Текст книги "Гарри Поттер и современная магия 3 (СИ)"

Автор книги: optemus

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)

Не более минуты и вот уже весь Большой зал стоял на ногах, младшие переглядывались, но, как и старшие, предпочитали молчать. Всколыхнувшиеся от изменившей их магии знамёна затихли и ровно в этот миг заговорил Директор:

– Полагаю, что многие, если не все, уже заметили то, что сегодня все уроки трансфигурации были так или иначе отменены. Причина этого в том, что я с прискорбием вынужден вам сообщить о том, что профессор трансфигурации, а также декан факультета Гриффиндор, Минерва МакГонагалл, скончалась у себя в постели этой ночью. Вчера мы все отмечали первое сентября, веселились, радовались долгожданным встречам, знакомились, готовились получать новые знания. Сегодня же, увы, мы вынуждены скорбеть. Я прошу всех вас не отказать в почтительности и вместе со мной почтить память этого выдающегося, не побоюсь сказать этого слова, педагога. Без малого сорок лет она отдала служению столь сложной науке, как трансфигурация. И столько же преподавала в этих стенах. Через её руки прошло не одно и даже не два поколения магов. Она встретила и проводила пять выпусков, когда блистательных, а когда не очень студентов. И всем из них она неизменно давала максимально высокий уровень. Пожалуй, именно трансфигурация в последние десятилетия была визитной карточкой нашей школы. В способности к волшбе мы, увы, уступаем Шармбатону. Во Франции преподавание заклинаний обращено в буквальном смысле в некую форму искусства. У нас же такой дисциплиной была именно трансфигурация. И я прошу вас, не роняйте планку, а я со своей стороны приложу все усилия к тому, чтобы так было и впредь. Теперь же прошу вас почтить память выдающегося и деятельного члена гильдии трансфигурации минутой молчания.

Тишину, воцарившуюся в Большом зале Хогвартса, казалось бы, можно было пощупать. Все без исключения замерли, а некоторые, повторяя жест директора, приложили руку к левой половине груди. Среди них был и Гарри, и пусть ему на уроках трансфигурации было до неприличия скучно, уважать заслуги старших наставник его научил.

По прошествии ровно одной, показавшийся некоторым вечностью минуты вновь заговорил директор.

– Прошу всех садиться, благодарю вас и да начнётся пир. Уверен, она бы не пожелала того, чтобы мы горевали.

Совершенно беззвучно на столах возникла богатая, но при этом не выглядящая праздничной еда. Все тарелки были исключительно чёрными, и на столах полностью отсутствовало сладкое. В остальном же всё было практически как вчера, лишь только дух веселья отсутствовал. Зал заполняла гнетущая тишина и тихий перестук приборов, и даже вечно голодный шестой Уизли вёл себя не в пример спокойнее. Вяло клевал взятую с ближайшего блюда куриную отбивную.

Весь Гриффиндорский стол пребывал в состоянии шокового неверия, деканство МакГонагалл казалось им чем-то совершенно незыблемым. Тем, что было и тем, что будет, всегда.Народ, я вас очень прошу поддержите моё любимое произведение, прочитайте эту офигительную историю. она вдохновила меня на целых две работы, одну из которых вы увидите уже довольно таки скоро. а потому прошу вас оценить то что вдохновляет меня писать./work/193039

Глава 30

Всю следующую неделю ученики краснознамённого ходили, как в воду опущенные. Неопределённость, вот та сила, что способна потушить даже извечно бушующий в их сердцах пожар интереса. Веселиться не хотелось, а того же Лонгботтома всё чаще видели в стенах факультета Рейвенкло. Загадки он научился разгадывать на ура и всего один раз едва не отправился восвояси, но и тут ему помог один из выходивших из башни студентов. У себя было банально тухло. Уныние и безысходность, воцарившиеся в некогда громогласной и весёлой обители храбрецов, навевали тоску и уж лучше было пойти почитать, или же диспут научный на тему чего-нибудь заумного устроить. На последнее жители башни умников были весьма падки и без дела не оставляли.

Пролетело две недели и за преподавательским столом совершенно неожиданно для всех обнаружился бывший директор Хогвартса, Альбус Дамблдор. Сидел он, правда, не на месте директора, там, как и год до этого уже практически привычно восседал директор Флитвик. И лишь Гермиона да ещё пара воронов заметили, что сидит бывший директор аккурат там, где ранее неизменно сидела профессор МакГонагалл.

– Доброго всем утра, дорогие наши ученики, – постучав по бокалу коктейльной вилочкой, произнёс поднявшийся из-за стола директор, – как все вы знаете, две недели назад, буквально в первый день учёбы, нас всех постигла ужасная утрата: ушла из жизни выдающаяся преподавательница, декан Гриффиндора и на протяжении без малого сорока лет безсменный преподаватель трансфигурации, Минерва МакГонагалл. И вот спустя две недели, я сообщаю вам о том, что её место любезно согласился занять человек, некогда также преподававший в нашем замке именно трансфигурацию. По целому ряду причин снявший с себя обязанности директора Хогвартса, профессор Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор, некогда обучивший и подаривший нам такой светоч и талант, как почтенная Минерва, светлая ей память МакГонагалл. Он откликнулся на произошедшую с нами трагедию и вызвался занять место столь нежданно покинувшей нас профессора МакГонагалл. Также он займёт её место декана факультета Гриффиндор. С возвращением, Альбус, я рад вновь приветствовать тебя в этих славных стенах, – произнёс обернувшийся к сидящему справа от него вновь ставшему ему коллегой профессор Флитвик.

Краснознамённый стол взорвался овациями, остальные неуверенно подхватили этот их неуёмный порыв. Определённость вернулась в стены веками принимавшего в свои стены детей замка.

И только лишь Флитвик задумчиво смотрел на одного сидящего за столом некогда выпустившего его самого факультета милорда.

Два месяца спустя

Отгремело с помпой отмеченное прибытие иностранных гостей, состоялись несколько квиддичных матчей. Филиус Флитвик, несмотря на предложение вернувшегося в стены замка Дамблдора, турнир отменять не стал. Чего-либо особого ни то, ни другое мероприятие не требовали, точнее требовали, но требования эти нисколечки не пересекались и дабы не вносить излишнюю сумятицу, в предложении бывшего директора Дамблдора директор Хогвартса нынешний отказал.

Но вот прибыли гости, отгремели приветствия и своё место занял установленный на пьедестал кубок. Воссияла ограничивающая доступ к оному линия. Филиус даже лично юного милорда попросил. Зарядите мол, чтобы точно никак не обошли. Гарри пожал плечами и согласился. Делов на пять минут. Нужные руны профессор ему сам предоставил, всего и надо, что палочкой помахать. Ему не сложно, а директору так поспокойнее.

И вот спустя три дня прямо на отборе и грянуло.

От Шармбатона была избрана некая Флёр Делакур, белокурая девушка, лишь глупцами считающаяся недалёкой. Честь Дурмстранга защищать выпало небезызвестному болгарскому ловцу. Пришло время участника от Хогвартса. Миг, вспышка пламени и в руках у побледневшего на глазах директора оказывается чуть опалённый обрывок пергамента. На котором синими чернилами было аккуратно, явно не с помощью очинённого пера выведено “Г. Дж. Поттер.”

И будто бы на зло от бумажки едва заметно фонило, подпись свою юный милорд никогда не скрывал и ищущий да обрящет.

– Гарри Джеймс Поттер, – устало произнёс всё ещё надеющейся на то, что это какая-то шутка директор, – подойдите ко мне, молодой человек!

– Что-то случилось, господин директор? – совершенно не скрывая своего недоумения, произнёс спокойно подошедший к вызвавшему его Флитвику Гарри.

– Поясните мне, как это могло оказаться в кубке? Вам что, делать стало совсем нечего, заскучали? Я бы ещё понял, если бы, как мне и советовали, запретил на этот год квидичь, но… – с этими словами Флитвик протянул Гарри его же рукой собственноручно подписанную бумажку.

– Хм, и правда моя, это от эссе по трансфигурации, я его четыре дня назад профессору Дамблдору сдал, видите, вот тут вот часть пергамента оторвана, я тут всегда свой курс текущий указываю. Конкретно на этом листке было написано четвёртый.

– То есть вы хотите сказать, что этот обрывок ничто иное, как часть недавно сданного вами эссе?

– Именно так, профессор, я абсолютно уверен в том, что это за обрывок. А вот как он в кубке оказался… Боюсь, что в текущий момент я не имею на этот вопрос какого-либо определённого ответа, но будьте уверены, я это обязательно выясню, и заранее уведомляю того, кто это проделал, тебе, кто бы ты ни был, не поздоровится.

– И тем не менее, вы обязаны участвовать, – произнёс подошедший от преподавательского стола к компании заинтересовавшихся происшедшим директоров других школ Дамблдор.

– Если вы так говорите, профессор, и тем не менее я вынужден уведомить вас о том, что требую расследования произошедшего. И раз уж кубок уже погас, то выбора у меня как бы и нет. Правила гласят, сильнейший от школы да будет избран. Кубок решил, что сильнейшим в Хогвартсе являюсь, я. Что ж, пусть так, вот только ответственности это ни с кого из организаторов не снимает.

– Как ваш магический опекун, молодой человек, я…

– Правда что-ли, а документы заверенные и главное действительные где?

– В каким смысле где?

– Что происходит Дамблдор?

– Спокойно, Игорь, я…

– Со всем разберётесь, ну разумеется, с моим истинным опекуном, можете быть уверены в том, что он уже в курсе.

– Да, о ком вообще речь? Молодьёй человек, как вы вообще защиту преодолели?

– Никак, госпожа директор, я её никак не преодолевал. Пергамент, что выпал из кубка, есть ничто иное, как часть моего эссе по трансфигурации, написанного и сданного мною не далее, как четыре дня тому назад. Именно по этой причине подлинности обрывка и подписи на нём я и не отрицаю. Сие абсолютно безсмысленно. А вот вопрос о том, как часть моего эссе оказалась в кубке никуда не делся. И предвещая ваше предположение. Фрагмент не мог быть оторван ранее, чем было сдано эссе. Видите ли, правила сдачи самостоятельных заданий в Хогвартсе никто не отменял. И одна из их частей гласит о том, что работа не может иметь неопрятный вид и быть неподписанной. И так как именно подпись с неё и была оторвана... Профессор Дамблдор, быть может быть, вы поясните всем присутствующий, каким образом часть сданной мною вам работы оказалась в Кубке Огня?

– То есть решения кубка ты не оспариваешь? – попытался перевести тему Дамблдор.

– Нет, но вы не ответили, как подпись сданного мною ВАМ лично в руки эссе оказалась в кубке?

– Хм, я…

– Хорошо, в таком случае, мы просто на месте проверим, кто именно её касался.

Всего один краткий миг и магическим образом покинувшая руки директора Флитвика бумажка зависла в воздухе. После чего Гарри достал палочку и, мягко коснувшись пергамента самым её кончиком, направил в него волну последовательности магии определения. За саму последовательность, как и за точный контроль последовательности, отвечал находящийся на его руке CAD.

Миг, вспышка псионов и обрывок последовательно вспыхнул: в начале ярким, будто солнце, насыщенно жёлтым, затем фиолетовым, так, судя по всему, указывая на своё взаимодействие с Кубком. Миг и цвет ауры пергамента изменился на нечто, напоминающее слабо выраженный лазоревый, который, в свою очередь усилив собственную интенсивность, обратился в ярко выраженный цвет морской волны. После чего ещё сильнее потемнел и обратившись в глубокий синий, замер.

– Хм, как это интересно, почти забытое ныне заклинание определение ранга, да ещё и в настолько неожиданной связке, неординарное применение, – произнесла восхищённо смотрящая на происходящие с обрывком метаморфозы мадам Максим и, на несколько секунд замолкнув, продолжила: – Моё почтение вам, юный милорд, превосходное волшебство, мне искренне жаль, что вы не мой студент.

– Благодарю мадам, быть может быть вы…? – обозначив едва заметный поклон кивнул ей Гарри и взглядом указал на так и висящий перед ними листок.

– О, разумеется, – ни секунды не колебаясь, приняла правила предложенной ей маленькой игры представительница Франции, – читать результат данного заклинания необходимо от крайнего к первому. То есть отпечаток крайнего контактировавшего отобразится первым и далее по нисходящей. И судя по тому, что мы все увидели, последним соприкасавшимся с данным фрагментом, что и так очевидно были вы, Филиус. Далее мы все видели насыщенный фиолетовый, что явно указывает на магию кубка. Созданный одним из величайших фиолетовых рангов, не удивительно, что он несёт в себе часть силы его создавшего. Далее мы видим нечто странное, цвет едва ли не прозрачный и тем не менее имеющий явные оттенки лазори. Подобный почерк свойственен домовику. Его аура нейтральна и при этом частично копирует ауру своего хозяина. Далее мы наблюдали чёткую лазорь, коей, как всем известно, и является почтенный месьё Дамбледор. После же, моё почтение милорд, я полагаю мы увидели непосредственного автора на данном пергаменте написанного. Синий ранг, мистер Поттер, если бы не ваш возраст... – с едва заметным придыханием закончила мадам Максим.

– Заранее прошу прощения, мадам. Прошу, передайте вашей ученице мои искрение пожелания удачи. Мне правда жаль, что её заставили соревноваться именно со мной. Господин Каркаров, аналогично, честь, в отличии от той лазори, что всё это устроила, имею, господа, дамы. – явно обозначив вежливые поклоны в сторону гостей, произнёс на вид совершенно спокойный подросток.

– Чемпион школы чародейства и волшебства " Хогвартс" Гарри Джеймс Поттер, пожелаем ему удачи и подержим его с трибун, – на весь зал объявил скрывающий свой наполненный тяжестью вздох директор Флитвик. То, как мальчик играет, он видел, как и то, что это чистейшая импровизация. И от этого ему было больно, не уберёг. Столько лет, столько трудов и вот так, на потеху публике.

В начале неуверенно, а затем во всю доступную находящимся в нём мощь большой зал загомонил. Ученики Рейвенкло повскакивали, первым был ставший в этом году капитаном команды по квиддичу Денис Уайт, а следом за ним вскочили и остальные. Дружные аплодисменты заполнили зал, и никто так и не вспомнил о том, что участник слегка не дорос.

Глава 31

Смотрящий на всё это Дамблдор хмурился, такого он, признаться, никак не ожидал. И то, что мальчик никого так и не обвинил, ровным счётом ничего не меняло. Заклинание, применённое им, было нагляднее тысячи слов. А уж его столь неудачная и явно совершенно неуместная попытка перевести тему, провал, полный провал. И главное теперь оба судьи, а также и Флитвик считают, что сделал он это именно для победы. Не для общего блага, не для спасения магической Британии, для никому в общем-то ненужной победы. Решение в подобном ключе было на самой, как говорится, поверхности. Увы, но из подходящих по возрасту в Хогвартсе разве что один зелёный ранг обучался. Остальные сплошь оранжевые и жёлтые, красный ранг на турнир бы гарантированно не попал.

И вот такая оплошность, оказалось, что мальчик никто иной, как высший. Немыслимо, это было попросту немыслимо, и в то же время всё объясняло. Всё, за исключением пророчества. О том, что Волдеморт, в мïру более известный, как Том Марволо Реддл, до свершённого им святотатства был именно лазорью. Будучи таким же как он, Дамблдор знал. Как и о том, что именно остановило его развитие. И вот возомнившая себя на почве собственной безнаказанности и прочих психических расстройств, порождённых его корявыми попытками выйти за грань, тварь напала. Напала на мага на ранг выше. Была бы его атака физической, но нет, это была магия. Как следствие, разница в рангах стала для мальчика надежнейшим из щитов.

Прискорбно, как же прискорбно понимать то, как сильно ты на счёт всего заблуждался. И это при том, что ответы-то, вот они на поверхности. Дважды взорванная палочка, того, что колдует изделием от Кандела мальчик и не думал скрывать. А ведь у Густова палочки-то... В полной растерянности, положив голову на руки думал запершийся у себя в кабинете, Дамблдор.

То, что плакал его международный авторитет, было и так понятно. Остальные ему подобного не простят, для них он сделал это специально, исключительно ради победы.

Об упомянутом ребёнком опекуне думать и вовсе не хотелось. Забыл, попросту забыл. Лишился доступа к сейфу, из которого, нет, не воровал. На нужды Хогвартса доплачивал. Теплицу там починить, утварь на кухню докупить, а иногда, чего греха таить, и стипендию выдать. Подтягивал, когда дебет с кредитом никак не сходились.

В свете же открывшегося как бы бедой доброта его не обернулась.

А в то время, пока бывший директор Хогвартса на судьбу свою себе самому да стакану огневиски жаловался, директор Хогвартса нынешний с непониманием на студента теперь уже бывшего своего факультета смотрел.

– Милорд, не могли бы вы всё-таки пояснить, зачем? Зачем вы всё это сделали?!

– А что мне оставалось?

– В каком это смысле, учились бы себе и учились, я понимаю, правда понимаю, вам скучно. И тем не менее. Раскрыться и главное перед кем…

– А какой у меня был выбор? Аскеза, непринятие? Порицание всеми? Ещё когда бывший директор только лишь вернулся, я уже знал, что добром это не кончится. О турнире я, признаться, знал загодя. Как и о том, что у бывшего директора ко мне, скажем так, нездоровый интерес. Наставник мой мне много такого, о чём вам знать совсем не обязательно рассказал. И практически везде и всюду господин бывший директор засветился. О целях его я, увы, не ведаю, чужая голова потёмки, а уж голова высшего мага...

– И тем не менее…

– По выкладкам наставника, в его план входило то, что я должен был оказаться в опале, как же мелкий наглый, геть его поганца. Не вышло, как видите, пусть и раскрывшись, эту его линию я пресёк. А заодно вывернул так, как будто бы Дамблдор так победы добиться возжелал. Для вас ведь не секрет, что сейчас на старших курсах никого мощнее Монтегю нет, он зелёный и он не учувствовал. Остальные, Диггори, Фаул, Соммерсет, Гарет – все жёлтые. Прочих и вовсе не рассматриваем. Кто из них ровня тому же Краму? Про Делакур я и вовсе молчу, лазорь первой ступени. Вот и выходит, что сделал это Дамблдор победы исключительно ради.

– А на деле?

– А на деле, он меня так закалять планировал. И именно для этого в Хогвартс вернулся. Учителю это категорически не понравилось, вот только контракт, как вы понимаете, мне не разорвать. А у, как говорит мой домовик, “злого сильного мага” крыша протекла. Он же меня с тем, что осталось от того, чьё имя вы все от страха назвать боитесь, столкнуть хочет. По этому поводу наставник высказался чётко. Немёртвое, часть его уничтожена, часть нет.

– Немёртвое? – в неподдельном ужасе пробормотал в миг посеревший полугоблин.

– Ага, а что, я что-то не то сказал, чего вы с лица то спали? Это немёртвому больше к лицу, чем вам. Это ведь не вы, а он на титул Чёрного Рыцаря посягнул, по итогу, правда, об мальчишку синего ранга убился, годовалого. Ну да не суть, оскорбление он моему наставнику знатное нанёс и когда тот об этом узнал… Скажем так, он расстроился и лучше бы теперь этому немёртвому самостоятельно самоумертвиться. Потому как наставник шутки шутить не будет.

– О, всё владыки подземных пещер…

– Вы так и не отвалили на мой вопрос, профессор, испугались-то чего?

– Немёртвое… Юный милорд, вы уверены, что ваш наставник выразился именно этим термином?

– Абсолютно. – с любопытством посмотрев на своего бывшего декана произнёс уже сообразивший что сейчас узнает что-то до крайности интересное Гарри.

– Что ж. Видимо, это недочёт вашего образования, я правильно понимаю, что сути термина вы в полной мере не понимаете?

– Если честно, то теперь уже не уверен, я думал, что это то, что должно было умереть, но не умерло, подыхать, так сказать, отказавшись. Призрака типа, но гадкое такое, черное. – чуть призадумавшись поделился своим анализом Гарри

– Чернее некуда, немёртвым, согласно летописей, высшие маги называют то, что мы, простые маги, именуем крестражем. Омерзительное слово, как и суть, за ним скрываемая.

– Расскажите?

– Только теорию. И умоляю, не говорите никому, о том, что я вас по этому поводу просвещал. Магия эта под строжайшим запретом, по крайней мере, так официально считается.

– Хорошо, я не буду болтать, но наставнику, уж простите, если ему это будет интересно всё расскажу.

– О в этом я даже не сомневаюсь, слушайте же…

Спустя час

Выходя от директора, Гарри был до крайности задумчив.

– Немёртвое, значит… ну-ну… – пробормотал подросток себе под нос.

Разговором с директором он был полностью доволен. Тот рассказал довольно много подробностей. А также правила предстоящего ему состязания разъяснил. За самого студента полугоблин не так чтобы опасался. А вот за нестыковки и прочие взаимные недопонимания.

Возвращение в гостиную выдалось бурным, и нет, его никто и ни в чём не обвинял, просто, как есть, в лоб спросили, какого мол хрена то, и неужели ему до такой степени скучно. Про скуку капитан сборной интересовался. Подошёл и приобнял так ласково. Пришлось, как есть, всю ситуацию выкладывать. Для этого, собственно, в Большом зале и засветился. Не моя мол идея и от директора мол уже выслушал.

– То есть Дамблдор…

– Ага, очень выиграть хочет, о моём потенциале ты, как мне кажется, как минимум догадываешься. Вот и взбрендилось дедушке, что трофей сей должен у нас в зале славы обосноваться. А далее кубку-то дела нет, сильнейший да будет избран. А кто, как не младенец, лбом авады отбивающий, по сырой силе сильнее всех будет.

– Ха, и то верно, вот только…

– Именно, если бы можно было голую магию взвесить, я бы, скорее всего, много кого переплюнул, а тех, кого нет, тем игры подобного пошиба и вовсе без надобности. Вот только голая магия и умение ею управлять… честно, не знаю.

– Это ты так намекаешь, что место в трофейной расчищать пока ещё рано?

– Навроде того. Ладно парни, я спать, как бы я хотел, чтобы всё это мне просто приснилось, – демонстративно закрывая рот ладонью в притворном зевке пожал плечами направившийся к лестнице Гарри.

Всю следующую неделю, да и не только, Хогвартс бурлил и если бы это были обычные для данного заведения разговоры, ну или хотя бы те, на которые так рассчитывал подстроивший участие юного Гарри в турнире Дамблдор. По его плану он должен был быть четвёртым. И он всё, что было необходимо для этого сделал. Лишний чемпион, опальный ученик, это бы хорошо закалило никак не желающего действовать согласно пророчеству мальчишку.

Получилось же всё даже не с точностью до наоборот, вообще шиворот на выворот. К тому же ещё задом на перед и пошитое не из той ткани и нитками не того цвета. И если большинство учеников, несмотря ни на что, так ничего и не поняли, остальные директора… Но главное, чего не мог понять Дамблдор, так это того, почему кубок не выбрал Гарри четвертым. Ответов не было, а о том, что это мог быть этот совершенно никчёмный и практически безполезный домовик Дамблдор попросту не подумал. Передал тому заранее подготовленный обрывок и, как только тот доложился об исполнении, и думать забыл, а зря.

Ведь именно Добби и был тем, откуда можно было распутать клубок. Вот только Дамблдор об этом не думал, грешил на себя, на чары. Тогда как ответ был на поверхности. Добби ему не служит, контроль перехвачен.

Именно через него за два часа до о готовящемся и узнал Гарри. Как и было оговорено, домовик явился к нему и предупредил о новой козни от “сильного плохого мага”. Бумажку показал. Именно так с оной и исчезло упоминание о четвёртой школе. Чары по приказу Гарри развеял сам Добби. Благо, что с его истинным источником это было не так уж и сложно. Он же, пусть и коряво, вывел короткое “Хогвартс”, после чего скрыл надпись и отправился приказ сильного плохого мага по приказу очень сильного хозяина-мага выполнять. Следствием чего и стало то, что кубок выбрал именно Гарри. Сильнейший от школы да будет избран.

От Автора: Сегодня наткнулась, вот на это чудо. Сердечко, подписка и полное предвкушения ожидание. Чего и вам желаю./work/343490

Глава 32

Понедельник начался буднично, чинно, спокойно позавтракали, а то, что под взгляды любопытных, так в первый раз что-ли? Первый курс дубль два, версия расширенная, для тех, кто постарше. На истории магии подсел Драко. “Икак только здесь оказался, у него же сейчас вроде бы руны?” – яло подумал молча подвинувшийся при приближении приятеля Гарри.

– Привет, – совершенно не таясь, произнёс усевшийся справа от него блондин, едва заметно поведя при этом рукой. – Ничего объяснить не хочешь?

– Привет, – также в голос ответил ему прекрасно заметивший постановку завесы тишины Гарри. – Что именно ты хочешь узнать?

– Нафига?

– Ты же был в большом зале?

– Ну был.

– Тогда ответ у тебя уже есть.

– То есть это и в самом деле Дамблдор?

– Ага, всё, что было в большом зале, всё правда, от и до. Так что, да, это Дамблдор.

– Совсем из ума выжил дед!

– Не знаю, свечку не держал, – хохотнул представивший себе бывшего директора в образе карикатурно изображённого сумасшедшего Эйнштейна, Гарри.

– Да ну тебя, и ради этого я руны прогулял.

– Это был твой выбор.

– Да ну тебя, вечно ты…

– Как и ты, – многозначительно посмотрев на товарища, явно на что-то намекая, поддел того Гарри.

– Уел… – с тяжёлым вздохом признал своё поражение в этом раунде Драко.

В игру эту они играли уже более года, с тех самых пор, как Гарри попросил его научить чему-нибудь рыцарскому. Драко тогда на отрез отказался. И вот с тех пор Гарри его и подлавливал.

– Миръ? – вопросительно произнёс спустя пару минут тишины брюнет.

– Миръ, – согласился с его предложением Драко.

Возведённое между ними уже в ранг некоего ритуала обещание для них обоих было важным. И потому любой разговор, так или иначе затронувший то, что могло бы его нарушить, заканчивался именно им. Утверждённым и произнесённым для верности вслух. Более слабым магам это было не так чтобы важно, а вот когда личная сила, мягко говоря, зашкаливает… В общем, были случаи и в том числе у детей. Тацуя специально для Гарри раскопал, расписал, да так, что оба парня накрепко прониклись.

В той истории два малолетних милорда, один из которых, правда, был фиолетовым, четыреста двадцать лет назад замок в груду камней обратили. Игрушку не поделив.

Пробил возвестивший об окончании занятия колокол. И оба юноши поспешили в сторону подземелья. Урок зельеварения, традиционно уже за эти годы общий, не то мероприятие в расписании, которое можно куда-либо подвинуть или же пропустить. И когда рассказывающего о свойствах и реакциях взаимодействия растопырника и расторопши профессора прервали коротким стуком в дверь, все в неверии практически синхронно обернулись. Опоздать на урок или же прервать оный, для этого нужна была довольно-таки веская причина, особенно если речь шла о зельеварении.

В дверях оказался какой-то малолетний гриффиндорец с начисто отбитым, судя по всему, чувством самосохранения. Так как, не дожидаясь разрешения прерванного им на полуслове преподавателя, скороговоркой выдал информацию о том, что Гарри Поттер должен куда-то там подойти.

То, как опасно колыхнулась аура зельевара для тех, кто её в принципе видел было незабываемым.

– Мистер Криви, у мистера Поттера сейчас урок, – холодным не предвещающим ничего хорошего как лично мистеру Криви, так и всему его факультету в частности голосом произнёс с едва заметным прищуром посмотревший на просунувшегося в дверь мальчишку зельевар. – Поэтому прошу вас либо предъявить мне бумагу с официальным вызовом от директора или же декана означенного вами студента. Либо передать мистеру Бегману и всем, кто его сопровождает, о том, что без указания директора или же декана студента снять оного с урока может разве что ведущий этот самый урок преподаватель, вы всё запомнили?

– Ддаа, но я, а как же…

– Вы всё запомнили, мистер Криви? – с нажимом повторил на удивление внешне совершенно спокойный зельевар.

– Ддда сэр…

– Прекрасно, и на будущее, перед тем как открыть эту или же любую иную ведущую в учебное помещение дверь, хорошо подумайте о том, что именно и кому именно вы скажете. Можете идти.

Едва лишь крайние обращённые в сторону мальчика слова сорвались с губ уже явно предвкушающего, что именно и как именно он с этим мальчиком на следующем уроке сделает зельевара, как того не иначе как ветром сдуло.

Спустя чуть более часа прозвенел возвестивший об окончании занятий колокол и собравшие свои сумки ученики потянулись из класса. И едва лишь успели выбраться в главный холл, как к идущему вместе с остальной группой Гарри подскочил какой-то малопонятный мужичок, схватил за руку и принялся оную весьма яростно трясти. Полыхнула вспышка и Гарри очень большого труда стоило не отправить этого странного оранжевого, надо кстати признать, ранга мага, в полёт. Прямо под камеру, в точности как наставник на занятиях по боевым искусствам обучал.

– Ну наконец-то, мистер Поттер, мы вас уже заждались, – раздалось откуда-то чуть сбоку. – Пойдёмте же.

– Куда и с какой целью, позвольте узнать, вы меня ожидаете? – искреннее сбитый с толку происходящим произнёс машинально поправляющий на плече свою сумку с учебниками Гарри.

– На церемонию взвешивания полочек, конечно же, – будто бы само собой разумеющееся произнёс этот странный, так и не отпустивший и всё ещё пожимающей его правую руку мужчина.

– Церемонию чего? – совершенно не наигранно вытаращился на него ничего не понимающий четверокурсник. Хлопнула ещё одна вспышка и, пусть и запоздало, но Гарри сообразил, что сейчас он кому-то что-то таки точно открутит. Например, вспышку камеры, один короткий импульс и всего на миг та заискрилась явными синими искорками. Правда, в творящемся бедламе этого никто, кроме стоящего неподалёку Малфоя, так и не заметил. Тот же тем временем злорадно ухмыльнулся.

Вышедшая на той неделе статья, затрагивавшая его семью, была… запоминающейся, и вот такое вот отмщение. "Надо будет поблагодарить", – мысленно пробормотал наблюдающий за всем этим фарсом Драко.

Но вот Гарри наконец сообразил, чего именно от него хотят и под конвоем из будто бы из воздуха взявшейся рядом с ним вооружённой очень красочным пером и пушистым розовым блокнотом для записей дамы и следующего за ней по пятам, видимо ещё не знающего о том, что камере его хана, фотографа, последовал за чуть не тянущим его за собой мужчиной. По пути принявшемся пояснять:

– Церемония взвешивания Палочек. Необходимо проверить, в каком они состоянии, нет ли поломок. Это ваш главный инструмент в соревнованиях. Специалист в этой области сейчас наверху с директором. После церемонии вас будут фотографировать. Познакомься это, Рита Скитер…