Текст книги "Максимовское счастье (СИ)"

Автор книги: Ores

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 4 страниц)

Эрик смеется и треплет меня по волосам. У выхода из здания аэропорта вижу Мишку, наблюдающего за нами издалека. Подойти не подойдет, только смотрит. Билеты я через свою контору заказал, наверное, сказали… Может, даже Денис и сказал.

Объявляют посадку, а мы все так же сидим и не двигаемся. Прошедшие года постепенно накладываются один на другой, опуская на землю.

– Ты не полетишь, да? – спрашивает севшим голосом, не злится, но его печаль осязаема. Отрицательно мотаю головой. – Из-за него? Из-за Дениса?

– Нет, – честно, – он здесь не при чем. Просто только что понял: люблю не тебя, а того подростка из прошлого, который остался там. Люблю тем, которым был, теми чувствами, а в моем и твоем настоящем у нас нет общего будущего. Просто трах для меня неинтересен. Наверное, ты мне это показал. А может, сам дошел.

– Не хочешь даже попробовать?

– Нет, – мотаю головой, забирая у него свой билет, долго вчитываюсь в плывущие строчки. – Не хочу обманываться снова, не хочу влюбляться в тебя, а я влюблюсь. Не хочу снова ждать этого выбора, зависеть от обстоятельств. Хочу приходить домой и знать, что ждут. Не хочу жить мечтами больше, всю жизнь ими жил, я хочу настоящего, хотя и вряд ли когда-то смогу на тебя безразлично смотреть.

– Макс…

– Прости, – обняв за шею подтаскиваю к себе, развернув голову, быстро мажу по губам прощальным поцелуем и встаю. – Теперь я делаю правильный выбор за нас двоих. А у тебя все будет хорошо, не сомневаюсь.

– Будет, – соглашается с неохотой и отворачивается, никогда не умел прощаться. – Но с тобой было бы лучше…

Пока иду, сокращая оставшиеся до Михи метры, едва перебираю ногами. Все тело как кусок мокрой ваты, не управляю ими. Хочу вернуться назад и сесть в тот самолет, хочу быть с ним и тут же понимаю, что это невозможно, главное – убедить себя в этом, хотя бы со временем.

Миха молчит. Ждет, пока скурю полпачки, дожидаясь крыльев самолета в небе, и только тогда меня увозит. Тянет надраться. Как в восемнадцать, когда детство кончилось и тебя забирают в армию, а назад ты придешь уже другим человеком.

– Я хочу тебя обнять, – заявляет на парковке, так и не выходя из машины, и мне не дает, заблокировав двери.

– Завязывай, – улыбаюсь, отталкивая его руки.

– Я хочу! – противно капризничает, тянет загребучки и впивается мне в плечи, накрепко прижимая к себе. Держит долго. Слишком, чтобы не начать за него переживать.

– Мишка, очнись, я же не улетел… – Он сильнее сдавливает хватку. – Ты испугался, что ли? – Обнимаю в ответ, а его потряхивает. – Вот балбес. Эй… – Броня крепкая, морду спрятал, сопит обиженно. – Ну куда я от вашего зоопарка денусь? Так, дал слабину, но в себя же пришел… – Слышу всхлип… – Не вздумай реветь, убью, нах! Миха, бери себя в руки, а лучше ноги в руки… бля… чтоб тебя… да здесь я, здесь, и тоже тебя люблю, и даже мужика твоего… немного. Все, успокоились!

Домой я не поехал, да и нет у меня дома, по сути, четыре стены, дорого отделанные, а с этими пиздюками даже жить хочется. Не с ними, разумеется, это мы проходили, спасибо, нажился, до сих пор в кошмарах их перепалки снятся. И Миха, блин, скала недоделанная, весь такой из себя кремень, стоит, носом хлюпает, ржет, пиздюк, вот как их оставить?

– Приперлись? – слышим радушное в Данином стиле сразу от двери. Миха, не раздеваясь, лезет к нему обниматься, мокрой курткой изговняв ему белую футболку, и логично выхватывает подзатыльник, еще и поджопник с колена. Одуряюще пахнет чуть подгорелым ужином.

Миха уходит переодеваться, я топаю за Данькой, который смотрит на меня подозрительно и почему-то злится.

– Что я сделал не так? – спрашиваю в лоб, он молчит и загадочно глядит в кастрюлю, такое чувство, что оттуда на него тоже кто-то поглядывает.

– Ему не нравится, как ты ведешь себя с Денисом, – поясняет Миха, пихнув меня от дверного прохода, и топает к плите, так же заглядывая внутрь. Тупят на булькающую жижу оба. – Это суп? – спрашивает у Дани, тот неопределенно хмыкает.

– Уже… не факт… – признается, выключая газ. По-любому готово. Открывает форточку.

– Какая ему разница, как я к нему отношусь? И кого я ебу – тоже не ваше дело! – и тут я понимаю, что что-то пошло не так, потому что у Данилы из рук выпадает половник, а Миха реально бледнеет лицом. – ЧТО?! – начинают трястись поджилки.

– Что ты сделал? – хриплым гоповским голосом спрашивает Даня, я присаживаюсь на стул. Миха маячит за его спиной и машет руками, губами шепча «закрой рот!».

– Трахнул, – решил с этой минуты быть искренним. Сразу передумал, когда Даня на меня кинулся. Миха поймал, держит крепко.

– Тебе кто, сука, разрешал?! – орет так, будто строптивая мать, у которой я единственную дочь оприходовал!

– Трахнул. Пару раз. Тебе всех перечислить, с кем я спал?!

– А тебе статью озвучить, под которую ты попал?!

– Что?..

– Дань, остынь, – просит Мишка и оттаскивает его ближе к форточке, проветрить, не иначе.

– Михаил, – начинаю деловым тоном, но тянет на поулыбаться, – объясни, – прошу мягко, а у самого внутри все клокочет и вот-вот рванет! – Я не знаю, что происходит, но точно уверен, что без тебя не обошлось. Объясни, пожалуйста.

– Денис… не совсем взрослый. – Его улыбку хорошо бы стереть подошвой ботинка. – И оформлен он неофициально… и вообще не оформлен… как можно семнадцатилетнего оформить… Максик, хочешь кушать, Данила такую… еду сварил…

– Сидеть! – рявкает его цербер, и вздрагиваем оба.

– Непонятно, – делаю выпад.

– Мы решили тебе кого-нибудь найти, – мне уже не нравится ход его мыслей, – чтобы из приличной семьи…

– А у него приличная семья? – Скулы свело судорогой, пальцы больно впились в колено, но разжать не могу.

– Конечно. Он Данин двоюродный брат!

Сука! Я же знал, что они похожи!!!

– Парень гей, ты ему приглянулся…

– Он не гей, – выдохнул Данила. – По крайней мере, не был в этом уверен.

– Миша… – тяну нараспев, сейчас накроет.

– Мы его взяли внимание твое привлечь, типа, на контрасте, ты же таких никогда не рассматривал… Максим, а почему ты не моргаешь? – Мишка когда не в себе, то он весь не в себе.

– Боюсь, мне еще одну статью добавят. Групповое убийство.

– Хоть не порно…

– Заткнись, на хуй! – не выдерживаю. – Мало того, что малолетку подсунули, еще и девственника, еще и родственника этого засранца… Миха, держи его, на хуй!!!

Вылетаю из-за стола, пересравшись и крепко задумавшись, откуда в столь юном и хрупком теле столько дури. Даня не просто кинулся в драку, он бы меня порвал, и это пиздец страшно.

– Ты его девственности лишил, козел?!

– А то он ей сильно пользовался! – Придурочная привычка препираться в неподходящий момент передалась от Мишки.

Заскочив в комнату, не сразу врубаюсь, что в кресле сидит… Денис!

– Чтоб тебя! – бросаю в сердцах, парень даже голову от книги не отрывает. Только глаза успеваю заметить красные, воспаленные.

– И тебя туда же, – произносит безразлично, следом летит Михино «Макс, беги!», и в комнату влетает взбешенный Данила. Сука, страшный, я бы с ним не ссорился, будь я его бабой. В смысле – парой.

Группируюсь и… подхватив мелкого, сам падаю в кресло, усадив его сверху. Мягкий такой, теплый, домашний, какой хорошенький…

– Я книгу выронил, – жалуется всем, Миха с расцарапанной рожей ее ему передает.

– Это была не моя идея! – защищается мой зам и садится на нас сверху, прикрывая двойной обороной. – Меня-то ты точно в расход не пустишь, – поиграв бровями, слетает моментально, валяется себе на диване, ржет.

– Дань, да все же нормально, все живы.

– Не факт, что все!

Пока они препираются, чья это была идея и как все должно было быть по плану, забираюсь малому руками под водолазку, прижимая ладони к втянувшемуся теплому животу.

– Почему не сказал, что малолетка? – не без давления, он отворачивается и молчит. Какого он молчит?! Эти орут. А он молчит. Где Данины гены, того хрен заткнешь, если понесло… понес… Куда Миха его понес?..

– Денис?.. Ты хоть Денис?..

– Да.

– А лет?

– Восемнадцать. Почти.

– Насколько почти?

– Неделя до днюхи. – Бьюсь головой о его худое плечо, представляя, как для него все это было… насколько сильно, мощно, насколько болезненно, еще и Эрик… скорее, я. – И возраст согласия шестнадцать, Данила несерьезно про статью.

– Засужу, суку! – орет из-за двери, меня прет на смех.

– Почему нельзя было сразу сказать правду? – спрашиваю в лоб, руками поднимаясь по груди, задевая соски, и опускаю конечности обратно. Денис замирает и медленно выдыхает.

– Ты бы послал.

– Послал бы. Еще бы и в дорогу собрал. Бля… я же видел, что ты младше заявленного возраста выглядишь.

– Так в чем проблема? – ведет плечом, отталкивая мои губы от своей шеи. – Пошли сейчас.

– Куда пошли?

– Меня пошли. Ты же хотел. Давай…

Сползаю по креслу ниже, забирая его в кокон теплых рук, и думаю. Долго думаю. Слишком. Он успевает затечь, а двое гавриков, наоравшись, усесться на диване и прожечь во мне пару дыр своими взглядами.

– Мих… – прошу помощи, – ты же понимаешь, что это пиздец?.. – Смотрю в темный затылок, Миха смотрит на своего.

– Думаешь, мне легко? – шепотом, но Даня слышит, и еще один подзатыльник достигает адресата.

– Не хочу нянчиться, – запрокидываю голову и закрываю глаза. Расслабившись, выпускаю из рук Дениса, которого Даня выдергивает себе. Жадина!

– Я тоже не давал своего согласия, – слова Дениса отрезвляют похлеще вылитого ведра холодной воды на голову. – Мы слишком разные.

– Щас не понял… – встаю, тянусь за… да за своим я тянусь, но Ден бьет по рукам, а Даня метит в табло, не достает, к счастью.

– Миша?!

– А я здесь при чем? Я своего долго приручал. Малому серьезные отношения подавай, а их надо заслужить.

– Как?.. Цветы, свидания и песни под окном?! Пою я паршиво, на свидания времени нет, цветы – да хоть ларек, для чего этот бред?

– Ты для него старый, – встревает старший, мать его, брат.

– Опытный.

– И скучный.

– Разносторонний.

– Похуист и блядь.

– Ебарь, прошу заметить!

– Не лучшая партия.

– Даня, заткнись, пожалуйста, пока я тебя в лесополосе не потерял.

– Ты сейчас хочешь нас убедить, что идеально подходишь Денису?.. Зачем? – спрашивает Мишка, как всегда, прицельно. Прислушиваюсь к себе и, кроме дебильного желания затащить его обратно на колени, ни черта не чувствую. – Я хочу попробовать.

– А что будет с ним, когда тебе надоест?

– Об этом раньше надо было думать, пока он не влюбился, – рявкаю от злости, с психу выдергивая мелкого к себе, еще зарычать осталось для полноты образа. – Влюбился? – уже Денису, он краснеет и отводит взгляд, весь обмирая. – Ну?!

– Да, – почти неслышно.

– Тогда пошли все в жопу, это мой пацан.

– Тогда пошлите пожрем по этому поводу… если ужин еще не сбежал, – разрядил обстановку Мишка, Даня заржал, потом начал его душить, и я весь такой обрадовался, что жизнь дерьмовая налаживается… Хуй! Забыл с кем связался!

Пацана мне не отдают, ладно хоть на работу отпускают, там его вижу. Таскаюсь за ним, как привязанный, он усмехается, еще бы – весело, втроем же ходим, Данилыч с нами.

Купил цветы – получил ими же по роже, и протесты, что он не баба. Принес вискаря – я не романтик. Зажал в подъезде – извращенец (это бабка орала с пролета ниже, малой, наоборот, так жался, думал, кончит прям так, без рук). И все бы было весело, если бы не напрягало. С какого я должен терпеть чьи-то заскоки?! Хотя этому меня и учат, как Миха сказал, терпению и пониманию. Не помогает. Трахаться хочется адово. Прижал малого в тамбуре, только присунул, эти двое вернулись, благо дверь на щеколде была, без смертей обошлось. Сидели чай пили. Я с коньяком. Без заварки. Ночевать остаться мне не разрешили, так я хату в этом доме снял, в этом подъезде, на этом, сука, этаже, в том же тамбуре, ха!

Не знаю, на сколько меня хватит, Денис сам как обдолбанный ходит, кажется, тронь его – взорвется, а то, что пацан на секс подсел, я сразу понял, семейное по ходу, Миха от своего тоже тащится, слышал я их сношания, теперь понимаю, когда голову сносит бесповоротно. Так и у меня. Сижу, мужчина в расцвете лет, на ступеньках, жопой в фирменных брюках прямо на лестнице, отсасываю своему уже совершеннолетнему чуду, себе отдрачивая по-быстрому, пока Данила варит/жарит макароны. Ужин скоро.