Текст книги "Вне игры (СИ)"

Автор книги: Одинокая_Лунная_Кошка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)

========== 1. ==========

– Мерлин, Гарри!

Секунда – и его уже крепко обнимали Гермиона и Андромеда Тонкс.

– Немедленно раздевайся, я приготовлю чай, и, может быть, стоит принести Бодроперцовое?! – сразу захлопотала хозяйка дома возле него, окончательно сбивая с толку и мешая сосредоточиться после пятнадцатичасового – почти вдвое сверх нормы для аврора – рабочего дня.

В четыре руки его втянули в крохотную гостиную, где слабо мерцали угли в камине. Конечно, он бывал здесь и раньше, когда навещал Тедди – строго в Рождество, День Рождения и именины, не пропуская ни дня – но на этот раз дом, должно быть, без праздничных украшений, хранил лишь малую часть того радушия и гостеприимства, к которым привык Поттер.

Он неловко улыбнулся, стаскивая аврорскую парадную мантию, превратившуюся под натиском дождя в мокрое и грязное нечто, спешно провел очищающим заклинанием, чтобы не оставлять следов на натертом до блеска полу, и машинально отметил, что Андромеда Тонкс сильно постарела с их последней встречи.

– Добрый вечер, Гермиона, миссис Тонкс, чай с удовольствием, а вот без зелья вполне обойдусь, хотя я и ощущаю себя, как после купания в Черном озере вместе с Гигантским кальмаром! – поспешил отшутиться Гарри, но слова как-то неуклюже повисли в воздухе, не в силах преодолеть общую тревогу.

– Что-то уже известно, Гарри? – нервно спросила Гермиона, теребя оборку форменной мантии – она тоже была сразу из Министерства, хотя там рабочий день закончился несколько раньше.

– Ничего такого, чего бы ты не знала, – покачал головой Поттер и привычно поправил сползшие по переносице очки, – Хотя, как сказать, сплетни ходят самые дурацкие и безумные из всех возможных.

– И все же?! – продолжала настаивать Грейнджер, но тут же осеклась и притихла, чтобы не разбудить Тедди.

– Кингсли грозится уволить всех, если не докопаемся до истины в ближайшие две недели, но для этого нам нужно перевернуть вверх дном всю северную Шотландию и, скорее всего, Ирландию, но чем Моргана не шутит, – кисло проговорил аврор, уже успевший получить не одну головомойку от министра.

– А как они выходят на связь? У нас в Аналитике не очень этим интересовались, – пожала плечами девушка.

– Так же, как было с нашим “Дозором” тогда, в 98-ом. Есть радио, есть пароль, есть слушатели и четыре стороны света для передислокации. Никакой связи между точками, откуда ведутся передачи, нет, уже проверяли. И, главное, эти соплохвостовы дети успевают скрыться раньше, чем прибывает наряд. – Гарри удрученно хмыкнул, – Потому что не надо это никому.

– То есть, участников войны и маглорожденных режут, как свиней, в эфире звучат призывы свергать нынешнее правительство, не способное защитить тех, кто доверял ему, а Министерство даже не почешется?! – гневно воскликнула Андромеда, до этого лишь молча слушавшая разговор, – Действительно, еще немного, и я пойму, почему эти негодяи становятся все популярнее!

– Ну, у Министерства и так очень много работы, за четыре с половиной года трудно разобраться полностью со всем в стране, где шла война… – начала оправдываться Грейнджер, чувствуя себя, как ярый сторонник новой власти, причастной к нынешним событиям.

– Первостепенной задачей правительства всегда стояла охрана жизней людей, тем более тех, кто этих самых магов поставил на столь высокие должности! – тут же отозвался Гарри, – И давайте закроем тему, пока не будет никаких подробностей, я уже по горло в этом дерьме с самого утра, хочется просто по-человечески поговорить с кем-нибудь.

За разговором они и не заметили, как плавно переместились на кухню, такую же аккуратную, как все в стареньком доме Тонксов. В больших фарфоровых чашках с желтым полустертым рисунком заваривался душистый – с чабрецом, мятой и мелиссой – чай. В отличие от большинства магических семей, в этом доме чай любили и предпочитали всем остальным напиткам, а на самых верхних полках можно было обнаружить самые разные баночки и коробочки с диковинными сортами чая.

– Как у вас с Роном, свадьба скоро? – шепнул Гарри Гермионе и тут же рассмеялся, глядя на разом покрасневшую подругу. – Да шучу я, шучу!

– Дошутишься так когда-нибудь, Поттер! – пригрозила Грейнджер, но тут же пошла на попятную, – Он в последнее время все с Джорджем, в “Ужастиках Умников Уизли”, что-то там перестраивает или ремонтирует, я толком не знаю, говорит, кстати, что чертовски рад, что не пошел с тобой в авроры. Это дословная цитата, если хочешь знать. И, отвечая на твой вопрос: какая свадьба, я вижу-то его от силы раз в неделю.

– Так вы же съехались недавно! – поперхнулся чаем Гарри. – Или я что-то пропустил существенное?

– Гарри Джеймс Поттер, а я еще тебя выгораживаю, когда Джинни жалуется! Если ты и дальше будешь проводить столько же времени с трупами, убийцами и Шеклболтом, не удивлюсь, если у вас все закончится так же, как и у нас с Роном, который тоже имеет одну неприятную особенность не видеть ничего дальше собственного носа!

Повисла неловкая пауза, прерываемая только звяканьем ложки о бока чашки: Андромеда Тонкс невозмутимо размешивала сахар.

– Зато Джин сможет жаловаться подружкам, что я изменяю ей с самим Министром Магии! – не преминул съехидничать Гарри.

Внезапно в окно на большой скорости, размахивая крыльями, врезался филин министра. Это была крупная бородатая сова буровато-рыжей пестрой окраски, очень надежная и немолодая уже, но испытывавшая необъяснимую панику перед стеклами – и, как следствие, не раз забывавшая затормозить перед домом адресата. Почему Кингсли, имея такую возможность, до сих пор не отправил филина на заслуженный отдых и не приобрел себе другую птицу, оставалось для Гарри загадкой, хотя сам Шеклболт пару раз объяснял это странным чувством родства со своим пернатым почтальоном.

Как бы то ни было, пострадавший филин, мокрый, нахохлившийся и угрюмый, вызывал у Гарри искреннее сочувствие, и тот поспешил впустить беднягу, одновременно стараясь забрать у него послание. Кингсли как всегда оказался лаконичен.

“Завтра в 9.00. Портключ настроен на Инвернесс. Одежда магловская и магическая, форму не бери. Строгая секретность, едешь один. Бар “Лысый петух”. Средства получишь у гоблинов. Инструкции по прибытию.

К. Ш.”

– Вот ведь мерлиновы кальсоны… – выругался Поттер, – Ну почему опять я крайний?

В конверте, помимо письма, лежал круглый золотой галлеон, и если бы не отсутствие номера на ребре, его можно было бы даже принять за настоящий. Такими одноразовыми портключами пользовались все авроры: удобные, малоприметные, не вызывавшие подозрений, галлеоны стали хорошей альтернативой другим портключам около двух лет назад с подачи самого Гарри, помнившего события своего пятого курса и монетки с Протеевыми чарами на них.

Заметив направленные на него взгляды волшебниц, аврор поспешил объясниться:

– Шеклболт написал, чтобы в Шотландию поехал я. Похоже, будет еще одна увлекательная неделька погони за очередными преступниками. Плохо только, что на этот раз я не знаю ни их имен, ни местности, куда отправлюсь. Собственно, я вообще ничего не знаю.

– Зато тебя, уж извини, знает каждая собака, даже не будучи анимагом… упс! – Гермиона едва не выпустила из рук чашку, и та опасно плеснула горячим чаем ей на руки. – Будь там аккуратнее, Гарри, пожалуйста!

– Куда ты сейчас? – Андромеда Тонкс казалась образцом спокойствия, но несколько суетливые движения ее рук говорили об обратном.

– Домой, попытаюсь хоть раз в этой жизни выспаться, – пожал плечами Гарри, – Хотя правду говорят, что перед смертью не надышишься.

– А мисс Уизли?

– Джин? А что с ней? У меня работа, я же не могу отказать министру, она должна это понимать. – парировал Поттер. – Я могу воспользоваться вашим камином? Не очень хочется аппарировать под дождем.

Прощание было недолгим, Гарри за время службы уже успел понять, что проводы всегда бывают лишними, да и авроры, будучи магами в целом своем суеверными, искренне считали, что прощаться так, как будто делаешь это в последний раз, не лучшая идея – можно накликать неудачу в деле или, хуже того, беду.

Вспыхнул зеленым камин, перед лицом Поттера замелькали каминные решетки с ужасающей быстротой, а затем он, чихнув, вывалился вместе с клубами сажи – выходить из камина он так и не научился, хотя и пытался честно, но вскоре плюнул, поняв, что это просто не его – на новенький темный ковер с каким-то унылым рисунком. Тогда как он помнил, и даже очень хорошо, что на Гриммо 12 никакого ковра и в помине не было.

– Ну, Соммерс, ну тролль, к Мерлину тебя в зад через три великаньих племени, удружил! – зло попомнил Гарри главу отдела, занимавшегося каминными сетями и торжественно клявшегося, что ему удалось исправить все, что вышло из строя во время правления Волдеморта.

Соммерса, как зарекомендовавшего себя с наилучшей стороны, поставили на этот пост недавно, и он, надо отдать ему должное, не просто вычистил каминную сеть от разнообразных следилок, заглушалок, опасных и не очень проклятий и всего того, чем простые маги пытались уберечься от неожиданных визитов Пожирателей, но и практически с нуля заново собрал в одну цепочку камины, до этого работавшие из рук вон плохо. Впрочем, с сетью до сих пор случались неполадки, и практически ежедневно находились люди, готовые рассказывать, как их вместо Министерства, к примеру, забросило куда-то к черту на кулички, даже в какой-нибудь частный дом на отшибе Гастингса, что на самом юге Англии.

Понадеявшись, что Уиллу Соммерсу снова будет икаться полночи, Гарри поднялся на ноги, на ходу пытаясь вспомнить хоть одно приличное слово, чтобы извиниться перед хозяевами, но, как назло, вспоминались только неприличные, выученные еще в самом начале учебки в Аврорате от более взрослых товарищей и запомнившиеся куда лучше, чем многие мудреные заклинания.

Конечно, Поттеру уже приходилось летать по каминам, выпадая на головы ничего не ведавших волшебников, но на этот раз он, наверное, побил все возможные рекорды. Судя по портретам на стенах, витой лестнице и громаднейшей библиотеке, нелегкая занесла его туда, куда он заходить не желал еще, по крайней мере, лет десять – в кабинет директора Хогвартса.

Почему к этому месту у него была столь явная антипатия, объяснить Гарри не мог даже сам себе. С одной стороны, любое возвращение в Хогвартс заставляло его заново переживать события той страшной ночи, когда погибли те, кто был ему дорог. С другой – ему все еще было противно встречаться взглядом с портретом Дамблдора и совестно – с портретом Снейпа, который все же всеми правдами и неправдами появился в замке после восстановления школы.

Все это уже послужило однажды его отказу от должности преподавателя Защиты от Темных Искусств, несмотря на длительные уговоры МакГонагалл и Гермионы, и с тех пор Поттер старался появляться в замке как можно реже, заваливая себя надуманными делами, визитами к Кингсли и бесконечной работой до полной усталости.

– Вы в порядке, мистер Поттер? – послышалось откуда-то слева, там, если память Гарри не подводила, стоял ныне письменный стол.

– Эм, да вроде бы, в порядке, – неожиданно смутился молодой человек, внезапно почувствовав себя школьником, которого отчитывает декан, – Добрый вечер, профессор, то есть, директор.

– Чаю? – МакГонагалл отложила в сторону бумаги и теперь, не отрываясь, наблюдала за попытками Поттера выпутаться из кокона аврорской мантии, – И позвольте узнать, что привело вас сюда в столь поздний час.

– Камин, будь он неладен, – пожал плечами Гарри, чувствуя, что самообладание снова возвращается к нему. – Но я рад видеть вас снова, директор.

В последний раз, вспомнилось ему, они встречались на официальной церемонии в Министерстве, в мае этого года. Учитывая, что сейчас был октябрь, а МакГонагалл взяла с него обещание приезжать в Хогвартс хотя бы раз в месяц, он крупно задолжал ей.

– Взаимно, Гарри, взаимно. Берите же печенье, не стойте.

Поттер хмыкнул, до того этот коротенький эпизод напомнил ему события того года, когда в Хогвартсе царствовала Амбридж, а сам он, глупый необученный пятикурсник, пытался сколотить собственную маленькую армию. Рука сама потянулась к имбирному тритону, и его вкус, вполне ожидаемо, оказался таким же, как и почти пять лет назад.

– Что же слышно в Министерстве об этих радиопередачах? – хмуро поинтересовалась директор.

Теперь настала пора удивляться Поттеру, поскольку Министерство с момента выхода этих передач в эфир старалось по мере сил и возможностей оградить обычное население от всего этого во избежании паники.

– Лучше молчите, Поттер, они проделали хорошую работу, чтобы слухи не просочились в газеты, но здесь дело все скорее в интересе Шеклболта, который сильно попросил за вас.

Гарри поперхнулся рассыпчатым печеньем, и глухо закашлялся, пытаясь не таращиться на МакГонагалл так, как будто увидел реинкарнацию Мерлина. Собственно, сейчас он не понимал ничего, просто чувствовал себя так же паршиво, как во время общения с Дамблдором, когда тот выдавал Гарри лишь несколько процентов от всей информации и искренне считал это достаточным.

– Кингсли просил помощи у вас? – наконец, выдавил из себя он, поднимаясь из кресла и испытывая острое желание наложить на кого-нибудь проклятье позаковыристее.

– Я могу объяснить, Поттер, при условии, что вы научитесь держать себя в руках. – холодно отрезала МакГонагалл. – Вам должно быть известно лучше, чем мне, как Министерство контролирует север Шотландии.

Гарри кивнул. Это действительно было больное место, этакая ахиллесова пята магической Британии. В шестидесятые годы Министерство, опасаясь бунтов, позволила этому региону слишком многое, заочно выдав индульгенцию на почти все возможные действия. С тех пор получившая немалую автономию Шотландия была практически неподвластна министру и развивалась так, как хотела того сама.

Более того, в отличие от Шотландии магловской, в магической еще сохранялись старинные традиции, существовали кланы и процветала кровная вражда. Именно поэтому особых ознакомителей у Министерства в Инвернессе и более северных землях не было и быть не могло, поэтому, фактически, сейчас Гарри должен был отправиться неизвестно куда без особых знаний, которыми снабжают отправляющихся на операцию авроров.

– Поскольку Министерство в этом плане бессильно, Шеклболт решил обратиться к кому-то, кто мог бы помочь вам избежать хотя бы десятой доли тех неприятностей, в которые вы склонны попадать и обязательно попадете там.

– Но вы… – малопонятно промямлил Гарри.

– Было бы странно мне не знать нравов того места, где я выросла, если вы хотели узнать это, мистер Поттер. – уточнила волшебница. – Разумеется, я не собираюсь скакать вместе с вами по холмам и сомнительным заведениям Хайленда, это, слава Мерлину, не входит в обязанности директора Хогвартса, но вы всегда можете воспользоваться почтовой совой, чтобы спросить у меня что-то.

– Кингсли ничего не говорил мне! – наконец выдохнул он.

– Вы должны были получить все инструкции по прибытию на место, так, кажется. Просто, раз уж по чистой случайности вы оказались здесь, я решила воспользоваться случаем.

Гарри тяжело вздохнул и потер переносицу. Было бы слишком узнать, что Соммерс специально по приказу сверху настроил камин так, чтобы аврора выкинуло в Хогвартсе.

– Ну хорошо. И какого рода советы я могу получить? – спросил он уже несколько спокойнее.

– У меня сохранилось несколько заслуживающих доверие знакомых на севере, к тому же, вам потребуются места, где можно быстро и без особых трудностей получить необходимое вроде зелий, портключей или ночлега. Местные маги не горят желанием обслуживать сассенахов, то есть англичан, особенно – представителей власти, знаете ли. Конечно, этого мало…

– Нет-нет, это больше, чем мне нужно! – поспешил заверить ее Поттер. – Обычно на операциях нет и этого!

Они проговорили еще минут десять, когда часы неожиданно для обоих пробили полночь, и Гарри все-таки засобирался домой.

Уже у камина его остановил голос Минервы, который на этот раз не был ни строгим, ни бесстрастным.

– Скажите, вы ведь тоже все еще не смогли простить его, Гарри?

– Кого? – он обернулся, чтобы заметить лицо МакГонагалл, напряженное и несколько бледнее обычного.

– Альбуса.

Гарри чувствовал, как сыпется сквозь пальцы зеленый порох, и понимал, что ответить сейчас все еще не может, чтобы не солгать или не обидеть случайно директора.

– Мне пора, профессор, до свидания. – он понимал, что поступает нехорошо, собираясь, как и несколько месяцев назад, уйти от ответа, но ничего не мог поделать с собой. – Площадь Гриммо, 12.

Зеленое пламя подхватило его и потащило куда-то вбок…

========== 2. ==========

Гарри сидел на жестком, грубо сколоченном деревянном стуле, опершись локтями на грязную, всю в пятнах и разводах от пролитого виски барную стойку и уронив на руки голову. От долгой неподвижности спину ломило, все тело его как будто одеревенело, резкий запах дешевого алкоголя вызывал сильную тошноту. Бар “Лысый петух”, право же, ничем ровным счетом не отличался от тех, в которых уже доводилось побывать аврору, разве что это место было еще непригляднее и отвратительнее при дневном свете.

Он пробыл здесь почти двадцать часов после своего прибытия в Инвернесс, успев лишь забросить рюкзак с вещами – Гарри решился путешествовать налегке – в ближайшую дешевую гостиницу-клоповник, расчитанную, видимо, на приезжую бедноту, но за все это время дело не сдвинулось с мертвой точки ни на дюйм. Впрочем, на быстрое разрешение ситуации нечего было надеяться, хотя маг и тешил себя глупыми мечтами.

Чтобы не отличаться от десятка забулдыг, проводивших здесь время за игрой в кости или пустыми разговорами, одевшись как можно проще и прикрыв заметный шрам капюшоном, Поттер устроился в самом конце стойки, отогнав слишком уж назойливого бармена с золотым зубом. Это место давало ему прекрасный обзор всего бара, а заказанный мутный чай – непременно в граненом стакане, именно так желает господин, готовый платить – в полутьме был почти неотличим от скверного виски, которым потчевали здесь завсегдатаев.

За ночь в баре побывал, наверное, весь цвет самых низших слоев городского общества: от портовых грузчиков, ругавших погоду, улов, подлеца-хозяина и вообще все на свете, до проституток, размалеванных ярче, чем какие-нибудь африканские племена, и мелких карманников, многие из которых потом и пили тут же на украденные деньги. “Лысый петух” был тем местом, где магловский и магический мир сливались настолько, что отделить их было крайне трудно. О Статуте Секретности здесь, похоже, никто не беспокоился, но правда каким-то чудом – магия уровня Мерлина, не иначе – никогда не покидала стен заведения.

К самому Гарри подходили трижды, приглашая то выпить, то провести незабываемую ночь в комнатке наверху. Но в какой-то момент он стал неинтересен окружающим, и о нем благополучно забыли, что аврора более чем устраивало.

В полученной от Шеклболта инструкции говорилось, что из бара уже велась одна трансляция, но никаких следов ее Поттер, к своему сожалению, обнаружить не смог, если не брать в расчет невнятный рассказ бармена о четырех мужчинах, закутанных в черные плащи, показавшихся подозрительными даже в таком месте, где люди привыкли ничему не удивляться.

По словам Гэвина, от которого страшно разило виски, выходило, что какие-то маги приходили сюда и точно, крутили какой-то ящик, а затем поднялись наверх, попросив бармена пригласить к ним милых дам и дав щедро на чай. Впрочем, дамы спустились обратно очень скоро, а ту четверку больше здесь не видели.

Дешевые проститутки далеко за тридцать делиться сведениями о клиентах не пожелали, но также упоминали, с какой легкостью они разбрасывались деньгами, да припомнили кое-какие фразы. На этом сведения заканчивались: следы неизвестные заметали лучше, чем мог себе вообразить Аврорат.

– Мистер желает еще что-нибудь? – прохрипели у него над ухом, и даже не оборачиваясь Гарри определил, что Гэвин, малость протрезвевший к утру, снова приложился к виски.

– Перо, бумагу и чернила. И сову. – тут же отозвался он.

– Сов не держим! – буркнули в ответ, и перед аврором легли пожелтившие листы, какой-то огрызок, некогда бывший пером, и сколотая в двух местах чернильница с дохлыми мухами на дне.

– Даже так? – по опыту зная, что от него хотят, Гарри постучал по столу новеньким галлеоном – Министерство на подобные операции не скупилось, понимая, что иногда авроры могут действовать вопреки закону.

– Все равно не держим, говорю вам! – Гэвин незаметно цапнул галлеон и добавил шепотом, – Все сделаем в лучшем виде, не бес-ик-покойтесь!

Гарри дернул плечом, показывая, что болтать не намерен, и потянулся за пером. Изначально он планировал написать Кингсли, но тот в инструкции ясно давал понять, что связь с ним возможна только в крайнем случае, поэтому оставался лишь один вариант – воспользоваться столь неожиданным предложением, которое он получил позавчера от директора.

“Inbhir Ness, 20 октября

Здравствуйте, профессор!

Прежде всего позвольте убедить вас, что я решился побеспокоить вас только в последний момент. Прошу прощения, если отвлекаю от каких-то более важных проблем, нежели помощь простому аврору, заблудившемуся в дебрях Хайленда, но мне сейчас действительна необходимы ваши советы.

Во-первых, при мне было упомянуто некое место, возможно, поселение: не то Кайлмюр, не то Келмюир. Есть ли что-то подобное в окрестностях Инвернесса и что оно вообще представляет из себя?

Во-вторых, есть ли какие-то места в городах, которые влияют на способность магического радио к трансляции? Насколько я помню из спецкурса в Аврорате, все эти поля и пространства относятся к Трансфигурации, а достучаться до министерских знатоков я смогу лишь через месяц, который мне потребуется на то, чтобы разжевать им проблему и убедить их в необходимости срочных сведений.

Искренне ваш,

Аврор Поттер”

***

Ответ принесла та же сова с абсолютно безумными желтыми глазами, которую притащил откуда-то бармен. На дорогу в Хогвартс и обратно птице потребовалось три часа, и Гарри не был уверен, что этой пернатой не приделали реактивный движок, как на магловских самолетах.

“Хогвартс, 20 октября

Мистер Поттер,

Не думайте, что, предлагая вам помощь, я была уверена в том, что вы не воспользуетесь ей. Это было бы крайне эгоистично с моей стороны, не так ли, тем более, что я не могу игнорировать просьбы Шеклболта.

Признаться, меня удивила ваша птица, не знаю, откуда вы взяли это существо, но оно за несколько минут успело разнести мой кабинет и подраться с домовиком, пока я отлучалась. Впрочем, не удивлюсь, если слухи о том, что на почте Инвернесса совам дают огневиски, чистая правда.

Что же касается ваших вопросов, первый поставил меня в тупик. Недалеко от вас действительно есть деревушка Kilmuir (Килмьюир), но она исключительно немагическая, сомневаюсь, что она может быть хоть чем-то вам полезна. Это место пьяниц, рыбаков и пастухов, и если люди, которых вы ищете, не решились вдруг спрятаться среди овечьих стад, они вряд ли бы отправились туда.

Относительно радиопередач – ваши сведения верны, и если бы у вас было больше времени, я расписала бы все подробности влияния трехмерных пространств и магических полярностей на передачи, но скажу коротко: радио работает только при большом скоплении магии, то есть, в населенных магами местах, но вместе с тем, если уровень магии зашкаливает, приборам очень трудно бывает пробиться сквозь общий фон, из-за чего случаются помехи. В любом случае, и в абсолютно дикой местности, и в центре Косого переулка даже опытному магу весьма трудно удержать связь из-за нестабильности магии. У древних магических построек – Хогвартс, Стоунхендж, скалы Мохера с рунными кругами – фон почти всегда одинаковый, поэтому там, какая бы ни была сила магии, радио будет работать практически идеально. Не знаю, насколько мне удалось ответить на ваш вопрос и при этом воздержаться от конкретных формул, которые вам мало чем помогут, но, надеюсь, вы найдете что-либо полезное для себя.

Удачи, мистер Поттер.

Минерва МакГонагалл,

Директор Школы Магии и Волшебства Хогвартс”

***

“Inbhir Ness, 20 октября

Профессор,

Я бесконечно благодарен вам за столько скорый ответ!

Сову я взял на время у местного пьяницы, насколько я понял, она доставляет почту нелегально, хотя с 1922 года все совы, используемые в качестве доставки почты не личного характера, облагаются особым налогом и стоят на учете. В любом случае, приношу свои искренние извинения за ее характер, но птица оказалась у меня под рукой, а искать что-либо, лучше соответствовавшее бы случаю, было некогда.

Ваши объяснения вполне подошли, но я с великим удовольствием выслушаю всю лекцию целиком, как только вернусь из своего небольшого путешествия. Никогда не знаешь, что может пригодиться в дороге. Тем не менее, я ваш должник, хотя пока что ничего, кроме писем, предложить не могу.

Я все же считаю, что Кингсли не должен был просить вас заниматься еще и мной, в школе и без того, я уверен, достаточно дел. Когда вы получите письмо, я уже буду на пути в этот ваш Килмьюир, хотя вы и сказали, что там обитают одни маглы. Но, поскольку это единственная моя зацепка, я вынужден плясать от того, что есть.

С уважением,

Гарри Поттер”

– Рассчитайте, пожалуйста!

Гарри поглядел, как все та же сова, меланхолично ухнув, тяжело поднялась в воздух, и направился к выходу, поминая тихим незлым словом Шеклболта и свой послевоенный радикулит и пытаясь хоть как-то размять окончательно затекшую спину.

========== 3. ==========

Цокая каблучками новеньких сапожек, Джинни Уизли двигалась по коридору Министерства Магии прямо по направлению к кабинету Кингсли Шеклболта, чувствуя – не без скрытого удовлетворения – что вслед ей оборачиваются. Наверное, не будь она сейчас так занята, Джинни нашла бы время остановится и поболтать – исключительно по-дружески – с кем-нибудь из персонала, но на кокетство не было ни времени, ни желания.

Когда закончилась война, она искренне верила, что все изменится, что Гарри не нужно будет пропадать целыми днями, и они смогут наконец-то поговорить о будущем. О чувствах. О любви, в конце концов, Мерлин бы ее побрал. Но прошло уже четыре года – чертовски много и в то же время незначительно мало – а дело так и не сдвинулось с мертвой точки.

Она отдавала себе отчет, что терпение никогда не входило в число ее добродетелей, и все равно упорно ждала Поттера сначала с учебы в Аврорате, когда домашние ужины он предпочитал вечеру с такими же будущими аврорами в каком-нибудь ближайшем трактире, ждала с работы, когда взмыленный после очередного трудного дня Гарри приходил далеко за полночь и тут же падал на нерасстеленную кровать.

Ее пятилетний контракт с “Холихедскими гарпиями” Гарри не только не заинтересовал – он попросту не заметил, что Джинни стала реже появляться дома, что иногда она исчезала дней на десять, потому что у клуба начиналась череда заграничных матчей. Он даже в Норе говорил только об Аврорате и своих делах, и Джинни, глядя на умиляющуюся мать, как никогда раньше желала, чтобы ее сердце оказалось занято кем-то другим, и она со спокойной совестью могла бы, наконец, расстаться с Поттером.

Хотела – и не могла, потому что каждый раз, уезжая куда-нибудь, он неловко поправлял очки и глупо улыбался, пытаясь извиниться. Потому что он искренне не понимал, что обижает ее. Потому что, в конце концов, ему она доверяла больше, чем кому бы то ни было.

Они говорили об этом много раз, Гарри водил ее в кафе, был галантен, обаятелен и вполне доволен, но Аврорат все же стоял у него на первом и единственном месте.

Время шло, детская влюбленность куда-то исчезла, так и не уступив место чему-то большему. И теперь, снова найдя у себя коротенькую записочку об отъезде Гарри на очередное задание, Джинни чувствовала себя вдвойне разочарованной.

Направляясь на встречу с Кингсли, она понятия не имела, что может ему сказать: просить отстранить Поттера от дела было бы крайне глупо, обвинять министра в неправильной работе с собственными аврорами – еще глупее. И все же Джинни надеялась, что этот ее визит, уже не первый, к тому же, сможет на что-то повлиять. В конце концов, раньше она видела в нем только министра, может быть, пришло время аппелировать к тому, кто прошел с семьей Уизли всю войну.

– Доброго дня, мисс Уизли, министр ждет вас! – картонно улыбнулся секретарь, молодой человек с зеленоватым болезненным лицом, испорченным драконьей оспой, медлительный, но исполнительный и достаточно верный.

В кабинете все было по-прежнему: массивный дубовый стол, какие-то жалкие какутсы на окне, умирающие бех солнца в дождливой Англии, шкафы с книгами. Все слишком просто для министра, если, конечно, не знать Кингсли, искренне не понимавшего, зачем людям такая роскошь, если вполне можно обойтись малым.

Шеклболт ее ждал. Хотя виделись они достаточно недавно, Джинни сразу же отметила про себя, что Кингсли ничуть не изменился: все такое же сосредоточенное круглое лицо, спокойные темные глаза, вся его фигура излучала уверенность и степенность, которая приходит только с возрастом, как мудрость или житейский опыт.

– Присаживайтесь, мисс Уизли. – Кингсли, в свою очередь, тоже рассматривал ее, немного нахмурясь. – Вы, как я понимаю, хотели бы узнать, где сейчас мистер Поттер, я не ошибся?

– Совершенно верно, министр, – вздохнув, Джинни опустилась в кресло, – И об этом тоже.

Шеклболт, внимательно следивший за ее словами, удивленно приподнял брови. Он привык к периодическим визитам юной ведьмы, которую отчего-то сильно беспокоил стиль жизни аврора Поттера, но сегодня она все же смогла преподнести ему сюрприз.

– Я слушаю вас.

– Я устала, понимаете, – вдруг прошептала Джинни, – Я устала бороться с этим в одиночку просто потому, что не хочу беспокоить маму, близких подруг у меня нет, да и не с каждым это можно обсуждать. Я надеялась, что Гарри сможет… уделять мне больше времени, но у него все время дела, а любого напоминания о войне он сторонится, как боггарта. Вы же сами бывший аврор, неужели сочетать работу и отношения действительно так трудно?

На секунду Шеклболт переменился в лице, но приобретенная с годами выдержка не позволила ему выпустить эмоции наружу.

– Ответ, мисс Уизли, проще, чем вам кажется. Вообще многое лежит на поверхности.

Джинни не ответила, внезапно вспомнив, что Кингсли до сих пор не женат. Но поднимать эту тему было бы невежливо хотя бы по отношению к министру, который был почти вдвое старше нее.

– Я – не самый лучший пример, поверьте. – как будто прочитав ее мысли, ответил мужчина. – Собственно, для меня работа аврора превратилась в замкнутый круг: я так и не нашел человека, с которым захотел бы разделить свою жизнь вне Аврората, но не сделал я это потому, что Аврорат стал для меня гораздо роднее и привычнее собственного дома.