Текст книги "Автобиография одного мага (СИ)"

Автор книги: Неизвестный Элементал

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 34 страниц)

– Айрен?! – обе стражницы бросаются к нам.

Передаю хозяйку им, сам перематываю рану оторванной от штанов тряпкой, глубоко прокусил, черт побери.

Появляется менталист и Лилит, обе суетятся вокруг Айрен, через оборот та приходит в себя, я подхожу ближе, чтобы поприветствовать ее. Но едва бывшая пленница гномов видит меня, как ее лицо искажает гримаса боли и гнева, на меня накатывает такой страх, что ноги подгибаются: они убьют меня, убьют! Айрен будет с удовольствием наблюдать за моей смертью в мучениях, выбегаю на утес, где бы скрыться, спрятаться, чтобы меня никто некогда не нашел! Прыжок в ущелье, несколько телепортов до дна, и вот я стою там, где эльфы сушат белье, бегу спотыкаясь о снег, ведь сапоги гномов мне всегда были велики, падаю лицом в снег. Так что происходит? Чего я испугался? Ведь это я вернул хозяйку домой, чего я тогда должен бояться? Ведь я все исправил, исправил даже то что, в чем сам не виноват. Откуда тогда такой дикий страх? Айрен… почему она так странно отреагировала на меня? И там в тюрьме гномов она также странно себя вела. Ее рассудок повредился? Или тут что-то другое?

– Нет Лилит, я сама, – это голос Айрен, доносится сзади, значит, они уже спустились сюда за мной, сколько же времени я уже валяюсь в этом сугробе? Поднялся. Вижу Айрен, она смотрит на меня с болью в глазах, справа ее поддерживает Лилит, она излучает неприкрытую ненависть.

– Теперь объясни мне Дэв, зачем все это тебе было нужно? Не ну я бы поняла, если бы ты избавился от меня, выбросив к гномам, но потом возвращать обратно, зачем это?

– Избавился… – нечего не понимаю, как я мог избавится от нее, когда без Айрен моя жизнь превратилась в Ад.

– Пожалуйста, не прикидывайся дураком, маг порталов не может быть дураком, а порталами ты владеешь в совершенстве, ведь как только ты понял, что заметила в тебе хорошо спрятанную ауру мага, ты одним мановением руки выбросил меня к гномам, я даже позвать на помощь не успела, настолько быстро ты начертил печать моей же кровью, а там у гномов, так холоднокровно убить двоих из них для создания печати, да ты их пустил в размен как будто они животные!

И тут я все осознал. Мне хочется закричать: «Это все Грэйвер!»; но понимаю, что мне никто не поверит, и я просто стою и смотрю на Айрен, что-то горячее катится по моим щекам. Неужели это слезы? Вот я слабак… Прости хозяйка.

Появляется боль в голове, как тогда после внушения Элеоноры, страх накрывает с новой силой. Я бросаюсь прочь по ущелью дальше и дальше, позади меня кричат:

– Криза стой! Прекрати пугать его! Я еще не узнала, почему он это сделал.

Я резко останавливаюсь, и вовремя, ущелье заканчивается вместе с горой, дальше обрыв. Опять… это что моя судьба, умереть у обрыва? Хватит. Этот страх не мой, этот страх мне диктует менталистка, я поворачиваюсь лицом к приближающимся эльфийкам, головная боль становится практически невыносимой, но нечего потерплю еще несколько секунд.

– Прости Айрен, твоя ошибка была в том, что ты взяла к себе домой сумасшедшего пса, одна часть которого тебя боготворила, а вторая ненавидела, вот и все.

Лилит оторвалась от Айрен передав ее другой эльфийке:

– Ну значит сегодня твои мучения окончатся, бешеный пес.

Я саркастично улыбаюсь:

– Точно Лилит, ведь ты обещала…

Лилит опустив копье шла ко мне:

– Я помню, бешеный пес!

Ну что же играем, если уж играть на собственную жизнь, так хоть проиграть красиво.

Телепорт, целую Айрен на прощание, телепорт, стою на краю и смотрю вдаль, отыскивая место для телепортации, но кожей чувствую как Лилит замахивается и кидает мне в спину копье. Телепорт.

Глава четвертая

К отшельнику давно уже никто не заглядывал, поэтому он очень удивился, почувствовав недалеко от своего дома человека, ему не составило найти его, все-таки магов жизни бывших не бывает. На открытой поляне лежал парень, навскидку лет пятнадцати, трава перед его лицом была залита кровью, хотя внешних повреждений видно не было. Старик подошел ближе стараясь понять, что с гостем, но тут гостя снова скрутило, и он выблевал еще несколько сгустков крови. Пока целитель думал, откуда здесь мог взяться израненный юноша, когда оборот назад старик был уверен в то что на десять лиг вокруг нет не одного человека, его руки привычно работали: отключили рвотный рефлекс, который только провоцировал дальнейшее кровотечение и взялись за обследование внутренних повреждений.

– Да… без пищеварительной системы ты далеко не уйдешь, братец, – озвучил диагноз хозяин здешних мест.

На запах крови уже пришли некоторые звери и птицы, целитель кого-то среди них искал взглядом, через оборот он нашел искомое, кабан сам подошел к нему, подчиняясь манящему жесту, который знал только старик. Кабан счастливо захрюкал когда его потрепали по загривку, и даже не заметил того момента когда лезвие ножа вскрыло его сонную артерию, он просто неожиданно почувствовал себя не в состоянии стоять на ногах. Аккуратный надрез и внутренности кабана стали видны воронам, сидящим на близлежащих деревьях, а вот кишков парня вороны не увидели даже тогда, когда вскрыли брюшину от паха, до мечевидного отростка грудины, они там просто отсутствовали. Целитель спокойно еще раз обследовал брюшную полость больного, и после этого только взялся за пересадку пищеварительной системы от свинье к человеку. Закончив операцию, немощный на вид старичок привязал веревкой кабанью ногу к поясу, и подняв парня как ребенка, на руки пошел к дому. Волки уничтожили все следы операции, как только старик исчез из их поля зрения.

– Ну ты тварь Грэйвер…

Маг сидел напротив меня за шахматным столиком:

– Зря ты так, смотри, какая красивая концовка получилась.

Наш столик стоял в ущелье, где я напряженно ищу выход из сложившейся ситуации, Грэй отхлебывает чай из фарфоровой чашечки, наблюдая как Лилит с копьем наперевес идет на меня:

– Смотри, она была точно уверена, что сейчас разделает тебя как свинью, и действительно повернись ты к ней спиной, был бы уже мертв, начни с ней сражаться умер бы еще быстрее, но ты делаешь неожиданный ход.

Я появляюсь рядом с Айрен и взяв ее лицо в свои руки, крепко целую.

– И этим спасаешь свою шкуру, выиграв несколько ударов сердца для своего бегства.

Я угрюмо смотрю на самого себя, который телепортируется за один удар до того как мою спину пробивает копье.

– И чего ты добился?

Моя тушка появляется около речки, и ее тут же выворачивает в эту речку, кровью.

Маг с интересом смотрит, как я мучаюсь:

– А ты знаешь, что нормальный человек бы просто не смог прыгнуть на такое расстояние, но твой метаболизм больше похож на эльфийский благодаря мне.

Моя тушка, наконец, осознала, что скоро такими темпами умрет, и начинает короткими рывками телепортироваться дальше от гор в надежде наткнуться на какую-нибудь деревню, где мне помогут.

– Твой организм, – лекция, как ни в чем не бывало продолжалась, – истратив весь запас магической энергии, сначала сжег всю пищу в твоем пищеварительном тракте, а потом взялся за саму пищеварительную систему, все это лишь бы предоставить своему хозяину нужное количество энергии, удобно, не правда ли?

– Нет, неудобно, черт подери!

Мои силы закончились, я осел на траву, черт, впервые за столько времени увидеть зеленую траву, но при этом блевать на нее кровью, вот невезучий я.

– А вот это не надо, не стоит быть неблагодарной скотиной, Госпожа Удача единственная спасала тебя уже столько раз, что тебе ее впору молится.

Видение моей смерти пропало, мы сидим около озера, в котором я впервые увидел Элеонору. Только сейчас вокруг никого не было.

– Прекрати, сейчас это уже не важно, я перед смертью другое хочу знать: зачем было подставлять меня? Зачем тебе надо было, чтобы Айрен возненавидела меня?

– Слушай, не делай из меня злодея идеалиста, я просто хотел убрать ее, и использовал давно проверенный метод для этого: случайный телепорт. Знаешь, скажу честно, раньше у меня таких осечек не было, обычно после этого метода даже труп разыскать не могут, но в этот раз Удача почему то решила сделать тебе незаслуженный подарок, Айрен попала к гномам, туда же куда и ты.

– И чем тебе она помешала?

– Не мне, тебе. Она мешала тебе продолжить дальше.

– И чего ты добился?! Факстрот! То, что мы оба скоро издохнем, вот чего ты добился.

– Ну-ну, не кипятись зря, – сзади меня обняли знакомые руки, Элеонора!

– Элеонора?! – я дернулся, но не смог повернуться, она держала меня крепко.

– Ты поспи, а мы поговорим о серьезных вещах, – не фига себе, а моя жизнь это что игрушки что ли?

– Спи глупый, – поцелуй в затылок действительно усыпляет меня.

Темнота. Нет, смотри-ка с краю что-то видно. Скашиваю взгляд, деревянная полка, а на ней туески стоят. Ну-ну, скажите еще, что я перед смертью родную деревню забыл повидать. Живот болит… Сильно болит. Но это значит жив! Черт, никогда я еще не был рад, что мне больно. Пытаюсь повернуть голову. Да! Я вижу это своими глазами: маленькое окошечко, сквозь которое видны деревья и зеленый луг. Поднимаюсь, внутренности скручивает узлом, и я падаю обратно, нет, я определено, еще жив! Но тут радость потихоньку тает, рука, схватившись за больной живот, ощутила там нечто такое, что там быть никак не должно, толстые льняные нитки прошивали мой живот от паха до груди. Что это?! Сдергиваю одеяло, да так и есть, мне сначала кто-то разрезал живот, а потом зашил… Кто это мог со мной сотворить? Есть только три человека способные на это. С тоской смотрю на луг залитый солнцем, нет двое, третий сидит у меня в голове. Значит, я больше никогда не смогу погреться под солнечными лучами, ведь для нежити это далеко не безопасно… Искра воспоминания поразила меня, Элеонора! «Можно поднять тебя в качестве лича, но только за границу придётся вывезти…» – как то так она сказала тогда. Черт, вот и кончилась моя жизнь, и началась совсем не жизнь… слеза покатилась по моей щеке от жалости к самому себе.

– Что нюни распустил юноша? Думаешь, у тебя есть для этого повод?

Поворачиваюсь на голос, невысокий старичок, которому сто лет в обед, неодобрительно качает головой глядя на меня.

– А что нежити даже поплакать уже нельзя, – взъелся я.

Старик неожиданно улыбнулся так благожелательно, что мне даже почему-то стыдно стало:

– С чего вы юноша решили, что стали нежитью?

– А вы считаете мой зашитый живот можно назвать живым местом?

– Нет, живым его пока не назовешь, вот зарастет все, швы уберем, тогда и будет у тебя практически здоровая пищеварительная система, будешь жрать как молодой кабан.

Мой живот в подтверждение заурчал, так значит, все-таки жив… Жив! Я жив! От радости прыгаю с кровати, ощущение как будто нож в живот всадили, здравствуй пол и пока, меня забрала обморочная темнота.

Помещение в полумраке. Фиолетовый шар тускло освещает бархатный балдахин, под ним раскинулась девушка, судя по спокойному дыханию спит. Картина меняется, первое время даже нечего не разглядеть от яркого дневного света, что режет глаза после полумрака той комнаты. Наконец можно разглядеть поляну, вокруг хвойный лес, солнце пробивается зелеными лучами сквозь иголки, посреди поляны на коленях сидит эльфийка, та же что я видел в кровати под балдахином. Так, а я ведь ее знаю, это эльф, благодаря которому меня изгнали из родной деревни. Темная эльфийка, что одарила меня печатью на спине сидела в двух шагах, но о моем присутствии не догадывалась. Так, а это кто?

К эльфийке с боку крался какой-то парень с ножом, ну и урод, так хочется дать ему камнем по морде. Неужели она не слышит его? Нет, не слышит, на бабочек любуется, ну и фиг с ней, не буду же я ее защищать? Парень, подобравшись каким-то кошачьим движением, прыгнул, но эльфийка в последний момент повернулась, и они вдвоем покатились по траве.

– Хорк! – с яростью крикнула девушка, отбрасывая толчком ног врага, ага сейчас уже побежал тебя спасать. Но она смотрела не на меня, на этого урода:

– Хорк! Как ты смеешь поднимать руку на хозяйку?! А главное за что? – да ну нафиг, это парня она тоже Хорком назвала? Интересно она всех своих парней Хорками называет?

– За что?! – парень гадко усмехнулся, – А ты думала, заклеймила меня как животное и все? Нет, дорогая Лаура, я убью тебя и стану снова свободным. Этот голос… мой! Это что я?! Да быть такого не может! Лаура сформировала зеленый магический шар на ладони, враг мягким движением опять перетекал в ее сторону. Ну уж нет, мной претворятся не позволю! Появившись сзади врага, замком складывая руки душу его, эта сволочь что-то хрипит, пытается ткнуть в меня ножом, но недостает, девушка же просто замерла, смотря то на меня, то на него:

– Хорк? – факстрот! Неужели я так похож на этого урода, издаю рев в знак возмущения и ярости, душу врага уже из-за всех сил, тот внезапно как-то странно хрюкнул, и стал прямо у меня на глазах изменяться. Пока я ошарашено наблюдаю как у этого урода выгибаются конечности и из затылка образуется лицо, Лаура пришла в себя и ударила: зеленая вспышка, и у меня из рук вытекает светло зеленая слизь, это все что осталось от нашего врага.

– Хорк, я рада что ты со мной, – вымучено улыбнулась эльфийка, да… дожил.

Лес исчез и я снова созерцаю как девушка лежит в кровати, но вот мгновение и она уже на ногах оглядывается, меня в упор не видит, открываю рот чтобы сказать что-нибудь едкое и просыпаюсь. Черт, какой реальный сон. Хорошо хоть сон, не хотел бы я защищать Лауру в реальности. Я тихонько засмеялся своей тавтологии, тут же пришла старая знакомая – боль. Уже не смешно. Лаура… Имя моей проблемы. Смерть в обмен на свободу. На свободу от чего? Свободу от татуировки или снов с участием Лауры? Не то, не другое не стоит ее жизни. И пусть Грэйвер орет, что у меня нет гордости, нафиг нужна такая гордость из-за которой надо будет убивать девчонок. Я с облегчением провалился в сон, темнота вокруг способствовала этому.

Меня разбудил рассвет, мягкие, но яркие лучи еще не вставшего солнца проникали сквозь окно, окрашивая мою постель в розовые оттенки. Аккуратно потянувшись, я приподнялся и огляделся: туески, ящички, сундучки и пара банок – нечего интересного. Отогнул одеяло, да не такой уж он и большой этот шов как мне показалось вчера и вроде даже не болит.

– Доброе утро, юноша, – я вздрогнул, черт ведь не шороха не было, а этот дед уже у моей кровати, может он тоже телепортируется?

– Доброе… – спёкшиеся губы с трудом разлепились, во рту был отвратительный привкус болезни, – а можно воды?

– Можно и даже нужно, – мне протянули ковшик, – выпей как можно больше этой водицы и станешь вообще здоровым как буйвол. Вода была почему-то белого цвета, но мне было не до этого, очень уж пить хотелось. Нет, это не вода, это чье-то разбавленное молоко, может буйвола? Выпив весь ковш, я даже не подумал вернуть его обратно, сон слепил мои веки. Еще два раза будил меня рассвет, прежде чем я смог сесть в кровати. Сел, смотрю а двери то в комнате нет, только круглое отверстие в полу, и из него двигаясь по окружности поднимался старик, винтовая лестница – догадался я. Дед нес с собой какую-то доску:

– Ну как болит еще? – и ткнул мне доской в живот, я обмер, но боли не последовало, а доска осталась у меня на коленях, я осторожно убрал одеяло: шва уже не было, только тонкая полоска шрама и точки от ниток вокруг него. Старик уже ушел вниз, спустив ноги с кровати и попытавшись встать, я понял, что фигня все это полосатая, даже стоять пока для меня слишком трудно.

– А ну сел обратно в постель! – это дед вернулся с глиняной тарелкой похлебки, – рано тебе еще ходить то, доску на колени положи и получишь поесть.

Слюна заполнила мой рот в предвкушении еды, черт доска далеко, нафиг я ее отбросил? Дед насмешливо хмыкнул и вернул доску мне на ноги.

Да такого бульона я в жизнь не ел, жирный, но не маслянистый, острый с мелкими кусочками свинины доставлял неимоверное удовольствие, накушавшись до отвала, я блаженно потянулся… и резкая боль пронзила внутренности, меня вывернуло в подставленный стариком тазик. Дед понимающе улыбнулся:

– Вечером еще раз попробуешь, желудок должен начать работать, – после чего я остался один, размышлять на тему, как он должен работать, мне представлялся серый мешок, который старательно сам в себе ковыряется лопатой, как он мог держать лопату без рук, понятие не имею, вскоре этот сон сменился темнотой без сновидений.

Вечером я уже не набросился так на еду, ел по не многу, помня утренний опыт, и моему к облегчению похлебка наружу больше проситься не стала. Это окончательно подтвердило то, что дедан неплохой целитель, и я действительно скоро буду здоров.

– Ну что братец, давай знакомится, меня Русланом люди зовут, а тебя как?

Я назвал свое имя, и поинтересовался:

– Вы ведь маг, так?

– Допустим, и так, а что ты хотел?

– Вы наверняка учились в столице, в академии, так?

– И учился, преподавал потом некоторое время, но сейчас я уже не у дел.

– Но вы все равно можете подсказать, что я должен делать, чтобы поступить туда!

– Да могу, поступи сначала в какую-нибудь школу, а потом уже через эту школу и в академию попадешь.

– Школа, опять школа…

– А что ты уже учился в магической школе?

– В магической нет, мне и обычной по горло хватило.

Старик расхохотался:

– Обычной ему хватило, ой не могу, если у тебя есть дар, то как ты в обычную школу попал?

– Когда я туда ходил, у меня еще не было никаких там магических способностей.

Дед резко стал серьезным:

– Так, а вот с этого момента поподробнее.

И тут меня нагло выкинули из собственной головы.

Листва деревьев уже теряла розовый оттенок, подаренный им закатом, становясь иссине-серой, когда маг Руслан, обнаружил у себя дома одного из магов древности, ныне уже несколько столетий мертвого.

– Грэйвер.

– Руслан, я тоже узнал тебя, – в голосе древнего мага проскользнуло нетерпение.

– Зачем тебе этот мальчишка? Что ты забыл в нашем мире?

– Школа, я хочу, чтобы была школа, где будут обучать телепортации с детства, и свое отделение в Академии естественно.

– Ты прекрасно знаешь, что невозможно столь сложную науку постичь раньше тридцати лет.

– Скажи это мальчишке перед тобой, который уже сейчас прыгает по видимой траектории, а недавно прыгнул на расстояние более трех лиг, и выжил после этого благодаря тебе, ты же понимаешь, насколько теперь возросли его способности.

– Понимаю, как и понимаю то, что ты провел искусственное привитие ему дара.

– Да, про это технологию знают только трое в этой комнате, ведь мы с тобой восстанавливали ее в полной тайне от других.

– Итак, ты хочешь, чтобы этот мальчишка поступил в Академию?

– Да, и раз уж мы так удачно наткнулись на тебя, я хочу, чтобы ты научил его основам.

– Ладно, что не сделаешь ради мертвого друга, – Руслан усмехнулся, – только по той же дружбе прошу, присмотри за моим внуком в академии, что-то похоже он там увязнет скоро в местных интригах как муха в меду.

– Хорошо, я посмотрю, что можно сделать, и даже напишу тебе про него.

Маг отпустил тело отрока, а старик раскурил трубку размышляя о госте, и вскоре полумрак в комнате наполнился ароматом крепкого табака, который вытесняя вонь болезни из комнатки, струился сквозь щели в оконной раме, навстречу встающей из-за горизонта луне.

Опять рассвет, ну как-так можно, вставать столь рано каждый день, да еще практически без повода! Как только встану на ноги, надо либо завешать это рассветное окошко чем-нибудь, либо вообще валить нафиг отсюда. Потянувшись, сажусь в кровати – лужайка-то за окном красивая… Эх, а сколько времени уже прошло с того момента как я сбежал в лес от этого придурка? Кажется годы прошли…. Вон и солнце показалось… пойду огляжусь что ли. Да стоять я все еще не могу. Но это теперь это не проблема. Прыжок сквозь пространство был легче глубокого вдоха. Не дожидаясь, пока тело потеряет равновесие, я прыгнул снова, прислонился к дереву, такого я еще не чувствовал! Я могу так попасть куда угодно, вон хоть туда, хоть туда… Речка… Может и холодная… Но я могу быстро искупаться и в кровать. Прыжок. Удар настолько силен, что я даже не понял что это было. Все тело как будто пропустили через мясорубку, грудина просто замерла, сжавшись, я услышал гулкий удар в груди, один, второй, третий уже быстрее, чисто рефлекторно выползаю на берег, вдохнуть все еще не удается. Бью себя в грудь и живительный воздух наконец-то, поступает внутрь. Удары в груди становятся все быстрее, но я уже понял, – это мое сердце бьётся. Что же произошло, факстрот?

– Да силу дали, а ума пожалели… – скашиваю глаза вверх, старик стоит в шаге от меня. Молчу, говорить еще пока как-то неохота. Старик, садясь рядом со мной на траву, расстёгивает мне рубашку, и задумчиво ощупывает меня:

– Шов выдержал, хорошо… ну внутреннего кровотечения не избежать, это и ежику ясно, но больше похоже нечего не пострадало, даже все ребра целы, да ты везунчик парень!

– Что… Это… Было…

– Хорошо, лекция первая, чисто практическая: Любое вещество имеет сопротивление движению, даже воздух, вот например воздух, мы спокойно ходим сквозь него, но стоит подняться ветру, и идти уже против течения воздуха трудновато, …

Я внимательно слушал, надеясь, что этот старикан рано или поздно подойдет к сути вопроса.

… так вот, когда ты телепортирушься в какое-нибудь вещество, ты получаешь от него практически максимальное сопротивление, воздух вещество неплотное, потому все что он может дать, это только головную боль и тошноту, другое дело вода, она настолько плотная, что даже падая на нее сверху можно разбиться, не говоря уже о телепортации в нее.

– Хотите сказать, это опасно делать?

Руслан так взглянул на меня, что я сразу осознал свою глупость, вот только в чем она?

– Это не опасно, это смертельно, тебя сегодня госпожа Удача спасла, ведь окажись ты не по пояс, а хотя бы по грудь в воде, плавал бы сейчас в воде красной от твоей же крови.

– Значит, если вовремя телепортации часть моего тела попадет в твердый предмет…

– Ты можешь забыть про эту часть тела, – закончил за меня дед, – думаешь, я не умею телепортироваться?

– Не знаю...

– Умею, но предпочитаю старые и надежные ноги, ведь глаз может и подвести тебя рано или поздно, и что будет с тобой тогда?

– Это конечно так, но не владей я телепортацией, наверно уже сейчас был бы мертв.

– Может и так, но все же без необходимости советую этим не пользоваться.

– Так вот зачем Грэйвер требовал, чтобы я подпрыгивал каждый раз, когда телепортируюсь.

– Я рад, что ты хоть что-то понял сам, – старик улыбнулся.

– Но до кровати я сам доберусь!

– Гордый значит…

– Да гордый! Кстати, что вам там вчера эта сволочь наговорила, учтите это не я был!

– Знаю, что не ты, но знаешь ты единственный человек, который назвал Грэйвера сволочью, и все еще жив.

– Да ну, он же мертв уже давно, неужели никто не поминает его злым словом.

Старик резко остановился, как странно глядя на меня:

– Те, кто про него помнят, даже имя его лишний раз не произносят, боясь, что он может вернуться на зов, а ты говоришь злым словом…

У меня по коже пробежали мурашки, говорить больше не хотелось, люди боятся вспоминать того, кто сидит у меня в душе… Что я, черт побери, сделал? И чем теперь это мне грозит? А ладно, поздно уже лапти снимать, когда уже в реку зашел. Лучше надо подумать, как дальше жить.

– Вы не могли бы мне помочь вступить в одну из магических школ?

– Считай, уже вступил, я как бывший преподаватель академии имею право взять тебя в ученики и подготовить к учебе в академии, – Руслан снова по-отечески улыбался мне.

День закончился так же быстро, как и начался: добравшись до домика, я поел, причем ел с такой жадностью, что даже не помню на чем я сидел, был то стул или табуретка, черт его знает, я просто сложил в себя все, что мне дали, а потом вернулся в кровать и тут же вырубился.

М-м-млин-н-н, что так ноги то болят? Это просто невозможно, как болят, пытаясь их ощупать, один сплошной синяк, а не ноги, и что с ними могло произойти, пока я спал? Сжав зубы, тихонько переворачиваюсь на бок, выдыхаю. Прикрыв глаза, думаю, как мне теперь с такой болью заснуть, то что надо заснуть, это стопудово, потому с такой болью я до утра не дотерплю, ноги оставаясь в одном положении стали ныть немного меньше. Ну вот, теперь и заснуть можно… Как бы не так – сказала правая нога зачесавшись, да пошла ты – ответил я. На том и порешили, правая нога перестала чесаться, но тут что-то поползло по левой ноги, дернув ее, я задохнулся от боли. Факстрот! И когда я таким способом засну? Ладно, старый проверенный способ – овечки. Потом вспомнил в кого они в последний раз в моем сне превратились и передумал. Что это постоянно в лицо светит? А луна. Она сегодня яркая и желтая, как кусочек топленого масла. Масло надо сливать аккуратно, – говорила мама. Но как его сливать аккуратно, если мне надо скорее на улицу, у меня там плотину на ручье может вот-вот прорвать, а мама тут про масло толкует, ну все слил, теперь мне пора…

– Хорк.

Сглатываю, поворачиваюсь, это не мама, это Лаура, и как я это сразу не понял. Лаура? У меня дома? Ну в принципе, если оказался дома, почему ее со мной не вернуться… Так стоп, оставить бред, это зараза опять вломилась в мои сны, а я о какой-то туфте рассуждаю.

– Лаура…

– Ты мог и радостнее приветствовать свою хозяйку, я тебе даже разрешаю при встрече поцеловать мне ручку.

– Лаура, не нарывайся!

Темная эльфийка тяжело вздохнула:

– А я думала, ты поумнел…

– Я то же самое про тебя думал, но вижу ошибся.

Лаура отвернулась к окну, некоторое время смотрела в него, я тоже наблюдал с тихой тоской как мои друзья бегают вокруг плотины, и зовут меня выйти, сами что ли не могут, ее парочкой лишних веток подпереть?

Внезапно я услышал сдавленный плач, чт, откуда он доносится? Тут сквозь плач послышались слова:

– Почему, зачем ты меня тогда спасал? – Что?! Это Лаура плачет?! И что она там спрашивает?

Слышу свой спокойный голос:

– Потому что ты мне нужна, – это кто сказал? Я ведь сказал, но вроде и не я… Грэйвер! Сволочь не смей за меня отвечать даже в моих снах, не позволю! Лаура повернулась ко мне заплаканным лицом:

– Ты что ставишь меня с тобой на одну ступеньку?

А она милая… когда не строит из себя повелительницу, ладно надо что-нибудь уже ответить:

– А почему нет? Я типа человек, а ты эльф? Обломись! Когда я тебя защищал, для меня было важно только одно: я мужчина, а ты девушка. И поэтому я решил, что обязан сделать все что в моих силах для твоей защиты. Еще вопросы?

– Ты стал сильнее, с тех пор как мы встретились, – скорее утверждение, чем вопрос.

– Да теперь я маг, – ну как тут не похвастаться, просто язык за зубами не держится.

У Лау (так мне больше нравилось ее имя) глаза стали с монету:

– Но как?!!

– Тут один очень нехороший и древний маг мне помог.

– Он провел над тобой какой-то темный ритуал?!

Тут между нами внезапно упала стена из какого-то камня и голос Грэйвера торжественно заявил:

– Свидание окончено, ласки понемногу, а пытки не до кровавых слез.

– Какого… – тут я вдруг почувствовал за стеной ее ужас, страх охватывающий даже самые непоколебимые участки сознания, разбиваю стену и зачем-то обнимаю дрожащую девушку, дуракам закон не писан, а если писан то не так… но иногда им везет, место того чтобы убивать ко мне прижались только сильнее:

– Лаура, ты чего? Это Грэйвер, мой союзник, он не причинит тебе вреда, у него просто шутки дурацкие… – нет, ну вот что я несу, это все ведь ложь чуть ли не до последней буквы.

– Слушай Хорк, я приду завтра ночью снова хорошо? Я боюсь, ты с некоторых пор единственный человек, который втайне не мечтает убить меня.

– Конечно, приходи, только вот сегодня тебе сейчас лучше вернуться к себе, у меня просто важный разговор с моим союзником… – последние слова я сказал сквозь зубы.

– Хорошо, – Лаура резко вывернулась из моих объятий и вышла, ну и что не так…

– Я только тебя вызволил из одного рабства, как ты уже опять нашел себе другое, прекрасно!

– Нет, Грэйвер, рабство у меня в жизни одно, это ты черт тебя побери!

– Не справится.

– Чего?

– Черту, говорю, со мной не справится.

– Хватит дурацких шуток, и покажись давай, а то с потолком разговаривать неинтересно.

Картина резко изменилась, опять лужайка и столик с троном, за ним сидят двое Грэйвер и Элеонора.

– Элеонора!

– Я расстроена.

– С чего? – я подошел ближе, хмуро поглядывая на Грэвера.

– А как я еще должна реагировать на измену своего любовника?

– Чего?! – тут до меня дошло что надо мной издеваются, – так, так, а если бы я женился на…

– Жены это одно, а любовницы совсем другое…

– Так еще одна юмористка, слушайте вы оба, пока вы мне не поведаете свои истинные цели, я делать вообще больше нечего не буду!

– Я хочу, чтобы телепортация стала обыденной вещью и конечно хочу свое собственное тело.

Но меня шокировал не этот ответ, Элеонора как не в чем не бывало поделилась:

– Хочу всех эльфов объединить обратно в один народ.

Я молча проглотил свой шок:

– И с чего я должен верить вам?

Оба уставились на меня:

– Паранойя не замучила? – хором был вопрос.

– Нет, – честно ответил я.

– Ну что же, поздравляю сынок с вступлением в наш клуб, но только постарайся не сходить с ума как твоя подружка Лаура, которая, по-моему, уже своей тени боится, – сказал маг делая очередной ход.

– Да, малыш только не позволяй паранойе взять над тобой верх хорошо?

– У Лауры все так плохо?

– Понятие не имею, – ответил Грэйвер, – и почему тебя вообще так беспокоит эта злая девчонка.

– Она не злая!

– Да-да, когда она тебя встретит в реальности, то прижмет к своей груди и заплачет… И не мечтай, – глаза Грэйвера стали как сталь, – она тут же использует заклинание покорности чтобы превратить тебя в миленького барашка без мозгов, а потом уже и к груди прижмет… может быть.

– Не путай сны с реальностью, мой мальчик, – это уже добавила Элеонора.

– Вас послушать, так меня даже Руслан может во сне выпотрошить!

– Уже, – хрюкнула от смеха Элеонора.

– Что?

– Уже выпотрошил, – пояснил маг, – когда весь пищеварительный тракт менял, ты что не знал?

– Вот факстрот… – я опустился на третий стул.

– Итак, мой мальчик, – Элеонора проникновенно наклонилась к моему уху, – либо ты играешь сам, либо мы будем играть твоими фигурами за тебя.

– Ну и играйте…

– Хорошо, – Элеонора лучезарно улыбнулась и вернулась к доске. Тут до меня доперло, что она имела ввиду:

– Нет! Я сам хочу прожить свою жизнь, а не по чей-то указке!

– Значит уже пора взрослеть, я не против того чтобы ты изображал рыцаря, но мне кажется что между рыцарем и женщиной по вызову есть разница, – ненавязчиво снова ткнул меня лицом в навоз Грейвер.

Он прав, но:

– Мы ведь союзники?

Маг улыбнулся по-дружески:

– Конечно, парнишка.