Текст книги "Навстречу буре (СИ)"

Автор книги: Mortarion40k

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)

Нейтан на миг останавливается перед дверью в кабинет Джефферсона, негромко стучит, прикладывает вспотевшую ладонь к холодному железу ручки и поворачивает её.

Джефферсон стоит напротив окна, сложив руки за спиной и разглядывая ночное небо. Он поворачивается к нему вполоборота, позволяя свету луны сделать линзы его очков непроницаемо-белыми. Нейтан неловко улыбается.

Джефферсон улыбается в ответ, подходит ближе, и по-отцовски проводит ладонью по его щеке, приводя парня в замешательство. Такой неожиданный контакт должен был вызвать у Нейтана отторжение или хотя бы стеснение, но от легкого прикосновения ему вдруг становится как-то спокойно.

– У тебя настоящий талант, Нейтан, ты ведь осознаешь это? – говорит он, и Нейтан словно загорается изнутри. Вот оно: то, чего ему так не хватало все эти годы. – В тебе нет того… тормоза, что сдерживает твоих друзей. Именно поэтому они так и останутся посредственностями, но ты… Если и дальше не будешь сдерживать себя, ты станешь лучшим… нет, величайшим фотографом!

Джефферсон убирает руку, поправляет очки, а затем отворачивается к столу. Нейтан, кажется, чувствует что-то похожее на смущение. И одновременно с тем возбуждение: да, да, наконец-то! Хоть кто-то не указывает ему, что делать, хоть кто-то видит и принимает его полностью таким, какой он есть. Не просто принимает, но ещё и понимает, подталкивает вперёд.

– Все художники немного безумны, – тихо произносит он вслух, пока Нейтан, приподняв брови, удивлённо наблюдает за колонной барсуков, скачущих по подоконникам, – но благодаря этому безумию и рождаются истинные шедевры. Я хочу научить тебя этому. Ты не боишься?

Нейтан отрицательно качает головой.

– Ты готов пойти до конца?

Нейтан кивает, не задумываясь.

Джефферсон протягивает ему пустую красную папку. Дрожащими от волнения и возбуждения руками он принимает её, бережно проводит ладонью по обложке и поворачивает набок. На корешке папки Нейтан видит пустое белое поле.

Вскоре на нем появится первое имя.

Комментарий к Эпизод 2: Цугцванг

От Никиты:

*Цугцва́нг – положение в шашках и шахматах, в котором любой ход игрока ведёт к ухудшению его позиции.

*Дэвид Хассельхофф – исполнитель главной роли в сериале Спасатели Малибу. Собственно, упоминаемая Фрэнком Памела, как не трудно догадаться, – это Памела Андерсон, получившая известность благодаря тому же сериалу.

Завершающие сцены этого эпизода у себя в голове представлял под Of Monsters And Men – We Sink

От Эрика: Помогите… :’(

Кроме шуток:

https://vk.com/erific?w=wall-75267003_392

========== Эпизод 3: Идеальная модель ==========

Этим утром плотный холодный туман окутал Аркадию Бэй, словно бережливая мать, укрывающая своего ребёнка от опасности. Плотные клочки, похожие на призраков, оседали у самой земли и поднимались ввысь так, что не было видно ничего дальше вытянутой руки. В это же время Нейтан Прескотт стоял в своей стерильной спальне в общежитии и придирчиво рассматривал отражение в зеркале: выступающие рёбра, впалый живот, острые ключицы и такие же острые скулы; а ещё мерзкий прыщ, вылезший прямо посреди лба, будто он какая-то индийская девица, что вот-вот выйдет на сцену, чтобы станцевать перед своими десятью мужьями. Нейтан недовольно повернулся сначала одним боком, затем другим, но прыщ никуда не делся. Тогда он наклонился к зеркалу, надавил на него ногтями и тихо шикнул, когда прыщ лопнул. Потёр подушечками пальцев покрасневшее место, снова отклонился и тихо выругался.

– Спокойно, Нейтан, – сказал он, вытирая взмокшие ладони о джинсы. – Ты выглядишь хорошо. Ты здесь босс. Если захочешь, то прыщи войдут в моду. Блядь!

Он резко отошёл от зеркала, схватил со спинки стула красный бомбер и замазал прыщ тональным кремом, что одолжила ему когда-то Виктория. Потом высыпал в дрожащую ладонь несколько разноцветных и осточертевших пилюль, привычным движением засунул их как можно глубже в глотку и запил минеральной водой. Пилюли прокатились по горлу и между рёбер, одна за другой, Нейтан передёрнулся и тряхнул головой.

Если бы он был кем-то вроде Рейчел Эмбер, то таких проблем у него наверняка не было бы.

Нейтан снова мотнул головой, надел бомбер и наконец вышел в коридор, громко хлопнув за собой дверью. В общежитии до сих пор было тихо: несмотря на учебный день, большинство студентов ещё даже не выходили из своих спален, а холодную тишину нарушала лишь редкая возня за дверьми других комнат и громкий стук его каблуков. Нейтан быстро прошёл по коридору, игнорируя различные надписи и граффити, которые сменялись чуть ли не по нескольку раз за день, затем спустился вниз, но вместо того, чтобы отправиться в кампус – свернул в сторону женского общежития.

В отличие от мужского крыла, где витал запах одеколона, дезодорантов и пота, здесь пахло молочным печеньем и цветочными духами. На стенах, в основном, были расклеены листовки с приглашением на вечеринку Циклона и несколько плакатов о предстоящей пьесе «Король Лир». И никаких граффити.

Перед дверью в комнату Саманты он остановился и пригладил ладонью выбившуюся прядь волос. Сначала занёс руку, чтобы постучаться, после опустил, чтобы поправить ворот рубашки, и тихо прочистил горло. Он качнулся на пятках, встряхнулся всем телом, и затем наконец постучал. Глухой стук эхом пронёсся по пустующему коридору, вызывая волну мурашек и лёгкую резь в желудке.

Дверь ему открыла сонная Саманта, в одной лёгкой рубашке и брюках, с наполовину накрашенными ресницами и влажными волосами. Она бросила на него беспокойный короткий взгляд, который быстро сменился презрением.

– Нейтан? Что ты тут делаешь? Это женское общежитие, – с несвойственной ей жёсткостью в голосе сказала она и сложила руки на груди, исподтишка опасливо поглядывая в сторону входа. – Я позову охранника!

Нейтан невольно вжал голову в плечи, но тут же одёрнул себя и выпрямился.

– Я пришёл… к тебе, – ответил он, и собственный голос показался ему неестественно хриплым. Нейтан нервно посмотрел по сторонам и тяжело сглотнул. Вязкая слюна прокатилась по горлу и образовалась в тугой ком, мешающий говорить. – Хотел извиниться. Я… я… не хотел. Это вышло случайно. Саманта, я…

– Избавь меня от этого! – горячо выдохнула Саманта и попыталась спешно захлопнуть перед его носом дверь, но Нейтан вовремя успел придержать край рукой, подмечая промелькнувший в её глазах испуг.

– Послушай, мне правда жаль. Я… я изменился, понимаешь? Теперь, когда мне выписали эти таблетки, и… такого больше не повторится, клянусь!

– Уж надеюсь, что это правда, – фыркнула Саманта, – для блага всех девочек, которые рискнут тебя пожалеть.

– Я не… мне не нужны другие, я… Я хотел загладить вину.

Саманта зло сощурилась и окинула его презрительным взглядом снизу вверх. Её плечи чуть приподнялись, но она не отступила в сторону и продолжила смотреть прямо в лицо.

– И как ты собрался это сделать? – слегка покачав головой и пожав плечами, спросила она. – Повернёшь время вспять и поймёшь свои проблемы прежде, чем ты меня…

– Идём со мной на вечеринку Циклона. Сегодня. Всего один вечер, Саманта, пожалуйста! – он сложил ладони вместе, как будто молился. – Ты поймёшь, что я изменился!

– Пошёл к чёрту, Прескотт, – зло процедила она, и секунды не поразмыслив над ответом. – Больше не подходи ко мне, иначе…

– Можешь пойти туда со своими дружками, – послышался знакомый голос, глухо доносящийся из комнаты дальше по коридору.

Раздался вскрик, а затем треск разбившегося стекла. Они оба вздрогнули и резко повернулись в сторону источника шума.

– Ты хоть представляешь, сколько эта камера стоит?! – вновь послышался всё тот же женский приглушённый возглас.

Затем дверь в комнату Виктории с грохотом распахнулась, и оттуда вышел сначала Стив, а сразу ним и сама Виктория. Оба они выглядели так, будто вот-вот подерутся, и Нейтан, не раздумывая ни секунды, быстро зашагал в их сторону. Виктория, поначалу окрылённая своим заносчивым кретином, последние недели всё чаще жаловалась на него, употребляя в отношении Стива ровно те же эпитеты, что и Нейтан после первой встречи с ним. Когда кто-то дерьмово обращался с единственным дорогим ему человеком – он едва мог это стерпеть. Теперь, видя поведение этой сволочи воочию, Нейтан просто перестал себя сдерживать. Давно пора было поставить Стива на место.

– Сколько можно! Ты же откровенно флиртуешь с этим твоим учителем, это ебать как стрёмно, а тебе на это как будто вообще похуй! Меня это уже заебало! – Стив схватил Викторию за руку и потянул на себя, замахиваясь, чтобы отвесить ей оплеуху, однако Нейтан уже успел подбежать к ним и с силой оттолкнуть парня от неё. Стив отлетел назад, едва устояв на ногах, и одарил Нейтана сначала растерянным, а через пару секунд и гневным взглядом.

Ну давай…

Ощущение ярости. Неконтролируемой, той, что Нейтан подавлял в себе все эти месяцы, от которой ему прописали всё эти блядские пилюли, из-за которой однажды пострадала Саманта.

Ярость горячей волной поднялась из желудка, обхватила ядовитой рукой лёгкие, сжала горло и добралась до самого мозга. Иногда Нейтану казалось, что она раздирает его изнутри и загнивает, и в такие моменты как никогда хотелось разорвать собственное тело до крови, вынуть внутренние органы и промыть их под холодной проточной водой.

Вместо этого он всегда срывался на других.

– Не смей, блядь, её трогать! – едко выплюнул он. Кровь застучала в ушах, ноздри раздулись, а щёки в один миг порозовели. Перед глазами, в очередной раз, всё будто запульсировало и заиграло красными цветами.

– Нейтан, нет, послушай!.. – Виктория попыталась преградить ему дорогу, выставив руки перед собой.

Но Нейтан уже не слушал. Ноги будто сами понесли его к Стиву, а голова будто сама дёрнулась и ударила того по лицу. Стив едва успел замахнуться, но тут же вскрикнул и схватился рукой за кровоточащий нос. Его глаза заслезились, а затем налились злостью; о, это чувство Нейтан прекрасно знал, чтобы не заметить.

«Ещё, ещё, Нейтан», – будто бы кричало его сознание, и он снова ринулся вперёд, взревев, словно бешеный зверь. Его глаза широко распахнулись, он видел свою цель чётко и ясно, в то время как все границы реальности остались позади.

– Отвали от меня, ты, грёбанный шизофреник! – зарычал Стив и попытался ударить его в ответ, однако прежде, чем кулак Стива врезался Нейтану в челюсть, словно из ниоткуда появившийся Дэвид Мэдсен успел оттолкнуть их друг от друга в разные стороны.

Нейтан покачнулся на пятках и ухватился ладонью за белую стену. Чтобы не упасть, ему пришлось отступить на несколько шагов назад.

– Что вы двое делаете в женском общежитии?! – рявкнул Мэдсен, строго переводя тяжёлый взгляд с одного драчуна на другого. Виктория поспешила отойти в сторону, и только тогда Нейтан заметил разбитую камеру, лежащую на полу. – Кажется вам, мистер Прескотт, стоит перечитать правила вашего общежития, – процедил он, и каждое слово будто давалось ему с трудом, – выметайтесь отсюда, оба!

Нейтан взглянул на него исподлобья, после перевёл взгляд на Стива и попытался усмехнуться, но вместо этого издал лишь короткий хриплый смешок. Дэвид подхватил их обоих за руки и начал вести в сторону выхода, однако Нейтан неприязненно выдернул руку из хватки, отряхнул рукав бомбера, и быстро обернулся на растерянную Викторию. Та слабо улыбнулась ему и помахала рукой, благодарно кивнув.

– Не волнуйся, Ви, я куплю тебе новую, – успел он бросить ей напоследок прежде, чем Мэдсен снова подхватил его за руку и выволок наружу.

Оказавшись на улице, Стив, придерживая рукой нос, быстро зашагал в сторону кампуса, даже не оглядываясь. Нейтан проводил его тяжёлым долгим взглядом, а после прислонился к дубу и, дождавшись, пока Мэдсен снова отправится патрулировать общежития, прикурил. Нога его дёрнулась, и он засеменил по двору, нарезая круги вокруг дерева.

– Так ты его отделал, – пробормотал он себе под нос, широко улыбнувшись. – Сука, хренов охранник. Никто не смеет указывать Нейтану Прескотту.

Он сделал судорожную затяжку и поднял голову, вглядываясь в окна общежития на втором этаже, однако из-за густого тумана кирпичное здание больше походило на расплывчатый силуэт.

– Нейтан? – окликнул его знакомый женский голос, и он резко обернулся. Быстро шагая по пожухлой траве, к нему спешила уже одевшаяся Саманта. Теперь её голос не звучал враждебно и, похоже, она была настроена поговорить. Нейтан быстро затушил сигарету о кору дуба, поправил ладонью волосы и выступил вперёд. – Ты в порядке? – спросила она, оказавшись совсем близко.

Нейтан молча кивнул. Глаза его всё ещё жгло от отступающей ярости, а сердце билось о рёбра, словно запертая в клетке пичужка. Если бы только оно могло выскочить из груди и утянуть Нейтана за собой, подальше от этого хренового городка…

– Так ты всё видела, – надломленным голосом пробормотал он себе под нос. – Виктория… она говорила. Говорила, последнее время её бойфренд стал психованным. Я не мог дать ему обидеть её! – сбивчиво рассказал он, бегая взглядом по лужайке и теребя рукава пальцами. Лицо его побелело, а глаза будто заслезились. – Чёрт, она так любила свою камеру… нужно будет купить ей новую, – добавил он, скорее для самого себя.

Саманта потупила взгляд, плечи её были напряжены, а губы слегка дрожали, будто она вот-вот признается в чём-то непристойном. Она теребила края своего джемпера, как никогда напоминая себя прежнюю, Нейтан же терпеливо ждал, когда она решится на ответ и заглушит, наконец, своим голосом высокое пение утренних птиц.

– Может, ты сказал правду, – наконец выдавила она и подняла взгляд, – про то, что ты изменился. Но мне понадобится время… привыкнуть к…

– Конечно, – сухо перебил её Нейтан, и она снова отвела взгляд.

– Твоё предложение пойти на вечеринку ещё в силе? Мы могли бы пойти, как раньше. Как друзья.

Нейтан тяжело сглотнул и болезненно сморщился. Что-то в его груди заныло и словно оборвалось, но он быстро отбросил это чувство и вновь молчаливо кивнул на её слова. Он не хотел причинять вред Саманте. Никогда не хотел. Нейтан тянулся к ней, как утопающий к спасательному кругу; его завораживала эта надломленность, болезненная слепота, с которой она смотрела в его сторону. Всепрощение. Смирение. Подчинение. Невинность.

– Хорошо, – она подарила ему первую за долгое время улыбку и вновь кокетливо посмотрела исподлобья. По лицу Нейтана пробежала тень, и он улыбнулся ей в ответ.

×××

Осень в Орегоне сродни русской рулетке. За всю свою жизнь Фрэнк так ни разу и не смог заранее предугадать, что же достанется жителям Аркадии Бэй в следующий раз – плавное продолжение лета или сезон гроз, во время которого придется безвылазно сидеть дома целыми неделями.

За последние двадцать лет порядка десяти раз рядом с городом покатывались торнадо, а Фрэнк, не обремененный хоть сколько-нибудь крепко стоящим на земле жилищем каждый раз побаивался стать грёбанной Дороти, но всегда как-то проносило. Последние две осени как раз были именно такими – промозглыми и дождливыми, но на выручку приходил Помпиду, не дававший почувствовать себя одиноким и запертым в ливневой клетке.

Всё изменилось, стоило в его жизни появиться Рейчел. Неважно, что там было за окном, от одного её присутствия по всему его телу разливалось тепло, делая даже краски вокруг более яркими и насыщенными. Она, как маяк для заблудших, дарила надежду на длинную череду тёплых деньков, без каких-либо слов внушая, что они одним своим жаром каждый день подогревают всё побережье, не давая лету заканчиваться.

Чем сильнее Фрэнк сближался с Рейчел, тем более явными становились изменения, которые с ним происходили. Стараясь не показывать это своим клиентам, он всё же стал мягче. Постоянное раздражение, усталость, годами мучившая его бессонница – всё отступало, освобождая место для сидящей где-то глубоко внутри доброты, нежности и… чего-то ещё, чего он уже лет десять не чувствовал. Ему хотелось менять свою жизнь, но, всё ещё не до конца принимая обновленного себя, боясь сделать неверный шаг, Фрэнк начал с малого. Теперь он иногда занимался простой и приятной фигнёй, в отношении которой раньше и подумать не мог, что та может принести ему хоть толику удовольствия.

В месте, где песчаная береговая линия обрывалась, начинались высокие фьорды, куда любила взбираться молодежь, чтобы устроить пикник, да поглазеть свысока на родной город и океан. В основном такие полянки располагались близ маяка, и дальше на север шумные компании ходить побаивались – там и лесные звери, три месяца назад учудившие миграцию прямо через Аркадию, и обрывы, которые в любой момент могли оползнем сойти в море. Целый ворох глупых способов умереть, но степень опасности сильно преувеличивали. Желая увести Рейчел подальше от трейлера, в котором они, даже по его меркам, проводили порой слишком много времени, он потащил её в одно из своих любимых мест, которое уже давненько не посещал.

Они устроились на опушке прямо перед отвесным склоном, расстелили широкий плед, достали из корзинки еду и принялись, как какие-нибудь богатенькие парочки, что проводили свои уик-энды в ближайшем парке, распивать вино, вальяжно болтая о выдуманных делах. Когда шутка надоела, Фрэнк распаковал белого воздушного змея, которого они с Рейчел перед пуском принялись увлеченно разрисовывать акварельными красками. По большей части он старался повторять за движениями девушки, будучи на сто процентов уверен, что если попробует подключить собственную фантазию, то на выходе внесет в расширяющийся узор кривые убогие фрагменты, а Рейчел не упустит возможности обрушиться на него с критикой. Эти её завышенные ожидания…

Иногда, делая ему комплименты, она говорила о нём такое, с чем Фрэнку немедленно хотелось осторожно поспорить. То, каким она его видела, было скорее похоже на сильно улучшенную версию Фрэнка, а он не хотел как-то разочаровывать её, доказывая обратное. В итоге, постоянно находясь под этим весьма приятным прессом, Фрэнк начал потихоньку сдаваться, начиная верить во всё, что Рейчел о нём говорила. Даже если это было неправдой, он всё равно чувствовал себя таким. Пускай. Когда ещё ему будет так же хорошо.

– Вот так, – поддерживая Рейчел за локоть, говорил он, – раскручивай, не бойся.

– Ну давай же… ветер, блин, что б тебя…

Удаляясь всё сильнее, воздушный змей, похожий теперь на огромную тропическую бабочку с крыльями-глазами, наконец смог поймать своим корпусом задувавшие с океана потоки воздуха и взвился вверх, паря над обрывом, словно был по-настоящему живым. Рейчел, поняв, что ей удалось запустить змея, как следует, отдала поводок Фрэнку и заливисто засмеялась, хлопая в ладоши. Они ещё какое-то время игрались с ним, пока Фрэнк не обвязал веревку вокруг пенька, оставив змея на попечение ветра.

– Спасибо, что привел меня сюда, – лёжа на спине и положив ладони под голову, произнесла Рейчел.

– Извини, что так долго не выбирались, – ответил он, задумчиво разглядывая плывущие по небу облака. Ему вечно казалось, что те несли в своих формах какой-то посыл. Неплохо было бы погуглить этот вопрос. – Давно хотел показать тебе это место.

– Кажется, теперь я знаю каждый уголок в этом захолустье, – повертев головой по сторонам, удрученно вздохнула Рейчел.

– Надоела Аркадия?

– А тебе нет? – перевернувшись набок и выжидающе посмотрев ему в глаза, спросила она.

– Мне всё равно, где быть, главное, что ты рядом, – проведя ладонью по её щеке, ответил Фрэнк.

Рейчел накрыла его ладонь своей и блаженно прикрыла глаза. Скорее всего там, в её воображении, идеальная картина была куда более комплексной и амбициозной. Для него на ней была изображена только Рейчел, её лицо, в котором он обожал каждую черточку. Для неё же он наверняка стоял даже не посередине. Нет, в центре тоже стояла она, окруженная светом софитов и тенями уходящих ввысь небоскребов.

– Я свалю отсюда.

Рейчел часто повторяла эту фразу, но сейчас она сделала это не бойко, будто бросая кому-то вызов, и не в гневе, как это обычно бывало, а просто, как бы между прочим. Спокойно и как никогда уверенно. Будто это уже случилось.

– Тогда я с тобой, – кивнув, согласился Фрэнк.

– И что ты будешь делать в Городе Ангелов? – приподняв бровь и улыбнувшись, поинтересовалась она, – снова станешь толкать дурь малолетним пижонам?

– В этом я хотя бы хорош, – нахмурившись, ответил он и задумался, – но… нет. Не хочу когда-нибудь начать смотреть на тебя через стекло в тюремной приёмной. Тут всем до меня нет дела, а там…

– Там мы сможем быть, кем захотим, – мечтательно прошептала Рейчел и, придвинувшись поближе, забралась на него.

– Я люблю тебя, детка, – тихо произнес Фрэнк, смотря на неё снизу вверх.

Чёрт, он и правда сказал это вслух! На секунду время для него застыло, а кровь в висках застучала, как ударник группы «Файерволк». Он напрягся и тяжело сглотнул. Рейчел в последнее время показала ему многовато сериалов, где после этой фразы отношения между героями рушились, как по сигналу. Чёрт, чёрт и ещё раз…

– Я тоже тебя люблю, – довольно улыбнувшись, сказала Рейчел и поцеловала его в кончик носа, а затем и в губы. – Ты чего так напрягся? Пирог всё-таки был не сегодняшним?!

– Что? – опешил Фрэнк. – Нет, это я просто… – он рассмеялся, – я счастлив. А ты?

– Буду, когда ты скажешь, что завтра мы собираем вещи и сваливаем.

– Но Рейчел…

– Какие такие «но»? – приподняв голову, требовательно спросила она.

– У нас не так много денег, – Фрэнк виновато пожал плечами.

– Ты же долбанный наркодилер! – громко воскликнула Рейчел.

– Да тише ты! – шикнул он и повертел головой из стороны в сторону, но падающие ему на лицо длинные белые локоны заслоняли почти весь обзор.

– Брось, кто в этом городе не знает, кто ты на самом деле такой! Отвечай, где деньги, Лебовски?

– Ты же знаешь, большинство идёт обратно поставщикам, мне в карман улетает не так уж и много.

– Да плевать, Фрэнк, – протянула Рейчел, – слышишь? Плева-а-ать! Нам нужен только бензин, а с остальным разберёмся.

– Ну конечно, – фыркнул он. – А еда для собаки? А деньги на жилье? Какой-то запас, пока мы не встанем на ноги?

– Жить можем и у тебя в трейлере, – надулась она.

– Нет уж, – он улыбнулся, покачав головой, положил ладони девушке на лицо и притянул к себе для поцелуя, – я не позволю моей звездочке спать в машине. Чтобы покорить Лос-Анджелес, ты должна уже ворваться туда королевой, а не стать ей как-нибудь потом, через год. Так что подожди ещё немного, подкопим деньжат и двинем, как только будем готовы.

– «Ещё немного», – Рейчел протяжно выдохнула и опустила голову ему на грудь, – я не стану долго ждать тебя, Фрэнк, как бы я тебя ни любила. Если я сама смогу найти дорогу покороче…

– Обещаю тебе, – погладив Рейчел по волосам, поспешил успокоить её он, – это не затянется надолго. Дай мне всего полгода, и…

– Месяц.

– Месяц?! – с ужасом охнул он. – Пять!

– Два!

– Четыре!

– Три, и ни дня больше! – Рейчел расстегнула пуговицы рубашки на его груди и шлепнула по ней ладонью. – Готова дать тебе залог.

Сказав это, она прижалась к его покрасневшей от шлепка коже губами и, продолжая целовать её, начала спускаться ниже.

– Залог? – не понял Фрэнк, – какой такой за… – услышав звук расстегивающийся ширинки, он запнулся и расслабленно запрокинул голову назад. – Оу…

От нахлынувшего возбуждения кровь отлила от головы так быстро, что Фрэнк на несколько секунд ощутил себя дурачком. В этот раз он не стал осторожничать, и без ложной скромности забылся, поддавшись ласкам и решив сейчас не грузить себя мыслями, где за три месяца достать полугодовую прибыль. Секс был отличным, а их стоны, эхом разносившиеся по фьорду, только добавили остроты в общую гамму ощущений. Вряд ли они ещё раз в ближайшее время решаться повторить нечто подобное, но, возвращаясь домой и заговорщически поглядывая друг на друга, Фрэнк и Рейчел ни о чем не жалели.

Жалобный вой изнывающего от одиночества Помпиду они услышали, едва трейлер Фрэнка показался в поле зрения. Этот звук эхом отозвался в его сердце, поэтому оставшееся расстояние он преодолел чуть ли не бегом, и, открыв дверь, тут же начал ласковым голосом успокаивать и подбадривать разволновавшегося после долгого отсутствия хозяина пса. Облизав Фрэнку лицо, Помпиду столь же радостно кинулся обнимать уже вошедшую внутрь трейлера Рейчел. Его пёс был крайне неприветлив с кем-то, кроме него, но к Рейчел он уже привык, всегда принимая, как родную. Похоже, Помпиду был влюблен в неё не меньше, чем сам Фрэнк. Умиляясь этой картине, он поспешил достать фотоаппарат и сфотографировать их.

Ещё глядя в объектив, Фрэнк заметил нетерпеливое выражение лица Рейчел, и, сделав снимок, вопросительно посмотрел на неё. Не обращая на него внимания, она поспешила вырваться из объятий Помпиду и сразу же ушла в комнату, закрыв за собой дверь и оставив собаку недоуменно пялиться на неё. Фрэнк в ответ на это только обречённо вздохнул и опустил голову.

За последние месяцы обстановка внутри его мобильного жилища заметно поменялась. Тут стало заметно чище, мусор и грязная посуда больше не имели свойства горами копиться где попало, а выкинув многие старые вещи, Фрэнк сделал это место ощутимо просторнее. Рейчел, казалось, было наплевать на уровень его чистоплотности, но эта улучшенная версия его самого буквально требовала наводить дома порядок. Изменился и стоявший внутри запах. Если раньше тут зачастую воняло едой и травкой, то теперь всё выместил синтетический аромат метамфетамина.

Он всё понимал… нет, не так. Он пытался чувства Рейчел за пределами того, что их связывало, как-то войти в её положение, подобрать нужные слова, чтобы ободрить, но какой к чёрту из мелкого наркоторговца подростковый психолог? Фрэнк умел только продавать наркоту и развлекаться, так что, глядя на всё это, Рейчел быстро нашла для себя ответ, а он, твердя про себя, что сможет держать всё в рамках, не смог ей отказать. Сначала об этом всё чаще заходили разговоры, а затем, счастливая с Фрэнком, но разрываемая на части семьей, Хлоей, своими дерьмовыми друзьями из академии и желанием вырваться, когда травка уже не помогала снять стресс, Рейчел, наконец, решилась.

Он провёл несколько часов, занимаясь своими делами, подбирая нужные слова и дожидаясь, пока Рейчел отойдет. Сделав глубокий вдох, Фрэнк поднялся со стула и уже поднес кулак к двери, чтобы постучаться, но тут стук послышался снаружи. Выглянув туда через опущенные на окна жалюзи, он закатил глаза и пошёл встречать незваного гостя.

– Какого хуя ты забыл на моем пороге? – резко осадил его он.

Фрэнку было не впервой вести дела с местным золотым мальчиком, но раньше они сводили личные встречи до минимума. Нейтан Прескотт серьезно опасался за свою репутацию, так что большинство сделок осуществлял через посредников, которыми обычно были мечтающие попасть в круги академической элиты студенты. Легковерные идиоты. Как и несколько лет назад, всей этой помпезной стайке была грош цена. А Нейтан Прескотт с виду был даже хуже тогдашних выскочек.

– Хотел прикупить у тебя кое-что… ну, ты знаешь, – замялся он, бегая взглядом по округе и не решаясь долго задерживаться на лице Фрэнка.

Будь это кто-то другой, Фрэнк бы заподозрил неладное, но насчет подстав со стороны Нейтана не волновался. Для профилактики он всё же бросил на него тяжёлый грозный взгляд.

– Тебе, блядь, напомнить, как это нужно делать? – сложив руки на груди, прошипел он. – Что ты на меня вылупился? Или так заучился, что память к хуям отшибло?

Нейтан нервозно передёрнул плечами и скривился, будто у него резко прихватило живот, и тут же поднял на него взгляд покрасневших глаз. Смотрел он исподлобья, словно запуганный щенок.

– Я, ну… хотел сделать большой заказ, мужик, – потерев себя за шею, быстро выплюнул Нейтан. – И мне нужно ещё кое-что…

– Ты куда-то пропал, – промурлыкала ему на ухо внезапно подкравшаяся сзади Рейчел и повисла на нём, обвивая руками шею. – О, привет, Нейт!

– Р-Рейчел? – ошарашено пролепетал тот, полностью поднимая голову. – Что ты тут делаешь?

– Не твое собачье дело, – огрызнулся Фрэнк. – Подойдешь попозже.

– Эй, не надо так с ним, – обиженно засопела Рейчел, – я всё равно уже ухожу, так что обсуждайте ваши мужские секретики, сколько влезет.

Похоже, всё ещё находясь немного под кайфом и не до конца понимая, какие слухи теперь могут поползти о ней в академии, она, на глазах у готового раскрыть рот от удивления Нейтана, поцеловала Фрэнка в щёку и, помахав обоим на прощание, засеменила куда-то, уткнувшись в телефон.

– Так вы с ней…

– Скажешь кому об этом хоть слово – и я тебя закопаю, – спрыгнув с порога на асфальт и нависнув над застывшим в недоумении пацаном, прорычал Фрэнк. – Говори, зачем пришел.

– Вот список, – Нейтан протянул ему сложенный в несколько раз листок, на котором появились пятна, оставшиеся от его потных ладоней.

– Да господи… – скривившись, пробормотал Фрэнк, разворачивая лист, после чего, видя объем предстоящей закупки, довольно присвистнул. – Нихрена ж себе у тебя аппетиты, парень.

– Это для вечеринки, там будет очень много людей, и…

– Оправдываешься передо мной? – удивленно приподняв брови и осклабившись, спросил он. – Я тебе не папочка. Просто гони деньги – и я все достану.

– Деньги есть, чувак, ты же меня знаешь, – осклабился Нейтан и тут же достал бумажник, принявшись в нём шариться.

– Да не светись ты так, – раздраженно гаркнул Фрэнк и потащил его внутрь трейлера. – И что ещё за особый заказ?

– Хочу кое-что попробовать. Кое-что необычное, – замялся Нейтан, вновь бегая взглядом по трейлеру и увлечённо дёргая края бомбера. – Хочу добиться определенного эффекта. Ты не подумай, ничего такого, только…

– Парень, еще раз – я не твой папаша, – устало запрокинув голову назад и подняв вверх ладони, останавливая нервную тираду Нейтана, произнес Фрэнк. – Просто объясни, что тебе нужно.

– Ладно-ладно, – сглотнув, кивнул он. – Тогда слушай…

×××

Главной целью всего рискованного предприятия семейства Майерс было усадить Шона Прескотта на скамью подсудимых. Спустя полгода расследования и четырнадцать тысяч потраченных на него долларов, на скамье сидел взявшийся за это дело Эрик. Только вот был это не зал суда, а обезьянник в полицейском участке.

Аркадия Бэй была городком до того маленьким и тихим, что обычно бедной полиции приходилось весь день плевать в потолок, вяло разгребая старые документы, а крупными делами тут считались автомобильные аварии да поножовщины в пригородных клубах, которые случались настолько редко, что в остальное время главным событием дня была какая-нибудь залезшая на дерево кошка, которую непременно надо было оттуда снять. В здешнем участке даже последнего штатного детектива перевели в другой город два года назад, когда Джеймс Эмбер отправил на нары единственную банду на ближайшие полсотни миль. Теперь эта скучная атмосфера безделья и расхлябанности была единственным, за чем Эрику оставалось наблюдать сквозь стальные прутья решетки.