Текст книги "Пить с ним вино"

Автор книги: neisa

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

Иногда Камену казалось, что это недоверие живёт в Норберте до сих пор. Хотя с чего бы ему так беспокоиться – Камен не знал. Норберт был молод, строен, хорош собой, и наверняка на него находились претенденты побогаче и пореспектабельнее его самого.

Медовый месяц, несмотря на холодную погоду, провели в Схевенингене – Камен хотел, чтобы у его семьи всё было по правилам, и в этом стремлении его полностью поддерживал Мейер-отец. Затем по весне у пары родился первый омега-сын, и путь назад был перекрыт. Камен никогда бы не бросил детей.

– Как дела у Нори? – спросил Хуго, будто угадав направление его мыслей. Русоволосый омега тем временем закинул ногу Хуго на бедро и потёрся о него. В руках его тлела длинная сигарета, а зализанные назад волосы так пропитались гелем, что Камену было неприятно смотреть – но на вкус и цвет…

– Спасибо, хорошо. Отправил его отдохнуть, – ответил Камен, чувствуя, как нежные губки второго омеги – кажется, его звали Шарль, на французский манер – трутся о его ухо. Они сомкнулись вокруг мочки, и острый язычок принялся вырисовывать зигзаги, пробуждая альфу-2 у Камена в штанах.

Разговор стремительно терял конструктив. Оскар забрался на колени Хуго верхом и теперь вовсю тёрся о него. На штанах у него начало проступать влажное пятно.

Шарль хотел было повторить этот манёвр, но Камен не позволил: с некоторых пор он испытывал почти иррациональный страх перед тем, что омега может залететь. По крайней мере, пока разум пересиливал коньяк. Он толкнул Шарля на пол, вынуждая устроиться у себя между ног, и Шарль тут же принялся расстёгивать штаны альфы, которому принадлежал на эту ночь. Вобрал горячий член в свой сладкий податливый рот – такой же влажный, как и его зад. Инстинкт внутри Камена требовал, чтобы он проверил этот факт, и, понежившись немного, он вынул член у омеги изо рта и провёл им по его губам.

Шарль послушно высунул язык и, взяв за волосы, Камен резко надел его ртом до самого горла. Пальцы Шарля впились ему в бедро сквозь брюки, но Камен не замечал. Он вставил Шарлю так раз, и ещё раз. Потом, позволив сосать самому, поймал за бёдра и заставил задом кверху встать коленями на диван. Шарль на секунду оторвался от его члена, но Камен тут же заставил его продолжать. Стащил с омеги штаны и запустил пальцы в розовую влажную щель.

Шарль застонал, подаваясь навстречу его руке, так что Камену пришлось плотнее прижать его голову к своему паху – чтобы не отвлекался. Свободной рукой он продолжал потрахивать омегу, иногда прерываясь, чтобы отвесить смачный шлепок – в такие мгновения Шарль начинал скулить прямо ему в член, вызывая особый кайф.

Возбуждение Камена было странным – впрочем, он к такому давно привык. Оно гнездилось внизу живота, но как он ни старался отвлечься ото всего – не хотело подниматься к голове. Камен подумал, что дело в недостатке коньяка – и, не вытаскивая пальцев из Шарля, другой рукой потянулся к бутылке и наполнил бокал. Сделал небольшой глоток и сверху вниз посмотрел на аккуратную, в общем-то, головку, трудившуюся над его членом. По мнению Камена ему достался куда более приятный экземпляр, чем Хуго взял себе. И всё равно дальше физического трения дело не шло.

Камен залпом осушил стакан – но это не помогло. Отставив его в сторону, он снова взялся за волосы омеги и подбросил бёдра, вбиваясь в его горло.

Шарль протестующе замычал, но успел лишь отодвинуться, так что струя семени ударила ему в лицо.

Камен без лишних церемоний ткнул его обратно себе в пах, заставляя вылизать набухающий узел. Сам он принялся резче двигать пальцами у Шарля в заднице, так что яйцами ощутил его потяжелевшее дыхание, пока наконец Шарль, пискнув обиженно-облегчённо, не спустил на диван.

Камен поцеловал его в макушку, отодвинул в сторону и встал.

– Будешь уходить – оставь под ковриком ключи, – бросил он и, уже выходя из квартиры, подумал, что надо будет не забыть вызвать уборщика.

 

Город не спал. Камен спустился в гараж, постучал в стекло.

Яспер, дремавший за рулём, тут же вскинулся и, поприветствовав его, открыл изнутри заднюю дверь.

Камен занял привычное место и откинулся на спинку. Подумал и, достав из портфеля планшет, включил его, но что делать дальше – придумать так и не смог.

– Отвезти вас домой, сэр? – осторожно поинтересовался Яспер.

Камен молчал какое-то время, так что Яспер уже успел завести мотор и начал выводить машину на шоссе.

– Нет, – сказал он. – Поехали… В офис. Да.

Камен сам не знал до конца, что собирается делать там. Ясно было только, что домой в таком виде ехать нельзя. Оставаться в одной квартире с Хуго и его омегами он тоже не хотел. Оставался кабинет.

Мерседес неторопливо раздвигал ряды других машин, то замирая на светофорах, то мягко трогаясь вперёд. Камен предпочёл бы, чтобы Яспер так и вёз его до утра – но это, пожалуй, был перебор. Следовало знать меру в эксплуатации служебного авто.

Наконец, объехав сквер, Яспер остановил машину у служебных ворот. Он собирался было подать сигнал вахтёру, но Камен остановил его движением руки.

– Дальше я сам, – сказал он, – можешь ехать домой.

– Спасибо, сэр, – Яспер помедлил, – завтра забрать вас из дома?

– Нет. Можешь быть свободен до двенадцати часов.

Камен вышел и, показав на проходной документы, миновал калитку. Он двинулся вперёд по узкой дорожке, усыпанной гравием, один корпус за другим проплывали мимо него.

Коньяк потихоньку выветривался, и становилось тошно от себя самого – впрочем, как и всегда.

Хуго так ничего толком и не сказал, и вечер, по большому счёту, прошёл зря. «Впрочем, как многие другие вечера», – подумал Камен про себя.

Он замер напротив второго корпуса, обнаружив, что в окнах первого этажа всё ещё горит свет. В библиотеке кто-то был.

По спине Камена пробежала дрожь, когда он понял, кто.

Свет тусклых ламп очертил силуэт сгорбленной фигуры у самого окна, склонившейся над какой-то книгой.

Камен решительно направился ко второму корпусу, шагнул внутрь и замер в холле, представив, как появится на глазах у стажёра в белой измятой рубашке, пропахший омегами и кое-чем ещё.

Он развернулся и медленно двинулся прочь. В свой кабинет, где и провёл всё оставшееся время до утра.

 

Эллиас продолжал сидеть неподвижно, наблюдая, как фигура в чёрном свободном плаще движется прочь. В сердце тянуло тоской – хотя генерал Мунс был сейчас от него немногим дальше, чем с утра или десять дней назад.

В этом городе он не знал больше никого – и никто не стал бы слушать его. И только на это одиночество он мог списать боль, наполнившую грудь.

Он невольно обхватил ладонью правый кулак и потёр костяшки сбитых пальцев.

Всё шло как-то не так. Как-то совсем не так, как он ожидал. Но Эллиас де Вер, сын генерала Иво де Вера, не собирался отступать.

 

ГЛАВА 5

В пятницу за обедом немая сцена повторилась – правда, на сей раз стоявший у барной стойки стажёр вполне однозначно поглядывал на столик генерала – и тут же отводил взгляд.

Камен, напротив, колебался. Ему казалось, что постоянные его обеды с одним и тем же желторотым выпускником будут выглядеть странно – и наверняка найдутся внимательные наблюдатели, которые сделают свои выводы.

В конечном итоге он сдался и махнул рукой. Эллиас тут же переместился к его столику, но вместо того, чтобы начать есть, замер, заглядывая генералу в рот.

– Вы что-то хотели мне сказать? – не выдержал Мунс, которому от такого взгляда кусок в горло не шёл.

– Спасибо, сэр.

Мунс только кивнул и попытался было отрезать ещё один кусочек стейка, но стажёр снова заговорил.

– Скажите, сэр, мог ли я видеть вас прошлой ночью в комплексе департамента?

Мунс принципиально вонзил в мясо зубы и тщательно прожевал, прежде чем сказать.

– У меня бывает много работы, в том числе по вечерам. Так что всякое может быть.

Он помолчал и, поскольку Эллиас не спешил продолжать, а у него вопрос зудел на языке, произнёс:

– А что делали в здании комплекса вы?

– Читал, как вы мне и сказали.

Камен поёрзал в кресле, устраиваясь поудобнее.

– У вас до сих пор нет друзей? – спросил он.

– Нет, что вы, сэр! – инстинктивно Эллиас опустил взгляд на свои сжатые кулаки, и Камен увидел ссадины на костяшках.

– Вы с кем-то подрались?

Эллиас сжал губы в плотную линию и молчал.

Камен решил, что ничего не добьётся так, а разбираться в сварах между подчинёнными, в сущности, не его дело: молодняк вечно придумывает проблемы, которых нет.

– Сходили бы куда-нибудь, – сказал он, распиливая очередной кусок мяса.

Эллиас отвёл взгляд.

– Ждёте, что ли, пока вас кто-нибудь пригласит? – Камен насмешливо фыркнул, но во взгляде его против воли промелькнула смутная надежда. Ему в самом деле хотелось бы Эллиаса пригласить.

Эллиас покраснел.

– Я ещё не был нигде, – негромко сказал он, – разве что кругом Департамента немножко походил. Даже не представляю, куда ещё можно пойти.

Камен фыркнул и, засунув в рот ещё кусок мяса, столь же тщательно прожевал.

– Разведчика из вас не выйдет, де Вер, надо понимать.

Эллиас с лёгкой обидой посмотрел на него.

– Карту, лейтенант, вы могли купить карту и путеводитель и изучить всё самостоятельно. Знать местность не менее важно, чем читать книги в библиотеке.

Эллиас покраснел ещё сильней.

– Простите, – пробормотал он, – я просто… не путешествовал раньше никогда.

– Ладно, – Камен бросил на часы короткий взгляд, – позвоните мне завтра в десять часов. Если будет время, покажу вам основные места.

Он поднялся, оставив поднос на столе, и тут же вдогонку ему прилетело:

– Простите, сэр… а телефон?

– Вы ужасно не самостоятельны, де Вер, – буркнул Камен, хотя юноша был, в общем-то, прав: телефон генерала без его на то воли достать было нелегко.

Он достал визитку и положил на стол перед ним.

– Только не отдавайте никому. Считайте, что это ваше первое секретное задание в рамках работы на меня.

– Благодарю, сэр, – Эллиас, наконец, ненадолго улыбнулся, но уже, не глядя на него, Камен зашагал прочь.

 

Герт, как и обещал, приехал к девяти часам. В это время Камен уже был дома – а Норберт не переставал с напряжённой обидой смотреть на него.

– Почему ты не приехал ночевать? – прошипел он, стараясь произнести это так, чтобы сын не расслышал вопроса.

Камен поморщился.

– Ты же знаешь, в эти месяцы всегда много дел.

Норберт отлично знал, что за «этими месяцами» всегда следуют «те», и в «те месяцы» тоже обычно много дел, но промолчал.

Герту, темноволосому альфе, было двенадцать лет, и он уже вовсю шёл по стопам отца. Год назад Камен определил его в кадетский корпус, так что дома он теперь бывал нечасто: один-два раза за весь прошедший год.

Норберта вполне устраивал подобный расклад. Ему хватило возни с первыми двумя омего-сыновьями, которые, впрочем, теперь тоже обучались на Альбионе и оставляли ему достаточно свободного времени, чтобы заниматься собой.

– Завтра ты, конечно, тоже работаешь? – спросил он.

– Есть несколько дел, – уклончиво произнёс Камен.

– Значит, в Велсен ты не поедешь.

– Нет.

– А я решил послушаться твоего совета и взял билет.

– Молодец.

Герт уже показался в дверях и с восторженными криками повис на шеях у отцов.

Оба улыбнулись до ушей и поспешили ввязаться в малосвязный разговор о том, как добрался сын и как провёл последние несколько недель.

 

Проснувшийся в половине девятого Камен с удивлением понял, что квартира абсолютно пуста. Неестественная, неживая тишина поселилась в ней, и только где-то за окнами шуршали колёсами автомобили.

С минуту он лежал, глядя в потолок над собой и пытаясь понять, нравится ему это или нет: обычно, ещё не открыв глаз, он слышал, как звенит на кухне посудой Нори, напевая вполголоса про себя.

«Попугай, – понял он, – они забрали попугая с собой».

Камен встал и, прошлёпав босыми ступнями в ванную, встал под душ. Затем, немного проснувшись под горячей водой, вылез, закутавшись в полотенце, включил триммер и приготовился приводить в порядок лицо, когда зазвенел телефон.

Камен недовольно отложил прибор в сторону и отправился на поиски. Телефон обнаружился в прихожей, рядом с портфелем – где оставался всегда, когда он приходил домой.

– Доброе утро, генерал… Сэр.

– Сэр, – произнёс Мунс, опознав голос говорившего, – в неуставное время можно господин Мунс.

– Так точно, господин Мунс. Это… Эллиас де Вер. Я хотел уточнить, не появились ли у вас дела.

Камен огляделся по сторонам.

– Определённо, нет, – сказал он, – подходи в «Pancake Bakery» к десяти часам. Найдёшь?

– Так точно, сэр!

Камен поморщился. Брататься со стажёром, конечно, не стоило, но и быть «сэром» в собственный выходной он не очень хотел.

– Отставить. Жду в десять часов.

 

Камен не спеша побрился и замешкался, раздумывая, вызвать ли Яспера. С машиной перемещаться по городу было, конечно, удобнее, но, возможно, водителю не стоило знать о его делах.

Помешкав, он набрал номер компании такси и вызвал сразу два – одно к своему дому, другое к пекарне на одиннадцать часов.

Как оказалось, он угадал – Эллиаса пришлось ждать. Тот опоздал на добрых полчаса и явился красный как рак, но оправдываться не стал.

– Простите, сэр, – мрачно произнёс он.

– Ты не нашёл улицу, – констатировал Камен.

– Точно так, сэр, – подтвердил тот.

Камен ткнул пальцем на стул напротив.

– Я заказал тебе кое-что на свой вкус, – сказал он, – здесь нужно брать блинчики и вишнёвый чай. Попробуй.

Эллиас осторожно наполнил чашку ароматным напитком и поднёс к губам. Скепсис явно отражался на его лице, так что Камен не удержался и рассмеялся.

– Мне не выгодно тебя травить, курсант. Есть куда более безопасные способы от тебя избавиться.

Эллиас одним глотком осушил полчашки и затем только, сделав ещё один маленький глоток, покатал на языке. Потом отрезал кусочек блинчика и запихнул в рот.

– Вкусно, – признал он.

– В приюте кормили не очень хорошо?

Эллиас мгновенно помрачнел и замолк, так что Камен понял, что забрался слишком далеко. Но всё же слишком сильно отступать не стал.

– Ты поэтому нигде не был? – спросил он.

Эллиас повёл плечом. Ещё с минуту молчал, а потом сдался и произнёс:

– Я попал в приют в десять лет, так что нельзя сказать, чтобы я не был совсем уж нигде. Потом нас пару раз возили на каникулы в горы.

– И всё?

Эллиас пожал плечами.

– В Академии тоже было не до поездок.

– Мы частенько выбирались на побережье, когда учились, – Камен замолк, тут же вспомнив о поездке в Зандвоорт, изменившей всю его жизнь.

Эллиас качнул головой.

– Может быть, но не я.

– Финансовый вопрос? – осторожно поинтересовался Камен.

Эллиас снова недовольно засопел. А Камен откинулся на спинку стула и с любопытством разглядывал его.

Невооружённым взглядом было видно, что альфа очень горд. Внешность ему досталась далеко не заурядная, да и фамилия эта…

– … де Вер… – вполголоса пробормотал Камен, пытаясь вспомнить что-то, что крутилось на языке, но никак на него не шло.

– Прошу прощения, сэр? – произнёс Эллиас, очевидно всё же расслышав его.

– Ничего, – Камен качнул головой. – Заказать тебе что-нибудь ещё или пойдём?

– Нет, спасибо, сэр… Мне неловко заставлять вас тратиться на меня.

Камен повёл плечом.

– Не обращай внимания. Я же сам пригласил тебя. И… – он помешкался, но всё же произнёс, – не называй меня «сэр» в неформальной обстановке. Это звучит как-то… странно, когда мы вдвоём. Идём.

    Комментарий к

    Честно говоря, уже не хочется писать дальше. Если к концу недели всё будет продолжаться в том же духе то точно забью – благо появятся другие дела.

 

ГЛАВА 6

Расплатившись, они покинули кофейню. Сели на такси и отправились для начала в Ботанический сад.

Если бы Камена спросили, что он делает, он и сам не смог бы до конца ответить, что именно.

Он отлично понимал, что перед ним находится альфа. Что нельзя ухаживать за альфой как за омегой. Да и ухаживать за омегами, честно сказать, никогда особо не любил.

Ему просто доставляло удовольствие видеть на лице Эллиаса улыбку – а заставить того улыбаться оказалось достаточно легко. Он как ребёнок радовался самым простым вещам: блинчикам с джемом и цветам. Как зачарованный наблюдал за проплывавшими по оба борта от катера, на котором они оказались ближе к полудню, старинными домиками с белой отделкой.

– Город не так уж стар, – говорил ему Камен. – Нынешним зданиям всего пара сотен лет, да и среди них много таких, что были уничтожены войной, а потом восстановлены.

Эллиас серьёзно и увлечённо слушал про войну, и Камену невольно хотелось погладить его по щеке.

– Эту часть истории я знаю довольно хорошо, – сказал Эллиас, когда они сошли с борта кораблика и остановились на причале, глядя на речную гладь.

– Любишь рассказы о войне? – Мунс усмехнулся. Это было так типично для молодых людей. Потом уже начинаешь понимать, что всё куда сложней. Что нету добра и зла, и силой не определить правоты. А как тогда? Он не знал этого и сам.

– Нет, – внезапно для него ответил Эллиас, – я никогда не понимал, зачем столько говорить о том, что знают все.

Камен поднял бровь и с некоторым удивлением посмотрел на него.

– Не любишь войну – но зачем тогда ты поступил в Академию? Или… – Камен замолк, начиная понимать, – какой-нибудь правительственный грант?

Из приюта выбраться было нелегко. Существовали государственные учебные заведения, где сиротам предоставлялись льготы, но число мест было ограничено. Поступить удавалось десяти процентам или около того. Одно то, что Эллиас оказался среди этих десяти, заметно выделяло его среди всех приютских ребят. Но в специальностях, субсидированных правительством, выбор был небольшой.

– Нет, это не то, что вы подумали, – сказал Эллиас тут же спокойно и зло. – Я бы сюда поступил в любом случае, или это не укладывается у вас в голове?

Камен с лёгким удивлением приподнял бровь, и Эллиас тут же сник.

– Прошу прощения, господин Мунс, – сказал он, – я просто хочу сказать, что поступил в Королевскую Академию не из-за субсидий. Я всегда знал, что стану офицером. Ещё до того, как попал в приют. Если бы не… не смерть отца, мне было бы легче это сделать. Но я не мог отказаться от своей цели. Тем более… Когда это произошло.

Камен промолчал. Он чувствовал, что об отце Эллиаса спрашивать ещё рано, но решил отложить в памяти этот вопрос. И, не получив ответа, которого, впрочем, и не ждал, Эллиас продолжал:

– Это вопрос чести, господин Мунс. Наверное, в современном мире она не имеет значения ни для кого, кроме меня. Но я меняться не собираюсь. Я знаю, что вы думаете обо мне. Что я наивный юнец, ведь так?

Камен едва заметно улыбнулся и покачал головой.

– Иногда.

– Я мужчина, господин Мунс. Я повидал не меньше вас. И я не собираюсь меняться. Но я хочу научиться у вас тому, чему не обучают в академиях.

Камен вздохнул. Он не знал, что сказать. Не было никаких особых приёмов, никакого особого мастерства. Только собственный опыт и чутьё. Всё, чему он мог научить – это отсутствие веры в себя и в тех, кого ты должен защищать.

Но Камен не хотел, чтобы Эллиас менялся. Он не сдержался и опустил руку на ссутуленное плечо юноши – оно оказалось на удивление горячим, и Камена пробрала неожиданная дрожь.

Эллиас был того же роста, что и он, а то и выше на пару сантиметров. Он вздрогнул от неожиданного прикосновения и повернул голову, вглядываясь в глаза Камена.

– Вы дадите мне шанс? – спросил он, глядя на Камена своими чистыми серыми глазами, пронизывавшими генерала насквозь.

Камен сглотнул. Соблазн приманить к себе этого мальчика был слишком велик – и с каждым мгновением становился всё сильней. «Зачем?» – спрашивал он сам себя, но ответить пока боялся.

– Я не могу ничего обещать, – сказал он. – Но я постараюсь уделить вам сколько-то времени, лейтенант.

Эллиас серьёзно кивнул.

– Благодарю.

Камена отвлёк звонок телефона, и он, извинившись, отошёл в сторону.

– Янсен? – спросил он вполголоса, прикрыв трубку рукой.

– Эм… генерал Мунс? Извините, что отвлекаю вас в выходной.

– Ничего.

– Сегодня на личную почту мне пришло письмо. Некто хочет встретиться с вами. Он назвал только инициалы: К. П. Говорит, что у него есть информация по делу, которое интересует вас.

 – Ты можешь сам с ним поговорить?

– Нет, сэр. Я пытался его разговорить, но он доверяет только вам.

Камен вздохнул и покосился на Эллиаса, стоявшего в отдалении и внимательно смотревшего на него.

 – Сегодня я не могу, – сказал он, – завтра в парке, знаешь место. Передай, что я готов встретиться.

– Хорошо.

Янсен нажал отбой, а Камен, приклеив на лицо вежливую улыбку – надо сказать, удавалась она ему не очень хорошо – повернулся к Эллиасу.

– Работа, – сказал он.

– Идём, – Камен сдавил его плечо, – время ужинать. Ты, наверное, уже проголодался.

– Я отнимаю у вас время, господин Мунс. Вас, наверное, ждёт семья?

Камен вздрогнул. Его будто окатили холодной водой.

– Нет, – сказал он немного суше, чем хотел, – меня сегодня никто не ждёт. Я легко могу позволить себе провести время с тобой.

– Спасибо вам… ещё раз, – повторил Эллиас ещё раз и, подчиняясь направлявшей его сильной руке, двинулся вдоль набережной вперёд.

– Можем зайти в «Шторк» и съесть по порции устриц или заглянуть в «Де Кас» и «Д`Фейф Флиген», что бы вы предпочли?

Эллиас чуть заметно покраснел.

– Вы же знаете, господин Мунс, не мне выбирать. Это вы пригласили меня.

– Но я хочу порадовать вас, – Мунс улыбнулся, видя, как ещё сильнее розовеют щёки Элиаса, – в «Д`Фейф Флиген» я хожу почти каждый вечер, – он задумался, – пожалуй, я хотел бы, чтобы вы побывали там.

Эллиас кивнул и послушно остановился, глядя, как Мунс ловит такси. Они сели в машину, и Камен назвал адрес. Машина тронулась с места.

Камен видел, что в замкнутом салоне Эллиас чувствует себя несколько неловко так близко от него. Он хотел было положить руку юноше на плечо, но подумал, что это покажется тому совсем уж странным – только совсем наивный мальчишка не заметил бы в таком жесте неприкрытый интерес.

А Камен начинал догадываться, что в самом деле испытывает к этому юноше не совсем здоровый интерес.

«Что это? – думал он. – Любопытство? Нереализованный отеческий зов?». Представить, что на сорок втором году жизни испытает внезапно сексуальную тягу к альфе, он не мог.

Если бы Эллиас походил на омегу – всё было бы ещё куда ни шло. Но хотя он, безусловно, был очень красив, разворот его плеч и запах, исходивший от волос, абсолютно точно принадлежали альфе. «Зажрался, – подумал Камен, – или просто схожу с ума. Камен, не трогай юнца!».

И трогать Эллиаса он в самом деле не стал, но зато склонился к нему немного и вполголоса произнёс:

– Расслабьтесь, лейтенант. Я не причиню вам вреда.

Камен тут же пожалел о своих словах, почувствовав, какой смысл они несут, но Эллиас, к счастью, этого смысла не разгадал.

– Я никогда не думал, что окажусь к вам настолько близко, господин Мунс, – тихо сказал он. – Я вообще не был уверен, что всё-таки встречу вас.

Камен удовлетворённо хмыкнул, но ответить не успел. Машина остановилась, и шофёр предложил расплатиться и выходить.

Камен достал из кармана несколько купюр и протянул ему. Эллиас тем временем выбрался на тротуар и, обойдя автомобиль, приоткрыл для него дверь.

Дальше всё происходило как во сне.

Ботинок Мунса коснулся тротуара, он оттолкнулся от кресла, намереваясь выйти из машины. Раздался грохот. Эллиас дёрнул его на себя. Оба покатились по тротуару, Камен на секунду уткнулся ему в плечо и ощутил на губах вкус крови. В следующую секунду он обнаружил, что в руках Эллиаса находится пистолет – и даже не успел понять, что этот пистолет принадлежит ему самому. Два выстрела грянули в темноте, и вдали раздался вскрик. Эллиас отпустил его, и над улицей воцарилась тишина.

 

ГЛАВА 7

Несколько секунд Камен пытался осознать случившееся, а затем понимание навалилось на него со всех сторон.

Выстрел. Покушение. Кровь. Тело Эллиаса, распростёртое под ним, горячее. Сердце, бьющееся в его груди. И ещё одна мысль: «Что будет, если нас застанут вдвоём?»

Ненадолго наступившую тишину сменил вой сирен. Камен не сомневался, что через несколько минут появятся и журналисты: здесь, в центре города, стрельба – это отличный эпизод.

Оттолкнувшись от асфальта, он поднялся на ноги и потянул Эллиаса за собой.

Тот коротко зашипел, но ни единого звука не издал.

Камен огляделся и, заметив, что такси ещё не успело скрыться – вряд ли и водителю нужен был скандал – открыл дверь и, затолкав Эллиаса внутрь, забрался следом.

– Быстрей, – приказал он, – куда-нибудь.

К его удовлетворению водитель спорить не стал, напротив, молча завёл мотор и тронулся с места. И только сделав глубокий вдох, Камен взялся за телефон.

Департамент, конечно же, спал. С горем пополам удалось дозвониться Янсену домой. Тот молча выслушал сообщение и, ответив: «Да, сэр», – повесил трубку. Организация расследования теперь ложилась на него.

Наконец Камен посмотрел на бледного как мел Эллиаса, сидевшего рядом с ним. Развернувшись поудобнее и ни слова ни говоря, принялся расстёгивать на нём китель.

Эллиос не сопротивлялся и не помогал. Только негромко ойкнул, когда Камен надавил на плечо.

– Надо в больницу… – пробормотал Камен и тут же мысленно продолжил: «И что? Генерал-майор Мунс в ночь с субботы на воскресенье гулял по городу с неизвестным молодым человеком, после чего тот был ранен в плечо. Вот дерьмо». Он представил глаза Норберта, когда тот увидит подобный заголовок.

– Всё в порядке, сэр, – слабо произнёс Эллиас к его радости, – если позволите, я бы попросил отвезти меня домой.

Камен быстро складывал всё случившееся в уме. Нет. Отпускать Эллиаса одного было никак нельзя. Ни с точки зрения безопасности стажёра, ни хм… с точки зрения защиты информации.

– Езжайте на де Болелан, – приказал он наконец, – я покажу дом.

– Куда? – слабо запротестовал Эллиас, но Камен не стал ему отвечать.

Весь остаток пути он просидел напряжённый, как натянутая струна. Наконец машина остановилась. Камен, не глядя, сунул водителю несколько купюр и потянул Эллиаса в дом.

Квартира Камена располагалась на шестом этаже и состояла из трёх комнат. Одну из них занимал кабинет хозяина, одну – личная спальня и одну – комната для гостей.

Камен устроил Эллиаса на диване в гостиной и тут же набрал номер знакомого врача. Рана была не такой уж страшной – пуля прошла по касательной, но всё же основательно задела плечо.

Не дожидаясь появления профессионала, Камен заставил Эллиаса раздеться и, наспех промыв края раны, кое-как забинтовал.

Винсент Ван дер Линден, заспанный немолодой врач, появился через полчаса с небольшим портфельчиком в руках.

– Почему в больницу не отвёз? – спросил он, оглядев пострадавшего с порога, и, уже сбрасывая ботинки, услышал произнесённый вполголоса ответ:

– Нори не поймёт.

Впрочем, расслышал эти слова и Эллиас, но не понял до конца.

Врач так же торопливо, но деловито размотал бинты и осмотрел рану.

– Жить будете, – спокойно сказал он, – Камен, дай ему успокоительное, пусть поспит. Полежать бы в постели пару дней…

На последних словах он раскрыл портфель и, сделав обезболивающий укол, достал инструменты и принялся зашивать рану.

Элиас всё это время сидел неподвижно и смотрел на колдовавшие над плечом руки врача так, как будто всё это происходило не с ним.

Камен удалился – видимо, искать лекарства, и Эллиас полностью сосредоточился на изучении лица врача. Тот был старше Камена лет на пять, но явно относился к генералу – самому генералу Мунсу! – как к равному.

Он закончил обрабатывать рану и по новой наложил бинт.

К тому времени Камен уже вернулся с таблетками и стаканом воды в руках.

– Мне нужно домой, – вяло возразил Эллиас, отодвигая стакан.

– Уймись, – приказал Мунс, – до утра останешься здесь.

– А потом?

– Посмотрим, как будешь себя вести.

Он проводил врача и отправился на поиски чистого постельного белья, снова оставив Эллиаса одного.

Тот осторожно потрогал плечо. Удостоверившись, что рука не спешит отваливаться, поднялся на ноги и прошёл по комнате из конца в конец.

Такую мебель – дубовые столы и старомодный кожаный диван – он в последний раз видел в доме отца.

Квартира казалась дорогой, комфортной и абсолютно не обжитой. А ещё в воздухе стоял какой-то чужой, посторонний душок – пахло не Каменом и не домом, в котором он мог бы жить. Здесь явно чаще бывал кто-то ещё.

– Сейчас постелю. Сможешь пока сделать чай?

Камен появился в дверях со стопкой белья, и брови Эллиаса поползли вверх.

– Благодарю, генерал, оставьте, если мне нужно остаться здесь, то я сам.

– Лейтенант де Вер! – Камен повысил голос. – Я отдал приказ! Или сядьте, или идите на кухню и сделайте чай.

– Есть, сэр! – Эллиас вытянулся по струнке и тут же дёрнулся от боли в плече.