Текст книги "Шаг вперед (СИ)"

Автор книги: Nastyad87

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 4 страниц)

Гермиона сделала глубокий вдох, не спеша выдохнула и приказала себе успокоиться. Затем подула на горячий чай и, отхлебнув немножко, закрыла глаза и погрузилась в свои размышления.

Сперва она подумала о родителях: мистер и миссис Грейнджер женаты уже почти тридцать лет, но до сих пор сумели сохранить любовь и романтику в отношениях. Вот и сейчас папа Гермионы подарил маме поездку в Париж на неделю. Просто так, без повода. Ведь они оба любят путешествовать, знакомиться с новыми городами и странами. Правда, в Париже они уже бывали неоднократно, но данный город – особенный для них: там они проводили свой медовый месяц, туда же ездили с Гермионой в парк Диснейленд. А ещё Гермиона вдруг поняла, что не может вспомнить ни одной ссоры родителей; если между ними и были разногласия, то они всегда решали их миром, спокойно поговорив и найдя компромисс.

«Мы же с Роном ругаемся, сколько я себя помню. – размышляла она. – На третьем курсе он обвинил меня в пропаже своей крысы Коросты, устроил целый скандал, что якобы мой Живоглот её слопал. На четвёртом приревновал к Виктору Краму – и вновь ссора. На шестом обиделся, что его не пригласили на вечеринку к профессору Слизнорту, а затем стал демонстративно встречаться с Лавандой и делать вид, что меня и вовсе не существует. А потом, во времена наших странствий, просто бросил нас с Гарри одних в лесу, ушёл, швырнув крестраж. Конечно, вскоре он вернулся и попросил прощения, но за время его отсутствия нас могли убить, нам, в конце концов, могла потребоваться помощь, ведь мы и впрямь чуть не погибли в Годриковой впадине. – Гермиона сделала новый глоток остывающего чая. – А сколько стычек мы пережили за эти годы совместного проживания? Немерено. Ему вечно что-то не нравится: моя работа, мои увлечения, мои немногочисленные подруги. То, что я не хочу осесть дома и заниматься только лишь хозяйством и нашими предполагаемыми детьми. Он терпеть не может вылазки в Лондон, особенно прогулки по кафе и магазинам, а также походы в кино – считает всё это глупым и скучным занятием. И ещё ему, кажется, не нравится Гарри.»

Она медленно открыла глаза и посмотрела вверх – на синее, чистое небо. Гермиона, продолжая сидеть в кресле, поплотнее закуталась в плед. И сама не заметила, как её мысли плавно перетекли от Рона к Гарри.

«А с Гарри мы никогда по-настоящему не ссорились, если не считать моих отчитываний за какие-нибудь его глупые шутки или недостаточно серьёзное, по моему мнению, отношение к учёбе. Но это в прошлом, ведь я, кажется, стала спокойнее ко всему относится. Гарри всегда был рядом, готовый помочь, подставить сильное плечо и утешить. В нём я уверена на все сто, с ним мне ничего не грозит, что бы ни случилось. – Гермиона задумчиво наблюдала за белоснежным облаком, медленно плывущим и освещаемым солнцем. – И мы всегда найдём, о чём поговорить, и он понимает меня лучше, чем кто бы то ни было. Возможно, даже лучше, мамы, а ведь мы с ней всегда были очень близки. Иногда мне даже кажется, что нам не нужно говорить: он и так всё чувствует, но ведь это невозможно, разве так бывает? Это и вправду похоже на настоящее волшебство.»

Гермиона не успела довести свою мысль до конца, поскольку услышала шаги, постепенно приближающиеся к ней. Она поставила свою кружку на землю и, стремительно поднявшись со стула и отбросив плед, обернулась на звук шороха травы.

– Гарри?

К ней действительно приближался он, осторожно ступая по ещё не совсем высохшей траве.

– Привет. – произнёс Гарри.

– Привет. – ответила Гермиона, глядя на него во все глаза.

– Я напугал тебя? Прости. – он остановился в нескольких шагах от неё.

– Нет, просто я думала, что это…

– Рон?

– Наверно, так.

– Я был у него в магазине. – Гарри замялся. Неужели ему придётся сказать ей то, что наговорил ему Рон? Неужели он сможет произнести это вслух? – А мистер и миссис Грейнджер дома?

– Нет, они уехали на неделю в Париж.

– Жаль. Мне очень нравятся твои родители. Я был бы рад поболтать с ними.

– Думаю, ты обязательно с ними увидишься, когда они вернутся. – Гермиона улыбнулась. – Мы можем пригласить тебя на обед как-нибудь. Мама и папа будут рады.

Они немного помолчали.

– Прости меня за то, что оставила тебя в кафе. – первой нарушила тишину Гермиона. – Я просто испугалась.

– Я знаю. – ответил Гарри. – Видишь ли, мы с Роном немного поговорили. Он велел передать тебе…

– …что всё кончено. – тихо продолжила за него Гермиона, разглядывая свои старенькие кеды. – Да, всё и вправду кончено.

– Это не первая ваша размолвка. – упрямо сказал Гарри. – Так бывает, что влюблённые ссорятся, а потом понимают, как же это было глупо.

Она отрицательно замотала головой, а после вновь посмотрела на него.

– Нет, Гарри, на этот раз это навсегда. И мы уже давно с ним не влюблённые. Ты и это знаешь. Должен знать.

Гарри кивнул.

– И всё же, мне жаль, что так вышло. Вы ведь так долго были вместе.

– И мне жаль, ведь я столько лет провела в заблуждении, что буду счастлива с этим человеком.

Они стояли друг напротив друга и молча смотрели друг другу в глаза, пока до них не долетела музыка, игравшая в приёмнике. Гермиона медленно перевела взгляд на прибор, который оставила включенным, чтобы не было так одиноко, и о котором напрочь забыла за своими размышлениями. До её ушей долетела мелодия, которую она без труда узнала – та самая, звучавшая давным-давно в лесу в их палатке, та, под которую они с Гарри танцевали единственный раз в жизни. Она вновь посмотрела на своего гостя: он по-прежнему стоял, внимательно наблюдая за ней. Улыбка тронула губы Гермионы – Гарри улыбнулся в ответ.

– Это похоже на дежавю, ты не находишь? – прошептала она.

Он ничего не ответил. Просто сделал шаг к ней и протянул руку, как тогда, много лет назад. Гермиона вложила свои пальцы в его тёплую ладонь и не спеша придвинулась к нему. Другой рукой она обняла его за шею. Они начали танцевать и мысли завертелись вихрем в голове Гермионы: «Он пришёл, как и всегда – именно тогда, когда так мне нужен. Но почему? Я очень рада, что он здесь. Я всегда ему рада. Но что это: неужели, не просто дружеское участие? Да и возможно ли это: чтобы я и он?»

Гермиона ненадолго отвлеклась: из-за мокрой травы она, делая очередной шаг, поскользнулась, но тут же почувствовала сильную руку Гарри на своей талии, ловко придержавшую её и уверенно привлёкшую ближе. Лицо Гермионы оказалось совсем рядом и она, вконец стушевавшись, прижалась к его плечу и, закрыв глаза, пыталась вести борьбу со своими разбушевавшимися мыслями.

Её обнимал уже не мальчик, а взрослый молодой человек, мужчина. И это были совсем не те их детские объятия в ту памятную ночь. Она поймала себя на мысли, что он пахнет чем-то очень вкусным, и что ей очень хорошо рядом с ним. И хотелось, чтобы этот танец не заканчивался. Но ведь Гарри до сих пор является женихом Джинни, значит её чувства непозволительны. Женихом. Она в этом уверена? Ведь, кажется, Джинни давно забыла дорогу к дому на площади Гриммо.

Вдруг Гермиона почувствовала, как Гарри, чуть наклонившись, слегка коснулся губами её волос. Или ей это только показалось?

Но вот, музыка закончилась, и они замерли на месте. Словно издалека, Гермиона услышала голос диктора, сообщавшего бодрым голосом прогноз погоды в Великобритании. Ясность ума не сразу вернулась к ней, а когда это случилось – она обнаружила, что всё ещё находится в объятиях Гарри. Гермиона мягко попыталась отстраниться. Он медленно убрал правую руку с её талии, позволяя сделать маленький шаг назад, однако его левая рука по-прежнему сжимала её ладонь.

Гермиона взирала на него с мольбой, но только каков был её смысл: отпустить, или же наоборот – вновь заключить в объятия? Он колебался, пытаясь прочесть в карих глазах ответ на самый важный для него вопрос, который мучил его вот уже множество дней. Она нерешительно сделала ещё один шаг назад, увеличив расстояние между ними настолько, что её пальцы, словно бабочки, выпорхнули из его ладони. Вдруг Гарри ловко, буквально на лету, подхватил её руку и, шагнув вперёд, сделал то, на что не решился восемь лет назад, то, на что давно надо было решиться: поцеловал Гермиону Грейнджер.

Комментарий к 5. Шаг вперёд

PS: прочитав ваши комментарии, я решилась на ещё одну главу. Она и послужит завершением моего повествования. Обещаю выложить в ближайшее время, скорее всего, после выходных!

========== 6. Вместе и навсегда ==========

Или вместо Эпилога

Поначалу она никак не отреагировала на его поцелуй. От неожиданности всего происходящего Гермиона застыла словно статуя. Однако Гарри целовал её так ласково, так нежно, что сопротивляться ему было просто невозможно, и она сдалась, обвив руками его шею, запуская пальцы в густые волосы. Все её мысли, сомнения, страхи исчезли в этот радостный миг. Остался только он, обнимающий её за талию своими сильными руками, целующий так, как никто и никогда не целовал её прежде.

– Гарри…

Гермиона предприняла попытку мягко отстраниться, в то время как Гарри, бережно взяв в ладони её лицо, продолжал целовать её губы, щеки, прикрытые веки.

– Гарри, подожди… остановись, пожалуйста. Послушай!

Неимоверным усилием ей удалось-таки освободиться из его объятий. Гермиона взяла его за руку и, выключив по дороге радиоприёмник, на подгибающихся ногах подвела к плетёным креслам. Не выпуская его руки из своей, она сперва усадила Гарри, а после присела рядом. Он заметил, как раскраснелись её щеки. Гермиона сказала:

– Джинни. Я хочу знать, что между вами происходит.

– Гермиона, у Джинни давно своя жизнь, в которой мне нет места.

– Ты объяснился с ней?

– Нет. Она даже не удосужилась приехать, чтобы сказать мне в лицо, что хочет оставить меня. – Гарри поудобнее откинулся на спинку кресла. – Просто прислала сову с письмом. А я в ответ собрал её вещи и отправил их в Хогсмид с пожеланиями личного счастья и всего наилучшего.

Пока он говорил, Гермиона внимательно смотрела на него своим проницательным взглядом. Когда Гарри закончил, она осторожно спросила:

– Ты её еще любишь?

Гарри покачал головой.

– Нет, Гермиона. Это в прошлом. – И словно предвидя её новый вопрос, добавил: – Я пришёл к тебе, потому что ты мне нужна. Не как замена, не как подушка для утешения, в которую можно поплакаться, а как человек, ближе которого у меня нет, человек, без которого я не хочу и не могу представить себя самого. Ты именно та, с которой я хочу просыпаться рядом, прожить жизнь с её радостями и горестями, и состариться, чтобы потом умереть в один день.

– Но когда это произошло? – произнесла она, до глубины души тронутая его словами. – Как давно ты это чувствуешь?

– Думаю, это случилось постепенно. Это не было наваждением, как с Джинни. Но знаешь, когда Рон бросил нас с тобой на растерзание всем трудностям, я почувствовал твоё одиночество настолько остро, насколько это, наверно, вообще можно было ощутить. Мне было невыносимо больно видеть твои страдания и слёзы, которые ты пыталась от меня прятать. Ты могла уйти вместе с ним, но не ушла. И я увидел в тебе родственную душу, ведь ты, как и я, поставила долг выше собственного блага. Не скрою, в ту пору я мечтал о Джинни, несколько раз даже хотел всё бросить, только бы вернуться к ней, но понимал, что не сделаю этого, пока мы не покончим с Волан-де-Мортом. Мы вместе с тобой.

– Ох, Гарри… – Гермиона погладила его по щеке свободной рукой. Он перехватил её руку и поцеловал.

– Помнишь наш танец в палатке? Я ведь хотел поддержать тебя, просто по-дружески. Так и было, пока мы дурачились, кружась и смешно вышагивая в такт музыке. Но потом, когда ты обняла меня, я ощутил тепло, исходящее от твоего тела, и во мне что-то словно переключилось. Мне захотелось вот так стоять рядом с тобой, обнявшись, ты будто лечила меня своим присутствием. Но музыка подошла к концу, ты отстранилась. Взглянула на меня, тяжело вздохнула, а затем ушла. И мне вновь стало холодно.

– Я тогда подумала, что ты меня сейчас поцелуешь. А это было бы нехорошо ни по отношению к Рону, ни к Джинни.

– Возможно, ты права. – Гарри бросил задумчивый взгляд на бордовый разросшийся плющ, овивающий изгородь Грейнджеров. Его крупные жилистые листья были усеяны каплями недавнего дождя. Они напомнили ему слёзы. – Знаешь, что Рон увидел в медальоне, когда тот открылся?

– Нет, он никогда не говорил мне.

– Рон увидел нас с тобой вместе, и мы целовались. Не самое приятное для него зрелище.

– Крестраж подпитывался его мыслями, мог направлять их в негативное русло. Рон был наиболее эмоционально уязвим из нас троих. – откликнулась Гермиона.

– Я думал, он прикончит меня мечом Годрика Гриффиндора. Ты бы видела, с каким видом он бросился на наши призрачные фигуры. – Гермиона посмотрела на Гарри с неподдельным ужасом. – Хотя нет, хорошо, что ты не присутствовала там. – Дабы закрыть тему непростых дней их странствий, сказал: – Теперь твоя очередь рассказывать, когда ты поняла, что влюблена в меня.

– Давно. Возможно, на втором курсе, а может даже и на первом. Я увидела твою доброту, Гарри. Смелость. Решительность. То, что ты вырос без родителей, в семье своей тётки, где был нелюбимым племянником, не ожесточило тебя, хотя могло быть и так. Меня покорила твоя способность думать и заботиться о других гораздо больше, чем о себе. Твоя щедрость – я ведь знаю, на чьи деньги Фред с Джорджем открыли магазин, я не могла не догадаться. Ты никогда не искал славы, она всегда сама тебя находила. А ещё именно у тебя я пыталась научиться прощать и относиться более спокойно к ошибкам других людей.

– Но почему ты даже не намекнула, что я тебе нравлюсь?

– Ты бы не заметил, даже если бы я и попыталась. – начала она с грустью в голосе. – Сначала ты был влюблён в Чжоу. Потом в Джинни. Но дело не только в этом. Ведь я, ко всему прочему, была ещё и подругой Джинни, а она влюбилась в тебя с первого взгляда. Она делилась со мной своими переживаниями. Тогда ей казалось, что ты всегда будешь относиться к ней только как к сестре своего лучшего друга, но я убеждала её не унывать. А когда ты стал встречаться с Чжоу, я посоветовала Джинни попробовать тоже с кем-нибудь завести отношения. Так у неё появился Дин. Но она всё равно не могла выбросить тебя из головы. Джинни страдала, а я утешала её, стараясь спрятать подальше свои собственные переживания. Потом ты вдруг обратил на неё внимание, и, спустя время, вы с ней стали парой. – Гермиона ненадолго умолкла. – А я просто всегда была рядом с тобой, Гарри, вот и всё. В своих мыслях, в своём сердце, я берегла нашу дружбу как нечто очень дорогое, бесконечно драгоценное.

– А как же Рон? – не удержался Гарри.

– Рон… я решила дать нам обоим шанс. Надеялась, что со временем мне удастся смириться с тем, что ты никогда не будешь моим, но, как видишь, ничего не вышло. Мы с Роном часто ссорились. Он не понимал меня, а я – его. Мы так и не смогли стать по-настоящему близкими людьми. И в результате, несколько дней назад я уехала в дом своих родителей. Здесь ты меня и нашёл.

– Мы проделали довольно долгий путь, Гермиона, прежде чем до нас, наконец, дошло, что счастье порой находится совсем рядом, и надо лишь сделать шаг навстречу, чтобы обрести его.

– Да, Гарри. Но ведь у нас ещё вся жизнь впереди, не так ли? – она посмотрела на него с надеждой.

Гарри встал со своего кресла и опустился на одно колено перед Гермионой.

– Ты выйдешь за меня? – спросил он с бьющимся сердцем. – Если тебе нужно время подумать, я готов подождать. Скажем, полминуты хватит?

И он сделал вид, словно смотрит на воображаемые часы на левой руке.

– Да. – произнесла Гермиона дрогнувшим голосом.

– Ну что ж, я жду.

– Ты не понял. Да, я согласна. Мне не нужно время, чтобы дать единственно верный ответ.

Она готова была разрыдаться от счастья. Впрочем, и Гарри, не склонный к излишним сантиментам, почувствовал, как у него щиплет глаза.

– Значит, вместе и навсегда?

– До самого конца!

– Я люблю тебя, Гермиона. – прошептал он, заключая её в объятия и прижимая к себе как можно крепче.

– И я тебя, Гарри, очень-очень сильно люблю!

Конец