Текст книги "Дельфийский оракул (СИ)"

Автор книги: Nusya_Pro

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)

Что-то зашуршало совсем рядом, и она подняла глаза, вздрагивая от увиденного. Между потухшим камином и её креслом стоял бесплотный дух, скорее приведение нежели человек. Это был Аполлон. Его светлые кудри развивались, словно на ветру, которого в помещении, конечно, быть не могло, голубые глаза искрились призрачным и добрым светом, а губы складывались в грустную улыбку. Он заговорил так тихо, что слышать его могла только та, которой были адресованы его слова.

– Приветствую тебя, о, смертная дева.

– Угу, – волшебница успокоилась и приняла прежнее положение. Было понятно, что он не оставит такое событие без внимания – в чём дело? Испытаний ваших было недостаточно? Мне предстоят новые?

Аполлон отрицательно качнул головой.

– Почему ты не хочешь бороться?

– За что? – она не поднимала глаз, голос её звучал равнодушно и безжизненно.

– За любовь? За этого мужчину, смертная дева?

– Мы в разных социальных категориях, если вы понимаете о чём я.

– Боишься, что любовь твоя напрасна? А если я скажу, что нет? Если я, Аполлон, скажу тебе, что это и есть тот человек, которого ты полюбила, и который уже любит тебя? И разве недостаточно было всех знаков, что мы с сестрой посылали тебе?

Девушка подняла глаза снова, смотря на черноту камина сквозь полупрозрачного бога.

– Я не чувствую, что способна пойти дальше, чем уже зашла. Я не смогу.

– Нет, ты можешь… – Аполлон затих, вглядываясь куда-то вверх, и вдруг исчез.

Кто-то спускался со второго этажа, тихо шурша мантией.

***

Драко потянулся в своей постели и повернулся, чтобы обнять спавшую рядом девушку, но, после безуспешных попыток найти её, открыл глаза. Гермионы не было рядом и не было уже давно, судя по тому, как холодна была та сторона кровати, где ещё вчера… Малфой откинул эту мысль и встал, поспешно одеваясь. Защитные чары поместья были спокойны, а это могло значить только одно – она ушла. Какое-то щемящее чувство закралось в область сердца, но и его блондин отогнал, не задумываясь. Он схватил последний предмет одежды со стула и повернулся, чтобы уйти. Какое-то мгновение парень думал, что блеснувший на столике с бельём флакон, наполненный чем-то серебристым, почудился ему, однако при повторном взгляде всё выяснилось. Там действительно был флакон, в котором, не трудно было догадаться, завивались воспоминания, а рядом мирно покоился тот самый рубиновый кулон-сердце на золотой цепочке, который так неожиданно обратил на себя внимание Драко вчера.

– Доброе утро, – Малфой аж подпрыгнул на месте и развернулся.

Перед ним стояла женщина. Женщина не земной красоты. Её лицо, словно окутанное золотистой дымкой, было скрыто, но и без этого было понятно, что равных ей нет. Она была плотнее, чем приведение, и прозрачнее, чем человек. Золотистые кудри ниспадали по струящейся мантии едва вздрагивая, словно лёгкий бриз овевал её тело.

– Как вы вошли?

– Мне не нужно разрешение, чтобы оказаться там, где я хочу.

– Кто вы? – блондин стоял в оцепенении, не понимая, как чужой человек оказался в Малфой-Мэноре.

– Я Афродита, смертный.

– Что? – Драко не поверил, отступая на шаг.

Богиня взмахнула рукой и волшебная палочка парня выскользнула из кармана и сломалась, однако, прежде чем он успел что-либо ответить, палочка вернулась обратно целая и невредимая.

– Я что-то выше вашей магии, смертный, – всё тем же голосом, в котором явственно ощущалась улыбка, проговорила она.

– Но, но почему я не вижу твоего лица, а, Богиня? Или это всего-лишь тонкая и профессиональная иллюзия опытного волшебника?

– Не видишь… – Афродита выдержала паузу, словно раздумывая – да, мужчины не могут видеть моего лица, когда сердце их занято…

– Что за бред! – Малфой с размаху опустился на кровать – боги… даже если и так, то почему именно ко мне такой не здоровый интерес?

– Наша задача сделать так, в некоторых случаях, чтобы хотя бы вы – волшебники – умели иногда смотреть сердцем и видеть душой. Ты любишь девушку, а она любит тебя, почему же вы не вместе? Странный вопрос, правда, Драко?

Парень поднял на богиню глаза и некоторое время вглядывался в то место, где у неё должно было быть лицо, а после отрицательно покачал головой и усмехнулся.

– Ерунда!

Афродита не собиралась сдаваться так легко, потому прошла своей лёгкой поступью к стулу и взяла кулон и воспоминания.

– Этот кулон мой. Она получила в дар его от меня при нашей последней встрече. Я надеялась, что он достаточно быстро сведёт вас вместе. Так и случилось. Его свойства исчезнут, как только ты передашь его ей.

– Я не стану этого делать!

– Не станешь? – Афродита улыбалась, эта улыбка искрилась в ней самой, в её голосе и движениях, хоть и не была видна – ведь тебе интересно, смертный, что таится в другом её даре? Любопытство гложет тебя, и ты не можешь сопротивляться.

Малфой пожал плечами.

– Ну и что? Есть только одно место, где я могу увидеть эти воспоминания – это Хогвартс. И расстояние до школы не единственное препятствие, которое мне придётся преодолеть на пути к Омуту Памяти. Глупо было предполагать, что я пойду на это… И вообще, раз передо мной богиня, то почему бы ей не показать самой эти воспоминания…боги всемогущи не так ли?

– О да, – она засмеялась высоким и очень красивым смехом – всемогущи, но увы и ах, ты должен сделать всё сам… только так ты узнаешь истину… У тебя есть два дня, Драко, – богиня снова назвала его по имени, пытаясь достучаться до него – и ты пойдёшь в школу и достигнешь омута раньше, чем случится непоправимое…

– Непоправимое? – блондин не понял о чём речь, глядя в этот момент на собственные ноги.

Но ответа не последовало. Малфой снова поднял голову и никого не обнаружил.

– Бред! – тихо проговорил он и откинулся на мягкие подушки двуспальной кровати.

***

Драко, конечно, знал, что есть вещи и выше магии, выше понимания самой реальности. О богах рассказывал его дед, и он не мог не поверить этим рассказам. Однако парень был ошарашен, шокирован, почти сломлен событиями, успевшими случиться за последние двадцать четыре часа.

Гермиона, с которой Малфой не то, что бы вообще не собирался спать, он даже не ожидал, что она окажется в его доме. Возможно, этому было суждено случится, но не так скоро, не вчера. Что-то произошло между ними на совершенно другом уровне, кто-то поспособствовал их сближению и подтолкнул друг к другу. Драко осторожно взглянул на кулон Афродиты и почувствовал как мурашки выбежали в район позвоночника посмотреть, что случилось. Неужели это видение действительно была богиня, настоящая Афродита, неужели старый Малфой говорил правду? Бледные руки пропустили золотую цепочку меж пальцев и поднесли к губам, почти таким же бледным, как и руки.

Блондину было любопытно, невероятно любопытно узнать, что оставила ему… (в голове сформировалось слово, которое теперь ей абсолютно не подходило. Разве была она грязнокровкой, разве для него она была такой?)… мысли запнулись и Малфой представил её хрупкую стройную фигуру в мамином платье, спущенном с плеча. Как она была элегантна, как сексуальна, как желанна, привлекательна и…любима. Да… она была любима, любима им. По сути своей, Драко никогда не отрицал этого… если б кто-то спросил раньше, он незамедлительно бы ответил, что любит её. И эта мысль коснулась его сердца, пронзив насквозь, заставляя похолодеть и принося с собой новые мысли, более печальные чем предыдущая…

Сегодня утром она ушла, оставив только воспоминания и кулон. Что она хотела этим сказать? О чём попросить? Парень стал искать зацепки в своих воспоминаниях, пытаясь понять, но ничего не было. Мимолётное желание… покупка платья… это был порыв, который он сам от себя не ожидал, но Драко сделал это, он сделал подарок без тени сомнения, презрения и сожаления… и всё же, так и не решился признаться в этом.

Одно мгновение, секунда на осознание произошедшего, и вот Малфой уже выходит из ворот поместья, сжимая в руках воспоминания и кулон, вопреки своим предрассудкам, своим словам и разумному выбору. В этот момент его мысли витали уже далеко, за много миль от его дома, в круглом кабинете замка… того самого замка, где навсегда сохранился аромат ушедшего детства.

***

– Гермиона, – Джинни распахнула дверь своей комнаты, где находилась её подруга, стоявшая в том же положении, в котором и была час назад.

Она разглядывала свадебное платье, подсознательно сравнивая его с платьем той реальности, и единственное, что приходило теперь на ум, это руки Малфоя, которые обнимали её прошлой ночью. Девушка даже не оглянулась, когда подруга окликнула её.

– Гермиона, – Джинни подошла совсем близко и взяла за руку будущую жену своего брата – долго ты будешь страдать? Если уж решилась, так делай вид, что всё хорошо. Рон может что-то заподозрить, а ты ведь этого не хочешь?

– Не хочу… – полувопросительный ответ не внёс ясности для рыжеволосой волшебницы.

– Тогда уж будь добра… и…это платье? Что он сказал?

Гермиона пожала плечами.

– Ничего, но я почти уверена, что это он.

– Вы с Гарри будто сговорились… ладно, слушай, я кое-что узнала, – сестра Рона взмахнула палочкой, и дверь с треском захлопнулась.

– Что? – казалось, невесте было всё равно. Она встала и отошла к окну, делая вид, что заинтересована двором, украшенным к свадьбе.

– Невилл связался со мной обычным способом.

– И? – волшебница не поворачивалась и по-прежнему не проявляла интереса к информации.

– Он сказал, что Малфой у Макгоногалл.

Копна каштановых волос взметнулась при развороте, а карие глаза вперились в рыжую гриву подруги.

– Что?.. Др… то есть, Малфой в Хогвартсе?

Джинни кивнула.

– Невилл сказал, что вид у него более чем серьёзный… Ты этого добивалась? – осторожно спросила она.

Гермиона отрицательно покачала головой.

– Я совершила ошибку и хотела избавиться от всего этого.

– Помяни моё слово, подруга, но послезавтра твой Малфой явится на торжество и сорвёт его. И для меня остаётся лишь одна загадка – опоздает он или нет.

– Не неси чушь, Джинни! Он не придёт. Может он в Хогвартсе вовсе не поэтому, – девушка вдруг отвернулась, громко всхлипнув – зачем ты подпитываешь надежду, которую я пытаюсь убить. Это не тот Драко, а я не та Гермиона, и между нами такая же огромная пропасть, как между тобой и Забини.

– Возможно, но я не люблю Забини…

– Это не имеет значения. Всё кончено. Эта история не для меня.

– С тобой бесполезно…

Джинни вдруг резко замолчала, и её подруга снова повернулась к ней, чтобы узнать в чём дело. В дверях, с ничего не выражающим лицом, стоял Рон.

========== Глава 13. Запретные воспоминания или Кентавры не лгут. ==========

***

Башенки Хогвартса высоко вздымались в небеса, ярко отражая солнце, стоявшее в зените. Плотный покров защитных заклинаний хранил школу бережно и надёжно, допуская в свою обитель лишь немногих. Дорога, уходившая от ворот к деревне Хогсмид петляла и извивалась, змееподобно ложась на местность. Прямо у самых ворот произошло два шумных хлопка, и двое мужчин аппарировали почти на одно и то же место, оказавшись лицом к лицу.

– Малфой, – Невилл скинул капюшон мантии, открывая ворота волшебной палочкой.

– Уборщиком подрабатываешь, Лонгботтом?

– Профессором, – буркнул тот в ответ – а ты чего явился? Мамочка погулять отпустила?

– К старой кошке нужно попасть, не пропустишь?

– Можно было воспользоваться каминной сетью вообще-то.

– Ага, можно. Только видишь ли какое дело, профессор… – Драко откровенно издевался – мой дом пока не подключён к каминной сети.

– Это та старая развалина, похожая на дом с привидениями? – не уступал Невилл.

– Заткнись! – Малфою было не до споров, потому он подхватил собеседника за грудки, не на шутку разозлившись.

– Ладно… – тот развёл руками – спокойно. Можешь идти, вижу тебе срочно.

– Наконец-то дошло! – блондин разжал руки и собирался было нырнуть в открывающиеся ворота, но врезался в чей-то крупный торс, похожий на лошадиный.

– Всё в порядке, профессор Лонгботтом? – спросил Фиренц, отбивая копытом замерзающую землю – простите, юный Малфой, за столь неожиданное появление.

Драко махнул рукой, собираясь пройти, однако Фиренц остался на месте, в упор глядя на парня.

– Юный Малфой, звёзды говорят мне… метка богов не лёгкая ноша…о да…кому случится носить такое бремя, редко бывает счастлив, и всё же это путь к счастью… Тёмная метка и метка богов…оригинальное сочетание…

Тот закатил глаза.

– Не начинайте. Я всё равно ни слова не понял, – он, наконец, протиснулся на территорию школы.

– Вы на пороге открытий, юный Малфой… сделайте правильный выбор, – произнёс кентавр вслед.

– Обязательно… – пробурчал блондин, поспешно удаляясь по склону в сторону замка.

***

– Здравствуйте, мистер Малфой. Профессор Лонгботтом предупредил меня о вашем приходе, – Минерва Магоногалл стояла у двери своего кабинета между двух гаргулий.

– Пароль, – проговорила одна из статуй.

– Кошачья мята, – шепнула директор, при этом её лицо слегка порозовело.

Драко не отреагировал, только мысленное злорадство на мгновение вызвало у него едкое замечание, которое, конечно, он не произнёс.

– Здравствуйте, профессор.

По винтовой лестнице оба волшебника поднялись в круглый кабинет и заняли места соответственно своим положениям. Макгоногалл опустилась на стул, оставив трость рядом и придвинула к себе кориспонденцию.

– Неожиданный визит, если быть откровенной, мистер Малфой, – высказалась она, не поднимая головы.

– Это спонтанное решение, профессор, – тот держался почтительно и отстранённо. Драко чувствовал, какие именно мысли витают в её голове.

– Хм, – Минерва всё-таки взглянула на него, немного сдвинув очки – что вас привело ко мне? Вам нужна помощь?

От неё всегда стоило ждать проницательности в таких вопросах.

– В некотором роде… – неопределённо ответил парень.

– Я вас слушаю, – профессор была аккуратна в своих словах, и её недоверие было очевидно.

– Мне нужно… – Малфой не собирался разуверять её в личных убеждениях, потому что абсолютно не надеялся на положительный ответ -… омут памяти.

Испытующий взгляд старой волшебницы снова остановился на собеседнике.

– Надеюсь, ваши действия законны, мистер Малфой?

Драко невозмутимо принял этот выпад.

– Да, профессор… одна леди оставила мне это для ознакомления…

– Аааа, – Макгоногалл протянула это как-то слегка удивлённо – здесь замешана любовь, не так ли?

– Не стану утверждать этого, впрочем, и отрицать не имеет смысла.

Директор улыбнулась.

– Если быть честной, профессор Фиренц замолвил за вас словечко. Я разрешаю вам воспользоваться чашей, мистер Малфой, – она взмахнула палочкой, и дверцы позади директорского стола раскрылись, выпуская Омут Памяти, который пролетел через весь кабинет и замер прямо перед удивлённым Драко.

– Вы… вы разрешаете мне взять его?

Макгоногалл сняла очки и снова одела, строго посмотрев на парня.

– Нет, я разрешаю вам использовать омут памяти здесь, а не взять с собой.

– То есть, да,… – блондин кивнул – я это и имел в виду.

– Тогда действуйте, у вас, кажется, мало времени.

Малфой согласился, доставая колбу с воспоминаниями Гермионы. Он с каким-то невероятным трепетом выливал серебристые завихрения в чашу, словно предчувствуя переломный момент. Драко знал, что после того, как он узнает всё, его жизнь навсегда сойдёт с проверенной орбиты и встанет на совершенно новый виток, в котором ничего уже не будет как прежде.

***

– Почему с ней невозможно разговаривать, Джинни?

Обе девушки застыли, словно изваяния, глядя на Рона и соображая, что он мог слышать. Однако тот, очевидно, застал только последнюю фразу.

– Очень красиво, – продолжил он, понимая, что его вопрос останется без ответа – прямо не терпится увидеть тебя в этом.

Гермиона выдавила улыбку.

– А мне не терпится его одеть, – она провела рукой по пышной юбке платья.

Джинни осуждающе взглянула на подругу и повернулась к брату.

– Ты же знаешь, что жених не должен видеть невесту накануне свадьбы!

– Знаю, но завтра ещё целый день…

– И что? Нам нужно подготовится. У нас девичник. Иди лучше к Гарри и обсуди мальчишник и прочие ваши развлечения. Давай, давай, уходи.

– Да… – рыжий развернулся, но вдруг остановился и вновь взглянул на сестру – я хотел спросить…

– Что? – она нервничала, косо поглядывая в сторону Гермионы.

– От Невилла пришло какое-то сообщение, я не понял смысла… может ты объяснишь?

Девушка сделала невинное лицо.

– Это было мне. Это не важно. Мы тут кое-что… в общем это наше дело, – она вытолкала брата за дверь и прикрыла её за собой – ты можешь хотя бы теперь не лезть в мои дела?

– Хорошо, хорошо… не буду, – Рон ретировался, внимая доводам сестры, но совершенно не доверяя своей невесте.

Он ещё не мог объяснить причину таких перемен, но уже ясно чувствовал холод и даже неприязнь с её стороны.

========== Глава 14. Право на тайну. ==========

***

Вечерело. Из паба на Диагон Аллее доносились пьяные крики и смех. Играла музыка. Дверь шумного заведения скрипнула, и в полоске яркого света появился растрёпанный мужчина. Он был в чёрном костюме с белой розой в петлице, развязавшийся галстук болтался на шее, а рубашка, расстёгнутая до середины, выставляла на показ голую грудь. Рыжая шевелюра едва заметно мелькнула в свете закрывающейся двери.

– Рон, ты куда? – Гарри Поттер, сияя своим зелёным взором, выбежал за другом.

– Подышать… – безэмоционально ответил тот.

– Послушай, – Гарри продолжил, несмотря на явное нежелание говорить со стороны друга – ты о Гермионе думаешь, да? Весь вечер ты сам не свой, хотя канун твоей свадьбы… мальчишник.

Рон промолчал, лишь вздохнул и присел на ступеньки, спускавшиеся от двери паба.

– Рон, не хочешь поговорить об этом?

Молчание Уизли говорило само за себя, и Поттер, прекрасно всё понимая, поплёлся обратно в шумную и весёлую компанию. Однако, когда его рука коснулась металлической ручки, тихие, почти не слышные, слова долетели до него.

– Помнишь огонь, который она научилась создавать на первом курсе?

Гарри поправил очки, вернулся и сел рядом с другом.

– Конечно.

– Такой же огонь она зажигала во мне всегда. Моя Гермиона. Но я не чувствую этого больше. Не чувствую уже очень давно. Я не уверен, что это свадьба – наше правильное решение…

– Ты серьёзно? Хочешь сказать, ты больше не любишь её?

– Она не любит меня, и… кажется,… никогда не любила.

– Это не так, Рон…

– Это так, Гарри. Гермиона никогда не любила меня, как парня… наверное, просто не было никого лучше, чтобы отдать своё сердце. Но теперь, я чувствую, что она нашла. Нашла такого мужчину. И это, увы, не я.

– И ты так спокойно говоришь об этом? Если бы я думал так о Джинни, я бы докопался и узнал кто есть кто и с кем она.

– Да, но вы с Джинни вроде как… знаешь… предназначены что ли друг другу… с Гермионой у нас не так.

– Рон, ты ли говоришь мне о предназначении. И, даже если так, то кто же тогда предназначен тебе более, чем Гермиона?

Рыжий пожал плечами, склонив голову.

– Одно я знаю точно, Гермионе Грейнджер предназначен кто-то другой, более умный, манерный, богатый…

– И ты считаешь этим можно привлечь девушку?

– Я считаю, она любит именно такого.

– Рон, – Поттер заподозрил не ладное – хочешь сказать, ты знаешь кто это?

– Нет… – друг отрицательно качнул головой – завтра свадьба, а я… хочу побыть один.

Гарри встал, отряхивая свой тёмно-синий костюм.

– Ладно, подыши воздухом и заходи. Не раскисай, – он похлопал друга по плечу и скрылся за дверью паба, оставляя того возиться со своими мыслями в одиночестве.

Гарри думал, что прекрасно всё понял, и потому мгновенно известил Джинни о возможности риска отмены свадьбы по инициативе её брата. В то время как сам Рональд Уизли корил себя за нерешительность и скрытность. Он только что, бессовестно переведя стрелки на ни в чём не повинную девушку, так и не смог сказать близкому другу одну очень важную вещь…

***

Ночь опустилась на старинное поместье в Шотландии, которое, как и многие другие, подобные ему, было скрыто под множеством древних заклинаний. Одноэтажное здание с полукруглыми крышами распростёрлось по местности на такое большое расстояние, что только магл, привыкший к огромным торговым центрам, мог представить его размеры. В высоких окнах, выходивших на северную часть обширного сада, ярко горел свет. Там, за длинным столом, с резными ножками и кружевными скатертями, в традициях Британских аристократов волшебного сообщества, восседала семья Паркинсон.

Пэнси уплетала за обе щеки, не обращая внимания на родителей и маленького брата, с которым мама неустанно сюсюкалась весь вечер. Хотелось закончить поскорее. Девушку уже тошнило от этой вычурности, выпуклости Шотландских традиций: от статной походки и высокомерного лица отца, до этого мелкого и нежеланного отпрыска, который, впрочем это знала только мисс Паркинсон, был рождён от любовника, к которому хозяйка поместья то и дело наведывалась. Единственной усладой, отдушиной и счастьем Пэнси был он, однако им не суждено было оказаться вместе и официально представить свои отношения в обществе. Она вздохнула и осторожно взглянула в сторону отца, лицо которого было, по обыкновению, спрятано за газетой. Этот суровый и строгий мужчина никогда не присутствовал в её жизни. Мог ли он понять увлечение своей дочери? Её такую спонтанную любовь? Девушка смотрела на главу семьи до тех пор, пока вдруг не осознала, что на первой полосе газеты была размещена новость о предстоящей свадьбе младшего сына Уизли и маглорождённой волшебницы – Грейнджер.

– Что такое, Пэнси? – отец словно почувствовал её взгляд и откинул широкую бумажную стенку, за которой так часто прятался от внешнего мира и от своей семьи.

– Ничего, папа, – она опустила глаза и встала – пойду спать. Спокойной ночи.

Мисс Паркинсон жеманно улыбнулась, и с облегчением покинула эту неприятную гостиную, таившую в себе атмосферу замкнутости и традиций, которые так угнетали юную волшебницу. Она прошла по длинному коридору, свернула вправо, пробежав напрямую через застеклённую веранду и, наконец, оказалась у двери своей спальни. Замок под действием волшебной палочки щёлкнул, накрепко запирая дверь и покрывая её всевозможными защитными заклинаниями за спиной хозяйки. Пэнси удостоверилась, что никто не войдёт и точно не услышит ничего из того, что может происходить в спальне, а после устало опустилась на кровать. Её ресницы подрагивали в свете уже появившейся луны, спускающей свою бледную дорожку прямо в окно. Полуприкрытые веки рисовали в углах сумрачной комнаты завитки воспоминаний и отголоски мечты…

«Диагон Аллея шумела в тот первый учебный год после войны. Пэнси Паркинсон шла мимо торговцев и магазинов, углубившись в собственные мысли. Сегодня – она знала – сюда явились все, кому не удалось доучится в Хогвартсе, все, кто пострадал в войне. Она, хоть и не была причастна к трагическим событиям, всё же чувствовала вину. Когда Малфоев осудили, девушка не находила себе места, но сегодня внутреннее спокойствие удивляло даже её саму. Пэнси не могла сказать точно – была ли истинна школьная влюблённость в Драко, или это всего лишь детское увлечение, ничего не значащее и глупое. Она знала только одно – что свободна от всех оков, кроме тех, которые накладывала на неё семья и положение бывшей слизеринки.

– Привет, Паркинсон, как поживаешь? – спросил Забини, преграждая ей путь.

– О, привет Блейз, что привело тебя сюда в этот день?

– То же, что и вас, моя прекрасная одноклассница.

– Мило, – Пэнси попыталась пройти, но он не отступал.

– Может посидим где-нибудь, а? Раз Малфой забыт навсегда. Ведь забыт?

– Не посидим, отстань!

– Говорят, ты прекрасна в постели, а? Может всё-таки не будешь ломаться?

– Ты дурак, Блэйз! Серьёзно! Ты думаешь я спала с Драко? У меня никого не было, ясно! Что за шутки? Отвали!

– Ну уж нет, милая. Я знаю тут одну гостиницу неподалёку… пойдём, тебе понравится, – парень схватил её под локоть и пытался силой потащить за собой.

– Забини, у тебя совсем крыша поехала, а?! – девушка сказала это достаточно громко, хотя их пара уже давно привлекла внимание к себе.

– Балуешься, Забини? Не боишься, что великий Поттер раскроит твоё женоподобное личико? – сказавший это возник словно из ниоткуда, заставляя Паркинсон удивлённо охнуть.

– Не тебе меня учить! Она моя! – Блейз попытался продолжить то, что начал, но получил смачный удар в нос, по-магловски выверенный и точный.

За этим последовала потасовка, которую разнимали уже несколько других человек, включая Поттера, и укоризненный вскрик девушки, голос которой Пэнси ненавидела всем сердцем: „Рон, ты опять подрался!“»

Волшебница очнулась на мягких подушках своей кровати, всё ещё пытаясь сохранить нити сна и одновременно осознать, что её разбудило. Тихий шорох, слышавшийся под окном, назойливо тревожил слух и, конечно, всё объяснял.

– Наконец-то!

Пэнси бросила осторожный взгляд на циферблат светящихся часов, которые показывали далеко за полночь и открыла окно, высунувшись туда по пояс. Её глаза стали пристально вглядываться в тёмные кусты внизу.

– Это я, – прошептал кто-то оттуда.

– Ты опоздал, – возмутилась девушка в ответ, тем же шёпотом, что и гость.

– Давай скорей, пока сторож не начал обход!

Мисс Паркинсон кинулась в другой конец комнаты, достала верёвочную лестницу и скинула вниз. Несмотря на то, что поместье её отца имело всего один этаж, окна всё же были расположены достаточно высоко.

– Ненавижу эти защитные заклинания! Надо придумать как их обойти, я устал взбираться по этим канатам, честно, – тёмная фигура спрыгнула с подоконника, затащила лестницу, закрыла створки и, наконец, зажгла волшебную палочку. Из темноты вынырнула рыжая шевелюра Рональда Уизли.

***

– Я думала ты не явишься сегодня. У тебя мальчишник и свадьба завтра… – Пэнси хитро улыбалась, разглядывая растрёпанного Рона.

– Я сам не знаю, как решился на это. Свадьба – полная ерунда. Я не должен на ней женится. Мы не принадлежим друг другу. Я пришёл только потому что… Давай убежим, Пэнси! Прямо сейчас! Ты готова пойти со мной и никогда больше сюда не возвращаться? – он проговорил это на одном дыхании очень взволнованно и амбициозно.

Девушка перестала улыбаться, скрестила руки на груди, отвернулась и замерла. Парень подошёл и обнял её сзади, утопая в тёмных волосах и запахе нежной кожи.

– Я больше не хочу лгать, понимаешь, Пэнси? А время рано или поздно спишет все обиды. Бежим со мной. Мы будем вместе всегда. Я и ты. Мы сможем поженится там, где нас точно не достанет твой отец… Прошу…

Она задрожала, но всё ещё ничего не говорила.

– Только одно слово. Одно твоё слово…

– Я люблю тебя, Рональд, – в голосе волшебницы слышалась тревога и скорбь, которая болью отдавалась в его сердце – но, что же будет с ней? С Гермионой? Чудовищное предательство, да? Я бы такого не хотела…

– Что? Зачем ты это говоришь?

Пэнси повернулась, обхватив изящными ладонями его лицо.

– Иди к ней, мой любимый Рон, иди к своей невесте. Ты будешь вечно сожалеть, если уйдёшь сейчас.

– Нет, нет! Мэрлин, что же ты говоришь! Я чувствую, что должен уйти, и уйти к тебе. Почему ты не хочешь довериться мне? Почему ты боишься покинуть место, которое так ненавидишь? Почему ты уступаешь ей?

– Уходи, – прошептала девушка, отстраняясь. В её глазах стояли слёзы и первые мокрые дорожки уже проложили свой путь по щекам.

Рон отрицательно покачал головой.

– Не могу. Я люблю тебя больше жизни, почему я должен уходить? – его запал исчез, и теперь, казалось, будто сильная апатия овладела его чувствами и телом.

– Нам не суждено быть вместе. Отец найдёт нас где угодно. Уходи. Прошу. Не мучь меня. Семья не позволит мне… Не даст…

– Нет. Нет. Если ты не желаешь остаться со мной, я буду приходить к тебе, я сам останусь с тобой в любом своём статусе. Я не смогу без тебя. И останусь сегодня ночью, как и много ночей до этого… И буду приходить после, даже если в десятый раз буду женат…

– Рон…

– Пэнси… глупо отвергать меня. Времена меняются. Родители не вечны. Ты не можешь…

– Мне больно от того, что моё счастье заставит страдать другую.

– Но ты же ненавидишь её!

– Да, и всё же, если бы я могла стать твоей женой – твои лучшие друзья не могут быть моими врагами. Ты женишься на ней? Обещай мне, Рон! Обещай, что ты сам не разорвёшь этих уз…только не ты.

Рыжий упал на колени, целуя её опустившиеся руки.

– Обещай мне, что не покинешь меня, и я сделаю всё, о чём попросишь.

– Рон… – она хотела сказать нет, оттолкнуть его, прогнать…

…Но его губы уже целовали её нежные пальцы, шею, волосы, лицо. Его руки крепко сжимали тонкую талию и ласкали так, что ноги переставали держать, а сердце билось в бешеном ритме… Пенси не могла сопротивляться, никогда не могла сопротивляться ему. Она любила и чувствовала его любовь… Но её принципы, традиционное воспитание и страх, не давали полностью отдать себя этому человеку.

– Рон… – девушка шептала это имя в агонии страсти, на каждом выдохе видя его перед собой.

Для обоих ничего не существовало более, когда они оставались вдвоём, и только коварный рассвет мог нарушить идиллию и разлучить влюблённых.

========== Глава 15. Неизбежность. ==========

***

Солнечные лучи ярко сияли, спускаясь сквозь облака золотыми дорожками. Они огибали высокие рифленые колонны круглого зала, в центре которого стоял огромный золотой трон, украшенный маленькими статуями, картинами прошлого и резными листами лавра. На некотором расстоянии находился круглый бассейн, вода в котором была непрозрачной и отражала высокий облачный потолок словно зеркало. Вдалеке слышался хор, состоящий из женских и мужских голосов… звуки лиры разливались повсюду, вторя пению и образуя необычное и очень красивое звучание. Лёгкий ветерок, словно сам по себе, существовал здесь, меняя направления и принося с собой запахи нектара.

На первый взгляд, зал пустовал, одиноко храня свою красоту в замкнутом круге колонн. Однако, это было не так. Справа от трона, у одной из гигантских статуй, стоял Аполлон. Он склонял голову к массивному выступу, любуясь своей сестрой, которая задумчиво глядела вверх. Афродита разглядывала облака, словно подсчитывая что-то.

– Знаешь… – произнёс бог и затих, выдерживая паузу.

– Что? – его сестра повернулась, обращая на него свой взор.

– Мужчины сходят от тебя с ума, и я, иногда, понимаю почему…

Она засмеялась.

– Ты, брат мой, это хотел сказать мне?

– Нет… – Аполлон снова выдержал паузу – я подумал, что мы очень похожи на этих двоих.

– Мы? – Афродита приподняла бровь, недоверчиво улыбнувшись – я и ты? похожи на этих двух волшебников?

– Если она выйдет замуж сегодня, то тот, кто предназначен ей, станет похож на меня…

На мгновение воцарилось молчание, в которое богиня пыталась понять тайный смысл сказанный братом фразы.

– Я поняла, что ты имеешь в виду…, но она жена нашего отца, ты не в силах тягаться с самим громовержцем.