Текст книги "Рабыня Рейсаура (СИ)"

Автор книги: Монастырь св. Элана

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

Кайло проснулся от собственного крика.

… Его почти не удивило, что баркас, в котором якобы должны были везти рабов к Снокейре, оказался пустым: никаких признаков того, что там когда-то держали людей. Не слушая Лукаса, который что-то бормотал о надежности своего информанта, Кайло вскочил в седло и пришпорил коня.

***

– Клянусь, Ханнерио, когда ты очнешься, я отхлестаю тебя по щекам еще сильнее, чем тогда на балу! – голос доньи Леаноры прервался.

Она протянула руку и погладила мужа по щеке.

– Почему ты такой упрямый? Никогда не можешь сделать так, как я говорю!

Вздохнув, она наклонилась к его уху.

– Но помяни мое слово, дорогой супруг, если ты умрешь, я… я выйду замуж за Ландо! И скажу Амилинии, что он лучше тебя в постели!

Внезапно до ее слуха донесся какой-то шум. Донья Леанора вышла узнать, что случилось, и не заметила, как дрогнули веки Ханнерио…

***

– Да, донья Амилиния, в этом сезоне в Лондоне в моде именно лавандовый цвет. Не фиалковый, – скучающим тоном произнес Хакс.

«Что я тут делаю?» – раздраженно думал он. Он насмехался над Соло, который смотрел на свою рабыню глазами влюбленного щенка, одновременно пытаясь изображать сурового хозяина. Уморительно, что и говорить. А теперь и сам, вместо того чтобы ехать домой и пытаться хоть как-то умаслить отца, торчал у вдовы дель Холдо, пытаясь увидеться с По, который его игнорировал! How pathetic! For Christ`s sake, что этому По еще надо? Ему было мало, что Армитадж Хакс, вместо того чтобы развлекаться в городе, хотел возобновить с ним отношения? Проклятый ханжа! «Ну погоди у меня», – подумал Хакс. – «Я…»

Он не успел придумать, что сделает с проклятым По. Дверь распахнулась и запыхавшаяся служанка вручила донье Амилинии письмо. Та прочитала и побднела, уронив листок на пол.

– Что такое, донья Амилиния? – поинтересовался Хакс.

– Это от доньи Леаноры… Произошло нечто ужасное!

***

Рейсаура услышала шум у портика и выглянула в окно. Это был Снокейра со своими людьми! Она убежала к себе, молясь, чтобы о ней все забыли. Но судьба, увы, была к ней немилосердна. Когда взволнованный слуга пришел отвести ее в кабинет Ханнерио, сердце Рейсауры ухнуло в пятки. Зачем ее зовут?

В кабинете она застала разъяренную донью Леанору, Чубакито, которого еле сдерживали несколько человек, Снокейру с вооруженной охраной и еще двух незнакомых ей господ, похожих на судейских чиновников.

– А вот и наше яблочко раздора, – мерзко захихикал Снокейра. – Господа, вот та самая рабыня по имени Рейсаура, которую Платтос продал мне десять лет назад вместе с пятью прочими рабами. Вы видели документы. В пути произошел… один инцидент, в результате которого Рейсаура оказалась у дель Соло. Они приобрели ее незаконно. Вот показания торговца… Я все эти годы считал товар пропавшим! Но что ж, маховик правосудия раскручивается медленно, но неизбежно. Я забираю свою рабыню к себе.

– Я этого так не оставлю! – гневно выкрикнула донья Леанора.

– Не советую вам мне угрожать, дражайшая синьора, особенно в присутствии господ приставов. Пока я не подал на вас в суд за хищение и укрывательство, – самодовольно заявил Снокейра.

– Мой сын этого не потерпит!

– О, поверьте мне, мы с доном Бенисио сумеем договориться! На сем позвольте откланяться.

Словно в страшном сне, Рейсаура не могла пошевелиться. Этого не может быть, провидение не может быть к ней настолько жестоко!

– Не смейте меня трогать! – закричала она, когда прислужники Снокейры схватили ее под руки.

– Не смейте? – глумливо воскликнул старый плантатор. – Голубушка, да тебя тут избаловали! Ничего, я быстро выбью из тебя эту дурь.

Сопротивляющуюся Рейсауру потащили к экипажу Снокейры. Последнее, что она увидела перед тем, как силы окончательно ее оставили, – Финхуана, который бросился на ее обидчиков и упал под ударами хлыста.

========== Глава 4 ==========

Как Рейсаура и ожидала, Снокейра сразу отправил ее на плантацию. Она с отвращением и стыдом вспоминала, как ее обыскали, как забрали письмо к Кайло, которое она, на свою беду, держала за корсажем… Как приказали переодеться в какое-то тряпье и бросили к остальным рабам в барак. О, как ей было тяжело! Ее руки быстро покрылись мозолями, все тело болело, голова раскалывалась от жары. Надсмотрщик постоянно на нее кричал, грозится выпороть за лень. Рейсаура горячо молилась, чтобы Кайло нашел ее и… Нет, это было слишком рискованно! Снокейра знал об их связи и наверняка попытался бы заманить Кайло в ловушку. А если с Кайло что-то случится, она… не переживет. Рейсаура привыкнет к работе, к своей новой жизни. Ее будет поддерживать мысль о том, что с ним все в порядке… Что он помогает тем, кому это нужнее.

Однажды утром надсмотрщик приказал ей идти к столбу, где ее уже ждал ухмыляющийся Снокейра.

– За что? – воскликнула Рейсаура. – Я ничего плохого не сделала!

– Вот твой первый и самый важный урок, моя милая, – с мерзкой улыбкой сказал Снокейра, потирая руки. – Раба наказывают не потому, что он провинился, а потому, что хозяин так решил.

Он подошел ближе, обдавая ее своим гнилостным дыханием, схватил за подбородок.

– Был бы я хотя бы лет на десять помоложе… Впрочем, теперь у меня другие развлечения… – Он обернулся к своим прислужникам. – Когда там прибудет наш гость? Через час? Ну что ж, я успею выпить кофе. А ты, милая, пока постой тут.

Рейсауру привязали к столбу и оставили одну.

Через некоторое время послышались голоса.

– Поверьте, я сделал вам одолжение, мой юный друг! Я не просто готов подарить вам Рейсауру, если уж вам так хочется, но уже занялся ее перевоспитанием. Она ленива, строптива, строит из себя бог знает что… Ее давно следовало бы наказать как следует, но я решил вас дождаться. Так сказать, по дружбе. Держите кнут.

Рейсаура сжалась от ужаса и стыда. Почему-то именно присутствие Бенисио дель Соло делало ее положение особенно унизительным.

– Я бы предпочел заняться с ней другими делами, – сказал Бенисио, и к горлу Рейсауры подступила тошнота.

– Ах, молодость! – захихикал Снокейра. – Огонь в чреслах! Но нет, наш святой долг – правильно воспитывать рабов, не так ли? Это урок не только ей, Бенисио, это урок всем. К тому же, у нашей малышки был роман с Кайло Реном, подумайте только, какое бесстыдство! Прямо у вас под носом! Смотрите, что я у нее нашел. Письмо! В котором Рейсаура, правда, дает ему от ворот поворот, потому что выходит за Понсио Дамерона, но все равно, знаете ли… Почитайте! И в таких выражениях! Просто новая Элоиза…

Раздалось шуршание бумаги.

– Действительно, занятно, – протянул Бенисио.

– Так не томите же, – уже настойчиво произнес Снокейра.

Бенисио подошел ближе. Разорвал на спине Рейсауры рубашку.

– Прости меня, – вдруг прошептал он, сделал шаг назад и замахнулся кнутом.

***

Рейсаура услышала свист бича и зажмурилась, ожидая удара. Но его так не последовало. За ее спиной внезапно раздался чей-то крик боли, какой-то шум, выстрел, разъяренный вопль Снокейры:

– Держите его! Вот ты и попался, Кайло Рен!

Кайло? Он пришел за ней? Но… как? Рейсаура с трудом повернула голову, чтобы понять, что происходит. Увиденное повергло ее в шок. Бенисио дель Соло дрался с людьми Снокейры! Вот он выстрелил в одного, ловко увернулся от удара и сам ударил ногой другого… Не может быть! Рейсауре просто снится кошмар. Она сейчас проснется! В ужасе она закрыла глаза. Кто-то подбежал к ней, начал перерезать веревки. Это Бенисио. Нет… Кайло. Все мелкие детали, все странные совпадения встали наконец на свои места. Ее возлюбленный и ее заклятый враг – один и тот же человек!

Он успел перерезать веревки, но на него тут же набросилось еще трое противников. Рейсаура в панике огляделась и увидела лежащую на земле дубинку одного из прихвостней Снокейры. Не долго думая, она подняла ее и из последних сил ударила по спине одного из нападающих. Бенисио этого хватило, чтоб отбросить остальных. Он обернулся к ней, и Рейсаура с ужасом заметила, что его лицо пересекал свежий кровоточащий порез.

Послышались крики, топот копыт. Это Cavaleiros do Ren! Люди Кайло – Бенисио – вступили в схватку.

– Уходите, patrão! – закричал один из них. – Мы их задержим!

Бенисио посмотрел на Рейсауру полубезумными глазами и протянул ей руку. О, чего только Рейсаура бы ни отдала за возможность иметь выбор! Возможность сказать «нет», убежать, спрятаться от всего этого кошмара! Но увы, эта роскошь была ей недоступна… И Рейсаура взяла его руку. Судорожно сглотнув, Бенисио подсадил ее в седло, сел позади нее и пришпорил коня.

Через некоторое время бешеный галоп наконец сменился шагом. Они ехали где-то в зарослях сельвы. Обессиленная Рейсаура изо всех сил пыталась бороться с забытьем. Бенисио… Кайло прижимал ее к себе. Почувствовав, как ей на шею падают капли горячей крови, Рейсаура встрепенулась. Им надо остановиться! Его надо перевязать! Словно прочитав ее мысли, Бенисио произнес:

– Мы почти на месте.

Он натянул поводья возле маленькой хижины. Спешился, помог спуститься Рейсауре, и они наконец оказались лицом к лицу. В её груди бушевала буря противоречивых чувств. О, с каким удовольствием она отхлестала бы его по щекам за все обиды, за обман! Она на секунду представила как разбивает в кровь эти губы, на которые была готова молиться еще сегодня утром… Внезапно Рейсаура заметила, что на боку его сюртука расплывается темное пятно. Бенисио покачнулся, закусил губу. Ее яростный гнев мгновенно стих, уступив место столь же сильной тревоге, всепоглощающему состраданию. Рейсаура подошла ближе, перекинула руку Бенисио себе через плечо.

– Обопритесь на меня, – тихо сказала она и повела его к хижине.

***

Она помогла Кайло – дону Бенисио, в который раз напомнила себе Рейсаура, – прилечь на циновку.

– Где здесь вода? – спросила она.

– За домом есть ручей, – ответил Бенисио, пытаясь поймать взгляд Рейсауры. Но она отвела глаза.

– Бинты? Иголка с ниткой?

– В углу в коробке. Рейсаура, поверьте, я бы никогда…

– Вы серьезно ранены, дон Бенисио, не стоит терять времени, – сердито перебила она и пошла за водой.

Сколько раз она представляла себе, как будет лечить раненого Кайло? Как поднесет к его губам воду, как оботрет испарину с его лба… И вот теперь она расстегнула на Бенисио жилет, помогла ему стянуть рубашку, обнажая рану в боку. О, она ненавидела его еще сильнее за то, что ей было стыдно на него злиться! Ведь он рисковал ради нее жизнью, подверг опасности свое дело… «Негодяй» – упрямо подумала Рейсаура, сдерживая подступающие слезы, и приступила к обработке раны.

Он потерял сознание задолго до того, как она, закончив зашивать порез, наложила на рану чистую повязку. Руки Рейсауры, перепачканные кровью, начали безудержно дрожать. Ей бы надо было помыться самой, зашить собственную разорванную одежду, да хотя бы отползти в другой угол! Но у нее не осталось сил. Украдкой, ненавидя себя за слабость, Рейсаура поцеловала Бенисио в плечо и легла рядом, погрузившись в забытье.

***

Бенисио пришел в себя в полной темноте. Бок и лицо пронизывала боль. Рядом с ним кто-то пошевелился… Рейсаура! Его вновь накрыло невыносимым чувством вины, смешанной с обидой, желанием схватить ее, встряхнуть, спросить, как она могла написать это письмо, как она посмела так его отвергнуть, после стольких клятв и поцелуев… О, этот торжествующий взгляд Снокейры, когда тот передал ему мятый листок!

Но сейчас, когда голова Рейсауры лежала на его плече, Бенисио был готов забыть обо всем. Он нащупал свой сюртук, укрыл ее и притянул к себе, упиваясь отныне запретной близостью.

***

– Ты знаешь, что учудил твой сын, Ханнерио? – гневно произнесла донья Леонора, осторожно взяв мужа за руку. – И да, я говорю «твой» сын, потому что вся эта эскапада совершенно в твоем духе! Вместо того чтобы воспользоваться связями семьи, пойти в политику, он бегает в маске по лесам! Как какой-то шиллеровский разбойник!

Внезапно она заметила, что пальцы мужа подрагивают, сжимают ее руку…

– Ханнерио? Ханнерио!

Его глаза открылись, и он посмотрел на нее узнающим взглядом, попытался что-то сказать, но язык его не слушался. Донья Леанора наклонилась, чтобы уловить его слова…

– Что? Ландо? При чем тут… – Она резко выпрямилась. – Ты слышал, что я сказала про Ландо? Все мои слезы, бессонные ночи, мольбы проснуться, а ты приходишь в себя, услышав про старое соперничество? Негодяй! Мерзавец! Клянусь, на этот раз я точно с тобой разведусь!

… Старая Томазина, прибежав на крики Леаноры, застала ее рыдающей на груди у мужа. Дон Ханнерио улыбался, пусть еще слабо и криво, своей самой лихой улыбкой.

***

– Ешьте, вам надо набираться сил, – сказала Рейсаура, протягивая ему на ладони смоченную в вине галету. – Там были еще консервы, но я не могу их открыть.

Ее жест до боли напоминал их последнее свидание. Сможет ли он теперь есть шоколад, не вспоминая о той ночи, что сулила неземное блаженство? Бенисио неловко попытался взять у нее галету рукой, но вышло только хуже. От его прикосновения Рейсаура вздрогнула и уронила кусочек хлебца ему на грудь.

– Ох, – пробормотала она, наклоняясь, чтобы собрать упавшее. – П-прошу прощения, дон Бенисио.

– Рейсаура, прошу вас… – начал он и замолчал. О чем ему ее просить? Не называть его «доном»? Простить за то, что в образе Бенисио он вел себя с ней как последний мерзавец? Не убирать руки с его груди? – Прошу вас, дайте мне объяснить…

– Я знаю все, что мне надо о вас знать, дон Бенисио, – с горячностью возразила она. – Я знаю, что человек, которого я любила, мне угрожал, унижал меня…

– Рейсаура! Это было лишь притворством! Игрой на публику!

– Тогда почему мне больно по-настоящему? – Она сердито достала из коробки еще одну галету, макнула ее в вино и поднесла ему прямо к губам. – Ешьте! Да ешьте же, наконец!

Он с трудом проглотил предложенное. Чувство вины было слишком сильно, и он стал искать спасения в собственной обиде.

– Любили… В прошедшем времени. Впрочем, в вашем письме все сказано прямо, не понимаю, почему я удивляюсь! – зло ответил он. – Как вы могли! После всех ваших признаний, просто так взять и…

– Как я могла? Как я могла написать вам, что донья Леанора предложила мне вариант долгой помолвки, которую в любой момент можно разорвать? Ешьте! Откройте рот! Как я могла подумать, что это может быть выходом из создавшейся ситуации? Как я могла вас предупредить? Просить вашего совета? Не вертитесь!

– Рейсаура…

– Как я могла бояться дона Бенисио? Не вертитесь, а то подавитесь!

– Рейсаура…

– Как я могла…

Он наконец перехватил ее руку, притянул к себе.

– Это не то, что вы написали в письме!

– Я знаю, что я написала, не смейте… извращать мои слова.

– Ваше письмо… В кармане сюртука. Убедитесь сами!

Она достала письмо, начала читать…

– Это не мой почерк! Похож, но не мой!

– Снокейра… – сквозь зубы процедил Бенисио. – Клянусь, я его убью!

Рейсаура вздохнула

– Для этого вам надо сначала поправиться, – мягко сказала она. – Ешьте…

***

– Так не больно? – Рейсаура осторожно провела платком, смоченным в кашасе, по краю раны.

– Нет, – соврал Бенисио.

Рейсаура кивнула. Она была довольна, что рана не воспалилась. Кайло шел на поправку.

– Кайло, – робко начала она, – почему вы… начали освобождать рабов?

Его сердце возликовало. Если он ей расскажет, объяснит свои мотивы, может быть, она перестанет так ненавидеть Бенисио…

– Я… всегда ненавидел рабство, – ответил он. – Считал, что мои родители недостаточно… радикальны. Мало только хорошо обходиться с собственными рабами и иногда давать кому-то вольную, свобода нужна всем! Столько стран живут без этого позора, Рейсаура! Я поездил по миру, я видел, что рабство – это не необходимость.

Он перевел дыхание.

– Не думаю, впрочем, что я пошел бы дальше речей и памфлетов, если бы не Лукас.

– Лукас?

– Я познакомился с ним в Европе. Он местный, примерно возраста моих родителей. У него свои счеты со Снокейрой, что-то давнее… И очень серьезное. Насколько мне известно, Снокейра много лет держал его в темнице… Лукас особенно не распространяется на эту тему. Так или иначе, пока Кайло помогал бежать тем, чье положение было совсем невыносимо, Бенисио втирался в доверие к Снокейре… – В его голосе звучало отчетливое отвращение.

– Бенисио, – начала Рейсаура и осеклась. Потом, словно решившись, продолжила:

– Ваш отец… Что случилось? Ходили слухи…

Бенисио закрыл глаза. К горлу подступил ком.

– Я… Не знаю. Я выстрелил в том направлении… Думал, что увидел чачалку. Я не знал, что отец…

– Шшшш, – прервала его Рейсаура. – Это был несчастный случай.

Бениссио всмотрелся в ее лицо. Оно было печально, но в ее взгляде не было осуждения, отвращения, ненависти… Рейсаура снова дотронулась до раны, и он непроизвольно вздрогнул.

– Простите, – тут же сказала она.

– Когда я был маленький, Маз говорила, что если поцеловать больное место, станет легче.

– Дон Бенисио! – Рейсаура непроизвольно улыбнулась. – Вы уже взрослый человек, а верите в такие россказни!

– В россказни Маз? Как в Священное писание!

Рейсаура наклонилась и осторожно поцеловала его в щеку рядом с порезом.

***

Один из Cavaleiros do Ren пришел на закате. Его лицо было закрыто платком, но голова оставалась обнаженной, и Рейсаура с удивлением заметила, что у него светлые волосы. Она была убеждена, что все Cavaleiros – бывшие рабы…

– Как вы, patrão? – спросил cavaleiro.

Это… женщина! Рейсаура была удивлена, заинтригована и… почувствовала укол ревности.

– Мне надо стирать бинты! – выпалила она и убежала к ручью.

Она вспомнила, что не спросила Бенисио о том, правдивы ли другие слухи. О его похождениях в городе… Как далеко он зашел, пытаясь убедительно играть роль повесы?

Cavaleiro, точнее, сavaleira, нашла ее у ручья, где Рейсаура, пожалуй, излишне яростно оттирала бинт от запекшейся крови.

– Сеньорита… – начала было cavaleria, но Рейсаура ее перебила.

– Я не сеньорита. Я обычная рабыня. Никто.

– Не для patrão, – пожала плечами незнакомка. – И не для нас. Рейсаура, я хотела вас спросить. Снокейра и его люди… Не позволили себе с вами лишнего? Вы понимаете, о чем я. Если вас кто-то хоть пальцем тронул, я отрежу этот… палец и засуну его мерзавцу в глотку.

Она говорила спокойным, будничным тоном, как будто обещала Рейсауре привезти из города перчатки.

– Н-н-нет, – краснея, пробормотала Рейсаура. – Со мной все в порядке.

– Отлично, – ответила cavaleira. – Если вам что-то понадобится, говорите, не стесняйтесь.

Она ушла. Рейсуара вздохнула. Как бы ей хотелось быть такой же… сильной и смелой, как эта женщина! Она закрыла глаза, представляя себя в образе um Cavaleiro do Ren, и едва не упустила бинт в ручей.

– Я думала, что Cavaleiros – только мужчины, – осторожно произнесла Рейсаура, разбирая принесенные таинственной женщиной припасы: бинты, мазь, еду, одежду.

– Донья Фазмерия имела несчастье полюбить человека, который был рабом Снокейры, – пояснил Бенисио. – Так что с ее ненавистью к старому мерзавцу сложно тягаться. Я говорил, что хочу его убить своими руками, но, боюсь, сначала мне придется подраться за это право с Фазмерией.

– Разве джентльмен не должен уступать даме? – улыбнувшись, спросила Рейсаура.

Бенисио обиженно надул губы. Рейсаура почувствовала, как вспыхнули ее щеки. Она отвернулась, делая вид, что что-то ищет в мешке. Когда Бенисио так дулся… Ей хотелось его схватить и… и… Зацеловать до потери сознания, провести рукой по груди, животу… Как ему только не стыдно! Каков наглец!

***

Бенисио снится, как они с Рейсаурой бегут по полю. Почему-то это не здесь, в родном краю, а где-то далеко, в Старом Свете, может быть, в Англии, где полюбились ему зеленые луга со стогами сена и старые плетеные изгороди.

Жарко, солнце палит, на Рейсауре легкое белое платье, приоткрывающее ее тронутые золотистым загаром плечи, стройную шею, Бенисио не сводит с них взгляда, так хочется прикоснуться к этой нежной коже, провести пальцами, а потом прижаться губами…

– Догоняйте, дон Бенисио, что же вы! – кричит Рейсаура, обернувшись, хохочет, ее распущенные волосы, стянутые на затылке в небрежный узел, разметались, подсвеченные солнцем. В Бенисио жарко стучит кровь, древний инстинкт просыпается в нем, наполняет первозданной силой, в два прыжка, как лев антилопу, нагоняет он Рейсауру, хватает ее, и, хохоча, оба падают в свежескошенное сено. О, как бьется его сердце! Рейсаура под ним, разгоряченная, запыхавшаяся, он касается ее кожи, прядки волос липнут к ее шее, Бенисио отодвигает их, не удержавшись, прижимается губами к нежному местечку под ухом… Она замирает и вздыхает – так сладко, что он весь вспыхивает. Они утопают в душистом сене, он накрыл Рейсауру собой, он прижимается грудью к ее спине, ее шея и плечи открыты его голодному взгляду, он скользит губами ниже, касается пальцами легкой оборки платья, сдвигает ее, полностью обнажая ей плечо. Это неслыханная дерзость, но она позволяет, она позволяет! И даже…

– Ах… – снова вздыхает Рейсаура.

Голова кружится, желание становится невыносимым. Он приникает губами еще горячее, целует ее плечо, сдергивает оборку ниже. Рейсаура чуть приподнимается на локтях, и он видит, как сползшее с плеча платье приоткрывает ее грудь… Бенисио на мгновение медлит.

– Не останавливайся… – шепчет она. – Прошу…

Он проводит дрожащей ладонью по другому ее плечу, снимая с него и другую оборку. Теперь ее спина и плечи обнажены, ее лопатки похожи на крылья ангела, ее позвонки… Он касается их губами, и Рейсаура вздрагивает и стонет от его поцелуев… Он больше не может ждать, он обхватывает обеими руками ее талию, ведет ладонями вверх, по ее стройному стану, к груди, которая едва прикрыта тонкой тканью, одно движение и ткань сползает совсем, и его пальцы обжигает прикосновение к нежной коже.

– О-о… – томный стон срывает с губ Рейсауры, и Бенисио больше не может.

Он переворачивает ее на спину, она готова, она сама этого жаждет, она безвольно роняет руки, ее грудь обнажена, две розовые горошинки сосков молят о прикосновении. И он переходит еще одну черту, он наклоняется и целует их по очереди. Сердце едва не разрывается от восторга, Рейсаура стонет, она обхватывает руками его голову, прижимает ближе к себе, запуская пальцы ему в волосы… Он на небесах…

– Дон Бенисио!

Да, да, да, любимая, сейчас ты тоже будешь на небесах, о, я постараюсь…

– Дон Бенисио! Проснитесь! Вы так стонете…

Бенисио открыл глаза: к нему склонилась Рейсаура. Оборки на месте, значит… это был сон?

Он покраснел до кончиков ушей и сделал вид, что протирает глаза:

– О… да. Мне снилась… схватка.

Рейсаура покачала головой и снова достала галеты.

***

Их жизнь в маленькой, затерянной в сельве хижине постепенно вошла в свою колею. Бенисио становилось лучше с каждым днем. Он вставал, вместе с Рейсаурой занимался их нехитрым бытом. Они разговаривали обо всем. О рабстве, его жизни в Европе, книгах, которые они читали, о ее друзьях… Что же касается их отношений, то они словно ходили вокруг друг друга на цыпочках, не решаясь нарушить хрупкое равновесие. Рейсаура чувствовала, что Бенисио начинает завоевывать ее сердце. Что она стала ему доверять, что больше не сердится на то, как он себя с ней вел. Почти не сердится.

И она была бы совершенно довольна, если бы не постоянно нарастающее, невыносимое напряжение. Все эти взгляды, улыбки, как бы случайные прикосновения, невинные поцелуи после обработки шва – в лоб, в щеку, почти у самых губ (ах, Рейсаура до сих помнила, как эти сладкие губы касались ее!)… Всё это грозилось в один прекрасный момент прорвать плотину и затопить все на своем пути. Манящая и запретная мысль о близости с Кайло почему-то не пугала ее так, как мысль о близости с Бенисио. Потому что Кайло был благородным разбойником, ночной фантазией, а Бенисио – аристократом, сыном богатого плантатора, со всеми прилагающимися ожиданиями общества? Иными словами – реальностью, в которой Рейсаура могла быть разве что его любовницей, матерью его незаконных детей?

Рейсаура молилась, вспоминая проповеди падре Сан Текка, все истории о неосторожных девушках, которые дорого поплатились за свою низменную страсть. Но едва ей удавалось хоть как-то привести мысли в порядок, появлялся проклятый Бенисио, улыбался своей немного кривозубой улыбкой, и все возвращалось на круги своя. А еще ее злило, что как только его рана стала подживать, он начал надевать рубашку. Что начал бриться сам. Что ходил к ручью мыться только тогда, когда она была занята чем-то другим…

Cavaleiros do Ren приносили новости. Как Бенисио и Рейсаура были рады узнать, что Ханнерио пришел в себя! Что он гордился сыном. Что, еще с трудом передвигаясь при помощи Чубакито, Ханнерио кинулся с кулаками на кого-то, кто поносил Кайло Рена, но был схвачен, скручен и приговорен доньей Леанорой к постельному режиму. Что Ханнерио и Леанора планировали в ближайшее время освободить всех рабов…

– Вам надо уходить, patrão, – настаивала Фазмерия. – Эта хижина не подходит для жилья. Особенно в сезон дождей. К тому же слишком близко от Снокейры, он может кого-то из нас заметить.

– Polícia Civil и люди Снокейры наверняка думают, что мы постараемся покинуть страну, – задумчиво ответил Бенисио. – Но если мы уедем, например, в Рио-до-Набуасу… Никто не будет нас там искать.

– Но вдруг нас кто-то узнает? – Рейсаура понимала, что хижину рано или поздно придется оставить, но как же ей этого не хотелось…

– Все ищут беглую рабыню и сына плантатора, – возразил Бенисио. – Но никто не ищет богатую наследницу, скажем… ммм… Кирею Палпатинос и ее слугу.

– Что?!

– Люди видят только то, что ожидают увидеть! Фазмерия, нам нужны платья для Рейсауры. По последней моде. Томазина поможет с мерками. И что-нибудь скромное для меня!

========== Глава 5 ==========

Вот наконец настало время покинуть хижину. У Рейсауры больно сжалось сердце. Что их ждет? Умывшись в ручье и причесавшись, она начала одеваться. План Бенисио все-таки был безумным. Кто поверит в то, что она знатная дама? Да, донья Леанора отлично ее воспитала, но все же есть вещи, которые надо впитать с молоком матери. Никакие роскошные платья не сделают ее уверенной и гордой, не терпящей возражений, привыкшей к поклонению… Вздохнув, Рейсаура надела полупрозрачную шелковую сорочку с изящной вышивкой, панталоны, нижнюю юбку, взяла изумрудного цвета корсет… И с ужасом поняла, что сама не сможет его затянуть! И рядом нет никого ‒ только Бенисио дель Соло…

***

Бенисио был доволен собой. Он решил дать Рейсауре время, чтобы разобраться в своих чувствах, привыкнуть к нему. О, он был вознагражден сполна. Когда она рассказала ему о своей жизни до того, как попала к дель Соло, о том, как Платтос разлучил ее с родителями, чтобы выгодно продать… Он понял, что наконец заслужил ее доверие, что она сможет полюбить его как Бенисио, может быть, уже любит… Но как же тяжело ему было сдерживать свою страсть! Каждый раз, когда она шутливо целовала его в щеку после обработки раны, он весь трепетал.

А когда она вытащила нитки, то получил сразу пять поцелуев! Он с замиранием сердца ждал, что будет, когда она снимет швы с раны на боку. Рейсаура поцеловала кончики своих пальцев и осторожно погладила шрам. Несчастный ‒ счастливый? ‒ Бенисио был вынужден под надуманным предлогом искать спасения в ледяном ручье.

И вот утром перед отъездом ‒ новое испытание! – она позвала его, попросив с чем-то помочь. Он вошел в хижину и увидел… Рейсаура стояла, развернувшись к нему спиной. В одном белье! Оторопев, он смотрел на ее покатые плечи, едва прикрытые прозрачной тканью сорочки, спину, шею… Ленты корсета были распущены. Все это так напоминало одну из его многочисленных фантазий, что Бенисио изо всех сил ущипнул себя за руку. Но нет, он не спал.

‒ Бенисио?

‒ Что? ‒ Он явно прослушал то, что она говорила.

‒ Помогите мне затянуть корсет, я не могу сама.

‒ К-конечно.

Он нервно сглотнул и подошел ближе. Намотал на руки ленты. Потянул. Рейсаура оперлась рукой на стену.

‒ Ах!… Да…Сильнее!

Кровь так сильно стучала у Бенисио в ушах, что он едва ее слышал.

‒ Тяните еще!

‒ Но вам же будет больно!

‒ Не будет, корсет должен сидеть туго… Тяните, я скажу, если будет слишком. Ах… Да-а, вот так…

Она так вздыхала и вздрагивала от каждого его движения, выгибаясь ему навстречу, что он уже боялся за свой рассудок, но хотел слышать это еще и еще…

О сладкая пытка! Наконец Бенисио дрожащими руками завязал ленты. Он ждал, что Рейсаура отодвинется, но она продолжала стоять вплотную к нему. Он слышал ее взволнованное дыхание… “Боже, дай мне сил,” ‒ взмолился Бенисио, уже понимая, что проиграл. Медленно подняв руку, он провел самыми кончиками пальцев вдоль ее позвонков. По телу Рейсауры прошла дрожь, и она отодвинулась. Бенисио открыл было рот, чтобы пробормотать какое-нибудь извинение, но внезапно Рейсаура развернулась к нему. Посмотрела на него безумным, горящим взглядом. Схватила за ворот рубашки и, резко притянув к себе, поцеловала так горячо и требовательно, что Бенисио едва не потерял сознание. В какой-то момент он нашел в себе силы оторваться от ее губ, поцеловать шею, которую она выгибала с совершенно очаровательным стоном, ключицы и нежную ямочку между ними, грудь у самого края корсета… Он думал о том, чтобы расстегнуть крючки и, как в том сне…

‒ Кхм, кхм! ‒ внезапно раздалось у него за спиной…

***

‒ Тебя в детстве не учили стучаться? ‒ прорычал Бенисио, прикрывая собой Рейсауру.

‒ А тебя не учили не пользоваться своим положением и не соблазнять зависящих от тебя девиц? Я думал, тебя воспитали лучше, Кайло, ‒ холодно ответил Лукас.

Бенисио очень хотелось возразить, но он понимал, что сказать ему нечего. Он действительно был в шаге от того, чтобы погубить Рейсауру, о чем красноречиво говорила его несомненно заметная Лукасу… кондиция. Его лицо вспыхнуло от стыда, и он перешел в атаку.

‒ Ты врываешься сюда с проповедями, после того как…

‒ Господа! Прошу вас… ‒ вступила Рейсаура. ‒ Дон Лукас, подождите на улице. Дон Бенисио, помогите мне застегнуть шемизетку.

‒ Рейсаура, ‒ начал Бенисио, едва они остались одни. Его руки дрожали, и маленькие пуговки никак не желали попадать в петли. ‒ Клянусь вам, я не планировал воспользоваться вашей уязвимостью…

‒ Ничего страшного, ‒ прервала его Рейсаура. Что-то в ее голосе заставило Бенисио покрыться холодным потом. ‒ Это моя вина.

‒ Но…

‒ Вы все застегнули? Тогда выйдите, пожалуйста, на улицу.

Он вышел, сжимая кулаки и намереваясь выплеснуть весь свой стыд, тревогу, гнев на Лукаса. На этого мерзавца, который… “Может быть, удержал тебя от очень серьезной ошибки,” ‒ тихо подсказал ему внутренний голос. Но Бенисио не желал его слушать.

‒ Кайло, я тебя подвел, мне очень жаль.

‒ О, я уверен, что тебе жаль! ‒ гневно воскликнул Бенисио. ‒ Рейсауре пришлось пройти через ад!