Текст книги "Коронный удар (СИ)"
Автор книги: Neakrie
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 18 страниц)
Следующие полчаса претендентки под музыку участвовали в конкурсах: соблазнительный вид (некоторые девушки приняли настолько откровенные позы, что мне стало за них даже не ловко), красивая походка и танец. После первого же конкурса отсеялась почти половина (толпа плохо оценила их недвусмысленные позы), после второго – еще три. Оставшееся девять девушек "сошлись" в танце. Под крики и аплодисменты толпы спустя пять минут мы узнали пятерых финалисток, выигравших по серебряной карте клуба (свободный вход, но только с одним сопровождающим) и фирменному коктейлю за счет заведения. Победительницы были очень довольны своими призами и кричали от восторга, получив из рук Генадьича по фирменной карте клуба.
– Ну а теперь самое главное представление вечера! – надрывался в микрофон Мэт, – Аукцион.
Люди одобрительно захлопали. Парень передал микрофон так и не ушедшему со сцены Генадьичу:
– Ну что, ребята, готовы раскошелиться? – усмехнулся мужчина.
– Смотря за что, – крикнули ему из толпы.
– Оооо, – протянул Генадьич, – есть за что. Предупреждаю сразу, что принимаются только наличные деньги, так что поскребите по своим кошелькам. Но сначала у меня вопрос, – указательный палец левой руки поднят вверх, – вам сильно нравятся наши танцовщицы в клетках? – толпа одобрительно зашумела. – Тогда первый лот аукциона, – секундная заминка и... – танец нашей прекрасной Феечки! – и указал на клетку с Кристиной, которая чуть не упала от такого заявления.
Толпа сразу зашумела, парни из нее наперебой стали выкрикивать суммы, которые готовы были отдать за танец Кристины. Сама же девушка стояла в шоке (как и мы с девчонками) и во всю вращала головой.
Ну, Генадьич! Ну ты и св... хороший человек. Вот так подстава! Мало того, что придется танцевать перед хрен пойми кем, так теперь Катька меня достанет, что я девушка, продающаяся за деньги.
Толпа все гомонила, когда ее прорезал очень знакомый голос:
– Отдаю весь бар!
Повернувшись на крик, я увидела Вадика, стоящего на барной стойке и машущего руками. Генадьич рассмеялся:
– Уговорил, получай свою девушку обратно! Мне мой бар еще понадобится!
Толпа подхватила смех хозяина клуба, когда бармен стал бешено скакать, имитируя танец.
– Продолжим наш аукцион. Представляю вашему вниманию нашу дорогую Ведьмочку! Посмотрите, какие ножки, а уж как она двигается, – продолжил Генадьич, Диана засмеялась и сделала волну всем телом, – Кто хочет танец от нее?
Опять крики, споры, толпа становилась все возбужденней. В общем, я перестала слушать всю эту канитель уже через пару минут. Я опять почувствовала на себе тот тяжелый взгляд, что сопровождал меня с того времени, как я стала танцевать в клетке. По спине пробежал холодок. Этот пристальный взгляд нервировал меня. Под тихую музыку и крики толпы были уже проданы Диана и Олеся (как звучит противно-то!) каким-то парням, сидящим за одним столиком недалеко от сцены. Три клетки были опущены, и танцовщицы прошли к своим "хозяевам" на ближайший танец.
Когда Генадьич назвал Анжелу, она немного нервно изогнулась и неуверенно улыбнулась толпе внизу. Спустя пять минут и она спустилась на танцпол, проданная за триста евро.
Похоже, теперь моя очередь. Схватившись за прутья клетки, я подтянулась, обхватила их ногами, просунув ноги, и начала делать волнообразные движения. В подтверждение мое мысли, под бросаемые на меня взгляды людей, прозвучал громкий голос шефа:
– И наконец-то огненная Демоница!
Внизу начался полный бедлам. Крики слышались со всех сторон. Честно сказать, я была в шоке от стольких предложений меня "купить". Число триста уже прозвучало, но Генадьич все ждал. Странно. Ведь до этого он останавливался на этой цифре.
– Тысяча, – раздался громкий, перекрикнувший всех, властный голос, – тысяча евро за ее танец.
Сказано это было таким тоном, что стало ясно, что обладатель этого голоса не потерпит конкуренции.
Тысяча?! Я была в прострации. Какой-то мужчина, а голос был именно мужской, готов заплатить тысячу евро за мой обычный танец, пусть и исполненный специально для него?! Под разочарованные стоны некоторых парней моя платформа плавно опустилась на танцпол, где меня уже встречал Генадьич. Я честно попыталась растянуть губы в улыбке (ну подумаешь, получился оскал) и взялась за его протянутую руку, выйдя из клетки. Озорной блеск глаз шефа заставил меня напрячься.
– И что это было? – тихо, чтобы слышал только Сорокин, спросила я, продвигаясь вместе с ним к столику, за которым он сидел до этого.
– А что такого? – деланно удивился он.
– Это когда это Вы решили нас продавать?
– Ничего страшного не случится, от тебя требуется только станцевать. Никто приставать не будет. Один танец – и можешь отдыхать с твоими друзьями.
– Правда? – настроение тут же скакнуло вверх.
Генадьич оставил мой вопрос без ответа, подведя меня к своему персональному столику, за которым сидели трое мужчин: двое близнецов с платиновыми короткими волосами и яркими голубыми глазами на симпатичных мордашках и хорошими фигурами, а третий... Взглянув на сидящего в самом темном углу мужчину, я задохнулась. Как ОН здесь оказался?!
Владислав, так по крайней мере назвал его Рома, сидел вальяжно развалившись на черном кожаном диване. Ноги расставлены, руки закинуты на спинку дивана: в одной находился наполовину наполненный бокал, судя по стоящей бутылке на столе, коньяком, во второй – прикуренная сигарета. Вся его поза показывала расслабленность, но что-то в ней казалось мне неестественным. Может быть, чуть сжатые губы или пристальный взгляд сейчас казавшихся черными глаз? Или то, как подобралось его тело, хотя поза осталась прежней, словно к броску, при нашем появлении?
Увидев нас с Генадьичем, близнецы радостно заулыбались. Сидящий слева от молчавшего Владислава радостно воскликнул:
– А вблизи Вы еще прекрасней.
В ответ я рассмеялась:
– Косметика творит чудеса.
– Не за чем, – тихо произнес, все так же пялящийся на меня, Владислав.
От его слов мне стало как-то не по себе. По знаку шефа близнецы убрали все со стола на диван. Это он мне на столе предлагает танцевать?! Недовольно глянув на Генадьича, я на секунду скривила губы. Я, конечно, танцую перед людьми, но так... Это как-то неловко.
Видимо заметив выражение моего лица, Владислав, изогнув губы в улыбке, сказал:
– Боишься.
Не вопрос. Утверждение. Ах ты... Одно слово просто взорвало меня изнутри. Я не побоялась выйти драться против мужика, и не один раз! Он видел это! И сейчас он обвиняет меня в трусости?! Ну-ну, посмотрим.
Никак не показав своего состояния, я оперлась о руку своего шефа и одним плавным движением оказалась стоящей на столе, цокнув по его поверхности металлическими шпильками. Обернувшись назад, я увидела, что девчонки тоже заняли свои места: Кристя – на стойке бара, Диана и Олеся стоят на одном столе, что стоял рядом с местами моих одногруппников, а Анжела – в центре танцпола рядом с высоким симпатичным парнем.
Давай, Мэт, не подведи, выбери что-нибудь быстрое и энергичное. О нет!
Губы изогнулись в улыбке. Ну что ж, я станцую для тебя "хозяин", и ты еще ответишь за свои слова.
Второй раз за вечер зазвучала ЭТА песня...
***
Нервно прикурив сигарету, он наблюдал, как медленно опускается клетка с самой желанной девушкой в мире.
– Барс, ты дурак, – сказал Никита, отпивая от своего бокала, – зачем она тебе? Да, она красива, но у тебя были и красивее. Та же самая Ната. Мало их что ли ходит?
– Заткнись, – выдохнул мужчина. Внутри все скрутило от того, что он скоро будет очень близко к НЕЙ. Расслабленное тело подобралось, словно в ожидании удара, который не заставил себя ждать.
«О, Господи!»
Она еще прекрасней, чем была две недели назад!
Ведомая под руку Сорокой, она шла плавной походкой хищницы и не замечала, как все представители мужского пола следят за каждым ее движением жадными глазами.
Он не слышал, что ей сказал Дан, только ЕЕ голос:
– Косметика творит чудеса.
– Не за чем, – выдохнул чуть слышно он, в надежде, что никто не услышит, но судя по мелькнувшему в глазах девушки замешательству, она все таки разобрала его слова.
– Боишься, – сказал мужчина, заметив нерешительность во всей ее позе.
Он не хотел этого говорить... Но вот слово прозвучало, и ее глаза зажглись. Ярость плескалась в них, грозя сжечь его в этом огне. И он был бы вруном, если бы сказал, что не хочет утонуть в этих озерах расплавленного серебра.
Девушка невообразимо томным движением забралась на стол и посмотрела по сторонам. Севший рядом с ним Сорока прошептал ему:
– А вот теперь готовься, – Влад скептически поднял бровь, и мужчина пояснил, – ты ее сильно разозлил.
Зазвучала мелодия, которая уже играла сегодня. Девушка, стоящая перед ним, выгнулась всем телом и стала делать волнообразные движения. Ее руки скользили по такому соблазнительному телу, бедра ее плавно покачивались из стороны в сторону. Взгляд из под челки был дерзким и таким горячим, что Влада скрутила судорога желания. Музыка стала резче, зазвучал припев, и Селена стала делать рывки всем телом, невообразимо "ломая" его...
И опять тягучие, плавные движения, сводящие с ума. Руки девушки заскользили по плечам, груди, плоскому животу и бедрам, дразня, играя с чувствами мужчин сидящих перед ней.
С начавшимся припевом девушка упала на колени. Схватившись за край стола, она резко подалась вперед к не отрывающему от нее глаз Владу и так же резко качнулась от него обратно. Оставаясь на широко расставленных коленях, она прогнулась назад, почти ложась спиной на стол. Вид ЕЕ тела сводил с ума. По телу мужчины прошла волна жара, пот выступил на висках.
Девушка плавно двигалась, продолжая себя "ласкать", то приподнимая, то опуская свое тело. От этих движений в голове Влада тут же появилась картинка, как она так же двигается на нем. Еще одна волна жара сконцентрировалась внизу живота, даря мужчине сладкую боль.
И снова припев...
"Kiss me," – дернувшись вперед, девушка дважды ударила кулаками по поверхности стола, вбивая в него слова из песни. Схватившись одной рукой за волосы, Селена запрокинула голову назад, открывая вид на соблазнительную тонкую шейку, к которой мужчине так хотелось прижаться горячими губами, протягивая вторую руку в умоляющем жесте вперед и делая резкие толчки бедрами вперед и назад. В каждом ее жесте была мольба о наслаждении.
"Take me," – и снова два удара, которые прошивают мужчину страстью. И снова сводящие с ума движения соблазнительного тела. Она требует, она молит взять ее, подчинить, любить до изнеможения.
Не в силах противиться, Влад резко хватает за ее протянутую к нему руку и дергает на себя. Девушка оказалась сидящей на нем и оседлавшей его бедра. Ее лицо занавесили волосы, поэтому мужчина не мог рассмотреть выражение ее глаз. Но то, что она продолжила свой танец, сидя на нем, чуть не заставило его кончить. Ее тело, прижатое к нему, ее запах, круживший голову похлеще самой крепкой выпивки, ее волосы, задевающие его лицо при резких движениях и ее руки, вцепившиеся в спинку дивана за его спиной.
Мужчина одной рукой прижал ее к себе, положив ее на спину самой желанной девушки в мире, пальцы второй же вплелись в разметавшиеся волосы, притягивая ее лицо ближе к своему. Задохнувшись, от нахлынувших ощущений, впился в такие манящие губки, сейчас кривящиеся в саркастической улыбке.
«Моя Луна!» – мысленный стон. Как же хотелось выдохнуть его в ее сладкие уста. Нарисовать его на ее коже своими пальцами.
Сладкая, до чего же она сладкая! И не представлял, что на земле существует что-то слаще таких желанных губ, которые чуть дрогнули под его натиском. Его рука дрожала, мягко скользя по спине девушки, пальцы второй мягко массировали затылок девушки. Секунда. Всего на одну секунду он стал ее полноправным хозяином. Резкий толчок в плечи отрывает его от столь желанной цели. Девушка резко вскакивает с его колен и смотрит на него испепеляющим взглядом. Только вот в глубине ЕЕ глаз он увидел наслаждение...
– Кажется, я кончил, – раздался голос Никиты.
Чуть вздрогнув, девушка оторвала свой горящий взгляд от Барса. Засмеявшись, его Луна, ни слова не говоря, отворачивается, больше не смотря на него, и уходит в толпу плавно и маняще покачивая бедрами.
А с ее поясницы на него смотрел, расслабленно улегшись, синеглазый барс.
– Барска, – тихий, полный желания и восхищения, стон в ее спину.
"Моя Луна".
Глава 9
– Бои начинаются с одиннадцати, так что жду тебя.
– Я приду, – холодно сказал он в трубку и нажал на отбой, не прощаясь.
– Барс, ты опять?! – не выдержал Никита, кидая в друга диванную подушку, тот даже не стал уворачиваться, смотря задумчиво в окно.
– Да сколько можно! – заорал на него Ник, – ты меня уже затр*хал со своей девчонкой! Мало того, что вчера набрался, как последняя свинья, из-за того, что она с кем-то потанцевала медляк, так ты еще собираешься на бои!
– Рот прикрой, – холодный тон Влада заставил вздрогнуть негодующего парня.
Когда у Барса такой голос, лучше ему не перечить.
– Мы идем на бои, – тоном, не терпящим возражений, сказал он, окинув братьев острым, как бритва, взглядом, и опять отвернулся к окну.
Он, и правда, вчера напился. Просто смотреть на НЕЕ и не иметь возможности дотронуться убивало его. Владу до ужаса хотелось убить каждого парня, подходящего к Селене. После вчерашнего поцелуя ему мало было только смотреть, он хотел бОльшего: хотел коснуться ее бархатной кожи, провести по ней языком, чтобы узнать какова она на вкус. Он до боли хотел прижать ее к себе, вдохнуть запах ее волос, ощутить мягкость ее губ.
Он уже понял, что не сможет быть на расстоянии от НЕЕ. Значит, ОНА будет принадлежать ему.
***
– Селена, – жарко прошептали мне на ухо.
Дернувшись, я резко отскочила и в развороте попыталась ногой достать подошедшего ко мне человека.
Остановить себя смогла, когда мой ботинок находился в уже непосредственной близости от лица отшатнувшегося Романа.
– Чего тебе? – огрызнулась я, отойдя от него, недовольная тем, что настолько погрузилась в размышления и даже не услышала, как он зашел в раздевалку.
– Ты готова?
– Да, уже размялась, – отвернулась от него, чтобы не показывать своего страха перед неизвестным.
А в то, что его "сюрприз" будет неприятным, я была уверена на все сто.
– Зайду за тобой через десять минут, – хмыкнул он и скрылся за дверью.
Я же вновь села на лавочку и уже в который раз со вчерашнего вечера (если три часа ночи можно считать таковым) попыталась взять себя в руки. Только вот в голове постоянно появлялась картинка произошедшего в клубе.
Этот поцелуй... Он никак не хочет выветриться из моих воспоминаний. Страстный, жадный, голодный, словно этим поцелуем мужчина хотел выпить меня, заставить раствориться в нем...
Все оставшееся время в клубе пока танцевала с однокурсниками и отбивалась от потенциальных ухажеров, я чувствовала на своих губах его терпко-горький вкус. А тяжелый, пристальный взгляд в спину, не давал забыть о жестких губах и таких нежных руках. Поэтому, найдя Анжелу и сказав ей, что ухожу, я попрощалась со своими одногруппниками и пошла в гримерку. Переодеться и смыть макияж не составило труда, так что где-то через полчаса я уже открывала входную дверь своей квартиры.
Ночь прошла беспокойно: меня не отпускали мысли о предстоящем бое, да и этот дурацкий поцелуй поселил сумятицу в голове.
Утром, так и не выспавшаяся, я потопала на кухню. Настроение было отвратительным, которое только ухудшал дождь за окном. Хорошо хоть сегодня воскресенье, и не надо добираться до универа.
Димка, уже гремевший в своей святая святых, поставил передо мной чашку чая и тарелку с бутербродами и спросил:
– Как погуляли?
– Нормально, – ответила я, сцеживая зевок в кулак.
– А поподробней? – друг просто светился любопытством, – что вам там за сюрприз хозяин устроил?
– Продал нас, – коротко бросила я.
– Чтооо?! – в шоке протянул парень.
Дима находился в полном ауте: брови затерялись в волосах, глаза вытаращены, рот широко раскрыт. Я еле сдерживала себя, чтобы не засмеяться. По мере того, как он приходил в себя, Дима принимал все более угрожающий вид:
– Что он о себе возомнил?! Продал тебя?! Как шл*ху?! Сорока свое еще получит! Я скажу о...
Я не выдержала и засмеялась.
Резко оборвав себя, он посмотрел на меня, как на полоумную:
– Тебе смешно?
– Ты себя в зеркало видел? – смеялась я, – мститель, блин!
Кое-как успокоившись под возмущенные взгляды севшего напротив парня, я сказала:
– Был аукцион на один танец каждой из нашей пятерки.
Глаза парня блеснули:
– И сколько отдали за твой танец?
– Тысячу евро, – на щеки выполз предательский румянец от воспоминания об окончании танца.
– Ого! – воскликнул друг.
Потом был обычный день, наполненный бытовыми хлопотами, пока в квартире не зазвучала знакомая мелодия Апокалиптики.
– Да, – холодно сказала в трубку.
– Жду тебя к одиннадцати, дорогая, – промурлыкал опостылевший голос из динамика телефона.
– Буду, – и отключилась.
Несколько часов отдыха и неторопливые сборы. Сегодня я решила не переодеваться, потому собирать сумку нужды не было. Привычные штаны-хаки с широким черным ремнем, черная майка алкоголичка надета под темной водолазкой, любимые берцы и моя кожанка. Волосы стянуты в высокий хвост, на лице ни грамма косметики.
Когда я уже обувалась в прихожей, ко мне тихо подошел Дима:
– Ты уже уходишь?
– Да, – разговаривать совсем не хотелось.
Кажется, друг это понял и просто сказал:
– Позвонишь?
Улыбнувшись, вышла за дверь, так ничего и не ответив.
И вот сейчас сижу и думаю, что меня ждет за этой дверью. Прошло уже три боя, и мой должен состояться с минуты на минуту.
Видимо мое время подошло к концу, так как дверь открылась, и в комнатку опять зашел Роман.
– Пойдем, – сладко улыбнулся мне мужчина.
Выйдя из раздевалки, я попала в так ненавистный мне мир власти и денег.
Пока мы с Романом шли мимо разодетой толпы, я заметила, что глаза людей странно блестят.
– Что с ними? – тихо спросила своего сопровождающего. Вообще-то бойцам нельзя задавать вопросы, если они хотят отсюда выбраться желательно живыми и здоровыми (хотя бы относительно), но слишком уж меня напрягали возбужденные взгляды толпы вокруг.
– Перед тем, как зайти за тобой, я сказал всем, что сегодня их ждет новое зрелище с твоим участием, – коварно улыбнулся мне мужчина.
Промолчав, залезла вслед за ним на ринг, к которому мы уже успели подойти.
Противоположно мне на ринг залез мужчина лет тридцати. Высокий, жилистый, он был одет только в военные штаны и тяжелые ботинки. Скупые, размеренные движения выдавали в нем хорошего бойца, а жесткий или скорее жестокий взгляд "говорил" мне, что сегодня я так просто, как в прошлый раз с Рашидом, не отделаюсь.
Черт! Дело принимает нешуточный оборот.
Пока я присматривалась к противнику, Роман успел куда-то отойти и вернуться, неся в руках что-то замотанное в тряпку.
– Я разговаривал с ПашОй, – лучезарно улыбаясь, сказал он мне, – он согласился сократить твой срок.
Я резко подняла голову, чтобы взглянуть в его глаза с немым вопросом. Сказать что-то я не могла, так как боялась, что мой голос сорвется.
Ну?! Что же ты молчишь?!
Вместо слов он протянул мне то, за чем ходил (краем глаза заметила, что моему противнику протянули такой же сверток). Заставив свои руки не дрожать, я взяла протянутый сверток и размотала его.
На моей левой ладони поверх куска черной ткани лежал большой охотничий нож.
– Убивать не обязательно, главное выведи его из строя, – сказал мне мужчина и вытянул ткань из моей руки.
Что... О, Боги!
Кожей я ощутила пока еще холодную деревянную рукоятку. Лезвие длиной полторы моей ладони тускло блестело в свете ламп.
Ублюдки! Как они могут?!
Внутри все дрожало от страха и притока адреналина. Сердце билось так сильно, что казалось, еще чуть-чуть – и оно не выдержит такого ритма.
Не смотря на сумятицу в мыслях, провела большим пальцем правой руки по режущей кромке лезвия – острый настолько, что прорезал кожу.
– Три боя. Выиграй три боя, и ты свободна, – шепнул мне на ухо Роман и слез с ринга.
Прозвучал гонг, и я схватила нож правой рукой обратным хватом. Тело само приняло боевую стойку: ноги чуть согнуты, левая выставлена вперед, обе согнутые в локтях руки на уровне груди, кончик ножа устремлен в пол, корпус немного наклонен вперед.
В голове стало ужасающе пусто, и только одна мысль билась изо всех сил: "Только бы выжить".
***
Пальцы с силой вцепились в холодною сталь поручня. Вместо лица ледяная маска. Все мышцы закаменели. От ужаса пропал голос. Легкие жгло от нехватки кислорода, но у него просто не было сил втянуть в себя так необходимый воздух.
«Моя Луна!»
Бой шел уже две минуты. ЕЕ противник был опытным бойцом. Штаны девушки на правом бедре уже окрасились в красный цвет, но и мужчина получил широкий порез через всю грудь. Алая жидкость стекала по его голому торсу.
«Господи!»
– Как тебе представление? – вывел его из состояния ступора веселый голос рядом.
Влад медленно, будто тело налилось свинцом и мышцы вот-вот порвутся от перенапряжения, повернул голову к говорившему:
– Хорошее шоу, – голос прозвучал необычайно хрипло и холодно.
– А то, – хмыкнул Роман, – моя идея. В последнее время от девочки было мало дохода, вот и пришлось крутиться.
– А если он ее... убьет? – на последнем слове голос Владислава чуть дрогнул. Сейчас он сдерживался из последних сил, чтобы не убить своего собеседника. Хотя... у него еще будет такая возможность.
– Девчонка уже давно отработала свой долг, – засмеялся Роман, – только вот договор с ПашОй у нее был на год. Так что, если ее прирежут, ПашА ничего не потеряет, – Барс так сильно сжал поручень, что пальцы побелели от напряжения, – хотя будет жаль такую кра...
Его перебил раздавшийся со стороны ринга женский вскрик.
Глава 10
Удар. Еще удар. И еще один... из многих.
Недавно зажившие ребра полыхают знакомой болью, губа вновь разбита, левая сторона лица залита кровью из рассеченной брови. Правое бедро обожгло болью. Все-таки достал, с*ка! Спасибо хоть, что не всадил нож в ногу, а лишь мазнул по ней, оставляя глубокий порез.
Еле увернулась от его удара ногой в живот. Сильный боец. Похоже бывший спецназовец: очень знакомый стиль боя. Меня учили так же.
Сердце колотится, как заведенное. Боюсь. Боюсь до дрожи в коленях, что придется его убить, ведь так просто он не сдастся, но еще больше боюсь умереть.
Отец, если слышишь меня, помоги своей непутевой дочери!
Словно в ответ на мою мысленную мольбу противник сделал слишком большой замах рукой с зажатым в ней ножом, так неосторожно открывая себя. А я слишком люблю жизнь, чтобы пропустить такой шанс.
Тяжелый ботинок со всей силы впечатывается в колено мужчины, на затворках сознания отмечая тихий хруст и понимая, что если не сломала, то выбила коленную чашечку точно. Противник отшатнулся назад, от боли открываясь еще больше. Не дрогнувшей рукой полоснула наискосок по его груди – своя шкура дороже.
Потом. Потом я буду страдать от своих действий. Потом буду убиваться над своей холодностью во время боя. Все потом.
Мужчина стал заметно хромать, чуть подволакивая больную ногу. Хорошо. Чуть расслабившись, пропустила полновесный удар левой в солнечное сплетение. Перед глазами рассыпались искры боли. Вдох стал пределом мечтаний. Отшатнувшись, выставила левую руку в защитном жесте, прикрывая лицо и горло. Еще одна глубокая царапина на внешней стороне запястья, как раз там, где под рукой находилась сонная артерия. Кое-как отдышавшись, получила таки ногой в живот. Не настолько сильно, как если бы он бил неповрежденной ногой, но достаточно для того, чтобы я согнулась пополам. Снизу вверх мне в сердце летел нож противника. Времени хватило только на то, чтобы податься вперед и самой напороться на оружие. Острая боль от вошедшего в плечо ножа заставила невольно вскрикнуть. Быстро откатилась назад, не давая времени мужчине вынуть его и закончить начатое. От такого простого действия из горла вырвался еще один вскрик боли. Рука повисла плетью – малейшая попытка шевельнуть ей ощущалась как изощренная пытка над израненным телом. Нож не стала вынимать – кровь только быстрее пойдет.
Противник надвигался на меня с выставленными вперед кулаками. Сделав ложный выпад, бросилась ему под ноги и всадила нож во внутреннюю сторону бедра мужчины, туда, где должна быть артерия. Хлынувшая кровь показала мне, что ударила я верно.
Стон боли, и мужчина падает ничком – обе его ноги повреждены. Если ему во время не окажут помощь, он может умереть от потери крови. Подлетев к нему сбоку, ударила носком ботинка в висок мужчины. Не сильно, а только чтобы вырубить его.
Все.
Прозвучавший гонг возвестил о конце боя. Из моих ушей словно вынули беруши – только сейчас я услышала возбужденные крики толпы. Люди в зале бесновались от восторга.
Из последних сил стараясь сохранить невозмутимое выражение лица, я слезла с ринга и пошла по направлению к раздевалке. По сторонам, не решаясь ко мне подойти, раздавались радостные выкрики тех, кто выиграл. Кто-то все же подлетел ко мне и хлопнул ладонью по здоровому плечу. Я изо всех сил сцепила зубы, чтобы не застонать от прострелившей левое плечо боли.
Стряхнув его руку и не обращая внимания на поздравления этого человека, который даже не поленился и открыл мне дверь (видимо, не мало он сегодня наварил на мне), зашла в раздевку и закрыла за собой дверь.
– Жива, – тихий шепот и раздавшийся за ним всхлип.
***
Ее полный боли вскрик прошил тело мужчины тысячью невидимых пуль.
Боясь даже моргнуть, Влад, не отрываясь, смотрел только на НЕЕ.
«Господи, помоги ей!»
Все мышцы тела напряглись, зубы пришлось стиснуть так сильно, что, казалось, еще чуть сильнее, и они просто раскрошатся, а перед глазами стала появляться алая пелена неконтролируемой ярости. Ему до боли хотелось остановить бой и самому разобраться с ее противником. И не только с ним...
– Влад, – тихо позвал его Даниил, стоя рядом с другом и боссом. И он, и его брат, заметили состояние мужчины – еще немного и полетят головы. – Возьми себя в руки. Своей злостью ты ей не поможешь.
Да. Сначала нужно позаботиться о НЕЙ. Его Луне сейчас так больно. Если бы он мог выйти на бой вместо нее. Вместо нее получить удар ножом. Как бы он хотел забрать ее боль себе.
«Держись, Барска! Ты сильная! Ты не можешь проиграть!»
Рома, что-то говоривший ему, раздражал, а крики толпы внизу приводили в ярость.
«Стадо, радующееся чужой боли! Животные!»
А давно ли он сам с удовольствием смотрел на такие бои? Четыре года назад он делал ставки на понравившихся бойцов, даже не задумываясь о том, из-за чего они оказались на этом ринге. Что же изменилось сейчас?
Глупый вопрос. Его Луна. Девушка, перевернувшая его мир.
Звук гонга, и веселый выкрик Романа: "Ай да девочка!" – вывели его из ступора.
– Хороший бой, – протолкнул он сквозь спазматически сжатое горло, – нам пора, – он пошел по направлению к лестнице, сделав вид, что не услышал предложение Ромы посмотреть еще один бой.
Стараясь не сорваться на бег, он медленно приближался к нужной ему двери. Кто-то здоровался с ним, кому-то он пожимал в приветствии руку – все это не имело значения. Ярость вновь стала набирать обороты.
Как они смеют его задерживать, когда его Луне плохо?!
Дойдя до нужной двери, он на миг остановился, привести мысли в порядок. Иначе здесь начнется бойня.
Войдя в комнату, вся троица застыла, как громом пораженная: сидящая на лавочке, маленькая израненная фигурка пыталась сама вытащить нож из плеча, совершенно не обратив на них внимания.
Подлетев к ней, Влад присел на корточки:
– Давай я.
Девушка подняла голову, и на Влада посмотрели два полных невыносимой боли серебряных океана. По щекам Селены бежали два ручейка слез. Не выдержав, мужчина стер соленые дорожки тыльной стороной ладони.
– Я помогу, – Твердо сказал он. Получив в ответ едва различимый кивок, мужчина быстро схватился за торчащий нож и резко выдернул его. Кровь хлынула потоком.
– С*ка, – прошипела сквозь стиснутые зубы девушка. Ее колотила крупная дрожь.
– Ну, извини, – хмыкнул Барс, дрожащими руками, выкинув оружие на пол и отобрав у девушки кусок чистой ткани, прижал его к ставшей сильней кровоточить ране.
– Аптечку, – прозвучало командным голосом.
Никита тут же выполнил поручение босса. Разорвав упаковку стерильного бинта, Владислав сильно прижал ткань к ране, от чего его Луна сдавлено застонала, и стал накладывать тугую повязку.
– Прости за эту боль, – прошептал он еле слышно.
– Спасибо за помощь, – она так же тихо ему ответила.
Барс просто кивнул в ответ. Он так боялся, что она оттолкнет его после вчерашнего поцелуя. Но нет, она рядом, говорит с ним.
"Просто, кроме меня ей некому сейчас помочь," – зло одернул себя мужчина. Он всегда был реалистом и никогда не питал ложных иллюзий.
***
Как же больно! Как этот Владислав оказался здесь? Не на боях, а в раздевалке. Еще и помогает мне. Так странно. Здесь никто никому не помогает.
– Тебя надо ко врачу, – хрипло сказал мужчина.
– Нет, – сил еле хватило, чтобы мотнуть головой, – нельзя в больницу. Будут спрашивать, откуда раны.
Мужчина, закончив перевязку, достал из пиджака телефон и набрал номер:
– Привет. Нужен врач, – он глянул на нее, – держащий язык за зубами. Да. Звони ему, скажи, пусть ждет нас. Позвоню позже.
Убрав мобильный на место, Владислав встал и, ничего не сказав, подхватил меня на руки.
– Мммм, – еле слышно простонала. Глаза закрылись сами. Как же я устала.
– Держись, Барска. Ты сильная, – прошептали мне, и сознание все-таки покинуло меня.
***
Они быстро ехали по нужному адресу. Генадьич звонил и сказал, что врач уже ждет.
– Как она? – прозвучал обеспокоенный голос.
– Плохо, – голос Влада подрагивал, он, не переставая, смотрел на бледное личико его Луны, – колотая в плечо и, кажется, что-то с ребрами.
– Что случилось?
– Бой на ножах. ПашЕ стало мало дохода от нее. Мразь! Я уничтожу его! – прорычал Влад.
– Успокойся, – холодный тон дяди отрезвил, – нужно время подготовиться.
– Потом поговорим, мы приехали.
Машина остановилась около небольшого частного дома, у входа которого стоял, кутаясь в плащ, пожилой мужчина.
Влад вылез из машины, не выпуская своей маленькой ноши из рук. Подойдя к мужчине, он пинком ноги открыл дверь и прошел внутрь:
– Помоги ей. Я хорошо заплачу.
– Как она?
– Глубокая рана в левое плечо, потеря крови, множественные синяки и порезы, самый большой на правом бедре, разбиты губа и левая бровь и трещины в трех ребрах, два из которых только недавно зажили. Я вколол ей обезболивающее, так что девочка проспит несколько часов. Ей нужен покой и хорошее питание.
– Спасибо, – Влад пожал руку мужчины, – сколько?
