Текст книги "Навстречу буре (СИ)"

Автор книги: Mortarion40k

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)

По сравнению с ним даже семья Прескоттов выглядела не так плохо.

Это утро, конечно, не стало исключением. Хлоя натянула фиолетовую рубашку, достала из тайника косяк, а затем с наслаждением затянулась, ощущая уже ставшее привычным покалывание в затылке. Комната, в которой и без того уже пахло грязным бельём, снова наполнилась запахом дыма и травы. Окно было закрыто. Хлоя решила не утруждать себя, чтобы вставать с постели и открывать его. В принципе, так было даже лучше: что-то вроде белой пелены, скрывающей реальность.

Вот только Дэвид, впрочем, как и обычно, выпадать из реальности явно не планировал. Дверь с шумом распахнулась, послышались тяжёлые шаги и покашливание, а затем над Хлоей нависла угрожающая тень Дэвида Мэдсена. Главного мудака и счастливого обладателя самого крошечного члена в Аркадии Бэй. Нет, Хлоя, конечно, не проверяла.

– Тебе ничего не говорит табличка «не входить»? Потому что, по-моему, она означает то, что на ней написано, – лениво протянула она, даже не думая сдвинуться с места. Это была её комната и её территория, и она также была свято уверена, что вторжение в личное пространство точно не было прописано в огромном списке правил их семьи.

Хотя «семьи» – это, конечно, громко сказано. Хлоя скорее считала их кем-то вроде сожителей.

– Нет, когда ты куришь травку. Я не потерплю этого в своём доме! – отчеканил Дэвид и упёр руки в бока. Хлоя вскинула брови.

– Прости, я ослышалась? «В твоём доме»?

– Именно это я и сказал. Достаточно! Кажется, мы уже не раз говорили на эту…

– Так, может, тебе стоит свалить нахуй из моего дома, если тебя что-то не устраивает?! – вспылила она и резко села на кровати. Она могла стерпеть многое; издёвки, например, или нравоучения из списка «ты должна найти работу» за завтраком, но уж точно не такое отношение к ней.

– Не смей так со мной разговаривать! – Дэвид также повысил голос.

– А то что, нажалуешься моей мамочке? О-о-о, бедный маленький мудотчим!

Дэвид резко схватил её за руку, насильно вырвал из пальцев косяк и заставил подняться на ноги:

– Ты будешь меня уважать, хочешь ты того или нет, – процедил он сквозь зубы, и Хлоя почувствовала тошнотворный запах у него изо рта. Она сморщилась, высвобождая руку из цепкой хватки.

– Да с хрена ли?! Я не твоя собственность, тупой ты кусок дерьма! И не трогай меня! – Хлоя с силой толкнула его в грудь, отчего мужчина (хотя назвать его мужчиной у неё не повернулся бы язык) отшатнулся в сторону. В его взгляде промелькнула ярость, и на секунду ей показалось, что он вот-вот её ударит, однако вместо этого Дэвид схватил пепельницу с кровати и со всей силы швырнул её об стену, выпуская пар.

Послышался треск разбившегося стекла, и в следующую секунду губу Хлои будто обожгло огнём. Её голова дёрнулась в сторону, глаза заслезились, а ярость в груди вспыхнула с новой силой. По подбородку, кажется, потекло что-то горячее и липкое. Хлоя провела рукой по губе, вздрогнула, и обнаружила на пальцах кровь.

– Твою мать!

– Хлоя, я… – Дэвид выглядел потрясённым: он явно не рассчитывал, что хоть как-нибудь причинит ей вред. Он уже сделал шаг навстречу, но Хлоя мгновенно отшатнулась в сторону, проводя языком по губе и ощущая солоноватый привкус крови во рту.

– Пошёл ты нахуй, Дэвид!

– Прости, я… я не хо…

– Я сказала пошёл нахуй! Убирайся из моей комнаты! – крикнула она, всё ещё потрясённая произошедшим. И, чёрт возьми, он разбил её пепельницу! Она даже не знала, что злило её сильнее.

– Дай мне хотя бы осмотреть рану!

– Вали отсюда! – она снова толкнула его в грудь, в этот раз к выходу, а после шумно захлопнула дверь. Дэвид, судя по всему, так и остался стоять на пороге, но не решился войти обратно в комнату.

К тому моменту Хлоя уже не чувствовала ничего, кроме полыхающей в ней ярости. Она хотела врезать Дэвиду, разбить какую-нибудь его любимую вещь, но знала, что ей не позволят этого сделать, и потому единственным выходом для неё было отправиться на свалку. Туда, куда она не приходила вот уже месяц. Туда, где груды мусора ютились рядом с железной дорогой, куда не приходил никто посторонний. Туда, где она планировала провести всё своё лето, а может быть даже и жизнь, если отчим сильно достанет. И сейчас определённо была та самая ситуация. Хлоя со злости пнула первую попавшуюся под ноги мягкую игрушку, остервенело вытерла кровь с лица (губа до сих пор полыхала не меньше, чем ярость в её груди), а затем вылезла на улицу через окно, прекрасно зная, что там, с другой стороны комнаты, её поджидали Дэвид и Джойс.

Она ловко приземлилась на ноги, сунула в карман потушенный и недокуренный косяк, затем села в машину и в считанные минуты завела её. Дома за окном не просто мелькали, они уже проносились смазанными неясными фрагментами. Ей было плевать даже на правила дорожного движения – она практически ничего не видела перед собой из-за пелены слёз.

Наконец впереди показалась свалка, и Хлоя, бросив пикап у самого входа, схватила лежащую на земле биту.

Когда-то эта бита помогла ей…

Теперь же она намеревалась уничтожить это место. Так же, как уничтожала всё в своей жизни. Дружбу с Макс. Отношения с матерью. Учёбу в Блэквелле. Даже отец, возможно, погиб по её собственной вине. Может, он просто устал её терпеть? И Рейчел… Хлоя крепко сцепила зубы и ударила по капоту первого попавшегося автомобиля с такой силой, что на секунду ей показалось, будто бита треснет у неё в руках. Затем ударила ещё раз. И ещё.

– Жизнь – полное дерьмо! – крикнула она, сбивая остатки манекена в лужу. Затем скривилась, отбросила биту в сторону и опустилась на землю, вытирая вновь выступившие слёзы пальцами.

Рейчел… Увидь она её сейчас, что бы она сказала? Наверняка посмеялась бы над ней, назвала «ебаной лгуньей» и добавила, что она это заслужила. Хлоя не была уверена, что заслуживала этого, но с другой стороны, что она имела? Её выперли из академии, и вполне заслуженно, мать была пропитана к ней разочарованием, за два года она так и не нашла работу, и даже единственный человек, который её понимал, теперь ненавидел её. Или относился к ней равнодушно. Нет, Хлоя была уверена, что Рейчел её ненавидит. Она бы и сама себя ненавидела на её месте. Вот только боль в груди от этого никуда не исчезла, равно как и горечь во рту, которая появлялась каждое грёбанное утро, когда она одна просыпалась в своей кровати и понимала, что нихрена из неё не выйдет. Что она даже не знает, куда ей, чёрт возьми, двигаться дальше.

– Хлоя? – чей-то голос прозвучал словно из-под толщи воды. Хлоя даже не сразу осознала, что он на самом деле был реальным. Только спустя мгновение она подняла голову и посмотрела на стоящую перед ней девушку слезящимися глазами. – Хло… что с тобой случилось?!

Сердце Хлои забилось быстрее раза в два. Она даже решила было, что от злости у неё окончательно поехала крыша. Потому что Рейчел Эмбер просто не могла стоять сейчас перед ней, спустя два месяца разлуки, и просто спрашивать, что случилось, как будто они вовсе и не ссорились. Но она была тут, и даже опустилась на колени рядом.

– Эй? – позвала она, по-свойски опустив руку на её плечо.

– Рейч? – Хлоя удивлённо моргнула, голос прозвучал хрипло. Рейчел не выглядела злой или враждебно настроенной, и… может быть, всё было не так уж плохо, как она думала?

– Боже, да у тебя же кровь. В какую херню ты вляпалась?

– Поссорилась с мини-Гитлером. Ничего нового. Что ты тут делаешь? Ты же должна отбывать свой срок в Адвелле.

Рейчел взглянула на неё с искренним удивлением и даже возмущением.

– Он ударил тебя?!

– Что? Нет, это… не совсем… долгая история, – Хлоя вздохнула и отвела взгляд в сторону. Теперь утренняя ссора с отчимом резко отошла на второй план, уступая место внезапной встрече на свалке.

– Ну так уж будь, блядь, добра, и расскажи мне её, – Рейчел сложила руки на груди.

– А ты разве не…

– Что? – она приподняла одну бровь и выжидательно посмотрела на Хлою с тенью улыбки на лице.

– Ну, типа, мы не общались два месяца и всё такое. Я думала, ты меня ненавидишь.

Рейчел вздохнула и села по-турецки рядом. Волосы упали ей на лицо, так что со своего ракурса Хлоя не могла видеть выражение её лица. И она не была уверена, что ей это было необходимо.

– Сначала я тоже так думала, – начала Рейчел, и Хлоя хмыкнула.

– Спасибо.

– Эй, я пытаюсь быть с тобой откровенной! – она шутливо толкнула её в плечо, Хлоя также шутливо упала на землю, но подниматься на спешила.

– Ага, – фыркнула она.

– Потом Фрэнк рассказал мне, что случилось. Я думала написать тебе, но… я злилась, понимаешь? И, может, мне было немного стыдно. Твои оправдания?

Хлоя перекатилась на спину и развела руки в стороны.

– Я вообще думала, что ты не хочешь меня видеть. Ну, знаешь, я не из тех, кто навязывается.

– Ага, – повторила за ней Рейчел.

Они посидели в молчании ещё какое-то время. Хлоя поглядывала то на плывущие по небу облака, то на Рейчел, но так и не решалась ничего сказать. Да и должна ли она была? В этот момент казалось, что время словно остановилось, и они оказались в этом мире совершенно одни. И даже несмотря на все утренние события, несмотря на их давнюю ссору, Хлоя чувствовала что-то вроде ростка радости. Они ведь… помирились?

– Я тоже поссорилась с отцом, – первой молчание прервала Рейчел. – С тех пор как… я узнала правду, наши отношения пошли под откос. Поверить не могу, что он сделал это! Накачал мою родную маму, только чтобы мы не встретились. Руками человека, который… – она запнулась и замолчала. Впрочем, Хлоя и без слов помнила, какие преступления совершил Дэймон Меррик. – Теперь мы почти не общаемся и только ссоримся. Не могу видеть его лицо. Вот поэтому я тут. Нахуй его, нахуй Блэквелл. И Аркадию Бэй тоже нахуй.

Рейчел пнула стеклянную бутылку носком ботинка и судорожно вздохнула, будто вот-вот расплачется. У Хлои защемило в груди: отчасти это была и её вина. Если бы только она набралась тогда храбрости и рассказала Рейчел правду с самого начала… возможно, они бы не поссорились. Возможно, она нашла бы свою настоящую мать. Возможно…

– Рейч, мне жаль. Прости.

Рейчел чуть повернула к ней голову и горько усмехнулась.

– Теперь уже не важно. Я понимаю, ты хотела как лучше. И тебе тоже пришлось нелегко.

Хлоя опустила взгляд и снова замолчала. Она понятия не имела, что должна была сказать. Гораздо проще было выразить свои чувства через действия, но и в этом она сейчас не была уверена. Не знала, как вести себя с Рейчел. Она была так близко – достаточно протянуть руку и коснуться её, но в то же время невыносимо далеко. Будто не было тех двух лет, что они провели вместе. И Хлоя вдруг вздрогнула, осознавая – теперь Рейчел смотрела на неё совершенно иначе. В её глазах не было злости или разочарования, какие она видела в глазах Дэвида или матери; не было ненависти, презрения, насмешки… но и любви в них тоже больше не было. Только тоска – натянутая, больная, надломленная. Хлоя сглотнула и снова посмотрела в сторону: видеть этот взгляд для неё было так же невыносимо, как и осознавать ранее, что она её потеряла.

– Прости, – повторила она, прекрасно понимая, что это не поможет.

– Перестань, – Рейчел вздохнула и снова посмотрела на неё. – Сейчас в этом нет смысла. Так что у тебя случилось?

– Мудотчим психанул из-за косяка, разбил пепельницу, и мне прилетело осколком. Думаю, теперь и это не имеет смысла.

– Тебе нужно…

– Слушай, Рейч. Я всего лишь хочу сказать, что я… всё ещё… – она провела языком по свежей ранке и опустила взгляд вниз, на свои кеды. – Ну…

– Ох, Хлоя. Просто дай мне немного времени, ладно? Всё это резко навалилось на меня, и я не думаю, что готова сейчас.

Хлоя горько улыбнулась и проглотила ком в горле. Время – это то, что было дать сложнее всего. «Дай мне время, Хлоя, я обустроюсь в Сиэтле и буду писать тебе каждый день», – говорила ей Макс; «Дай нам время, Хлоя, и у нас всё наладится», – говорила её мать после смерти Уильма; «Дай ему время, Хлоя, и вы поладите», – говорила она же, когда привела в дом странного чувака с усами; «Дай нам время, и мы обязательно уедем из этой дыры», – говорила Рейчел. Хлоя не верила во время. Она знала, что оно делает только хуже, превращает жизнь в отстойное дерьмо изо дня в день. И тем не менее это была Рейчел. А Рейчел ведь никогда не обманывала её, верно?

– Да… конечно, – сказала она. Рейчел благодарно улыбнулась и потянулась рукой в карман. Затем прочитала сообщение от кого-то, из-за чего у Хлои снова защемило в груди, а после поднялась на ноги.

– Прости, мне пора идти. Может, потусим как-нибудь вместе?

– Разумеется.

– Хорошо… Отлично. Увидимся. И обработай рану, – сказала она перед тем как уйти.

×××

Жаркие летние дни, по его скромному мнению, провоцировали регулярно делать две вещи – пить много жидкости и мало спать, так как духота попросту не давала заснуть. Даже в спасении от жары Орегон сумел-таки его подвести. Сейчас тут было немногим лучше, чем в родной Калифорнии.

Эрик вытер пот со лба и поёрзал в кровати, осознав, что его спина оставила на простыне не самого приятного вида пятно. Он бы совсем не волновался об этом, если бы не сопевшая рядом с ним Дженнифер. Она, конечно, была проституткой, но галантным, аккуратным и, что самое главное, чистым стоило быть рядом с любой женщиной.

Встав с кровати и бегло оглядев комнату, которую он снимал в прибрежном мотеле, Эрик понял, что вчера, похоже, нарушил все свои правила. Не то чтобы последние месяц-полтора проходили сильно иначе.

В помещении царил полный срач: две пепельницы были доверху завалены сигаретными бычками, пустые бутылки, ранее аккуратно складываемые в углу с искренним намерением выбросить их при первой возможности, теперь валялись по всему полу рядом с грязной одеждой. У изголовья кровати обнаружилась пара неиспользованных презервативов. Эрик не мог гарантировать это со стопроцентной уверенностью, но, кажется, Дженнифер радовала его вчера трижды, и… да, ему не показалось. Подняв ногу и посмотрев на свою пятку, он обнаружил пропажу.

– Уф…

Он отлепил от пятки незваного гостя, подобрал остальные и дошел до мусорного ведра, которое тоже было предательски заполнено. Не имея больше идей, Эрик смыл свидетельства отлично проведенной ночи в унитаз, постоянно молясь про себя, чтобы из-за них не случилось засора. На этот раз пронесло. Хоть в чём-то. И на этом его удача себя полностью исчерпала.

Эрик понял это, когда телефон на столе, где он складировал все необходимые для дела документы, шумно завибрировал. Послышалось недовольное мычание Дженнифер. Лавируя между бутылками, Эрик добрался до телефона и даже не успел поднести его к уху, как услышал разгневанный голос Марты Майерс:

– Ты там, детектив? Страм!

– Да, миссис Майерс, – стараясь не выдать голосом, что он только что проснулся, ответил Эрик. – Уже… – он отвел телефон от уха, чтобы посмотреть на время, и тихо присвистнул, – уже три часа как не сижу без дела.

– Вы уже два месяца сидите без дела, Страм, и уже два дня не отвечали на наши звонки. За что мы выложили вам такую кучу денег? Нам нужны результаты!

– Как вы уже упоминали, миссис Майерс, это не совсем ваши…

– Хватит юлить, чёрт вас дери! Если вы не дадите нам никаких результатов, остаток подачки Прескотта мы потратим на адвоката, чтобы засудить вас за мошенничество!

– Миссис Майерс, прошу вас…

– О, теперь и тебя дрючат, – послышался за его спиной насмешливый голос Дженнифер. В нормальном цивилизованном месте, после такого он бы больше никогда не давал ей работу, но в такой дыре, как Аркадия Бэй, было всего семь ночных бабочек, двое из которых были мужчинами, так что выбирать не приходилось.

– Кто это там у вас?

– Никто, э-э-э… да, миссис Майерс, послушайте, я не отвечал вам, потому что следил в это время за Pan Estates.

– Что ещё за…

– Шон Прескотт каким-то образом умудрился выкупить часть окрестных лесов под строительство нового жилого комплекса. Должно быть, выдворил оттуда всех частных владельцев, потому что они… в общем, это не так важно.

– К чему вы ведете?

– Дело в том, что…

– Эрик, у тебя осталось, чем закинуться? Мне надо взбодриться, – простонала Дженнифер, устало приложив ладонь ко лбу.

– Ш-ш-ш, не видишь, я по телефону говорю? – нетерпеливо отмахнулся от нее он, – глупая девка.

– Да с кем вы там беседуете?

– С… местными, миссис Майерс. Информаторы, знаете ли, часть работы, – Эрик, пока говорил это, скривился, словно сжевал лимон, после чего обернулся, приподняв бровь, когда услышал, как Дженнифер звучно заржала от его последних слов. – Так о чём я? Ах, да. Прескотты вложили туда огромную кучу денег, собираются сделать из этого захолустья что-то более презентабельное для инвесторов. Вчера для расчистки леса туда пригнали уже целую кучу техники, так что в ближайшее время там будет, как в Аргентине. Из-за шума я ваши звонки и не слышал.

– Прекратите искать себе оправдания, Страм!

– Больше никаких оправданий, миссис Майерс. Отныне только хорошие новости.

– И какие же?

– Ну… – он запустил ладонь в свои кудрявые, уже начавшие седеть волосы, и почесал голову. – Если я смогу доказать, что часть земельных владений была получена путем вымогательств или ещё каким-то незаконным способом, и если суд это примет, то все вложения Шона Прескотта погорят, и…

– Тогда ублюдку конец, – довольно заключила Марта. – Хорошо, держите меня в курсе. И, Страм, не вздумайте больше пропадать!

– Могу хоть сейчас на Библии поклясться, миссис…

Он не успел договорить, Марта Майерс уже повесила трубку.

Кое-чего Эрик ей всё-таки недоговорил. Все кадастровые документы были либо у самого Прескотта, либо у его адвокатов, либо в мэрии. Первые два варианта им были быстро отметены, а вот достать нужные бумаги у государственников он всё же попробовал. Как и ожидалось, местные чиновники были у Шона в кармане, и подпускать Эрика к чему-либо отказались даже на пушечный выстрел. Окружной прокурор Эмбер, которого все местные уважали за то, что за последние несколько лет он засадил почти всех наркоторговцев Аркадии и окрестностей, и тот не пошел ему навстречу. То ли даже его железная рука оказалась не против легких денег, то ли ему просто не было дела до подковерных интриг против местного олигарха.

Поведя своё расследование в этом направлении, он зашёл в тупик, после чего на протяжении долгого времени занимался тем, что задорно пропивал, прокуривал и протрахивал свою предоплату. Аркадия была городком маленьким, а потому цены тут были самые демократичные. Однако, о слежке за стройкой Pan Estates, что должна была начаться уже сегодня, он не соврал. В этой дыре было настолько скучно, что наблюдать за огромной строительной техникой, сминающей перед собой красоты природы, было соразмерно походу на хорошее кино. К слову, кинотеатра он в городе так и не нашёл. И как только местные не вешались?

Ещё раз скептически осмотрев свои скромные, заваленные мусором владения, Эрик тяжело вздохнул и решил, что сегодня – отличный день, чтобы снова взяться за ум. Всё же за сорок девять лет жизни он умудрился не потерять хватку, и когда мог заставить себя шевелиться – работал на славу. Несмотря на кажущийся тупик, варианты еще оставались.

Он вежливо спровадил Дженнифер, твёрдо решив, что в ближайшее время откажется от её услуг, побрился, приведя лицо в относительный порядок, вынес мусор, который мешал нормально ходить по комнате, оставив, впрочем, ещё целую кучу всякого хлама лежать по углам, посчитав, что это приемлемый «аккуратный беспорядок». Когда речь дошла до уборки одежды, Эрик устало осмотрел её, почесал щеку, потянулся, хрустнув затёкшими суставами, и забил на дальнейшую уборку. Работа звала его.

Когда он изучал досье семьи Прескоттов, то чуть было не сблеванул от этой видимой безупречности, которая вырисовывалась судя по имеющимся данным. Прямо-таки ангельское семейство меценатов и благодетелей. Когда у богачей подобная биография – копай глубже и жди беды. Вот Эрик и раскопал. Как ни странно, жертвой его пристального внимания в итоге оказался не Шон, и не его жена Кэролайн, а их сын – Нейтан. Конечно, в школьном досье ректор тщательно вылизывал парню задницу, однако, задабривая персонал местной больницы всеми доступными ему способами, он выведал, что парню несколько лет назад не раз выписывали направления к психиатру, которые, похоже, полностью игнорировались его родителями. Если парень и впрямь был нестабильным ребенком, то на него можно было надавить. Что, если он не в ладах со своей семьей и не прочь насолить предкам? Или просто окажется ведомым? Или быстро сольется под грузом какого-нибудь компромата? Наркотики были самым простым вариантом. Эрик прекрасно знал, что в городках вроде этого, где посреди захолустья отгрохали престижную академию, каждый третий студент баловался чем-нибудь эдаким. А уж местный золотой мальчик делал это с вероятностью, близкой к ста процентам.

Следуя этой логике, Эрик и оказался в коридоре общежития для мальчиков. Пробраться в кампус труда не составило – днём взрослых туда пускали без вопросов, обычно это были родители и друзья учеников из местных, все друг друга знали, а если не знали, то думали, что просто кого-то забыли.

Внутреннее убранство не давало поводов для разочарования. Медленно прохаживаясь по коридору, Эрик подмечал разрисованные просто в хлам различными граффити стены, даже схема пожарной эвакуации, вместо пути к спасению поведала ему о том, в каких комнатах тут живут пидоры. Спойлер – в каждой. Причем, имена прошлых владельцев бережно сковыривались ключами и расцарапывались канцелярскими ножами, после чего оперативно заменялись на новые.

– Ты что тут забыл, старик? – резко просил его высокий черноволосый красавчик, носивший майку с символом, очевидно, какой-то спортивной команды, и надписью, гласившей, что Бигфуты рулят.

– Да вот, ищу своего приятеля, Нейтана Прескотта, знаешь такого, братан? – посмотрев на здоровяка снизу вверх, дружелюбно поинтересовался Эрик.

– А, так ты из этих его… – парень не договорил и кивнул, – за углом, в сто одиннадцатой.

– Он сейчас у себя?

– Не-а, тусуется тут рядом, с подружкой, – он задумался, – фотографируют что-то для учёбы, кажется.

– Так лето же.

– У нас команда и летом тренировки устраивает, – парень пожал плечами, – А их учитель фотографии устроил дополнительные занятия для самых упертых.

– Теперь это уже школьный предмет? – усмехнулся Эрик.

– Согласен, чушь какая-то, – согласился здоровяк, – чего там уметь? Я сейчас иду в учебный корпус, могу позвать его, если…

– Спасибо, не надо, я подожду. Не хочу отрывать этого прекрасного юношу от занятий.

– Прекрасного юношу? Прикалываешься, что ли? – парень поморщился так явственно, что последние сомнения Эрика насчет прилежности Нейтана развеялись за секунду.

– Конечно, – засунув руки в карман длинного серого плаща, который он не снимал даже в такую жару, улыбнулся Эрик и благодарно кивнул.

Дойдя до комнаты под номером сто одиннадцать, он сразу понял, что парень его не обманул, направив сюда. На белой доске, которая висела рядом с каждой дверью, чтобы ученики могли оставлять на ней какие-то послания, размашистыми черными буквами было написано: «Прескотты рулят». Эрик был уверен, что в стоявшем по соседству женском общежитии эти доски использовались по назначению, не давая бедным стенам страдать под тяжестью маркеров и баллончиков с краской. Здесь же буйным головам одних их было явно не достаточно. Он и сам жил в подобном месте, когда был студентом, так что хождение по кампусу навевало приятную ностальгию. Дикая юность. Как давно она окончательно выветрилась из его жизни?

Не особо на что-то рассчитывая, Эрик покрутил дверную ручку. Конечно, заперто. Посмотрев по сторонам и прислушавшись, не идет ли кто, он достал отмычку и начал прощупывать замок. К счастью, в дверных ручках те были до смешного простыми.

Когда Эрик оказался внутри, то ему сразу же захотелось выйти обратно. От увиденного он аж присвистнул.

В отличие от коридора общежития, да и, чего греха таить, его собственной комнаты, жилище Нейтана Прескотта было аккуратным и ухоженным. Постель застелена и заправлена, пол чистый, мусорная корзина пустая, вещи разложены по полкам ровными стопками. Учитывая остальное содержимое, эта щепетильность только прибавила еще большей жути.

Почти все предметы, включая ковёр и мебель, были либо черного, либо стального цвета. Рядом с черным кожаным диваном на высоком штативе стояла камера, которая с виду стоила половину тех денег, что выделили ему родители Саманты Майерс. Книги были либо о фотографии, либо о психологии, а немалая коллекция фильмов даже беглым взглядом по названиям вызывала смущение. И всё же это было не главным. От чего Страму сразу же стало не по себе, так это от постеров, которыми были завешаны почти все стены, выступая какой-то креативной бдсм-заменой обоев. Содержание каждого изображения сводилось либо к тому, что кому-то больно, либо к тому, что кто-то причиняет боль, либо ко всему сразу. Жемчужиной этой жуткой коллекции стала полутораметровая, повешенная в рамочке картина, на которой обнаженная женщина ела собственные внутренности из распоротого живота. От натуралистичности Эрика едва не вырвало. Несмотря на характер своей работы, ему редко доводилось сталкиваться с чем-то эдаким.

Кое-как дав глазам привыкнуть к увиденному и больше не теряя времени, он достал собственный фотоаппарат и начал делать снимки комнаты, заглядывая при этом в каждый ящик и каждую полку, без разбора открывая попадавшиеся под руку тетради, в которых обнаружились не менее странные и жуткие рисунки, чем на стенах, выполненные гелевой ручкой, некоторые листы были исписаны повторяющимися словами или ничего не значащими для Эрика фразами.

Да уж, у парня явно было не всё в порядке с головой. И как только это до сих пор не вылезло наружу? Наверняка же ученики должны чувствовать, что с парнем что-то не так. Или отпрыск Шона Прескотта умел быть тихим и незаметным, как притаившаяся змея? Ему хотелось бы познакомиться с ним лично. Пока что, в ходе обыска комнаты, Эрика расстраивало только одно – не было никаких наркотиков или признаков того, что Нейтан их употреблял, тут даже ничем не пахло. Приличная чистенькая комната прилежного ученика-серийного убийцы. Будет ли этого достаточно, чтобы надавить на него? Кто знает.

Дверь за его спиной резко распахнулась. Эрик слишком увлекся исследованием комнаты и забыл поглядывать за коридором.

– Эй, ты! Какого хрена ты здесь делаешь?

В комнату вошел высокий мужчина лет сорока, одетый в форму блэквеллского охранника. Он был обладателем сурового квадратного лица, украшенного густыми усами, которые сейчас уже мало кто отращивал. Лет двадцать назад Эрик и сам носил такие. По виду это был не простой школьный охранник, набранный из местных бездельников. Хорошая физическая подготовка и выправка были видны невооруженным глазом. Дело плохо, местная охрана имела право производить арест, после которого Эрик мигом окажется в отделении полиции.

– Я отец Нейтана, – взболтнул он первое, что пришло ему в голову.

– Ну конечно, – хищно усмехнулся охранник и вошёл в комнату, грубо схватив Эрика за воротник плаща, – просто вылитый Шон Прескотт. Пошли, будешь полиции объяснять, что ты тут делал, – он грубо вытолкнул его из комнаты. – Ради твоего же блага надеюсь, что ты не успел ничего отсюда стащ…

Только сейчас охранник как следует рассмотрел, где оказался. Похоже, раньше оказии побывать в этой комнате у него не выдавалось. Не удивительно, имея такой уютный антураж, Нейтан Прескотт наверняка ограждал от посещения своей комнаты всех непосвященных. Эрик увидел, что местный театр боли произвел на охранника такой же эффект, как на него самого.

Воспользовавшись его замешательством, он медленно отошёл от двери, после чего, поняв, что ему выпал счастливый билет, со всех ног дал дёру из общежития, кампуса и вообще территории академии. Когда тренировавшиеся во дворе спортсмены провожали его взглядами, то одобрительно кивали. Сегодня Эрик, убегая от уголовной ответственности, смог бы дать фору любому местному форварду.

×××

Нейтан несколько раз безуспешно щёлкнул зажигалкой и громко выругался, когда вместо огня оттуда выскочили лишь пара жалких искр. Они с Викторией прятались в тени большого дуба неподалёку от парковки, и горячо спорили о предстоящей вечеринке. Если быть точнее, спорила только Виктория, сам же Нейтан искренне не понимал, почему его подруга так упрямилась.

– Говорю тебе, лет тридцать назад всё было совсем по-другому! – страстно рассказывал он. – В восьмидесятых вечеринки Циклона были настоящей бомбой, они… они снимали большие помещения, таскали туда тонны бухла и травки, и устраивали настоящий рейв!

– Но у нас же закрытый клуб, забыл? – с сомнением произнесла Виктория и наконец вытащила свою фирменную зажигалку, чтобы Нейтан мог прикурить от неё. Послышался треск подожжённой сигареты, и лёгкие наполнились столь желанным дымом. – Вход только для избранных. Поэтому и вечеринки стали не такими масштабными.

– Надо звать всю академию! Чтобы аж стены тряслись, а Уэллсу и остальным приходилось совать беруши, чтобы уснуть!

– Хочешь устроить какое-то вульгарное мясо, вроде тех, на которые бегает эта панкуша-любительница кисок Прайс? – фыркнула Виктория, сложив руки на груди.

– Ты не понимаешь, всё будет на наших условиях! – взволнованный своей идеей, Нейтан взял подругу за плечи, после чего немного отстранился и стал загибать пальцы: – Смотри. Сами снимем помещение, на любой вкус. Свой ди-джей, своя музыка. Никакого контроля и ограничений, никаких взрослых, – он улыбнулся и подмигнул, – разве что ты захочешь позвать мистера Джефферсона.

Они оба засмеялись. Викторию нелегко было уговорить на что-то неординарное, но, похоже, он смог её заинтересовать.

– Можем сделать вип-зону, только для членов клуба, тогда не придется торчать в общей каше, – предложила она, – и я бы позвала Стива. Он с радостью исполнит что-нибудь на сцене.

Нейтан скривился.

Ну конечно, куда уж без Стива Хакни. Недавно Виктория начала встречаться с этим чванливым засранцем, который мнил себя ни много ни мало «лучшим голосом Орегона», при этом даже не был в состоянии собрать свою группу. Похоже, от его высокомерия не тошнило только Викторию – чем-то парень смог её зацепить. Впрочем, до тех пор, пока она всегда предпочитала ему Нейтана, Стив не был для него большой проблемой. Как обычно, комментарий Виктории о нём он пропустил мимо ушей.

– И сможем спокойно чем-нибудь закидываться, не боясь, что нас спалят, – перешёл он к главному.

– Ну, не знаю… – Виктория потупила взгляд.