Текст книги "Амир (СИ)"

Автор книги: Олла

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 18 страниц)

– Я еще могу помочь… – тихо прошелестел Irien и уронил голову на ладони. Тело могло бы работать, а мозг уже нет. И процессору тоже нужно было время переработать всю полученную информацию.

– Э нет, уже поздно. Сейчас приедут сменные бригады. Иди домой, ты уже сделал все, что нужно, – спасатель улыбнулся ему белозубой улыбкой и махнул рукой куда-то за спину Амира. Оттуда слышался шум и разговоры, но киборг уже не прислушивался и не желал ничего понимать. Он не обращал внимания на то, что ему приказывает лицо без прав управления. Просто поднялся и побрел домой, перед этим попросив киборгов со скорой передать ему координаты больницы, куда отправили Эмму. Утром он пойдет к ней.

Амир сам не понимал, как додумался помогать без приказа. И почему люди отнеслись к нему и к таким же киборгам лояльно, заткнув всех крикунов, которые усмотрели в этом срыв. Да, это был самый настоящий срыв. Киборги самостоятельно стали помогать искать людей, без приказов и требований. Вот только они это сделали потому, что сами люди не додумались помочь пострадавшим. Спасатели не в счет – те выполняли свою работу, свой долг. Они знали, на что подписывались, устраиваясь на столь опасную работу. А вот все остальные… они даже не додумались добровольно помочь. Ну, может быть, несколько человек добровольцев он и пропустил, будучи занятым поисками Эммы, но все же… это не три десятка киборгов, включившихся в разбор завалов. И это ведь не спасатели, обычные домашние мэрьки, ирики, телохранители. Те, которым было не все равно на собственных хозяев.

Самое смешное, что о срыве вообще не было ни слова. Амир пришел домой, тут же подключился к инфранету и взялся читать все, связанное с сегодняшним происшествием. Точнее, если учесть время два часа ночи – уже вчерашним. Новости пестрели красочными кадрами взрыва здания полицейского участка, взрыва корабля террористов и смачного обсуждения происходящего между политиками, полицейскими высших чинов и общественными активистами. Несколько организаций уже пересылало гуманитарную помощь, в том числе и лекарства для пострадавших. Меценаты перечисляли средства в фонд помощи пострадавшим от взрыва. Политики пытались перекрутить случившееся в свою пользу, дескать, и они участвовали в борьбе с терроризмом.

Семьям погибших будет выплачена материальная помощь, пострадавшим оплатят лечение… И хорошо, если эти деньги дойдут до пострадавших, а не осядут в чьих-то карманах…

Амир вымылся в душе сидя, поскольку стоять уже никаких сил не было. Он замотался в чистое полотенце и только сейчас понял, как одиноко дома без Эммы. Он всегда отслеживал ее местонахождение, фиксировал ее состояние здоровья, знал, как она себя чувствует, а теперь без этого всего… ему было пусто. Как в квартире, так и в душе. Словно чего-то дико не хватало. Словно он лишился чего-то настолько важного и необходимого, что нельзя выразить словами и глупыми сравнениями.

А ведь если бы она умерла… все было бы намного хуже, подумал он, но все равно не смог побороть то глупое тоскливое чувство, поселившееся в душе. Киборг постарался не думать о возможном исходе, но не выдержал и отправился в комнату Эммы, где завалился на ее кровать и уткнулся носом в мягкую подушку. Отчаянно хотелось прямо сейчас все бросить и пойти к хозяйке. Рассказать, как она дорога ему, как ему одиноко и тоскливо дома, как здесь слишком тошно, чтобы ночевать самому. Но усталость переборола все чувства, и Амир погрузился в беспокойный сон.

========== Глава 40 ==========

Утром Амир проснулся и первым делом разузнал, где находится нужная ему больница, куда поместили Эмму. Поскольку нашли ее в числе последних, то отправили в больницу на другом конце города, так как все ближайшие были переполнены. Ведь люди пострадали не только от взрыва, но еще и из-за нервов. Кто-то словил сердечный приступ, у кого-то случился нервный срыв и так далее. Все же не совершенные эти люди…

Киборг проложил самый оптимальный маршрут, хотя и сожалел, что придется ехать на флайеробусе, поскольку пешком идти далеко и долго. Кроме того, он выяснил, что в больницу положено нести передачу больному человеку – лекарства, еду и воду. Из еды обычно использовались фрукты и продукты быстрого питания – йогурты, сэндвичи, всевозможные заварные каши и тому подобное, что Амир считал неприемлемым есть дома, когда он способен приготовить сам и намного лучше. Но в больнице варить супы не положено, а таскать их через весь город неудобно.

Так что киборг сходил в магазин, купил по мелочи для хозяйки передачку – апельсины, яблоки, большую бутылку минералки – и решил, что все остальное она сама закажет, если посчитает нужным.

Добирался он долго. Остановки были переполнены – все стремились попасть к пострадавшим родственникам, плюс толпились журналисты, для чего-то снимающие флайеробусные остановки и общую ситуацию в небе в целом. Irien старался не думать о том, что эти люди могут подойти и к нему, чтобы спросить какие-то глупости. Да и вообще, он всегда может ответить, что у них нет прав управления. Сам он здорово рисковал, отправляясь в поход без приказа, но иначе не мог. Придумать и прописать приказ было не проблемой, но хороший программист, если таковой будет его проверять, выяснит, что машина сама собой управляет. И тогда уже он не выйдет из офиса DEX-companу. Так что Амир вел себя тихо, стараясь побыстрее просочиться в нужный ему флайеробус и не отсвечивать. Пока люди отвлеклись на ссору по поводу очереди в флайеробус, летящий по другому маршруту, он проскользнул в нужный, оплатил билет и забрался в самый хвост, чтобы его не беспокоили. Пристроив на коленях свои покупки, Амир уставился в окно с самым скучающим видом. Он пожалел, что не захватил наушники, брошенные Эммой на столе. Так можно было сделать вид, что он слушает музыку, и тогда вообще не вызывать подозрения. Но сразу не подумал, а теперь уже поздно.

Впрочем, его никто не тревожил весь полет, так что ему повезло. До самой больницы пришлось еще минут десять добираться пешком, так как она находилась в стороне от остановки. Но это были мелочи, по сравнению с тем, что он сможет увидеть свою хозяйку! И пусть она даже будет ругаться или не захочет разговаривать, как это любит, зато будет живой!

Он почти добежал до клиники, когда на входе в ворота его тормознул охранный DEX.

– К кому? – спросил он суровым голосом, и Амир едва не вздрогнул, глядя на высокую фигуру на две головы выше его. Да и мускулами этот громила не был обижен. Разработчики постарались.

– К Эмме Оттон. Это моя хозяйка. Поступила после взрыва в полицейском участке вчера вечером, – послушно отчитался он, глядя чужому киборгу в глаза. Привычка. Гребаная привычка. Вот только…

– Проходи, – ворота открылись, сам DEX посторонился, пропуская мелкого по сравнению с ним Irien’а, просканированного с головы до пят. – Зайдешь на первый этаж, спросишь, в какую палату ее положили. Я этого не знаю. – Охранник словно извинялся.

Амир быстро поблагодарил и рванул ко входу, думая, что охранник теперь не зря не использует внутреннюю связь. Скорее всего, люди боятся, что киборги могут что-то против них замыслить. Или же делают так специально, чтобы… что? Додумать он не успел.

В светлом просторном холле людей было довольно много. Кто-то сидел на лавочках, ожидая результатов осмотра своих родственников, кто-то толпился у дверей, кто-то болтал по видеофону, некоторых подзывали медсестры и проводили в палаты. Сначала Амир растерялся в незнакомом месте, поскольку в больницах никогда не был и не знал, у кого следует спрашивать об Эмме. Но запаниковать ему никто не дал.

– Вы к кому? – сурово спросила высокая полная девушка в белом халате. Медсестра, судя по бейджику на груди.

– К Эмме Оттон, это моя хозяйка, – честно ответил Амир. – Поступила вчера после взрыва полицейского отдела.

– Эмма Оттон… – медсестра задумчиво перелистнула пару страниц в планшете. – Есть такая. Сотрясение головного мозга, трещина височной кости, вывих запястья… Пойдем, проведу.

Она величественно махнула рукой, и Амир пошел следом, сам не понимая, как столь просто стал разговаривать с людьми. Раньше он не считал нужным о чем-то с ними говорить. Но теперь… обстоятельства складывались так, что он был вынужден говорить не по программе, да еще и с лицами, не имеющими прав управления. Конечно, разрешение с ними разговаривать у него было, но вот чтобы слушаться их, докладывать им, расспрашивать… такого он еще никогда не делал.

Между тем медсестра провела его к лифту, они поднялись на пятый этаж и направились по коридору, минуя череду одинаковых белых дверей с большими номерами палат. Эмме досталась палата пятьдесят семь. Впрочем, не ей одной. Когда Амир вошел вслед за пригласившей его девушкой, то обнаружил шесть коек в довольно небольшой палате, занятой девушками и женщинами разного возраста. Одна лежала со сломанной ногой, скрепленной прозрачным гипсом, другая сидела, баюкая такую же загипсованную руку, третья о чем-то трепалась по видеофону, не имея возможности встать. На остальных он не смотрел.

Эмма обнаружилась у противоположной стены, лежащая с забинтованной головой и довольно бледная. Сканирование подтвердило – у хозяйки действительно небольшая трещина в кости и вывихнута рука, но все это поправимо.

– Эмма Оттон, к вам ваш киборг, – громогласно объявила медсестра, заставляя Амира тут же отфильтровать звук.

– Не, девки, это несправедливо! – вдруг возмутилась та самая девушка с поломанной ногой. – Киборги ходят как по часам к своим хозяевам, а мой живой мужик хоть бы позвонил!

– Заведи киборга, – спокойно отрезала та, которая сидела с поломанной рукой, и пожала плечами, морщась от боли.

– Привет, – Эмма приоткрыла глаза и похлопала ладонью здоровой руки по кровати рядом с собой. – Садись подожди, скоро придет доктор и даст тебе рецепт, пойдешь купишь… Деньги у тебя есть?

– Конечно, – Амир кивнул и осторожно уселся на краешек кровати, боясь задеть Эмму. – Как себя чувствуешь?

– Голова болит, – пожаловалась хозяйка. – Но это ничего. Врач хороший… сказал, что регенератор не нужен, а то я его не оплачу…

– Я тебя вовремя нашел. Еще бы чуть-чуть, и ты задохнулась бы. Там дым еще был… – Амир сам не знал, зачем это рассказывает. Девушки в палате подозрительно притихли.

– Так это ты меня искал? – Эмма попыталась вскинуть брови и поморщилась от боли. Палата и лицо Амира перед ее глазами закружились. Тем временем киборг сгрузил пакет с продуктами на прикроватную тумбочку.

– Я. И другие тоже тебя искали. Мы всех искали… Может, и их нашли. Там только киборги и спасатели работали… Не хочу сказать, что люди плохие, но мало кто пошел разбирать завалы… – он пожал плечами, глядя на хозяйку. Той было не до разговоров. Ей лечиться надо, а он тут…

– Здравствуйте, дамы… и господа, – вошедший в палату доктор оказался веселым молодым мужчиной не старше тридцати. Он нес большой планшет и периодически сверялся с данными в нем. – Так, Ярайя Канис, вот ваш рецепт. Позвоните родным, пусть купят все необходимое. Ваша очередь в регенератор подойдет завтра, потому много не берите, на сутки лекарств должно хватить. Миранда Эрлин, это ваш рецепт. Вам придется потерпеть до послезавтра… так что берите лекарства на два дня.

Девушки кривились, но молча принимали электронные рецепты на свои видеофоны.

– Вообще, дамы, вам повезло, регенератор вам оплатил один известный в городе банкир, поэтому все будет так быстро. Иначе лечились бы по старинке.

Эмма слабо улыбнулась, протянув руку Амиру.

– Видишь, их быстро вылечат. А мне тут еще валяться…

– Эмма Оттон, это ваш рецепт… И, молодой человек, купите девушке творог. Можно молоко и любую молочку. А то витамины принесли, и все. А ей кости сращивать надо.

– Хорошо… – Амир даже не стал спорить, что доктор не может им командовать. Это было нужно Эмме, и он купит все, что нужно. – А почему ей нельзя в регенератор?

Эмма хотела было засмеяться, но скривилась от головной боли.

– Так в регенератор идут те, у кого серьезные переломы и травмы. Очередь на недели вперед. Оплачено только на неделю, дальше самим. А у нее не такая уж серьезная травма. Небольшая трещина, при хорошем питании и лечении заживет довольно быстро, обезболивающее сейчас дадим. Вывих вправили, повязка наложена верно, – врач осмотрел руку Эммы, почти невидимую из-за толстого втягивающего бинта, и обратился уже к ней: – Не беспокойтесь, больничный ваш будет оплачен как полагается.

– Да я больше беспокоюсь о том, где я теперь буду работать, – пробормотала Эмма, раздумывая, как быть в такой ситуации. Ведь из паспортного она не увольнялась, а самого здания и отдела теперь уже нет.

– Наверное, вас переведут в какой-нибудь другой отдел, – пожал плечами врач.

– Виктор Андреевич, лучше скажите, когда можно будет покурить? – доселе молчавшая девушка, лежавшая укрытой до самого подбородка простыней, наконец подала голос. Амир только удивился – в палате тоже было жарко, несмотря на кондиционер.

– Курить вредно для здоровья! – погрозил ей пальцем врач. – Вот вылечитесь и будете потом курить. Татьяна Войская, сейчас в вашем организме коктейль из лекарственных препаратов, сращивающих ваши кости и связки. Вы серьезно хотите на несколько недель дольше здесь лежать?

– Нет, – потупилась девушка и притихла.

– Вот и не смешивайте лекарства с табачным дымом и алкоголем. Кого увижу курящим за клиникой – выпишу без больничного за нарушение режима, – врач вышел, оставив девушек переговариваться и шушукаться.

Эмма сжала руку Амира, привлекая его внимание.

– Да, тут не соскучишься. Ты не переживай, это всего три недели… Если станет хуже, то буду лечиться дольше. Да и сомневаюсь, что меня кто-то здесь станет долго держать. Дома все делай как обычно, на меня не готовь, здесь неплохо кормят. Но однообразно. Ты готовишь лучше, – на этот раз улыбка ей удалась.

Эмма была безумно рада, что Амир пришел. Додумался сам, даже купил какие-то апельсины с минералкой. Сам все решил. Не сидел дома, не ждал ее… И ведь он ее еще и искал… Тоже сам догадался… Она чувствовала себя так странно – самое дорогое ей существо на свете оказалось киборгом. Только вот девчонки правы – киборги приходили к своим хозяйкам. В основном Irien’ы и Mary, DEX’ов не пускали во избежание новых терактов и всего такого. Да и чисто для безопасности персонала – обезумевший пациент или родственник мог приказать киборгу убить кого-то из персонала. Ведь в травму привозили не только пострадавших в теракте, но и всяких пьяных, сломавших ноги где-то в поисках приключений, таких же наркоманов и всех тех, кто травмировался на дурную голову. Человек в своем уме не полезет прыгать с моста или с крыши, не будет доказывать приятелю, что может проскочить перед движущимся вагоном метро и тому подобное. Так что назвать подобных индивидуумов разумными у нее не поворачивался язык. Потому боевым киборгам сюда хода не было, а домашние приходили только так.

– Я все сделаю как нужно. Куплю лекарства, – Амир подсоединился к видеофону Эммы, принимая рецепт. Скопировать такие файлы было невозможно, только забрать. Скорее всего, так было задумано для большей безопасности людей и чтобы никто не додумался устроить махинации с лекарствами.

– И не забывай о себе… А еще… ты можешь узнать, где Стэн? – Эмма просительно взглянула на киборга, переживая за друга. Они-то живы, пусть и не совсем здоровы, а вот Стэн вполне мог быть в участке.

– Я попробую… но… сама понимаешь, там был такой хаос… Я сброшу тебе видео, как я тебя искал, посмотришь на досуге, – Амир погладил хозяйку по руке, передавая файлы. Надо принести ей что-то еще. Что-нибудь сладкое… Сладкий творог ей можно и нужно. И все остальное молочное тоже.

– Это не приказ, Амир. Это просьба. Если ты ее не сможешь выполнить, то не беда, – она похлопала киборга по руке и отпустила его. Амир поднялся, слабо улыбаясь. Да, он не знал, как стоит себя вести в больнице, а система могла подсказывать только пошлые сценарии. Но ведь… он может учиться. В следующий раз он придет уже более уверенным.

– Я попробую их найти. Приду завтра и принесу творог, – пообещал он, оборачиваясь на выходе.

В палате девушки завздыхали.

– Эх, совсем как человек, – тихо сказал кто-то из них, когда Амир прикрыл дверь.

========== Глава 41 ==========

На четвертый день пребывания в травматологии Эмма уже спокойно ходила, поскольку благодаря лекарствам голова не болела и почти не кружилась. Даже несмотря на то, что ей отказали в регенераторе, лечили ее хорошо. Амир исправно носил ей каждый день свежие сырники, йогурты, запеканки, молочные каши и множество вкусностей, о которых она и не догадывалась. Вчера дошло до того, что Эмма не осилила запеканку размером с хороший торт и половину скормила медсестрам и мэрьке. Товарки по палате не заслужили.

Вместо говорливых молодых девчонок положили менее пострадавших и тоже не пошедших в регенератор вредных теток. И спокойное лечение обернулось сплошными «почему?» да «отчего?». Почему не замужем? Почему без детей? Тебя же никто дома не ждет. Почему не хочешь? Все хотят, а ты нет. Почему не соблазнишь молодого глупого и не окольцуешь? А почему не… От этого всего Эмма хотела убивать. Все чаще она выходила из палаты и пристраивалась у окна в коридоре, залипая в видеофоне. Беда в том, что его приходилось заряжать в палате, а там были несносные тетки. Вроде бы и не старые, не больше сорока-пятидесяти, вполне симпатичные на лица, но вот характеры у всех троих подобрались такие, что хоть стреляйся. И спелись все трое за два дня так, что Эмма только удивлялась.

Если не выспрашивали ее, то обсуждали своих мужей, детей, невесток, коллег, друзей… От этого было так мерзко на душе, что иногда Эмме казалось, словно она от души вляпалась в дерьмо. И чем больше тетки попрекали своих невесток, которые «тоже, как и эта вот, детей не хотят», тем большая куча дерьма ей мерещилась.

Спасали только редкие визиты Амира да приход врача и медсестер. Медсестры оказались молодыми, веселыми, заводными, баловали больничных мэрек-санитаров, позволяли их кормить домашней едой и в целом были неплохими девчонками. Эмма сдружилась с Дусей – простоватой на вид девушкой не старше двадцати пяти, с копной пепельных волос, покрашенных по последней моде. Дуся явно шла на поводу у более прошаренных коллег, но не стеснялась своей естественности. Они могли беседовать в минуты затишья, но увы, такие моменты выпадали лишь по вечерам, когда Дуся заступала в ночную смену. Днем и порой ночью была запарка у всего медперсонала.

Большинство аварий происходили как раз ночью, когда люди выпивали лишку и отключали автопилот. Конечно, более продвинутые искины не давали поднять флайеры в воздух в нетрезвом состоянии без автопилота, но старые машинки все еще полагались на человека. Да и программистов-умельцев хватало взламывать и переписывать программы флайера по своему усмотрению. В результате все эти умельцы раньше или позже оказывались в травме, где лечили переломы после своих геройств. Те, кому повезло меньше, попадали в здание напротив – в хирургию. Дуся порой рассказывала довольно страшные истории о парнях, которые выпадали из флайеров и напарывались на арматуру, всякие обломки и даже на заборы. Правильно, зачем же следовать технике безопасности, если они думают, что ее писали идиоты?

Вот и теперь Эмма кисла у окна в коридоре, пережидая очередной приступ активности соседок по палате. Ей до капельницы еще час гулять, а потом придется терпеть это безобразие. Она отвлеклась на шаги в коридоре – медсестры ходили быстро, поцокивая небольшими каблучками, врач топал ощутимо, пациенты обычно шаркали ногами, а этот посетитель шел слишком вальяжно. В наступившей дневной тишине после обеда его шаги были слышны слишком хорошо.

Вышедший из-за угла молодой человек осмотрел Эмму с каким-то скептицизмом на лице, но все же подошел. Одетый с иголочки в серый костюм, белую рубашку и черные ботинки, с бабочкой на шее, он, казалось, только что покинул бал. Эмма не обольщалась – подобные мужчины ее не интересовали. Они слишком самовлюбленные и слишком эгоистичные. Вон этот смотрел на нее как на старую протухшую селедку…

– Эмма… Оттон?.. – парень сверился с данными в своем планшете и нехотя подал руку для приветствия. Эмма машинально кивнула и слегка сжала холодные пальцы, едва сдерживая брезгливость. – Я новый руководитель западного отдела городского паспортного стола…

Слова парня ее не обрадовали. Чей-то папенькин сынок прыгнул на освободившееся место.

– Меня зовут Алексей Стивенсон, – представился тот и наконец-то убрал руку. – Хотел вас предупредить, что по закону вы будете переведены работать в другой отдел до тех пор, пока ваш не восстановят. Или пока вы не уволитесь, – на последних его словах женщина скривилась, представляя, как ее будет донимать этот самодур. – Ваш больничный продлен, пока вы полностью не восстановитесь, когда вас выпишут, вам выплатят все положенные компенсации…

Эмма почти не слушала его слова. Вот, хотела же сменить работу – пожалуйста. Будешь делать все то же самое, только в другом месте с другими людьми. И еще неизвестно, что хуже. Вселенная довольно странно понимает желания. И еще страннее их исполняет.

– Вчера были похороны жертв теракта, – продолжил Алексей. – Ваши коллеги теперь покоятся на Битинском кладбище. Если захотите, могу свозить вас, когда будете готовы.

– С чего такая забота? – тихо проронила Эмма, наконец вклинившись в поток его слов.

– Вы проработали с этими людьми семь лет. Неужели вам их не жаль? – новый начальник посмотрел на нее испытующе и даже вопросительно.

– Жаль… но я не могу ничего вернуть, – Эмма припомнила коллег и промолчала на их счет. Они не были ни плохими, ни хорошими. Это были просто женщины и мужчины. Просто люди, которые жили своей жизнью. И которые сейчас были мертвы.

– Вы не виноваты в произошедшем… – отмахнулся Алексей, словно бы Эмма подразумевала именно это. – Виновников взрыва самих взорвали. Смешно, не правда ли?

– Вы что-то хотели от меня? – тихим слабым голосом спросила она, надеясь понять истинные цели своего нового начальника.

– Да… Я принес визитку, – он вынул из кармана пластиковый прямоугольничек и вручил Эмме, – здесь адрес вашего нового места работы и номера видеофонов. А это мой личный номер, если что – звоните.

– Спасибо, – Эмма сунула визитки в карман своей пижамы, чувствуя себя донельзя неловко. И не только потому, что Алексей Стивенсон приперся ради нее одной в больницу, но и потому, что никто из старых коллег, ныне покойных, не додумался бы это сделать. Быть может, все не так уже и плохо, решила она. – Я постараюсь вылечиться как можно скорее…

– Не спешите, лечитесь и выздоравливайте, – парень, казалось, стал улыбаться более искренне. – Прошу прощения, вероятно, произошла путаница. Мне показали голо совсем другой девушки.

Он разблокировал планшет и повернул его к Эмме так, чтобы та увидела голографию. Эмма согласно кивнула – на изображении была Нинель во всей красе.

– Это Нинель, она тоже паспортистка. Не знаю, выжила или нет.

– Там было много пострадавших, но выжило всего несколько человек. В основном те, кто в момент взрыва находился на улице. Вам повезло, – просто ответил Алексей, уже искренне улыбнувшись. – Все те, кто находился внутри здания, погибли, – на этих словах его улыбка увяла.

– А киборги? А полицейские? Там был паспортный киборг Том и полицейский Стэн… и его киборг Рождер. О них что-нибудь известно?

– Увы, полиция скрывает эти данные, пока ничего точно сказать не могу. Мы сами едва разобрались, кто есть кто. Многие люди так пострадали, что сейчас проводят всевозможные экспертизы, чтобы установить их личность. Все-таки был день, центр города, множество людей… Сами понимаете… – Алексей развел руками. – Мне еще на шестой этаж подниматься, там должен лежать Мазанкин… Елисей, – он сверился с записями в планшете. – Был программистом…

– Не знаю такого, но вы все же уточните. Вдруг он что-то знает о всех остальных, – попросила Эмма, выдыхая и пытаясь успокоиться.

Ей ничего не говорят. Ни кто конкретно погиб, ни сколько вообще людей. В больнице нарочно не показывают новости, чтобы они не нервничали и спокойно лечились. Амир тоже замалчивает все новости, говоря, что ничего пока не ясно. Медсестры ничего толком не рассказывают, только качают головами и говорят, что ей вредно волноваться. А больше… больше о ней никто и не заботится. Только киборг… ну и вот новый начальник. И то, пришел ведь сверить списки выживших будущих его работников.

Она попрощалась с Алексеем, так и не поняв, кто он на самом деле – брюнет или шатен. Под ярким светом дневных ламп он казался брюнетом, а ближе к окну – шатеном. Да и какая разница уже… Новая метла пришла по-новому мести…

В палате притихли. Эмма вернулась на свою койку и задумчиво уставилась в окно. Соседки благополучно уснули, а ей предстояло еще дождаться капельницы. Хорошо, конечно, что выжил хоть кто-то, но… она даже не знает, кто. И программиста того не знает. Она чаще всего обращалась к Джеку. А в основном старалась ничего не ломать и исправлять все самостоятельно.

Эмма смотрела на синее небо, виднеющееся в окне, и думала о том, что не всем так повезло. Повезло выжить, вылечиться и снова встать на ноги. Кто-то останется инвалидом. Кто-то получит неизгладимую психическую травму. Многие просто умерли, и им теперь все равно, что происходит в мире живых. Да и есть ли та самая обещанная жизнь после смерти? Никто не может ответить на этот вопрос. Кто-то считает, что есть, а кто-то – что все видения лишь порождения умирающего мозга. И пока сам не умрешь, так и не поймешь, что было на самом деле.

Когда она лежала под завалами, то ничего такого не было. Эмма не вспоминала свою жизнь с самого детства, не припоминала все хорошее и плохое, ни о чем не думала. Она просто провалилась в черноту и пустоту, потеряв сознание, а очнулась уже в больнице, в палате, с обмотанной бинтами головой и хорошо выбритым виском. Она не видела ни рая, ни ада, ни белых тоннелей, ни еще чего-нибудь в этом роде. А потому сильно сомневалась, что там что-то есть. Там, за чертой, отделяющей жизнь от смерти.

Увы, многим другим не повезло очнуться вовсе. Эмма частенько просыпалась от кошмаров посреди ночи – ей снилась та самая бетонная плита, упавшая на какую-то парочку. Снились горящие обломки флайеров, падающая арматура, какие-то ошметки, летящие вниз с дикой скоростью… Оно и понятно, пережить такое было довольно сложно. Она знала, что это уже навсегда. На всю жизнь.

Нет, Эмма не боялась флайеров или высоток. Бессмысленно бояться, когда почти весь город состоит из высоток и повсюду летают флайеры. Бояться надо людей, как тех самых виновников происходящего. Это люди уничтожают людей. Не киборги, не флайеры, не лазерные лучи. Все это – всего лишь средства, изобретенные людьми для уничтожения себе подобных. На ксеносов люди пока не прыгают – им хватает своих конфликтов, но если окажется, что какие-нибудь альфиане или авшуры сидят на горах золота или алмазов… тут уже будет большой конфликт.

Голова в очередной раз разболелась. Эмма достала блистер с таблетками и уныло взглянула на оставшиеся. Надо меньше думать – решила она и проглотила таблетку, надеясь, что дурные мысли когда-нибудь кончатся. Но увы, лекарства могли лишь притуплять боль и лечить тело. Лечить мысли человечество еще не научилось. Могло только перепрограммировать с помощью рекламы, навязчивых стереотипов и всяких психологических тонкостей…

========== Глава 42 ==========

Амир честно заканчивал ремонт имеющимися материалами, стараясь успеть сделать все до выписки Эммы. Ей оставалось отлеживаться неделю до окончательного выздоровления. С одной стороны, ему казалось несправедливым лишать хозяйку возможности вылечиться в регенераторе, но с другой стороны, машинная логика подсказывала – регенератор нужен тем, у кого кишки наружу и кости расплющены, а не тем, у кого они всего лишь треснули. А таких ведь тоже было немало. Скольких они нашли? А скольких нашли спасатели? Сколько не дожило до прилета в больницу? Так-то вот…

Новости показывали последствия теракта, журналисты и ведущие смаковали все эти «тысяча жертв», «невинно пострадавшие», «найден потерянный ребенок, мать рыдает от счастья» и тому подобные слухи. Сам киборг не слишком ко всему этому прислушивался. Люди просто успокаивают себя, как могут. Вот могут болтать всякую ерунду и болтают. Серьезно, кому стало легче, зная, что жертв тысяча? Полицейским? Пожарным? Работникам прилегающих офисов и жителям разрушенных домов? Им некуда будет вернуться после лечения. Некуда пойти, негде ночевать. А эти все смакуют жертв и показывают кадры взрыва…

Амир не показывал Эмме этого бреда. Зачем трепать нервы больному человеку? Пусть лечится, восстанавливается и возвращается домой. Дома будет сделана основная работа, квартира уже убрана, уютная и готова к дальнейшей эксплуатации.

Конечно, всего сделать он не мог. Например, заработать денег. Но и с этим вопросом Irien собирался разобраться в ближайшее время. Как только закончит с ремонтом, так сразу и подумает, что можно сделать. Например, действительно продать игрового персонажа и указать тот счет, который Эмма сделала для него. Она, конечно, узнает о поступлении денег… Но он вполне может что-то придумать в таком случае. Или просто скажет правду. Нужно же за что-то покупать душевую кабину и прочее. Ванна еще не доделана, а учитывая состояние Эммы, то ей некогда будет заниматься такими сложностями. Лучше бы выздоравливала.

Киборг убрал все последствия своей работы, вымыл пол, выкупался сам и стал собирать нехитрую передачку для Эммы. Сколько ей там надо… чистая одежда, еда, посуда и зубная паста, а то принесенная им закончилась. Мелочи жизни…

За две недели маршрут до больницы и обратно стал для Амира уже почти родным. Не то чтобы он помнил всех пассажиров флайеробусов, просто не считал нужным забивать память рандомными лицами, зато в больнице его уже знали и охранники, и медперсонал, да и сам Амир знал, к кому можно обратиться, а кого лучше не трогать от греха подальше. В принципе, ему никто не мешал и не беспокоил, а все остальное было неважно.

За прошедший срок он уже так расслабился, что улыбался медсестричкам, хвалил охрану за бдительность, мог отвесить комплимент уборщицам или сказать что-то утешительное ожидающим родственникам. Самообучение работало вовсю – оказывается, для общения вообще приказы не нужны! Он волен что-то говорить или не говорить ничего. Он может утешить, поддержать, улыбнуться и все это не считалось нарушениями приказов. Он может зайти по пути в магазин или не заходить в него. Вариантов выбора стало столько, что только успевай выбирать нужную иконку. Прокладывать маршруты по городу стало проще простого. Амир перестал бояться, что его воспримут как-нибудь не так. Он просто не говорил, что он киборг, каждому встречному, и они нормально реагировали на него. А в больнице такими киборгами уже никого не удивишь.