Текст книги "Черный лебедь (СИ)"

Автор книги: Olie

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 8 страниц)

Olie

Черный лебедь

Пролог

ВИП-кабинка престижного ресторана города, в которой за накрытым столом, отмечая удачно заключенную сделку, сидят два теперь уже напарника.

Обстановка располагала к беседе: мягкие стены, обитые бордовой драпировкой, кожаные кресла – все в этом месте будто кричало о роскоши. В стене был встроенный бар с различной выпивкой, где каждый мог подобрать себе что-то по своему вкусу, если заканчивались напитки на столе, чтобы не приходилось раз за разом дергать официанта. Свет был приглушен, что также создавало обстановку непринужденности и возможности расслабиться, так как многие, кто выбирал такие кабинки, хотели либо уединиться, либо закончить обсуждение уже ранее принятых и оговоренных неоднократно решений. За сервированным и уставленным различными закусками столом сидели двое и вполголоса переговаривались между собой, раз за разом пробегая по пунктам договора, который каждый помнил наизусть, но привычка оставалась – все проверить и перепроверить.

Долгое время они были конкурентами и непримиримыми врагами, строя козни и ведя войну за лидерство на мировом рынке. Но война всегда утомительна – как в эмоциональном плане, так и в финансовом. Она подрывает бизнес и дает возможность конкурентам отхватить куш. Поэтому, как показалось одному из них, когда в один из дней его голову озарила идея, она могла помочь не только выиграть в финансовом плане, но и в борьбе с конкурентами на внешних рынках. Ведь завоевание новых и новых регионов никто не отменял, а вдвоем это будет делать легче.

Вот сейчас, спустя десять лет, они, наконец, решили прийти к общему соглашению и поделить сферы бизнеса, подписав договор о слиянии. Так как у Мирта были лаборатории, а у Грэга парфюмерный бизнес, то, сохраняя головные офисы, мужчины решили совместить общее производство, тем самым отсечь мелких дельцов. Но полного доверия между напарниками пока еще не было, да и быть не могло. В бизнесе, особенно таком крупномасштабном, доверия быть в принципе не может.

И тут один решил озвучить свою ранее пришедшую замечательную, просто гениальную по его меркам мысль.

– Грэг, у тебя, кажется, недавно сын родился? – второй мужчина если и удивился, то вида не показал, только согласно кивнул. – Альфа или омега? – продолжил расспросы первый.

– По всем показателям, исходя из полученного анализа ДНК, скорее всего, будет омега, – ответил Грэг, все еще не понимая, к чему клонит напарник. А тот от радости даже чуть в ладоши не захлопал, но потом спохватился.

Не пристало гордому, надменному и целеустремленному альфе вести себя как ребенку. Но шальной и радостный блеск глаз скрыть не удалось.

– Мирт, может, объяснишь, к чему ты клонишь? Я пока все еще не могу понять, – решил поторопить с решением напарника Грэг, очень уж большой интерес вызвали вопросы мужчины.

Тот же не спешил с ответом, раздумывая, как преподнести свое предложение и как второй на него отреагирует. Может, у него на сына уже есть далеко идущие планы? Но сколько ни гадай, а пока не спросишь, ответа не получишь. И Мирт решил сразу все и выяснить.

– Грэг, а если нам заключить брачный контракт между нашими детьми? У меня тоже сын, Димет, ему сейчас пять лет, он альфа. Это поможет укрепить наши позиции, а еще и послужит полным гарантом доверия. Как тебе мое предложение?

Внимательно слушая напарника, Грэг раздумывал. Шальной блеск глаз товарища ему не очень понравился. Зная, что тот никогда ничего не делает просто так, он сомневался. Но...

Предложение Мирта ему понравилось. Сопоставив плюсы, попытался найти и минусы, но таковых не обнаружилось, поэтому с чистой совестью он согласился на предложение Мирта.

Не став откладывать дело в долгий ящик, тут же позвонили своим адвокатам и нотариусу, все приехали очень быстро – можно сказать, будто дежурили возле ресторана, – составили наброски брачного договора, который два счастливых родителя на радостях готовы были подписать. Но разум возобладал, и они отложили данный момент на несколько дней, чтобы юристы могли все проверить и согласовать с ними все варианты. Так, сделав примерные наброски основных пунктов и пожеланий, партнеры отпустили адвокатов и нотариуса. А вот с основным договором они тоже разберутся, тем более что все согласовано, да, как некстати, в лучшем варианте. И снова мысль о такой поспешности наводила Грэга на размышления, что этот лис явно продумал все заранее, но потом отбросил ее, так как все равно все получилось лучше некуда. И оставалось надеяться на то, что дети, когда вырастут, будут счастливы.

А дальше началась уже настоящая пьянка-гулянка, где теперь поводов для радости было намного больше.

В конце вечера оба мужчины решили, что супруги встретятся через двадцать лет, так как у Грэга на своего сына-омегу были планы: он должен был отучиться в пансионе, а только потом начинать семейную жизнь. Мирт согласился с таким положением, после чего оба с чувством выполненного долга и чистой совестью разошлись по домам, чтобы порадовать своих супругов о свершившейся судьбе их детей.

Через несколько дней был подписан основной договор о слиянии бизнеса и брачный договор.

Вот только никто из счастливых родителей даже предположить не мог, чем обернется этот брак для самих детей.

Глава 1

Прошло двадцать лет.

ПОВ Алан.

Сижу, учу, никого не трогаю. В дверь моей комнаты, которую я делю со своим сокурсником, раздался стук. Подняв голову от книги, поправил очки на носу, которые сползли. А я и не заметил, так зачитался, и только хотел позвать Дика, чтобы он открыл, как вспомнил, что тот с утра пораньше ускакал на какую-то встречу.

– Войдите! – крикнул я, как вспомнил, а вдруг дверь закрыта.

Только собрался встать, но неведомый визитер уже сам дернул за ручку, отчего дверь открылась. С огромным удивлением обнаружил в проеме помощника отца, который после его смерти должен был опекать меня до того момента, пока из пансионата меня не заберет супруг. Странно, что за внеплановый визит?

Между тем, он уверенно вошел, осмотрелся, а что тут можно рассматривать: из обстановки стол посреди комнаты, возле него два стула, две кровати, шкаф, встроенный в стену, да по тумбочке около каждой кровати – он видел это миллион раз. Но визитер еще раз все внимательно осмотрел, после чего сел напротив меня и стал внимательно изучать уже меня. Можно подумать, в первый раз видит или что-то во мне изменилось. Пауза, по моим подсчетам, затянулась.

– Ну? – поторопил я, так как мне скоро надо было выходить из комнаты и идти на экзамен. – С чем пожаловал?

– Скоро у тебя выпускной, – начал он, – после которого тебе предстоит сразу же ехать в дом своего супруга. – Ничего нового он мне не сообщил, но тем не менее я скривился от этой фразы, не хочу об этом думать. Мне и так каждый считает своим долгом сообщить о похождениях этого альфы, который неимоверно бесит и раздражает.

И хотя я его ни разу не видел, но уже заочно ненавижу и презираю. Отчего задаюсь вопросом: как же я смогу его полюбить или хотя бы уважать?

Почему не видел – да просто не стремился к этому. Однажды, когда отец был еще жив, он предложил мне сходить на мероприятие, где будет мой муж; но не люблю я эти тусовки, как их называю, поэтому привел очень убедительный довод, что бегать за каким-то альфой не собираюсь, раз ему не интересно было ни разу меня увидеть. Отец пытался еще пару раз меня уговорить посетить мероприятия, приводя доводы, что в свое время мне просто необходимо будет их посещать, но услышал, что когда придет время, вот тогда и буду посещать. А пока буду вникать в науку, чтобы потом войти в свет в качестве образованного и достойного соперника, так как омег многие считают глупыми и ни на что не способными. В итоге неоднократные мои отказы возымели действия, отец перестал настаивать, пообещав познакомить со всеми нужными людьми со временем лично. А пока я их изучал по информации, что была мне доступна в СМИ и интернете.

– Тебе не мешало бы привести себя в порядок, – заметил тот, разглядывая мою внешность. А что там разглядывать: иссиня-черные волосы были прилизаны и собраны в хвост, они выглядели так, словно их не мыли год, аквамариновые глаза спрятаны за стеклами больших круглых и уродливых очков в толстой черной роговой оправе, они делали меня нелепым, но их я не собирался менять в угоду всяким альфам. Тонкий в кости, тем не менее слабаком меня назвать было нельзя. Я поднаторел за время пребывания в этих стенах, ведь если дашь слабину, то тебя сожрут и не подавятся, вот и приходилось давать отпор, завоевывая уважение.

И сейчас от меня требовали привести себя в порядок? Ни за что! Здесь я получил прозвище серого мыша, таким и останусь, все равно изменений никто не заметит. Я не стремился как-то выделиться, благо таких хватало, а мне было хорошо в обществе неизменной книги. Только она была моим другом, только там я погружался в мир иллюзий, там я путешествовал, сопереживал героям, сражался. А в реальном мире друзей завести мне так и не удалось. Как сказал все тот же сосед по комнате: «Завидую я тебе: богат, умен, да еще и женат. Но самое главное, – тут он немного замялся, всматриваясь в мое лицо,– ты красив. Если с тебя снять твое уродство да привести в порядок, мог бы стать королем!» Но я тогда только равнодушно пожал плечами. Не нужно мне всего этого. Я и так прекрасно себя чувствую.

Поэтому сейчас я никого не собирался слушать и меняться в угоду кому-то. Если суждено, то меня примут и таким. А нет... На нет и суда нет. О чем и сообщил мужчине, после чего, показывая, что разговор окончен, взял книгу, снова поправил очки и вышел из комнаты, бросив на ходу:

– Будешь уходить, захлопни дверь, – даже прощаться не стал. Зачем? В глазах того, кто должен был меня опекать, сквозило презрение, а значит, от моего прощания ему ни жарко, ни холодно.

Экзамен, как впрочем и все последующие, я сдал на отлично. Выходя из кабинета с неизменными книгами под мышкой, услышал позади себя голос одного из сокурсников:

– Мышонок, ты на выпускной-то пойдешь? Или будешь весь вечер с книгами обниматься? – с легкой издевкой, к которой я уже привык, осведомился он.

– Раз уж это обязательно-принудительное мероприятие, то придется идти, – с сожалением ответил я, а после, добавив сарказма в голос, сказал: – Хотя книга была бы предпочтительнее ваших тупых физиономий.

И только он собрался дернуться ко мне с намерением затеять драку, как скривился, почесал подбородок, вспомнив о том, что несколько раз был отделан мной по полной программе. Этот заноза в ж... в том месте, на котором сидят, много крови попил не мне одному своей язвительностью и желанием оскорбить и унизить. Откуда в этом омеге столько злости, никто не знал, но факт остается фактом. Он старался цеплять всех по поводу и без, за это его и ненавидели.

Выпускной прошел мимо меня. Не люблю я все эти шумные компании, пьянки-гулянки. Мне больше импонирует посидеть где-нибудь в тишине с книгой, в полном одиночестве. Но сейчас была не судьба.

Награждение, вручение дипломов, поздравления преподавателей – это пролетело как один миг, после чего всех пригласили на бал.

– Неужели так сложно было снять свои уродливые очки и сделать нормальную прическу? – снова оказался около меня задира, как его все прозвали.

– А чем тебе не нравится мой внешний вид? Да и какая разница, как я выгляжу? Главное не внешность, а душа, а все остальное – пшик, – философски заметил я, не желая портить и дальше себе вечер спорами с этим типом.

Тот, на удивление, просто отошел подальше, не желая со мной больше общаться. Да я и не настаивал на его присутствии. В компании с самим собой мне было намного комфортнее.

С огромным трудом вынес этот вечер, вздохнул с облегчением, когда он закончился. В комнате сегодня ночевал один, так как мой сосед ушел на всю ночь продолжать праздновать.

Улегшись в кровать, решил немного почитать: помощник оставил папку с документами по делам компании отца, которой в скором времени мне предстоит управлять. Несмотря на слияние, офисы и филиалы все еще были разные.

Несмотря на то, что изучил за несколько лет все досконально, все равно сейчас продолжал упорно изучать содержимое. В голове возникали все новые и новые идеи по поводу улучшения специфики предприятия. Вот только получится ли их реализовать?

Меня одолевали сомнения и тревога. С каким-то напряжением, опаской и плохим предчувствием я ожидал завтрашний день. Приезда своего супруга. Каким он окажется? Как себя со мной поведет? Как отнесется?

Мысли вихрем кружились в голове, создавая хаос. Меня била легкая дрожь. Первый раз за столько лет я элементарно боялся, волновался и нервничал. Что готовит мне завтрашний день?

С тяжелыми мыслями, проворочавшись полночи, я провалился в полный тревог и сомнений сон.

А утром, собрав свои вещи, вышел в холл дожидаться прибытия супруга. И когда в дверях показалось двое парней, я даже внимания на них не обратил, пока один из них, альфа, не подошел к коменданту и что-то не спросил у него.

Когда этот тип, довольно красивый, надо сказать – его не портил даже шрам, пересекающий лоб и половину щеки, – пепельноволосый, что довольно хорошо гармонировало со смуглой кожей, изумрудными глазами, которые презрительно были сужены, издалека разглядывал мою невзрачную внешность.

Этот качок, обнимая за талию довольно смазливого омегу, направился ко мне. Я испытал шок, ужас, стыд от того, что этот сволочной альфа, являющийся моим мужем, приехал за мной, прихватив с собой и любовника. На душе было настолько мерзко и противно, что в уме я просто застонал, вспоминая своего отца, погибшего в автомобильной аварии несколько лет назад.

«Папочка! Почему ты со мной так поступил? Что плохого я тебе сделал? Неужели заслужил такое наказание в виде этого супруга, который, выказывая свое презрение, неуважение, не постеснялся явиться к законному супругу с любовником?»

Мои мысли прервались, стоило им оказаться около меня. Омега с выражением омерзения на лице рассматривал меня с головы до ног, а альфа, скривившись, будто жабу увидел, сквозь зубы процедил:

– И это ничтожество, страшное как смертный грех, мой муж?

Омежка после этих слов захихикал и теснее прижался к моему супругу.

– На себя-то в зеркало давно смотрел? – не остался в долгу я. – Мне тоже претит наше супружество, но, в отличие от некоторых, мое воспитание не позволяет мне высказать все, что я думаю по этому поводу.– После этих слов, подхватив вещи, направился на выход, где остановился, дожидаясь этих двоих, которые должны были показать машину, на которой мне предстояло отправиться в новую, полную мук и душевных терзаний жизнь.

От непролитых слез щипало глаза, но многолетняя выдержка помогла справиться с этим потрясением. Подняв выше голову, сделав невозмутимый вид, сам открыл дверцу, присаживаясь на заднее сиденье, тогда как тот омежка взгромоздился вперед и, кося на меня глазом, полез целоваться к моему мужу, на что тот со страстью ответил.

Я предпочел просто отвернуться и всеми силами постараться абстрагироваться от реальности, вспоминая хорошие моменты жизни, проведенные с родителями, когда они еще были живы.

Полностью отрешившись от всего, не заметил, как машина тронулась, как выехала за пределы пансионата, как и где мы проезжали. На несколько часов я словно впал в транс. А очнулся уже, когда остановились перед большим трехэтажным особняком.

Выйдя из машины, услышал голос альфы, который, забежав вперед, шутовски распахнул передо мной дверь и произнес:

– Добро пожаловать в Ад, мышь серая. – Несмотря на то, что меня передернуло, я, вскинув голову, надменно прошествовал внутрь.

Глава 2.

Димет.

С самого детства я был окружен лаской и заботой родителей. С меня сдували пылинки, потакая всем моим просьбам, капризам, а потом и требованиям. Как-никак единственный ребенок, а значит любимчик и баловень. Если отец-альфа еще старался держать меня в ежовых рукавицах для вида, то папа-омега позволял все, души во мне не чаял. А я это все очень рано просек и пользовался на полную катушку, зная, что как захочу, так и будет. Когда я вырос, то пришла пора меня приобщать к бизнесу и вводить в курс дел. Чем, конечно, отец-альфа и занялся, но у меня были другие планы и интересы, которые шли в разрез с его.

Как ни пытался отец уговорить меня заняться делами компании, ничего у него не вышло. Не хотелось мне сидеть в пыльном и душном офисе, перебирать бумажки и каждый день надевать ненавистный костюм. Единственное, что получилось у отца, так это привлечь меня посещать светские мероприятия. И то, он-то надеялся, что я завожу нужные связи и знакомства, а я... Связи и знакомства, но не только деловые. Ведь у многих были сыновья омеги, что мне очень нравилось. А придраться, что я кого-то совратил, так извините подвиньтесь, все по обоюдному согласию, я об этом всегда заботился.

Мне больше импонировало проводить дни в праздности. Я развлекался дни напролет, меняя течных, да и не только течных, омег. Выбирал самых красивых мальчиков, дольше недели никто из них не задерживался в моей постели и моем обществе. Я никого из них не выдерживал, они начинали мне казаться скучными, неинтересными пустышками, у них у всех было только одно желание – затащить меня в постель, а потом привести к алтарю. Мечтать не вредно, я еще не совсем без мозгов.

Один из них вообще набрался наглости, притащился к моему отцу, чтобы сообщить тому о том, что беременный от меня и я просто обязан на нем жениться. Отец, не сдержавшись, расхохотался тому в лицо, достал...брачный контракт и сунул несостоявшемуся жениху под нос. О контракте я не знал и не ведал ни сном, ни духом. Только зная своего отца и его способности выходить сухим из воды в самых непредсказуемых ситуациях, понадеялся, что это очередной его ответный ход. Хотя контракт выглядел вполне правдоподобно, да и оформлен задним числом. Но пока разбираться и интересоваться не стал, решив отложить на потом.

Показав его наглому омеге, я выпроводил его вон. Только он на этом не успокоился. Не знаю, чем он подкупил троих альф, хотя догадывался, и они втроем напали на меня, устроив поножовщину.

Драка была знатная. Один из них, извернувшись, успел наотмашь ударить меня по лицу ножом. Хлынувшая потоком кровь застилала глаза. Но из этой драки я вышел победителем. А после провал, я не помню и не знаю, кто вызвал скорую и полицию.

Очнулся я тогда только в больнице, где меня пытались заштопать. Вот только шрам так и остался. Мне столько раз родители предлагали сделать пластическую операцию, чтобы убрать его, только я каждый раз отмахивался. Ведь шрамы красят альф, а если еще рассказать интересную историю, откуда и как он получен, опустив некоторые нюансы, то любой омега твой. Что стало с теми тремя и омегой, мне так и не удалось узнать – отец молчал, отговариваясь тем, что они получили по заслугам.

А вот к брачному контракту нам с отцом пришлось очень скоро вернуться. Произошла автокатастрофа, в которой погиб папин напарник со своим мужем, но у них остался сын-омега, попечительство над которым переходило ко мне как к его супругу.

Эта новость мне совершенно не понравилась, я был зол и взбешен, но все равно не прекратил вести свой разгульный образ жизни. Как отец ни уговаривал остепениться, все его уговоры проходили мимо меня. Я попросту от них отмахивался, не обращая внимания.

Чтобы не видеть моих постоянно меняющихся любовников, отец купил мне дом, в котором холодильник забивался раз в неделю. Прислуга была приходящей, так как переносить в своем доме постоянное присутствие посторонних я не мог.

Очень часто после очередной гулянки, подцепив очередного омегу, мы с ним вваливались в дом, раздеваясь на ходу. Я даже мог оприходовать его прямо на полу в прихожей. И свидетели сего действа были мне ни к чему.

В таком разгуле прошло два года. А потом однажды утром ко мне приехал отец. Рядом со мной посапывал мой новый омежка Рик, с которым, как ни странно, я был уже полтора месяца. Такой длительный срок был рекордом для меня в общении с одним омегой.

Махнув мне головой, чтобы я вышел, сам ретировался в гостиную, где развалился на диване, дожидаясь меня. Выражение его лица мне не понравилось. Потому, стараясь не разбудить омегу, быстро вскочил с кровати, оделся и выскользнул из комнаты.

– Здравствуй, отец, – глядя на его хмурое выражение и заметив недовольное постукивание пальцев по подлокотнику, приземлился в кресло, стоящее рядом, напряженно следя за резко привставшим отцом.

– Здравствуй-здравствуй, – откликнулся тот, – завтра тебе предстоит ехать в пансионат, забирать мужа, – увидев мое скривившееся лицо, он зло стукнул по столу, стоящему рядом, кулаком, я от неожиданности даже подскочил. – Я сказал, что завтра ты отправишься за собственным мужем, и в ближайшее время я хочу узнать об его интересном положении, – твердо, со сталью в голосе, заметил он.

– А если я откажусь? – Вот не нравится мне эта идея и муж, внезапно свалившийся на голову, тоже.

– А если откажешься и завтра я не увижу юношу здесь, то уже вечером все твои кредитки будут заблокированы, и денег ты больше не увидишь как собственных ушей, разве только в зеркале, – пояснил отец, а в его глазах я увидел твердую уверенность свершить свою угрозу.

– Но у меня есть Рик, и муж... – договорить он мне не дал, еще раз треснув по столу кулаком.

– Плевать я хотел на твою шлюху! – закричал он. – У тебя есть законный муж, за которым ты завтра поедешь и привезешь сюда. Это ясно?! – Ничего другого, как согласиться, мне не оставалось.

Ничего больше не говоря, отец направился к выходу, только после того как громко хлопнула дверь, чудом не слетев с петель, я на ватных ногах поплелся к омеге.

Стоило войти, как заметил его сидящим на кровати и испуганно смотрящим на меня.

– Что случилось? – спросил он, откидывая простынь, тем самым пытаясь соблазнить меня своим красивым и обнаженным телом. Пришлось рассказать о поездке за мужем. – А как же я? – надул свои пухлые губы парень. – Может, ну его, этого мужа, – тут же внес он предложение, подходя ближе и прижимаясь всем телом.

– А жить мы на что будем? – зло переспросил я, но, заметив его удивление, поведал еще и об условии отца. Тот недовольно скривился.

– Значит, мне не светит оказаться твоим мужем, – мне в этот момент захотелось его стукнуть и посильнее. Иногда тупость и скудоумие этого омеги неимоверно раздражали, но выкрутасы в постели перекрывали отсутствие мозгов, хотя и не в этот раз.

Отпихнув его от себя, сел на край кровати и обхватил голову руками, задумавшись о своей нелегкой судьбе, о супруге, свалившемся как снег на голову.

Как ни странно, Рик молчал, облокотившись о стену, просто наблюдал за мной. Сколько я так просидел, не знаю. Но очнулся, когда внизу хлопнула входная дверь, оповещая о приходе слуг.

Вспомнив кое-что, подорвался и побежал вниз, чтобы проинформировать о подготовке комнаты для супруга. Если те и удивились, то вида не подали. А мы с омегой, оставив их убирать и готовить, отправились развлекаться и приводить себя в порядок.

Перво-наперво мы отправились в парные бани, где мне удалось немного снять напряжение после визита отца, Рик в этом очень поспособствовал. Мы занимались сексом прямо в бассейне, в который погрузились после парилки.

В банях мы провели часа три, я выплескивал весь негатив, ожесточенно трахая омегу, которому явно нравилось такое.

После, полностью расслабленные и удовлетворенные, помчались в салон, где мне и Рику сделали прически, немного подстригли. Там же нам сделали маникюр, а Рик еще попросил и накрасить ему ногти каким-то невзрачным лаком.

Полностью приведя себя в порядок, отправились в бар, где и зависли до ночи. Танцевали, пили, развлекались, как могли. О навязанном мне муже я благополучно забыл. И только вернувшись домой и заметив записку от прислуги, что комната готова для приема дорогого гостя, тут же сник. Не глядя на омегу, дошел до нашей комнаты и плашмя рухнул на кровать, не раздеваясь. От одежды меня избавлял уже Рик, а я медленно проваливался в сон.

Утром следующего дня мы вдвоем мчались в пансионат. На мнение мужа о любовнике мне было глубоко наплевать.

Приехав туда, не глядя по сторонам, сразу направился к коменданту, чтобы поинтересоваться по поводу нужного мне омеги. И когда тот указал на сидящего в кресле парня...я чуть воздухом не подавился.

То, что предстало перед моими глазами, едва не заставило меня завыть в голос. Невзрачное, неухоженное нечто с прилизанными и собранными в хвост волосами, очками в пол-лица с толстыми стеклами, которые мало того что уродовали и так некрасивое лицо, так еще и придавали ему комичности.

Мешковатая одежда только усугубляла серость и неухоженность, полностью скрывая фигуру и придавая ей бомжатский вид. Н-да, без слез на это нечто не глянешь.

И тут я пришел в ужас от мысли, что мне придется с ним спать. Да у меня на такое элементарно не встанет. Доказывай потом отцу, что я не верблюд и не могу оплодотворить это подобие мужа по причине его отвратности и моего презрения.

Подойдя к нему, просто не смог удержаться от ехидства, и когда это еще и огрызнулось, я удивился, но вида не подал. А когда муж, подхватив вещи, с гордым и надменным видом вышел на улицу, я только поразился.

Самоуверенность на грани фантастики. Да ему надо тихонько сопеть в две дырки и не высовываться, а он еще и пытается из себя что-то строить.

В машине, решив поиграть у него на нервах, а еще и дать понять, что ему точно ничего не светит, стал целоваться с Риком, краем глаза наблюдая за омегой, но тот, вопреки всему происходящему, просто отключился, отрешился от реальности, да так и просидел с равнодушным видом, не обращая на нас ни малейшего внимания.

Это его равнодушие реально выбешивало, и стоило нам приехать, как я забежал вперед, распахнул перед этой принцессой Несмеяной дверь, не удержавшись от угрозы:

– Добро пожаловать в Ад, мышь серая, – в голове при этом уже зрел план, что мне с ним делать и куда его сплавить, главное – оплодотворить это нечто.

Глава 3.

Алан.

Войдя в дом, огляделся. А здесь довольно уютно. Мне нравится. Единственное, что я спросил за это время, было:

– Где моя комната? – я прекрасно понимал, что этот омега, который ехидно ухмылялся, смотря на меня, прочно занял место рядом с моим супругом, глядя на которого, я никак не мог отделаться от притяжения, которое с каждой проведенной рядом с ним минутой становилось все сильнее.

Я боялся этого чувства, не хотел его по отношению к этому наглому, надменному альфе, у которого отсутствовали элементарные нормы морали и всего святого. Это же надо было додуматься приехать за законным супругом с любовником!

– Третий этаж, вторая дверь налево, – брезгливо бросил альфа, вовлекая в поцелуй омегу. Я даже не стал больше задерживаться. Подхватив вещи, ушел куда послали. Легко взбежав по ступенькам, прошел к нужной мне двери, зашел в свои покои и огляделся. Красиво и уютно. Мне понравилось. Посреди комнаты стояла большая кровать, на которой лежало бежевое покрывало, сама кровать была из черного дерева. Рядом стояла из такого же материала тумбочка. Гладкая сверху, резная по краям и на дверце. На больших французских окнах висел полупрозрачный тюль, который колыхался от малейшего дуновения ветерка, проникающего в открытое окно.

Стены были оклеены песочными тиснеными обоями, на одной висела картина моря, за которое пряталось солнце, а вдали виднелся парусник. Красиво и умиротворенно. На полу лежал ковер, в котором ноги по щиколотку утопали в пушистом ворсе.

Недолго думая, зная, что ко мне никто не войдет, я просто лег на пол, наслаждаясь мягкостью покрытия. Сколько так лежал, не имею ни малейшего представления. Но вскоре пришлось подниматься, так как послышался звук шагов поднимающегося, а затем приближающегося к моей двери визитера. Подтянув ближе сумку с вещами, стал их вынимать и складывать на кровать, чтобы потом разложить в шкаф. В этот момент дверь открылась, на пороге нарисовался мой супруг собственной персоной.

– Мы уже поели, так что можешь спускаться и обедать, – процедил он, брезгливо окидывая меня взглядом, а после, удаляясь, хлопнул дверью. Я постарался сохранить хладнокровие, но внутри все бушевало. Стоило ему появиться, как все мое естество души возжелало его, хотелось шагнуть навстречу – шагнуть так сильно, тепло и открыто, спеша навстречу собственной гибели, прижаться...

«Это так просто», – твердил голос внутри меня.

Кажется, всего лишь протянуть к нему руку, но... Нарваться на презрение мне хотелось еще меньше, потому и приходилось сдерживаться. Вот только насколько меня хватит? Смотреть на собственного мужа, который должен был бы мне быть омерзителен и отталкивать своими поступками и поведением, но в которого я против воли влюбляюсь все сильнее с каждой минутой, в компании любовника было больно. Сердце разрывалось на куски. Хотелось убежать далеко-далеко, подальше от него. Но в то же время не было сил сопротивляться притяжению. Я выпал на некоторое время из реальности, задумавшись, но, вздрогнув, вернулся в нее.

Спустившись вниз, никого там не обнаружил. Только по всему дому разносились стоны омеги. О характере этих стонов догадаться было несложно. Глаза защипало. Не сдержавшаяся слеза обиды скатилась по щеке. Я быстро смахнул ее с лица, надеясь, чтобы этой моей слабости никто не заметил.

На столе стоял кофейник с кофе и питчер с молоком, я еще подумал, что не хухры-мухры, как пьют кофе, в сахарнице с открытой крышкой лежала ложечка. На подносе находились ароматные булочки. На плите была кастрюля с чем-то, от чего исходили такие запахи, от которых у меня даже слюни готовы были потечь. Оглянувшись, словно вор, вокруг себя, быстро положил себе поесть. Вся трапеза заняла очень мало времени. Я привык есть быстро, чтобы не тратить много времени на нее, так как раньше мне надо было учиться, а лишняя минута, проведенная за едой, стоила нескольких непрочитанных страниц книги, сейчас данная привычка тоже оказалось очень кстати. Правда, сегодня я превзошел свой рекорд в поглощении пищи, желая быстрее вернуться в свою комнату. Поэтому, как только стоны стихли, я уже впопыхах заталкивал в себя остатки недоеденной булочки и запивал все это совсем остывшим кофе.

А после со скоростью ветра бросился к себе. Мне не хотелось пересекаться с этими двумя, так как эти встречи действительно были для меня каторгой. Мне невыносимо было наблюдать, как этот омега прижимается к моему супругу, как они целуются прямо у меня на глазах, но больше всего ранило презрение в глазах альфы. Как жаль, что у нас нет разводов. Они запрещены. А ведь как было бы замечательно.