Текст книги "Вечный Рим. Акт 3. Месть крылатых (СИ, Слэш)"

Автор книги: neisa

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

– Имя, – Вендер почти рычал.

Эдайн замешкался.

– Силан Хайн.

– У меня был брат по имени Силан. Но он никогда не был Хайном. Это тот, о ком я думаю?

Эдайн молчал.

Минуя оружие, разделявшее их, Вендер сделал два молниеносных шага вперёд. Он отмахнулся от лука эдайн, как от назойливой мухи, и, взяв его за шиворот, притянул его к себе.

– Веди меня к нему, эдайн. Да не пытайся мне угрожать. Второй раз я могу и не простить. Авель, коня.

Авель послушно отвязал жеребцов и подал поводья Вендеру. Вендер отпустил нападавшего и взял поводья. В миг, когда руки их соприкоснулись, а лица оказались совсем рядом, Авель прошептал одними губами:

– Мастер дипломатии.

– Заткнись, – получил он короткий ответ, и в следующий миг оба уже были в сёдлах.

***

Этот дом сохранился гораздо лучше. С того момента, как они выехали на прямую дорогу, Авель всё всматривался в затылок Хайна, надеясь улучить момент для разговора. Вендер явно решил поиграть в хозяина и слугу. Такое случалось с ним нечасто и, как правило, на людях. В такие моменты он мог вести себя не слишком приятно, и Авель не имел желания быть отчитанным за небольшую вольность на глазах у постороннего эдайн. Он поймал себя на мысли, что в этот раз вовсе не рад видеть сородича. От него веяло чем-то чужим: силой и страхом. Тысяча вопросов терзала убийцу, но не было возможности ни задать их, ни предупредить Вендера об опасности. И всё-таки он не удержался.

Когда конь Вендера остановился, головы лошадей на секунду оказались рядом. Авель всем корпусом чуть наклонился направо и прошипел:

– У всех энтари дворцы, только у тебя развалины.

Его обжог леденящий взгляд зелёных глаз с золотыми искрами. В следующий миг Вендер уже соскочил с лошади и, на ходу отряхивая полы камзола, пошёл вперёд.

– Стоять, – прозвучало ему вслед, но Вендер, конечно же, не обернулся.

***

Он вошёл в дом так, будто особняк принадлежал ему. Огляделся беглым взглядом – всё здесь изменилось – и в то же время было как раньше. Прибавилось роскоши, безделушек… но не уюта.

Вендер сразу же свернул налево, в гостиную. Пышногрудая девчушка-горничная выросла у него на пути.

– Как вас доложить?

«Отвратительный голос», – подумал Вендер и оттолкнул её в сторону.

Черноволосый мужчина сидел у камина спиной к нему.

– И давно ты стал называться Хайном? – бросил командор, не замедляя шага.

Мужчина вскочил, в руках его тут же оказался клинок. Он выставил его перед собой, и Хайн остановился, заложив руки за пояс и нагло улыбаясь.

– Сердце змея… – прошептал мужчина. Он был на полголовы ниже Хайна, но заметно шире в плечах и в талии.

– Отъел себе брюхо как у трактирщика, ты что, в сенаторы заделался?

Мужчина расплылся в глуповатой улыбке и тут же расхохотался. Меч чуть не выпал у него из рук.

– Поверить не могу, Хайн?

Вендер сделал ещё два шага вперёд и протянул руку для рукопожатия, но мужчина не ответил. Вместо этого он сгрёб патриция в охапку, так что у того рёбра затрещали, и приподнял в воздух.

– Змеиное отродье, Хайн, это правда ты?

– Я-то Хайн, – Вендер кое-как высвободился из объятий, – вот только у меня к тебе много вопросов, Сален.

Хозяин дома расхохотался.

– Только вошёл – и уже расспросы? Ну, на один-то я отвечу… точнее, кое-кто ответит за меня.

В противоположной стене открылась дверь, и на пороге показалась женщина, или девушка, в полном цвете сил и красоты. У неё были такие же смольно-чёрные кудри, как у обоих мужчин, и ярко алые пухлые губы. В глазах плясали золотые искры.

– Что шумишь, Са… – она замолчала на полуслове и замерла с открытым ртом.

Вендер отстранил от себя Салена, в два шага преодолел гостиную и, упав на одно колено, приник губами к краешку её шали. Женщина всё ещё стояла неподвижно, и ему пришлось заговорить первым.

– Вечного здравия, силы и молодости тебе, прекрасная Эстель.

***

Авель стоял в прихожей, прислонившись спиной к стене и скрестив руки на груди. Он исподлобья наблюдал за рыжеволосым эдайн, что привёл их сюда. Тот тем временем снял плащ, лук и колчан. Плащ оказался на вешалке у выхода, а лук и стрелы на полу под ним.

– Веджин! – крикнул он негромко, и с кухни показалась симпатичная головка горничной. На ней была лишь короткая хлопковая туника, не скрывавшая пухлых коленок. Девушка не была ни эдайн, ни энтари – обычная дикарка, со смуглой кожей и курчавыми тёмными волосами. – Веджин, – сказал он уже совсем тихо, и даже ласково, – есть что поесть?

– Господа ужинать ещё не изволили, – голос у Веджин был неприятный, скрипучий, с акающим южным акцентом.

– Хорошо, – эдайн отвернулся и столкнулся взглядом с Авелем, – как тебя звать?

Авель назвался.

– Странное имя для эдайн. А меня называли Арэ Навэн.

Авель усмехнулся.

– Называли. А теперь ты служишь энтари. Как и я.

Глаза Арэ сверкнули.

– Ты хочешь поссориться?

– Извини, – улыбка всё ещё не покидала его губ, – мне не нравится, когда меня доставляют в гости под прицелом, а затем не приглашают войти и присесть.

Арэ расхохотался – совсем по-римски – и хлопнул Авеля по плечу.

– Это хорошо, – сказал он почему-то, – это очень хорошо. Идём, я покажу тебе комнату для слуг.

Авель с сомнением оглянулся на двери гостиной, но Арэ раскусил его:

– Они будут там ещё долго, если твой хозяин и правда Хайн.

– Единственный и неповторимый, – пробормотал Авель.

Арэ шутки не понял, но усмехнулся.

– Идём, – он взял Авеля за предплечье и потащил прочь.

***

Особняк был куда больше столичного имения Вендера. Повсюду сновали слуги: эдайн, дикари, и, кажется, пару раз он видел даже полукровок энтари.

– Здесь нравы проще, как я посмотрю, – сказал Авель, вслед за Арэ проходя от комнаты к комнате.

– Да уж точно не столица,  – Аре остановился. – У вас всё ещё помнят войну, да?

Авель пожал плечами. Откуда он мог знать.

– У нас эдайн и энтари не увидишь за одним столом, – он кивнул в сторону кухни, где заметил ещё одного полукровку.

– Здесь всё кажется проще. Но на деле оказывается сложнее. Война была давно. Я ещё помню, как меня растили жрецы, но совсем не помню, чему они меня учили.

– Да, старое поколение в основном погибло.

– Да… бросались в глотку смерти, как сумасшедшие. Страх, вот что ими двигало.

– А мне казалось – гордость.

Арэ мотнул головой и встал с Авелем лицом к лицу.

– Гордость – ничто. Ты-то должен понимать это, раз служишь энтари.

Авель почувствовал, как кровь приливает к щекам.

– Нечего тут стесняться. Всем нам пришлось что-то потерять. И лучше потерять бесполезные идеалы, чем жизнь, верно я говорю?

Авель не ответил. Он не был силён в красноречии, а спорить или врать не хотел.

– Ладно, ты меня поймёшь. Смотри, мы пришли.

Он толкнул спиной дубовую дверь, и эдайн оказались в длинной комнате с низким потолком. По обе стороны стояли два ряда кроватей, а между ними лежали набитые соломой тюфяки. В комнате было тепло, даже душно, и пахло чесноком и специями.

– Ну как? – в голосе Арэ мелькнула гордость.

– Видал и хуже, – сухо сказал Авель.

– Моё место вон там, – он указал рукой на кровать у окна, – любое другое можешь занимать, если сможешь отбить у других.

Авель замешкался. Спорить с прислугой из-за соломенного тюфяка…

– Не думаю, что у меня будет время  драться из-за матраса, – сказал он прямо и, развернувшись, вышел и пошёл обратно в сторону гостиной.

Арэ нагнал его уже в прихожей, когда Авель пристраивал спину на то же место у стены. Он хотел что-то сказать, но дверь открылась, и на пороге показался Вендер. Он держал под руку красивую черноволосую женщину, как две капли воды похожу на него лицом. Только если Вендер порядком запылился и порастрепался, то спутница его блестела чистотой и благоухала…

– Розовое масло, – прошипел Авель, ловко проскальзывая за спиной Вендера, прямо тому в ухо.

Вендер медленно чинно повернул голову и произнёс голосом, каким говорил со своими светскими друзьями:

– Следуй за мной.

***

Эстель проводила их на второй этаж. Особняк отличался от резиденции Вендера только размерами. Те же обитые шёлком стены. Те же коридоры с запертыми дверями в гостевые покои.

Эстель открыла одну из дверей и вошла в комнату. Путники последовали за ней. Плавным движением руки она сняла покрывала с кресел и перекинула их через локоть.

– Спальня слева, купальня справа. Тебе что-то нужно, Вендер?

Хайн наклонил голову к плечу, разглядывая её.

– Ты всё так же прекрасна, Эстель.

Эстель вежливо улыбнулась.

– Я слышу это довольно часто. Спрашивай то, что действительно хочешь спросить.

Вендер покачал головой.

– У меня миллион вопросов, Эстель. И к тебе, и к Салену.

– Спроси то, что не станешь спрашивать при нём.

Вендер усмехнулся.

– Хорошо, ты любишь его?

– Нет.

– Тогда зачем?

Эстель покачала головой.

– Тебе нужно многое узнать об этом городе. Но о политике лучше говори с Саленом. Я же скажу… скажу так. За пределами этого дома не выпускай из рук клинка. Не доверяй никому. Особенно…  – она осеклась и бросила быстрый взгляд на Авеля.

– Говори при нём. Он мой целиком, – торопливо прервал её мысль Вендер.

– Особенно не доверяй эдайн.

Вендер изогнул бровь.

– У вас в доме тоже есть эдайн.

– Арэ – другое дело. Он тоже наш. От пяток до кончиков ушей.

Вендер пожал плечами.

 – Что ж, это несложно. Почти как дома.

– Хорошо. Я оставлю тебя. Твоему эдайн не показали комнату прислуги?

– Он мне ещё нужен.

Эстель усмехнулась.

– Ладно, лев. Отдыхай. Горничная позовёт тебя к ужину.

Она легко поклонилась – Вендер ответил ей глубоким поклоном – и вышла из комнаты.

***

Пока Вендер проверял, хорошо ли закрыта дверь, Авель скинул плащ и повернулся к патрицию.

– У меня тоже миллион вопросов.

Вендер обвёл взглядом комнату.

 – Иди в купальню, – сказал он ледяным тоном.

Авель изогнул бровь, но Вендер лишь кивнул.

– Ещё приказания будут… мой господин?

– Ты их слышал. Быть начеку. Не выпускать из рук оружия. Не доверять никому.

Он помолчал.

– Есть будешь с прислугой. Спать при мне. Пока всё.

– Да, мой господин, – его голос как обычно не выражал ничего, но Вендер внезапно сделал быстрый шаг вперёд, рванул убийцу на себя и, прижавшись к нему всем телом, коснулся губами мочки уха.

– Сблизься с Арэ, – прошептал он, – узнай всё, что можно. И помни… – он сделал паузу, – я люблю тебя.

Авель вздрогнул, будто его ударили током. Он рванулся прочь, но Вендер удержал его ещё на секунду. Тогда эдайн ответил – так же тихо:

– Хорошо, лев.

***

В большой зале стол накрыли четыре горничные. Подавали рябчиков в пиве, сёмгу в сливочном соусе, зарезали молодого барашка.

Авель наблюдал, как яства несут на серебряных подносах, сидя за низеньким столиком вместе с ещё шестью личными слугами патрициев. Все они злобно косились на его глиняную миску с чечевичной похлёбкой. Только Арэ молча уплетал свою порцию, не глядя ни на кого.

Авель наигранно улыбнулся. Это движение показалось ему самому таким странным, будто он пытается встать на голову.

– Кто-то хочет добавки? – спросил он.

Озлобленные взгляды метались от него к тарелке. А от тарелки к… Арэ.

Тот неторопливо проглотил ложку супа и позвал:

– Паки!

Откуда-то из-под стола вынырнула перепачканная мордочка худющего мальчишки лет десяти.

– Отдай ему, – кивнул Арэ на Паки.

Авель передал миску в трясущиеся лапки. Всю процедуру сопровождали голодные злые взгляды.

Авель встал. Прошёлся по кухне, зачерпнул воды из большой бочки и сделал пару глотков. Вообще-то, есть хотелось довольно сильно. Он помотал головой, отгоняя мысли об отбивных, которые обычно оставлял ему Вендер в Риме. Даже если Авель работал допоздна и не успевал к ужину, обед всегда готовили на троих, и по возвращении Авеля ждали хоть и остывшие, но роскошные лакомства энтари.

Внезапно он осознал, насколько разбаловал его патриций, и усмехнулся.

– Скоро принесут остатки с хозяйского стола, – сказал Арэ у самого его уха, и Авель вздрогнул, почувствовав, как угадал эдайн его мысли. Тут же перед глазами встали голодные лица прислуги, и он представил себе пир из этих господских объедков.

– Это хорошо, – сказал он неопределённо.

– Расскажи мне, – начал было Арэ, но его тут же прервали. Открылась дверь, и на пороге показалась взволнованная горничная – та самая, которая встретила их, Веджин.

– Арэ, тебя зовёт патриций. Это… – она отвела глаза, – из-за Хайна.

Арэ нахмурился и бросил раздражённый взгляд на Авеля.

– Что произошло? – спросил он его.

Авель лишь пожал плечами.

– Мне говорят ещё меньше, чем тебе, – яд в его голосе был неподдельным.

Арэ кивнул и повернулся к Веджин.

 – Скажи, я иду.

***

– И что же привело тебя в Александрию, Вендер?

Ужин уже закончился. Они сидели в просторных креслах, заваленных подушками, вокруг маленького столика с фруктами и вином. Настроение у всех было благостное. Вендер закурил. Он стряхивал пепел в большую серебряную вазочку в форме бутона лотоса.

– Скажу прямо, Сален, у меня нет денег.

Лицо того выразило удивление.

– Нет, конечно, я не собираюсь просить их у вас. Я даже не знал… об этой резиденции Хайнов на окраине Римской империи. Но я хочу восстановить работу на александрийских виноградниках. Это не помешает вашим планам?

Сален покачал головой.

– Сады в запустении,  – добавила Эстель. Она полулежала на кушетке, и в разрезе шелкового платья, складки которого ниспадали вдоль резных ножек софы, отчётливо проглядывали контуры её бёдер. Эстель взяла со стола бокал, сделала глоток, покатала вино на языке и снова посмотрела на Вендера.

– Некому было заниматься.

– А ты?

– Война пришла и сюда. Я уже говорила, Вендер, всё было сложно.

– Что ж, тем лучше. Значит, виноградники тебя не интересуют?

– Нет, – она покачала головой, – финансами занимается Сален.

– Тогда, думаю, дело решится быстро. Я как раз приехал и осматривал поместье, когда из кустов выскочил ваш эдайн и чуть не отстрелил мне руку.

– Арэ? Что он там делал?

Вендер пожал плечами.

– Полагаю, вам виднее. Он сказал, что у него приказ охранять дом.

– Арэ занимается, скажем так, особыми поручениями. У нас не так много надёжных слуг, чтобы ставить их караулить заброшенные развалины. Так, Эстель?

Эстель кивнула.

– Веджин, – крикнула она, – позови-ка Арэ. Нам любопытно, – она снова повернулась к Вендеру, – итак, ты побывал дома. Как ты нашёл усадьбу?

– Отвратительно. Я собирался остановиться там, но, видимо, придётся искать постоялый двор.

– Не говори ерунды, – она грациозно взмахнула рукой, – у нас полно свободных комнат.

– Посмотрим, – Вендер вежливо улыбнулся. – Я рад увидеть вас обоих, но, возможно, делами удобнее будет заняться в городе.

Хлопнула дверь, и на пороге появился Арэ всё в той же запылённой кожаной куртке. Он низко поклонился и остановился в полуметре от хозяев, не пересекая границу ковра.

– Расскажи нам, Арэ,  – предложила Эстель, – что ты делал сегодня днём?

Арэ молчал.

Сален встал. Он размял плечи и встал напротив эдайн, облокотившись на спинку дивана.

– Отвечай, – потребовал Сален.

– Я должен говорить при вашем друге?

Сален замешкался, по лицу его пробежало смятение.

– Переходи к тому, как ты оказался в старом поместье, – выручила его Эстель.

Арэ не отвечал. Тогда Сален метнулся вперёд со скоростью, удивительной для его грузного тела. В руках его мелькнул хлыст. Арэ упал на колени как подкошенный. Сален навис над ним.

– Я задал вопрос, – сказал он спокойно, но Арэ молчал.

Сален ударил ещё раз. Хлыст прошёлся по щеке, он порвал кожу и оставил кровавый след.

Вендер отвернулся – чужие разборки были ему не интересны – и тут же натолкнулся на неподвижный взгляд стоявшего в дверях другого эдайн. Ему стало неуютно. Он снова посмотрел на Арэ. Сален бил снова и снова, но Арэ молчал. Кожаная куртка смягчала удары, но и Сален это понимал – он старался бить по лицу и рукам. Щёки эдайн уже превратились в кровавое месиво.

– Прикажи ему раздеться, – сказал Вендер. – Ты зря тратишь силы.

Сален замер на секунду и обернулся к Вендеру. Он улыбался.

– Я ведь и забыл, у нас в гостях Мастер. Может, ты добьёшься от него ответа?

Мысль была соблазнительная. Эдайн не нравился Вендеру. Его раздражали его наглость и враньё. Рука его уже потянулась к хлысту, когда в проёме открытой двери он снова заметил контур бледного лица. Глаза убийцы, смотревшие на него, потемнели.

– Я устал, – сказал он и лениво потянулся, – но могу помочь добрым советом.

Сален поджал губы.

– Раздевайся, – бросил он Арэ. Тот послушно стал расстёгивать запонки, но разбитые пальцы скользили в крови, и он никак не мог ухватиться за маленькие крючки.

Сален спокойно наблюдал за этой картиной.

– Что ещё посоветуешь, друг?

Вендер затянулся сигарой и стряхнул пепел в вазу.

– Не бей по пальцам, раб станет бесполезен в щекотливых делах. Старайся попадать по чувствительным местам, но не уродовать. Вообще, ты же знаешь, это тонкая наука. Смотри, он закончил.

Арэ стоял на коленях, опустив голову и чуть опираясь на руки. Куртка лежала у него за спиной.

– Повторю вопрос: что ты делал в усадьбе?

Арэ молчал. Кнут врезался ему в спину. Он щёлкал размеренно. Почти каждый удар рассекал кожу эдайн до крови, но тот по-прежнему молчал.

Первым не выдержал Авель. Он рванулся в комнату и перехватил руку Салена.

– Разве не ясно, что он не ответит?

На губах Салена заиграла злая улыбка. Он рванул руку на себя, но Авель держал крепко. Выражение ярости на лице энтари усилилось. Он рванул руку ещё раз, со всей силы, и тут же замахнулся кнутом, готовый ударить Авеля. В отличие от Арэ, тот явно не собирался молча терпеть побои. Он рванулся в сторону. В воздухе отчаянно запахло жареным. Вендер встал и грубо дёрнул Авеля к выходу.

– Я разберусь с ним, – процедил он сквозь зубы. – Расскажешь мне, чем закончился вечер, прекрасная Эстель.

Не дожидаясь, пока кто-то ему ответит, Вендер вышел из залы. Авеля он тащил за собой. Оказавшись в коридоре, он остановился. Перевёл дух.

– Они забьют его до смерти, – зашипел Авель. Вендер наградил его тяжёлым взглядом и, ничего не ответив, потащил наверх, в апартаменты.

Заперев за собой обе двери, он снова остановился и посмотрел на Авеля

Нельзя говорить. Вендер чувствовал, что это приводит его в бешенство. Впрочем…

– Ты знаешь всё, что я скажу тебе, – сказал он почти спокойно, не отрывая взгляда от Авеля. Авель кивнул. Да. Они оба давно уже знали, что может сказать другой. Но от этого не было легче. Авель понимал, почему Вендер ведёт себя как скотина. Он не верил никому, даже стенам и портьерам. Даже в спальне он боялся сказать лишнего. И всё же это было мучительно.

Вендер потянул его на себя, швырнул на постель, навис над ним сверху. Страха не было. Авель осторожно положил руки на грудь Вендеру. Потом стал медленно расстёгивать пряжки камзола энтари. Спустил камзол с плеч – энтари тут же отбросил его на пол. Они вместе сняли с него рубашку, и Авель, чуть привстав, прислонился лбом к груди Вендера. Тот не торопил. Опершись одной рукой о постель, другой патриций осторожно ласкал волосы эдайн, уши, шею.

– Может быть, не нужно? – спросил Авель, но не отстранился. Вендер вжался лицом в его волосы, улыбнулся, целуя их. Потом всё же отстранил эдайн, уложил его на подушки и, лаская губами его горло, шею, маленькую впадинку меж ключиц, принялся расстёгивать камзол. Справившись с запонками, он освободил его и от рубашки, а затем и от штанов. Теперь губы  энтари путешествовали вдоль изрезанной шрамами груди. Вендер захватил губами сосок и снизу вверх посмотрел на убийцу. Щёки того порозовели, дыхание сбилось. Вендер легко сжал бусинку зубами, и убийца вскрикнул.

Энтари поднялся, освободился от остатков собственной одежды. Сверху вниз он ещё раз посмотрел на эдайн. Тот не двигался и не собирался сопротивляться. Он выглядел расслабленным, будто только что из купальни. Вендер снова опустился на постель. Продолжая целовать грудь и плечи эдайн, он захватил его член в ладонь, вместе со своим, и несколько раз с силой провёл от основания к концу. Авель задохнулся. Он перехватил его руку, но не отстранил.

Вендер перестал целовать его. Он смотрел убийце в глаза. Он столько хотел сказать, но теперь уже никак не мог.

«Я люблю тебя», – прошептал он одними губами, но так и не узнал, понял ли его Авель. Тот закрыл глаза и крепче прижался бёдрами к бёдрам Вендера. Они двигались судорожно, не попадая в такт. Пальцы свободной руки Авеля вцепились в плечо Вендера, впились ногтями. А в тот миг, когда белёсое семя излилось наружу, Авель вдруг оттолкнул Вендера, они перекатились в сторону, и Вендер оказался внизу, а Авель – у него на груди. Белоснежные волосы рассыпались по плечам энтари. Он ничего не говорил и не поднимал глаз на Вендера, только крепче вжимался в него, и, освободив ладонь, Вендер уже обеими руками крепко прижал его к себе. Он увидел, как, прорываясь из кожи, распускаются пушистые крылья. Они укрыли обоих, будто перина.

– Они забьют его до смерти, – повторил Авель, не поднимая лица от груди энтари.

Вендер лишь крепче сжал объятия.

***

Когда за окном совсем стемнело, Авель высвободился из рук патриция и встал. Он бесшумно оделся и вышел из спальни. Время от времени эдайн закрывал глаза, прислушиваясь к воздуху. Он прошёл на первый этаж. Свернул под лестницу и через кухню вышел на внутренний двор. Арэ был здесь. Он был абсолютно гол. Руки и ноги его были крепко привязаны к диагональному кресту. Однако он был жив. Выпученные глаза его смотрели перед собой. Авель подошёл к кресту, снял с пояса флягу, отвинтил крышечку и приставил горлышко к губам Арэ. Тот  открыл рот, и Авель влил туда немного жидкости. Эдайн тут же закашлялся.

– Это не вода, – прохрипел он.

– Нет.

Авель спрятал фляжку.

– Хочешь, я отвяжу тебя?

Арэ покачал головой. Говорить он почти не мог: расходились рваные края ран на щеках.

– Я могу обработать раны, но будет щипать. Не кричи.

Арэ кивнул.

Авель снова отвинтил крышечку фляги, достал из кошеля бинт и, намочив его, принялся проводить дезинфекцию. Арэ терпел. Затем Авель достал из другого кошеля травяную мазь и замер, раздумывая, что делать.

Он провёл пальцем по собственной щеке, где до сих пор красовался розовый след от кнута Флавия.

– Я постараюсь смазать раны на лице… Но ничего не обещаю. Нужно хорошо есть и много спать, но даже тогда могут остаться шрамы.

– Делай, – Арэ старался не шевелить губами, и Авель приступил к делу.

Наконец он закончил и убрал мазь.

– Вот и всё.

Он отошёл в сторону. Уходить так он не хотел. Во дворе было холодно. Моросил мелкий дождь, но оба они понимали, что большего убийца сделать не может.

– Если они будут снова допрашивать тебя… может, лучше уйти? – спросил Авель, наконец.

Арэ покачал головой.

– Он… успокоится, – сказал он. – Он успокаивается к утру и забывает. Надо только ждать.

Авель кивнул.

– Я приду вечером. Если ничего не изменится… подумай. Рим далеко. Там всё иначе.

Глаза Арэ сверкнули.

– Там есть свободные эдайн?

Авель грустно улыбнулся.

– Не буду обещать невозможного. И всё же там может быть лучше, чем здесь.

Сзади послышался шум.

– Уходи, – шепнул Арэ, но он уже говорил с пустотой.

========== Акт 3. Глава 4. Александрия ==========

Вернувшись, Авель понял, что Вендер не спит. В тишине тёмной комнаты пахло тревогой. Впрочем, Вендер не встал и не сказал ему ни слова.

С минуту Авель колебался – он знал, что нужно сейчас командору. Никогда бы Вендер не сказал этого вслух, но его плечи замерзали в ожидании прикосновения, самого слабого, мимолётного. Он совсем не мог спать один.

Но также Авель знал, чего опасается Вендер. Он молча сбросил плащ на пол перед кроватью и улёгся на него. Пол был твёрже земли, и он с удивлением понял, что отвык от такой постели. Он поворочался немного, повернул голову к кровати и увидел, как блестят глаза энтари из-под полуопущенных ресниц. Будто бы невзначай он придвинулся ближе к кровати и, протянув руку, закинул её на постель хозяина. Оба не двигались, выжидая. И всё же, спустя пару минут рука энтари легла сверху, так же небрежно, будто он шевелился во сне. Авель испытал непреодолимое желание сжать эту руку, горячую и сухую. Он сглотнул, силясь прервать линию взглядов, связавшую их.

Он закрыл глаза и попытался уснуть. Спустя какое-то время это ему удалось.

***

С утра Вендер был даже молчаливее своего убийцы. Эдайн же, напротив, разрывало желание поделиться впечатлениями. Всю дорогу до гостиной он старался улучить момент, чтобы поговорить с Хайном, но и сам понимал, что место для этого неудачное. За завтраком Хайн говорил много, но только с Силаном. Он не удостоил телохранителя даже взглядом и упомянул его только раз в самом конце трапезы.

– Я хочу посетить игрища, – невзначай сообщила Эстель и перевела взгляд с Хайна на мужа, а затем обратно. Силан рассматривал какие-то бумаги и не проявлял к присутствующим никакого интереса. – Но, как видишь, у Силана дела, – закончила она, обращаясь уже только к Вендеру.

Тот, не переставая улыбаться самой обаятельной из своих улыбок, смотрел на сестру.

– Не согласишься ли ты сопровождать меня? – спросила она и тоже улыбнулась. Авель невольно засмотрелся. Среди энтари встречались любопытные экземпляры, но большинство из них обладало слишком крупными чертами лица и грубым сложением. Теперь Авелю показалось, что это скорее следствие смешения их крови с наследием римлян. Вендер был хорошо сложён, но сестра его – выше всяких похвал. Стройная, как молодое дерево, такая же гибкая и изящная, она в то же время была полна сил, которые ему не доводилось видеть ни в ком, кроме энтари. Будто бы тело её под кожей заполняли не кости и плоть, а чёрное золото.

Она полулежала поперёк дивана, перекинув стройные босые ноги через подлокотник. В одной руке у неё был золотой кубок, другую Эстель завела далеко за голову, поддерживая тяжёлые чёрные косы и открывая взорам мужчин благородный изгиб груди, едва прикрытой синим шёлком.

– Я был бы рад, – Вендер кивнул, – но у меня есть дела в городе. Сможем ли мы заехать в квартал орхидей?

Эстель удивлённо изогнула брови давно знакомым Авелю движением.

– Квартал орхидей? Можем, конечно, но если мы поедем вначале, то пропустим гладиаторские бои, а если в конце – выступление танцовщиков. Тебе так нужно туда? И зачем?

Вендер чуть поколебался, кажется, больше для виду.

– Я рассчитывал повидать знакомую.

На лице Эстель заиграла ехидная улыбка

– Она выехала раньше меня, и я хотел бы знать, как она добралась, – продолжил он, ничего не замечая. –  Впрочем, у меня есть мысль, как сделать довольными всех. Мы возьмём в город моего слугу. Он передаст моё письмо в дом Арианы и принесёт ответ. А мы проведём время вдвоём.

– Арианы… – задумчиво произнесла Эстель. – А дальше?

Вендер рассмеялся. Он вскочил на ноги и, подхватив Эстель за талию, крепко сжал её в объятиях.

– Не спрашивай глупостей, сестра. Если я начну рассказывать сейчас, мы опоздаем на бои.

***

После завтрака Вендер поднялся к себе и написал два письма. Одно, как и говорил сестре, для Арианы. Оно было запечатано сургучовой печатью, и это письмо Авель вскрывать не стал. На втором печати не было, и эдайн спрятал его за пазуху вместе с первым, но лишь до поры. Сердце его билось сильнее, когда он чувствовал прикосновение папируса к груди.

Для Эстель приготовили паланкин с резными столбиками и пологом зелёного бархата. Забравшись внутрь, энтари щёлкнула пальцами, и четверо рослых эфиопов подняли носилки на плечи. Вендер забрался в седло, Авель последовал его примеру, и процессия покинула двор – Хайны двигались вровень впереди, Авель – позади на два лошадиных корпуса. Первое время он по привычке следил за дорогой и вглядывался в кроны придорожных деревьев, высматривая лучников, но вскоре жара и размеренный темп поездки ослабили его внимание. Странно было осознавать, что больше он не охраняет тело, в которое устремлены все арбалеты, луки и ядовитые трубки в городе. Здесь их никто не знал.

На въезде в город Вендер обернулся и кивнул ему, давая понять, что он свободен. Авель остановил коня, выжидая, пока энтари удалятся, и размышляя. Найти квартал орхидей было нетрудно. Достаточно было ехать на запах самых дорогих благовоний и на свет самых ярких шелков и камней. Но его волновало второе письмо. А кроме того, он видел смысл воспользоваться случаем и пополнить припасы – зависеть от родственников Хайна было глупо.

Поразмыслив, он свернул туда, откуда слышались звон посуды и стук молота по наковальне – в квартал ремесленников. Здесь было людно и шумно. Люди были одеты попроще, чем в недорогих кварталах Вечного Рима, зато пахли лучше и лица их были спокойнее. Авель успел проехать несколько домов, выехать на площадь и потратить несколько монет на метательные кинжалы. Он остановился у лотка со свежими булочками, когда его нагнал окрик:

– Авель!

Авель оглянулся и отпустил поводья, пристраивая руки так, что бы можно было быстро ударить, но оказалось, что это всего лишь рыжеволосый эдайн.

– Арэ, – Авель прищурил глаза, чтобы не смотреть на солнце, встававшее за спиной эдайн, – как себя чувствуешь?

По лицу Навена пробежала тень.

– Не задавай таких вопросов. Я ещё не стал энтари.

Авель усмехнулся безо всякой радости.

– Я рад. Ты меня искал?

– В каком-то смысле, – Арэ подъехал к нему вплотную. – Я ехал за вами от самой усадьбы.

– Вот как… в этом есть смысл?

Арэ кивнул.

– Я оценил то, что ты сделал. Хотя я ещё плохо знаю тебя, это заставляет задуматься.

Авель стиснул зубы.

– Я ничего не сделал. И ты знаешь это сам. Если хочешь сказать о чём-то – говори напрямую.

Арэ покачал головой.

– Нет. Всё было верно. Было бы глупо, если бы ты вмешался. Один, в доме полном энтари. Но скажи. Если бы… если бы ты знал, что за твоей спиной есть другие эдайн?

Авель усмехнулся.

– Тогда я был бы там не нужен. Но я, кажется, понимаю, о чём ты. Конечно, я бы встал на сторону братьев.

– Ты бы, наверно, не задумываясь убил своего хозяина. Ведь ты не боишься его?

Авель знал, что ни один мускул на его лице не дрогнул, хотя внутри у него полыхнуло пламя.

– Я его не боюсь, – сказал он спокойно.

Арэ кивнул.

– У тебя странное имя, – сказал он невпопад.

– Ты уже говорил.

– Потому что оно не твоё, верно?

Авель молчал.

– В каких хрониках искать твоё?

Авель промешкал секунду, прежде чем ответить.

– Ищи в сводках погибших в Помпее. Я один из пяти последних.

– Последних катар-талах, ведь так?

Авель кивнул. Арэ улыбнулся.

–  Я надеялся на что-то подобное.

***

Оба замолчали. Арэ разглядывал Авеля. Авель успел рассмотреть Арэ уже давно. Навен был талах-ир. Война научила его держать меч, но вряд ли научила убивать. Потому всё что он мог – это мечтать о том времени, когда эдайн смогут сбросить ярмо. Авель знал, что это время не придёт никогда. Талах-ир могли научиться драться, но не могли научиться убивать.