Текст книги "Пробуждение Сюзанны (ЛП)"

Автор книги: Norsebard

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)

Пробуждение Сюзанны
The Awakening of Suzanne
by
Norsebard

ГЛАВА 1

Вторник, день

С удовлетворенным вздохом Сюзанна Митчелл водрузила очки с квадратными стеклами в тонкой металлической оправе на свой царственный нос и кликнула на иконку печати в Ворде.

Как только лазерный принтер зажужжал, женщина повернулась на своем вращающемся стуле к чувствительному офисному прибору – у Сюзанны было другое слово для именования прибора, которое она никогда не использует в беседе со своим практичным редактором, – чтобы получить бумажную версию своей статьи, которая, вероятно, пойдет в следующий выпуск «Обозревателя».

Журналист даже не стала дожидаться, пока теплый лист полностью выползет из принтера, немедленно принявшись просматривать его на предмет логических ошибок.

– Конец эры керамики «Гора Уивер», Сюзанны Митчелл, – бормотала женщина. – Хммм, хммм, хммм, хммм... Джейн... о, блин... опечатка в ее фамилии! Там не должно быть «И»! Раз, два, три, четыре, пять... о, блин, шесть раз...

«Персонал, жду всех в конференц-зале через две минуты!» – голос редактора внезапно раздался из интеркомов, установленных на каждом столе в офисе.

Коллеги Сюзанны – все трое – встали из-за своих столов и отправились в конференц-зал, находящийся с торца большого открытого офиса.

Сюзанна съежилась при мысли о предоставлении довольно придирчивому редактору статьи с ошибками и морально приготовилась к предупреждению или передаче статьи другому журналисту, как бывало уже раз сто за ее шестимесячный срок работы в старой гордой местной газете.

– О! – простонала она, поправляя очки, – о, блин, нужно исправить текст... но времени совсем нет!

Вероника Бут, кулинарный редактор и журналист, отвечающий за обзоры ресторанов, остановилась по пути в конференц-зал около стола Сюзанны и постучала по нему костяшками пальцев.

– Нужна помощь, Сьюз? Ты выглядишь немного бледной.

Со вздохом молодая журналист подняла взгляд на свою старшую коллегу – мягкие, округлые черты и рано поседевшие волосы которой не соответствовали острому уму и твердому характеру обученного инструктора корпуса Морской пехоты.

– Мм... Я написала фамилию объекта статьи с орфографической ошибкой... ты не могла бы задержать Реда на пару минут, чтобы я успела сделать замену по документу и заново его распечатать?

– Не знаю, – произнесла Виктория с благосклонной улыбкой, – но я могу его пристрелить.

– Это все, о чем я могу просить... исправление не займет много времени... надеюсь, – произнося эту фразу, Сюзанна успела развернуться на стуле обратно к компьютеру и начать печатать.

* * *

Четыре минуты спустя, Сюзанна постучала в дверь конференц-зала и вошла, не дожидаясь ответа.

– Прошу прощения за задержку, Ред.

Ее редактор, Мартин Немек, в свои тридцать четыре года был намного моложе, чем большинство людей на аналогичных должностях – он был шишкой, переведенной из головного офиса конгломерата, чтобы, фигурально выражаясь, дать старой газете хороший пинок. Оторвавшись от явно очень захватывающей статьи, которую Вероника держала у него перед глазами, мужчина, бросил на Сюзанну острый взгляд.

– Мммм, – невнятно промычал он, глядя, как Сюзанна подходит к своему стулу и садится.

Вероника подмигнула молодой коллеге, прежде чем вернуть свое внимание редактору.

– Это интересно, согласен, Ред?

– Мммм, присаживайтесь, пожалуйста, миссис Бут, – произнес редактор голосом, не допускающим возражений.

Вероника поспешно заняла свое место за столом.

– Итак, – Мартин поднялся со стула, – что мы имеем? Давайте пойдем по кругу... Вероника, я уже видел твою статью. Этого недостаточно для первой полосы. Сюзанна?

– Мм, да, Ред, – начала Сюзанна, путаясь в очках и бумагах, – я, ммм... старый завод керамики «Гора Уивер» закрывается. Я взяла интервью у владелицы – Джейн Мастерсон – об ее планах и–

– Седьмая страница, – отрезал Мартин и указал на следующего журналиста до того, как Сюзанна успела добраться до изюминки своей статьи.

Чувствуя себя задвинутой в сторону, женщина вздохнула и позволила еще теплому листу бумаги упасть на полированный рабочий стол.

* * *

Сорок минут спустя следующий выпуск «Обозревателя» был заполнен, и единственными моментами, касающимися Сюзанны, стали ее статья о керамике на седьмой странице и так называемые «курьезы» на последней.

– И на «курьезы» уйдет целых пят минут онлайн-серфинга... – прошептала Сюзанна и тихонько вздохнула.

– О, и напоследок... еще один момент, – протянул Мартин Немек, занося несколько примечаний в свой исписанный блокнот. – Клер Сент-Джон проводит выставку своей новой коллекции... ну, полагаю, это можно назвать искусством... вечером в следующую субботу. Сюзанна, ты займешься этим?

Сюзанна все вздыхала и вертела в руках свою статью, глядя вниз на нее, так что она лишь через несколько секунд осознала, что редактор дал ей задание.

– Ммм, я... прошу прощения?

Мартин недовольно поджал губы и скрестил руки на груди.

– Я спросил, займешься ли ты выставкой Клер Сент-Джон в следующую субботу вечером? Она пройдет в галерее искусств «Avant» в центре.

– В центре? Клер Сент-Джон? Выставка?

– Да, – Мартин говорил, растягивая слова, будто объясняя глупому ребенку, – ты сидишь за столом ИиД, не так ли? Это определенно означает Искусство и Досуг.

Еще пару секунд Сюзанна нервно играла со своими очками и только потом слегка кивнула.

– Я займусь этим? Я имею в виду, да, я займусь этим! Конечно! О, конечно!

– Хорошо, я отправлю детали тебе на почту. Ладно, пойдем дальше... – продолжил редактор, но Сюзанна уже игнорировала его, мечтая о своем первом важном назначении в «Обозревателе».

Пара одинаковых смешков от двух ее коллег-мужчин заставили журналистку вернуться к происходящему и бросить на Гари и Дэвида озадаченный взгляд. Немного подумав об этом, Сюзанна попыталась вызвать какие-то ассоциации с именем художника, но так и не смогла вспомнить, почему оно показалось знакомым.

* * *

Полчаса спустя Сюзанна застонала, сняла очки и спрятала лицо в ладонях. Редактор отправил ей детали задания, как и обещал, но когда она отправилась искать информацию о художнике в интернете, чтобы получить полную картину, первой же ссылкой была весьма красочная статья с сайта сплетен.

К статье прилагался трясущийся минутный ролик, снятый кем-то на телефон, показывающий, как Клер Сент-Джон приходит в ярость и швыряет полную чашу яркого цветного пунша в лицо мужчине-журналисту, одновременно громко и иронично высказываясь о его происхождении, недостатке сексуального мастерства и о том, что он осмелился напечатать то и это – последние слова были невнятными из-за потрескивающего звука на видео.

Сюзанна вздохнула и снова кликнула «плей», чтобы удостовериться, что это не фейк, призванный выставить художника в неприглядном свете. Это был не фейк. Проверив даты и обнаружив, что этот инцидент произошел сразу после выставки прошлогодней коллекции Клер Сент-Джон, журналист потерла лицо и откинулась на спинку своего скрипучего вращающегося стула.

Пару секунд спустя она решила, что нужно выпить воды и немного успокоиться, и отправилась к кулеру, стоящему на противоположной стороне офиса. Проходя мимо столов Гари и Дэвида – финансового репортера и спортивного обозревателя соответственно – она услышала то же самое хихиканье, что было и в конференц-зале.

Решив не обращать на них внимания, Сюзанна продолжила свой путь и налила воды в пластиковый стаканчик. Женщина задумчиво подошла к большому окну и глянула вниз на частную автостоянку. В стекле отразилось ее лицо. Глубокие синие глаза, темные волосы до плеч, легкий оливковый оттенок кожи – все это Сюзанна получила от своего отца, грека. Этот мужчина перестал быть частью семьи, после того, как его застукали за отвратительными развлечениями с силиконовой грудью девушки, которая была значительно младше него. Сюзанна знала, что у нее типичная приятная внешность, хоть и очень мало шансов воспользоваться ею.

К своим двадцати пяти Сюзанна практически ни с кем не встречалась, главным образом потому, что она обнаружила причину, по которой просто не могла чувствовать себя удобно со всеми этими симпатичными мальчиками, которых подсылала к ней ее мать. С мальчиками ей было трудно; с девочками оказалось практически невозможно.

Сюзанна вздохнула десятый раз за день и отвернулась от окна. Она заметила Веронику, которая быстро стучала по клавиатуре, заканчивая свою разоблачительную статью, раскрывающую скандальную историю – обе дочери владельца пиццерии заболели, отведав пиццу, приготовленную в ресторанчике их отца.

Пальцы Вероники буквально летали над клавишами, и Сюзанна почти видела дым, поднимающийся от поверхности пластика.

– Эммм... Вероника? – Сюзанна присела на край стола собеседницы.

– Да, Сьюз? – ответила Вероника, так и не оторвавшись от своего дела.

– Я тут подумала–

Вероника прекратила избивать клавиатуру только на время достаточное, чтобы покачать головой и сказать: «Нет», после чего вернулась к своему занятию.

– Но... Ты даже не знаешь, что я хотела сказать!

– Конечно, знаю, Сюзанна. Ты собиралась спросить, не хочу ли я поработать с этой Сент-Джон, – произнесла Вероника, продолжая печатать.

Сюзанна скривилась и встала со стола.

– О... – пробормотала она, поправляя очки на носу. – Полагаю, мне просто не хочется заниматься этим. Клер Сент-Джон действительно швырнула чашу пунша в того парня в прошлом году?

Вероника оторвалась от клавиатуры, быстро развернулась к Сюзанне и уперлась локтями в стол.

– Она точно сделала это. И не только – я слышала, что она еще и пнула его в самое болезненное место!

– О, боже, нет! Серьезно?

– Серьезно.

– Ну, милостивый Сэмми Браун. Хм! – Сюзанна принялась нервно кусать свои короткие ногти.

Вероника хихикнула над столь явным признаком нервозности и успокаивающе махнула рукой.

– Ах, она ничего с тобой не сделает. Если конечно ты не собираешься критиковать ее работу. Ты ведь не собираешься?

– Критиковать ее картины? Я ничего не знаю об ее картинах... в газете, где я обучалась, я просто ходила хвостом за известным журналистом. Я впервые буду самостоятельно писать о выставке, – Сюзанна нервно хихикнула.

– Вот видишь? Тебе не стоит волноваться из-за этого задания. Ты прекрасно с ним справишься, – выполнив роль успокоителя, Вероника вернулась к своей статье.

Сюзанна переваривала слова старшей коллеги почти полминуты, прежде чем принять новое решение. Она прекратила кусать ноготь и глубоко вздохнула.

– А что, если я добавлю бесплатный билет на любой фильм по твоему вы–

– Без шансов, Сюзанна.

– О, черти-черт.

– Смотри, – Вероника откинулась на спинку стула, – хватит нервничать. Ты прекрасно с этим справишься. Я знаю, что Ред усложняет тебе жизнь, но к этому придется привыкнуть, потому что они все такие... и, по правде говоря, истории, которые ты раскапывала до сих пор, точно не переворачивали подлунный мир.

– Ну–

– Не переворачивали, Сьюз. Ты можешь не соглашаться со мной, но они были маленькими, простыми и не стоящими. Вообще не увлекательными... прости.

Сюзанна открыла рот, чтобы выразить свое несогласие, но в глубине души она уже признала, что ее более опытная коллега абсолютно права.

– Но вот что я тебе скажу, – Вероника заговорщицки подмигнула Сюзанне, – если ты сможешь сломать барьер эксцентричности, который, похоже, окружает мисс Сент-Джон, то увидишь заголовок отличной истории. Если бы я была ближе к тридцати, а не к пят– кхе-кхе-кхе–, я бы сломала его сама.

– О, но ты могла бы–

– Без шансов, Сьюз. Она вся твоя, – прервала ее Вероника, широко улыбаясь.

– О. – Сюзанна вздохнула и отправилась обратно к своему столу, но не успела еще отойти, как Вероника откашлялась за ее спиной: – Да? – журналист быстро обернулась, надеясь, что ее коллега передумала.

– Ты могла бы одеться немного более сексуально, когда пойдешь на выставку, Сьюз. Небольшое декольте еще никого не убило... а этот вид застегнутой на все пуговицы сельской учительницы, который ты, кажется, лишь совершенствуешь, не поможет тебе в мире искусства. Тебе еще только за двадцать, а не за пятьдесят, как мне... ты должна быть горячей, а не холодной, – на этих словах Вероника дико подмигнула ей.

Сюзанне нечего было ответить на это, так что она согласно кивнула.

– Спасибо. Я это обдумаю.

* * *

Суббота, вечер, без двух минут семь

Сюзанна медленно вела свой старый Volvo 850 по оживленной улице к парковке. Малая скорость позволяла ей почти не отвлекаться на управление, разглядывая сияющий золотой свет, который придавал галерее «Avant» сказочный вид – она буквально источала высокий класс и утонченность.

У входа в галерею стояли два швейцара в форме, которые пропускали внутрь только приглашенных гостей. Заметив их, Сюзанна покосилась на пассажирское сиденье, где лежали ее приглашение и сумочка.

Ожидая, пока служащий стоянки подойдет к ее машине, Сюзанна разглядывала гостей, многие из которых были одеты как голливудские звезды, – а некоторые ими и являлись, – и чувствовала себя ужасно неуместной здесь. Неприятный румянец начал заливать ее щеки, все инстинкты самосохранения вопили, что она должна весело ехать обратно домой, а не дожидаться очереди на вход в львиное логово.

Журналист оторвалась от своих мыслей, когда стоящий перед ней Bentley Continental GT под управлением служащего стоянки отъехал в сторону парковки. Вскоре другой служащий подошел к двери автомобиля Сюзанны и открыл ее рукой в белой перчатке.

– Добрый вечер, сэр. Я из «Обозревателя». Вот мое приглашение, – Сюзанна подхватила с сиденья и предъявила служащему прямоугольник плотной блестящей бумаги, на котором красивыми золотыми буквами было выведено ее имя.

Коротко стриженная женщина-служащий легкой гримасой и поднятой бровью показала, что не особо довольна тем, что ее назвали «сэр».

– Добрый вечер, мисс. Приглашение нужно показывать швейцарам, а не мне.

– О... Конечно. Я такая глупая.

– Не будете ли вы любезны–

– О, конечно! – Сюзанна привычно достала ключ из замка зажигания, отстегнула ремень безопасности и начала выбираться из машины.

– Мисс, вам придется оставить ключ на месте. Иначе я не смогу отогнать ваш автомобиль на стоянку, – служащая говорил сдавленным голосом, явно изо всех сил стараясь сохранить серьезный вид.

– О... Конечно... – пробормотала Сюзанна, задаваясь вопросом, почему ее словарный запас внезапно сузился до пары слов. – Я, мм... Спасибо, – продолжила она, возвращая ключ в зажигание.

Захватив приглашение и сумочку, журналист выбралась из своей Volvo так изящно, как только смогла, и вышла на ковровую дорожку, выложенную по всему тротуару от парковки до главного входа в галерею.

Пока Сюзанна шла по ковровой дорожке короткими шагами из-за связывающего ее ноги платья, несколько вспышек фотоаппаратов осветили вечерний воздух. На секунду женщина задумалась, не идет ли прямо за ней какая-нибудь знаменитость, но потом поняла, что это снимают ее.

«О, да, они будут сильно разочарованы, когда проверят свои снимки», – мысленно хихикнула Сюзанна, даже не подумав, что стала целью для массивных черных объективов не по ошибке, а благодаря своим длинным красивым ногам, секонд-хендному платью от Веры Вонг, которое она одолжила у дочери своего соседа, и высокой груди.

Даже при росте в метр семьдесят пять плюс каблуки Сюзанна почувствовала себя лилипутом рядом с двумя огромными швейцарами.

– Мм... привет. Добрый вечер, сэр, – сказала она, протягивая приглашение.

Стоящий ближе к ней швейцар быстро проверил ее имя по списку, после чего пропустил журналистку внутрь, пробурчав себе под нос нечто вроде «добро пожаловать в Avant галерею», хотя женщина и не была до конца уверенна.

Две широкие ступеньки привели Сюзанну не просто внутрь помещения, а будто в новый мир: весь пол был покрыт дорогим ковром со смелыми абстрактными рисунками в оттенках серого, стены были окрашены в нейтральный грязно-белый цвет, низкий потолок оборудован десятками ламп с фильтрами, которые великолепно освещали картины, не искажая цвета и не подвергая холст воздействию высокой температуры.

Здание представляло собой четыре крыла с большим соединяющим их залом в центре. Для нынешнего вечера большой зал превратили в область выставки и к регулярно вывешенным полотнам, которые уже были показаны ранее, добавились не менее двенадцати холстов 1,2х1,2 метра, еще скрытых белыми листами в ожидании официального начала показа.

Сюзанна шла по галерее, удивляясь некоторым из представленных картин. Одна работа особенно привлекла ее внимание, но, заметив на ценнике цифру в $40000, женщина громко сглотнула и пошла дальше.

Поднявшийся шум оповестил о прибытии человека, в котором Сюзанна опознала одного из ведущих продюсеров Голливуда. В руку человека средних лет вцепилась молодая старлетка, которая вела себя так, будто выпила ящик энергетиков.

Еще со времен обучения в другой газете Сюзанна знала, что старлетка не были ни женой продюсера, ни его дочерью, но, в общем, ее это не касалось. Женщина поправила очки на носу и пошла дальше осматривать галерею.

* * *

Час, когда должны были представить публике новые картины, уже прошел, но вместо беспокойства посетители лишь приходили в бОльшее волнение, так что Сюзанна предположила, что все они считали опоздание модным.

Наконец, владелец галереи – Дуэйн Моффетт, ухоженный мужчина шестидесяти лет, дилер-мультимиллионер в так называемых «чувственных искусствах» – вышел из боковой двери и поднял руки.

– Минуточку внимания, пожалуйста! Клер Сент-Джон скоро будет здесь, – произнес он низким голосом, вызвав взрыв аплодисментов. – Спасибо... оставьте это для звезды, я – просто посыльный, – продолжил он, заработав новый шквал аплодисментов.

Дверь, из которой вышел Дуэйн, снова открылась, и в зал вошла женщина. Гул голосов тут же вырос по экспоненте, также как и безумная схватка среди желающих подобраться как можно ближе к художнику.

Стоя в полном одиночестве позади толпы, Сюзанна поднялась на цыпочки, пытаясь как-то разглядеть происходящее, но обнаружила, что Сент-Джон полностью скрылась за морем людей. Все, что можно было увидеть – это взъерошенная копна платиновых волос.

– Хммм, – пробормотала Сюзанна, поправляя очки на носу.

Пожав плечами, женщина вернулась к осмотру более старых картин.

– О, это так захватывающе! – внезапно произнесла стоящая рядом с Сюзанной женщина, протягивая ей руку.

Журналист машинально пожала протянутую руку, встречая чувственный пристальный взгляд женщины тридцати лет с виду. Сюзанна узнала в рыжеволосой собеседнице актрису второго плана с севера, которая снималась в одном из прошлогодних блокбастеров. Судя по тому, насколько обтягивающим было ее темно-бордовое платье, единственный способ, как женщина могла оказаться в нем – платье сшили прямо на ней.

– Мм, я–

– О, мне так понравился ваш последний фильм. Милостивый Боже, эти эротические сцены, – актриса принялась обмахиваться, будто ей стало жарко. – Держу пари, ты просила добавить еще, а?

– Я, мм... Я не...

– Уверенна, что я бы попросила. Я как-то вечно играю со старыми седыми мужиками, но ты... О, так мило! Эти сцены такие жаркие! И все это на камеру... мы все время видели твое лицо! Ты такая смелая, такая смелая... никаких дублеров тела, а? – актриса ткнула Сюзанну локтем в бок.

– Я – журналист, – Сюзанна нервно поправила очки, радуясь, что смогла вставить в энергичный монолог хоть слово.

Эта неожиданная новость застала актрису врасплох. Женщина скривилась и отступила на пару шагов. Через несколько секунд замешательства актриса подмигнула Сюзанне и снова подошла к ней.

– Используешь эту методику для изучения, не так ли? О, я все знаю об этом. Погоня за Оскаром, а? Ну, мисс журналист, надеюсь, ты напишешь действительно горячую статью. Я имею в виду – Клер Сент-Джон здесь, разве может быть иначе, а? Позвони мне, ладно?

– Я, мм... Ладно, – кивая пробормотала Сюзанна, чувствуя, что совсем запуталась.

– Хай де хо! – выкрикнула актриса и нырнула в толпу, которая успела немного рассеяться за время их разговора.

Громкий хор «Аххххх!» сопровождаемый не менее громкими «Ооооооох!» и несколькими завываниями по-волчьи ясно сигнализировал, что картины уже представлены публике. Сюзанна еще раз попыталась что-то рассмотреть над головами толпы, но снова потерпела неудачу.

Пожав плечами, она достала из сумочки свой испытанный блокнот и ручку. Обнаружив в дальнем тихом углу галереи бесхозный стул, журналистка принялась за то, что она умела лучше всего – описывать сцену.

* * *

Десять минут спустя большинство звезд и старлеток уехали на следующую станцию своего блестящего пробега по значимым местам, предоставив оставшимся людям возможность дышать воздухом без резких ароматов духов или лосьона после бритья. Удовлетворенно ворча, Сюзанна закрыла свой блокнот и встала со стула.

Маленькая армия официантов и официанток начала разносить по залу серебряные подносы с высокими бокалами. Проходя мимо одной из официанток, Сюзанна прихватила себе бокал. «Раз уж это бесплатно, не думаю, что редактор стал бы возражать, – подумала она, разглядывая оставшихся гостей, – стоимость не пойдет в мой счет о расходах... Тем более, у меня его и нет».

Сюзанна сделала большой глоток шампанского. Как раз в этот момент плотный бородатый мужчина в смокинге и более стройная женщина, которую он обнимал одной рукой, отошли, от картины, перед которой они стояли.

Холодная шипучая жидкость чуть было не попала не в то горло, когда Сюзанна поняла, какие мотивы Клер Сент-Джон использовала для своих картин. Женщины. Голые женщины. Если быть еще более точной – женщины, корчащиеся в муках страсти.

Все картины содержали нецензурированную наготу, и, хотя написаны они были исключительно в голубых, красных и черных тонах вместо естественных цветов, было нетрудно понять, что наиболее пристальное внимание художник уделяет зоне женского тела от коленей к бедрам, по передней части туловища и вверх до шеи.

Сюзанна закашлялась и провела ладонью по лицу, пытаясь стереть румянец со щек, и все же ее глаза, казалось, сами собой возвращаются к картинам.

Оглядевшись, журналист заметила, что Клер Сент-Джон использовала разных моделей для всех своих двенадцати картин, и ни на оной из них лицо не было прорисовано достаточно ясно. Собственно, лица были просто обозначены схематичными контурами, в то время как туловищу уделялось особое внимание.

«Так, почему же она сделала это? Чтобы натурщиц не могли опознать?.. Хммм... Интригующе», – подумала Сюзанна, хихикнув в бокал шампанского. – «Интересно, как она выбирает себе моделей?.. О, да, это должно быть весьма неуклюжий процесс: “Привет, не могли бы вы раздеться догола, я должна посмотреть на ваши – кхм”».

Совершенно неприличные мысли вторглись в разум Сюзанны, так что она быстро развернулась, чтобы осмотреть галерею. У нее уже было готово несколько страниц заметок, но так как заданием было написать о выставке, женщина должна была почувствовать общую атмосферу – не говоря уж о более близком взгляде на другие работы художника.

Прогуливаясь через зал с бокалом шампанского в руках, Сюзанна приглядывалась к другим гостям, надеясь найти кого-нибудь, у кого можно было бы взять интервью, чтобы немного отточить навыки, прежде чем приниматься непосредственно за художника.

Журналист нацелилась на коротко стриженую женщину лет тридцати в изящном смокинге, но не успела даже подойти, как к той присоединилась другая леди в мятно-зеленом вечернем платье и поцеловала в щеку. Две женщины зашептались о чем-то, и Сюзанна не стала нарушать частную беседу. Отвернувшись, она подошла к стоящему рядом мужчине.

– Добрый вечер, сэр, я представляю Лос-анджелесский «Обозреватель». У вас найдется минутка для интервью? – Сюзанна взяла бокал в левую руку и протянула правую для приветствия.

– Нет, – мужчина быстро отошел в сторону, даже не ответив на рукопожатие.

– Ладно... черт, – прошептала Сюзанна. Посмотрев туда, где ранее стояли две женщины, журналист обнаружила, что они тоже ушли. – Дважды черт... Блин, все хуже и хуже... О, ну...

Вздохнув, Сюзанна вернулась к картинам. Третья в очереди была весьма детальной: Клер Сент-Джон изобразила женщину, стоящую на четвереньках – вид сбоку – которую окружали несколько ярко-синих штрихов.

Похожие на дым усики, изображенные в общих чертах, казалось, летели вокруг голых бедер и изогнутой спины, будто лаская женщину в сексуальной манере. Хотя черты лица женщины были столь же неопределенными, как у других моделей, на нем явно читался восторг, подтверждающий анализ Сюзанны.

Уровень детализации был просто удивителен, даже несмотря на то, что женщина была изображена в красных и черных цветах и их оттенках, можно было легко видеть, напряжение мышц спины и бедер, и даже пирсинг в соске груди, находящейся ближе к зрителю.

Лейтмотив, высокая степень детализации и удачное использование оттенков красного, синего и серого, смешанные вместе, создавали великолепную провокационную живопись, которая давала Сюзанне больше пищи для размышлений, чем просмотр множества кабельных каналов прошлой ночью.

Обнаружив, что она пялится, Сюзанна сбросила оцепенение и двинулась к следующей картине, на которой была изображена женщина, сидящая на корточках лицом к зрителю. Длинный торс и великолепная грудь женщины были залиты синим потоком, который изливался с ее правого плеча и несся вниз через все тело.

Снова обнаружив, что пялится, Сюзанна откашлялась, залпом допила шампанское и отправилась на поиски добавки.

* * *

Когда стрелки часов показали восемь тридцать, настрой в галерее сменился от блеска и гламура к гораздо более уютной, интимной атмосфере. Сюзанне показалось, что лампы в других частях галереи чуть приглушены, чтобы выдвинуть на передний план новые картины Клер Сент-Джон, хотя это могла быть и просто оптическая иллюзия.

Вид гостей тоже изменился. Разъехались самодовольные нервные звезды и старлетки, сменившись постоянно увеличивающимся числом женщин в высококачественной, но все же повседневной модной одежде. Судя по поцелуям в щеку, хитрым подмигиваниям и холодным приемам, которые наблюдала Сюзанна, большинство их них были хорошо знакомы друг с другом.

Женщина поставила свой третий, уже опустошенный, бокал на серебряный поднос, лежащий на стойке, и решила смешаться с толпой. Сначала у нее было такое чувство, будто другие женщины закрываются от нее, но через некоторое время, они, казалось, приняли ее в свой круг и расслабились.

Когда Сюзанна смотрела на женщин, некая искра узнавания зажглась у нее в душе, но так и не перерастала в четкую мысль, так что журналист не связала двенадцать присутствующих хорошо одетых женщин – плюс себя, конечно, – и двенадцать новых картин на стенах.

Внезапно в зале появился человек, ради которого все они сюда и пришли – Клер Сент-Джон. Первая реальная возможность поприветствовать художника чуть не закончилась для Сюзанны плохо. Взъерошенная платиновая копна волос, острый взгляд изумрудных глаз, милое, но серьезное лицо, бежево-белая туника с V-образным вырезом, подчеркивающая грудь художника, отлично объединились, создав образ, из-за которого у журналиста слюна попала не в то горло. «О, блин... Она великолепна», – подумала Сюзанна, прикусив нижнюю губу, чтобы откашляться, не привлекая к себе внимания.

С улыбкой на губах Клер Сент-Джон шла через зал, целуя руки, посылая хитрые взгляды и тихие слова своим гостям, которые, казалось, все оценили жест. Секунду они с Сюзанной смотрели друг другу в глаза, но так как журналист была новым человеком здесь, художник только вежливо улыбнулась ей, прежде чем обратиться к следующему гостю.

Сюзанне пришлось приложить усилие, чтобы оторвать взгляд от лица Сент-Джон. Но она знала, что пришла сюда не для того, чтобы глазеть на великолепных женщин, так что журналист заставила себя отвести взгляд и зарылась в сумочку, чтобы достать письменные принадлежности и продолжить написание статьи.

* * *

За следующие десять минут Сюзанна исписала еще шесть страниц и как раз когда она подняла глаза от блокнота, то встретила взгляд женщины в смокинге, которую видела ранее шептавшейся с подругой.

– Привет, – женщина подошла к Сюзанне.

– Привет.

Журналист использовала профессиональные навыки, чтобы подробнее изучить внешний вид женщины. Около тридцати лет, глубокие карие глаза, заостренные черты лица, пепельная блондинка, которая использовала много геля, чтобы пригладить волосы к голове, для получения мальчишеской прически. «Добавьте к образу эбонитовый мундштук, и женщина не будет выглядеть неуместной в нуар-фильмах Марлен Дитрих сороковых годов», – подумала Сюзанна.

– Вы – репортер? Вы ужасно много пишете.

– Ну, почти… Я – журналист, – ответила Сюзанна, поправив очки.

Собеседница дружелюбно улыбнулась и подошла еще ближе.

– А есть разница?

– О, да! – журналистка тут же забыла о своих записях. – Репортер – тот, кто в гуще событий, пишет отчет с места происшествия, а журналист – тот, кто, как я, смотрит на общую картину… ммм… фигурально выражаясь, – продолжила она, кинув взгляд на яркие, взывающие к воображению картины.

– Очаровательно. Я знаю все об общей картине, – женщина хрипло хихикнула.

– Эм… это хорошо. – «Она флиртует со мной? Ох ты ж, она флиртует со мной! Но разве она тут не с той девушкой? Это так невоспитанно…»

– Вы уже видели мой портрет? Это было проще простого.

Сюзанна в замешательстве уставилась на женщину. Искра догадки, которая была упущена ранее, вспыхнула в полную силу, высветив истину – оставшиеся гостьи были моделями. Сюзанна подпрыгнула и хлопнула себя по щекам.

– Эм… Я… мм… Простите? – просипела она, заработав хриплый смешок от собеседницы.

Женщина обернулась и указала на одну из картин, которые Сюзанна еще не успела изучить.

– Вон та.

На картине женщина с мальчишеской прической откинулась на спинку стула, скрестив руки за головой и прогнувшись в талии, демонстрируя небольшую изящную грудь, и закинув ногу на ногу, чтобы подчеркнуть красивые бедра. Картина была выполнена в основном в синих тонах, за исключением черной обводки и выведенных широкими красными мазками бедер.

– О, эм… ух ты, – пробормотала Сюзанна, переводя взгляд с картины на женщину и обратно.

– Я знаю. Клер Сент-Джон спросила, не хочу ли я быть увековеченной. Сначала я была настроена скептически, но теперь я рада, что передумала. Лет черед пятьдесят, когда я стану старой и морщинистой, у меня все еще будет… это, – женщина указала на картину.

– Мммм…

– О, вот ты где, – дама в мятно-зеленом вечернем платье остановилась рядом с собеседницей Сюзанны, обняла ту за талию и слегка сжала. – Кто твой друг? О, даже не отвечай, ты ведь не представилась, верно? Так я и знала… Привет, я – Шейна, а это моя жена, Кристалл.