Текст книги "Несовместимые (СИ)"
Автор книги: Мята Перечная
сообщить о нарушении
Текущая страница: 21 (всего у книги 21 страниц)
– Это ты, что ли, осторожный? Ха-ха-ха!
– И ничего смешного! – обиделся Снейп. – Я всегда все продумываю, и источники опасности вижу…
– … чтобы рвануть прямо к ним! Хи-хи-хи! Ты лучше про магический брак объясни.
– Лили, все это знают, но говорить не любят. Эта тема интимнее, чем секс. Если магический брак удачен – супруги передают друг другу лучшие качества. Если нет – ослабляют друг друга и треплют нервы, примеров масса.
– А у тебя что-то изменилось?
– Ты не представляешь – настроение хорошее! Думаю, что надо будет проставиться в Хогвартсе по поводу вступления в должность. Может, даже подарю им всем по сувениру. По флакончику чего-нибудь полезного.
– А мне – так непривычно – ужас до чего хочется секса, – призналась Лили. И шепотом добавила: – Прямо сейчас.
– Щас доберемся до дома и организуем, – пообещал Снейп. Он не хотел спрашивать, твердо решил, что не будет говорить на эту тему… и не удержался:
– А чего ты так удивляешься, ты ведь уже была замужем! С Поттером разве не было такого?
После долгих размышлений Лили ответила:
– Ты знаешь, с ним я не заметила никакой разницы.
Вот же идиот, зачем он только спрашивал! Должен был понять, что у Лили с Поттером было гораздо больше общего! Оба – раздолбаи, оба на редкость общительны, типичные гриффиндорцы, естественно, она не почувствовала ничего нового! Да пошел он, этот Поттер, его и в живых-то нет!
– И где же твое хорошее настроение?
– Не все сразу. Кстати, ты тоже не увлекайся новыми качествами. Не хочу оказаться женатым на втором Северусе Снейпе!
– Ха! Не дождешься! Но немного расчетливости не повредит. Может, когда я стану осторожнее, ты охотнее меня отпустишь в аврорат… ну хотя бы в другой отдел…
– Я подумаю. И не смотри на меня так!
– Да не бойся ты!
– Я не боюсь. Я ничего не боюсь!
– Он там не сдох?
– Нет, он спит.
– Ну так полетели. Гарри, держись крепче!
Миссис Снейп на этот раз нашлась не в кресле, а на кухне. С тех пор, как они последний раз здесь были, кухня стала откровенно ведьминской. Эйлин больше было не от кого прятаться, на столе лежали тушки змей и лягушек, сушеные травы, стояли разнокалиберные флаконы и большие песочные часы. Новый котел издавал приятный горьковатый запах. Северус поздоровался и незаметно шлепнул Лили пониже спины – типа, твой выход.
– Миссис Снейп, мы кое-что принесли для вас.
Ведьма-свекровь нахмурилась. Подарок? Ей ничего не дарили уже много лет, если не считать того, что купил Северус недавно. Девчонка уже совала прямо ей в руки маленький пластиковый контейнер, ослепительно улыбаясь. Это еще что за ерунда? Внутри что-то шевелилось. Миссис Снейп сняла крышку и увидела большого черного паука-птицееда. Из холла слышалась писклявая песенка «Yellow submarine». Эйлин наклонила контейнер, и паук был вынужден переползти к ней на ладонь. Там и остался, расставив мохнатые ножки и нервно шевеля жвалами. Лили нервничала. По лицу свекрови хрен что поймешь. Гадость? Именно об этом она всю жизнь мечтала? Паук великоват/маловат/не того цвета? Она хотела не птицееда, а «черную вдову»? Да скажи уже хоть что-нибудь, сколько можно! Северус был доволен. Мать перестала хмуриться, так ласково рассматривает эту мерзкую волосатую зверюгу – того гляди, улыбнется, и пауку она, видимо, понравилась!
– Это мой сын тебя надоумил?
– Северус ничего не понимает в пауках, миссис Снейп. Он видит в них только ингредиенты для зелий.
– А ты, значит, понимаешь.
– Не очень. Я больше по части змей, ящерок и улиток, – улыбнулась Лили.
И Эйлин наконец улыбнулась в ответ. Пение прекратилось. Теперь из холла доносились странные звуки. Выглянув за дверь, Северус обнаружил, что Гарри катается на пузе по перилам лестницы.
– Мы могли бы навестить могилу Снейпа, – вежливо предложила Эйлин.
Лили сглотнула. Нормальные люди обычно чаю предлагают, ну или там пожевать или в карты сыграть! К кладбищенским развлечениям, принятым в этой семье, она была не готова… но с другой стороны – ее отец там же похоронен, и она уже сто лет не навещала его, можно заодно и к нему зайти… но ведь с ними Гарри… а Северус говорил – нужно рассказать Гарри обо всех родственниках, живых и мертвых…
– Сев! Миссис Снейп предлагает на кладбище сходить, к твоему отцу, что скажешь?
– Нет!
– Это лучшая могила в Коукворте, – медленно, выразительно проговорила Эйлин.
– Сев, а целитель не это имел в виду? Родственники, которые…
– Нет! Маглы не считаются! И никуда мы не пойдем!
Мать не сводила с него тяжелого взгляда, и Северус резко добавил:
– Потом схожу. Сам. Один!
Эйлин кивнула. «Один», «сам» – это ей было понятно и близко. Занятия только что закончились, наконец можно поесть, а потом поучить Гарри Ступефаю. Но Северуса неожиданно вызвал Дамблдор. В кабинете директора был еще и Дивангард.
– Добрый день, мой мальчик. Вынужден сообщить пренеприятную новость. Мистер Дивангард покидает Хогвартс. Уходит, так сказать, на покой.
– Староват я уже для этого всего, да, – вздохнул Дивангард. – Я уже в том возрасте, когда работа не радует. Да и нагрузка так увеличилась в последние месяцы…
На что это старый змей намекает? Северус не так уж часто ходил к нему консультироваться насчет учебных планов и техники безопасности!
– Я ухожу, – торжественно проговорил Дивангард, и его круглое, как глобус, брюхо заколыхалось. – Кому передать дела, Альбус? Кто будет деканом Слизерина?
– Северус.
Охереть! Ёбнуться можно!! Факультет – ему?! Дивангард, похоже, думал то же самое.
– Прости? Я правильно тебя понял?..
– Других вариантов нет, сам понимаешь. Сибилла далека от такой прозы жизни, как руководство факультетом. Бинс – призрак. Роланда – поглощена предстоящим чемпионатом по квиддичу…
– А как насчет Септимы или Авроры?
– Я уже принял решение, Гораций. Северус справится.
Дивангард недовольно шевелил седыми усами и молчал. Дамблдору пришлось его поторопить:
– Я с большим уважением отношусь ко всем твоим решениям. И раз уж ты решил оставить преподавание… Если уж твое здоровье настолько плохо, а бывшие ученики приглашают его поправить на Лазурный Берег – я, конечно, не буду держать тебя силой. Просто не имею морального права.
Дамблдор сладко улыбнулся и неожиданно деловито закончил:
– Переходи к делу.
С кислым лицом Дивангард взялся за пергаменты с личными делами студентов Слизерина. Поток информации, который он обрушил на Северуса, прервала Макгонагалл.
– Есть на свете справедливость, – с глубоким чувством в голосе, чуть не со слезами сказала она, поняв, что происходит.
Дивангард, похоже, обиделся. Дамблдор продолжал, как ни в чем не бывало, улыбаться. Северус моргнул. Это что же – она считает его достойным этой должности? Оказалось, Макгонагалл имела в виду вовсе не знания Снейпа.
– Пока вы учились здесь – я была уверена, что не доживу до вашего выпускного. Полюбуйтесь, сколько седых волос я нажила! Бесконечные драки с Мародерами, все эти ловушки, которые вы устраивали друг для друга… кошмар, а не школа, верно ведь, коллеги? – Коллеги дружно ее поддержали. – А ваши вылазки в запретный лес, а то погружение в озеро! Сознайтесь, вы специально нарушали дисциплину только в мои дежурства?
Северус сделал умное лицо. Хитрец Дивангард, заставая его в коридоре после отбоя, попросту отправлял его в спальню – снимать баллы со своего факультета ему было невыгодно, а Спраут и Флитвику он не попадался.
– Вы с Мародерами сократили мою жизнь лет на 20, не меньше! Вам понравилось учить оболтусов, которые думают о чем угодно, только не об учебе? А теперь, получается, будете руководить Слизерином… хе-хе! Отольются кошке мышкины слезы!
Обед пришлось пропустить. Малость охренев от свалившегося на него геморроя… ну, то есть, от оказанной чести, Северус спустился к себе и, едва открыв дверь, начал:
– Лили, ты не представляешь...
И сразу же сменил тон на ледяной:
– А ты что здесь забыл?
Сириус нашел Гарри Поттера тем же способом, что и Макнейр когда-то. Правда, ему не пришлось проникать в отдел тайком. Достаточно было просто рассказать, что он ищет крестника, сына покойного друга – и информацию о подходящих мальчиках ему охотно выдавали при каждом визите. Сириуса даже не удивило, что один из пацанов 1980 года рождения, покидавших Британию после 1981-го, вдруг обнаружился в Хогвартсе. Это магический мир, тут еще и не такое бывает! А вот то, что мелкий живет в подземельях, в покоях «профессора Снейпа», ему понравилось гораздо меньше. Снейп – профессор? Да на нем пробы негде ставить! В подземельях было сыро, коридоры тесные, и множество факелов уюта не добавляли. Слизеринцам там самое место, он не спорит, но Гарри Поттеру там делать нечего. Девица, которая плавно шла по коридору впереди него, немного скрасила обстановку. Высокая, стройная и светловолосая, она несла что-то на руках и успокоительно ворковала:
– Ничего не бойся, тебе будет у нас хорошо. Главное – не трогай вещи хозяина, он это ужас как не любит. И эльфийку не обижай... хотя ее фиг обидишь. Насчет мышей – не знаю, пока не видела, но говорят, они здесь водятся...
Девушка остановилась, повернулась к одной из дверей – оказалось, она несла на руках серого книззла, и сейчас он мешал ей достать палочку – увидела Сириуса, радостно улыбнулась, почему-то сразу же скисла и недовольным тоном сказала «привет!»
– Добрый день, мисс. В этих подземельях так уютно, правда?
– Что ты здесь делаешь?
– Ищу апартаменты профессора Снейпа... точнее, мальчика по имени Гарри Поттер, Филч говорит – он у Снейпа живет, странно, правда? А мы разве знакомы?
Лили уже собиралась сказать, что нет здесь никакого Гарри Поттера, но громкое пение с аккомпанементом из прыжков уже раздавалось по всему коридору.
– Мам, привет! А я у Хагрида был, смотри, что он мне дал!
Вот, значит, каким он стал. Черноволосый, как Джеймс, на лбу шрам в форме молнии, смешные круглые очочки – тоже как у Джеймса, а глаза зеленые, как у Эванс.
– Привет, – Сириус наклонился к крестнику и широко улыбнулся. – Ты Гарри Поттер, верно? А меня зовут Сириус, я твой крестный и друг твоего папы.
Мальчик рассмотрел незнакомца, оценил мамины сощуренные глаза и поджатые губы и решил, что ему и без таких друзей неплохо жилось.
– Папа ничего про вас не говорил! Мам, пойдем внутрь, я есть хочу! Аллохомора! – и распахнул дверь настежь.
– Сириус, ты совершенно не вовремя, мы очень торопимся...
– Пацан имеет право знать правду, – и Сириус без спроса вошел внутрь. Девушка вошла последней и спустила книззла с рук на пол.
– Что значит «папа ничего не говорил»? Ты ведь не можешь его помнить? Что ты вообще знаешь про отца?
Странный какой-то этот волшебник!
– Все знаю. Мой папа – Северус Снейп. Он здесь учит больших мальчиков... и девочек тоже. Он варит всякие зелья... он умеет колдовать... превращать всякие штуки... лазить в камин... – только к концу рассказа Гарри вспомнил то, что отец твердил ему чуть не каждый день – что бывают плохие волшебники, совсем плохие, и когда-нибудь ему придется с ними драться. Может, этот странный гость и есть плохой? Вон как мама на него смотрит! Гарри скомкал рассказ о папе и сделал вид, что ему неинтересно – отвлекся на эльфийку, стал посылать ее на кухню за вкусненьким.
– Очень интересно, – недоброжелательно протянул Сириус. – А вы-то кто, леди?
– Двадцать баллов с Гриффиндора за зачарованный пол, – выдала в ответ леди.
– Что?..
За пол перед классом зельеварения, превращенный в идеальный каток, с Мародеров сняли баллы всего один раз. И, главное, кто – зануда Эванс с их же факультета!
– А еще я знаю, что у Джеймса была мантия-невидимка. И про карту Мародеров знаю. Он давал мне ее как-то раз под честное слово.
– Хрень какая-то... то есть ты, значит... Так какого, мать твою, пацан ничего не знает про Сохатого, что вы мне тут лепите про Снейпа?! – Карманы у Сириуса были набиты шоколадушками и всевкусными орешками – но, похоже, сегодня им с мальчишкой будет не до развлекушек! – Какой еще к Мордреду Снейп?!
И тут очень вовремя появился Нюниус. В новой, чистой, подумать только, черной мантии, с кучей пергаментов в руках, крючконосая рожа – одновременно довольная и растерянная.
– Лили, ты не представляешь... – сбросил пергаменты на стол и агрессивно продолжил:
– А ты что здесь забыл?
– А я не к тебе, – еще более ядовито парировал Сириус. – Я к своему крестнику пришел! И очень хотел бы понять, какого хрена ты влез в чужую семью, вечно суешься куда тебя не просят, без тебя нашлось бы кому его воспитать!
Северус собрал всю свою силу воли в кулак. Блэк его не спровоцирует. Он принял решение, для Гарри так будет безопаснее, а для него – спокойнее... А вот Лили не выдержала.
– Северус – настоящий отец Гарри! Да тебя вообще не касается, кто и как его воспитывает!
– Если проболтаешься, все равно кому – настучу в Министерство, что твой дружок – оборотень, – моментально сориентировался Снейп. – А теперь можешь рассказывать, что ты готов сделать для крестника.
Блэк молчал. На его лице проступало откровенное отвращение.
– Излагай, не стесняйся. Или язык проглотил? Ладно, сам начну. Во-первых, Гарри нужна змея, ему не с кем на серпентарго разговаривать. Во-вторых...
Сириус резко развернулся и вышел, хлопнув дверью.
– Прости меня. Надо было промолчать, ты так хорошо все спланировал! Я просто сорвалась. Не могла опять все это слушать!
– Не расстраивайся. Конечно, лучше бы он не знал – но оно того стоило! – Северус слегка улыбнулся. – Ты видела, как его перекосило? Всегда ненавидел этого пидараса!
– Мам, пап, а кто такие пидарасы?
– Твое воспитаньице! – сказала мама папе ворчливым голосом, но Гарри-то видел, что она не сердится, на самом деле ей было смешно.
– Это, сынок, такие, как этот тип. И будь любезен не употреблять это слово при посторонних! – И пока Лили не разразилась лекцией о том, что Блэк и Люпин «нитакие», и на самом деле они натуралы, а ему надо еще поработать над своей речью – поскорее предложил: – Пойдем-ка, Гарри, полетаем!
– На квиддичное поле! Наперегонки! – обрадовался мальчик.
– Бери выше – мне надо по ту сторону Запретного Леса. В лесу от меня ни на шаг, лечурок руками не хватать, ловушки на нюхлеров – тоже без меня не трогать.
– А зачем тебе...
– Хватит копаться, одевай мантию, если летишь со мной!
– Да!!!
Выйдя из замка, Сириус отошел в сторону от крыльца и закурил магловскую сигарету. Вот, значит, как. Гарри Поттер – от Нюнчика. Нюниус, типа законопослушный гражданин, типа профессор – воспитывает сына Сохатого. Сириус чувствовал такую брезгливость, будто вывалялся в дерьме. И эта курица, которая сперва ему даже понравилась... нет, это не может быть правдой. Никто не воскресает, даже волшебники. Может, это какая-нибудь сучка из Пожирателей, которая как-то раздобыла воспоминания Эванс... чтобы что? Возможно, выдать себя за мать Избранного, запудрить ему мозги, переманить на темную сторону? Но он знает только одну сучку-Пожирательницу, и она сейчас в охраняемой палате для особо опасных преступников, на грани жизни и смерти... и он не будет сейчас об этом думать. Сириус всегда знал, что Нюниус – гнилой человечишка. Стержня в нем не было. Нормальные люди не используют в зельях кровь единорогов! Не приносят человеческие жертвы во время темных обрядов! Не стирают людям память и не швыряются в них Империо! И не говорите, что Снейп всего этого не делал – Сириус был из семьи темных магов и не понаслышке знал о том, чем они занимаются, более того, гордятся! Каждая новая выходка Нюнчика подтверждала, что он засранец и ему не место среди нормальных волшебников! Из всего, что вытворял Снейп, Сириуса больше всего задел тот скандал у озера. Они с Сохатым просто развлекались, ну чё такого... а он обозвал Эванс грязнокровкой! Гриффиндорку! Девчонку, которая нравилась Сохатому! Да лучше бы он просто ударил свою типа подругу детства, вместо того чтобы орать ей при всех эту позорную правду! Это... это все равно что напомнить Сириусу, что он из семьи Блэков – это факт, и все об этом знают, но вслух-то говорить зачем! У Эванс было столько магловских замашек – то свечу зажигала вместо Люмоса, то шмотки штопала иголкой вместо Репаро, и Сириус прекрасно знал, что значат переглядки и ухмылки чистокровок, когда Эванс делала что-то по-магловски, он-то с детства в этом варился! Только идиотка могла простить Снейпа после этого! Сириус бросил окурок на землю и закурил следующую сигарету. Самое поганое в этой дебильной новости – то, что это вполне может быть правдой. Эванс на свадьбе была не слишком-то радостной. Может, кого и могла обмануть ее фальшивая улыбка, но только не Сириуса. Он-то знал, что все девчонки хотят замуж, мечтают кого-нибудь окольцевать, это для них лучший день и все такое. И уж точно не выходят замуж с такими кислыми рожами – ну, может, кроме тех, кого родители выдают по расчету, такое он тоже видел... и об этом тоже не хочет думать. А когда у Поттеров слишком быстро родился ребенок, и друзья начали подкалывать Сохатого, Джеймс объяснил, что давно уже встречался с Эванс – потихоньку. Сириус уже тогда был уверен, что это лажа. Джеймс и «потихоньку» – это несовместимые понятия! Сохатый все всегда делал так, что вся магическая Британия была в курсе! Но Сириус не стал его ни о чем спрашивать. Иногда окружающим казалось, что он равнодушен ко всем на свете, даже к Мародерам. Так вот – неправда это. Сириус бесконечно доверял друзьям. Раз Джеймсу нравится Эванс – так тому и быть. Раз друг посчитал нужным жениться именно на этой девчонке – значит, у него все под контролем. Его дело – поддерживать друзей, он за любой кипеш, кроме голодовки! А теперь, значит... Правду они сказали или врут? Если врут – что угрожает Гарри? Эванс – настоящая или нет? Что он должен крестнику? С учетом того, как Сохатый на многое пошел, чтобы спасти его от Волдеморта – и с поправкой на то, что, возможно, пацан все-таки от Снейпа!
– Мистер Блэк, здесь нельзя курить!
Поппи. Нашла время, у него тут проблемы посерьезней! Сириус поправил волнистые волосы и обаятельно улыбнулся. На самом деле улыбка ничего не выражала – Поппи был минимум тридцатник, и он вообще не воспринимал ее как женщину. Но она мило покраснела и посоветовала ему хотя бы отойти подальше от носящихся по двору учеников. Нюниус и пацан вышли на крыльцо, уселись на большую метлу – мелкий впереди, Нюнчик позади – и стартанули в сторону Запретного леса. Наступило Рождество. Кто сказал, что это самое веселое время года? Если ты – безработный оборотень, праздники только раздражают. Одиночество подкрадывалось к Люпину все ближе, отнимая друзей одного за другим. От Гриффиндорской Четверки осталась ровно половина. Сохатый – убит. Хвост – погиб во Франции при загадочных обстоятельствах, да еще эта метка… кем же он был на самом деле – другом или врагом? Бродяга вот так и не поверил, что Питер был Пожирателем. Пусть он не слишком-то уважал Хвоста при жизни – но друг есть друг… Бродяга собирался придти позже, но Ремусу было уже невыносимо сидеть дома в одиночестве. Нет, его уволили не за ликантропию – но какой же хозяин будет долго терпеть ежемесячные загадочные больничные? Вот и семейный склеп Поттеров. Сохатый был последним членом семьи Поттеров, если не считать малыша Гарри, и хоронили его друзья. Перебирая тоскливые воспоминания, Ремус открыл дверь в склеп. Внутри уже кто-то был. В первую секунду Люпин обрадовался, что кто-то еще пришел навестить Сохатого, наверное, кто-то с Гриффиндора, они смогут поговорить и о нем, и об остальных Мародерах, и о прошлом… Но тут он узнал голос.
– Привет, Поттер, как поживаешь? Холодно, наверно, в могиле? А я еще жив.
Голос так и сочился ядом.
– Помнишь Лили? Та самая девушка, которую ты не защитил. Она снова вышла замуж. И на этот раз удачно.
Злорадная пауза.
– И Гарри снова со мной. Ты, конечно, подпортил его своим воспитанием в тот первый год, но я это успешно исправляю. Все, лежи, отдыхай. Вряд ли еще кто-то к тебе придет в ближайшие сто лет.
Снейп поднялся по мраморным ступеням и встретился лицом к лицу с рассерженным Люпином.
– Снейп… Ты больной на всю голову… Ты псих! Тебе место в Мунго! Оскорблять того, кого нет в живых… это же… в жизни не слышал ничего мерзее!
Снейп наклонил голову набок и наблюдал беспомощный гнев Ремуса – ехидно, но без особого интереса. В его страстный монолог не вмешивался. Ответил, только когда у Люпина кончился запал.
– Ты совершенно прав, Луни. – Прозвище оборотня он произнес с таким презрением, будто говорил «придурок». – Унижать можно только живых, верно?
Люпин промолчал. Можно было аппарировать и из склепа, но Северус обошел Люпина, как неодушевленный предмет, неторопливо дошел до ворот и только оттуда аппарировал туда, где его ждали.
