Текст книги "Трое (СИ)"

Автор книги: Ohotnik_za_golovami

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 16 страниц)

–Валим, блядь!

Дерил подхватил совершенно белую Мишель и потащил к машине, уже практически не пригибаясь. Мерл бежал следом, чувствуя жжение в костяшках. Потом, все потом.

Дерил запихнул Мишель в машину, прыгнул за руль, дождался кивка Мерла, повернул ключ, нажал на газ. Машина и байк взревели одновременно и рванули со стоянки. Солдаты, оставшиеся возле машин, только ошарашенно смотрели им вслед.

В машине Мишель, медленно отмирая, вцепилась в Дерила:

–Останавливай! Мерл! У него кровь! Он ранен!

Дерил только рычал, дергая руль. Машину носило по дороге.

–Что случилось? – Бет начала тормошить Мишель, – Мишель, что?

–Мерл! – Мишель обернулась к пассажирам, лицо ее было совершенно белым, – он меня спас! Там был ходячий, он меня чуть не укусил, а Мерл ударил его! И теперь у него рука в крови! Надо осмотреть! Дерил! – она опять повернулась к водителю, -Дерил, останови! Надо же посмотреть!

–Не обязательно кусать, чтоб инфекция попала, – Мартинез покачал головой, – достаточно царапины…

–Дерил!!! – Мишель практически завизжала, – останови!!! Надо его осмотреть!!!

Дерил, который все это время периодически поглядывал в зеркало заднего вида, наконец понял, что их не преследуют, и коротко поморгал дальним светом едущему впереди Мерлу. То свернул к обочине.

Мишель еле дождалась остановки машины, выскочила и побежала к Мерлу.

Она схватила его за окровавленную руку:

–Что это, Мерл? Что это?

Царапины, детка. Мерл был спокоен. Он чуть приобнял ее, глянул на Дерила, который, окаменев, стоял рядом. – Братка, пиздец, похоже.

–Что? Что? Нет, Мерл, нет! – Мишель начала лихорадочно стирать кровь с его руки, – это же ничего, это же …

Она внезапно замолчала, подняла на него глаза. Мерл смотрел серьезно и строго.

–Не надо, конфетка, сама же все знаешь.

–Мерл, нет! Нет! Дерил! – Мишель в слезах кинулась к младшему Диксону, – Дерил, сделай что-нибудь!

–Он сделает, детка, все делает, как надо, да, братка? – Мерл, не отрываясь, смотрел теперь на Дерила.

Дерил шумно выдохнул:

–Нет, бля! Нет!

Он развернулся и побежал к машине.

Мерл проводил его взглядом:

–Да, не ожидал… Все-таки не думал я, что у меня брат – баба… Ладно, конфетка, послушай, – он повернулся опять к Мишель, – я хочу, чтоб ты…

–Мерл, – Мишель прижалась к нему, – ну ты что? Все обойдется, Мерл… Это же царапины! Это же всего лишь царапины!

От машины бежал Дерил. В руках у него был огромный, просто устрашающих размеров тесак.

К нему кинулся Мартинез:

–Эй, эй! Аmigo, не торопись! Не горячись!

Дерил отшвырнул его с дороги, как пушинку. Подошел к Мерлу. Тот спокойно смотрел на него:

–Не ошибся я все-таки в тебе, братуха.

–Руку, блядь! – голос Дерила был страшен, – клади руку!

Он мотнул головой на поваленное неподалеку дерево.

Мерл секунду смотрел на него, потом кивнул и пошел к дереву.

Мартинез ухватил за талию кинувшуюся вслед за братьями Мишель:

–Нет, belleza, в машину! Идея неплохая, кстати, может и успеет… А тебе нечего смотреть, в машину, быстро!

Мишель, только теперь поняв, что хочет сделать Дерил, вздрогнула, еще раз посмотрела на своих мужчин.

–Дерил! Мерл!

–В машину, блядь! – Дерил оглянулся на девушку, взгляд его был совершенно диким, – уведи ее Марти!

–Нет! – Мишель упираясь, пыталась вырваться и побежать вслед за братьями. Тогда Мартинез, выругавшись, подхватил ее на руки и потащил к машине.

Мишель брыкалась и кричала, рвалась к Диксонам, зовя их по очереди, потом, словно выдохшись, позволила затолкать себя в машину, где сидела заплаканная Бет.

Не смотри, chica, не смотри, нечего там смотреть… бормотал Мартинез, но Мишель, не отрываясь, смотрела на две фигуры, на кромке леса.

Вот Дерил затягивает жгут на предплечье брата, вот Мерл кладет ладонь на ствол поваленного дерева, сжимает в зубах толстую ветку, вот Дерил размахивается и рубит ему руку. Мишель теряет сознание.

====== 26. ======

Ночь. Мишель вздрагивает от кошмара, просыпается, садится в кровати. Во сне она опять видела Мерла.

Ходячего – Мерла. Он смотрел на нее пустыми глазами без зрачков, скалил зубы. Из угла рта свисал полупережеванный кусок мяса.

Мерл рычит, двигается к ней, подволакивая ноги, тянет скрюченные окровавленные руки…

Чшшшш, ну ты чего? – рядом завозилась тяжелая фигура, Мишель аккуратно дернули за талию, уложили обратно в кровать. Дерил. Че такое? Мерл опять?

–Да…

–Да забудь ты уже, блядь. Спи.

–Я… не могу, как он там?

–Да все так же, блядь. Уж явно о тебе кошмаров не видит. Ему щас круто. – Дерил возится, устраиваясь поудобней, обхватывая девушку за талию тяжеленной лапищей.

–А … когда это все… что чувствуешь? – Мишель никак не может успокоиться, отогнать от себя такую живую, реальную картинку.

–Да у всех по-разному… – сонно бухтит Дерил.

–А у тебя как?

–Да я не увлекаюсь… Но когда пробирало, мать видел… Хороший такой глюк… Ласковый… А, если б щас… То, может, тебя увидел бы… – голос звучал все глуше, мужчина засыпал.

Мишель вздохнула, прижалась сильнее к горячему боку мужчины, закрыла глаза и заснула. Больше кошмаров она в эту ночь не видела.

Дерил.

Дерил никогда не считал себя везунчиком. Какое, бля, везение, с таким багажом, как у него? Хотя… Несмотря на все говно, что происходило в его жизни, он выжил… Наверно, и правда повезло. Потом в его жизни появилась Мишель. Это, блядь, просто сказочное везение, куда там Вегасу! Не, теперь вполне себе везунчик.

До блядского конца света его жизнь была дерьмом. Они с братом жили, выживали, рисковали собой из-за какой-то херни, просто потому, что по-другому не умели и не хотели жить. Для них ничего существенно не поменялось с тех пор, как мир свихнулся. Он никогда не был к ним добр.

Приспосабливаться они умели, выживать умели, подыхать не собирались.

Когда все случилось, Мерл как раз в очередной раз подставил их задницы серьезным людям. Ренни, на которого он работал какое-то время, как вольный фрилансер, был ооочень серьезным чуваком. Дерил помнил, как поперхнулся пивом, увидев рожу их хозяина в телеке в каком-то ток -шоу. Тот че-то с умным видом чесал про коррупцию и борьбу с наркотиками… Мерл сидел рядом, тоже пялился на экран и ржал, как конь.

Те два кило чистого, как слеза, мета, удалось очень неплохо пристроить. И, получив нехилые бабки, братья залегли на дно в родном маленьком вшивом городишке в Джорджии, не высовываясь и не привлекая внимания.

Чего Мерлу, при его темпераменте, это стоило, Дерил и представить не мог. Дури брат тогда не употреблял уже полгода, и это снизило градус накала. Остались только выпивка и шлюхи. И, если с выпивкой все было в порядке, то вот с ассортиментом баб городишко подкачал.

Мерл не просыхал месяц, перетрахал все, что двигалось, а что не двигалось, двигал и трахал, достал Дерила до печенок…

Заскучал.

А если Мерл скучал, то следующим этапом обычно шла дурь. Если бы брат добрался до этой стадии, то дальше только два варианта: тюрьма или Ренни.

Тюрьма была лучше.

Дерил, который в силу своей нелюдимости, все-таки отставал от брата в диком стремлении получить кайф, привычно просчитывал ходы: куда валить, че брать, как вязать этого недоумка.

Конец света сам все расставил по своим местам. Мерл не добрался до наркоты, Дерилу пригодились придуманные пути отхода, и в их жизни появился, наконец, смысл.

Мишель.

Их маленькая нежная девочка. При одной мысли о ней сладко ноет в груди, и в голове появляются отчетливые невероятные картинки. Ни от одной бабы Дерила так не штырило. Никогда.

Тогда, в охотничьем домике, разделив с братом охренительный кайф от секса с Мишель, Дерил даже не пытался задумываться, почему он испытывает такие эмоции. Острые, зашкаливающие, сносящие крышу. Он все списал на стресс. Даже им, привычным к тому, что жизнь может в любой момент поставить их раком, было непросто.

Девочка выглядела потерянной, трогательной.

Соблазнительной до охерения.

Секс был феерическим.

Они с Мерлом не первый раз делили женщину на двоих, всякое бывало…

Девочки возраста Мишель тоже не были редкостью в жизни Дерила. Почему-то веселые старшеклассницы млели от его образа плохого парня и сами летели на огонь, ему даже делать ничего не надо было. Он просто не отказывался, дурак что ли?

Но он до сих пор не мог понять, что тогда произошло, в той охотничьей избушке. Никогда ему так резко и основательно не сносило башню, и, судя по всему, Мерлу тоже. Никогда он не хотел после секса прижимать к себе женщину, тискать ее, ласкать, нацеловывать всю, от кончиков маленьких пальчиков на ножках, до вкусно пахнущей пушистой макушки.

Никогда он ни за кого так не боялся.

Когда скот– мексикашка утащил ее, Дерил просто обезумел. Он носился по улице, буквально вынюхивая следы, почему-то уверенный, что девчонку украли и увезли, и от его взгляда людей сносило в сторону.

Когда он услышал веселый напряженный голос брата по рации, ломанулся вниз так, что Рик просто не уследил, в каком направлении он рванул и потом некоторое время плутал в хитрых коридорах.

Девочка была там, живая, невредимая, она прижалась к нему так крепко и отчаянно, что стоило огромных усилий не утащить ее сразу наверх.

Мексикашка глядит плотоядно, облизывается, паскуда. Не понимает, что на волоске, буквально на ниточке…

Убивать сразу его не позволил брат. Нужный человек… Нужный, неплохой…

Да, блядь, насрать!

Дерил готов убивать за одно неверное движение, за один взгляд. Хотя, даже и взгляда не надо, только намек… Но брат чего-то ждет… Ладно, подождем, ладно…

Мексикашка и правда оказался неплох. Особенно когда пришлось останавливаться и решать проблему с укусом.

Брат подставился, глупо.

Но, если б не Мерл, неизвестно, что было бы с их девочкой. Дерилу даже страшно думать, что сейчас их малышки могло бы и не быть…

Он соображает быстро, его брат. Быстрее, чем сам Дерил.

Пока тот разевал рот и лапал арбалет, Мерл сунул кулак в пасть твари, раскрошив гнилой череп.

Поцарапался о зубы мертвяка.

Выхода не было.

И здесь уже Дерил сообразил. Пока Мерл отдавал последние указания конфетке, видно описывая, как и где его надо будет похоронить, Дерил мчался к машине за тесаком.

Обезболивать было нечем.

Мерл дико взвыл и перекусил толстую ветку, которую ему сунул в рот Дерил. Потом еще раз взвыл, когда брат прижигал не сильно сочащуюся кровавую культю.

Потом отрубился.

Дерил, бешено скрипя зубами, дотащил тяжеленное тело Мерла до машины и затолкал внутрь.

Все это время Мартинез держал их малышку взаперти. Не позволял подбежать, посмотреть. И за это Дерил был ему благодарен. Простить, конечно, ни хера не простил, но убить при первом удобном случае уже не замышлял. Пусть живет, скотина. До первого прокола.

Доехали они тогда быстро.

Брат так и не очнулся.

В медкабинет тащили уже втроем.

Мишель не позволили идти с ними, Керол увела на кухню.

Бет стояла, прижавшись к сестре. Хершелл, быстренько окинув взглядом живую и невредимую, хоть и напуганную до чертиков, младшенькую, уковылял вслед за мужчинами, несшими Мерла.

Потом еще пару дней все были в диком напряге. Мишель не спала, не ела, сидела возле Мерла, накачанного конской дозой обезболивающего. Дерил дежурил тут же, не отходя. Когда, к исходу вторых суток спала температура, стало ясно, что обошлось.

Все выдохнули.

А потом Мерл проснулся.

Оценил свое состояние.

Про заначки для клиентов по всему дому он знал.

И вот уже неделю вменяемым его никто не видел.

И если сначала был нехилый приход, от которого Мерл впал в ступор и только сидел, смотря в одну точку, крутя головой и похихикивая, то потом начался отходняк.

Дерил, зная все стадии, заранее связал брата и сунул в отдельную комнату.

Не предусмотрел, что окна были без решеток.

Когда Мерла опять удалось найти, тот уже был в таком диком состоянии, что стало понятно: заначки освоены полностью. После был депресняк, в котором мужчина находился и по сей день.

Дерил учел ошибки и запер брата на нижнем ярусе, приковав к батарее. Оставалось только ждать и надеяться, что это просто временное помешательство на почве стресса и потери руки.

Дерилу не хотелось думать, что будет, если Мерл не успокоится и примется за старое. Под кайфом его брат, и без того не особо приятный человек, становился полнейшим, окончательным говнюком, которого выносить было просто невозможно.

Мишель ситуацией была настолько испугана и обескуражена, что даже не могла нормально спать.

Ей снился ходячий-Мерл, и девочка кричала во сне от ужаса.

Остальные обитатели дома, наблюдавшие последовательно: Мерла без сознания, Мерла под кайфом, Мерла в ступоре, Мерла диком возбуждении, Мерла в депресняке, тоже впечатлились.

Сильно.

И теперь непонятно, чего думали.

Впрочем, Дерилу на их мысли было глубоко насрать. Он думал только о брате и о Мишель. Если кому-то не нравится Мерл, то могут дружно идти лесом.

Через три дня после той злополучной вылазки в Дерилу подошел Рик. На удивление, Мерл волновал его мало.

Рик был далеко не дурак и прекрасно понимал, что за человек старший Диксон, и только надеялся, что тот – крепкий чувак, и выдержит свалившееся на его голову испытание.

Копа больше волновали военные, от которых удалось уйти путникам. Все это время обитатели дома сидели тихо, как мыши под метлой, никуда не выезжая. Невозможность контролировать ситуацию и осознание, что где-то совсем недалеко бродят нехило вооруженные подготовленные и обученные убивать мужики, напрягала.

Рик советовался с Дерилом, как поступить.

Необходимо было аккуратно обследовать окрестности. Вдруг рядом их база. Дерил задумался.

Оставлять брата в таком состоянии было неразумно.Но Рик прав, посмотреть было необходимо. И они с Мерлом очень неплохи в деле выслеживания. И леса эти им более-менее знакомы.

Мог пойти Гризли, он тоже хорошо ориентировался в лесу, но его одного было мало. Требовалась страховка на случай… На всякий случай.

Надо было думать, серьезно думать.

Мерл.

Мерл пришел в себя на вторые сутки депресняка. Грязный, вонючий, в кровище и блевотине.

Открыл глаза, осторожно покосился на правую руку. Увидел повязку, откинулся на грязный матрас и заскрипел зубами.

–Ну че?

Дерил, конечно Дерил, кому ж еще тут быть.

Хорошо, что конфетки нет рядом.

–Пить дай, – голоса не было, один хрип.

Присосался к бутылке, жадно, нетерпеливо, проливая воду на грязнущую майку.

–Я где? Че сделал? – Мерл оценил свое состояние, глупых вопросов задавать не стал.

И так понятно, что сорвался. Блядь. Блядь.

Он не принимал уже больше чем полгода. В последнее время даже не думал об этом, хватало других забот. И тут опять…

Брат молчал.

Говнюк.

Не мог сразу его вырубить, когда Мерл очухался. Еще на пару дней. Или привязать к кровати. Чтоб башка на место встала.

Говнюк и есть.

–Говнюк…

–Че?

–Говнюк говорю, ты, сестренка… Че я хоть творил -то?

Жмет плечами:

–Да ниче… Как обычно…

Это плохо. Это пиздец как плохо.

Обычно, «как обычно» означало, что в скором времени Мерл сменит обстановку на более строгую, может даже на одиночку.

–Никого не грохнул?

–Не… Напугал только…

–А… девочку? – с содроганием, с мучительной испариной.

–А ее больше всех, блядь…

Мудак.

Мерл закрывает глаза, по привычке нашаривая правой рукой сигареты. Больно. Даже не в самой культе, хотя и там тоже, а в пальцах.

Которых нет.

–Иди нахер отсюда. Я посплю.

Брат кивает, поднимается.

У дверей его догоняет хриплый голос:

–Не вздумай конфетку сюда пустить. Под землю зарою.

Дерил не оборачивается, выходит, закрывая дверь на ключ. Снаружи.

Мерл садится на матрасе, левой рукой неловко вытаскивает сигарету из пачки, закуривает, избегая смотреть на правую.

–Ниче, ниче… – шепчет, потом срывается на хриплый крик, – Ниче, блядь!

Комментарий к 26. Автор категорически не приветствует употребление запрещенных препаратов. Описание воздействия запрещенных препаратов в работе не является достоверным и вызвано сюжетной необходимостью.

====== 27. ======

Мишель ехала на байке, привычно вцепившись в поясницу водителя.

Не Мерла.

Дерила.

Мерл сидел в пикапе, на пассажирском сиденье. Сам пока что вести машину он не мог, а уж о том, чтоб управлять байком, и мечтать теперь не приходилось. Мужчина был хмур больше обычного, не зубоскалил и зло поглядывал на невозмутимого водителя. Гризли.

На заднем сиденье, тихо, как мышки, сидели Керол и София.

Байк и пикап в этот раз возглавляли процессию из машин, потому что только братья Диксоны знали, куда ехать.

Была еще одна, основная причина для злости: внезапный отъезд из такого отличного убежища.

Не отъезд, бегство.

Военные грузовики с кунгами объявились перед воротами усадьбы через полторы недели после внезапной встречи в супермаркете. Скорее всего, все это время округа обшаривалась, но для людей, с местностью незнакомых, сразу обнаружить такое уединенное место было сложно.

Потребовалось время.

Слава Богу, незамеченными чужакам подобраться не удалось, поэтому эффекта внезапности не было.

Дерил и Гризли, все-таки, по просьбе Рика, начавшие шерстить окрестности, нарвались на военных в первый же день проверки. Пару часов пронаблюдав, напарники сделали неутешительный вывод: ищут, причем очень тщательно. И найдут. Не сегодня– завтра.

Посовещавшись с остальными спутниками, Рик принял решение уезжать. Брать все, что возможно, и уезжать. Иллюзий насчет того, зачем их группу так тщательно ищут люди, одетые в военную форму, ни у кого не было.

А если и возникали сомнения, то и они испарились после того, как Дерил рассказал о двух совершенно замученных женщинах, которых они с Гризли увидели в лагере военных. Не надо было даже догадки строить, для чего там находились эти женщины. Мужчины в военной форме не церемонились и не стеснялись.

По обрывкам разговоров, по манере держаться Дерилу стало понятно, что состав чужаков представляет собой сборную солянку, большую часть которой занимают уголовники и примкнувшие к ним военные. Откуда у них военная техника, оставалось загадкой, разгадывать которую никто и не собирался. Необходимо было принимать решение о дальнейших действиях.

Также не было иллюзий насчет того, что удастся отсидеться. Все-таки люди собрались на редкость здравомыслящие. Воевать было бессмысленно: разведчики насчитали более тридцати человек, все с оружием, как на подбор, сильные и крепкие мужчины.

Как это ни тяжело было осознавать, но надо было уходить. Конечно, в их группе практически все мужчины умели управляться с оружием, и были отличными бойцами, но все-таки их было слишком мало.

Шейн предлагал устроить засаду, подорвать грузовики, расстрелять людей.

Но Рик рисковать не собирался.

Дерил и Гризли видели только грузовики, а до этого, на стоянке супермаркета еще и бронетранспортер, которого в этот раз не наблюдалось. Значит, где-то есть база. И неизвестно, сколько на этой базе людей.

Один раз, скорее всего, группа бы отбилась, но где гарантия, что военные не придут еще? И где гарантия, что отбиться удастся без потерь? Гибель даже одного человека, мужчины, была по нынешним временам серьезным ударом.

Даже выпавший из реальности на некоторое время Мерл серьезно подставил всех. Рик не хотел рисковать семьей.

Собирались в спешке, но тщательно. Все, что можно было упаковать, упаковали. Все оружие, инструменты, медикаменты, еду, распределили по частям по всем машинам, чтоб, в случае потери одной, не остаться без чего-либо жизненно-необходимого.

В итоге, когда пришло время отправляться, сами путники в транспорт поместились с трудом.

Расселись по машинам. В последний раз с тоской и невероятным сожалением посмотрели на такое чудесное, такое обустроенное жилье, где можно было бы жить очень долго и безбедно.

Дали по газам. На выезде дождались Гризли, который оставил небольшие сюрпризы захватчикам.

И вот уже вторые сутки ехали, останавливаясь только на ночевки и пополнение бензина и припасов, если находилось, где.

Мерл, относительно легко в этот раз перенесший ломку, практически ни с кем не разговаривал, с тоской смотрел на брата на байке, с Мишель за спиной. Неосознанно лез правой рукой за сигаретами, почесаться, сделать что-либо, совершенно обычное, повседневное, на что ранее бы не обратил даже внимания. И еще больше мрачнел.

На ночевках спал отдельно от Мишель и Дерила, матерно рычал на всех, кто подходил ближе, чем на метр, практически ничего не ел.

Мишель вся извелась, глядя на его мучения. Девушке было его безумно жаль. Видеть, как такой сильный, неунывающий, язвительный, но оптимистичный обычно мужчина превращается в злобного отшельника, было невыносимо. Дерил на опасения Мишель лишь пожимал плечами. Он знал, что брату требуется время.

Но, конечно, он тоже хотел бы, чтоб прежний Мерл вернулся побыстрее.

В том числе и из-за Мишель. С момента травмы брата, девушка не разрешала к себе прикасаться, целовать, убирала его руки, плакала, расстраивалась.

Дерил понимал, особо не настаивал, но нервы-то не железные.

В дороге Мишель вообще с ним не ночевала, предпочитая спать с Софией в машине.

Дерил, не осознавая этого, безумно скучал по прежней веселой жизни втроем.Он вспоминал их жизнь в домике, невероятные по накалу страстей ночи, нежное гибкое тело Мишель в руках брата, вкус ее кожи на своих губах.

Ему этого всего дико не хватало.

Если раньше она с радостью отвечала на его ласки, то теперь сторонилась, плакала, все время говорила о Мерле.

А Дерил знал прекрасно, что этому говнюку надо просто перетерпеть. Что он просто должен перестать себя жалеть и начинать уже думать о ком-то, кроме себя. Поведение брата безумно бесило мужчину. В такие моменты он чувствовал себя старше на сотню лет.

Мишель же, в силу возраста, не задумывалась, почему она так себя ведет по отношению к Дерилу. Все ее мысли были о Мерле, о том, как ему помочь, как его расшевелить.Без Мерла их жизнь потеряла важную, основную составляющую, и сложиться обратно в целый пазл все могло только, если старший Диксон придет в себя.

Совета попросить было не у кого. Никто из женщин подсказать ей ничего не мог. А мужчинам было не до психологических проблем Мерла. Тут бы выжить, найти место для ночевки. А все остальное подождет.

Группа направлялась в Сансити. Маленький городок, один из многих, ничем не примечательных мест в Джорджии. Мерл какое-то время там жил, знал, где можно остановиться.

В прошлый раз его знания очень помогли, поэтому Рик без колебаний сделал выбор в пользу предложенного Диксоном маршрута.

Дом, куда Мерл в итоге привел своих спутников, стоял не в самом городе, а слегка на отшибе. Окруженный невысоким, но крепким забором, через который ходячие пройти не могли, с английским парком, строгий и роскошный.

–Интересные у тебя знакомства, Диксон, – задумчиво пробормотал Шейн, оглядывая ландшафт возле здания.

–На хуй иди, – прохрипел Мерл, – не нравится, пиздуй отсюда вместе с дружком своим и бабой вашей общей.

И, глядя на то, как Шейн, сжав кулаки, разворачивается в нему, поощряюще ухмыльнулся:

–Вперед, бля!

Чувствовалось, что отвести душу он очень даже не против.

Но Шейн, с видимым усилием переборов себя, только плюнул ему под ноги и ушел к группе. Кроме нескольких ходячих на территории они никого не заметили, можно заходить. А с этим наркоманом себе дороже воевать.

В доме было тихо. Видно было, что его ощутимо пограбили, но в целом сохранилась и обстановка и даже кое-какая еда.

Женщины затеяли ужин, мужчины, установив очередность дежурств, разошлись кто куда.

Лори, всю дорогу пребывавшая в подавленном состоянии из-за их бегства, ушла отдыхать в одну из комнат наверху.

Мишель, решившая помочь Керол с нарезкой, как раз несла от машины вяленое мясо, когда ее перехватил Дерил.

Он просто курил на крыльце и перегородил ей путь.

–Как Мерл? – Мишель не смотрела на мужчину, сжимая в руках пакет.

–Нормально, че ему будет, говнюку. – Дерил поморщился, потом нерешительно добавил, – я наверху, в крайней комнате…

–А он?

А он в машине, блядь. Выходить не хочет, так и сидит там, скот. Чувствовалось, что Дерил уже на грани.

Не надо так, ему плохо сейчас… Мишель говорила еле слышно.

–Плохо? – Дерил не выдержал, наконец, повысил голос. Видит Бог, он был терпелив! – Это нам всем, блядь, плохо! Это мы все переживаем! А ему все заебись! Он не думает о нас! О только о себе думает! Как и всегда, блядь! Он всегда думал о себе!

Не говори так! Он переживает, он руки лишился! Его надо поддерживать! И если он меня не хочет видеть, то ты… Мишель, наконец, поднимает голову и обжигается о бешеный сумасшедший взгляд Дерила.

Мужчина шумно выдыхает, делает шаг, хватает девушку за локти и прижимает к стене дома.

Мишель дергается, пытаясь вырваться, безуспешно.

–Мне больно! Пусти!

–Ну уж нет! Ты, блядь, мать Тереза, хоть раз подумала о том, кто он такой вообще? Кто МЫ такие вообще? Че ты о нас знаешь? Ты знаешь, че этот говнюк делал раньше? Че я делал? Сколько народу мы пришили по заказу? – он зло глядит в широко раскрытые, испуганные глаза девушки.

Этот испуг выворачивает ему все внутренности, сжигает, но Дерила несет, и остановиться он уже не может.

Он лишь сбавляет громкость, начинает шипеть ей в лицо. Этот шепот продирает гораздо сильнее, чем крик, заставляет оцепенеть от ужаса:

–А очень часто, крошка, нам надо было не просто пришить, а кое-что узнать… И как ты думаешь, как мы узнавали то, что нам надо? А мы всегда, слышишь ты, святоша французская, всегда узнавали…

Нет… голоса не было, только тихий хрип. Смотреть в его глаза было невыносимо, но и закрыть их тоже не получалось.

Да, солнышко, да… Это именно то, о чем ты думаешь… он продолжает шептать, наклоняясь все ниже, практически касаясь ее ушка губами, – мы резали людей, отрубали пальцы, уши, прижигали…

Дерил выдавливает слова медленно, смакуя ужас Мишель, растягивая момент кошмара. Он уже себя не контролирует практически.

–И когда этот скот садился, я оставался один… И выполнял всю работу за себя и за него. Только так я мог ему обеспечить нормальное существование в тюряге. Он до сих пор думает, что прикрывал меня. А это я, слышишь ты, я его прикрывал, блядь! – он опять срывается на крик, – и как, как мне теперь быть? Он руки лишился! Ах, какая беда! Сука! Да мы все чего-то лишились! Он живой! И это главное! Живой! И теперь, сука, теперь у него есть роскошь пострадать! И заодно напрячь всех! Да пошел он!

Мишель не может ничего ответить, она слишком испугана, ошеломлена откровениями Дерила. Она пытается выскользнуть из его рук. Дерил, кажется, только теперь понимает, что удерживает ее силой, что его руки до побелевших пальцев вцепились в ее предплечья.

–Боишься? – слегка хриплым и уже, кажется, более спокойным голосом спрашивает он, – правильно делаешь… Теперь ты в курсе, что мы нихуя не ангелы… Убежишь?

Мишель лишь шумно выдыхает, ежится от его внезапно изменившегося помертвевшего взгляда.

Она ошиблась.

Он не спокоен. Совсем не спокоен.

–Нихуя не убежишь.

Входная дверь совсем рядом. Справа небольшая гардеробная.

Мишель отлетает к стене, отброшенная сильными руками.

Она не пытается кричать, звать на помощь.

Страшно. Стыдно.

Дерил груб и жесток.

Он не думает о том, что причиняет боль, что уничтожает все то, что было между ними. Сквозь туман слез, застилающий глаза, Мишель видит его бешеный, какой-то потусторонний взгляд, чувствует жесткие ладони, обшаривающие, сжимающие до синяков грудь, бедра, слышит сквозь тошнотворный треск ткани сиплый злобный шепот:

–Принцесса, блядь… Все у тебя всегда заебись было? Че ты знаешь о жизни… Узнаешь щас…

Она не сопротивляется. Впервые испытывает боль в его объятиях. И не понимает, какая боль сильнее: физическая или душевная.

Мишель лишь мучительно стонет, когда он резко входит, начинает двигаться, по-прежнему что-то шепча, уже неразборчиво, но по тону понятно, что оскорбительно. Дерил держит крепко, не дает упасть, смотрит в ее заплаканное лицо, грубо кусает губы, шею, грудь.

В какой-то момент Мишель словно отключается, не в силах вынести ужаса предательства близкого, любимого человека.

К счастью, все заканчивается быстро.

Дерил застывает, выходит из нее, отшатывается. Кажется, он только теперь осознает, что сделал.

Глядит на истерзанную девушку, медленно сползающую по стене на пол, и садится рядом, скрипя зубами, обхватив голову руками.

–Блядь, блядь, блядь… Мудак! Какой же мудак!

Он не решается смотреть на Мишель.

Мишель, посидев немного, неожиданно всхлипывает и пытается встать.

Он подскакивает, обнимает, но девушка отшатывается, в ужасе глядя на него.

Дерил не может выносить этого выражения страха в заплаканных глазах любимой девушки:

Мишель… он не знает, что сказать, – я… Мишель…

Но девушка лишь пятится от него, выскакивает за дверь. Дерил беспомощно смотрит вслед, вздрагивает от стука захлопнувшейся двери и, застонав, валится обратно на пол гардеробной:

–Мудак…

Комментарий к 27. Предупреждение добавила.

====== 28. ======

Мерл проснулся от того, что дико зачесалась правая рука. Он ругнулся, повел затекшими плечами, по привычке хватанул ручку двери.

Правой.

Пронзило болью. Ругаясь еще громче и грязнее, кое-как открыл дверцу машины и вывалился наружу.

Раннее утро.

На крыльце сидит Гризли, покуривая и, как всегда, невозмутимо глядя на помятого, до невозможности злого Мерла.

–Че уставился, Медведь? – голос был сиплый, как будто с дикого бодуна. Впрочем, от истины недалеко.

Само собой, не дождавшись не только ответа, но и вообще хоть какой-то реакции на свой вопрос, Мерл скривился:

–А… Нахуй пошел…

Пошатываясь, прошел мимо мужчины в дом, чтоб разжиться водой.

На кухне сидели женщины. Они с испугом уставились на появившегося в дверях Диксона. Да, судя по всему, видок у него тот еще. Дикий видок.

–Че пялитесь, козы? Воды дайте.

Мимо него, сморщив нос, прошагала Лори. Мегги и Бет, переглянувшись, двинулись за ней, стараясь обходить Диксона по широкой дуге.

–Блядь, че такое? Воняю что ли? – Мерл дошагал до стула, рухнув на него.

Ноги держали не очень.

И непонятно, отчего: то ли от неудобной ночевки в скрюченном состоянии в машине, то ли от многодневной пьянки.

Еще как. Керол, единственная оставшаяся на кухне, со вздохом поставила перед ним бутылку с водой. Мерл тут же благодарно присосался к горлышку.

Выдув примерно половину, отдышался, уже более уверенно поерзал на стуле, глянул на сидевшую напротив женщину.

–Где все?

–Кто конкретно тебя интересует?

–Сама знаешь.

–Твой брат три часа назад ушел в лес. Сказал, на охоту. Мишель я не видела с вечера. Спит наверно.

–Ладно. – Мерл, кряхтя, поднялся со стула.

–Мерл! – окликнула его уже в дверях Керол.

Он обернулся, вопросительно поднял бровь.

–Не мое дело, конечно, но поговорил бы ты с Мишель. Она переживает.

–На хуй советчиков…

Мерл постоял, побарабанил пальцами по косяку.

–Наверху она?

–Наверно…

Мерл кивнул, направился к лестнице.