Текст книги "Кровавый Пир (СИ)"

Автор книги: Несущий Слово

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц)

Глава 2

Процесс создания моих безжалостных колобков-мутантов оказался крайне опасной для психики неподготовленного человека вещью.

Вот вроде сделал не сказать, что что-то очень сложное.

Выделил тело доблестного бойца минетных войск и прожал создание Шаров Плоти, выбрав доступный мне максимум в пять рыл. Не, ну, а что? Если я могу двадцать четыре на семь творить лютую дичь, то этим нужно пользоваться на полную катушку.

Итак, это напоминало лютейшую антирекламу всевозможных таблеток для похудения. Ну, знаете, когда-то от китайцев или иже с ними прикатили пилюли, которых глотнул горсть, и можешь жрать в три горла, не толстея. Глисты, это вроде как, оказались. Вот такая познавательная справка и краткий экскурс в историю, Игорь – умный, Игорь – очень умный.

Я даже содрал с сией мадмуазели всю одежду, дабы лучше все видеть.

Н-да… поспешил я, определенно поспешил…

Тело у нее было прям зачетным. Я в начале не поверил – как настолько привлекательная лицом, фигурой и навыками в постели Юля работает в настолько ущербном месте? Из провинции? Приехала в Московию, где бабло пачками на улицах валяется и бомжи брезгуют жопу подтирать пятитысячными купюрами, но реальность оказалась куда более унылой, а домой не вернуться – все мосты уже сожжены.

В черепе мелькнула мысль – она же еще теплая. Минет – это, конечно, хорошо, но вот ее аккуратно выбритая промежность и подтянутая попка с упругой грудью… да не, хуйня, ощущения не те, вот если бы она шевелилась, дергалась, стонала и извивалась или, что еще лучше все делала сама – вот это реально было бы неплохо.

Наверное, я должен был выстрелить себе в голову. Сидит какой-то хмырь после двух убийств и почти что на полном серьезе просчитывает плюсы и минусы того, чтобы отодрать кусок мертвячины. Поздравляю тебя, Хим, твое мудачество переходит на совершенно новый уровень мразотности, бесчеловечности и аморальности. Папка бы тобой гордился, не порежь ты ему в тачке тормоза. И мама, тоже, гордилась бы, не травани ты ее и слезно объясняй соседям, мусорам и фельдшерам со скорой, что, сука, маменька сама не своя ходила после смерти бати, блять, так и знал нельзя ее одну оставлять, только вышел за хлебушком, а она уже на себя руки наложила, бахнув отравы с чаем.

Зато четыре квартиры от них и так же упокоившейся не без посторонней помощи бабки в твоем полном распоряжении. Иногда хорошо быть беспринципным ублюдком, не способным на сострадание в привычном понимании адекватными людьми этого слова. Правда, иногда приходится смотреться в зеркало – когда бреешься, зубы чистишь или на морде прыщ вскочил. И тогда, если ты прямо, не совсем тупой, то порой задаешься вопросм, как и почему ты таким стал, Игорь? Но… вы знаете сколько стоит жилплощадь в столице? Вот именно. Любовь, забота и прочее – конечно, неплохо, но хрустящая наличка в разы лучше. Ну да похуй, эмпатия – для лохов! Во славу Темных богов, епта!

Плоский животик Юли, в пупке которого так же посверкивало колечко, пошел складками. Наверное, у нее и в сосках мог быть пирсинг… я был бы не против с ним поиграть. Ласкать пальцами и языком набухшие вишенки, чувствуя, как молодое и полное похоти тело, выгибается в твоих руках с крышесносящими стонами. А потом вырвать этот металл с фрагментами ее плоти. Ну, как вариант. Просто, потому что могу.

Плоть бурлила и пузырилась, подобно поверхности вскипевшей воды. Выглядело это до жути сюрреалистично. Ну, я при всем желании, не могу представить что в теории могло бы произвести такой эффект. А дальше гладкая, пряитная на ощупь кожа треснула с влажным хлюпающим звуком, брызнув мне кровью в лицо. Заметка на будущее – не подходить к ним слишком близко, а если бы кислотой стрельнуло?

Лоскуты эпидермиса вместе с прямыми и косыми мышцами брюшного пресса разошлись в разные стороны, окропляя все и вся еще теплой кровью. Ебать, у нее кишки шевелятся.

Что-то в этой жизни я делаю определенно не так.

Очертания мешочков и лент потрохов как-то поплыли, как и обнажившиеся кости вместе с мясом ее живота, конечностей и груди. Это все чудовищными слизнями сползалось в одну точку, закручиваясь хороводом психоделического ужаса, словно сам Лавкрафт снизошел со своего трона Императора Ужасов, случайно споткнувшись об Стивена Кинга, и плюнул во вскрытое нутро жалкой смертной, запустив неописуемую реакцию синтеза бесформенного, всепоглощающего и неостановимого космического ужаса из холодных глубин бездушного космоса. Демоны далеких звезд вселились в ошметки плоти, и закружились выблеванным из мясорубки месивом, сплетаясь в нечто, чего этот мир еще не видывал.

Бам, нахуй.

Воздушной волной меня мотнуло назад, зацепив краем головы об прилавок. Успел заслониться руками и большая часть того, что обычно бывает с человеческим телом при активации в непосредственной близости противотанковой мины, осталась исключительно на предплечьях, штанах и животе, а не лице и волосах. Правда, все содержимое ларька нехило так заляпало кровью и мелкими обрывками мышечных волокон с клочками эпидермиса.

Срань Господня…

Отркрыл последнюю бутылку с молочным коктейлем и всадил половину залпом.

Ебучие мясные шарики, с преданностью вскормленной с щенячьего возраста псины ластились ко мне. У них не было глаз, не было ушей и не было носов – я в душе не ебу, как они ориентируются в пространстве. Но у них были хавальники. Причем по несколько штук на каждого. Две-три, у одного целых четыре широких безгубых щели, что сверху и снизу ощетинились несколькими рядами клыков из осколкова костей. Да и вообще выглядели они… бесформенно-бугристый бурый шар, словно шлепок глины, которому кое-как придали общие очертания чего-то шарообразного, после чего забили болт на это гиблое дело.

От тела Юли остались только частично затянутые в плоть фрагменты скелета.

Ладно, освоимся со своими приспешниами. Они же вроде не должны на меня нападать…

Аллилуя, сестры!

Безногая машина смерти покатилась в указанную сторону едва только такое желание возникуло у меня в мозгу. Удобно, что тут сказать, даже вслух ничего говорить не надо.

Я с трудом поднялся на ноги.

Колобки послушно расступились, давая своему владыке простор.

– Джентльмены, – я улыбаюсь, приняв позу великого полководца перед генеральным сражением, – пришло наше время.

Надеюсь, со стороны я не выгляжу, как реинкарнация одного непризнанного художника с усиками, который решил захватить Европу с помощью новой сверхсекретной разработки особого отдела СС, что изменит судьбу Третьего Рейха, да и всего мира до кучи. Да и хуй с ним, с каких пор меня начало ебать мнение окружающих? А камер тут отродясь не бывало.

Колобки-нацисты.

Колобки-люфтваффе.

Круглая зондер-команда.

В голове сам собой зазвучал мотивчик.

Was wollen wir trinken…

Нет, меня уже конкретно понесло. Коктейль был разбодяженным или на молокозаводах научились синтезировать психотропные наркотики из творога?

– Пришло наше время! Колобки всего мира должны объединиться, чтобы показать всему миру, на что они способны! Долой тиранию бабок и дедок! Сожжем к хуям собачьим их сусеки и амбары, а муку спиздим. Зайца и волка пустим на колбасу! Из медведя сделаем коврик, а лису выебем! Ave Maria!

Я хотел чтобы мои химерюргент ответили мне старым добрым «Deus vult!», но произошло некоторая загвоздка – они не умели не только говорить, но и издавать любые звуки помимо едва слышного причмокивания при передвижении.

Но все же успокоил себя мыслью, что колобки-убийцы были слишком восхищены моим ораторским гением и решили благоговейно промолчать.

Да, так и запишем.

Так, вопрос – если первый уровень представляет собой футбольные мячи, то если я буду их кормить, то что будет?

Модификации будут, доверительно сообщила мне в зрачок выскочившая системка.

Классно.

Отправил колобков-троглодитов перекусить телом алкашни, а сам чутка призадумался над списком возможных усовершенствований своих всехнагибающих отродий мрака и ужаса.

Манипуляция с Плотью второго уровня автоматически перевели первоуровневые приблуды немного выше. Если вкачаю Повеление и Познание до второго, то смогу клепать колобков и с аккуратной приписочкой «уровень 2», что не может не радовать.

Хм…

Костяные иглы – 2 уровень

Едкий сок – 2 уровень

Яд – 2 уровень.

Три наиболее понравившихся мне варианта. Иглы позволяли колобкам где-то метров на десять-пятнадцать давать залп из тонких костяных шипов длиной с указательный палец. Об их убойности говорить пока еще рано, но надеюсь, что слаженная пальба пяти хлебобулочных изделий моментально перетрет все и вся, что я только смогу встретить в этой глуши в агонизирующее месиво. Едкий сок – слабенькая кислота, которой так же можно плеваться, не уверен, что на начальных этапах она сможет причинить какой-то серьезный вред. Ну и яд. При сосредоточении внимания на эжтой вкладке она распалась на несколько десятков более мелких вариантов: «Яд ослабления», «Яд парализации» и прочее. Даже яд поноса нашелся. Полезная, стоит отметить, в диверсионном плане вещь. На высоких уровнях, колобки начинают буквально сочится этой мерзостью, что можно неплохо так использовать в свою пользу.

И к абсолютно каждому из предложенных модификаций прилагалось «Самоуничтожение». Как можно догадаться от набора улучшений способ суицида заметно отличался. Кислотники разбрызгивали кислоту, шипастые – свои костяные копья, а ядовитые шпарили во все стороны ядом.

Где-то я слышал, что свиньи могут сожрать человеческое тело плюс-минус за есять минут. Пять колобков управились за семнадцать. Неплохой результат.

У всех выбрал Костяные иглы, но двум из тех, что получились покрупнее еще и Едкий сок. Около часа я ждал пока замершие на одном мете шарики-убийцы выдут из подобия комы, во время которой происходила перестройка их тел, после чего двинулся к выходу.

Достал замок и распахнул дверь.

Темно.

Ночная прохлада плеснула в лицо освежающей горстью воды.

Наверное, колобки, имей они глаза, начались бы жмуриться. Как котики.

Но глаз у них не было.

А у меня был план.

Интерлюдия. Гобла

Скрыг уже забыл каков на вкус качественный мусор.

Он и его племя голодало.

Не было дерьма, не было мочи, не было блевотины, гнилых объедков и крови, на которых славный народ гибрида грязевых и мусорных гоблинов разрастался, как на дрожжах.

Тяжкие времена наступили.

Скрыг не знал, что такое война двух королевств. Он даже не знал, что такое королевство. Единственное, что он понял, что толпа вооруженных до зубов человекав ворвались в город, подземелья которого клан Грязной Ноги уже по праву считал своим, вырезав ненавистных крысолюдов под корень. Город пылал. Копоть и дым пожарищ. Реки крови, сотни трупов стражников и мирных горожан. Обугленные кости и остовы зданий, проглоченных вечно голодным пламенем.

Тогда было хорошо. Очень хорошо.

Скрыг повел своих парней на поверхность, где они убивали всех, кто не имел оружия и доспехов, дабы после увести их жен, сестер, матерей и дочерей в сырой плен подземья, где есть место лишь тьме и боли.

Но хорошее прошло слишком быстро.

Битва была выиграна, город сожжен, а те кто по какой-то причине выжил ушли в неизвестном направлении, в то место где еще не было Грязной Ноги и вряд ли когда будет. Клан голодал, доедая остатки мусора, пленников и своих более слабых соплеменников.

Скрыг, как вождь пяти сотен мелких, тупых и кровожадных тварей, понятия не имел, что нужно делать. Вот его отец, тоже Скрыг, точно мог бы что-то придумать. Но Скрыг убил его, как и сам Скрыг-старший убил своего отца, так же Скрыга.

Грязная Нога не хотела никуда уходить с насиженного места. Они уже привыкли к этим заплесневелым стенам и рекам помоев, что стекали в канализацию через сточные канавы и выгребные ямы. Но гоблины хотели есть. А еды тут больше не было.

Скрыг долго думал, что делать.

Думать у него получалось не в пример хуже, чем убивать сородичей.

Он думал, много думал. Потом устал, прирезал своего сына, Скрыга-младшего, обглодал его ногу, еще немного подумал, а потом пошел спать. Проснувшись и сожрав мясо со второй ноги, вместе с частью плоти левой ладони, Скрыг понял, что толкового он точно не придумает, хоть у него и было еще три сына, которых можно пустить на мясо, чтобы думалось легче.

А потом открылся портал.

Скрыг удивился.

Гоблины Грязной Ноги так же удивились.

Наверное, жители Берлина тоже бы удивились, узнай, что в катакомбах и канализации под их городом открылся прорыв в иную реальность, где толпятся уже две сотни низкорослых уродов, возраст взросления которых составляет не больше пары дней. Но они не узнали.

Скрыг не растерялся и кинул в открывшиеся межмировые врата своего второго сына Скрыга. Какое-то время ничего не происходило и Скрыг подумывал, чтобы швырнуть туда другого Скрыга. Но вскоре первый Скрыг вернулся с дергающейся крысой в лапе. Клану Грязной Ноги всегда нравилось крысиное мясо, ну кроме того, что остается после стычек со стаями крысолюдов. Скрыг-старший так сильно обрадовался, что не стал убивать и есть труп Скрыга-младшего, а повел свой народ навстречу процветанию. Ведь если эта калитка открылась в такой трудный для клана час, там есть еда и нет того, что в первые же секунды сожрало бы тупого Скрыга-младшего, то куда более умный и смышленый Скрыг-старший точно не пропадет. На этот раз он будет умнее и заранее подготовится к голоду, заделав себе еще с десяток сыновей.

Скрыг – отличный вождь и классный папка.

Глава 3

Модификации собственного тела откроются на пятом уровне, но я и так хорош собой, поэтому наплевав на все нормы приличия, пушечным ядром влетел в окно ближайшей халупы.

Звон стекла и надрывный треск деревянной рамы.

Работает спецназ.

В зыбкой полутьме, разжижаемой лишь неверным светом надкушенного диска луны, увидел два человеческих силуэта, что вскакивают с кровати. Блять, куртку… а не, с курткой все нормально – качествекнная вещь.

Следом за мной в чью-то спальню залетает специальный отряд быстрого назначения в лице(у них есть лица?) трех колобков. Еще двое сторожат снаружи. Сторожевые колобки. Сука, я буду угарать над «Колобком», пока блевать не потянет.

Тихие хлопки, словно приглушенная работа пневматики.

Парень и девушка перестают числиться среди живых, стремительно переквалифицировавшись в стопроцентных покойников. Даже толком проснуться не успели.

Технически, пресловутой «воздушкой» при должном умении можно убить человека, и не только забив его до смерти прикладом. А тут три киборга-убийцы всадили в лица не бронированных обывателей запас костяных иголок, разворотивших им шеи. Темная, в ночи, почти что черная, кровь на подушках, одеяле и простынях.

Уровень растет от убийств людей, как простых, так и чем-то выделившихся, от создания новых химер, жутких экспериментов, уничтожения техники, зданий или выполнения случайно сгенерированных заданий. Мне нужно больше опыта. Колобки браво раскатываются в разные стороны, мониторя помещения.

Люблю эту страну.

Все пытаются отсидется, сделать вид, что все хорошо, их это не касается и никак не зацепит. Наивно. Плюс-минус, рабочий план составлен и для его выполнения мне нужны минимум несколько десятков трупов. Да, мам, пап, гордитесь мной, сыночка так быстро скакнул в иерархической лестнице маньяков, что сразу замахнулся на такое количество смертоубийств, Чикатило нервно курит в сторонке. Наверное, вы плачете от радости. Или осознания, что такая тварь еще топчет землю, а вы уже нет, а валяетесь в деревянных ящиках гниющими кусками мяса, пожираемыми червями.

Больше никого в этом доме не оказалось.

Покидал здание, как и вошел – через окно, стараясь особо не порезать руки об частокол осколков. Куртка защитила тело от стекла при ударе, а вот на ладонях такого нет, за нижние конечнсоти особо не боюсь – всегда любил берцы.

Вцепляюсь в бетон забора, делаю выход на два – еще силен. Перевешиваюсь через ограду и оказываюсь на соседском участке. Колобки чутка подзависли. Н-да… погорячился я немного, они не попрыгунчики, хоть и чем-то похожи. Три метра точно не преодолеют. Ну и хуй с ними, приказываю всей пятерке собраться на улице перед воротами на этот кусок земли.

Собаки.

Мне нравятся собаки, но точно не тогда, когда они на меня рычат. Мощная псина, смешавшая в себе благородные корни немецкой овчарки и кого-то из особо лютых дворянг, не моргая смотрит на меня. Урчащее клокотание в горле и вставшая дыбом на загривке шерсть. У такой есть все шансы на то, чтобы убить человека. Вот в легкую, без особых проблем. Только меня от нее защищает длинная цепь, прибитая к будке.

А я что? Человек простой.

Вижу цель – не вижу, скольких ради нее нужно убить.

Привычным движением достаю нож. Когда-то думал, что носить нож на спине, аки какой-то фэнтезийный тесак – ересь еще та. Но оказалось, что довольно удобно, по крайней мере, мне. Куда лучше, чем на поясе, голени или подмышкой. А куртка, которую я не устану нахваливать, отлично скрывает продолговатый предмет у меня между лопатками. Лунный свет на кромке лезвия.

Мне нравится убивать.

Убивать не огнестрелом, но своими руками или своим разумом.

Тотальное, абсолютное, полное и безоговорочное превосходство, что так приятно тешит собственное ЧСВ. Ты оказался круче, умнее, быстрее, сильнее, хитрее или просто удачливее, чем тот, кто в ближайшем будущем будет разлагаться в какой-то канаве.

Я бросаюсь к ней. Просто напролом, как скоростной поезд, что размажет по рельсам тонким слоем любого, кому не повезет встать на пути. Тварь вскидывается, дабы вцепиться мне в руку или глотку. Ее клыки блестят от свисающих нитей слюны.

Но я не настолько тупой, как этому существу того хочется.

Натянутая цепь, туго впившийся в шкуру ошейник.

Удар.

Бой окончен, жажду ваших аплодисментов.

Бесхитростный тычок в шею, как раз чуть ниже полоски ошейника, с дополнительным расширением раны, в момент извлечения клинка из тела. Мразь, решившая, что сможет загрызть такого чудесного меня пускает пузыри и быстро затихает.

Вы получили новый уровень.

Текущий уровень – 3.

Вы получили 2 свободных очка характеристик.

Вы получили 1 свободное очко навыка.

Бам, Повеление Плотью скакнуло до второго и теперь в моей армии может единовременно находиться до десяти Колобков Смерти.

Довел характеристику Силы до десяти, а Ловкость до восьми.

Сила – 10

Ловкость – 8

Интеллект – 7

Выносливость – 10

Достигнутая планка моментально оповестила меня открывшимися бонусами. Крепкие мышцы, Крепкие кости и Всплеск адреналина. Думаю, все понятно из названия. Взял Всплеск. Кости и мышцы я и так смогу вывести на недоступную человеческому телу вершину, дайте только добраться до пятого уровня.

Бля, а вот здесь мои полномочия все. Типочки, обосновавшиеся в добротном двухэтажном доме были достаточно параноидальны, чтобы навесить на окна надежные решетки. Печальненько. В дверь вломиться не получиться – ее выбивать ротой спецназа надо, да и пока буду возиться хозяева поднимуться и покрошат меня кухонными ножами, когда я весь запыханный ввалюсь в прихожую. Или вообще дробью в брюхо засандалят, охотники ебучие.

Привычным способом перебираюсь через забор и воссоединяюсь с трепетно дожидающимися моего возвращения шарообразными бойцами. Решаю, что пять единиц, для такого серьезного дядечки, как я – это уже не серьезно, и возвращаюсь в семейное гнездышко.

Подождал, плюя в потолок и вчитываясь в справочник по химерологии.

Нас уже десять.

Пизда этому миру – Хим идет, сучара, а вместе с ним целая армия закаленных в пламени войны колобков-убийц. Колобки-Рембо, нахуй. Как тебе такое Илон Маск?

Не стал запариваться с их усовершеннствованием, сейчас мне нужно в ритме вальса добить пятый уровень, а дальше я засяду в одном укромном местечке и буду плести козни по захвату этого мира. Да и приписка к оповещению о получении немыслимых до недавнего момента возможностей, крепко засела в памяти. «Один из немногих». Крайне расплывчатое объяснение. И миллион, с какой-то стороны, не самое большое количество. А миллион психов, клепапющих мясных колобков реальность чисто физически не выдержит. Это же… сука, я вырежу любой город под ноль, если это поможет мне увидеть полноценный замес двух или более вкачанных химерологов, забивших на все и вся, кроме совершенствования своих смертоносных шариков.

Окно.

Вполне себе стандартное белое пластиковое окно, стоящее на проветривании и защищенное от всепоглащающего ужаса окружающей реальности смертельно-надежной москитной сеточкой.

Теперь будем действовать хитрее.

Переоценил я себя, мое фееричное появление произвело не так много шума, как мне могло показаться, ну разбили стекло и зарычала чья-то псина. И что? Не из калаша же в небо пару рожков выпускают.

Н-да, рано начал наговаривать на обитателей этого места. Соседство с всевозможной алкотой приучили их не особо реагировать на настолько незначительные звуки.

Взял колобка с едким соком в руки. Блять, он… вот вроде секунду назад был твердым, как обгрызенная говяжья голень, засохшая на солнце, а стоило моим пальцам прикоснуться к нему, как очертания «тела» поплыли. На ощупь, как мякиш только что испеченного хлеба. Он обвис в моих руках, впрочем, особо не выходя из своих примерных околосферических очертаний. Это он типа так любовь проявляет? Расслабился на руках батеньки? Ну давай, замурчи еще.

Кислота была слабенькой.

Пластик бесшумно шипел и пенился минут пять, пока я не снял окно с петель.

Залез в образовавшийся проем и стараяь особо не топать подовшами берцев прошествовал в следующую комнату. Диван, книжный шкаф, телевизор – ничего интересного. В спальне обнаружилась шикарная кровать, вполне себе подходящая под определение «траходром» и пузато-плюгавенький мужичок на ней, едва прикрытый простынью.

Ну, что это за мразь такая? Он не мог жениться и настрогать с десяток пиздюков? Что за эгоизм? Мне его только одного убивать? Никакого уважения к людям. Грохнул его быстро. Закрыл ладонью глотку и погрузил лезвие ножа в горло, прошло, как в масло – я умею точить колюще-режущее. Краткосрочные хрипы и конвульсии, много крови и, наконец, он обмяк.

Хуйня ебаная.

Плюнул ему в глаз и пошел искать кухню.

Какой наглец, в свое удовольствие он, сука, решил пожить… ну не мудак ли?

В двухкамерном холодильнике нашлась полупустая кастрюля борща, тарелка с кусками домашней пиццы и так по мелочи. Влил в борщ весь оставшийся майонез, размешал и начал жрать холодным.

Поймал себя на мысли, что ищу что-то внутри своей души.

Что-то, что должно было вскинуться и воспротивиться одной мысли, чтобы сидеть на неосвещенной кухне и спокойно есть чужую еду, когда в соседней комнате остывает тело человека, которого я собственноручно лишил жизни.

Но мне было плевать.

Выловил из красно-белой мути куриную ножку и вцепился в нее зубами. Неплохо. Закусывал пиццей, размачиваемой в ротовой полости апельсиновым соком.

Надеюсь от такого смешения разнокалиберных продуктов не сорву весь стелс, начав блевать или срать на свою очередную жертву.

Неловко выйдет.