Текст книги "Тепло наших рук (СИ)"

Автор книги: Октябрина Коллет

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)

Швырнул ключ от кабинета в руки пожилой вахтёрше, шутливо сняв несуществующую шляпу, толкнул тяжёлую дверь. Грохот. Свобода.

– Всё, мы не в школе. Можете сказать? – Фил заметно нервничал, руки теребили сигареты в кармане.

– Ты полагаешь, если я не стал вести этот разговор в личном кабинете, то буду вести его на крыльце школы? – резко отозвался Кирилл Владимирович.

Фил туго сглотнул. И покорно двинулся вслед за Кощеем по нерасчищенной дорожке за школу. Они вышли за чугунную ограду. Остановились у чистого чёрного «БМВ», внушавшего Филу восторг и страх одновременно.

– В машину сядешь? – деловито поинтересовался Кощеев, что-то перещёлкивая на сигнализации, «БМВ» рыкнула, мигнула фонарями и завелась. – Или тут поговорим?

– Тут.

– Хорошо.

Замолчали. Изучали друг друга исподтишка, как будто ища слабое место и размышляя, как подступить.

– Курить будешь? – неожиданно спросил Кощей.

Фил вздрогнул. Земля была выбита из-под ног. Нахмурился.

– Не буду я директору стучать, – мрачно вздохнул Кощей, – сам сигаретами по юности баловался. Впрочем, тебе это знать не обязательно. Если не можешь говорить спокойно без сигарет – кури.

Фил пожал плечами и всё ещё в непонимании уставился на Кощея. Он ожидал моралей, поучений, но никак не понимания. Кощей – его соперник, его враг – никак не желал уживаться в сознании рядом с такой вещью, как «понимание». Но закурил.

Кирилл Владимирович открыл дверь машины, выпуская оттуда спёртый пыльный воздух и запуская немного мороза. Февраль выдался удивительно холодным. Кирилл Владимирович запрокинул голову и посмотрел на серое небо. Потом на парнишку, сделавшего затяжку и окончательно расслабившегося. Усмехнулся, навалился на машину и понял, что пора.

– Я говорю с тобой тут, Фил, потому что это тот разговор, который нельзя вести в школе. Я хочу поговорить с тобой не об учёбе, не о поведении и даже не о курении, – удовлетворённо улыбнулся, когда увидел вытянувшее лицо Фила. Чуть подался вперёд и заговорщицки прошептал. – А о Варе.

Фил поперхнулся дымом, который вдруг стал удивительно едким и удушающим. Закашлялся. Швырнул сигарету в снег и затоптал.

– Какой? – спросил, глупо хлопая глазами и кося под дурачка.

– О Варе Орловой. Ты же из-за неё так злишься, Фил. Давай, скажи мне всё, что хотел сказать давно.

Все проклятия, слова и маты, которые Фил так старательно подбирал для Кощея, вдруг испарились. Перед ним стоял уже не учитель, но ещё не друг.

– В-вы, – крякнул. Оказалось очень тяжело задать такой просто вопрос. – В-вам, – шумно выдохнул, сжимая руки в кулаки и зажмуриваясь: – Вам нравится Варя?

Кощей расхохотался. Расхохотался пугающе громко и непринуждённо. Демонически. Так что Фил подумал, что кличку «Кощей» учитель заслужил не только из-за фамилии. Было во всей его натуре что-то демоническое.

– Фил, буду с тобой честен, – отсмеявшись, вздохнул. – Варя – прилежная ученица, интересная собеседница, хорошая слушательница, да и вообще положительная… – острым взглядом подцепил нахмуренные брови, сжатые кулаки и непонимание у Фила. – Девушка. Да. Но ей шестнадцать, а мне двадцать восемь. Жуть, правда? – Фил молчал, искоса глядя на Кощея. – Как думаешь, взяли бы меня в школу с незаконченным педагогическим, да ещё и после аварии, если б обнаружили у меня наклонности педофила?

Фил сдавленно хрюкнул:

– Смешно. Конечно, нет.

– Вот и ответ, Фил.

– Так… – Фил пощёлкал пальцами. – Значит, Вы её не любите?

Кирилл Владимирович печально усмехнулся. Вспомнил зелёные глаза и чёрные волосы. Вспомнил мягкие руки, ласкавшие его. Вспомнил шрам на запястье. Вспомнил могильный крест. Его жизнь оборвалась в той аварии, а жизнь Фила только начиналась.

– Как думаешь, Кощей умеет любить?

Лаконичный вопрос. Холодный голос. Молчание в ответ. В принципе, этого и следовало ожидать от подростка, который сам ещё в себе не разобрался.

– Я не слепой, Фил. Я вижу и слышу всё, что творится вокруг. Я вижу твои ненавистные взгляды, я вижу твои попытки доказать Варе, что она мне безразлична. Более того – я даже помогаю тебе иногда в этом. Я вижу восторг в глазах Вари и слышу влюблённость в её голосе.

– Тогда зачем Вы водите её за нос? Почему она считает, что Вы её любите?

– Сложный вопрос, – пожал плечами Кощей, – женщины… Понимаешь, девочке в твоём возрасте нужен кто-то, кого она облачит в латы рыцаря. Я подвернулся. Я не сделал ничего особенного, но стал её…

– Любимым, – буркнул Фил.

– Предпочту слово «кумир», – флегматично отозвался Кощей. – Когда я это понял, было поздно отталкивать её от себя. Не хочу быть причиной нервного срыва или упадка в учёбе. Я давал ей то, что ей было нужно. Внимание. Забота. Защита. Восхищение. И ждал, когда в её окружении появится тот, кто готов это дать. А потом заметил Артёма. Они хорошие друзья?

– Как мы с ним, – лаконично сравнил Фил, стараясь не показывать, что его задели слова о том, что Арт может дать это Варе, а не он сам. Кощей хотел было продолжить свою речь, но Фил его опередил. Пришёл его черёд нападать: – И долго Вы собирались водить её за нос? Ждали, когда она потеряет голову окончательно? Или хотели их с Артасом сблизить?!

– А ты можешь дать Варе, что ей нужно? – Кощей хлопнул дверью авто, решив, что свежего воздуха в салоне более, чем достаточно.

Подошёл к Филу. Серые глаза, как небо, резкие и колючие, как ножи. Фил прищурился. Азарт, огонь, дерзость – всё то, что есть у влюблённого мальчишки.

– Могу, – отрезал резко, решительно, не сомневаясь. – Только Вы должны пообещать, что расскажете ей всё. Не позже тридцать первого мая.

– Поверь мне, Фил, – заложил руки за спину Кощей, – всё случится гораздо раньше. Я чувствую, что развязка близка. Только ты должен понимать, что она кинется после этого не на твою шею.

Фил проскрежетал зубами и кивнул. Придётся бороться. Воевать. Вгрызаться во все шансы. Работать. Делать всё, чтобы показать Варе, что он не пустышка, не дурак.

– Я понимаю.

Кощей протянул раскрытую ладонь Филу.

– Договорились?

Фил поднял глаза на Кирилла Владимировича. Стянул перчатку с руки. Вздохнул.

– Договорились. – Хлопок ладони о ладонь. Глаза в глаза. Уверенность. – Вы не пожалеете.

– Не сомневаюсь, – лёгкая улыбка.

Когда-то и Кирилл Владимирович был таким же: пылким, решительным, влюблённым. Живым.

Руки сжались. Холодная и грубая рука Кирилла Владимировича крепко сжала сильную тёплую руку Фила. Договор заключён.

Комментарий к III четверть. Мужской разговор

А вы кого видите в паре с Варей **здесь**? Кощея, Арта или Фила?

Или, может, что-то другое? Предлагайте свои идеи к зарисовкам. Расскажите, о ком (или о чём) вы бы хотели почитать в этом сборнике.

========== III четверть. Без правил ==========

Когда Маша швырнула свою неизменную рыжую сумку-почтальон на Варину парту, Варя даже не вздрогнула. Она по-прежнему сидела, подперев голову руками и глядя в стенку. Арт и Фил, на удивление, ещё не заявились в школу, хотя обычно были одними из первых. Филу всегда нужно было выкурить сигарету с утра, чтобы «настроиться на рабочий лад» по его словам, а Арту было скучно ходить одному. Потому они всегда ходили вдвоём, а по субботам – втроём, потому что только в субботу Варя могла не отводить брата-копушу в школу. Но сегодня была пятница, да и Жора собирался дольше обычного, так что Варя была уверена, что придёт и увидит двух друзей, обсуждающих новую игру. Однако их не было. И хотя стрелки часов уже стояли на двадцати пяти минутах девятого, друзья ещё не явились.

– Маш, – Варя отвлеклась от своих мыслей и посмотрела на подругу, которая что-то листала в ленте «ВКонтакте», – если бы они захотели коллективно прогулять, они бы мне об этом же сказали, да?

Маша кхекнула, стянула с носа очки в тёмно-зелёной пластиковой оправе, посмотрела через них на свет, протёрла их краем вязаной кофты цвета хаки. Щурясь, посмотрела на подругу, как на душевнобольную, сочувственно вздохнула.

– Знаешь, ты спрашиваешь про своих парней чаще, чем я поливаю кактусы.

Варя скривилась на слово «своих», а потом фыркнула:

– Ну ты и сравнила.

– Ладно… – Маша задумчиво закусила дужку очков. – Ты спрашиваешь про них чаще, чем… Чем… А, чёрт, что-то в голову ничего не идёт. Хотя, – Маша нацепила очки на нос, поправила их указательным пальцем, – есть кое-что. Ты спрашиваешь о них чаще, чем жалуешься на Дракошу.

Варя закатила глаза. На Дракошу она жаловалась почти ежечасно, потому что братец любил отчебучивать что-нибудь, за что расплачивалась Варя. Иногда даже в прямом смысле. Варя вздохнула, уронила голову на сложенные руки. Посмотрела на подругу, продолжавшую листать ленту новостей.

– Ты слышала: в переулке, недалеко от дома Арта, двое парней семнадцати лет подрались? – оторвалась Машка от телефона.

– Оба насмерть? – флегматично хмыкнула Варя, потягиваясь.

– Сплюнь! – сердито нахмурилась Маша, пролистала ниже: – Однако, несмотря на наличие состава преступления, полиция не спешит возбуждать дело о нанесении тяжких телесных повреждений, поскольку, по нашим данным, оба парня получили тяжёлые травмы и сейчас госпитализированы.

Варя тяжело вздохнула. Маша продолжила читать вполголоса статью о побоях. Прозвенел звонок. Кощеева ещё не было, но весь класс уже встал, вытянулся. Кто-то молча читал конспекты, кто-то продолжал громко гоготать, кто-то молча ждал начала урока. А Варя смотрела на дверь. Странно, но сейчас её мысли больше занимали Фил и Арт, а вовсе не Кощей, как это бывало обычно. Маша продолжала бубнеть статью.

– Маш, – Варя нахмурилась, когда прозвенел второй звонок, а друзья так и не появились, – хватит уже. Тоже мне – драка в подворотне! Событие века. Да в нашем городе и перестрелке из автоматов мало кто удивится.

В кабинет вошёл Кощеев, оставляя за собой тонкий шлейф запаха крепкого горького кофе. Он махнул детям рукой, скинул чёрную косуху на кожаное кресло, сел за стол. Класс с шумом сел вслед за учителем.

– Варь, – наклонилась к уху подруги Маша, – такое было только в девяностых.

Варя хмыкнула, скрестила руки на груди и навалилась на парту. Урок пошёл. Время тянулось удивительно медленно. Кощей резко сменил план уроков и теперь рассказывал ученикам об уголовной ответственности. Варя слушала отстранённо. Она писала с планшета, подаренного родителями на Новый Год вместо учебников, уже десятое, наверное, сообщение Филу и пятнадцатое Арту. Два слова и один знак: «Где вы?» И тишина в ответ.

Когда Кощеев перешёл к отягчающим обстоятельствам преступления, дверь в класс с грохотом распахнулась, так что задремавшие на последней парте Алёнка и Кира подпрыгнули. На пороге появился красный и запыхавшийся Черных. Рюкзак он за одну лямку волочил по полу.

– А также отягчающим обстоятельством, – плавно перевёл свой рассказ в нужное русло Кирилл Владимирович, – на Совете Профилактики являются неоднократные опоздания на урок.

Кощей медленно на каблуках чёрных начищенных ботинок развернулся к Филу. Звонко стукнул подошвой по полу. Фил смотрел на Кощея исподлобья, тяжело дышал.

– Ну, что на этот раз, Фил? – иронично улыбнулся Кощеев, а Варя невольно перевела взгляд от взъерошенного и как будто ощетинившегося друга на Кирилла Владимировича. – Две недели назад у тебя проспал водитель, который должен был отвезти тебя в школу. На той неделе вы, видимо, уволили водителя, и от тебя сбежала последняя электричка метро. И ты потопал по шпалам.

Класс тихонько захихикал, вспоминая неправдоподобные оправдания Фила. Тот закатил глаза, швырнул рюкзак на пустую первую парту. Вздохнул.

– Сейчас всё куда серьёзнее, Кирилл Владимирович.

И Кирилл Владимирович поверил. Он увидел в глазах парня, который ещё неделю назад мечтал его убить, немую мольбу о сочувствии. Примирительно вздохнул:

– Ладно, верю тебе. Садись. Сейчас я кое-кому позвоню, и ты скажешь, что может быть серьёзнее урока обществознания.

Кирилл Владимирович вынул из кармана косухи, по-прежнему болтавшейся на спинке кресла, телефон. С щелчком разблокировал, поднял ладонь вверх, призывая к тишине. Класс замолк. Кощеев вышел из кабинета, едва прикрыв за собой дверь. По пустому коридору эхом раскатились слова:

– Виталий Денисович, приветствую. Там сегодня мой парнишка припоздал немного. Да, Черных. Ты ему не ставь опоздание, – сначала тишина, потом искренний, немного издевательский, смех Кощеева. – Конечно, Виталий Денисович, об чём речь! За мной не заржавеет.

– Повезло тебе, Черных! – едко заметил с третьей парты первого ряда Саша Абрикосов, лишь на секунду оторвав лицо от переписки «ВКонтакте» с Алёнкой.

Фил не ответил. Варя почувствовала, как под рукой завибрировал планшет. На экране высветилось одно сообщение от Фила. Варя только протянула руку для разблокировки, как в кабинет вошёл Кирилл Владимирович. Телефон он небрежно положил на край стола. Подошёл к первой парте третьего ряда, громко хлопнул по ней ладонью, перенёс вес тела на руку.

– Ну, так какое оправдание у тебя на этот раз, Филипп?

– Я у Арта в больнице был…

Тихие слова, полные горечи и злобы, произвели эффект разорвавшейся бомбы. Все сидели, как оглушённые, не в силах задать ни одного вопроса. Фил поднял глаза на Кощея. Встретился с ним взглядом. Спросил с нажимом:

– Достаточно правдоподобно?

Фил увидел в глазах Кощея сожаление. «А они что думали – никто ничего не узнает? да уже сегодня школа будет об этом трубить!» – шумно вздохнул. Отвёл взгляд.

– Достаточно, – кашлянул в кулак Кощеев.

Варя, хапнув воздух ртом, смотрела на Машу долго, как будто гипнотизировала.

– Как… Арт… В больнице?! – что-то щипало в глазах, шею сдавливали какие-то стальные тиски.

– Варь, – Маша положила ладонь на плечо подруги, – тебе же Фил написал. Прочитай, что там?

– Точно!

Маша вернулась к конспекту, а Варя разблокировала планшет, зашла в мессенджер, прочитала сообщение, нервно постукивая носком круглых коралловых балеток по ножке стула. Потом обернулась на Сменкину, сжала руки в кулаки. Ещё раз перечитала сообщение:

«Слышала о драке? Ну, двое парней. Это Артас с Крысой махались. За эту **** Сменкину!»

Варя хмыкнула, написала в ответ:

«Мог бы и не цензурить. Я за чистый язык, но не в случае с такими, как она. Тварями».

Варя взяла ручку, щёлкнула ею пару раз, принялась записывать за Кощеевым. Только вот рука дрожала, буквы скакали, а текст конспекта приходилось то и дело скатывать у Маши. Потому что в голове все мысли вытесняла лишь одна: «Арт подрался за Киру!»

– Маш, – тихо спросила Варя, – это, ты читала. Какие там травмы получили парни?

– Там Арт был? – приподняла одну бровь Маша.

– Нет… – Варя нервно улыбнулась, слабо мотнула головой. Маша нахмурилась. Варя закусила губу, опустила голову, тихо и сдавленно, проглатывая всхлип, ответила: – Да. Как ты догадалась?

Маша самодовольно хмыкнула: «У тебя на лице всё написано». Но вслух не сказала. Варя была бледная, дрожащая, с нездоровым румянцем на щеках. Любое слово могло бы спровоцировать её на взрыв. Маша отшутилась на интуицию. А потом рассказала всё, что помнила. Что парни подрались в подворотне ночью, что дрались не просто кулаками, а поочерёдно отбирали друг у друга железку. И у одного перелом руки и черепно-мозговая травма, у другого – перелом рёбер. Варя помотала головой, закрыла лицо руками, сердито растёрла его. Проморгалась. Голубоватый свет кабинета обществознания и истории вдруг стал удивительно холодным.

– Из-за чего, кстати, Арт подрался? И с кем? Тебе Фил не написал?

– Из-за кого… – мотнула головой Варя в сторону Киры Сменкиной.

Этого короткого ответа Маше хватило, чтобы всё понять. Она вздохнула и многозначительно хмыкнула: «Мда…» Поймав на себе строгий взгляд Кирилла Владимировича, улыбнулась и застрочила конспект.

Звонок с урока прозвенел неожиданно: когда все только-только начали отходить от оцепенения, вызванного двумя словами: «Артём в больнице». Кощеев свернул презентацию, ввёл компьютер в режим блокировки, вышел из кабинета. «К Леночке побежал!» – хмыкнула про себя Маша, вспомнив, как уже пару раз застукивала Елену Викторовну и Кирилла Владимировича за чаем в кабинете географии. Варя поднялась, обняла себя за плечи, подошла к окну. Мелкий, как крошка, снег часто-часто сыпал на город, покрывая дома, тротуар, машины, укалывая людей.

– Да, Илья? – голос Киры, не то чтобы громкий, но такой ненавистный, вдруг заглушил все звуки. Варя обернулась.

Кира, вальяжно качавшаяся до этого на стуле и закинувшая ноги в чёрных узких брюках на высокую парту, вдруг с грохотом села, спустила ноги под парту и изменилась в лице. Даже побледнела как-то. Варя хмыкнула, сделала несколько осторожных кошачьих шагов. Встала в пяти метрах от Киры.

– Да, я… Я обязательно к нему приду. Как он? Я не знаю. Артём всегда был спокойным. Я не знаю, что могло спровоцировать. Ладно, до свидания. Обязательно звоните мне.

– Кто звонил, Кира? – Алёнка, склонив голову чуть вбок, скользнула по подруге полусканирующим взглядом.

– Мама Ильи… – Кира положила телефон экраном вниз на тетрадь, закрыла тетрадь. – Сказала, что Илья в больнице с черепно-мозговой… Это он подрался с Артом.

– Серьёзно? – взвизгнула шокированная Алёнка. – Да ладно! То есть, та драка, про которую писали… Нифига себе! Вот это поворот.

Кира хмыкнула, скрестив руки на груди:

– Поворот поворотов. Два идиота что-то не поделили и чуть друг друга не поубивали.

Варя пошла вплотную к Кириной парте, хлопнула ладонями по ней, навалилась. Тень Вари упала на Киру. Та заметно напряглась.

– Не знаешь, что не поделили они, да? – прищурившись, с издёвкой спросила Варя.

– Понятия не имею.

– И почему парни обязательно делят таких… – проглотила ругательство. – Как ты!

– Каких это «таких»? – переспросила Кира.

– Самовлюблённых, – хмыкнула Варя, развернулась.

В душе кипела буря, кружили ураганы, но она упрямо сжимала руки в кулаки и закусывала губы. Хотелось взвыть и кинуться на Киру, смотревшую нагло и резко. Но она терпела.

– Ты так говоришь, как будто это я столкнула их лбами в том переулке! Ну захотелось парням кулаками помахаться – пускай. В больнице поваляются, может, умнее станут.

Варя успела заметить лишь, как Маша помотала головой и кинулась к ней, но не послушалась. Точка кипения была достигнута. Стремительно Варя оказалась подле Кириной парты, смахнула все вещи Сменкиной на пол, а пока та лихорадочно решала, куда кидаться, вцепилась ей в волосы крепко. Кира зашипела, махнула рукой в попытке врезать Варе по лицу. Та уклонилась, злорадно ухмыльнулась и прошипела:

– Они-то станут, но не ты.

Выпутала руку из Кириных волос, картинно брезгливо наморщилась и отёрла руку о платье. После чего с чувством выполненного долга направилась к своей парте.

– Ах ты мразь! – крикнула ей вдогонку Кира.

Посмотрела в спину Варе, ногой откинула все свои вещи к стене, в два прыжка оказалась подле Орловой и резко потянула её за косу назад. От боли у Вари заплясали звёздочки в глазах. Она не удержала равновесие. Удар локтями. Острая ножка стола прямо перед носом. Тупая боль в затылке. И ехидная ухмылка Киры. Варя с размаху ударила её по коленям. Кира охнула, покачнулась. Варя поднялась, пихнула её в грудь. Больно. Кира поморщилась. А потом кинулась на Варю. Ударила её тоже в грудь, но гораздо сильнее. На глазах Вари выступили слёзы.

– Тварь, – Варя пнула босой ногой Киру между ног.

Подло. Очень больно. Не по правилам. Но какие правила в женской драке? Кира попятилась назад, схватив Варю за платье. Та рванулась. С силой толкнула Киру от себя. Кира отлетела прямо к своим вещам. Варя усмехнулась.

Они вышли из ряда парт. Окно. Две стены и угол. И одноклассники, гудящие, и решающие, что делать.

А Варя с Кирой дрались. Не на жизнь. С визгом Кира вцепилась Варе в волосы и потянула на себя. Варя опять упала. Боли уже не чувствовала. Тянула Киру за волосы вниз, к полу, чтобы пару раз приложить её лбом об него.

– Кирочка, не надо! – вопила рядом Алёнка, пытаясь отцепить подругу от Вари. – Варечка, хоть ты не начинай! Она КМС по кикбоксингу! Сделайте что-нибудь.

Обычно такие драки все классы школы снимали на телефон. Кроме этого класса. Девочки паниковали, переглядывались, растерянно озирались, морщились от каждого шлепка или визга дерущихся. Валя прижалась к груди Вика, зажмурившись. Он чувствовал, как она плачет. Успокаивающе поглаживал её по плечу. Ему нужно было быть там, с сестрой, помогать Саше и Филу растащить дерущихся. Но Вэлл, которая только-только оправилась от пережитого шока, он всё-таки был нужнее.

– Так! – ситуацию в свои руки взяла Маша.

Она нацепила очки на лоб, чтобы не видеть крови на виске и губах Вари и кулаках и губе Киры. Оглядела класс. Громко произнесла:

– Надо звать Кощея. Иначе не справимся. Так, Фил и Саша, продолжайте разнимать их. Не давайте им хотя бы убить друг друга.

– Классно придумано! – саркастично ответил Фил, отцепляя Кирину руку от Вариных волос.

– А мы тут дурью маемся? – в тон другу отозвался Саша.

– Алёнка, беги к Ядвиге Петровне, – повернулась Маша к Жаровой, – либо Кощея зови, либо медикаменты тащи. Лучше всё сразу. А ты, Снежка, – Маша крутанулась на сто восемьдесят градусов, сталкиваясь со взглядом больших и удивительно тёплых голубых глаз, – беги к Леночке. Кощей может быть там.

Снежка и Алёнка кивнули и умчались прочь. Маша напялила очки и грохнулась на стул. Помассировала виски: «Убью Фила и Арта. Это ж надо, а! Один подрался, другой разболтал об этом Варе! Как будто не знают её отношение к Мурумову и Кире!»

Кощеев мирно разговаривал с Еленой Викторовной, жаловавшейся на непослушных пятиклассников, когда в новенькую дверь кабинета сначала робко постучала, а потом, не дождавшись ответа, влетела взволнованная Снежка.

– Снежан, мы, вообще-то разговариваем… – мягко произнесла Елена Викторовна.

Кощей накрыл её ладонь своей ладонью, как будто призывая к тишине. Елена Викторовна, покраснев, замолчала. Снежка в нерешительности мялась, косясь на учительницу географии.

– Говори, что случилось? – строго сказал Кирилл Владимирович. – Елене… Викторовне я доверяю, как себе.

– Кирилл Владимирович, беда! Кошмар такой! Там Варя и Кира сцепились. Дерутся.

Голос Снежки дрогнул. Кирилл Владимирович и Елена Викторовна подорвались. Переглянулись.

– Я могу чем-то помочь? – остановил вопрос Елены Викторовны Кирилла Владимировича уже на пороге.

– Боюсь, что да, – мрачно кивнул Кощеев, – возьмёшь класс на урок? Включишь им фильм художественно-исторический. «Великую», например. Или «Екатерину»… Ну, что-нибудь такое.

– «Великолепный век» подойдёт? – Елене Викторовне пришлось выскочить в коридор, чтобы задать этот вопрос Кощееву.

Он только махнул рукой. И грохотнула дверь на лестничную клетку.

Кощей влетел в кабинет разъярённый, так что все дети невольно расступились. Казалось, что идёт не учитель истории и обществознания, а сам царь. И за его спиной колышется густо-чёрный плащ. Такой же чёрный, как мрак в его взгляде.

– А ну прекратить. Прекратить! – вскричал он.

Варя вздрогнула, замерла. Кира, оседлавшая её пару минут назад, наконец наградила её лицо звонкой пощёчиной.

– Вы что – охренели?!

Кощеев рывком оторвал Киру от Вари, швырнул её в руки Саше. Варе помог подняться Фил, а потом крепко обнял её со спины, как будто сдерживая. Только Варя не рвалась ударить Киру. Она стыдливо рассматривала босые ноги (балетки слетели во время драки куда-то) и крупные стрелки на колготках. Киру за плечи держал Саша.

– Так, здесь останутся Вик, Кира, Алёнка, Маша, Варя и Фил. Остальные идут в кабинет географии смотреть кино! И чтобы никто ни слова об этом. Все меня поняли?!

Кощей говорил негромко, но с нажимом, похрипывая. Никто не посмел даже пискнуть. Никто не выразил ни сожаления, ни радости. Все молча собрали рюкзаки и молча вышли из класса. Дар речи появился у всех лишь на лестничном пролёте. Саша вышел последним, придерживая Вэлл, на чьих плечах болтался пиджак Виктора Сменкина. Вик же приобнимал сестру.

– Что у вас тут произошло? – в кабинет вошла Ядвига. – Зачем вам медикаменты?

– А не видно? – резко отозвался Кощей, повернув голову к Ядвиге.

Та охнула, глядя на двух запылённых девочек.

– Молодцы, девочки, – с сарказмом произнесла она, – полы протёрли собой! А то Кирилл Владимирович даже уборщицам не доверяет.

Варя и Кира молчали. Ядвига покачала головой. Поочерёдно подошла к девочкам, ощупала их руки и ноги.

– На первый взгляд, ничего не сломано. Но мне не нравится их вид.

– Надо же… – едко протянул Кощей. – А я думал, ты садистка, – тряхнул головой, сел на парту, запустил руку в волосы. – Ладно. Шутки в сторону. Ядвига, возьми себе племянницу свою, Киру и Вика. У тебя как-то с ними контакт поладнее. А я остальных.

Ядвига махнула троице рукой:

– Идёмте, горемычные, я вас чаем напою.

– Фил, можешь меня отпустить, – тихо сказал Варя, когда Кирина спина скрылась за дверью.

Фил неохотно разомкнул объятия. Варя, закусив губу, посмотрела на Кощея из-под ресниц. В глазах стояли слёзы. Было ужасно стыдно.

– К-кирилл Владимирович, простите, я… – прижала указательный палец к носу, замотала головой.

Кирилл Владимирович смягчился, слез со стола и, чуть прихрамывая, подошёл к Варе, погладил её по голове. Та разревелась в голос и резко обняла Кирилла Владимировича. Маша закатила глаза. Фил вспыхнул, но, наткнувшись на взгляд Кощея, затих. Тот смотрел на Варю тепло, как-то по-отцовски или по-братски. «Ей нужно дать, что она хочет!» – вздохнул Фил, забираясь на подоконник и прислоняясь затылком к холодному стеклу. Кирилл Владимирович погладил Варю по голове.

Варя всхлипнула в последний раз, неохотно вылезла из объятий Кощеева, растёрла слезы по лицу. Помотала головой, глядя на свои руки, исцарапанные, в коричневых пятнах крови.

– Я…

– Отведите её домой, ребят, – улыбнулся Кощеев и подмигнул Филу. Фил довольно усмехнулся: Кощей толкает Варю к нему. – Сама справишься с перекисью и пластырем? Или помощь нужна?

Варя отрицательно мотнула головой, взяла из аптечки пластырь, вату и перекись и, кивнув Маше, направилась в туалет. Ноги не гнулись, а руки подрагивали. Неуютно, холодно, страшно. Варя не могла разобраться, что с ней. Силы как будто покинули её после той драки.

Варя, высунув кончик языка, налепила пластырь на царапину на виске.

– Маш, – сказала пугающе равнодушным тоном, – если б Кира швырнула меня чуть в сторону, то тут была бы скорая, полиция и, возможно, труповозка.

– Сплюнь! – зло отозвалась Маша, а потом приобняла Варю за плечи. – Что родителям скажешь?

Варя помотала головой, усмехнулась, выпустила из косы короткую прядь, скрывшую висок:

– Вот и всё.

– Как просто, – закатила глаза Маша.

Они вернулись в кабинет, где Кирилл Владимирович уже разливал по кружкам чай. Выпили крепкого горячего чая. А Варе всё равно было холодно. Всё равно дрожали руки. И уже потом, когда Маша решила остаться в школе, чтобы проследить за особо длинными языками, когда Варя медленно брела по немноголюдным улицам, а Фил нёс на себе Варин рюкзак, онаа вдруг вцепилась в его руку, заглянула в глаза и спросила:

– У тебя когда-нибудь дрожали руки после драки?

– Почти всегда, – лаконично ответил Фил, удобнее закинул Варин рюкзак на плечо, накрыл её дрожащие руки своими, крепко сжал: – Ты привыкнешь.

Варя мотнула головой:

– Никогда.

Кира сжимала руки, едва подрагивающие, в кулаки и шипела, когда ватка, смоченная перекисью, касалась царапин на её щеке. Ярко-красное сабо Ядвиги раздражающе мельтешило перед глазами.

– Вик, прекрати! – Кира отпрянула, швырнула в мусорное ведро ватку, зло схватила пластырь и небрежно налепила его на щёку. – Всё нормально.

– Нормально?! – Ядвига наконец впервые за пятнадцать минут подала голос. – А то, что ты чуть не убила одноклассницу?

Кира насупилась, буркнула, что удары наносила несильные.

– Несильные?! Да я видела у неё ссадину на виске! Будь удар чуть сильнее…

«Прекрати повторять за мной!» – Кира сильнее сжала руки в кулаки. Дрожь не унималась.

– Чёрт! Почему руки трясутся?! – рыкнула Кира, стукнув кулаками по парте.

Ядвига криво усмехнулась, подошла, постучала острыми красными ногтями по парте.

– Потому что стыдно.

Кира опустила голову и кивнула.

Комментарий к III четверть. Без правил

Собственно, о косвенных причинах драки вы можете прочитать в части “Новенький”.

И, да, к этой части мне особенно важны отзывы. Потому что драки я описываю редко.

В группе жду вас: https://vk.com/okkollet

========== III четверть. Перебороть нельзя ==========

Варя крепче сжала розовую спортивную сумку в руке, поправила неуютный, какой-то холодный, больничный халат на плечах. Пару раз стукнула в дверь палаты номер пятнадцать.

– Не заперто! – голос, такой весёлый, родной, от которого по телу разлилось тепло.

Варя приоткрыла дверь, заглянула в палату. Механическая кровать Артёма была приподнята, так что он по-барски лежал на подушках. Варя улыбнулась. Отвела взгляд от перетянутого торса друга. Арт приветливо и лучезарно улыбнулся, закрыл «Преступление и наказание», отложил его в сторону.

– Привет, я ждал тебя.

Варя прошла в палату, закрыла за собой дверь.

– Ты автоматы притащила, что ли? – Арт попытался сесть повыше, но выстрел боли в боку заставил его наморщиться и замереть. – Куда тебе такая сумка?

– Фрукты, – Варя вытащила пакет с тремя яблоками и двумя апельсинами, – и… Барабанная дробь! – Варя вынула большой блестящий термос с металлическими боками и поставила на тумбу рядом с фруктами. – Кофе!

Арт широко улыбнулся. Как же давно он не пил вкусного варёного кофе, которое очень любил.

– Сама варила, – добавила Варя.

Она нерешительно стояла рядом с Артёмом, переминая жёсткие ручки сумки. Арт мягко усмехнулся и хлопнул ладонью по кровати:

– Сядь.

– Я уж лучше присяду, – кокетливо заправила прядь за ухо Варя, аккуратно отодвинула одеяло, присела рядом с Артом.

Шумно вдохнула. От низа живота по всему телу разлилось покалывающее тепло. Они не виделись с Артом почти десять дней. Варя поняла, что соскучилась. Всё-таки соседство с Филом не дарило той энергии, что дарило соседство с Артёмом. Общество Фила рождало совсем другие чувства, нежели общество Арта. С Филом хотелось смеяться, смеяться истерично, без особой причины, и говорить, говорить, говорить. С Артом достаточно было молчать, едва касаясь его руки своей рукой, улыбаться и чувствовать их тепло.

– Налей мне кофе, плиз, – улыбнулся Арт. – А то эту баланду тут пить невозможно.

Варя потянулась к термосу на столике, не вплетённые в косу пряди упали на её лицо. Яркие концы нависли над лицом Арта. Тот не удержался, толкнул их пальцами, глядя, как ребёнок, как покачиваются разноцветные пряди. Варя налила кофе в стакан, стоявший тут же, протянула Арту. Заметив, как тот играет с её прядями, цокнула, заправила их за уши: