Текст книги "Красные нити (СИ)"

Автор книги: Октябрина Коллет

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)

========== Неправильный день ==========

С хохотом в класс вошли Снежка, Маша, Алёнка и Варя, оживлённо спорившие о сегодняшнем празднике. 14 февраля. День Святого Валентина. Снежка с восторгом рассуждала о валентинке, полученной утром. Эта валентинка лежала в сумке Снежки и содержала самые тёплые и добрые слова, написанные магическими чернилами. «Кто мог так красиво написать?» – то мысленно, то вслух вопрошала Снежка. Маша была занята историей праздника и поверьями, связанными с ним. Алёнка же, как обычно, излучала тепло и позитив, говоря, что все они получат кучу валентинок. Варя молчала. Лишь хмурилась, списывая дурное настроение на плохой сон. Собственно, отчасти это так и было: ей снился тот, кого она не пожелала бы видеть – Кощей. Они шли куда-то по узкой аллейке, Кощей шутя вертел в руках трость и что-то говорил ей вполголоса, а Варя шла с ним под руку и внимательно слушала его рассуждения. Каково же было её разочарование, когда сон развеял восторженный визг Снежки (пусть это и было мало ей свойственно).

– Ой, девочки, а давайте устроим соревнования! – подпрыгнула Алёнка на пороге кабинета. – У кого будет самая необычная и красивая валентинка, тот и выиграл!

– А что победителю? – оторвалась от экрана телефона Маша.

– А победителю… А какая разница? Что-нибудь придумаем! – энтузиазм так и выплёскивался из Алёны. – Ну, кто «за»?

Снежка решительно взметнула вверх руку вслед за Алёнкой. Маша пожала плечами и тоже подняла руку вверх. Варя сложила руки на груди и фыркнула. Подняла глаза к потолку. Настроение упало ещё ниже: к потолку невероятным образом были прилеплены нитки, на каждой из которых качались три неаккуратных бумажных сердца.

– Варь, а ты с нами?

– А зачем? – швырнула сумку на третью парту, отодвинула её, села верхом на парту. – Вообще дурацкий праздник какой-то. Если тебе кто-то нравится, ты об этом можешь сказать в любой момент, а не в определённый день в году.

– Ну, Варь, – Алёнка капризно выпятила нижнюю губу, – ты чего такая ску-учная?

– Ох, Алёнка, – покачала головой Варя, – ладно, я с вами.

В кабинет стали потихоньку просачиваться одноклассники. Варя слезла с парты, чтобы её часом не застукал учитель, вытащила из сумки учебники и, подперев рукой щёку, начала лениво перелистывать страницы учебника истории России. Маша сидела вместе со Снежкой за второй партой и пыталась по почерку и чернилам идентифицировать отправителя валентинки. Алёнка подсела к Варе и, лениво швырнув на парту большую универсальную тетрадь, уселась на спинку стула и принялась забавлять (а отчасти и раздражать) Варю рассуждениями о 14 февраля.

– Варя, а от кого бы ты хотела получить валентинку? Я бы хотела от…

– Саши Абрикосова, да? – хладнокровно, не отрываясь от чтения параграфа о Крещении Руси, спросила Варя.

– От этого задаваки?! – взвизгнула Алёнка, едва не грохнувшись со стула. – Да ты что! Я бы лучше от Кота получила валентинку, чем от Саши.

– От Кота? – Варя сдержанно хохотнула, а потом потёрла лоб. – Да, Алёнка… Ты, похоже, на всё готова ради валентинок.

– От Кота! – заявила Алёнка. – А почему бы и нет? Он хотя б стихи не сочиняет, – скрестила руки на груди, насупилась и пробубнила под нос: – и огнём не владеет.

Варя подняла глаза и проводила взглядом вошедших Сашу и Васю. Стоило Абрикосову прийти в их класс, как Васька тут же записался в его шестёрки. И этот дуэт раздражал Алёнку. Да и все остальные девчонки относились к ним насторожённо, особенно после того, как пару раз поймали Васю около женского туалета. «Нездоровый интерес», – констатировала как-то Маша, поправив очки.

– Уж в сборе квартет, – к парте Алёнки и Вари приблизился Саша, поставил руку в перчатке на стол, постучал по нему пальцами, – всем дамам поклон мой и привет.

– Привет, – не поднимая головы, буркнула Варя.

– Чего тебе надо? – нахмурилась Алёнка.

– Моё почтение огненной даме, – взял её руку в свою и приложился к ней губами, Алёнка вырвала руку и надменно вздёрнула нос, – что ж, ухожу. Занимайтесь своими делами…

– Пушкин, быстрее ты уходил бы, пока тебя я не спалила, – прошипела Алёна, в её глазах сверкнул недобрый огонёк, а из ладошки показалось пламя.

Варя положила руку на плечо Алёнки и сжала его. Подруга обернулась. Саша ушёл. К девочкам повернулась Маша и поучительно произнесла:

– Мы уже один раз нарушили правило. Хотите на корню загубить мнение Ядвиги Петровны и Кощея о нас? – на последних словах Варя вздрогнула, по спине пробежался холодок. – Первое правило волшебниц…

– Магией разрешено пользоваться только в исключительных случаях, – закатив глаза, недовольно в унисон произнесли Алёнка с Варей, переглянулись и прыснули от смеха.

Прозвенел звонок. Вошла учительница. Школьный день начался.

А вместе с ним начался и сущий ад для Вари. Привыкшая к независимости и самостоятельности, она с недоумением принимала от парней и девчонок её, параллельных классов исполнить роль почтальона и доставить валентинки то Снежке, то Маше, то Алёнке. Машу кто-то благодарил за помощь в подготовке к олимпиадам по биологии. Кто-то воспевал её ум, терпение, продвинутость и знание технологий. В Снежке хвалили её добрый нрав, искреннюю улыбку, дарили даже плюшевых зайцев! Алёнке дарили просто так, ничего не объясняя. «Просто потому что это Алёнка», – улыбались, пожимали плечами, оставляя Варю сжимать валентинку. Варя терпела. Терпела ровно до четвёртого урока. Но когда у подруг накопилось уже по дюжине валентинок, когда они щебетали лишь о том, кто, за что, когда и с чем подарил им валентинки, не выдержала.

– Это неправильный день! – крикнула она, хлопая со всей дури учебником по парте и вставая.

Болтовня прекратилась. Трое членов «Сказочного патруля» уставились на неё в недоумении.

– Почему все праздную какой-то день какого-то Святого Валентина, но никто не празднует день Петра и Февроньи Муромских? Тоже Святых, между прочим. Победивших змея, бояр, скончавшихся в один день! Нет же… – раздражение росло с каждым взглядом, брошенным на неё, с каждой попыткой подруг что-то сказать. – Мы дарим эти дурацкие валентинки и верим, что нам признались в любви!

Голос дрогнул. Варя не хотела признаваться ни кому-либо, ни самой себе в том, что ей тоже нужно внимание. Тоже нужны эти дурацкие валентинки. Хотя б с одной, маленькой подписью: «Давай дружить». Варе нужно было знать, что она кому-то нужна, что её знают.

В магическом колледже Варю знали, не игнорировали, постоянно обращались к ней то за помощью, то поболтать. Нет, она не была супер-мега-популярной, как её одногруппница, потому что была временами чрезмерно серьёзной. Но мальчишки её не сторонились, подходили. Иногда по делу, иногда посмеяться. И Варе хотелось повторения здесь, в простой школе. С другой стороны, она понимала, что здесь нужно сдерживать свою магию, и если в магическом колледже Варя удивляла всех своей способностью телепортироваться, то тут… Конечно, она бы удивила всех, но и раскрыла бы секрет. Между популярностью и доверием высших магов она выбирала доверие.

– Варя, да ты не расстраивайся, – дружелюбно улыбнулась Алёнка, поглаживая нарисованный огонёк на валентинке, подаренной Сашей Абрикосовым, – подарят тебе валентинку.

– Мне не нужны валентинки, – глухо сказала Варя.

Посмотрела на притихший класс. В груди что-то закипело, забурлило что-то в крови. Варя скинула все свои вещи в сумку и вышла из класса, грохотнув дверью. Сказала что-то невнятное про внезапно разболевшуюся голову встретившейся по дороге учительнице, когда та скрылась за поворотом, телепортнулась в раздевалку. Надела на автомате наушники, варежки, красную куртку. Вышла из школы.

Февральское солнце светило как-то особенно. Оно начинало греть. Притом грело даже через плотную серую завесу. Крупные резные снежинки опускались на заледеневшие дорожки. Варя шла по ним, насупившись и с раздражением глядя на красно-розовые вывески на разных кафе и магазинах. Она бродила долго, до тех пор, пока показавшееся тёплым февральское солнце не перестало греть и кончики пальцев рук не занемели. Варя неловко потопталась перед входом в кафе «Лукоморье». Она не знала, как примет её Кот, но мёрзнуть дольше не хотелось, поэтому Варя смело толкнула дверь.

Тепло и запах выпечки мгновенно окутали Варю, пока она раздевалась у вешалки. В кафе было безлюдно. Почти. Не считая Кота, стоявшего за столом, в кафе сидел ещё один человек. И при виде одной только его спины Варе стало нехорошо. Кощей… Слишком много этот маг занимал в её сознании последнее время. Он являлся во снах, натыкался на них во время практики, приходил в школу. Варе хотелось узнать о нём побольше, но каждый раз, как она набиралась смелости с ним поговорить, Кощей куда-то исчезал. Варя сделала пару осторожных шагов назад в надежде, что её не заметят. Наткнулась спиной на вешалку. С грохотом вместе с вешалкой полетела на пол.

– Патруль, – в привычной манере фыркнул Кот, а вспыхнувшей от стыда Варе захотелось провалиться даже не в подземелье, а в преисподнюю. – Как обычно! И как вы этот город охраняете, а?

– Извините, – встала, перебарывая стыд и смущение, подняла вешалку, накинула туда тёплую чёрную кожаную куртку с мехом, сверху свою курточку, – вот и всё.

Кот ничего не сказал. Кощей сверлил Варю пристальным взглядом, от которого той стало не по себе. Она сняла куртку с вешалки:

– Ну, я тогда пойду…

– Только пришла – и уже уходит! Вот и всё воспитание! – хмыкнул Кот.

– Да погоди ты, Кот, – остановил его рукой Кощей, – сам девочек запугал своей строгостью, а ведь ты их недооцениваешь. Варя, что ты там топчешься, проходи.

Варя покорно повесила куртку на вешалку и прошла к столу. Села на стул, крутанулась на нём пару раз. Заказала у Кота кофе с молоком. На большее у неё не хватило бы монет. Вынула из кошелька все деньги и положила их перед Котом.

– Кот, принеси ей ещё сладких булочек с яблоком и корицей, – крикнул вдогонку скрывшемуся в кухне Коту Кощей, – за мой счёт.

Варя окончательно вспыхнула до самых корней волос. Попыталась отказаться, но получалось на удивление слабо.

– Ну, рассказывай давай, что у тебя стряслось. С чего это вдруг лидер «Сказочного патруля» ходит в одиночку? – вкрадчиво поинтересовался Кощей, когда Кот принёс заказ, посмотрел на настенные часы, ухмыльнулся. – Да ещё и во время уроков.

Варя, обхватив обеими руками тёплую кружку, с наслаждением вдыхала запах булочек с корицей. Сделала глоток, почувствовала, как тепло становится не только телу, но и душе. Отчего-то захотелось поделиться с кем-то своими проблемами, бедами. Пожаловаться кому-то, побыть хоть перед кем-то слабой. И Варя рассказала обо всём. О своей роли почтальона, о дюжине валентинок у подруг, о дурацком соревновании, о бессоннице. Умолчала лишь о содержании сна да о потребности во внимании.

– Этот день какой-то неправильный, – заключила она, доедая булку. – Бессмысленный. Ведь если человек человека любит – он может рассказать ему когда угодно, а не только в этот день. Также можно и признаться в дружбе, и поблагодарить, и подарок подарить. Ведь куда приятней, когда всё внезапно.

– Верно мыслишь, Варвара, – Кощей уже давно ничего не пил и не ел, а сидел, повернувшись всем телом к ней, и, подперев лицо кулаком, внимательно слушал. – Но ведь, согласись, куда проще, когда есть определённый день в году. Когда не надо решаться, не надо бояться, потому что в этот день отбрасывают страх все.

– Но ведь любовь… – Варя почувствовала жар на щеках, хотелось думать, что это от духоты в кафе. – Любовь… Это такое чувство, для которого нет даты, нет срока. Оно…

– Просто приходит. Внезапно. Врывается в жизнь потоком бурного неукротимого ветра, – на этих словах Кощей улыбнулся и посмотрел на Варю, от чего той стало не по себе. – А ты потом мучайся с ним. Мучайся от его… – задумался, подбирая слово.

– Неправильности и несвоевременности? – смотрела в глаза Кощея, не отводя взгляда.

– Совершенно точно.

Варя сделала последние глотки кофе, отставила кружку в сторону, слезла со стула. Настенные часы показывали, что в кафе она сидит уже без малого тридцать минут. Прогуляла целый урок! Варя стояла у вешалки и торопливо застёгивала молнию куртки, коря себя за излишнюю эмоциональность. «Ну и что, что подростковый возраст! – шептала под нос, проклиная заевшую молнию. – Можно и держать себя в руках». Тяжёлая рука Кощея легла на её плечо. Варя непроизвольно вздрогнула и обернулась.

– На уроки ты всё равно уже не успеешь, так что предлагаю тебе прогуляться со мной до библиотеки. У меня там кое-какие дела, и мне нужна смекалистая помощница.

– Я? – вопрос сам слетел с уст, не дала Кощею вставить ни слова, воскликнула: – Хорошо.

Идти рядом с Кощеем по заснеженным тропинкам к старинной библиотеке было непривычно. Обычно Варя ходила сюда исключительно в компании «Сказочного патруля», редко – в одиночку, чтобы узнать сюжеты сказок. Но идти в компании самого, пожалуй, прозорливого и могущественного мага, самого главного сказочного злодея… Варя не знала, как совладать с полыхающими щеками и трепещущим сердцем. Она не обратила внимания, что в библиотеке не было Вани, что Кощей вёл её по каким-то закоулкам, набирал какие-то коды на стенах, пока, наконец, они не очутились в полукруглой комнате, половину стен которой украшали яркие витражи, а другую половину – стеллажи, заставленные запылившимися книгами.

– А что это за место? – восхищённо прошептала Варя, изучая сюжеты на витражах.

– Это комната с ненаписанными сюжетами о любви… – Кощей прислонил трость к стене, скинул свою куртку, повесил её на крючок в узком пространстве между стеной и первым стеллажом. – Или с сюжетами о несчастной любви.

Варя сняла куртку, сжимая её в руках, подошла к кафедре, на которой лежал чей-то дневник в кожаной обложке. Страницы дневника были испещрены мелким круглым почерком и поблёскивали волшебными чернилами. Каждая перелистываемая страница отдавалась громким сочным хрустом в этой келье. Дневник был заполнен лишь наполовину. Между пустой страницей и последней заполненной был вложен засохший Аленький Цветочек.

– Это же сказка «Аленький Цветочек», только… – Варя ещё раз прочитала последние строки. – Очень печальная.

– Да, – выдохнул Кощей прямо над её ухом.

Варя мысленно выдохнула: она никак не могла привыкнуть к тому, что несмотря на наличие трости, он ходил крадучись. Даже когда Кощей пару раз подменял Ядвигу Петровну и обучал девочек магии, и тогда он не ходил, а крался. И тогда он их пугал.

– Часть книг здесь – совершенно пусты.

– Тогда зачем они здесь?

– Не знаю. Думал, ты мне можешь помочь.

Кощей хитрил. Варя это видела явственно. Пусть ей и было всего пятнадцать, пусть она и была ещё совсем ребёнком, но не настолько глупым и неопытным, чтобы не уловить хитрость в его голосе. Он привёл её именно сюда, именно в эту комнату, и именно в этот день. Это было просто, как сложить два и два: неспроста всё затеял Кощей. Но вот понять, зачем он это сделал, Варя не могла, поэтому покорно ждала дальнейших действий со стороны Кощея. Тот же взмахнул тростью, изобразил в воздухе какой-то непонятный символ, и около десяти книг вылетели из стеллажей и опустились на кафедру. Варя взяла в руки одну из книг. Это уже был не дневник: почерк был аккуратный, разборчивый; печатные буквы красиво складывались в слова. Варя больше любовалась текстом, чем вчитывалась в значение слов, когда случайно ухватила словосочетание: «Кощей Бессмертный». Сглотнула. Пролистала дальше, с трудом пересиливая возбуждение: «Василиса Премудрая». Пролистала в конец: «И жили Василиса Премудрая и Иван-Царевич долго и счастливо…» Закрыла книгу. Открыла другую: такая же история. Снова Кощей, снова Прекрасные и Премудрые, снова свадьба не с Кощеем. И в каждой книге всё повторялось. Варя закрыла очередную книгу, бросилась взять ещё, но на кафедре было пусто. Все книги лежали на полу.

– Это всё?

– Увы, – Кощей печально улыбнулся, – сказочным злодеям не отводится значительная часть истории… Приходится довольствоваться тем, что есть. Даже если это не самая светлая история.

Варя вздохнула. Подняла взгляд на витражи. Ей было несложно узнать этот сюжет жития Петра и Февроньи Муромских: три витража – три основных события. Победа Петра над змеем, исцеление Февроньей Петра, свадьба Петра и Февроньи. Эти витражи были не к месту: они повествовали о счастливой любви, вопреки всем испытаниям, а книги – о несчастной.

– Получается, все эти книги – о злодеях?

Кощей нахмурился, в его глазах сверкнул хитрый огонёк. Он переложил трость из руки в руку, кивнул:

– По большей части.

– Но тогда зачем тут Пётр и Февронья Муромские? Со своей вечной и светлой любовью? Хотя, – Варя посмотрела на витражи, потом на Кощея, рука её непроизвольно легла на правую руку Кощея, которой он сжимал трость, – это ведь для того, чтобы показать надежду? Надежду на счастливую развязку для всех!

– Всё правильно, Варя, всё правильно, – он погладил её по плечу и вдруг прижал к себе.

Варя подняла на него взгляд. Кощей смотрел на неё свысока, но во взгляде его не было холодности, серьёзности, а было какое-то тепло. И Варя почувствовала, что теряет почву под ногами. Слишком быстро в Мышкине герои становились злодеями, а злодеи – героями. Главными героями судьбы. И всё вдруг стало на свои места: и его тёплые улыбки, и угощение в кафе, и сказки о печальной любви, и пустой дневник в лиловой обложке с руной ветра, который вытащил из-за пазухи Кощей.

– Держи, можешь считать это валентинкой от меня, – усмехнулся, – ладно, шучу. Просто возьми от меня этот подарок и прекрати грустить.

«В каждой шутке есть доля шутки», – подумала Варя, а вслух сказала:

– Но это подарок в какой-то неправильный день…

– Неправильный он потому, что ты грустишь. Ты ж добрый сказочный герой. Тебе под стать радоваться и петь. Бери-бери. Надеюсь, твой дневник, в отличие от моего, не окажется в этой комнате.

Варя осторожно, как будто это был вовсе не дневник, а какая-то стеклянная фигурка, приняла его из рук Кощея, прижала к груди. Отвела взгляд в сторону и смущённо поблагодарила Кощея. Он вдруг улыбнулся и широко развёл руки в стороны, как будто для объятий:

– Иди сюда!

И Варя, не думая ни о чём, просто крепко обхватила его торс и прижалась щекой к груди. В душе настало умиротворение, смешанное с удовлетворением. Она не верила в реальность происходящего. «Но не слишком обнадёживай себя, – шептал изнутри какой-то мерзкий голосок. – У тебя своя сказка, у него – своя. Ты на стороне добра, а он всё-таки само зло». Только сейчас это было совсем неважно. Варя отмахивалась от мыслей и молча стояла, чувствуя, как руки Кощея гладят её по плечам. В начале лета они с Машей и Снежкой только приехали в город, даже не знали ни Ядвиги Петровны, ни Кощея, а тут…

В кармане Кощея завибрировал телефон. Как всегда не вовремя. Варя с сожалением отпустила Кощея и принялась поспешно одеваться, попутно изучая корочки книг. Кощей стоял у двери и о чём-то говорил с Ядвигой Петровной, а Варя, одну за другой, вынимала книги, читала их названия и ставила обратно. Вдруг она замерла. Взгляд снова и снова пробегался по строчкам: «Настоящая история Кощея». Был велик соблазн открыть книгу и прочитать. Тем более, что главный герой книги стоял к ней спиной и ничего не видел. Но стоило ей распахнуть главную страницу, как яркая вспышка выбила книгу из её рук. Варя обернулась: Кощей держал в руке трость и с её помощью управлял полётом книги.

– Зачем Вы её забрали? – обиженно воскликнула.

– Тебе рано ещё это читать, – отрезал холодно и сурово. – Идём. Меня Ядвига ждёт по каким-то делам.

Вернулась Варя на чердак в смешанных чувствах. Казалось, будто всё, произошедшее с ней сегодня – каша из каких-то разных моментов. Сначала подарок Кощея, потом его холодность. Голова гудела от всей этой неправильности и несвоевременности кипевших в груди чувств. Она стряхнула с меха капюшона и с головы снег, решительно распахнула дверь.

– Сюрприз! – взвизгнули Алёнка, Маша и Снежка, напрыгнув на Варю.

Та подняла голову и обомлела: чердак был украшен сердечками, бантиками и ленточками, на которых были написаны самые тёплые и добрые слова о ней, о Варе. Такие слова, какие могли написать только лучшие подруги.

– Варь, ты прости нас, пожалуйста, – начала Маша, – мы так радовались своим валентинкам…

– Что забыли о том, что это не показатель дружбы, – тихо добавила Снежка, – и Алёнка предложила всё исправить.

– Устроить для тебя праздник! – Алёнка обняла Варю со спины. – Мы вырезали сердечки, – показала пальцем в сердца на окошках, – надули шарики, – ткнула указательным пальцем в потолок, – развесили банты, – указала на стены, – и испекли твой любимый торт с шоколадным бисквитом!

Варя сияла от счастья.

– Девчонки, спасибо вам, правда! – Варя поочерёдно обняла каждую из подруг и чмокнула в щёку. – Я… У меня просто нет слов – это так здорово!

Лишь только вечером, под желтоватым светом фонарика, когда торт был доеден, сердца сняты с окон, а шарики продолжали бултыхаться под потолком, Варя смогла раскрыть Кощеев подарок. На первом желтоватом листе красивым почерком чёрной ручкой было выведено: «Подлинная история Варвары-красы». А на следующей странице было пожелание от Кощея. Варя пробежалась по нему глазами, почувствовала новый прилив смущения. Ручка дрогнула в руках, когда она принялась писать на следующей странице:

«14.02. Неправильный день… Как-то вдруг он стал правильным. И я даже попыталась разобраться в себе…»

========== Красные нити ==========

Комментарий к Красные нити

В общем, это должно было стать первой частью в моей работе. Но – как получилось, так получилось. Очередная **отдельная** история со счастливым концом.

Описание: Соулмейт-АУ, в котором после откровенного разговора с соулмейтом на теле появляется татуировка-нить с узелком в виде того, что связывает соулметы. И весь “Сказочный патруль” нашёл свои половинки. Кроме Вари.

Группа, посвящённая этой паре: https://vk.com/koshcheyvarya

Группа автора: https://vk.com/okkollet

Прошу отзывы, дорогие читатели. Особенно касательно характеров героев.

– Варя, смотри! – с воплем кинулась навстречу сидевшей на парте и листавшей конспекты Варе Алёнка.

– Ох, Алёнка, – Варя перелистнула страницу тетради и приподняла бровь, кидая косой взгляд на подругу, – что случилось?

Алёнка мигом скинула с себя оранжевый пиджак, оставаясь в одной белой футболке, из-под рукава которой проглядывал покрасневший бинт. Варя нахмурилась, закрыла конспект, сползла с парты, хрустнув исписанными страницами, швырнула тетрадь на парту. Алёнка же закатала рукав и осторожно мотала бинт. Плечо обвивал тонкий алый шрам в виде нити, узелок на котором напоминал огонь. Варя побледнела. Алёнка тоже нашла своего соулмейта. Нужно было радоваться, вот только… Варя не могла. Маша нашла своего соулмейта в лице библиотекаря Иванушки, которого им удалось расколдовать. Шрам в виде красной нити обвивал их запястья и складывался в узелок в виде пера. Снежка скрывала ото всех своего избранника, но сложно было не заметить на бледной коже кровавый шрам-нитку, заканчивавшийся снежинкой. Осталась одна Варя. И ей страшно было остаться той самой «пустышкой», оставшейся без своей половинки.

– Кто? – не подала признаков волнения.

– Саша! Саша Абрикосов! Представляешь, он не такой уж и выскочка. Я вчера когда на скейте каталась – вы практиковались у Ядвиги Петровны – влетела в бордюр. Короче, у меня нога болела, так что я идти не могла – ужас! А он там на роликах катался, так он такой… До дома довёл, сказал, чем ногу полечить…

Остальные слова Алёнки Варя слышала слабо, как сквозь плотную вату или бетонные стены. Саша Абрикосов. Последняя надежда Вари рухнула. В последнее время она чувствовала какую-то тягу к Саше, пыталась обратить на себя его внимание, садилась на уроках и мероприятиях рядом с ним, помогала с заданиями… И всё. Всё бесполезно. Совершенно не нужно. Она останется одна.

– Круто, Алёнка, поздравляю, – безразлично, как робот, сказала, падая на стул и снова раскрывая конспект.

– Так ты не против, если он ко мне пересядет?

– Конечно, – в Варе закипала ярость, она подняла голову и резко крикнула: – Ну, что встала? Хватай его монатки и валите на свободную парту! А мне не мешай.

– Варечка, что-то случилось?

– Иди отсюда, – заглядывая в широко распахнутые карие глаза, процедила сквозь зубы.

– Ты расстроилась? – сочувственно протянула. – Не расстраивайся, ещё найдёшь своего соулмейта. Всему своё время…

Варя, прокусив губу до крови, мутным от накативших слёз взглядом, схватила пенал и швырнула в стоявшую в паре шагов от парты Алёнку:

– Да иди ты!

Маша со Снежкой пришли почти под самый звонок. «Конечно, со своими соулмейтами переписывались!» – недовольно подумала Варя, утыкаясь носом глубже в тетрадь. Естественно, Алёнка тут же сообщила им светлую весть. Они радовались и предлагали сходить после школы в кафе «Лукоморье» – отпраздновать обнаружение Алёнкиного соулмейта. А Варя сидела и тупо водила взглядом по расплывавшимся строчкам и глотала слёзы. Слёзы обиды и боли. Существовало поверье, что если человек не нашёл соулмейта до восемнадцати лет, то не найдёт никогда. А Варе было уже семнадцать с половиной. Человеческих лет. Не хотелось думать, что впереди её будут ждать сотни лет одиночества.

Весь день проплывал перед Варей, как в густом молочном тумане. Она вела себя так же, как обычно: шутила, улыбалась, помогала с уроками. Но всё это было лишь игрой. Не очень удачной актёрской игрой, в которую все верили. И Варя продолжала играть роль милой подруги, толкая в набитом коридоре Алёнку в плечо с нитью, «случайно» роняя её сумку, «неаккуратно» кидая пенал, который, конечно же, не должен был прилететь ей в голову. Маша смотрела на Варю поверх очков, поджимала губы и укоризненно качала головой – как мама совсем. Варя же хмыкала, нервно дёргала головой, задирая нос, и отворачивалась от них. Снежка пыталась примирить полыхающих подруг, но всё было тщетно. Варя делала вид, что ей совершенно всё равно на то, что Алёнкин соулмейт оказался тем, кого больше всего хотела видеть рядом с собой Варя.

Большая часть дня была прожита. Вчетвером девочки вышли из школы. свежий майский ветер колыхал молодые листы.

– Ну что, идём! – радостно воскликнула Маша и принялась спускаться по ступенькам.

Варя стояла, сложив руки на груди, и не шевелилась.

– Чур, мне две порции шоколадного мороженого! – завопила Алёнка, перемахивая через две ступеньки.

– А я какао хочу, – робко вставила Снежка, прижимая к груди сумочку.

– Варь, ты с нами? – обернулась Маша и помахала подруге, приглашая её в их тесную и тёплую компанию.

Варя со вздохом посмотрела на красную нить на запястье Маши, потом на Снежкином пальце, на кровавый бинт на Алёнкином плече. «Пустышка», – промелькнуло в её голове.

– Нет, – дёрнула плечами, – развлекайтесь. Мне надо Ядвиге Петровне кое-что пересдать.

– Ты ж маг этого, – Алёнка резко крутанулась и защёлкала пальцами, вспоминая слово, – короче, супер-маг. Высшей пробы.

– Экзамены тоже надо сдавать. – Отрезала коротко холодно, невозмутимо.

Дала понять, что разговор окончен. Поправила рюкзак, висевший на одном плече, вприпрыжку спустилась со школьного крыльца. Махнула девочкам рукой:

– Развлекайтесь, – добавила вполголоса, – у вас же всё замечательно…

Побрела в сторону парка, где уже вовсю шла подготовка к дню города, хоть он и был почти через месяц. Кого это волновало! Реставрировали фонтан. Ремонтировали сцену. Отовсюду слышались вспышки фотоаппаратов туристов, стук молотков о дерево и грохот укладываемой мостовой. Варя брела лениво, попинывая попадавшиеся под ноги камни. Каждый взгляд, направленный на неё, перехватывала. И снова оставалась в одиночестве. Вся была натянута, как струна. И не только из-за постоянно сновавших под ногами сказочных ремонтников, но и из-за смятения в душе. Мимо на скейте промчалась знакомая фигура Саши Абрикосова. Варя обернулась ему вслед, мысленно проклиная, но движения не прекратила, благодаря чему врезалась бедром в угол скамьи и едва не полетела на чёрно-зелёную клумбу. Чертыхнувшись и отряхнув брюки от пыли на скамье, Варя села на неё и прижала к груди рюкзак.

Всё было как-то неправильно. Впервые она чувствовала себя не на своём месте. Впервые дружба со «Сказочным патрулём» была такой тяжёлой и утомительной, что раскалывалась голова, что тряслись руки, а внимание было нацелено совсем не туда, куда надо. Грохот на городской площади колошматил по ушам. Варя жмурилась и мотала головой. Иногда массировала виски. В грохот ремонта врывалось слово: «Пустышка». И от этого стало больно. Больно от осознания своего дефекта… Ни одно здравое родительское слово, мол, не переживай, у тебя ещё полгода впереди, не могло заглушить эту боль и обиду. «А если моим соулмейтом окажется кто-то столь же ужасный, как Морок?» – от мысли об этом Варю передёрнуло. Она отряхнула с рюкзака несуществующие пылинки, обречённо поднялась.

Домой не хотелось. В школу тоже. К Ядвиге Петровне? Да, пожалуй, к ней. Она – одна из немногих, кто понимал и выслушивал Варю. Кто ценил её не только за талант, но и за человеческие качества. «Если они, конечно, у меня были…» – вздохнула Варя, глядя на пятно Алёнкиной крови на локте белой блузки. Не желая бесцельно топтать улицы города, Варя телепортировалась прямо на порог избушки Ядвиги Петровны.

Стук в дверь. Взялась за холодную ручку и осторожно приоткрыла её. Никого не было видно. Раскрыла дверь шире и юркнула в избушку. Здесь было пусто.

– Ядвига Петровна, – осторожно позвала Варя ведьму.

– Ядвига Петровна проводит экскурсию. Внезапно приехали англичане. Хотят, видите ли, сказочный город увидеть, – голос мэра, а потом и его фигура, показавшаяся из-за ширмы, заставила Варю вздрогнуть. – Да не пугайся ты так, как будто Морока увидела.

– Здравствуйте, – тихо прошептала Варя, делая два шага назад, – я, пожалуй, потом зайду.

Мэр расхохотался:

– Варвара, я, конечно, Кощей, но не до такой же степени страшный, – потёр бороду, – да и ты уже, вроде как, не маленький ребёнок. Проходи. Подождём Ядвигу вместе.

Варя пожала плечами, по-свойски бросила рюкзак у двери, прошла к столу, все магические силы направила на левитацию, и очень скоро на столе возвышался самовар, окружённый кружками. В самоваре кипела вода. Варя очень много практиковалась у Ядвиги Петровны – мечтала стать первоклассным магом. А параллельно осваивалась. И очень скоро знала обстановку в избушке лучше, чем обстановку в родном доме.

– Да ты тут полноправная хозяйка, – уголком губ снисходительно улыбнулся Кощей, изучая Варю взглядом с ног до головы.