Текст книги "Амир (СИ)"

Автор книги: Олла

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 18 страниц)

В подтверждение ее мыслей о веселом змеином коллективе в обед в кабинет ввалилась Лайла, жующая здоровенный гамбургер, купленный в ближайшей кафешке по дороге на работу.

– Ты слышала? Нет, ну ты слышала новость? – паспортистка буквально светилась, мысленно смакуя подробности очередной сплетни.

– Какую? – уныло спросила Эмма, уже ожидая неаппетитные подробности чьей-то измены или обнаружения живого Irien’а под столом у начальника в самый пикантный момент.

– Целых три теракта! – взмахнула руками Лайла и горестно запричитала: – Сколько людей полегло! На Эсторции-8 взорвали два ОЗК и один салон DEX-companу прямо посреди белого дня! Ужас, что творится в этом мире! А перед тем как взорвать, говорят, вырезали всех работников и киборгов! – Лайла зашуршала в видеофоне в поисках этой смачной новости. – Вот, смотри, – она сунула вирт-окно под нос Эмме, отчего та невольно отшатнулась.

Пятьдесят человек погибло. В том числе сотрудники DEX-companу и случайные прохожие, оказавшиеся просто не в том месте не в то время. Киборгов никто и не считал, да и кому они нужны? Подумаешь, новых наклепают. Зато про людей журналисты рассказывали с таким трепетом, будто террористы зарезали их родственников. Эмма поморщилась – кровавые видео и разрушенные здания ей не нравились.

– Ну вот, опять… – она вяло отмахнулась, и Лайла забрала видеофон, тяжело вздыхая. Не найдя в лице Эммы достойного собеседника на оставшиеся полчаса, паспортистка упорхнула в соседний кабинет, где принялась смаковать свежую сплетню.

Думать о том, что снова погибли невинные люди, было тяжело. Эмма представляла, что где-то там остались их жены и мужья, одинокие, несчастные и потерявшие смысл жизни. Как Стэн. У кого-то были киборги, у кого-то – дети. Это довольно трудно признавать и осознавать, когда оно не касается тебя лично. Вот так сидеть в кабинете с кондиционером, терминалом, инфранетом, с чашкой прохладного лимонада и знать, что где-то там умирают люди. Не от старости в окружении родственников, не от болезни, не от катастрофы, а оттого, что кто-то что-то силится доказать. Себе или другим, это уже неважно.

Лично ее это почти не касается. Но вот это тоненькое «почти» разъедает душу. Говорят, снаряд дважды в одну воронку не попадает. Но кто знает, что в головах у тех, кого уже нельзя назвать людьми? Кто вытворяет жесточайшие зверства и подает это как способ и попытки что-то изменить. Что этим людям сделали киборги? А ничего. Эти киборги сидели в своих ОЗК или в салонах. Делали свою работу и просто жили. Как и люди, которые их продавали, покупали, ухаживали за ними. Это все равно, что взорвать питомник с кошками или собачий приют и сказать, что поступил верно, поскольку двадцать лет назад этого человека укусила давно умершая собака или поцарапала кошка. А может, не его, а его друга или знакомого.

Эмма не могла отрицать, что ей страшно. От теракта не застрахован никто. И нигде. Ни простой человек, ни полицейский, ни политик. Достижения современной техники вооружения позволяли пронести бомбу даже в виде комма, бляшки на поясе или заколки. Абсолютно любой человек мог быть опасен. И ничего сделать нельзя. Но нельзя и жить, вечно подозревая всех в самом ужасном. Это будет не жизнь, а сплошное издевательство.

Для успокоения нервов Эмма позвонила Амиру, выслушала короткий доклад о продолжении ремонта и приготовленном ужине, заодно рассказала про теракт и попросила быть внимательным. Хорошо, когда киборг не обижается на ее повторения. Подумаешь, в какой-то там сотый уже раз попросила включить бдительность на полную. Не заходить в магазины, если что-то кажется подозрительным. Сразу связываться с охраной, полицейскими, любыми другими киборгами, чтобы о нем знали. Не скачивать непонятные программы, не давать никому доступа…

Казалось бы, нормальный киборг и так все это делает. Но после попытки кражи Амира Эмма переживала. Старый глючноватый киборг забыть, может, не забудет, а какой-то приказ да сотрет. Или проигнорирует, как противоречащий исполнению другого приказа, кажущегося более важным. Она уже давно заметила, что Амир трактовал ее просьбы и приказы как-то иначе, чем, к примеру, рабочие киборги, но тем не менее выполнял все как и требовалось.

И хотя теперь Эмма побаивалась отпускать Irien’а самого в магазины, но отказаться от столь удобной опции уже не могла. Не надо забегать после работы усталой и стоять в очереди таких же, как она, усталых теток и дядек, ждать, пока автоматическая касса все просчитает, долго и нудно переводить деньги с личного счета на счет супермаркета… Можно поручить все это киборгу и больше не париться. Вот только беда в том, что киборг нужен не только ей одной.

Стэн пришел ближе к вечеру, такой же осунувшийся, но уже с неким огоньком в глазах.

– Привет, – он кивнул Эмме и грузно упал в кресло для посетителей, будто бы отработал за весь свой участок. – Мы тут нашли все пропажи… Тот кибервор был мастером. Два десятка украденных и уже отформатированных киборгов готовились для продажи. Представляешь? Irien’ы и мэрьки. Боевых не брал, боялся получить заслуженных люлей.

Эмма согласно кивнула и сверилась с записью в терминале – на вечер уже не было никого из клиентов. Можно и поболтать.

– У DEX’ов из рынка была какая-то программная защита… – несколько смущенно пробормотала она, не понимая, чего от нее хочет полицейский. Да, вора поймали, будут судить, как и положено, киборгов нашли, она осталась с Амиром. Вроде бы все, но Стэн не успокаивался.

– Была, – не стал отрицать полицейский, зарываясь пальцами в свои поседевшие волосы. – И у наших вон тоже есть. Я своего оставил документы разбирать. Представляешь, он за полчаса клепает три отчета, да такие, что ни один начальник не доколебается! А я один отчет ночь пишу, и то только с пивом…

– Так ты боевую машину заставил писать отчеты? – удивленно хмыкнула Эмма. – Не сломается?

– Я тебе больше скажу – он для того и сделан. Только инструкцию никто не читает. Он может не только отчеты составлять. Он может нарисовать психологический портрет преступника, исходя из выданных ему улик и данных о преступлении. Может нарисовать схему любого здания, стоит ему только просканировать его. Очень полезно, между прочим, при том же терроризме. Может найти взрывчатку где угодно, может ее обезвредить… ну, так в инструкции сказано. Саперы пока не пускают киборгов прямо-таки обезвреживать, но искать заставляют…

– Ну, это хорошо… Ты слышал про взрывы? – тихо спросила Эмма, потянувшись за стопкой одноразовых стаканчиков. Гостя следовало напоить, а то по такой жаре уже и дышать неохота. Кондиционер гудел так натужно, что она подумывала, как бы не сломался.

– Слышал, будь оно все неладно. Куча народу полегла, еще множество раненых. Осколки стекла и прочей дряни летели во все стороны. И какой дебил только придумал эти стеклянные витрины… – махнул рукой полицейский. – Ребята с ног сбиваются, чтобы найти этих уродов. А они как неуловимые, мать их, мстители! Сегодня здесь, завтра там. Как будто не по космосу летают, а через дверь выходят. Наши говорят, на таких скоростях ни один корабль не летает, прыжки совершать тоже невозможно без станций гашения, а эти уроды еще ни на одной станции не появлялись…

– Может быть, это не люди? Или люди, получившие чужие технологии? – предположила Эмма, подавая Стэну стаканчик с лимонадом. Купила себе на работу пить, а вышло так, что угощает… приятеля? Можно и так сказать. Стэн подпадал под категорию «хороший знакомый» или «приятель».

– Да черт их знает. Записи с камер трут, показывают только то, что хотят показать. Обращение их видела? – полицейский потянулся к карману за планшетом, увидев отрицательно мотающую головой женщину. – Так я покажу. Вот они, голубчики.

На вирт-окне сначала показалась комната, полностью залитая кровью. Сбоку, в самом углу кадра, лежал чей-то растерзанный труп. Перед камерой на простую табуретку уселся тип в черной маске с прорезями для глаз, одетый в такой же черный костюм с синими полосами.

– Мы добрались до еще одного рассадника мерзости, – прозвучал измененный специальной техникой голос. – На этот раз мы избавились от источника заразы – салона DEX-companу. Вы знаете, что это такое. В этом дивном месте вы покупаете себе рабов – киборгов. Вы думаете, что поступаете правильно… На самом деле, вы такие же рабы, как и они.

Судя по фигуре, можно было предположить, что это мужчина. Взрослый мужчина с колючими серыми глазами, ненавидящий людей и киборгов в равной степени.

– Итак, жалкие людишки, сейчас вы увидите, что бывает с теми, кто обожает этих мерзких кукол. Кто их продает, покупает, ремонтирует и впаривает вам под десятипроцентный кредит или годовую рассрочку.

Камеру подняли и отодвинули в сторону, показывая сваленные в кучу окровавленные тела. Эмма дернулась и прикрыла рот рукой, сдерживая тошноту. Одно дело видеть подобное в фильмах, когда знаешь, что половина показанного – просто нарисованная в терминале графика и спецэффекты. А другое дело знать, что там лежат настоящие выпотрошенные люди.

– Вот, полюбуйтесь. Это менеджер Антон Расквасин, – рука в черной перчатке приподняла голову молодого парня, избитого почти до неузнаваемости. – Еще полчаса назад он оформлял кредит. Это, – теперь была приподнята голова женщины с разбитыми губами и торчащими из них осколками зубов, – Анжелика Готум, его коллега. Она откармливала киборгов. А это, – камера повернулась еще правее, показывая совсем уж изувеченное тело, – киборг, ваш хваленый DEX-7. Какая ирония, правда?

Запись зарябила и оборвалась.

– В этот момент прибыла полиция, – пояснил Стэн. – Увы, никого из этих ублюдков застать не удалось. Они как сквозь землю провалились. Говорят, руководство DEX-companу рвет и мечет, давит на полицию, на власти и на федералов с требованием решить вопрос с террористами, иначе власти больше не получат ни одного киборга. Власти опять же давят на полицию, а что мы можем сделать?

– Какие твари… – прошептала Эмма, прикрывая рукой рот. Она бы еще поняла, если бы эти салоны ограбили или своровали киборгов. Но чтобы вот так запросто убивать… бессмысленно, беспощадно, с какой-то звериной жестокостью. Женщину били кулаками по лицу так, что у нее зубы раскрошились. У парня и вовсе все лицо превратилось в сплошную рану-кровоподтек.

– Именно что твари. Я уже сутки не сплю, – пожаловался Стэн. – Все время на ногах, жду, вдруг вызов. Вдруг что-то где-то нашли… А оно ничего. Вытворили и как сквозь землю провалились.

– Вам ничего не будет за то, что вы мне показали… это видео? – спросила Эмма, глядя на полицейского.

– Да ничего. Это ведь не секрет и не тайна, они растиражировали это видео по многим сайтам, даже прервали передачу некоторых новостных каналов и залили вместо эфирных программ… Сами себе рекламу делают, сволочи, – он бессильно махнул рукой, показывая все состояние дел на нынешний момент.

– Вы знаете… возможно, они это делают не с целью уничтожить киборгов, иначе взрывали бы собственно DEX-companу и ее производственные мощности, а не рядовой салон. Может быть, они это делают с какой-то иной целью, которую простой человек увидеть не может, – предположила Эмма, поглядывая на часы. Через полчаса можно и домой. Подальше от всего этого кошмара…

Внутренне она содрогалась от мысли, что живой разумный человек может делать такое. Не просто убийство, не просто избиение, а нечто, похожее на порождение больной фантазии сценариста для фильма ужасов. Хладнокровно убивать людей на камеру с непонятной целью.

– Вполне возможно. Еще есть предположения о том, что… – Стэн замялся, даже не зная, зачем он поднял столь щепетильную тему. – В общем, что это все делается по заказу правительства. Такой вариант объясняет, почему мы не можем их поймать – они гасятся на частных станциях или вообще на личных гасилках членов Совета Федерации. А сделано это потому, что DEX-companу монополист в сфере производства киборгов. Это единственная компания, которая на данный момент имеет необходимые средства, лаборатории, программное обеспечение и лучших программистов со всей галактики. Единственная компания, которая производит киборгов – оружие для государства. И поскольку эта компания не слишком-то подчиняется государству, то лучший способ ее прибрать к рукам – это дискредитировать ее по всем фронтам. Массовая истерия над взрывами, постоянные возвраты киборгов и необходимость выплаты компенсаций их бывшим владельцам, отказ государства от новой партии DEX’ов в пользу старых роботов… Попытки кибермодификации взрослых людей… которые, кстати, в девяноста процентов случаев заканчивались плачевно, а в семидесяти – летально…

Стэн допил лимонад и изучающе посмотрел на Эмму.

– Не подумай, я уже взрослый опытный человек, повидавший много всякой мерзости на работе и за ее пределами. Я не хочу показаться тебе параноиком, но факты – это факты. Эти ребята нигде не заправляются, не покупают еду, не гасят свои двигатели, да даже туалетной бумаги нигде не купили. Ничего. Их корабли появляются из ниоткуда и исчезают в никуда. Они как призраки. Но я не верю в призраков, духов и прочую муть. Это живые люди, которые что-то едят, пьют, где-то справляют нужду и трахают женщин. Все, что нам нужно – это найти, где именно все это происходит.

– Не нужно думать, будто я считаю тебя сумасшедшим, – спокойно ответила Эмма. – Я понимаю, каково это – когда в тебя не верят. И понимаю, что ты пришел ко мне все это рассказывать потому, что тебе не верят коллеги.

– Ха! Да они смеются надо мной! Мне откровенно посоветовали сходить к психологу, мол, у меня травма после смерти жены, я придумываю заговоры против человечества и киборгов. Меня даже лишили этого задания, оставили в участке караулить «сведения о террористах»! – полицейский обиженно надулся и сморщил нос. – Подумать только, а ведь… в чем-то они правы.

– Ты о чем? – Эмма потеряла нить его мысли, уже начиная подумывать собираться домой.

– О том, что где-то есть база, которую и ищут мои сотоварищи. Вот только ищут ее совсем не там… – Стэн заметил, что его собеседница потянулась к сумочке, и согласно кивнул, позволяя Эмме собираться. Он был не против поболтать еще немного, но чужую жизнь стоит уважать. – База находится за пределами галактики, вот в чем фокус! Поэтому ее не могут найти, прочесывая окрестности. И потому начальство лютует…

– Ладно тебе, Стэн, все нормально. Найдут ту базу, но ты вот о чем подумай – если они так сильны и натренированы, то, может, лучше обратиться к регулярной армии? Взорвать к чертовой бабушке эту базу и забыть обо всем как страшный сон.

– Так чтобы ее взорвать, ее нужно найти, – резонно заметил полицейский. – Я, конечно, выскажу свою мысль, но ты вот о чем подумай: мне не верят, мои идеи ни в грош не ценят, значит, и эту проигнорируют. А люди продолжают гибнуть. И киборги тоже. Истерия продолжается с новой силой. В участке сотни звонков о том, что чей-то там киборг якобы сорвался. Представляю, что творится в офисном центре DEX-companу.

– Ничего хорошего. Мы там были не так давно на проверке. Не знаю, как Амир это делает, но он проходит все тесты. Мне иногда кажется, что он нарочно нас всех дурачит, – усмехнулась Эмма, прижимая к себе сумку с собранным барахлом. Оставалось только дождаться положенного часа и отключить терминал.

– Ты знаешь, я подумал, что он не один такой, – полицейский довольно фыркнул. – Таких тысячи. И они нас всех дурачат на самом деле. Они безобидны, однако… Послушай, одурачить! Точно! Ты просто супер! – он подорвался со стула, радостно чмокнул опешившую Эмму в щеку и вылетел из кабинета.

Эмма пожала плечами, подумав о том, что Стэну и правда не помешал бы психолог. Это, конечно, дорогое удовольствие, но не дороже, чем рабочий киборг. Впрочем, все гениальные люди немного психи, и если конкретно этому «немного психу» повезет перехитрить террористов, то почему бы и нет?

========== Глава 36 ==========

Через три дня в пятницу Стэн заявился к Эмме радостный как ребенок, рассказав, что его идею даже не высмеяли, а взяли за основу нового плана. Впрочем, в ходе рассмотрения этого плана его хорошенько подкорректировало вышестоящее начальство, но суть была проста. К террористам будет внедрен Bond – одна из новейших разработок. Более он ничего не рассказывал, только нахваливал нового киборга. Мол, киборг будет бороться террористами, идущими против киборгов – чем не интересный парадокс?

Впрочем, основная суть операции была тайной даже для Стэна, не то что для Эммы. Она туда и не лезла, справедливо считая, что это вообще ее не касается. Работают – и молодцы, а у нее отчеты проклятые… Середина года ознаменовалась очередными проверками от вышестоящего руководства из городской управы, а также приехала парочка гостей из столицы, что никак не добавляло настроения ни начальнику, Игорю Ростиславовичу, ни самой Эмме. Начальник требовал отчеты о проделанной работе почти что ежедневно. Эмма как могла пыталась совместить работу с клиентами и отчеты, в конце концов поняла, что у нее ни фига не получается, и, получив очередной выговор, тупо разревелась прямо на работе.

И вроде как можно было бы справиться, если бы не дергали. Если бы не меняли требования каждый час. Если бы не удаляли те файлы, которые она пересылала в течение года, а теперь вот, пожалуйста, вынь и положи целую папку с отчетами за прошедшие годы. Она, конечно, хранила все документы и ничего не удаляла, но пока все это было раскопано в недрах терминала и оформлено так, как нужно, нервов вымотался целый моток.

Тем временем дома продолжался ремонт. Амир старался как мог с помощью ограниченных средств сделать все максимально качественно и быстро. Эмма понимала, что если уволится прямо сейчас, то они останутся без денег, поскольку почти вся ее зарплата шла на покупку всего нужного для ремонта. А еще следовало подумать о мебели, когда они закончат со стенами, полами и потолками. В данный момент погрому подверглась кухня, как самое зачуханное место, а на очереди была еще ванная. И суммы, необходимые для покупки новой ванны или хотя бы душевой кабины, плиты, раковины, вытяжки и столика приводили ее в уныние и добавляли поводов для истерики. Хорошие качественные вещи стоили дорого. Можно купить дешевые и некачественные, но через год, а то и через несколько месяцев, придется раскошеливаться заново, и хорошо еще, если не в большем объеме.

Вот и сидела она после очередной выволочки зареванная и не знающая, что делать дальше. Шеф лютовал, народ возмущался, верхи требовали отчетность, а Эмме хотелось, чтобы это все закончилось как можно быстрее. И желательно навсегда. Она была бы и рада сменить работу, но пока найдет что-то подходящее, нужно же будет за что-то жить. И вот все упиралось в проклятый финансовый вопрос.

В конце концов она справилась со всеми проблемами и, напившись успокоительного, сдала отчеты вовремя. Как обычно, дедлайн начинался или в четверг, или в пятницу, поскольку сказать подчиненным о такой важной проверке в понедельник шефу было очень тяжело. Не решался, видимо, бедненький.

Вся следующая неделя пролетела под девизом «выжить любой ценой». Эмма старалась сдерживать естественные порывы написать заявление по собственному желанию и работала как можно усерднее. Хотя работенки добавилось – прилетела целая делегация альфиан, которых с легкой руки шефа вручили именно Эмме для оформления документов. Как будто больше никого из паспортисток нет. Хотя ничего не стоило половину этих ребят отбуксовать к Лайле, но, видимо, крепко она допекла начальника, раз он ей выделил такую нагрузку.

Альфиане были повеселее шоаррцев. Довольно вежливые ребята, культурные, спокойные и не скандальные, если бы не одно “но” – они были чертовски тактильными. То есть, заходя в кабинет, здоровались за руку, а в течение всей процедуры норовили ее пощупать, начиная с волос и заканчивая коленками. Это вызывало у Эммы дикое неприятие, и к концу дня она уже была готова убивать за прикосновения. Ну не было у нее той тяги к тактильному контакту, как у других людей и ксеносов. Она втайне радовалась, что не пользуется общественным транспортом в будни, иначе сама бы устроила теракт, лишь бы ее не касались, не трогали и не задевали.

В конце концов она психанула и купила здоровую банку мыла, чтобы мыть руки после каждого посетителя. Мало ли какие микробы они на себе перевезли, путешествуя по космосу. К сожалению, это было единственное, что она могла себе позволить в условиях рабочего офиса. Вот если бы там был еще душ… но мечтать не вредно.

В целом, середина лета выдалась дико напряженной. Эмма ждала и не могла дождаться своего отпуска, запланированного аж на сентябрь, но порой ей казалось, что до сентября она не доживет.

Когда закончились проверки, все вздохнули спокойнее. И Эмма, и начальство, и другие паспортистки, получившие не меньший напряг, и даже полицейские, регулярно получавшие тревожные сведения от своего засланного Bond’а.

Однажды Стэн заявился к ней с коробкой конфет, точно таких же, как она ему дарила. Эмма даже подумала, что теперь эти конфеты станут символом их странной и несколько кособокой дружбы.

– Вот скажи, как думаешь, Bond может сорваться? – задал провокационный вопрос полицейский, распечатывая шуршащую обвертку и раскладывая коробочку на две половинки.

Эмма заинтересованно заглянула внутрь, рассматривая выполненные в виде розочек шоколадные конфеты.

– Знаешь, я уже ничему не удивлюсь. Тут вон меня еле не сорвало от альфиан… я думала, что кого-то из них убью, если попробуют меня коснуться, – пожаловалась женщина, вынимая первую конфету. На вкус она оказалась очень даже неплохой, еще и с ликером внутри.

– Ну тогда пошла бы к моим коллегам по делу об убийстве ксеноса и нарушении мирных договоров, – усмехнулся Стэн и пригладил поседевшие волосы. Уж кто-кто, а Эмма не была прирожденной убийцей. Ругаться она могла сколько угодно, но такой типаж женщин он знал. Лишь грозятся и говорят подобный бред в шутку. Настоящий убийца (если он не больной на голову маньяк) никогда ничего подобного не скажет.

– А все-таки? – продолжил допытываться он, тратя свой законный перерыв на столь странный разговор.

– Стэн, подумай сам, что видит тот несчастный Bond? Теракты, убийства невинных, в том числе и детей. Скажи, сколько солдатов сошли с ума на войне? А сколько киборгов сорвались и были уничтожены без всяких разборок? А сколько сбежали, не выдержав всего этого кошмара? Вот и Bond не выдерживает.

– За все время его задания он прислал всего два сообщения, – Стэн задумчиво отпил предложенный лимонад и повернул голову в сторону резко распахнувшейся двери. На пороге застыла Нинель, едва не уронив планшет на пол.

– Ой, извини, Эмма, я поболтать хотела… а ты занята… – девушка захлопнула дверь с такой скоростью, что хозяйка кабинета не успела и слова сказать.

– Ну вот, теперь пойдет рассказывать всем, что у меня роман с полицейским… – уныло пробормотала Эмма, глядя на коричневую дверь и мечтая, чтобы вместо всех этих баб были киборги. Спокойные, молчаливые и не разносящие сплетни.

– Да я сам виноват, даю пищу для сплетен, – Стэн кивнул на выход и равнодушно пожал плечами. – Но тебе-то что с того? Собака лает, а флайер летит.

– Да ничего. Неприятно просто, – Эмма передернула плечами и вернулась к конфетам. Обед выдался неплохим, если так посмотреть. А учитывая, что они с Амиром оклеивали обоями потолок и отлично сгоняли калории на ремонте, то конфеты пришлись на ура.

– Так что там с сообщениями?

– Ах да… Ну, он написал, что со связью проблемы и будет действовать по инструкции… – Стэн поморщился, припоминая сухие строчки в вирт-окне. – Я уж не знаю, какие ему там инструкции дали. Меня в это не посвящали… А из-за второго сообщения мне показали и первое. Во втором говорилось: «Я так больше не могу». Знаешь, хоть он и киборг, мне его по-человечески жалко…

Эмма тихонько отхлебнула кисловатый лимонад, стараясь не подавиться и переварить услышанную новость.

– Стэн… он же… ты понимаешь, что он играет роль человека? И не просто человека, как я, например, дурочка за терминалом… А играет роль убийцы, взрывателя, потрошителя… Это очень тяжело. Если у него есть хоть капля разума, я сомневаюсь, что он не сошел с ума.

Полицейский молчал довольно долго, раздумывая над словами подруги и болтая лимонадом в стакане. Наконец он грузно поднялся.

– Я понял тебя. Но я не знаю, что там происходит. Теракты на две недели прекратились. Надеюсь, Bond найдет их базу, и мы ее уничтожим.

– Скажи, что с ним будет после… всего? – Эмма подняла просительный взгляд на полицейского. Почему-то ей казалось важным это узнать.

– Его утилизируют. Как сорванную машину, – сквозь зубы процедил Стэн и вышел, не попрощавшись.

Расточительность по отношению к киборгам Эмма не понимала. Довольно дорогостоящих кукол ломали направо и налево, так, словно бы они стоили сущие копейки. Но с другой стороны… возможно, они правы. Искусственный интеллект, познавший убийства, кровь, боль, муки и пытки, вряд ли сможет оставаться прежним и выполнять свою работу в будущем так же идеально, как до этого.

Она решила прояснить этот вопрос с Амиром как с обладателем именно что искусственного интеллекта. То есть с тем, кто единственный мог дать ответ на ее вопрос, не посмеявшись и не опозорив ее.

Дома Амир внимательно выслушал сбивчивый рассказ хозяйки, путающей одно с другим, но смысл уловил.

– Ты хочешь сказать, что киборг сорвался от невыносимых условий? – переспросил он, внимательно глядя на Эмму. Та действительно слегка похудела за время перестановок, ремонта и трудностей на работе. Да и ранее кругловатое лицо слегка истончилось, став более овальным. Вроде как и хорошо – хозяйка худеет, вот только беда в том, что не благодаря его стараниям, а практически вопреки.

– Я хочу сказать, что они сами создали монстра. Нового фактически киборга с множеством полезных программ отправили в руки террористов, и один бог знает, чему они его там научат и что заставляют делать, – горько выдохнула Эмма, глядя на своего киборга с какой-то затаенной нежностью. Она никогда не могла бы подумать, что будет так переживать за киборгов. Тем более за незнакомых.

– Эмма, это не твои заботы. Киборгов люди специально сделали именно для такой работы. Жизнь киборга не настолько ценная, как жизнь тех людей, которые уже пострадали в терактах и могут пострадать, если полиция не сделает свою работу, – Амир потянулся к хозяйке и ласково обнял. Это хорошо, что она думает. Переживает. Осознает, что они все живые. В том числе и киборги, которых люди предпочитают не замечать или презирать, а теперь еще и ненавидеть. Смешно, право слово, киборг спасает людей и киборгов от террористов, а в награду получит лишь смерть.

– Я понимаю… Но это нечестно. Спасатель, который вытащил человека из завала, получит награду. Пожарный, потушивший горящий завод, получит медаль и премию. Полицейский, поймавший маньяка, получит премию и повышение на службе. А киборг, работающий на благо всех людей, получит смерть. Никто бы не захотел работать спасателями и полицейскими, если бы их награждали смертью, – Эмма устало помассировала виски. В голове многое не укладывалось. И то, что Стэну это не нравилось, она понимала. Как и то, что он ничего не мог изменить. Он и так делал много того, что по идее не положено делать обычному полицейскому.

Эмма знала, что Стэна считают слегка свихнувшимся на киборгах после смерти жены. Но он был на хорошем счету у начальства и потому продолжал работать, несмотря ни на что. Правда, дела ему поручали простые, чаще всего и вовсе отправляли патрулировать город, чтобы был при деле и на виду. Не понижение, но довольно унизительно для человека, хорошо и честно работающего. Да, ему выделили киборга, но что толку?

Эмме до жути хотелось помочь всем тем, кто остался за бортом. Но увы, она знала, что возможностей для этого у нее нет. Ни денег и времени, чтобы основать новый ОЗК, ни средств на выкуп киборгов, ни способов помочь как-то еще. У нее даже нет харизмы и обаяния, чтобы уговорить других людей. Она может лишь переживать и корить себя за так и не сделанные шаги. За смерть Тома (ведь никто после тестирования живым не возвращался), за того неведомого чужого киборга, которого убьют просто так, на всякий случай, предварительно выкачав все данные. За то, что она слюнтяйка, не способная даже с собственной жизнью разобраться, не то чтобы отвечать за чужие жизни.

– Не кори себя, – Амир вытащил из морозилки рожок мороженого и вручил хозяйке. Сладкое слегка поднимает настроение и помогает отвлечься от глупых мыслей. – Ты не можешь спасти всех. Ты не можешь помочь всем. Зато ты можешь поддержать Стэна, чтобы ему лучше работалось.

На самом деле визиты полицейского изрядно смущали Амира. Особенно тот факт, что полицейский был человеком. Настоящим живым человеком, имеющим свое жилье, стабильный доход, своего киборга. И вполне способного сойти за респектабельного мужчину. Киборг пока что сомневался, но зная о разговорах хозяйки с чужим мужчиной, начинал подумывать, что здесь что-то нечисто.

Ревность – чувство незнакомое и довольно неправильное. Он всего лишь игрушка. Кукла. Он выполняет приказы и делает так, чтобы им обоим хорошо жилось в этой квартире. Он старается сделать все как можно лучше. Но… разве ему положено чувствовать хоть что-то, отличное от готовности выполнять приказы?

Амир чувствовал. Но не мог же он сказать хозяйке – не общайся со Стэном, мне это неприятно? Вот-вот. Потому он молчал и терпел, вкладывая все силы и возможности в обустройство уютного дома. Чтобы Эмма видела, что полицейский хмур и частенько небрит, а дома чистенький, бритый Irien, старый, но способный на многое.

Разум говорил, что хозяйка ничего такого не чувствует к Стэну. Даже не думает, ведь все ее мысли сосредоточены на киборгах и на том, какое она ничтожество, что никому не может помочь. Чтобы это понять, не нужно быть телепатом, достаточно посмотреть ей в лицо. Но вот в душе крутилось сплошное смятение. Амир знал, что ему не на что претендовать, был рад, что хозяйка его не использует как должно… но и грустил, потому что у них не было практически никаких точек соприкосновения. Он был неинтересен Эмме, как ни крути. Не ее типаж, не в ее вкусе. Иначе почему бы она так до сих пор ничего не приказала? Полгода жить с киборгом под одной крышей и ничего… Ни намека на эротику или что-то подобное.

Впрочем, ничего подобного она не намекала и полицейскому, скорее всего. Irien подавил все свои глупые подозрения и пошел вычищать разгромленную кухню. После покраски окна и поклейки обоев пол там был кошмарным. А хорошая работа, как известно, гонит неправильные мысли.