Текст книги "Дельфийский оракул (СИ)"

Автор книги: Nusya_Pro

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 11 страниц)

– Вы можете идти… – она достала палочку – Лили…

Та, повернувшаяся было, чтобы уйти, вновь откликнулась на своё имя, взглянув на свою госпожу, и застыла на месте от попавшего в неё невербального заклинания. Взгляд женщины расфокусировался, но вскоре вновь пришёл в норму. Она удивлённо огляделась.

– Моя госпожа, вы звали меня?

Гермиона улыбнулась одними уголками губ.

– Нет. Я передумала. Всё в порядке. Вы можете идти.

Во второй раз за последний час дверь закрылась за матерью Гарри. Девушка долго смотрела на то место, где та только что стояла, а после вернулась к кровати и легла. В её душе царила пустота, как после прошедшего урагана. Она ничего не чувствовала и не замечала. Белая дымка сна быстро окутала её и увлекла в мир грёз и фантазий. Сны были странными и очень яркими. Гермиона сидела в белом балахоне в центре огромного дворцового зала, а вокруг неё ходил светловолосый Аполлон, смеясь божественным смехом и метая молнии из небесно-голубых глаз.

========== Глава 3. Тёмная Леди. ==========

***

Лунная дорожка едва освещала комнату. Средь разбросанных вещей и смятых одеял ярко выделялись силуэты мужчины и женщины. Тени блуждали по их телам, смягчая очертания и сглаживая движения. Она сидела на нём, двигаясь в ритме, который этой ночью придумала сама. Его руки держали тонкую талию, поглаживая указательными пальцами ложбинки на пояснице. Тёмные волосы женщины легко касались плоской, почти впалой мужской груди. Она гладила себя, усиливая наслаждение. В какой-то момент её спина изогнулась, женщина запрокинула голову назад и вскрикнула одновременно со своим любовником…

Он расслабился и убрал руки за голову. Она засмеялась безумным и в то же время сексуальным смехом. Её красные губы растянулись в улыбке, а чёрные глаза загорелись неподдельной игривостью и даже нежностью. Женщина манерно вскинула руку и положила её на грудь мужчины, начиная вести от шеи к низу живота кончиками пальцев, с чёрным лаком на ногтях. Мужчина же резко перехватил её запястье, стараясь причинить боль, и встал, столкнув женщину с себя на другую сторону кровати. Она мягко упала на подушки, перевернулась и обиженно надула губки.

– Ещё очень рано, Том.

Он начал одеваться. Черты его змееподобного лица и худого тела ярко проступили в лунном свете. Волдеморт стоял спиной к кровати. В красных глазах блеснул недобрый огонёк.

– Напомни мне, Беллатриса, когда я разрешил тебе называть меня по имени?

Лицо волшебницы скрывала тень, потому невозможно было различить, что именно она чувствует. Бэлла не ответила. Тёмный Лорд тоже хранил молчание до тех пор, пока не застегнул последнюю пуговицу мантии.

– Я дал согласие на брак Тёмной Леди и твоего племянника, тебе уже известно?

– Н-нет, мой Лорд, я ничего об этом не знаю.

– Странно – Волдеморт не умел шутить, но сейчас его голос стал тише и опаснее – я полагал, Люциус не пренебрежёт такой возможностью растрезвонить всем о своей удаче.

Беллатриса промолчала.

– В связи с этим… – он повернулся, устремив взор красных змеиных глаз на неё – я отправляю Родольфуса в Бродфорд.

– О – женщина улыбнулась и подалась вперёд. Блики света озарили её лицо, скрадывая жёсткость его черт – так значит у нас будет больше времени?

Тёмный Лорд удивился.

– О чём речь? Ты едешь с ним, Беллатриса.

В глазах его любовницы погас живой огонёк, обнажая оставшееся там безумие.

– Ты…ты высылаешь меня?

– Да, если тебе будет угодно это так называть. Ты должна понять, мы породнимся, а это значит, что брак моей дочери не должен быть опорочен нашей связью.

– Вот как…

– Да, и ещё…ты помнишь тот день, когда я разрешил тебе быть здесь со мной?

– Д-да, мой Лорд…это был лучший день в моей…

– Я сказал тогда, что мимолётный проблеск любви, хоть какая-то надежда на это в твоих глазах, и ты больше никогда не зайдёшь сюда – перебил он её.

В его голосе не было гнева, или жестокости, но там таилась угроза, та самая, которую только Тёмный Лорд мог вкладывать в свои даже самые тихие слова.

– Н-но, мой Лорд – губы Беллатрисы Лестрейндж затряслись.

Волдеморт продолжал, ни капли её не жалея.

– Может быть ты полагала, что я, уподобляясь этим влюблённым глупцам, стану потакать тебе во всём? Или ты думала, что сможешь манипулировать мной с помощью своего тела? Тогда ты глупа, очень глупа, Беллатриса!

– Ничего такого, мой Лорд, я ничего такого не думала – поспешила возразить она.

– Но я великодушен, Беллатриса, ведь так? – он не слушал её.

– О вашем великодушии слагают легенды, мой Лорд – с надеждой отозвалась волшебница.

– Я буду вызывать тебя иногда, но пока… тебе придётся уехать вслед за мужем. Одевайся и уходи!

***

Гермионе потребовалось несколько минут, чтобы понять, что для сохранения собственной жизни ей в первую очередь придётся вести себя как Тёмная Леди, о которой она ничего не знала. Поэтому в ближайшую же ночь девушка стала обшаривать спальню на предмет улик и фактов относительно того, что ела, что чувствовала, как вела себя здешняя Гермиона. На поиски ушло много времени, ночь стала клониться к рассвету, а ничего кроме стопки старых газет всё ещё не было. Но вот случилось чудо – под старыми мантиями, в драгоценной шкатулке, нашёлся дневник и пачка фотографий. Это был обычный чёрный блокнот, потрёпанный и старый. На нём лежало заклинание бесконечных листов и пара защитных, которые, конечно, не сработали, когда Гермиона взяла дневник в руки. Она аккуратно перевернула первую страницу и её глаза быстро забегали по строчкам.

«12:43 11 августа 1991.

Мне пришло письмо из Хогвартса. Сегодня отец похвалил меня за это и подарил целую деревню маглов. Жаль, что в школе у меня не будет этого веселья.

23:18 1 сентября 1991

Вот я и в школе. Здесь скучно. Многие говорят, что убивать людей не хорошо, но я с ними не согласна, ведь люди это только чистокровные волшебники. Я то уж знаю, как наследница основателя школы, Салазара Слизерина.

А ещё, говорят, что раньше в школе было четыре факультета и четыре основателя. Глупо, по-моему. Салазар Слизерин был великим волшебником и ему не нужны были помощники…»

Девушка перевернула сразу несколько листов и наткнулась на это:

«13:13 19 апреля 1995.

Мой отец пострадал! Эти люди…люди, что напали на него, будут наказаны! Я лично займусь этим в летние каникулы. Моему прекрасному отцу, прекраснейшему из смертных, пришлось восстанавливать своё тело по частям. Теперь он…он всё равно остаётся моим отцом, а я его дочерью…»

Следующие страницы Гермиона переворачивала быстро, с отвращением выхватывая некоторые строчки из текста. В каких-то моментах она останавливалась и снова вчитывалась в извращённые фантазии маленькой девочки, а после и девушки, старательно отметая моменты с подробным описанием расчленения, исполнения самых жутких заклинаний, издевательств над маглами и маглорождёнными волшебниками. Тёмная Леди лично пытала и убила Невилла и Августу Лонгботтом, Джинни Уизли, Аберфорта Дамблдора и, пойманного предателя Регулуса Блэка, и так гордилась этим, как её копия из другой реальности своими научными достижениями. Гермиона заставила себя прочитать последние страницы и с силой захлопнула блокнот.

Фотографии, сплошь тёмного цвета, изображали Гермиону Грейнджер, такую же растрёпанную, с копной каштановых волос и карими глазами. Только в лице её не было доброты, не было чувств и эмоций присущих обычной девушке. Это была холодная, мраморная красота, будто статуя работы очень хорошего скульптора. Возможно, именно такой видел её Рон в крестраже…

Девушка откинула и фотографии вслед за дневником, принимаясь за газеты, залпом вычитывая важные статьи из каждой. Выяснилось, что после того, как Волдеморт устранил своего главного врага – Гарри Поттера – он занялся массовыми убийствами. Первыми были предатели крови, вроде Уизли и Лавгудов, за ними последовали маглорождённые волшебники, а после пришёл черёд маглов. Судя по статьям в «Ежедневном Пророке», Британия полностью была захвачена Тёмным Лордом, а сам он был что-то вроде короля. Каждый год в разные страны от него засылался шпион, который должен был переманить выбранную страну на сторону Британии и подчинить её власти Волдеморта. Декретом от 1995 года были запрещены светлые заклинания вроде патронуса. Этим же декретом прошло назначение Долорес Джейн Амбридж на должность министра Магии. О Тёмной Леди не сообщалось до самого выхода декрета, когда, власть Лорда стала настолько сильна, что даже другие страны не могли вмешиваться и противиться происходящему.

Газета выпала из рук девушки, а сама она уставилась в одну точку размышляя над ситуацией, в которую вляпалась. Последняя надежда оставалась на Дамблдора, или на саму себя, потому что долго жить чужой жизнью Гермиона, конечно не собиралась. И если даже мать Гарри отказала ей в помощи, то что можно ждать от остальных. Она тряхнула головой и пересела за большое чёрное трюмо, в ящичках которого хранилось много дорогой волшебной косметики. По примеру фотографий Тёмной Леди, девушка нанесла макияж, оделась и оглядела себя уже в большом зеркале, стараясь сделать как можно более высокомерный взгляд. Теперь Гермиону беспокоило только одно, тёмную магию она не изучала, и возможная просьба использовать любое запрещённое заклинание, кроме общеизвестных, грозило раскрытием её настоящей личности. До рассвета оставалось несколько часов, которые волшебница и посвятила изучению книг по тёмной магии. С первых же строк она поняла – здесь ей придётся убивать.

***

Как только первый луч наступающего рассвета проник сквозь открытое окно, метка начала покалывать, а вскоре и вовсе обжигающе запылала. Гермиона была готова к этому. Спрятав свой страх и свою неуверенность, она смело сделала шаг в коридор и пошла в сторону той самой комнаты, в которой накануне беседовала с Волдемортом. Под её мантией, вышитой серебром, покоился дневник Тёмной Леди. Последние записи не шли из головы девушки, заполняя всё её сознание. Стук каблучков отражался от стен, скрипучим эхом проносясь по второму этажу…

«16:42 22 мая 2000.

Драко Малфой… Я с таким презрением пишу это имя, что для меня даже унизительно произносить такое. Драко…милый, наивный Драко приходил вчера к моему отцу. Он просил моей руки… Ха-Ха… Как бы не так… Конечно, отец отказал ему… Какая наглость! Какое убожество!.. Малфои…..ха-ха…Малфой и Тёмная Леди… Да он мизинца моего не стоит! Не понимаю как вообще ЭТОМУ судьба дала жизнь чистокровного волшебника, да ещё из такой семьи…Я, наследница Салазара Слизерина, замуж за Малфоя?!..Никогда не бывать этому. Никогда!»

Гермиона в который раз мысленно перечитала эту фразу и улыбнулась. Хоть в чём-то они с Тёмной Леди были похожи. Недолюбливать Драко это, вероятно, судьба для всех Гермион. Хотя в этот раз, Малфоя было даже жаль… На этой мысли пришлось прервать свои размышления и вернуться в реальность. Двойная дверь распахнулась и перед ней возник Тёмный Лорд.

– Рад, что вы во время, леди – сказал он.

Ей показалось, что Волдеморт чем-то опечален. Но эта печаль не вызывала у него злости, а лишь непонимание собственных чувств. Он подал руку девушке, и вместе они вышли из дома, чтобы аппарировать в Малфой Мэнор.

***

Вот от чего сжималось её сердце, вот чего боялась она более всего – поместье Малфоев. Оно нависало над ней, по мере их приближения к главным воротам. В этом мире Малфой-Мэнор был просто образцом тёмной магии, навевая страх даже издалека своими серыми стенами и тёмными окнами. Сколько ей придётся пробыть здесь, сколько ужасов насмотреться, прежде чем лица её друзей снова появятся в поле зрения. Самообладание покинуло девушку и хрупкая рука дрогнула в большой ладони Волдеморта. На счастье Гермионы ворота уже открылись перед ними, отвлекая Тёмного Лорда. Сутулый волшебник в чёрной мантии обратился к девушке.

– Леди, предъявите вашу палочку.

Она замерла на мгновение, понимая, что быть Тёмной Леди не то же самое, что быть Беллатрисой Лестрейндж, выпив оборотное зелье. Слова пришли из ниоткуда, удивляя её саму.

– Почему я должна вам предъявлять палочку? Я! Тёмная Леди! Это унизительно!

Было видно, что волшебник испугался. Переминаясь с ноги на ногу и выбирая между жизнью и смертью, он всё-таки произнёс.

– Но так положено во всех крупных домах Британии, Леди.

– Мой Лорд – Гермиона повернулась к предполагаемому отцу – мне обязательно проходить эту унизительную процедуру?

– Сегодня леди, прошу вас снизойти до этого.

Она вздёрнула подбородок, хорошо играя свою роль, и, с гордым видом и нотками отвращения, передала палочку в руки проверяющего. Девушка могла поклясться, что Волдеморт улыбался за её спиной.

– Всё в порядке, леди. Проходите – привратник поклонился.

Малфой-Мэнор надвигался, всё выше и выше поднимаясь над головой девушки. Он давил на неё, пытаясь вызвать страх, добиться паники, извлекая самые страшные воспоминания. Нагнетающая обстановка, удушливая атмосфера – всё сказывалось на состоянии Гермионы, и она с облегчением вздохнула, когда большие двери, наконец, распахнулись перед ней, открывая взору длинный тёмный коридор с вереницей портретов по стенам, и трёх, скромно стоявших в ожидании, волшебников. Собрав всю волю в кулак и ничем не выдавая свой страх, она надменно произнесла:

– Доброе утро, Драко.

– Доброе, моя госпожа – блондин поклонился, пытаясь поймать её взгляд.

Девушка держалась из последних сил, но здесь не было места слабости и отчаянию. Если она хотела выжить, выжить и вернуться домой, то любой ценой необходимо было сохранить свой образ, доиграть свою роль. И теперь у главного входа в поместье больше не было Гермионы Грейнджер, там стояла высокомерная и прекрасная Тёмная Леди, дочь Волдеморта и будущая жена Драко Малфоя.

========== Глава 4. Церемония предательства ==========

***

Вы можете представить себе пустой Лондон, Лондон без маглов? Британию, закрывшуюся от всего мира? Британию, в которой единственной установленной властью является страх, а единственной ценностью и стремлением – дожить до завтрашнего дня? Гермиона думала об этом, глядя как новый рассвет, пробивающийся сквозь плотные облака, окрашивает стены Тауэра и его окрестности, проникает сквозь панорамное окно в номер отеля Парк Плаза на Вестминстер Роуд, в котором как раз сейчас находилась девушка.

Отель был выбран для проведения церемонии. Тёмный Лорд считал необходимым не только пышно сыграть эту свадьбу, но и провести её на нейтральной территории для обоих сторон. Никто не мог опровергать этот выбор или сомневаться в нём, потому все разместились в отеле заранее, насколько это было возможно. Накануне торжества приехала и Гермиона, всё ещё воюющая с самой собой за право называться Тёмной Леди, и Драко Малфой, настолько же безумно влюблённый, насколько и несчастный. Волдеморт, Нарцисса и Люциус сопровождали их. Будущая миссис Малфой, стараясь поддерживать свой статус, а на самом деле страшась за свою жизнь, так чётко следовала записи в дневнике, что это доходило до унижения молодого человека. Как часто в последнюю неделю Драко выходил после разговора с ней, едва не хлопнув дверью, сдерживая себя от рвущегося гнева, но он любил, он действительно любил её, кем бы она не была и как бы не вела себя с ним теперь.

Первые капли дождя стукнулись о стекло перед лицом Гермионы и медленно скатились вниз, оставляя мокрые дорожки. Капли становились больше, их количество увеличивалось и, наконец, начался самый настоящий ливень, в непроглядной серости скрывая Тауэр от глаз волшебницы. Она повернулась спиной к окну и обвела взглядом свой небольшой номер. По центру стояла круглая кровать, с множеством подушек, мягким пледом и абсолютно чёрным шёлковым постельным бельём. На небольшой гардеробной стойке, на мягких вешалках, висел кружевной белый комплект и свадебное платье. Дорогие белоснежные туфли-лодочки покоились в коробке на полу, дополняя картину. Девушка подошла к стойке и взглянула на платье, его принесли вчера и она не занималась разглядыванием этого предмета свадебного гардероба перед сном. Платье было с кружевным верхом и атласной юбкой, с небольшим объёмом у талии и разрезом до самого бедра. Такую ли свадьбу хотела Гермиона? О такой ли она мечтала? Стараясь не забывать о том, что её настоящая свадьба с Роном ещё не скоро, и, если она всё же случится, это будет точно не такое торжество и намного менее открытое платье, а всё, что происходит сейчас – иллюзия, и единственная реальность, которую должна была признавать её душа, существовала там, где остались её друзья, живые и невредимые.

Стрелка часов двигалась слишком быстро, не оставляя шанса Гермионе собраться с мыслями. Руки волшебницы дрогнули, когда без четверти семь в дверь робко постучала Пэнси Паркинсон. Низенькая чистокровная волшебница, со своим курносым носом, выглядела мило и очень привлекательно. На ней было бордовое прямое платье, с чёрными кружевами на рукавах и вырезе, а на высокой не вычурной причёске аккуратно приютилась красная шляпка, с вуалью, скрывающей лишь глаза. Паркинсон оказалась близкой подругой Тёмной Леди, однако той не пришлось лицезреть её в последнее время, так как доступ в поместье Малфоев был открыт далеко не каждому, а именно в этом месте провела невеста все свои предсвадебные дни.

– Доброе утро.

Гермиона ничего не знала о том, как общалась с подругой дочь Волдеморта, а по сему решила полагаться на интуицию и следовать ей в таких делах. Во всяком случае её неправильное поведение могли списать на волнения перед церемонией.

– Доброе – ответила девушка, улыбаясь уголком рта.

Отсутствие удивления на лице подруги и отсутствие же пресловутого обращения «моя госпожа» обрадовали будущую миссис Малфой, немного поднимая ей настроение.

Пэнси услужливо помогла невесте одеться, воркуя о том, как прекрасно быть женой Драко. Гермионе подумалось, что Паркинсон наверняка любила Малфоя, но была вынуждена скрывать это. С каким удовольствием волшебница сейчас уступила бы место этой несчастной, убегая от жуткой реальности. Но бежать было некуда и отступать сейчас – означало погибнуть.

Наконец, приготовления были завершены и Гермиона подошла к зеркалу, висевшему на одной из стен. Перед ней, по ту сторону стекла, стояла девушка, идеальный макияж со стрелками и тёмно-фиолетовыми губами делал из неё готическую красавицу, а белое платье с сиреневым поясом создавало образ чистоты и невинности, гармонируя тем не менее с такой яркостью лица. Ей было непривычно видеть себя в таком образе: разрез до бедра, в котором видна была стройная ножка в белом чулке, обутая в изящную туфельку, закрытый вырез кружевного верха впереди, всё же открывал спину девушки до самой талии, колье, обхватывающее обручем шею, тонкой серебристой змейкой спускалось вдоль позвоночника. Серёжки, подобные колье, обвивали уши Гермионы, перчатки до локтей плотно облегали руки, а воздушный пучок держал длинную фату, настолько тонкую и лёгкую, будто её плели пауки из самых лучших сортов своей белоснежной паутины. Невесту позабавило это сравнение, которое её реальному жениху Рону точно бы не понравилось.

– Чёрт! – Гермиона вскрикнула и даже подпрыгнула на месте, не успев подумать о том, что именно делает.

Метка начала гореть, оповещая её о скором начале церемонии. «Ну неужели даже в такой день обязательно было делать это!» – возмутилась она про себя.

– Всё в порядке? – спросила Пэнси, удивлённо взглянув на подругу.

– Да, да… Нам пора?.. – спросила та, стараясь замаскировать своё замешательство обычной прихотью взбалмошной особы.

– Кажется, да… – с едва заметной грустью, произнесла Паркинсон.

***

Гермионе было не удобно идти рядом с Пэнси, ведь, выступая по ковру на высоких каблуках, ей приходилось смотреть сверху вниз, чтобы разговаривать или отвечать на вопросы. В таком положении её спутница казалась маленькой девочкой, и будучи на голову ниже невесты теперь выглядела куда более изящно, чем до этого. По красной ковровой дорожке девушки прошли к банкетному залу, увеличенному в размерах. Под высоким потолком образовывался купол из роз разнообразных цветов, а внизу рядами стояли стулья, разделяемые проходом. Он вёл к небольшому возвышению, на котором находилась полукруглая арка, так же украшенная розами. Там уже переминался с ноги на ногу какой-то волшебник с книгой и Драко, увлечённо объясняющий ему что-то. Жених был одет в чёрную мантию, похожую на те, что так любил профессор Снейп. В его одежде не было ничего лишнего, кроме белого воротничка, глянцевых пуговиц и манжет с дорогими запонками, что смотрелось очень элегантно. Малфой стоял спиной к вошедшим и потому пока не видел своей невесты. Та же в свою очередь подошла к Тёмному Лорду, который не глядя, подал руку дочери, крепко обхватив её хрупкую ладонь.

Заиграла музыка. Красивая и грустная, она разносилась в сводах этого зала, отражаясь от стен, заполняя своей мелодией всё вокруг. Гермиона решила в этот момент, что даже худшие из волшебников умеют ценить прекрасное. Холодная рука Волдеморта вернула её к действительности, приглашая следовать за ним, что она и сделала, совершая свой первый шаг к будущему, которое было так же неизвестно, как и величина космического пространства, в котором маленькой песчинкой была планета «Земля».

Выступая мимо верениц стульев, заполненных гостями, в поисках мотивации для сохранения спокойствия, Гермиона стала осматривать помещение на предмет того, что могло бы её зацепить и отвлечь от происходящего. На удивление, этим чем-то оказались серые глаза жениха. Девушка никогда не видела, чтобы её школьный враг смотрел вот так на кого-нибудь. Он не раздевал её глазами как Рон, не обнимал взглядом как Гарри и даже не смотрел с нежностью, как это делал когда-то Виктор Крам. Драко смотрел так, будто вся его душа, вся его жизнь сейчас существовали лишь для того, чтобы успокоить её, словно мягкая тёплая волна, потоком из этих серых глаз, обнимала сердце волшебницы, заставляя действительно забыть обо всём. Вспоминая этот момент позже, Гермиона уверяла себя, что там, кроме Малфоя, не было никого из тех, кого бы она могла знать лично достаточно хорошо, поэтому и создалось такое ощущение объединения и взаимопонимания.

И так, Лорд Волдеморт передал руку своей дочери её будущему мужу и отошёл к чете Малфоев, заставляя Люциуса побледнеть. Ладонь Драко на удивление оказалась тёплая и нежная. Он не сжимал её руку как Тёмный Лорд, но при этом и не был расслаблен, давая свободу и в то же время, требуя повиновения. Здесь Гермионе пришлось отвести взгляд и опустить его в пол, чтобы показать своё смущение и скрыть страх, который наверняка был бы заметен в её глазах при таком близком контакте. Всё проходило как во сне: речь волшебника, вопросы и ответы, кольца, одетые сквозь пелену её отрешённости, и золотые искры, осыпавшие молодых в знак заключения брака.

Взмах палочкой и перед Драко и Гермионой вместо арки уже стоит стол, а вместо множества отдельных стульев в зале появляются маленькие круглые столики, украшенные розами и кружевными скатертями. Если бы девушка и могла представить себе другую подобную свадьбу с собой в главной роли, то она точно не представила бы на месте Драко никого другого, кто мог бы так же скрашивать её ужасное положение, относясь к ней как к хрупкой вазе в одной из коллекций Лувра. Конечно, здешний Драко не обязательно должен был соответствовать Малфою, которого она знала, ведь Гермиона и Тёмная Леди так же не были похожи, и даже представляли собой абсолютные противоположности друг другу во всём, в том числе и в том, что касалось любви и моральных ценностей, которые были основой всех поступков и действий каждой.

***

Вечер наступил неожиданно и молодожёнам пришлось покинуть шумную вечеринку. Они молча шли по ковровым дорожкам в выделенный им свадебный номер. Драко молчал, вероятно, в ожидании новых оскорблений. А Гермиона думала только о том, что ей теперь предстоит. Мысли бесконечным роем летали, сбиваясь и путаясь, врезаясь друг в друга и забивая голову девушки совершенно не нужной ерундой, пока, наконец, перед ней не открылась дверь, движимая прикосновением руки Драко.

Она вошла и робко села на кровать, забыв играть роль неприступной дочери Волдеморта. Малфой на мгновение задержался в коридоре, а после зашёл и закрыл дверь, почему-то использовав сразу несколько защитных запирающих заклинаний. Он повернулся к своей жене, поднимая палочку и, если б в этот момент волшебница не поняла, что он хочет сделать, то была бы уже мертва. Она метнулась к креслу, за которым и успела спрятаться. Заклинание, вылетевшее из волшебной палочки Драко, попало аккурат в спинку, разорвав в клочья обивку. Блондин медленно пошёл на Гермиону, очевидно, собираясь закончить то, что начал. И делал он это так, будто не понимал, что происходит. Создавалось впечатление, что Малфой всего лишь тряпичная кукла, управляемая чьей-то длинной рукой. Девушка была в замешательстве – происходящее никак логически не связывалось с поведением её мужа до этого. Мысли Гермионы долго метались в поисках объяснения, пока она не додумалась взглянуть Драко в глаза.

В серых бездонных озёрах, с такой нежностью смотревших на неё совсем недавно, была пустота…пустота и безмятежность, которые так легко выдают заклинание Империус. А надо сказать, это был прекрасный Империус, выполненный одним из талантливейших волшебников, и это могло значить только одно: Драко убьёт её, убьёт, не подозревая о своих действиях, а после будет наказан за то, чего вовсе не желал и не собирался делать. И теперь, испуганной Гермионе оставалось только ждать, когда судьба в виде Малфоя найдёт её в таком ненадёжном укрытии, как разорванная спинка кресла. Волшебница задрожала, молясь всем богам, вспоминая Мэрлина и воскрешая в памяти всё самое лучшее, что когда-либо случилось с ней. Подступала апатия, тело будто костенело от страха, а глаза непроизвольно наполнялись слезами, только усложняя ситуацию. Сердце медленно и гулко отбивало удары, доживая свои последние минуты, чувствуя неминуемую гибель…дыхание смерти…

Его тень нависла над ней. Гермиона ничего не видела, ей с трудом удавалось двигаться, но она нашла в себе силы поднять голову и вновь взглянуть в глаза своего мужа и своего убийцы…

– Авада Кедавра!

========== Глава 5. Побег в неизвестность ==========

***

Дождь барабанил по стёклам, когда в номер Драко Малфоя вошла сестра его матери, Беллатриса Лестрейндж. Он недолюбливал её в основном за безумные и бессмысленные убийства, которых за ней числилось едва ли намного меньше чем за самим Тёмным Лордом. Она считала себя королевой – второй после Волдеморта – и Драко испытывал отвращение, представляя их вместе. Женщина вошла очень тихо, однако её присутствие не ускользнуло от племянника. Он уже был полностью готов к церемонии и ждал только, когда мать позовёт в банкетный зал, поэтому появление тётки стало для него неожиданным.

– Драко – Бэлла хихикнула, подбираясь поближе к нему кошачьей походкой.

Она улыбалась притворно доброжелательно, но Драко не нужно было объяснять, что она что-то задумала.

– В чём дело?

Та снова усмехнулась, вставая перед ним. Её чёрные глаза безумно сверкнули.

– Драко, мой мальчик. Тёмный Лорд прислал меня…

Блондин замер, просчитывая все варианты ответа на возможные приказы хозяина.

– Сейчас? Прямо перед свадьбой?

– Для Тёмного Лорда никогда не бывает неподходящего времени…

– Согласен.

– Он решил, что пора убить её. Она слишком сильна. Наш повелитель больше не может контролировать магию, которой обладает Тёмная Леди.

– Он приказал убить её? Ты серьёзно, Бэлла?

Волшебница рассмеялась жутким смехом, высовывая язычок и облизывая ярко-красные губы.

– Да.

– Да?! – Драко разозлился – тогда почему он выдаёт её за меня? Не для того ли, чтобы утихомирить бушующую силу дочери? Брак должен ослабить магию Тёмной Леди.

– Какой ты глупый и наивный…глупый и наивный мальчик. Тёмный Лорд не может сделать это своими руками. Отец…убьёт дочь…что скажут люди об их повелителе?..

Малфой в недоумении стоял напротив своей тёти, не в состоянии отвести взгляд.

– Ты убьёшь её, Драко – прошептала она – Ты станешь вершителем судьбы Тёмного Лорда, и, будь уверен, он осыплет тебя небывалыми почестями. Почестями, которых ты заслуживаешь…

Он смотрел на Беллатрису, слыша её слова словно сквозь гигантскую трубу. Драко должен женится и убить, убить ту, которую любит. Иначе погибнет сам. Или его убьют в любом случае? Блондин был почти уверен, что так и будет. Его ждёт наказание за любой исход дела. И решение пришло само собой.

– Я не сделаю этого, Бэлла. Ты знаешь, я этого не сделаю.

Беллатриса снова захохотала.

– Ты говоришь нет?! Отказываешь величайшему волшебнику всех времён?

– Я этого не сделаю! – упрямо повторил Малфой, глядя в одну точку.

– Ну что ж – волшебница сделала притворно грустное лицо – это твой выбор, дорогой племянник…и надеюсь…

– Убирайся! – не выдержал он, перекрывая конец её фразы – Убирайся!

Белла некоторое время стояла в дверях, обнимая косяк и кокетливо прищурив глаза, а после вышла и гордой походкой удалилась по коридору.

***

Драко знал, что ничего не кончено, и, если этот приказ действительно прошёл от Тёмного Лорда, стоило быть на стороже и, возможно, защитить Тёмную Леди. На церемонии и в толпе веселящихся гостей он едва ли ожидал, что кто-то начнёт действовать, даже сам Волдеморт. Но Малфой не просчитал одного: Бэлла следовала за ним по пятам, наблюдала за каждым его движением, и вечером прошла весь путь от банкетного зала до свадебного номера, а там, под покровом коридорного сумрака, произнесла заклинание аккурат в тот момент, когда её племянник открывал дверь своей жене. Он не смог бороться. Волшебница была слишком сильна и прекрасно знала это. Сердце Драко разрывалось от предчувствия неминуемого горя, когда его руки непроизвольно накладывали заклинание на дверь. Однако, первый же зелёный луч, вылетевший из волшебной палочки, отрезвил его. Всё существо Малфоя восстало против действий, совершающихся его телом. Голос Беллатрисы в голове приказывал убить, настойчиво заставляя его исполнить требуемое, но в его сознание уже стали проникать другие мысли, оттесняя и сопротивляясь заклинанию. Драко боролся, и впервые он побеждал.

Его тело медленно приближалось к креслу, за которым сидела Тёмная Леди. Её скрючившаяся фигурка уже была видна ему, когда он поднял палочку. «Почему ты не защищаешься? Почему?» Мысленно вопрошал он сидящую перед ним девушку. Она, будто почувствовала, вздрогнула и подняла испуганные карие глаза, встречаясь с его серыми.

– Авада Кедавра – слетело с губ Драко, и заклинание Беллатрисы развеялось, очищая сознание и возвращая ощущение реальности.