Текст книги "Киборг (СИ)"

Автор книги: Nowhere Kid

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)

– У роботов, которые работают на государство, ежедневно проводится техническая проверка, так что их невозможно использовать в таких целях. Так как большинство искусственных интеллектов обслуживается государством, то опасность могут представлять только роботы, работающие на частных предпринимателей или обычных людей, – словно по писаному сообщил Ичиго.

– Но ведь за сутки многое может произойти! А если программа будет изменена не у обычных роботов, а у тех, которые имеют боевые навыки?

– Изменить программу без ведома самого робота невозможно, разве что отключить его, но, поверьте, служащих Готэй-13 не так просто застать врасплох, – хмуро ответил Куросаки.

– Откуда такая уверенность? – девушка всё наступала.

– Говорю как один из служащих одиннадцатого, полностью роботизированного, спец-отряда: наших служащих так просто не отключить.

– Так вы… – испуганно начала девушка, но запнулась.

– Да, я тоже не человек, а вы что думали? – ехидно улыбаясь, сообщил Ичиго. – Но будьте спокойны, в заложники я вас брать не собираюсь и даже голову вам не откушу.

Шутка не возымела успеха: репортёрша попятилась назад и быстро слилась с толпой, стараясь уйти подальше от страшного робота. Оператор, сочувственно улыбнувшись Ичиго, последовал за ней.

С самого начала пути развития роботов люди разделились на два лагеря: те, кто за, и те, кто против. Те, кто были за, трезво оценивали то, насколько полезны роботы человечеству, и то, насколько стало проще с ними жить, а те, кто были против, боялись, что роботы выйдут из-под контроля и нападут на человека. Конечно, такая опасность была, но её вероятность была слишком мала за счёт основной программы, кроме того, постоянные проверки давали почти стопроцентную уверенность в том, что роботы безопасны. Но всё же случаи сбоя программы происходили: робот с повреждённым зрением принял хозяина за вора и вывихнул ему руку, робот-таксист с повреждённой панелью вышел из-под контроля и врезался в автобус, робот с устаревшим программным обеспечением использовался как киллер и так далее. Следует отметить, что это были единичные случаи, и в таком случае роботы всегда действовали в одиночку. Именно поэтому сегодняшний случай привлёк всеобщее внимание и обещал одиннадцатому отряду долгие и нудные объяснения перед начальством.

– Значит, их было десять?

– Да.

– И все они действовали с одной целью?

– Да.

– Были ли заметны внешние повреждения?

– Нет, – уже второй час Куросаки отвечал на однотипные вопросы капитана десятого отряда, низкого растрёпанного седоволосого парня с ужасно серьёзным лицом и детской внешностью. Он был человеком и по совместительству самым младшим служащим в Готэй-13. Своё место он получил за интеллект и способность логически рассуждать. Бытовало мнение, что его мозг частично заменён на электронный, но любой, кто хоть немного знал правила Готэй-13, мог это опровергнуть: киборгов принципиально не брали на службу в Готэй – считалось, что они психически неуравновешенны и из-за этого опасны.

Хоть капитан Хицугая – так звали капитана десятого отряда – и был хорошим человеком и спокойно относился к роботам-служащим, но сейчас он выводил Куросаки из себя своими глупыми вопросами, ответы на которые он узнал бы, если хотя бы начал читать отчёт.

– Те роботы, которые охраняли заложников, были вооружены?

– Да, они все были вооружены.

– Почему вы решили, что все они роботы?

– Потому что, выстрелив парализующим лучом в одного из них, я не увидел должной для человека реакции. То же сделали и другие группы.

– Так вы убедились в том, что лишь трое из десяти террористов – роботы, но вы не имели прямого подтверждения, что остальные не люди, так?

– Так, но ведь… – начал было Куросаки, но его не стали слушать.

– Это значит, что вы могли убить семерых людей.

– Но ведь они не были людьми! – вывод капитана не радовал Ичиго.

– Но могли ими быть, – холодно отрезал капитан Хицугая, – и, если бы они ими были, вы бы их убили, не так ли?

– Но они ими не были!

– Я спрашиваю, не так ли, Куросаки-15?

– Капитан Хицугая, – Ичиго попытался успокоиться, – первые враги, которых мы встретили, были роботами. Чтобы их убрать, нам требовалось огнестрельное оружие. После стычки с ними у нас просто не было времени снова взять в руки парализаторы.

– Но вы же могли стрелять не на поражение?

– Но тогда бы пострадали заложники!

– То есть, выбирая между смертью двух людей, вы выбрали смерть того, кто был более опасен?

– Я выбрал того, кто с меньшей вероятностью был человеком!

– Понятно, – капитан кивнул и откинулся в кресле, – можешь идти, Куросаки-15, но будь готов к повторной беседе.

Ичиго развернулся и вышел. Всё время разговора он провёл на ногах, потому что не принято предлагать роботам сесть, и это бесило его ещё больше.

За дверью его ждал собственный капитан, жестом он приказал следовать за ним. Пройдя насколько коридоров, они оказались на территории одиннадцатого отряда, а именно перед дверью в кабинет капитана. В кабинете уже сидели пятый офицер Аясегава и шестой офицер Джаггерджак. Ичиго тоже предложили сесть, чему тот несказанно обрадовался и не преминул возможностью немного расслабиться.

– Итак, – начал капитан Зараки, занимая своё место за столом, – чё это было?

Кенпачи Зараки был простым человеком, который пробился на пост капитана благодаря лишь собственной силе и навыкам, которые помогли ему выжить в те годы, когда в одиннадцатый отряд ещё набирали людей. Несмотря на долгое пребывание в Готэй-13, привычкам своим он не изменял: выражался так, как привык, относился к подчинённым с должным уважением и не стригся. Был обладателем неаккуратного шрама, пересекающего левую часть его лица, делая его самым брутальным капитаном в Готэе, гривы угольно-чёрных волос и более двух метров в росте.

– Что именно? – спросил Куросаки. – Если вы имеете в виду разборки по поводу необдуманных действий…

– Я имею ввиду Джаггерджака, висящего на стене, – резко оборвал его капитан.

– А-а, это… – улыбнулся Аясегава, – это был план кого-то из рядовых.

– Какого было выпендриваться и лезть на стену? Ты хоть знаешь, сколько стоит твой ремонт?! – продолжал зло выспрашивать Зараки. – Если бы ты сорвался, старик бы мне плешь проел!

– Сэр, это было необходимо, – пытаясь говорить как можно более серьёзно, сказал Ичиго. Джаггерджак же пребывал в тихом шоке: у них серьёзные проблемы, связанные с оправданием их действий, а капитан ругает его за выпендрёж.

– Что-то сомневаюсь, – фыркнул капитан, а потом махнул рукой и достал из-под стола бутылку чего-то определённо алкогольного. – Будете?

Роботы дружно покачали головами.

– А я буду, – заявил капитан, извлекая оттуда же стакан, наливая себе виски и делая глоток. – А теперь рассказывайте, чего к вам этот коротышка цепляется?

Под коротышкой капитан подразумевал капитана Хицугаю, который ему даже до плеча не доставал.

– Он считает, что мы упустили из виду тот факт, что не все террористы могли быть роботами, – угрюмо буркнул Джаггерджак, немного отойдя от потрясения.

– Он прав?

– В какой-то степени да, – признал Аясегава, – это мы упустили из виду, но ведь всё обошлось. А в этот раз он особенно как-то прицепился.

– Это из-за того, что двенадцатый отряд нашёл в тех парнях, которых вы уложили, – мрачно заявил Зараки. – Вы же поняли, что у них что-то не так с основной программой? Именно поэтому весь Готэй на ушах.

– Это, конечно, проблема, но мы-то тут при чём? – поинтересовался Куросаки, скрестив руки на груди.

– При том, что вы потенциально навредили человеку, – капитан отставил пустой стакан, – умники выдвинули гипотезу, что та штука, которая заставила тех парней забыть об основной программе, – это вирус, запущенный из разных концов и который передаётся через всевозможное каналы, то есть не только через интернет, но даже через частоты радио.

– Это невозможно, – фыркнул Джаггерджак.

– Тем не менее такая гипотеза существует, но проверить её они не могут без доступа к вашим программам, а для этого нужны достаточные доказательства. Именно поэтому они так в вас вцепились, потому что вы, возможно, разносчики вируса.

– Мда-а… – протянул Куросаки.

– Поэтому у меня к вам есть просьба, – капитан облокотился на стол, – до тех пор, пока компьютерщики до вас не доберутся, не пользоваться интернетом и по возможности радиочастотами.

– Проблематично, но возможно, – кивнул Аясегава. Джаггерджак и Куросаки тоже молча кивнули – не часто от человека поступает не приказ, а просьба.

– Отлично, – удовлетворённо кивнул капитан, – тогда можете идти, это всё, что я хотел услышать.

Офицеры поднялись и покинули кабинет.

Остаток рабочей смены прошёл более-менее рутинно: бумаги, тренировки, ещё один вызов по поводу контроля митинга и опять бумаги, потому что третий офицер в ремонте, а лейтенант, как обычно, где-то пропадает. Под конец двенадцатичасовой рабочей смены Куросаки уже ощущал, как капля за каплей кончается энергия в его аккумуляторах и как нагреваются микросхемы, когда умник из первого отряда отправил его заново переписывать отчёт. Покидая офицерский кабинет, Ичиго действительно был рад тому, что окажется дома. Но его планам не суждено было сбыться, потому что буквально у телепорта его словил какой-то пацан из пятого и сказал, что его просит прибыть сам капитан. Ужасно хотелось плюнуть на всё и прыгнуть в телепорт, но последующие этому действию проблемы не вдохновляли Куросаки, и он с обречённым выражением лица развернулся и направился обратно на территории отрядов, по дороге бросая быстрый взгляд на стенд, где были расписаны обязанности каждого из отрядов: пятый занимался программным обеспечением роботов. Раньше Ичиго думал, что все дела о состоянии роботов лежат на плечах ребят из двенадцатого, а оказалось, что тот парень, который проводил ежедневную проверку основных программ каждого робота, на самом деле из пятого. Кстати, а ведь сегодня проверки не было, может, из-за этого его вызывают? Хотя вряд ли обычной проверкой займётся сам капитан.

Капитан Айзен оказался человеком выше среднего роста с каштановыми волосами, приятной улыбкой и очками в тёмной роговой оправе.

– Простите, что беспокою так поздно, Куросаки-сан, присаживайтесь, пожалуйста.

Обращение на «вы» удивило Ичиго, но суфикс «-сан» вообще поверг его в шок: к нему никто никогда так вежливо не обращался.

– Я очень сожалею, но сегодня вам придётся задержаться здесь, как, в общем-то, и мне. Если требуется, вы можете предупредить тех, кого необходимо, по своему коммуникатору, я подожду.

Ичиго был настолько потрясён вежливым к нему отношением, что даже не стал уточнять причину своего задержания, а сразу попытался соединиться с домом. Коммуникатор был чем-то вроде телефона, встроенного в голову робота, поэтому он мог связаться из любого места с кем угодно, если у него также есть коммуникатор, встроенный или портативный.

– Алло? – вопросительный голос на том конце.

– Привет, Юзу, это Ичиго, я сегодня задержусь, не знаю, на сколько, так что не жди меня, ладно?

– Молодец, что предупредил, братик. С тобой всё хорошо?

– Да, это по работе. Спокойной вам ночи, – после этих слов Куросаки завершил соединение.

– Вас зовут не по модели? – Айзен, кажется, был удивлён.

– Ну, не совсем. Просто название модели – это фамилия моих владельцев, так что глупо было бы звать меня так дома, поэтому они зовут меня по цифрам модели: 1 и 5 – ичи и го.

– Понятно, – капитан улыбнулся, – ладно, перейдём к делу, ваш капитан должен был уже сообщить о существовании угрозы заражения вас и ваших подчинённых, которые участвовали сегодня в рейде на террористов, вирусом, который блокирует основные программы. Поэтому прежде, чем отпустить вас гулять по городу, наш отряд обязан проверить вас на наличие сбоев в программах, иначе и у вас, и у нас могут быть неприятности.

– Я понимаю, – кивнул Ичиго, попутно оглядывая кабинет капитана Айзена, который не был похож ни на почти пустой кабинет капитана Зараки, ни на заставленный разнообразными папками и заваленный стопками документов кабинет капитана Хицугаи, ни на кабинет-лабораторию капитана двенадцатого отряда, Куроцучи. Здесь было как-то уютно, как дома: стол у окна, диван у стены, несколько полок, на одной из которых стоял горшочек с бонсаем, пара удобных кресел, в одном из которых сидел сейчас Куросаки, и много разных мелочей, которые указывали на то, что капитан Айзен плотно укоренился в своём кабинете.

– Тогда раньше начнём – раньше закончим, – капитан поднялся из-за стола, – можете пока прилечь на диван и подзарядиться – там есть розетка. Я думаю, что управлюсь за пару часов.

Ичиго покорно кивнул и переместился с кресла на диван, попутно включив в розетку шнур зарядного устройства. Капитан Айзен подтянул к дивану одно из кресел и, удобно устроившись в нём, попросил Куросаки открыть панель. Ичиго расстегнул куртку и поднял футболку, являя свету ламп накаченный пресс, который через секунду рассекла чёрная полоса, образуя прямоугольник, а затем открывая взгляду главного программиста Готэя панель внутреннего управления. Айзен вызвал голографический экран интерфейса внешнего контроля и принялся за работу. Куросаки решил, что не стоит переводить энергию зря, и перешёл в спящий режим, оставляя всё остальное капитану пятого отряда.

========== Часть четвёртая. Странности ==========

– Я закончил, Куросаки-сан, – сообщил капитан, вставая с кресла, – это заняло немного больше времени, чем я думал, но теперь я с уверенностью могу сказать, что вы безопасны для людей.

Ичиго поднялся с дивана, бросил быстрый взгляд на часы: похоже, в понимании капитана Айзена «пара часов» означала полночи. Телепорт уже наверняка закрыли, так что домой придётся добираться общественным транспортом, а это ещё час минимум, поэтому на нормальный отдых рассчитывать не стоит: через несколько часов придётся возвращаться. Может, и уходить не стоит?

– Тогда я пойду?

– Да, конечно, – Айзен казался каким-то рассеянным, хотя, может, он просто устал – всё же работал сверхурочно.

Ичиго покинул кабинет капитана и направился к выходу, прикидывая на ходу время, за которое он доберётся до дома, и сколько осталось до начала следующей смены. Подсчёты привели Куросаки к печальному выводу, что ехать домой нет смысла, всё равно через час нужно опять появиться в Готэе, поэтому парень решил переночевать прямо в коридоре перед дверью чьего-то кабинета, удобно устроившись на диванчике для ожидания, дабы не посадить батареи. Перед тем как перейти в спящий режим, Ичиго пришла в голову мысль, что на обычный техосмотр уходит от силы полчаса, на углублённый – полтора-два, поэтому не совсем ясно, что капитан Айзен искал в нём почти пять часов, даже с расчётом на то, что в Куросаки и завёлся какой-то глюк, о чём парню было даже думать противно, и у Айзена ушло какое-то время на его удаление, он всё равно потратил слишком много времени. Но так как Ичиго был не человеком, а всего лишь роботом, он не стал зацикливаться на этой мысли и в чём-то подозревать капитана.

Из спящего режима Куросаки вышел не через час, как рассчитывал, а через полтора, и то из-за грубого вмешательства в его личное пространство: какой-то огромный мужик пинал его ногой и громко ругался. Прислушавшись к словам, Ичиго понял, что ругают его и ругают за лень, что оскорбляло любого робота до глубины материнской платы, поэтому обиженный парень остановил следующий пинок рукой и во всех подробностях объяснил обидчику, почему робот не может быть лентяем по определению, на протяжении всей лекции не отпуская ноги обидчика, который то краснел от злости, то бледнел от испуга. Закончив объяснения, Ичиго, как ни в чём не бывало, отправился на территорию своего отряда, а грубиян остался приходить в себя от случившегося.

***

– Эй, Куросаки, это правда, что ты поспорил с лейтенантом второго отряда?

– Говорят, ты ему даже врезал!

– Как тебе удалось?

Ичиго немного ошалело уставился на окруживших его сослуживцев, которые облепили его со всех сторон, как пчёлы улей. Вообще Куросаки надеялся в одиночестве отдохнуть после разгона агрессивной демонстрации и ареста ещё одного террориста, на сей раз одинокого и вполне себе человека, что не могло не радовать. Но куча народу развеяла надежды на спокойный перерыв.

– Я ни с кем не спорил и никого не бил! – громко говорил парень, расталкивая народ и продвигаясь к своему рабочему столу.

– Ты сегодня звезда, – ухмыльнулся Абараи, подсаживаясь к другу, – что это за история с избиением лейтенанта?

– Да не бил я никого! – взревел уже выведенный из себя Куросаки.

– Понял, заткнулся. Тогда спрошу по-другому: что это за история про тебя и Омаэду?

– Кого?

– Ну, лейтенант второго отряда, большой такой дядька и жутко нахальный, – Абараи развёл руки, чтобы наглядно показать, насколько именно большой Омаэда.

– А-а, так вот про что все говорят, – Ичиго рассмеялся, когда до него дошло, чего именно от него хотели все сослуживцы и насколько народ приукрасил его историю, – да нет там никакой истории. Айзен вчера меня задержал для техосмотра, а отпустил за час до начала новой смены, и я решил не возвращаться домой, а переночевать здесь, ну и устроился на первом попавшемся диване, а этот придурок начал меня ногой пинать и рассказывать, какой я лентяй, что меня затронуло, и я в подробностях описал этому типу, почему я технически не могу лениться, ну и пока объяснял, не давал себя бить. Это всё.

– Всего-то?! А парни тут такие страсти рассказывали… – Абараи состроил разочарованное лицо, но надолго его не хватило: – Но как тебе удалось противостоять человеку? – робот заговорщически наклонился к собеседнику. – Как обошёл основную программу?

– Я, кажется, всё подробно объяснил, там нечего обходить! – Куросаки боковым зрением заметил, что за ними следят глаза почти всего отряда и убавил голос. – Он ошибался и наносил мне физические повреждения, я его исправил и защищался. Ему вред я не наносил, прямого неподчинения тоже не было – программа выполнена. Ещё вопросы? – к концу Ичиго перешёл на злое шипение, чем ясно дал понять, что эта тема его раздражает.

– Ладно, проехали, – Абараи внезапно посерьёзнел, – тогда объясни мне, что случилось при захвате?

– Какого я должен тебе что-то объяснять? – Куросаки всё ещё был раздражён, а поднятый вопрос приносил ему не больше удовольствия, чем предыдущий. Дело было в том, что на сегодняшней операции по обезвреживанию того самого одинокого терорриста произошло то, чему не было должного объяснения ни у кого из там присутствующих, но и повода для задержания тоже было недостаточно. Да и произошло всё слишком быстро.

– Почему ты на него набросился до подтверждения? Точнее, как?

– Когда я его схватил, подтверждение уже было, – раздражённо напомнил Ичиго.

– Но двигаться ты начал ещё до его поступления, – настаивал Абараи.

– Потому что, если бы я не начал двигаться заранее, заложник бы умер! Ты этого хотел?!

– Почему ты один среагировал из всего отряда – вот в чём вопрос!

– Не знаю, может, потому что я рыжий, а?! – издевательски спросил Куросаки.

В комнате повисла тишина. Все присутствующие смотрели на Ичиго – последние его слова оказались слишком громкими.

– Допрос окончен? – устало спросил парень. – Если да, то я, пожалуй, пойду.

Он пересёк комнату, провожаемый десятком взглядов, и громко хлопнул дверью после того, как переступил через порог. Конечно, среди роботов не было расизма, сексизма и вообще оскорблений из-за внешности или характера – их такими создали, они не могут что-либо изменить, да и программа такого не допускала. Рыжим Ичиго был в отношении своего стиля жизни: в отличие от большинства служивших в Готэе, Куросаки-15 был не боевым или военным роботом с заранее расписанной программой, а универсальным и обучающимся, и не государственным, а частной собственностью, что тоже было редкостью: если чьи-то роботы и работали в Готэе, то они там и жили, а Куросаки катался туда-сюда каждый день потому, что на этом настояла его семья. Роботы, конечно, не лезли с расспросами и тому подобным, но то, что они каждый раз, когда об этом упоминалось, провожали Ичиго этим взглядом, раздражало.

***

Когда Ичиго появился в Готэе на следующий день, там царил натуральный переполох: по всем этажам носились учёные из двенадцатого отряда, сталкиваясь с компьютерщиками из пятого и бюрократами из первого. На территории первого отряда матерились, на территории пятого и двенадцатого тоже матерились, но более оригинально и с употреблением технических терминов. Куросаки, немного ошалелый, периодически сталкиваясь с кем-то, медленно продвигался к территории своего отряда, где его схватили и утащили в самую гущу этого хаоса:

– Где ты шлялся, Куросаки-15?! – зло интересовался офицер из первого отряда, таща робота за собой. – Тебя вызывают к шефу.

– Что?

– Ты все микросхемы потерял? Или эти придурки из пятого тебе приписали в программу идиотские вопросы? Ногами давай перебирай! Тебя ждёт сам главнокомандующий.

И Куросаки всё ещё в шоке топал к святая святых, кабинету главы Готэя.

Кабинет оказался просто огромным, и только благодаря этому там поместились все участники недавнего антитеррористического рейда. Даже на скорую руку отремонтированный третий офицер присутствовал.

Главнокомандующий поднял недовольный взгляд на вошедших, подождал, когда Куросаки присоединится к остальным, и только тогда начал:

– Из-за утреннего инцидента вы все будете на некоторое время изолированы и освобождены от своих обязанностей в отряде.

– Что за инцидент? – шёпотом спросил Куросаки у пятого офицера, стоявшего рядом.

– Один из наших во время ночного дежурства напал на человека, а потом подорвал себя, – коротко ответил тот. Ичиго тихо присвистнул, а главнокомандующий тем временем продолжал:

– Вы будете находиться под круглосуточным контролем и парализованы при малейшем подозрении о вашей неисправности. Также каждый из вас пройдёт углублённый техосмотр в двенадцатом, пятом и тринадцатом отрядах. До тех пор, пока капитан каждого из этих отрядов не отпишется мне о вашей полной техисправности, вы не имеете права покидать изолятор, контактировать с кем-либо вне изолятора за исключением тех, кто будет проводить техосмотр. Это понятно?

– Да, сэр, – дружным хором отчитался одиннадцатый отряд.

– У меня есть вопрос, – заявил капитан Зараки, который всё это время стоял за креслом главнокомандующего, скрестив руки на груди: – Как долго будет длиться эта изоляция? Где мне взять людей для выполнения своей работы? И как мне обходиться без большинства офицеров?

– Людьми с вами поделятся второй и девятый отряды, наберите временных офицеров, потому что пока изоляция бессрочна.

Зараки нахмурился, но ничего не сказал.

– Если это всё, то прошу проследовать за лейтенантом Сасакибе.

Роботы покинули кабинет вслед за седоволосым человеком.

– У тебя есть ещё вопросы? – спросил главнокомандующий у капитана одиннадцатого отряда, который не сдвинулся с места.

– Что ты сделаешь, если умники ничего не найдут? Вернёшь их к работе?

– Посмотрим на результаты, а потом уже будем что-то говорить, – спокойно ответил Ямамото.

– И всё же? В том парне ведь ничего не было.

– От него мало что осталось.

– Достаточно для полной системной проверки.

Главнокомандующий промолчал. Он встал со своего кресла и прошёлся в другой конец кабинета. Зараки всё ещё ждал.

– Если в них ничего не найдут, то всех этих роботов утилизируют.

– Вы их просто уберёте. Сотрёте проблему, которую не можете решить.

– Ты бы тоже так сделал, – огрызнулся Ямамото.

========== Часть пятая. Изоляция ==========

– Что значит ты не будешь ночевать дома?! Неужели твоё сердце было украдено таинственной незнакомкой, и сегодня Ичи проведёт с ней ночь в комнате отеля, где эта женщина украдёт ещё и твою невинность?!

– Придурок! – крикнул Куросаки, не выдержав этого театра. – У нас тут ЧП, а ты шутки шутишь!

– Что мне сказать девочкам? Как объяснить, что их братик уже совсем взрослый? – продолжал завывать в коммуникатор бородач.

– Да чтоб тебя!.. – бессильно воскликнул Ичиго.

– Я даже не предполагал, что стану дедушкой так рано!

– Ты вообще о чём думаешь?! Как это, по-твоему, возможно?!

– Ну что ж, раз биологические часы протикали, пойду подготовлю девочек…

– Не смей им это говорить!!! – взревел парень, но Ишшин уже отключился. – Идиот!

– Весёлая у тебя семейка. Посмотреть на то, как ты с ними общаешься, то можно подумать, что вы действительно кровные родственники, – ухмыльнулся Джаггерджак, который вместе с остальными изолированными роботами наблюдал за развернувшейся перед ними премьерой представления «Семья Куросаки».

– Нарываешься? – зло огрызнулся на него Ичиго.

– А что если да? – нагло смотрел ему в глаза этот голубоволосый придурок.

– Эй, спокойней, вы там! – раздался из динамика голос – то самое пресловутое круглосуточное наблюдение.

– Заткнись! – дружно гаркнули на него парни.

– Парализую и не подумаю! – пригрозил голос.

Ичиго фыркнул, но от Джаггерджака отвернулся.

Их было десять в пустой комнате с камерами на стенах и динамиком под потолком. В основном офицеры и несколько рядовых, из тех, кто в последних рейдах хорошо себя показали, но парня, предложившего идею с окном, Ичиго среди них не заметил. Немного порасспрашивав Джаггреджака, он узнал, что именно этот парнишка и был причиной их изоляции. Остальные участники антитеррористической операции были расположены в других помещениях. Куросаки и компанию определили как группу повышенного риска, поэтому им предоставили отдельные апартаменты. Ичиго позволили связаться со своими владельцами, но коммуникатор ему передали через робота-уборщика, который принёс, подождал, пока Ичиго поговорит, и забрал устройство – они были полностью изолированы от людей потому, что те их боялись.

Изначально искусственный интеллект был создан, чтобы помогать человеку, но люди склонны забывать собственную историю, склонны бояться собственных действий и изобретений… «Люди вообще странные, – думал Куросаки, сидя на полу, опершись на стену и сверля противоположную стену взглядом, – строят что-то, а потом рушат его. Заставляют страдать себе подобных, чтобы утвердиться. Убивают друг-друга из-за глупостей. Их действия не имеют логики. Если бы я был на их месте…»

Именно из-за подобных рассуждений Ичиго не любил бездельничать. Стоило ему провести с собой наедине хотя бы пару минут – и в голове уже роились мысли о несовершенности людей и размышления на тему того, что он мог бы изменить, если бы был человеком. Глупые и невозможные мечты, которые, по-хорошему, вообще не должны были появляться в его электронном мозгу, который технически не мог планировать то, что было невозможно. Тем не менее подобные мысли появлялись и здорово мешали жить. За последний год Ичиго раз десять обращался к техникам и компьютерщикам как в Готэе, так и вне его, но каждый раз получал один и тот же ответ: всё в порядке, сбоев нет, вам стоит обратиться к психологу. К психологу Куросаки бежать не собирался, так как не видел в этом смысла: если профессиональный программист не обнаружил ошибок, то как это может сделать человек, который даже о его внутреннем устройстве мало что знает? Поэтому его бесили ежемесячные посещения тринадцатого отряда, который, собственно, и занимался психическим благополучием населения. Особенно его бесила та мелкая, которая с серьёзной миной задавала ему одни и те же вопросы каждый раз, так что Куросаки уже наизусть знал каждый из них и мог давать ответы сразу с порога. Но эта Кучики спокойно просила его присесть и делала всё по протоколу, тем самым убивая почти час времени.

Сидеть и смотреть в одну точку было скучно, поэтому Ичиго перешёл в спящий режим, как и почти все остальные в комнате, чтобы сэкономить заряд. Но долго ему спать не удалось. Встроенные часы говорили, что прошло чуть больше часа, когда странное ощущение в спине вырвало его из мирного отдыха. Отключался Куросаки, сидя на корточках и опершись спиной на стену, поэтому когда проснулся, то первым делом встал с пола. Спина ныла и словно была сжата, как будто та часть, которую люди называют позвоночником, была сдавлена. Ичиго вспомнил, что когда бородач засыпал не у себя в спальне, а в гостиной на диване перед телевизором, то наутро он выглядел не лучшим образом и говорил, что у него спина затекла. А ещё делал странное движение, которое называл потягиванием. Ещё не совсем осознав, что он делает, Куросаки повторил то движение, которое делал Ишшин. После этого ему сразу полегчало, и парень снова устроился на полу, продолжая отдых. А вот наблюдавшему в это время за роботами из соседней комнаты в ближайшие пару часов было совсем не до отдыха.

Вообще за ночь Куросаки переселяли три раза: в первый раз его перевели в комнату, где сидели ещё трое служащих из его отряда, но там он пробыл недолго – меньше чем через час его опять перевели в другую комнату, где, помимо него, было ещё двое служащих, которых он видел впервые, что значило, что они не из одиннадцатого отряда, и этот факт заставлял призадуматься о том, что, возможно, вирус всё же разошёлся за пределы отряда Зараки. В последний раз Ичиго перевели уже ближе к утру. Парня оставили в одиночной камере предварительного заключения в десятом отряде. В каждом углу пустой комнаты висело по камере, в таком расположении, что для наблюдателей в помещении не было «слепых» зон. Лёжа посреди этой комнаты, искусственный интеллект и встретил утро: в определённый момент он по привычке дёрнулся в порыве встать и пойти на службу, но голые стены и объективы камер быстро напомнили ему, что спешить некуда. Остаток времени до осмотра Куросаки провёл за разглядыванием потолка и попытках вспомнить, откуда он подцепил это глупое человеческое выражение «по привычке»…

========== Часть шестая. Психолог ==========

На углубленный осмотр Ичиго вели под конвоем, состоящим из служащих второго отряда, который отвечал за внутреннюю безопасность Готэя. За ним пришли внезапно и без предупреждения, подняли на ноги, надели наручники и повели по коридорам территории десятого отряда в направлении комнат для допроса особо опасных преступников. Куросаки уже был здесь пару раз, когда его отряду было поручено конвоировать некоторых террористов на «дружескую беседу» с капитаном Зараки. Комната была полностью белой, что должно было по задумке давить на сознание преступников, камеры, как и в комнате, в которой держали Ичиго, висели в каждом углу, посередине стоял стол и возле него два стула: один обычный, а другой железный, привинченный к полу, с наручниками на быльцах. Именно на этот стул и усадили Куросаки, но наручниками пристёгивать не стали, разумно рассудив, что, если парень захочет побуянить, те его не остановят. Двое из конвоя стали за спиной Ичиго, а двое по обе стороны от двери, в которую через некоторое время зашёл, как понял Куросаки по чёрной эмблеме на спине белой капитанской форменной куртки (которой Кенпачи Зараки, да и вообще большинство капитанов пренебрегали), капитан тринадцатого отряда. Это был человек с молодым лицом, но белыми, как у глубокого старика, длинными волосами. Тёплые карие глаза, располагающие собеседника к себе и мягкая полуулыбка не заставляли сомневаться – псих. Точнее психолог.