Текст книги "А слабо? (СИ)"

Автор книги: Orbit без сахара

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

Отбрось всё невозможное

Уже поздно вечером, развалившись на огромной, аэродромного типа, кровати, эдаком траходроме, Свай прокручивал вновь и вновь свой утренний разговор с приятелем. Сказать по правде, откровения о том, что в прошлом Макс относился к людям нетрадиционной ориентации более чем лояльно, его не удивили. Он уже давно понял, что белобрысый шантажист совсем не так прост, как пытается казаться. Тут другое не давало покоя.

– Может быть, они с тем парнем и не друзьями были, а парочкой, а? И когда расстались, то Тироль разобиделся на что-то, слетел с катушек и возненавидел всех геев разом... – так предположил Эдди.

– Мне ТАК было надо. ТОГДА. А сейчас это уже не актуально… – а вот так прокомментировал ситуацию Тироль.

И что-то давало парню основания подозревать, что в этом он не врал. Ну не выглядел блондин человеком, способным столь по-детски отреагировать на банальное расставание. Даже если и не банальное. Не вязалось это с его характером. А вот поступить так из холодного расчёта – это запросто. Чем больше Свай об этом думал, тем сильнее утверждался во мнении, что Тироль вёл себя так специально. Не из обиды, нет, а преследуя какую-то вполне конкретную цель. Ему зачем-то нужно было, чтобы все вокруг считали его гомофобом. Зачем?

Озарение пришло внезапно, как зимний период года для ремонтников теплотрасс – да именно для того, чтобы получить такое задание! Боже, как всё просто, оказывается! Пари в клубе заключались заведомо невозможные. А что может быть невозможнее для человека, ненавидящего любой намёк на гомосексуализм, чем соблазнить мужчину? Кусочки пазла медленно, но верно начинали находить свои места в общей картине.

Свай уже давно подозревал, что за постоянными срывами заданий стоит кто-то из своих. Он правда грешил на Камиля. Но если посмотреть на ситуацию с такой стороны… Интересно девки пляшут! Провал следовал за провалом, касса накручивалась, достигнув божественно вкусной суммы, и тут вдруг Макс получает задание, с которым, по идее, не имел никаких шансов справиться, но на деле… На деле для него это было раз плюнуть. Если бы партнёром оказался кто-нибудь другой. Гея он бы соблазнил, натурала подкупил, что и пытался провернуть изначально с музыкантом. А сам поцелуй не представлял, получается, никакой проблемы.

И опять-таки, когда с подкупом не выгорело, компромат всплыл практически мгновенно. Как вроде был заранее заготовлен и только и ждал своего часа. Правда о Джее Салливане была так хорошо запрятана, что за несколько дней её не выкопать, в этом Свай был уверен. Мог ли Макс всё просчитать и заранее подготовиться? Зная хватку блондина, определённо мог. Но откуда он знал, что Хлои предложит именно его? Неужели они заодно?

Нет, не так. Хлои – змеюка почище арабского принца. И рассусоливать по поводу уговоров да подкупов не стала бы. Она из тех, кто идёт по головам, изначально используя свою самую сильную карту. Она бы не стала договариваться по-хорошему. А значит, Тироль действует один. Как тогда?.. А не может ли быть такого, что компромат у него был на всех? Бредовая идея, да. Но как там говорил великий сыщик? Отбросьте то, что заранее невозможно, и то, что останется и будет правдой, как бы дико она не звучала.

Занятная картинка вырисовывается, занятная. Стоило только отринуть свою неприязнь и возмущение и посмотреть трезвым и непредвзятым взглядом со стороны, как перед Сваем предстал простой, продуманный до мелочей, красивый и воистину гениальный план. Вот смотрите.

Максу зачем-то понадобилась крупная сумма денег, которую он по тем или иным причинам не мог попросить у отца. Он посредством каких-то подстав и махинаций добивается постоянных проигрышей своих приятелей по клубу. Терпеливо ждёт, когда приз достигнет необходимой ему величины. Параллельно создаёт себе легенду, благодаря которой в нужный момент ему предлагают плёвое задание. Практически подталкивает к этому. И элегантно, без напряга и подозрений, берёт кассу. Красавчик!

Свай был почти на сто процентов уверен, что так всё и было. Единственное уязвимое место его умозаключений в изначальной предпосылке. О том, что Тиролю необходимы деньги.

– Ты что, – хохотал Макс на их рандеву в кафе, – Решил, что я… там… за деньги?!

– Ему бабки нужны, – вспомнился разговор с барменом в «Котике».

– Я что, выгляжу как человек, которому надо работать? – веселился блондин.

– Тир тут выступает каждый божий день, – опять бармен.

– С любовниками проблем нет – выбирай любого, – объяснял Тироль свою тягу к фривольным танцам.

– Тир не из этих, – настойчиво втолковывал Сваю его приятель. – За те полгода, что он здесь работает, я вообще ни разу не видел, чтобы он с кем-то уходил. Ни за деньги, ни так, просто…

Врёт? Или не врёт?

Если сказал правду, то вся стройная и логичная теория Свая яйца выеденного не стоит. С другой стороны, если соврал, почему с такой лёгкостью бросил работу? Деньги уже не нужны? Зачем тогда пари? Стоп! А с чего он вообще взял, что пергидрольная зараза прекратил свои занятия хореографией?! Мало ли, что тот сказал! Он же врёт, как дышит.

– А вот мы это сейчас и проверим…

Свай резво вскочил с кровати и осторожно, стараясь не шуметь, выглянул из спальни. Судя по доносившемуся из холла шуму, его охрана была занята своим обычным для этого часа делом – резалась в очередную стрелялку под пиво, попкорн и нетленный «Аэросмит». Парень обулся, стянул с вешалки куртку и ужом выскользнул из квартиры в мягкую темноту ночи.

Вечер в «Котике» был в самом разгаре. Об этом недвусмысленно сообщала оглушительная музыка, разносящаяся благодаря плохой звукоизоляции и открытым настежь дверям на несколько сот метров в округе, да разномастная толпа на входе.

Тёмно-синий Кавасаки преспокойно стоял на своём обычном месте.

– Ах ты ж, гадёныш, – почти ласково протянул Свай и решительно двинулся вовнутрь. – Капец тебе, дорогой, большой такой махровый капец!

План №3

Найти белобрысого врунишку не составило на этот раз никакого труда. Оно и не мудрено. Какие могут быть проблемы, если точно знаешь, где и кого искать? Парень, уже наполовину обнаженный, извивался на сцене в окружении заведённой, восхищенно свистящей и улюлюкающей толпы. Судя по количеству одежды на его теле, время до конца номера у Свая было навалом. И он, скрыв свои не в меру приметные разноцветные патлы под темно-серой банданой, направился к бару.

– Двойной «Блэк Лэйбл», – бросил Филипп приятелю блондина, дождавшись своей очереди. – Тир сегодня в ударе, а?

– Он всегда в ударе! – хохотнул бармен, выполняя заказ. – Ходячий секс-символ на вечных батарейках!

– Часто выступает? – уточнил Свай, делая вид, что не знает.

– Да почти каждый день, – последовал ожидаемый ответ. – И вот же харизма какая у парня – каждый раз аншлаг!

– Да ты что? – Филипп старательно изобразил заинтересованность и выложил на барную стойку несколько свёрнутых купюр. – А скажи-ка мне вот что, эту его харизму можно как-то заиметь э… в личное пользование?

– Личное, говоришь? – бармен одним незаметным, натренированным движением смёл деньги. – Приватный танец устроит?

– Сколько? – парень показал растопыренные два пальца и Филипп удивлённо присвистнул: – Фигасе! Всё включено, что ли?

– Включён танец, – нахмурился тот. – Только танец. Пятнадцать минут. Ничего, кроме танца, не ожидать, не требовать, не предлагать. Руками не трогать. Платишь сто ему напрямую и ещё сто хозяину. Если не устраивает…

– Устраивает! – перебил его Свай. – И… как?

– Я договорюсь, – приятель Макса без проблем понял невысказанный вопрос и ткнул пальцем в сторону лестницы, ведущей на второй этаж. – По ступеням наверх, вторая дверь справа. Стольник отдашь парню на входе. От него же получишь ключ. Он же тебя вышвырнет к чертям, если мои объяснения по поводу дозволенного были недостаточно доходчивыми. Тир освободится минут через десять. Идёт?

– Договаривайся! – согласно кивнул он и, прихватив свою выпивку, направился в сторону лестницы. – Будет весело, да…

Приватный кабинет, на удивление, был обставлен со вкусом и с размахом, не в пример довольно плебейскому помещению внизу. И, судя по наличию широченного кожаного дивана, не все, использующие его для предоставления особых услуг, придерживались столь же строгих правил, как Макс Тироль. Впрочем, и диван, и остальная обстановка волновали Филиппа меньше всего. В конце концов, он сюда не за тем пришел. Услышав раздавшиеся в коридоре неспешные шаги, он скользнул ко входу в комнату и встал таким образом, чтобы распахнувшаяся дверь скрыла его от вошедшего.

– Ну и где?.. – начал, было, Макс, когда его неожиданно сильно пнули в спину, заставив буквально пролететь через помещение и упасть грудью на диван. Хищно щелкнувший замок однозначно возвестил о том, что ловушка захлопнулась.

– Что за…?! – и опять ему не дали договорить.

– Ну, здравствуй, дорогуша! – прозвучал ставший в последние дни таким знакомым голос, и Макс, грязно ругнувшись, повернулся. – Я смотрю, ты мне не рад?

– Ну что ты… – глаза парня бегали по комнате, словно выискивая что-то. – Тебе я всегда рад, солнышко ты моё полумиллионное… А какого хрена, зайка? – Макс, наконец, пришел в себя. Довольно быстро, надо отметить.

– Да вот, решил заскочить по старой дружбе, – Филипп, многообещающе скалясь, медленно надвигался на него. Макс резво вскочил и, обежав диван вокруг, встал за его спинкой. – Думаешь, мне это помешает? – приподнял музыкант бровь в ответ на этот манёвр.

– Помешает в чём? – уточнил блондин. – Мы же по дружбе, так?

– По большой! – кивнул Свай, просчитывая, как его скрутить.

– По очень большой! – поддакнул Макс, вытаскивая из-за дивана алюминиевую биту. – Мы же не сделаем друг другу больно, правда же?

– Даже так? – признаться, этого Филипп не ожидал. Интересно, а каковы шансы, что эта зараза умеет обращаться с битой?

– А ты думал, ты первый такой дружелюбный? – Макс профессионально прокрутил ультимативное оружие дворовой шпаны в руке, чем моментально отбил охоту бросаться на себя, и, изогнув бровь, предложил: – Поговорим?

Свай прикинул свои шансы и пришел к неутешительному выводу, что скрутить-то Тироля, он может и скрутит, но при этом так огребёт сам, что мама не горюй. Желание всыпать блондину никуда не делось, но уступило доводам разума. Поговорить? Ну, ладно. Можно и поговорить. Парень рухнул в объятия огромного мягкого кресла и, вытянув ноги, позволил:

– Ну, говори, – главное сейчас, удержать инициативу.

– Я? – не повёлся Макс. – Солнышко, это ты ко мне приперся! Так что говори, чего надо и вали отсюда!

– Да я, собственно, не за поговорить пришёл, – заявил музыкант, и блаженно откинулся на спинку кресла. – Работай, детка!

– А с фига ли мне? – Тироль, не выпуская биты, второй рукой начал застёгивать пуговицы на рубашке.

– Алё! – вскинул руку парень. – Ты ничего не перепутал? Стриптиз подразумевает раздевание, не наоборот.

– Стриптиз подразумевает оплату! – он деловито продолжал своё занятие.

– А как же любовь к искусству? – хохотнул Свай. – Тебе же деньги не нужны. Ведь не нужны же? Или как?

– Так то же по любви! – Макс закончил застёгиваться и присел в пол оборота на спинку дивана. – Но, так и быть, для тебя сделаю исключение. Услуга прежняя – поцелуй. Тариф ты знаешь.

– Пол лимона, я так понимаю?

– Умничка! Возьми пряник с полки.

– Не люблю сладкое, – протянул Свай, сделал вид, что задумался и обрубил. – Нет. Я передумал. Скучно это.

– Скучно? – Макс приподнял бровь – Могу повеселить. На первых страницах Космополитена.

– Да пофиг! – он откровенно наслаждался промелькнувшим в карих глазах недоумением. – Я тут подумал, зайка… На понт ты меня взял. Не хорошо… Нет у тебя на меня ничего, и не было!

– То есть, – уточнил блондин, – ты не обидишься, если завтра твоя карьера помашет тебе ручкой? А я так переживал…

– Не паясничай! – мгновенно отбросил Свай напускное веселье и сощурился. – Не рухнет моя карьера, не дорос ты ещё, шантажист хренов. Пошумят, пошумят и успокоятся. Сегодня я на первых страницах, завтра кто-то другой…

– Судье ты тоже это скажешь? – перебили его.

– И кто же на меня в суд подаст, милашка? Ты, что ли? На основании чего, позволь поинтересоваться?

– Почему я? – удивился Макс – Джей и подаст.

– Джей? – снисходительно улыбнулся музыкант. – Джей Салливан? Подаст в суд? На меня?

– Ага.

– Ну, ты даёшь… И с чего же ты, щенок, взял, что Джей захочет со мной судиться?

– А он сам сказал, – и Макс выложил свой главный козырь. – Не хотел я этого делать, Филипп, но если ты настаиваешь… Нашёл я твоего Салливана, – он с удовлетворением отметил, как начал мрачнеть брюнет и на всякий случай перекинул биту поудобнее. – Поговорил с ним. Объяснил кое-что. У него-то доказательств не осталось, ты основательно почистил тот сайт после нашего разговора, а вот у меня есть все распечатки. Так что, Джей жаждет сотрудничать!

– Ты. Говорил. С Джеем, – выдавил через пару минут Свай и, поднявшись с кресла, направился к парню, уже не обращая внимания ни на биту, ни на прищуренные глаза. – Ты. Сам. Лично. Говорил. С Джеем. И он согласился подать на меня в суд?

– Да. Да и да! – Макс выставил вперед руку, пытаясь остановить Филиппа, но тот только отмахнулся и, выбив ребром ладони биту из его рук, схватил парня за шкирку и вжал в стенку. – Держи себя в руках! Мы всё ещё можем договориться!

– Вот это уже вряд ли! – прошипел тот и, продолжая одной рукой удерживать его, второй вытащил из заднего кармана штанов водительские права. – Читай! – ткнул он их парню в лицо: – Читай, придурок! Джей Салливан, это я, идиот!

– Что? – Макс ошарашено рассматривал пластиковую карточку. – Не может быть…

– Может, может! Моё полное имя Филипп Джей Салливан-Свайски. А ты идиот, даже блефовать толком не умеешь! Сделка расторгнута, брехло мелкое!

– Нифига не расторгнута! – Макс пытался зацепиться за ускользающую мысль. – Тебе же почему-то не надо, чтобы это стало достоянием общественности!

– А ты думаешь, я всё ещё верю, что у тебя есть какие-то доказательства? – он полюбовался на расширяющиеся глаза и, наконец, сделал то, о чём мечтал уже почти две недели. От всей души впечатал кулак в беззащитный живот Тироля. – Так я и думал!

Пока Макс, сползая по стенке и судорожно глотая ртом воздух, пытался прийти в себя, Свай вернулся в своё кресло, брезгливо обтёр об обивку руки и одним глотком допил виски.

– А теперь говори! – потребовал он. – Во что ты влип?

– А смысл? – Тироль, отдышавшись, сел, прислонившись к стене, и закрыл глаза. – Тебе-то что?

– Ты, сучонок, мне уже две недели жить не даёшь! Мне, знаешь ли, любопытно, ради чего?

– Ты тупой? – Макс явно нарывался на повторение. – Ради пяти сотен тысяч!

– Ну, – пропустил брюнет грубость мимо ушей, – положим, не ради пяти, а ради трёх. Две ты был готов отдать мне в любой момент. Так зачем тебе деньги?

– Слушай, – тяжело и как-то обречённо вздохнул Тироль. – Ты меня уел. Молодец. Отвянь теперь, а?

– А как же деньги? – поддразнили его. – Ну же! Расскажи мне жалостливую историю, а? Не удалось с шантажом, попробуй разжалобить. Хотя… О чём это я? Ёж птица гордая!

– Гордый? – Макс открыл глаза и с ненавистью уставился на него. – Ты думаешь вот это, – он обвёл рукой свой наряд стриптизёра и кабинет, в котором они находились, – от большой гордости, да?!

– Нет! Из любви к искусству! Во что. Ты. Влип? – отчеканил он и добавил: – Я не буду спрашивать в третий раз!

– Твою мать… – блондин снова прикрыл глаза и, откинувшись на стену, тихо, на грани слышимости, произнёс: – Я должен денег. Много. И не банку.

– Много, это сколько? – что-то в этом роде Свай и подозревал.

– Четыреста штук.

– Ох, ни хрена ж себе! Это на что же ты так протратился?

– Не твоё дело!

– Ты так старательно пытался превратить его в моё, что я уже практически сросся с мыслью! Так что? – Макс упрямо молчал. – Баба?

– Четыреста штук на бабу? – взглянул на него блондин. – Разве что купить её в пожизненное рабство… К тому же, я гей, я же говорил уже…

– Ты много чего говорил! – отрезал Филипп. – Так что? Рулетка? Наркота?

– Вот видишь, – тот снова зажмурился. – Ты сам всё понимаешь…

– Золотой мальчик, % не печатно %! – парень разъярялся всё сильнее. – Как же я ненавижу людей вроде тебя!

– Это каких же?

– Да таких! Думаете, весь мир принадлежит вам! Идёте по головам, считаете себя всесильными богами, творите, что хотите, а на деле… Стоит только прищемить хвост… Как же, не приведи Господь, папочка узнает, что его драгоценный сыночек далёк от идеала, и отлучит от кошелька!

– Думаешь, много обо мне знаешь? – выщерился Тироль.

– Достаточно! Такие, как ты, мнят себя королями, а на деле не способны ни на один мало-мальски значимый поступок, за который их стоило бы помнить! – и, внезапно успокоившись, уточнил: – Что будет, если деньги не вернёшь?

– Пока-пока, – прошептал Макс, проведя себе указательным пальцем по горлу.

– Значит, – припечатал Филипп, вставая, – харэ валять дурака! Иди, жалуйся папочке. По попе, конечно, настучит, и в клинику положит, но сдохнуть точно не даст!

– Какую клинику? – не открывая глаз, уточнил блондин.

– Наркологическую, придурок! Это лечить надо!

– А, точно… – безразлично протянул тот. – Ты меня прям насквозь видишь. Спасибо за совет.

– Тир? – шагнул к нему Филипп, настороженный этим тоном. – А покажи-ка свои руки!

– Охрана! – заорал внезапно Тироль, вскакивая и выходя из ступора. – Свай, у тебя есть две минуты свалить по-хорошему.

– Макс?.. Макс, покажи руки…

– Две минуты, Филипп. Мы закончили разговор!

– Да что ж ты за человек такой, Макс?! – не выдержал он. – Ты же снова соврал! Я тебя последний раз спрашиваю. Зачем. Тебе. Деньги? Что происходит?!

– Что происходит? Да ничего. Я пытался тебя разжалобить. У меня не получилось. Всё! О! – улыбнулся он влетевшему охраннику. – Проводите парня?

– Да запросто! – хищно ухмыльнулся бугай, раза в полтора больше совсем не миниатюрного панка.

– Проводить, Алекс! – почему-то остановил его блондин. – Просто проводить! Всё в порядке, парень просто не помнит, где выход, – и, повернувшись к Сваю, добавил, задорно улыбнувшись: – Увидимся завтра, милашка. Ты выиграл. Приятно встретить достойного противника!

Музыкант не мог видеть, как он сполз на пол за закрытой дверью и, вцепившись себе в волосы, прошипел:

– Думай, Макс, думай! Гордый, идиот, да? Не мог стерпеть? Ничего, скоро будешь дохлым, зато гордым! Вот папочка-то обрадуется!

Всего одно слово

В комнате, как и в прошлый раз, царил полумрак. А за окном снова шёл дождь, наполняя помещение через приоткрытое окно умиротворяющими запахами свежести и весны. Вот странно-то как, за все прошедшие четырнадцать дней на небе не появилось ни облачка, и даже сегодня с утра солнце палило так, что тёмный асфальт на университетских дорожках плавился и исходил струящимся и зыбким маревом. Но стоило только ребятам собраться на свою очередную сходку, как небо затянулось багрово-серыми грозовыми тучами и оглушительно грянул гром. Макс, из последних сил разыгрывавший беспечность и пофигизм, видел в этом знак. Плохой знак. Он загнанно вздрагивал при каждом раскате, не забывая, впрочем, ехидно улыбаться и отшучиваться. Улыбаемся и машем, когда ничего другого не остаётся, улыбаемся и машем…

Наконец дробный перестук каблучков возвестил о приходе мисс Бронкс. Вот зараза! Ни разу ещё, ни разу не пришла вовремя! Филипп бы не сильно удивился, если бы оказалось, что девушка просто сидит в машине, выжидая, пока все соберутся, чтобы потом, промурыжив их ещё минут двадцать, эффектно вплыть лебедем и, театрально вскинув бровь, протянуть, вот прямо как сейчас:

– Ой, мальчики! А вы уже тут? – Нет, блин, мы пиво жрём на другом конце города! – Меня ждёте? – Нет, что ты! – Ну, простите, зайчики, простите…

– Хлои! – оборвал её Камиль. – Я тебе клянусь – ещё одно опоздание, и я начну вводить санкции! Сколько ж можно?! – о-о-о… Видно, не только Филиппа это уже достало…

– Ками… – девушка бесцеремонно плюхнулась ему на колени и начала шептать что-то на ухо. По каменному лицу принца тяжело было сказать, приятное или не очень. Но слушать-то он слушал...

Пока они так что-то обсуждали, Филипп, прикрыв глаза и откинувшись на диване в своей любимой позе, неспешно потягивая виски, внимательно наблюдал за Тиролем. Тот копался в своём телефоне, усиленно делая вид, что это не ему через полчаса придётся добавлять в кассу двадцать пять штук североамериканских долларов. Стоун попытался подколоть блондина, мол, чего тянуть, и так всё ясно, давай покончим с этим да разойдёмся, но Макс был непреклонен.

– Эдди, – не отрываясь от телефона, огрызнулся он, – не обломишься, подождёшь ещё полчаса!

– Да чего ждать? – подключился обычно молчаливый Натан. – Перед смертью не надышишься, братан!

И тут Макс опять вздрогнул и побледнел. Наверное, те, кто не наблюдал за ним так пристально, и не заметили произошедшего, но Свай-то наблюдал… Неужели?.. Господи, неужели он тогда сказал правду? Почему же тогда не бежит на всех парах к отцу, не просит помощи и защиты? Он что, совсем идиот? Не понимает, что с теми людьми не играют? Что же ты творишь, Макс?

Словно услышав его мысли, парень медленно поднял голову и уставился немигающим и каким-то загнанным взглядом ему прямо в глаза. Страшный взгляд, пугающий… В нём была такая потерянность и безысходность, так не вязавшаяся с абсолютно бесшабашной улыбкой, гулявшей на лице, что Свай неожиданно для самого себя почувствовал дикое, идиотское в своей нелогичности, но ужасно сильное желание обнять того, прижать к себе, заслонить от всего мира и... отшлёпать. Да, отшлёпать! Чтобы не врал больше, не бравировал, не хорохорился, не выпендривался, не строил из себя сильного и непобедимого... Чтобы научился просить и доверять. «Он же один!» – сообразил внезапно Филипп. Он же совсем один. Ни друзей, ни любимых, и, судя по всему, с семьёй тоже какие-то проблемы… Он же просто не умеет просить!

А Макс тем временем прикрыл глаза, словно решаясь на что-то, и, кивнув, соглашаясь с какими-то своими мыслями, нажал очередную кнопку на телефоне. И в тот же момент аппарат Филиппа возвестил противным писком о пришедшей смс-ке.

«Пожалуйста» – всего одно слово. И эти глаза напротив. Тёмные. Пустые. Как дуло пистолета со взведённым курком.

– Кто там? – вскинулась Хлои.

– Сестра, – не моргнув, соврал парень. – Спрашивает, когда я её уже со Стоуном познакомлю.

– С Эдди? – девушка обернулась, словно только сейчас заметив рыжего поклонника, и сощурилась: – А зачем их знакомить?

– Детка, – Камиль несильно, но требовательно дернул её за волосы. – Тебе-то что? Или ты гарем собралась заводить?

– Ну, что ты…

– Так! – прервал их панк, отодвигая свой бокал и потягиваясь всем телом. – Хватит! Давайте заканчивать этот балаган, у меня ещё планы на вечер.

– Да я только за! – поддакнул Натан и повернулся к Тиролю: – Макс, гони уже чек!

– Да на! – тяжело выдохнул Макс и протянул ему заранее заготовленный банковский чек, но был прерван поднявшимся и подошедшим к ним Сваем.

– Вот любишь же ты, малыш, театральные жесты! – заявил он, дернув блондина за руку на себя. – Хватит уже. Поиграли и хватит. Иди сюда…

И под тихий вздох ошарашенных зрителей медленно склонился к лицу, которое ещё вчера мечтал разбить в кровь. И, глядя глаза в глаза, осторожно коснулся теплых, искусанных губ. Макс, ещё не веря в происходящее, широко и как-то по-детски распахнул глаза, помедлил пару секунд, а потом обхватил его руками за шею и с силой притянул к себе, буквально впиваясь в губы Филиппа жадным, голодным поцелуем. Он целовал от души, резко, сильно, страстно, запутываясь пальцами в цветные пряди на затылке и вжимаясь в партнёра всем телом, словно опасался, что тот оттолкнёт, передумает. Словно боялся не успеть...

– Спасибо...– прошептал он тихо-тихо, оторвавшись на секунду, но тут же был заткнут ворвавшимся в рот чужим языком – настойчивым и властным.

– Молчи уже… – так же тихо прошептал ему Филипп, чуть прикусывая нижнюю губу. – Молчи…

Условия задания не оговаривали, каким должен был быть этот поцелуй по длительности или же по качеству. Обязательным было только обоюдное согласие. Так что хватило бы, наверное, и легкого касания, всего лишь обозначения намерений, так сказать. Вот только ни один из них об этом и не подумал в тот момент. Они целовались, как дорвавшиеся до запретного плода неопытные подростки – страстно, пылко, позабыв, где находятся и кто вокруг. И если страстность Макса ещё можно было, при желании, объяснить предвкушением выигрыша, азартом загнавшего-таки дичь охотника или банальным выбросом адреналина, то с чего так внезапно взыграла кровь у Свая, он и сам не понимал... Оторвались друг от друга они только тогда, когда пришедшая в себя Хлои, кашлянув для порядка в ладошку, поинтересовалась:

– Кхм-кхм... А что здесь вообще происходит? – щёлкнула она пальцами. – Филипп, это такая шутка?

– Какие шутки, дорогая? – панк, чмокнув Макса напоследок в нос, развернул того к себе спиной и, крепко обняв, прижал к груди. – Молчи, – шепнул он ему, зарываясь лицом в волосы и делая вид, что целует ухо. – А то сейчас опять как что-то ляпнешь...

– Объяснитесь, что ли?– поддержал девушку Камиль. – Хотя, нет. Объяснения Макса меня не колышут, там и так всё ясно, но ты... Филипп, как?.. Что?..

– Да какого хрена?! – не выдержал импульсивный Генрих.

– Да всё просто на самом деле, – спокойно улыбнулся Свай. – Мы с Максом встречаемся, вот и всё объяснение...

– Как встречаетесь? – охнула Хлои.

– Ну, как люди обычно встречаются, детка? Тебе в подробностях, – он похабно хихикнул, пихнув Макса в бок, – или сама догадываешься?

– Да с каких таких фигов?! – не повёлся на это Генрих. – С чего ты вдруг воспылал?..

– А кто говорил про «вдруг»? – перебил его парень. – Макс, между прочим, мне давно нравится... И если бы наша маленькая подружка советовалась, прежде чем принимать такие решения, она бы знала, что я би... И что...

– Но он-то махровый гомофоб!!! – Камиль обвиняюще ткнул указательным пальцем в Тироля.

– Э-э-э... Давно хотел вам сказать, – подал голос Макс. – Я гей. Сюрприз, как бы...

– О-о-о, нет-нет-нет! Вот про это заливать нам не надо, – подключился молчавший до сих пор Натан. – Ты гей, ага. Три раза ха! Придумай что-нибудь пореалистичнее. Ну, не знаю... Например, что вас инопланетяне похитили! Думается мне, вы просто сговорились...

– Да они трахаются уже полгода! – блондин в изумлении уставился на неожиданную подмогу в лице лениво листающего какую-то книгу Стоуна. – Макс, – позвал тот его и, не обращая внимания на удивлённо округляющиеся глаза, продолжил: – Я же тебе говорил, что ты перегибаешь палку с этим своим шифрованием?

– Вы встречаетесь уже полгода? – ошарашенно выдавил Камиль, меньше всего похожий в этот момент на холодного и непрошибаемого принца, каким его знало большинство приятелей.

– Чуть меньше, – подтвердил Филипп.

– И ты знал? – Камиль повернулся к Эдди.

– Ну, да.

– А почему нам не сказал?! – заорал он на него.

– А почему меня никто не спросил?! – заорал Стоун в ответ, ввергнув всех в шок. Ещё никто и никогда не слышал, чтобы он повышал голос. – Достали уже! Когда задание давали, все были согласны, а сейчас что? По кустам? Какая разница, кто кого тут трахает?!

– В общем-то, он прав, – согласился неожиданно Генрих. – В этой игре каждый сам за себя. Разрешены любые приёмы. Так какой хрен разница, любовники они или сговорились? Поцелуй был? Был. Филипп пришёл к нему сам? Сам. А больше никаких условий не было... Так что подрываемся, господа хорошие, вспоминаем свои пароли, и подтверждаем перевод на счёт Тироля. Давайте, давайте, в темпе! Я не собираюсь здесь весь вечер сидеть...

– Вот махинатор хренов! – с чувством ругнулась Хлои и первой внесла свой код в систему подтверждения банковских переводов.

– Заметь, – шепнул Максу Свай, – она даже и не подозревает, насколько... – и аккуратно подвинул его, чтобы ввести и свой пароль тоже. – Всё, деньги на твоём счету. Я могу надеяться, что мне не придётся больше просыпаться от твоих звонков?