Текст книги "Freak-show (СИ)"
Автор книги: Mistress_Alien
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц)
Хотел ли он бросить? Да. Но каждый раз, когда руки почти опускались, он напоминал себе о том, сколько прошел, преодолел, и вновь двигался к своей цели, не слушая никого.
Так получилось и сейчас, только эта ситуация оказалась даже опаснее, чем его фокусы. Только и тут Крис умудрился найти положительный момент, в лице Тома. Привязанность к парню не меркла даже на фоне проклятья. Наоборот, росла в геометрической прогрессии вместе с желанием защитить. Доказать, что ему можно верить.
– Я все, Крис, – голос Тома вырвал из мыслей и заставил открыть глаза.
Чтобы тут же закрыть.
Брюнет, видимо, задумавшись о своем, или просто не сообразив либо не заметив, что нравится Крису, вышел из бани в полотенце на бедрах. Иллюзионист выдохнул, собирая себя в «кучу» и резко встал с лавки, начиная раздеваться, поворачиваясь спиной к этому ходячему соблазну.
– Все вещи тут оставил, не сообразил что-то… – тихо добавил Том, видимо, расценив поведение Криса как нежелание смотреть на него в таком виде.
– Лучше молчи, – получилось грубее, чем иллюзионист рассчитывал, но лучше было так, чем хриплым, возбужденным голосом.
– Ладно, – слышно было, что Том расстроился, явно не понимая метаний блондина.
Выдохнув и раздевшись до трусов, Крис обернулся к брюнету, отметив, что тот уже успел надеть штаны и теперь пытался прочесать мокрые волосы небольшой расческой, шипя, когда слишком сильно дергал за спутанные после мытья пряди.
Закусив губу, он подошел к Тому и, под его шокированный взгляд, забрал из тонких рук расческу, мягко разворачивая его к себе спиной.
– Давай помогу. Лысый заклинатель змей не очень красивое зрелище.
Услышав смешок, Крис понял, что выбрал правильную стратегию, и парню легче расслабиться, довериться, слушая подобные комментарии, чем абстрактные слова поддержки или чего-то в стиле.
Прочесывая гладкие влажные волосы, блондин откровенно ловил кайф от податливости Тома, который только не мурлыкал, немного водя головой за расческой и явно радуясь подобной помощи.
– Все, – почти с сожалением Крис провел по волосам последний раз и вдруг, неожиданно для самого себя, наклонился и легко поцеловал бледное острое плечо Тома, который вздрогнул и резко повернулся к нему лицом.
Зеленые глаза встретились с голубыми, словно спрашивая, зачем Крис это сделал. А он стоял и улыбался, не в силах ничего объяснить, просто наблюдая за тем, что сделает Том.
Спустя еще несколько долгих секунд парень улыбнулся, и иллюзионисту показалось, что в полумраке бани выглянуло солнце, озаряя небольшое помещение своими теплыми лучами.
– Спасибо, – просто сказал Том, пожалуй, не осознавая еще до конца, что даже такими простыми словами пускает корни глубоко в сердце Криса.
Something's raped and taken from me
– Черт, одно и то же, – Том со вздохом захлопнул старую книгу и тут же закашлялся от облака пыли, которое поднялось от нее вверх, окутывая голову парня, – да что такое, они тут вообще не трогали их ни разу? – пытаясь отмахнуться от пылинок, настойчиво оседающих на лице серым слоем, он изо всех сил старался не чихнуть снова.
Крис усмехнулся и отодвинул несчастный фолиант подальше от разъяренно шипящего брюнета.
– Это просто бесполезно, – выдохнул Том, когда удалось, наконец, побороть зуд в носу, – глаза уже слезятся. Ты что-нибудь нашел? – посмотрев на Криса, который сидел, подперев рукой подбородок, брюнет прищурил зеленые глаза, – или ты нагло меня обманул и просто не умеешь читать?
– Стакан, – Крис закатил глаза и снова посмотрел в книгу, лежащую перед ним, – я нашел просто о проклятьях в целом, но вы, наверняка, уже читали подобное.
Том подошел к блондину и, не заморачиваясь, уселся на деревянный стол рядом с открытой книгой, закидывая ногу на ногу.
– Что там, прочти, и я скажу, знаю или нет.
Иллюзионист кивнул и отвлекся от разглядывания стройных ног, так удачно оказавшихся у него практически перед лицом.
– Так… сейчас, – Крис перелистнул пару ветхих страниц, – вот, слушай. Проклятья передаются несколькими способами, самые распространенные – заговоры на человека и на предмет. Второе страшнее, потому что любое проклятье на несколько поколений закончится, рано или поздно, а заговоренный предмет может переходить из рук в руки как среди членов одной семьи, так и между случайно оказавшимися в непосредственной близости людьми.
– Отличненько, то есть Каролина может быть вообще жертвой? – Том закусил губу и начал покачивать ногой.
– Не думаю, если честно, – Крис отвлекся от книги и посмотрел на хмурого брюнета, – слишком уж она… мерзкая, – он замялся с определением, потому что никак не мог подобрать нужного слова. Казалось, девушка сама похожа на проклятый предмет, настолько ее присутствие рядом выбивало из колеи.
– Тут согласен, – Том покивал головой, задумчиво глядя куда-то перед собой.
– Да ладно, – Крис наигранно вытаращил глаза, – согласен? Со мной? Быть того не может, мне послышалось?
Брюнет фыркнул и скривился.
– Кажется, стакан скоро понадобится тебе. Давай дальше, – кивком указав на книгу, Том немного поменял позу, опираясь теперь на руку и покачивая обеими ногами.
Крис только улыбнулся и снова обратился к книге:
– Любой предмет может стать проклятым, что даст ему силу и защитит от уничтожения до тех пор, пока не будет разорвана истинная связь. То есть – уничтожена суть проклятья. Вот тут интересно, – Крис снова поднял глаза на Тома, – я так понимаю, нет смысла спрашивать, пробовали ли вы разбить зеркало?
Том закатил глаза, сладко потянулся, и неожиданно серьезно посмотрел на Криса:
– Пробовали – это мягко говоря. Однажды мы схватили Каролину, связали и караулили в трейлере Мика, а Краун, как самый сильный и устойчивый, пошел к зеркалу. Сам понимаешь, разбивать его, видя уродливого себя – мало приятного.
Блондин кивнул, внимательно слушая парня.
– Мы пытались что-то вытянуть из Каролины, но внезапно почувствовали просто адскую боль. Я даже не знаю, с чем это можно сравнить, – Том поморщился, словно прогоняя ужасные воспоминания, а Крис машинально накрыл руку, на которую опирался брюнет, своей, – короче, мы все просто отключились. Отвратительно, – парня передернуло, – а когда очнулись, Каролина просто поинтересовалась, не желаем ли мы ее развязать. И все. Она прекрасно знала, чем это обернется и решила, видимо, дать нам понять все, прочувствовать, так сказать.
– Да уж… – Крис не знал толком, что тут можно добавить, лишь сильнее сжал тонкие томовы пальцы своими, – ладно. А что будет, если несколько человек смотрят в зеркало?
Том задумался.
– Не знаю… честно, я не горю желанием видеть остальных такими, какими их показывает отражение. Мне себя хватает. Да и нет гарантии, что это опять не обернется болью или чем похуже.
– А какой ты, Том? – внезапно для самого себя спросил Крис.
– Ужасный, – парень опустил голову, и черные прядки, выскользнув из-за ушей, упали на лицо, – наполовину в чешуе, как змея. Глаза зеленые, тоже змеиные. И на голове… змеи, – совсем тихо закончил он.
Блондин почему-то затаил дыхание, представляя себе это зрелище и находя его…
Красивым.
Завораживающе прекрасным.
Совсем не страшным, а наоборот, притягательным.
– Ну вот, не надо было говорить, – Том по-своему расценил молчание Криса и выдернул руку из-под его ладони, – это так мерзко, – тонкий носик сморщился, а нижнюю губу закусили острые белые зубы.
– Скорее наоборот, – тихо сказал блондин, а парень недоуменно посмотрел на него, – наверняка, это красиво. Ты просто не можешь быть уродливым, я уверен.
– Могу, – упрямо повторил Том.
– Давай как-нибудь покажешь? Я не боюсь увидеть твое отражение. При условии, конечно, что ты не испугаешься синего мокрого меня, – иллюзионист усмехнулся.
– А что если это чревато последствиями? И мы умрем на месте?
– Кажется, кто-то недавно говорил, что устал и не хочет видеть в цирке новых участников, лишь бы побыстрее уже все это закончилось, – брови иллюзиониста вопросительно приподнялись.
– Ладно. Но давай сначала все-таки попробуем не сдохнуть. Ты вселил в меня нездоровый оптимизм, – Том усмехнулся и снова закинул ногу на ногу, – читай, что там дальше.
– Да, мой лорд, – Крис отвесил шутливый поклон, прямо сидя, и снова углубился в книгу, – так, это не то…не то… вот! Тут пишут, что самым распространенным предметом были зеркала, так как они могут сохранять сущность жертвы долгое время, благодаря отражению, которое носят в себе. И под такое проклятье легче всего попасть. Ну, это понятно. В зеркало человек смотрится часто, и вообще все люди, так или иначе, имеют дома сей предмет.
– А как бы вот узнать, жертва Каролина или все-таки причина? – Том снова задумчиво уставился перед собой, – написано что-нибудь об этом?
– Четко ничего. Пишут, что в принципе любому хранителю проклятого предмета он дает практически вечную жизнь. Носитель, можно сказать, срастается с предметом, их энергии становятся одним целым и уничтожить одно, не трогая другое – невозможно.
– Это я знаю. Мы читали. Чтобы снять проклятье нужно либо Каролину убить, либо зеркало разбить. Но ни то, на другое, нам не под силу, только если ты не устойчив к сильнейшей боли, – как-то печально подытожил брюнет, заправляя за уши непослушные прядки волос.
– Есть еще вариант – узнать причину. И устранить ее – тогда проклятье потеряет свою мощь.
– Как ты узнаешь у Каролины причину? – раздраженно спросил Том, – она, если еще не заметил, не особо разговорчива в этом плане и ей доставляет удовольствие видеть наши метания.
– Вот на этом предлагаю сосредоточиться, – не смотря на тон брюнета, Крис говорил спокойно.
Том сделал пару глубоких вдохов.
– Ладно, давай дальше читай. Мне уже надоело тут торчать.
Крис соврал бы себе, если бы сказал, что не надоело ему. После посещения бани они вернулись на стоянку цирка и разошлись по своим трейлерам, в надежде немного поспать. Но это не удалось ни одному, ни другому. Крис вылетел из своего фургона как ошпаренный, пытаясь выкинуть из головы мерзкого утопленника, который в этот раз открыл рот, заливая водой из него свою грудь и живот. Блондин думал, что его все же стошнит, но на улице едва не сбил с ног Тома, который стоял, привалившись к телеге с декорациями, и глубоко дышал, вытирая кровь, идущую из носа. Оглядевшись по сторонам, блондин понял, что всех участников шоу сегодня кошмары донимали в удвоенном размере. Команда была напугана и сбита с толку. Никто не мог понять, что служит причиной того, что сны стали ужаснее. Каждый подтвердил, что отражение пытается что-то делать, говорить, двигаться или идти вперед, тогда, как раньше все кошмары строились на том, что уродливые фигуры просто стояли на одном месте.
Том и Крис, не сговариваясь, объявили о решении пойти в библиотеку. Ребята пообещали прикрыть, в случае чего, и парни ночью прокрались в ветхое деревянное строение, что библиотекой-то и назвать было тяжко. Хлипкая щеколда сломалась под напором Криса и, зайдя в помещение, оба поняли, что тут никого давно не было, не говоря уже о какой-то минимальной охране и прочем. Только шаль, аккуратно свернутая и лежащая на небольшом стульчике, свидетельствовала о том, что тут все же кто-то работает. Но явно не ночью, так что Крис и Том беспрепятственно сидели за старым столом, стоящим между громоздкими стеллажами и «добивали» слезящиеся глаза, вчитываясь в поплывшие от старости строчки пыльных книг.
– Ладно, читаю, – иллюзионист потер переносицу и снова «пробежался» глазами по страницам, – если проклятье все же удалось разорвать, все его участники… – он запнулся, не зная, как прочитать то, что видел.
– Ну, что там? – Том нетерпеливо дернулся и, быстро сев рядом, забрал у Криса книгу, дочитывая за него, – все его участники умирают, особенно если уже пробыли под действием проклятья длительное время. Шансы есть только у тех, кто попал под действие проклятого предмета меньше, чем пару месяцев назад, – губы брюнета дрогнули, но он тут же сжал их в тонкую линию. Тряхнув головой, Том закрыл книгу и посмотрел на Криса, улыбнувшись, – вот видишь, если поторопимся, у тебя будет шанс.
– Нет уж, – Крис, сам толком не понимая, что делает, резко протянул руки и, обхватив плечи брюнета, дернул его на себя. Том не успел ничего сделать и буквально упал в объятия иллюзиониста, ощущая, как сильные руки сжимают почти до боли, – мы теперь одна команда, и выкручиваться будем все. Должны быть способы. Тем более, мы еще не знаем о причинах. Так что это все может быть иначе.
Том хмыкнул, утыкаясь носом в ключицу Криса и прикрывая глаза.
Чувствуя, как иллюзионист ладонью поглаживает его по спине, он расслаблялся, почти «плывя» от столь приятных прикосновений, которых не чувствовал уже очень много лет. Парень вообще отвык от любых проявлений нежности к себе, выстроив толстую стену вокруг, отгородившись от мира и не подпуская никого к себе.
А теперь оставалось только удивляться тому, как этот голубоглазый блондин за считанные дни пробил большую брешь в этой стене и теперь быстро приучал Тома к себе, словно дрессировщик дикое животное, давая понять, что его не стоит бояться, лучше довериться и увидеть, как он защитит от любых напастей.
Том вздрогнул от странных ассоциаций и резко отстранился от Криса, успев увидеть в его глазах разочарование и легкую обиду. Но мужчина быстро взял себя в руки, улыбнувшись Тому. Брюнет не смог не улыбнуться в ответ и, наклонив голову чуть вбок, спросил:
– Ну что, еще почитаем или хватит?
– С меня на сегодня точно хватит, – усмехнулся Крис, – но я побуду вором и вот эту книжку, – потянувшись, он ухватил с полки книгу в кожаном переплете, – заберу с собой. Там написано о цирках. Почитаю на досуге. Мы как раз завтра из этого города уедем, будет, чем занять себя в дороге.
– Плохой, плохой фокусник, – покачал головой Том, – воришка, ужасный воришка, – закусив губу, он с весельем смотрел, как блондин, снова напомнив ему про стакан для яда, прячет книгу под широкой кофтой и встает с лавки, направляясь к выходу из библиотеки.
Том, хмыкнув, пошел следом, надеясь, что поспать удастся хотя бы немного, ведь вечером предстояло заключительное шоу.
***
Снова он. Смотрит перед собой, оглаживая себя тонкими руками, уже почти полностью покрытыми блестящей чешуей. Очень хочется проснуться или закрыть глаза, чтобы не видеть парня, который улыбается, покачивая головой, приводя в движение змей, заменяющих волосы.
Жутко выглядит шевелящаяся копна змей, иногда проскальзывающих по скулам и лбу парня, который, казалось, не замечает подобных «неудобств». Кажется, «волосы» стали длиннее. По крайней мере, заметно, как некоторые змейки, доставая до плеч и немного ниже, пытаются обвить руки, тонкими черными полосками скользя по чешуе, заменяющей кожу.
Парень резко наклоняется вперед, так, что глаза оказываются совсем близко. В яркой зелени виден желтый, вертикальный зрачок, который то чуть сужается, то расширяется, словно юноша внимательно к чему-то приглядывается.
Внезапно он замирает.
Замирают его руки, до этого скользящие по бокам и бедрам.
Замирают тонкие черные змейки, делая прическу похожей на темный камень.
Глаза становятся будто ярче, зрачок превращается в тонкую полоску, а парень медленно моргает, только совсем не как человек.
Вертикальное веко медленно скрывает зелень глаз и так же медленно открывается, словно позволяя в полной мере увидеть новоприобретенную змеиную черту.
Отчаянно хочется проснуться, стереть из памяти эти глаза, но не получается.
Не отпускает кошмар, давая «насладиться» им в полной мере.
Тонкие губы растягиваются в улыбке, и становятся видны острые белые клыки, чуть впивающиеся в нижнюю губу, немного даже протыкая ее, заставляя алые капельки крови выступить на месте маленьких оставшихся от клыков дырочек.
Яркий раздвоенный язык быстрым движением проходится по ранкам, слизывая кровь, и парень довольно улыбается, снова моргая, а затем, резко выпрямляясь, вновь принимаясь гладить себя руками, словно красуясь перед невидимыми зрителями.
Змейки на голове вновь приходят в движение, начиная скользить по скулам и лицу юноши, придавая этому получеловеку окончательно звериный вид.
***
Том стоял, опираясь руками на стол в своем фургоне, и тяжело дышал. С приходом Криса сны стали ужасны. Он не мог смотреть на себя в таком облике, каждая клеточка отражения казалась уродливой и страшной, парня не на шутку трясло после этих снов, и он не мог сосредоточиться.
Том понял, что было ошибкой ложиться спать днем. Когда они с Крисом вернулись из библиотеки, ребята предложили устроить репетицию и прогон. Нужно было доставить кое-какие декорации, что затянулось до обеда. Том валился с ног и, наплевав на все, прилег поспать. Нельзя совсем не ложиться, он от усталости уже мало что соображал.
Только вот теперь, проснувшись, брюнет с ужасом понял, что боится выходить на манеж. А именно – боится брать в руки змей. Казалось, что любимые питомцы выйдут из-под контроля, чувствуя панику хозяина – и тогда смерть Тома будет совсем незавидной.
Сев около террариума, он положил подрагивающую ладонь на стекло.
Одна из змей тут же приподняла голову и ткнулась туда, где покоилась рука парня. Тому порой казалось, что эти хищники на самом деле понимают его, а не просто выполняют годами отточенные приказы, действуя на инстинктах.
Он вздрогнул, снова вспомнив сон. Отражение стояло перед глазами, как живое, не желая отпускать и давать шанс успокоиться.
Том прикрыл глаза, выдыхая. Шоу совсем скоро, а он в состоянии, близком к истерике. Совсем на него не похоже. Что же происходит?
Парень старался думать о чем-то хорошем и невольно в сознании всплыл легкий поцелуй в плечо, внезапно подаренный Крисом и его же сильные руки, в кольце которых было очень уютно и спокойно.
Первый мужчина Тома не особенно разменивался на нежности. Нет, он не был груб или жесток, он хорошо относился к брюнету… до определенного момента, конечно. Усмехнувшись, Том открыл глаза и снова стал наблюдать за змеями, которые, очевидно, решили лечь поудобнее, и теперь в террариуме кольца пришли в движение, заставляя парня с улыбкой смотреть на эти перемещения.
Его первая влюбленность не особо разменивалась на ухаживания и нежные жесты.
«Том, ну мы мужчины, или как? Ну, давай я тебе еще цветочки начну носить», – говорил он, запуская пальцы в тогда еще короткие кудри и даря собственнический поцелуй.
«Том, хватит ластиться, ты же не девушка. Прекрати», – и смех, после которого обиженного на такое брюнета обязательно разводили на секс. Это ведь лучший способ примирения.
Сейчас, оглядываясь назад, Том, конечно же, понимал, что его просто использовали скорее как красивую игрушку, нежели действительно любя, как человека. Нельзя сказать, что отношения не содержали определенной теплоты, но ему, с детства обделенному лаской и любовью, порой хотелось просто сидеть в сильных объятьях, наслаждаясь руками любимого человека, без намека на интим. Наверное, поэтому его и тянуло к мужчинам. Тому, которому хотелось наконец-таки почувствовать себя в безопасности, вряд ли удалось бы дать ощущение подобного чувства женщине. Ведь им, как правило, надо было того же, поэтому парень влюбился в сильного, и, казалось, волевого мужчину, растопившего его тогда ледяное после приюта сердце, в которое до этого он пустил только по-братски близкого хозяина питомника, вытащившего брюнета из того дерьма.
Крис же отличался кардинально от первого мужчины, да и Том соврал бы себе, если бы не признал, что рад этому.
Но вместе с тем он понимал, что не время и не место в их ситуации для каких-то чувств, ведь под тенью проклятья не было место ничему светлому, несмотря на все те лучи тепла, исходящие от иллюзиониста.
Том понял, почему он так рьяно отговаривал его от вступления в цирк. Помимо, конечно же, опасности, было странное щемящее чувство, от которого парень тогда просто отмахнулся. Это было начало, то самое начало, после которого следует бурный взрыв эмоций, не поддающийся никаким объяснениям и не принимающий доводов здравого смысла.
Уже было явно видно, что за короткие дни Крис подобрался к нему ближе, чем кто-либо в цирке за эти годы. Он не говорил лишнего, не сыпал высокими речами и пустыми фразами, он просто пытался выжить и давал понять, что сделает все для этого.
Не говорил – действовал.
Сразу, сходу, бросился с головой в события, пытался докопаться до сути, улыбался хмурому Тому и сносил его сарказм, лишь изредка вступая в словестные перепалки. Которые, черт бы их побрал, уже нравились так же сильно, как и Крис.
Вздохнув, Том поднялся с пола и принялся переодеваться в сценический костюм. Натягивая облегающие штаны, он с улыбкой вспоминал время, проведенное в компании иллюзиониста. Он странным образом умудрился наполнить событиями несколько последних дней так, как не было уже давно. Том почти привык к размеренно-страшному существованию, даже дико порой было осознавать то, что с подобной атмосферой вообще можно как-то примириться.
Уже застегивая тонкую, прилегающую к торсу водолазку, Том, переборов себя, все же протянул руку и взял со стола маленькое зеркало. Необходимо было причесаться, иначе растрепанные волосы, которые были далеко не короткими, попадали бы в глаза в самые ненужные моменты. Причесавшись максимально быстро, Том подошел к террариуму и замер.
Непонятная дрожь, предчувствие чего-то, что он сам не мог объяснить, грызло изнутри.
Стараясь действовать спокойно, Том наклонился и вытащил из террариума змей, позволяя им обвить себя привычными кольцами. Шикнув от боли, он придержал их хвосты, тяжело дыша. Питомцы сдавливали сильнее, чем обычно, а он не представлял, как их успокоить, потому что не знал, как успокоиться самому.
Слыша над ухом шипение и ощущая, как змеи до сих пор не могут нормально улечься на нем, Том шел к главному шатру.
До слуха стала доноситься надоевшая музыка, а глаза в полумраке вечера разглядели множество людей, спешивших в шатер с основного входа. Том понял, что зрителей сегодня больше, чем обычно. Гул голосов был сильнее, мальчишек-зазывал явно было несколько. Беспокойство стало копиться внутри большим комом. Неизвестно, как и без того неспокойные змеи среагируют на огромную толпу. С ужасом Том увидел множество детей и поразился тому, как к цирку относятся органы правопорядка, явно смотрящие на это через призму взяток, данных им Каролиной.
Если разложить все по полочкам, Тому было глубоко плевать на психику детей, которые бегут в цирк сами, ведомые неестественным любопытством. Любые дикие поступки рано или поздно караются.
Не плевать ему было на собственных змей, которые от криков детей могли среагировать как угодно. Можно быть дрессировщиком или укротителем любого уровня, но ты никогда не будешь застрахован от непредвиденных поступков диких животных.
Нельзя предугадать поведение хищника в стрессовой ситуации и меньше всего Тому хотелось брать на душу грех за чью-то смерть.
Стиснув зубы от все еще причиняемой змеями боли, Том шагнул в полутемный шатер, где вся команда уже была в сборе, дожидаясь только его.
***
– Ты как? – Крис подошел со спины, спрашивая тихо, чтобы не потревожить и без того беспокойных питомцев.
Том дернул плечом, по обыкновению смотря на манеж сквозь щелку в занавесе.
Толпа сегодня была неспокойной. Крики и топот уже практически раздражали. Зрителей было слишком много, а ажиотаж и вопли были слишком громкими.
– Да уж, – прокомментировал блондин, подойдя ближе и тоже смотря на манеж, – я надеюсь, к нашим номерам большая часть все-таки свалит.
Том кивнул, снова поморщившись от слишком сильной «хватки» змеи.
– Эй, – Крис аккуратно, но настойчиво заставил Тома посмотреть на себя, коснувшись пальцами его подбородка, – ты точно в норме?
Блондину пришлось отдернуть руку, потому что одна из змей зашипела, словно отгоняя от хозяина лишних людей.
– Я… да, – Том постарался придать голосу уверенность, но получилось плохо.
Блондин явно не поверил, но вопросов больше не задавал. Дождавшись Лею после ее номера, он увел девчонку помочь с подготовкой света к своему. Иллюзионисту не меньше других требовалось настроиться на выступление.
Том все так же стоял у занавеса и пытался унять дрожь. Змеи сегодня не давались даже на простую ласку, шипя каждый раз, когда он, по привычке, поднимал вверх руку, намереваясь погладить какую-либо из двух чешуйчатых голов.
– Давай, твой выход, – Краун, взмыленный и почему-то злой, ворвался на кулисы и посмотрел на Тома, – они там все странные какие-то. И очень, очень много народу, – поморщившись, будто съел что-то очень кислое, мужчина хрустнул шеей и прикрыл глаза, явно пытаясь расслабиться.
На манеже потух свет и Том понял, что пора.
Никогда еще при выходе на мягкий настил не дрожали ноги.
Он уже и забыл, что такое волнение, неприкрытый страх, а не привычное предвкушение перед номером.
Зажегся один факел, освещая пространство, куда шагнул парень, ловя восхищенные выдохи зрителей. Змеи пришли в движение по сигналу руки, тугие кольца вились вниз по бедрам, переходи к ногам, спускаясь переливами на ткань манежа.
Сделав шаг в сторону, и чуть наклонившись, Том улыбнулся, пытаясь держаться в обычной манере, и положил ладони на головы замершим по обеим сторонам от него змеям, медленно опускаясь на одно колено и склоняя вниз голову.
Это был его знак. Дань уважения хищникам, позволяющим выступать с ними на потеху публике. Со стороны это смотрелось как часть номера, красивый элемент странного мужчины и его змей, но на деле Том просто просил помочь ему напугать людей в очередной раз. Мысленно – но с уверенностью, что его понимают.
Минута – и тонкие ладони взмывают вверх, а змеи припадают к полу, начиная медленно скользить к первым рядам.
Вот уже слышны заглушаемые ладонями крики и Том немного расслабляется. Все, вроде бы, идет как обычно.
Шагая по краю круглой арены, он, играючи, то направляет змей к публике, то позволяет одной из них обвить свое тело, немного пригибаясь и подставляясь под кольца змеи, чтобы ей было удобнее.
Минуты сливаются в один сплошной поток, и парень перестает их замечать.
Небольшие танцевальные движения, плавные, по-змеиному медленные, но в то же время резкие, стандартный поцелуй в прохладные змеиные морды, и вот уже некоторые из самый нервных покидают манеж, не выдерживая, заставляя Тома улыбаться все сильнее.
Он в своей стихии, как ни крути. Никакой страх перед проклятьем не может заставить его разлюбить цирк.
Том понимает, что болен. Так же безнадежно болен, как безнадежно проклят.
И все в этом цирке такие же, как и он. Сколько бы опасности не нависало над ними – они будут так же преданно любить то, на что положили всю свою жизнь. Годы тренировок, боли от провалов и радостей от побед, не победить никакому страху. И, пожалуй, именно поэтому все они чего-то ждали. Пытались, конечно, разорвать замкнутый круг, но все равно оставались в нем. Может и правда, не хватало кого-то настолько простого и светлого, как Крис?
Пришедший сюда из-за упрямства и, пожалуй, настолько искренне желающий им помочь, что у него могло бы получиться?
Том снова наклонился, позволяя змее обвить его руку, и поднял ее вверх, чувствуя, как прохладное тело скользит к плечу, дальше к шее. Зная, что со стороны это выглядит так, будто он потерял контроль и животное душит его, Том улыбался и ждал, пока крики станут громче, а паника в зале разрастется сильнее. И только когда слух парня был ублажен окончательно, он позволил себе направить змею с шеи на грудь, второй рукой поднимая еще одну змею и укладывая ее кольца над первой. Тело с радостью принимало привычную нагрузку, и Том поклонился, завершая номер и слушая оглушающие овации в свою честь.
Змеи снова беспокойно зашипели. Парень, нахмурившись, резко развернулся и ушел с манежа, который погрузился в темноту, готовясь принять последний номер и Криса, с улыбкой встретившего Тома за кулисами.
– Все-таки ты просто непозволительно хорош, – блондин смотрел на Тома, прищурившись.
Парень не отреагировал на комплимент, его снова поглотило беспокойство.
– Будь осторожен, – просто сказал он, заглядывая в удивленно расширившиеся глаза.
Иллюзионист кивнул и, обойдя Тома, вышел на манеж.
Через несколько минут послышался его голос, рассказывающий о том, какое чудо предстоит увидеть собравшимся сегодня и первые, полные шока вскрики, когда Краун вытащил куб, а Лея начала наполнять его водой.
Секунды складывались в минуты, Крис находился в кубе, а Том считал, отсчитывал драгоценное время, тихо шепча числа себе под нос, даже забыв о боли, которую змеи доставляли до сих пор.
Почему-то хотелось положить питомцев в террариум, казалось, это будет правильным, но он решил дождаться окончания номера иллюзиониста, и потом уже сделать задуманное.
Парень боялся, что Крис снова что-то увидит в отражении воды. Что-то, что опять заставит потерять такое нужное время и может стоить жизни. Конечно, Том понимал, что у иллюзиониста наверняка дыхание развито больше, чем у них всех вместе взятых, и какой-то минимальный запас времени у него есть. Но все же этот фокус чрезвычайно опасен, недаром повторить его удавалось лишь единицам. Которые можно пересчитать по пальцам одной руки.
Но вот раздались первые хлопки, и Том выдохнул, увидев, что Крис выбрался из куба, принимая заслуженные аплодисменты. С мужчины текла вода, а мокрая светлая одежда облепила безупречное сильное тело, заставляя Тома, которому нестерпимо захотелось к нему прикоснуться, громко сглатывать слюну.
Иллюзионист походил какое-то время, купаясь в лучах славы, но по его натянутой улыбке Том даже издалека понял, что Крис все-таки видел в воде что-то, что ему не понравилось. Просто, скорее всего, мужчина сумел как-то отвлечься и побороть приступ страха, красиво завершив свой номер и не дав эмоциям взять верх над разумом.
***
– Все, сейчас народ расходится, и складываемся! – Крауну, судя по всему, было так же не комфортно, как и Тому.
Крис и Каролина все еще были на манеже. Иллюзионист сливал воду и складывал цепи, а девушка следила за зрителями, покидающими цирковой шатер.
– Мне надо отнести змей, – Том повел плечами, пытаясь немного расслабить ноющие от тяжести мышцы.
– Что я слышу, повелитель змей хочет избавиться от подопечных?
Вздрогнув от неожиданно раздавшегося прямо за спиной голоса, Том обернулся и увидел ехидно улыбающуюся Каролину.
– Ты мне предлагаешь декорации таскать вместе с ними? Я, знаешь ли, не настолько силен, – язвительно отрезал Том и скрестил руки на груди, смотря на хозяйку цирка.
– Да мне все равно. Не перетрудись, – усмехнувшись, девушка пошла вглубь стоянки, направляясь в свой фургон.
