Текст книги "Быть собой (СИ)"
Автор книги: Ola.la
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)
– Что за чепуха! Я отлично себя чувствую! А насморк и боль в горле работать еще никому не мешали! Ты поговоришь с Риком или нет?
– Нет.
– Так, значит? Я думала мы друзья… ты же знаешь, как для меня это важно. Ну ладно… – резко поднялась Андреа из-за стола, выходя и громко хлопая дверью.
Но что Милтон мог сделать? Даже если он скажет Граймсу, чтобы тот включил женщину в группу, которая завтра уезжала за припасами, толку не будет. Шериф не слепой – состояние блондинки было видно невооруженным глазом. И почему она такая упрямая? Чего ей не хватает: живи и радуйся, нет же…
Неожиданно для самого себя, просидев полчаса над бумагами, лишь бессмысленно глядя на расплывающиеся буквы и цифры, Мамет достал из ящика стола найденную им тут еще при уборке бутылку виски, оставленную в кабинете на всякий случай. Который, кажется, как раз сейчас наступил. Налив себе выпить, мужчина вздохнул, услышав вдалеке еще более хриплый голос Андреа, которая в попытке доказать всем, что она здорова, планировала до последнего переносить болезнь на ногах, лишь усугубляя ее. Едва поднеся стакан ко рту, Милтон услышал стук в дверь и торопливо отставил выпивку при виде зашедшего в кабинет Рика.
– Может, вместе с лекарством снотворного ей? – со смешком предложил тот, проходя и приглаживая волосы. – Это не моя идея, Мишонн предложила. И почему Андреа все время считает, что ее обделяют обязанностями?
– Сложно сказать, – Мамет проводил обреченным взглядом стакан с виски, который Граймс определенно принял за чай, и едва не закашлялся, отпив слишком большой глоток.
– Еще есть? – деловито поинтересовался шериф, после минутного раздумья. – Все равно вечер уже. Я не понимаю, почему, когда всё налаживается, в группе начинаются проблемы. Как только уменьшается опасность, начинаются претензии и недовольства. И каждому нужно что-то свое. И каждый считает, что его несправедливо обидели или не заметили…
Молча слушая решившего выговориться Рика, Милтон только с понимающим видом кивал в нужных местах и следил за тем, чтобы их стаканы не пустели. Судя по всему, шериф успел устать за это время от попыток как можно скорей наладить все: безопасность, быт, питание, взаимоотношения и доверие между двумя чужими группами многое переживших людей. Мамету были чужды озвучиваемые проблемы, но он искренне восхищался этим сильным человеком, который без выходных, а порой даже без нормального сна, делал все, чтобы здесь можно было спокойно жить. Когда бутылка опустела наполовину, Рик стал вспоминать о своей жене и задумываться о непростых отношениях с сыном, а Милтон все чаще убегал мыслями к Андреа и ее сегодняшнему взгляду. Такому снисходительному, разочарованному и обиженному.
Почему она его не понимает? Он ведь хочет как лучше.
***
Закутавшись в одеяло по уши, Андреа сидела на своей койке, прислушиваясь к раздающимся в блоке голосам, среди которых не было слышно Милтона и Рика, и не находила в себе сил даже на то, чтобы выйти к друзьям. Тело ломило, голова болела, в горле першило, а насморк грозил превратиться во вселенский потоп. С обидой покосившись на стопку использованных салфеток, женщина вскинула взгляд при звуке открываемой двери. Почему-то она была уверена, что это пришел Милтон. С извинениями и словами о том, что он уговорил Рика взять ее в город. И плевать, что Андреа уже точно никуда не поедет. Она хотела сама принять решение о невозможности присоединиться к вылазке.
– Почему не спишь? – мягкий голосок Бет претендовал на строгость, которая девушке совершенно не удавалась. – Но это хорошо. Тебе еще нужно выпить вот это на ночь, и таблетки. Так, держи…
– Целая система, – хмыкнула женщина, принимая чашку и лекарства.
– А это Милтон еще утром оставил нам на кухне, что тебе и когда сегодня пить, чтобы как можно скорей поправиться, – улыбнулась девочка, садясь рядом и заглядывая в лицо Андреа. – Так плохо? Ты совсем грустная сидишь… Или что-то случилось? Вон и Рик на ужин не явился и какой-то недовольный шел, даже не посмотрел на меня…
– Кажется, это моя вина, – честно призналась вдруг запнувшейся Бет блондинка, прекрасно отдающая себе отчет в своем, порой непростом, характере. – Надоело постоянно слушать, что я не могу поехать в город. И ладно Рик, теперь даже Милтон решает за меня, что мне можно, а что нет! Нашелся советчик…
– А почему ему нельзя? Он же твой друг. А друзья и должны заботиться и советовать, – примирительно проговорила девушка, внимательно следя за приемом лекарств и прислушиваясь к тишине за дверью. – Ой, что это там?
– Кажется, упал кто-то, – недоуменно нахмурилась Андреа, с трудом узнавая знакомые, но какие-то странные голоса шерифа и доктора, и решительно подымаясь с постели. – Ты только посмотри на них. Я-то думала…
О том, что она надеялась на получасовые извинения и от Рика и от Милтона, которые, по ее убеждению, пропадали где-то вдвоем, чтобы обсудить, как впредь не мешать ей искать свое место в группе, блондинка решила умолчать. Разочарованно посмотрев на пошатывающихся мужчин, и бросившуюся к ним сердобольную девчонку, Андреа развернулась обратно к своей двери, намереваясь в очередной раз за сегодня громко хлопнуть дверью. Но тяжелая рука, вдруг опустившаяся ей на плечо, не дала сделать и шага.
– Никуда завтра не поедешь. Ясно? – заплетающимся языком, но этого не менее решительно, заявил вдруг Милтон.
Фыркнув и даже не собираясь вступать перепалку с пьяным другом, Андреа увернулась и успела закрыть дверь в камеру перед его носом, возмущаясь подобному поведению. Да кто ему позволил вообще так с ней разговаривать?! Но болезнь дала свое и, мысленно обругав приятелей в течение еще нескольких минут, женщина провалилась в сон.
Простуда всегда переносилась Андреа непросто. Если уж она заболевала – то так, что сил не было ни на что. Вот и теперь женщина только спала, иногда читала и слушала рассказы Кэрол и Бет о происходящем в тюрьме. От редко появляющейся в камере Мишонн особых новостей она даже не ожидала. Твердо наказав подругам не пускать к ней Милтона, Андреа тайком злилась от того, что он за три дня даже ни разу не пытался ее навестить, только отдавая распоряжения женщинам по поводу лекарств. Какой смешной бунт…
Попрощавшись с ушедшей на ночное дежурство Мишонн, которая вдруг зачем-то перед выходом заглянула в зеркало, Андреа, чувствовавшая себя гораздо лучше, широко улыбнулась, догадываясь, что напарником подруги сегодня будет Тайрис. Закутавшись в одеяло, она закрыла веки, не повернувшись даже на звук тихо открывшейся двери – скорее всего, ее соседка еще что-то забыла в камере.
– Ты уже спишь? Андреа? – послышался голос Милтона, который тихо присел на край койки и осторожно поправил одеяло. – Ты обижаешься на меня? Вижу, что обижаешься. Извини. Я не хочу тебе ни в чем мешать. Но ты же сама видишь, что не способна была ехать куда-то. Никто не собирался тебя не отпускать просто так. И Рик только за, чтобы ты ездила с остальными, если тебе так хочется. Но только здоровая.
С трудом сдерживая довольную улыбку от, наконец, принесенных извинений, Андреа так и не показывала того, что внимательно слушает друга. Тем более что ее молчание не мешало ему продолжать говорить. Интересно, Милтон догадался, что она не спит? Или, что скорей всего, ему так проще было выговориться?
– Но вообще-то, я тебя не понимаю. Чего тебе не хватает? Почему ты все время куда-то пытаешься убежать? Кому-то что-то доказать? Зачем это тебе? Почему ты не можешь радоваться тому, что есть, как остальные? Почему не можешь быть… счастливой? Не позволяешь себе? – вздохнув, мужчина резко поднялся и вышел из камеры, явно жалея, что наговорил лишнего.
А Андреа, открыв глаза, изучала темный потолок тюремной камеры и не понимала, как она может быть счастлива после всего пережитого, после всех потерь и разочарований, тогда, когда еще столько нужно было сделать для по-настоящему спокойной и хорошей жизни.
Почему он ее не понимает? Она ведь хочет счастья для всех.
========== 7. Поступок ==========
Ежась от холодного воздуха, Милтон сел во второй автомобиль, выезжающий за ворота тюрьмы. Время шло, медикаментов, найденных на территории тюрьмы и Вудбери, было немало, но на каждый случай их бы не хватило. Заговорив об этом вопросе с шерифом, Мамет тут же получил предложение присоединиться к группе, которая собиралась за припасами в один из городов, находящихся поблизости. Там можно было отыскать всё для празднования Рождества, которое все вдруг захотели отметить с размахом. Там же имелась и вполне неплохая больница.
Проводив взглядом Андреа, которая, разговаривая с провожающими их друзьями, предпочла забраться в первый автомобиль к Диксону, Глену и Мишонн, Милтон тихо вздохнул. Что тут же заметил сидящий рядом Тайрис, с улыбкой покосившийся на молчаливого доктора. Видно было, что мужчина не против пообщаться, но как подступиться к Мамету, особенно со столь деликатной темой обсуждения, как женщины, понятия не имеет.
– Слушай, друг, сможешь там как-то правдоподобно заявить, что в больнице тебе понадобится как можно больше народа? – наконец, начал он.
– Там действительно нужна будет помощь. В том случае, если, конечно, еще не все разграбили, – поправил очки Милтон, не очень понимая, что конкретно от него требуется.
– Ну да, вот с таким серьезным видом и заяви это. Мне нужно, чтобы Мишонн вам там решила помочь, – пояснил Тайрис. – Ну, понимаешь… Там должно быть и что-то поблизости… В общем, Глен хочет поискать подарки. Сюрприз Мэгги, ну и детям там что-то. Я договорился, что присоединюсь к нему, когда вы будете в больнице, а потом встретимся и в тюрьму вернемся.
– А Мишонн тут причем? – уточнил Мамет и тут же запнулся, наконец, догадавшись. – Понял. Я постараюсь.
– Спасибо, друг, – отвлекся от дороги мужчина, бросая благодарный взгляд на задумавшегося доктора. – Ты это… Если что надо, то говори, постараюсь достать. Ну, для Андреа.
– Что? Нет, ничего. Ничего не нужно.
– Да ладно, чего ты сразу так. В этом ничего плохого нет, женщина она красивая и хорошая. Хотя ты прав. Иногда создается впечатление, что ей вместо подарков и тому подобного сгодится новое оружие, какое-нибудь приключение и проявленный мужчиной героизм. Я сначала думал, что и Мишонн такая же, а потом заметил. Кошка цветная у нее стоит. И я сразу понял, что все это маска, что ей нужно внимание, что она просто не показывает этого. А у Андреа – ничего. Никаких сувениров, памятных вещей, как у остальных. Ничего ее не интересует, кроме борьбы за светлое будущее. Сложно до уровня такой, конечно, дотянуть… Такой героине тоже, наверное, герой нужен. Вон, как ваш Блейк был. Больным на всю голову оказался, но умел он себя поставить.
Слушая болтовню довольного Тайриса, который предвкушающе лишь крепче сжимал руль в руках, Милтон невидящим взглядом изучал проносящийся мимо темный лес. Мужчина прав – Андреа интересны только герои. Нельзя было не заметить, с каким вниманием она слушала Рика, пусть не всегда соглашаясь с его словами, как восхищенно смотрела на охотника, небрежным жестом достающего свою очередную добычу, обеспечивающую большую группу свежим мясом. А что Милтон? Бумажки, пробирки и путанные слова о том, что ей даже неинтересно. Несмотря на то, что ссора за прошедшие пару недель уже забылась, отношения друзей стали более прохладными. А может быть, все идет своим ходом: благодарность и потребность в ком-то близком сменились общением по привычке. Они оказались слишком разными, чтобы быть вместе.
Дорога и поиск продуктов затянулись почти до вечера, потому на остальное времени оставалось мало. Тайрису и Глену без проблем удалось отойти в сувенирный магазин, который по счастливой случайности находился как раз возле больницы. Остальные занялись зачисткой больницы и переносом всего, на что указывал суетящийся Милтон, в автомобиль. Стараясь управиться как можно скорей, друзья не обратили внимания на появившихся из-за угла нескольких мертвецов, которых без проблем можно было бы положить за минуту. Но выходя из здания больницы уже в последний раз, нагруженные коробками мужчины не сдержали ругательств: казалось, все ходячие города решили собраться на свой праздничный ужин, которым должны были стать так не вовремя заехавшие сюда выжившие.
Глен с Тайрисом, не бросая своих пакетов, уже почти добрались до автомобилей, остальные, отстреливая подобравшихся близко ходячих, тоже торопливо загружались. Усаживаясь в машину, Милтон вдруг понял, что не давало ему покоя последние несколько минут. Андреа, которую женщины нагрузили списком необходимых для детей товаров и витаминов, уж очень заинтересовалась небольшой аптекой с соответствующими товарами на территории больницы и до сих пор задерживалась там. Последней беспечно выскакивая навстречу обступившей здание толпе. Не раздумывая ни секунды, едва увидев светлую макушку среди такого количества тварей, Милтон, неловко орудуя ножом, рванулся к женщине, не слушая ругательства мужчин, пытающихся отстреливать мертвецов. Успев передать Андреа, у которой закончились патроны, свой пистолет, Мамет крепко схватил ее за руку, продолжая отбиваться от заметно поредевшей толпы ходячих, и потащил к машине, не обращая внимания на резкую боль в плече.
– Блин, твой герой и отомстить не дал, я же в тебя целился, – усмехнулся вдруг Диксон и без тени вины окинул взглядом слишком быстро бледнеющего доктора, которого Андреа толкнула в их автомобиль. – Ты как, чувак? И на кой полез только под пули?
– В следующий раз не промазывай, а то так ведь и пол группы можно положить, до меня добираясь, – явно поняла слова охотника женщина, уже осматривая рану. – По касательной. Осторожней езжайте! Перевязать нужно…
Несмотря на то, что за последний год ему все чаще приходилось сталкиваться с окровавленными пациентами и даже порой оказывать помощь, получить ранение оказалось слишком неприятно. Сцепив зубы, Милтон старался не проронить ни звука, чтобы не упасть в глазах Андреа еще ниже, но решившись, наконец, посмотреть на женщину, увидел неожиданно восхищенный взгляд и искреннюю улыбку.
Кажется, у него получилось ее удивить.
***
Просидев пару часов в своем кабинете, который Молли стремилась сделать как можно более женственным, сшив даже занавески на окна и пообещав весной посадить какие-нибудь растения «для красоты», и поняв, что налаженный быт иногда может огорчать отсутствием дел, Андреа отправилась на кухню за чаем. Там уже хлопотала Кэрол, сменившая сегодня Карен, которая уж как-то слишком заботливо возилась с раненым Милтоном, работающим по случаю кровопотери пока у себя в камере: без дел доктор сидеть не желал.
– Как Милтон? – поинтересовалась подруга, порхающая над плитой с такой скоростью, что у Андреа даже голова закружилась.
– Не знаю. Я не заходила сегодня. У тебя как раз спросить хотела.
– Почему не заходила? – удивилась Кэрол, оглядываясь на только растерянно пожавшую плечами женщину. – Кстати, он как-то говорил, что больше всего по хлебу скучает, помнишь? Они там в Вудбери пекли его. Думаю, и тут можно будет приготовить. Ну, пусть не идеальный вариант, но все же. Только я, боюсь, не успею, вот если бы…
– Что? – напряглась Андреа, тоскливо поглядывая в сторону выхода и понимая, что сбегать уже, кажется, поздно.
– Не поможешь мне? Ну и что, что не умеешь хлеб печь? Ничего сложного, тем более что я буду тебе все говорить, а ты только делать. Ну не хватает у меня самой на все рук. Ну что? Приготовишь своему герою утешительный приз? – улыбнулась подруга, подмигивая.
– Ладно, давай, попробую… Но за результат я не ручаюсь. Честно скажу, битву с тестом я каждый раз проигрываю по всем фронтам, не дается оно мне, – с сомнением согласилась женщина, поднимаясь и подходя к уже отставленным в сторонку продуктам, неуверенно разворачивая их. – Кстати, знаешь, при всей моей благодарности, Милтон на героя не тянет. Ну никак. Да и помощь его была немного… неумной. Я бы и без него выбралась тогда.
– Ну-ну, – пробормотала Кэрол, давая указания, что к чему, и поглядывая в сторону с трудом размешивающей тесто Андреа. – И кто тогда в твоих глазах героем мог бы стать? Или это в принципе невозможно?
– Почему стать? У нас вон Рик есть. Пусть я не во всем с ним согласна, но недооценить то, что он сделал и делает для группы невозможно. Дэрил тоже – идеальный боец, отличный добытчик, никогда не теряется, на него всегда можно положиться, – покосилась на подругу блондинка. – Даже Глен, вон, каким стал, я и не ожидала! Молодец парень! А Милтон… Он домашний такой…
– По-моему, как раз таких и нужно героями называть. Он сделал больше того, на что, казалось бы, способен, понимаешь? Ради тебя он бросился в толпу ходячих, прекрасно зная, что может и не справиться. Это всё – не его. Но он смог. Не стоит сравнивать в этой ситуации Рика, Дэрила, Глена, для которых это обыденность, с Милтоном, который старается даже не прикасаться к оружию без острой надобности. Тебе не кажется?
– Не знаю. О таком я не думала… Ох, кажется, всё. И что теперь? Думаешь, получится? – задумчиво изучала тесто Андреа, встречая вдруг странный взгляд улыбающейся подруги.
– Получится.
Хлеб и правда вышел вполне съедобным. Достав поднос, Кэрол поставила на него еду и чай и выжидающе посмотрела на нахмурившуюся женщину. Андреа, поколебавшись и обреченно покосившись на продолжившую готовку еды для всей группы подругу, взяла обед и аккуратно понесла его в камеру Милтона, ощущая какое-то странное волнение в душе. Какая глупость вся эта готовка – вот так вот провозишься столько времени и начинаешь переживать: понравится или нет?
– Обед, – улыбнулась она, входя в камеру и устраивая поднос на койке рядом с погрузившимся в какие-то свои очередные бумаги доктором. – Тебя отдыхать совсем не учили?
– А тебя? – откладывая работу, вдруг широко улыбнулся Мамет и, стараясь не шевелить раненой рукой, повернулся к подруге.
Андреа с нетерпением ожидала его реакции на свежий хлеб, но Милтон вдруг неуверенно потянул руку, прикасаясь к ее щеке и заставляя вздрогнуть от неожиданности.
– У тебя мука тут, – тут же смутился мужчина, потупившись и, наконец, замечая угощение. – Хлеб? Надо же. Ты что… сама испекла?
– Ну да, а что? – кажется, даже покраснела под восхищенным взглядом друга женщина и слегка покривила душой, преуменьшая роль подруги в этом. – Ты же говорил, что скучаешь по нему, а продукты у нас были. Ну, Кэрол немного помогла мне…
– То есть ты ради меня? – неловко поправил очки Милтон и попробовал хлеб, даже не обращая внимания на стоящую рядом тарелку с супом. – Это невероятно вкусно. Серьезно. Спасибо.
– Ерунда! Вот Карен и Кэрол готовят вкусно – это да, – честно призналась Андреа. – Ешь суп, тебе нужно сил набираться.
– Они готовят вкусно, – кивнул с аппетитом обедающий доктор и задумчиво покосился в сторону подруги. – Но для них это что-то обычное. То, что они делают, даже не думая. А вот то, что это ты приготовила. И для… В общем, спасибо тебе.
На мгновение Андреа вдруг вспомнила улыбку и взгляды Кэрол и вдруг поняла, что она сейчас тоже сделала что-то, что с точки зрения многих знающих ее людей, чуть ли не к героизму приравнивается. Подумать только – она, вместо того, чтобы решать очередные вопросы, заменить кого-нибудь на дежурстве или задуматься о новой вылазке за продуктами, которая после зимних праздников будет очень кстати, провела несколько часов на кухне. Возилась с тестом, пыталась оттереть муку со всех поверхностей, сплетничала с подругой, слушала кулинарные советы и нетерпеливо ждала того, когда ее первый в жизни хлеб будет, наконец, готов. В общем, вела себя как заправская домохозяйка. А теперь сидит, подперев щеку ладошкой, и с удовольствием наблюдает за тем, как восторженно мужчина ест приготовленную ею еду.
Кажется, она удивила даже саму себя.
========== 8. Ревность ==========
Несмотря на лишнюю, с точки зрения Милтона, суету, Рождество вполне можно было назвать удавшимся. Тюремные коридоры пахли хвоей, после того как недовольный Дэрил смотался в лес по заказу женщин и приволок неаккуратно наломанных сосновых веток. Слишком твердые, но все равно очень вкусные конфеты, которые Глен с Тайрисом нашли в городе, радовали как детей, так и взрослых, а жители тюрьмы тщательно принарядились и старались чаще улыбаться. Ближе к вечеру все улыбки стали по-настоящему искренними. Может быть, это было результатом алкоголя, может быть, счастливых детских глаз, может быть, красоты прихорошившихся женщин, а может быть – на Рождество, в самом деле, случаются чудеса.
Правда, Мамет в чудеса не верил. Наверное, потому что в его жизни их просто не было? Или потому что единственным чудом, которое он имел несчастье увидеть, было заражение почти всего населения страны, а то и целой планеты, неизвестной болезнью? Да и какое чудо ему нужно? Изобрести какое-то лекарство или получить Андреа в собственное единоличное владение? Ту, которая сейчас сидит на дальнем конце стола, с завитыми, красиво уложенными волосами, подкрашенными глазами, в светлой блузке и потертых джинсах, выбранных ею в качестве праздничного наряда вместо платья? Ворох женской одежды привез Глен по просьбе своей девушки, которая в этом вопросе смотрела далеко вперед, желая видеть всех красивыми и на своей свадьбе.
– Что грустишь? – подсела Мэгги к доктору. – Праздник ведь, а ты сидишь с таким выражением лица, будто судьбы мира решаешь!
– Не люблю праздники, – признался Милтон, бросая короткий взгляд на другой конец стола, откуда раздался очередной взрыв смеха.
Но девушка успела оглянуться туда же, послав счастливую улыбку своему парню, который сидел в компании Рика, Дэрила, Андреа и Кэрол. Друзья искренне веселились, что-то вспоминая, перебивая друг друга и смотрясь настоящей семьей. В которую, как казалось Милтону, ему никогда не войти. Да и не хотелось, наверное. Вот только видеть Андреа, хватающую Граймса за руку, подмигивающую ему, не сводящую с шерифа восхищенных глаз, было почему-то не очень приятно.
– Они друзья, – правильно поняла доктора проницательная Мэг. – Даже я сейчас их оставила. Знаешь, они вспоминают, как познакомились, самые первые дни, когда многие даже не замечали друг друга, или были в плохих отношениях. Ты слышал, как познакомились Андреа с Риком? Она наставила на него пистолет! А Дэрил в первую встречу швырнул в Граймса целой связкой белок! Столько времени прошло, столько событий… Им нужен этот вечер наедине, чтобы просто вспомнить. Я это поняла, стоит понять и тебе.
– Мне все равно, – принял безразличный вид Мамет, но собеседницу провести было сложно.
– Рассказывай это кому-то другому! Думаешь, не видно, как ты на Андреа смотришь? Вон, даже Диксон заметил и Рик, которые, в принципе, на подобное внимания не обращают. Мне кажется, твои чувства ясны всем, кроме нее самой. Может быть, стоит уже и Андреа посвятить? Почему нет? Вы вполне подходите друг другу, дополняете, так сказать.
Милтон только хмыкнул, на мгновение позавидовав охотнику, который в такие моменты умудрялся очень талантливо делать вид, что ничего не слышал, объектом обсуждения ни разу не является, и вообще исчезал из поля зрения всех до тех пор, пока о нем не забудут. А Мэгги, смерив доктора снисходительным взглядом, поднялась со стула, посматривая на свою сестру, которая со счастливым видом потягивала из стакана разбавленное водой виной и не сводила глаз все с той же компании, перешедшей от громкого смеха к светлой грусти о чем-то.
– Ну, мое дело было – дать совет. Вот хожу тут, говорю всем умные вещи, между прочим, на собственном опыте основанные, хоть бы кто послушал! А то только и можете все, что по углам сидеть и таращиться смущенно! Вон, с Мишонн и Тайриса бы пример взяли! Готова поспорить, у них там сейчас дежурство, выпрошенное у Рика на сегодняшний вечер, гораздо интересней проходит, чем у вас праздник!
Вздохнув, Мэгги развернулась к друзьям и, решив, что печальные разговоры нарушать уже можно, уселась на колени к Глену, сказав что-то, после чего все снова повеселели. Допив залпом содержимое своего стакана, Милтон уже собрался уйти к себе, по примеру многих жителей Вудбери, которые потихоньку начали расходиться из-за стола, но присевшая рядом Карен помешала мужчине совершить задуманное.
– Ты что, тоже уходишь? Рано ведь еще! Давай еще посидим, выпьем. Ты печенье пробовал? Правда, вкусное получилось? Детям так понравилось… – заговорила женщина, которая в последнее время довольно часто общалась с Маметом, вероятно, пытаясь найти в нем друга.
Вежливо улыбнувшись и покосившись в сторону продолжающей сидеть в компании шерифа Андреа, Милтон налил вино в стаканы и попытался прислушаться к рассказу Карен.
Может быть, это сможет отвлечь его от столь глупой ревности?
***
Андреа в очередной раз отпила из стакана кисловатое, на ее вкус, вино и улыбнулась Рику. Такой же нетрезвый, как и все вокруг, шериф ударился в воспоминания о прошлом, рассказывая подруге о том, что успела пережить группа после потери фермы, добираясь до тюрьмы. Раньше блондинка обижалась на друзей, не могла не думать о том, что ее оставили. Но сейчас, слушая о холоде, голоде, ночевках под открытым небом, которым подвергались дети и беременная Лори, она вдруг поняла, что ее жизнь с Мишонн была гораздо проще. Не лучше, нет, но проще. Им обеим нужно было гораздо меньше места, меньше еды и воды. Они могли быстро убежать, скрыться, пересидеть стаю в небольшом укрытии. Им не нужно было ни за кого бояться, рядом не было никого слабого или беспомощного. Обе женщины оказались достаточно сильными, чтобы выжить. Но порой ночью в темноте было так одиноко.
Услышав рядом какой-то грохот, Андреа вынырнула из воспоминаний и удивленно улыбнулась при виде того, как слишком быстро опьяневшая Бет, роняя стул, встала из-за стола. На помощь девушке тут же бросилась сестра и зачем-то Рик. Вздохнув при виде удаляющегося шерифа, поддерживающего за талию пошатывающуюся девушку, которой Мэг что-то возмущенно высказывала по дороге, женщина растерянно оглянулась. Многие уже успели разойтись, Кэрол и Дэрил, которые сидели рядом только несколько минут назад, тоже куда-то пропали. За столом остался лишь Глен, вдруг решивший, что оставлять недоеденную еду – грех, небольшая группа бывших жительниц Вудбери и Милтон с Карен, которые о чем-то увлеченно беседовали. Серьезный мужчина в светлом костюме, прихваченном им из своей бывшей квартиры во время одной из вылазок, и улыбающаяся женщина в черном платье – они были красивой парой.
– Я что-то не понял, – отвлекся от еды Глен. – Ты весь вечер Рику глазки строила, а теперь смотришь на Карен так, словно пристрелить ее прямо на месте хочешь. Ага, и пальцы на поясе пистолет ищут. Ты бы определилась уже. Нет, ну Рик конечно, наверное, с женской точки зрения видный мужчина…
– Мягко сказано, – хмыкнула женщина, которая, благодаря вину, ссориться с ударившимся в психоанализ другом не хотела. – Рик – это Рик. Сильный, способный принять решение, способный повести за собой, защитить и спасти.
– Тебя что ли, защитить и спасти? – поперхнулся вином азиат, засмеявшись. – Андреа, а ты, правда, хочешь такого мужчину? Ну, чтобы он тебя защищал, спасал, вел за собой, принимал все решения и все такое? Странно… Мне казалось, что тебе больше подходит вариант, в котором партнеры равны.
– Вот! – слишком энергично кивнула Андреа, словно отвечая самой себе на какой-то давно тревоживший ее вопрос. – Партнеры должны быть равны. А потому я предпочитаю мужчин, которые, по крайней мере, не слабей меня. Как Рик.
– Почему-то мне всегда казалось, что нужно быть не с теми, кого ты предпочитаешь по уму, а с теми, с кем хочешь быть на самом деле, – пожал плечами парень и встал из-за стола. – Пойду Мэгги поищу. А ты бы сделала, что хочется, хотя бы раз. Если что, потом спишешь все на вино и атмосферу праздника.
Только фыркнув в ответ подмигнувшему другу, который покосился в сторону Милтона, Андреа вздохнула. Налив себе еще стакан вина, она медленно выпила напиток до дна, не ощущая вкуса и не отводя взгляда от смущенно улыбающегося и поправляющего свои нелепые круглые очки Мамета. Ну совсем ведь ему эта Карен не подходит. Какая-то она… искусственная, неискренняя и, наверное, глупая. Разве она сможет понять то, чем интересуется доктор? Все эти его исследования и мечты хоть что-то понять в неведомой болезни, атаковавшей мир. Нет, ему нужна совсем другая женщина! О том, какая именно, и почему она решает за друга, Андреа не задумывалась.
Отставив пустой стакан, женщина решительно встала, поправив волосы, и подошла к общающимся друзьям, ловя на себе удивленный вопросительный взгляд Карен. Изобразив на лице извиняющуюся улыбку, Андреа оперлась о спинку стула, словно едва держалась на ногах.
– Простите, что прерываю такую увлекательную беседу. Милтон, ты не мог бы меня проводить до камеры? Боюсь, я сама не дойду, выпила лишнего…
– Да, конечно, – суетливо поднялся Мамет, недоверчиво глядя на подругу, так просто признающаяся в своей беспомощности. – Держись. Идем.
Отметив, что Милтон даже извиниться перед Карен забыл, Андреа едва удержалась от искушения победно оглянуться на женщину, которую вдруг мысленно назвала соперницей. Судя по всему, она, в самом деле, слишком много выпила, ни капли не покривив душой. Иначе, почему ей совершенно плевать, где сейчас Граймс? Главное, поддерживающая ее за талию рука сейчас кажется теплой и надежной, а серьезный и немного растерянный взгляд за стеклами смешных очков – заботливым и беспокоящимся.
– Спасибо, – пробормотала Андреа, наконец, понимая, почему они вдруг остановились, и с трудом узнавая дверь своей камеры. – Ты извини, что я тебя отвлекла.
– Да я сам не знал, как сбежать, – застенчиво улыбнулся мужчина. – Отдыхай.
На этот раз уже даже не пытаясь сдержать довольной улыбки от признания Милтона, что Карен его совсем не интересует, женщина потянулась к другу, решив в качестве благодарности за проводы запечатлеть на его щеке поцелуй, но случайно промахнулась. Или не случайно, просто думать так было проще. Сжимая в пальцах дужку снятых с доктора очков, Андреа ощутила, как ее плечи неуверенно сжимают на удивление сильные руки, и едва не потянула мужчину за собой в камеру. Но услышав вдалеке какой-то шум, она отшатнулась, вспоминая, кто с ней рядом, и растерянно приглаживая волосы.
Торопливо сунув очки в руку Мамету, который без них ничего не видел, судя по совершенно беспомощному взгляду, Андреа, пробормотав пожелание спокойной ночи, скрылась за дверью камеры, прислонившись к ней спиной и убеждая себя в том, что звать мужчину обратно будет глупо. Так же глупо, как и то, что только что произошло. Начать вечер с мысли о его продолжении в объятьях Рика Граймса и закончить поцелуями в коридоре с Милтоном Маметом… Она ли это?
