Текст книги "Любовь вопреки (СИ)"

Автор книги: Miss Spring

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 19 страниц)

– Володя, я очень тебе благодарна, очень ценю всё, что ты делаешь. Ты настоящий, ты такой, которого ждет любая девушка всю жизнь, но сейчас не могу тебе ничего обещать и не хочу тебя обнадеживать, понимаешь?

– Всё понимаю. Не надо ничего обещать. Как говорил Ремарк: "Давай просто будем. Не надо обещаний. Не надо ожидать невозможного. Ты будешь у меня, а я – у тебя. Давай просто будем друг у друга. Молча. Тихо. И по-настоящему". – Владимир был так убедителен, что Лазаревой хотелось ему верить.

Хотя, после расставания с Алексеем, она думала, что никогда больше не поверит мужчинам.

Глава 8 «Предложение»

Остаток месяца пролетел быстро. Новый Год Дарья и Володя решили отмечать вместе. Собрали и нарядили ёлку в её квартире, вместе готовили блюда к новогоднему столу, вместе ездили в Икею и скупали разный декор, чтоб украсить квартиру. У них теперь всё было вместе.

1 января, уже после боя курантов и танца, на который согласилась Даша, когда они сели за стол, Суворин сказал:

– Чудесная праздничная ночь. Давно так хорошо не праздновал. А то все один да один.

– Я тоже одна последние несколько раз. И впервые не ощущаю того, что вступаю в новый год в одиночестве. Спасибо тебе. – она улыбнулась. – мужчина вдруг стал серьёзным и сказал:

– Я хочу сделать тебе предложение.

– Хочешь предложить мне стать генеральным вместо тебя? – шутливо спросила Лазарева, отпив шампанского. Она не уловила серьёзного тона Владимира.

– Ты меня не так поняла. – весёлость её тона обстановку не разрядила. – Даша, выходи за меня замуж.

– Володь, – толи от нервов, толи не до конца вникнув в его слова, девушка засмеялась. – это очень смешная шутка…

– Это не шутка. – опять решительно оборвал её Суворин. – Я абсолютно серьёзно.

– Так, подожди… Мы с тобой нормально знакомы и общаемся… около двух недель. И всё? – уже переняв его серьёзность, спросила девушка. – Мы же с тобой совсем не знаем друг друга!

– Узнаем. – не отступал Владимир. – Выходи за меня.

– Подожди… Но так не делают… – её выгрызали изнутри сомнения, да и чего греха таить – всё было слишком неожиданно.

– Почему не делают? Я только что так сделал. Значит делают.

– Ты что, действительно серьёзно? – решила ещё раз убедиться Дарья.

– Абсолютно. – ненадолго повисла тишина, затем она встала из-за стола и подошла к окну.

Снег валил большими хлопьями, люди во дворе зажигали бенгальские огни, лепили снеговиков, фотографировались, дети, которым, наверно, единственный раз за весь год было позволено не спать ночью, играли в снежки и задорно смеялись. Где-то за многоэтажками вверх взлетали фейерверки.

– Это невозможно. – наконец произнесла она.

– Почему? – немного нервно спросил Володя.

– А ты не думал, что я другого люблю? – раздражаясь, спросила Даша. Отошла от окна и подойдя, стала к нему вплотную. Они смотрели друг другу в глаза.

– Он не умеет любить. – резко возразил мужчина.

– А ты, значит, умеешь?

– Умею.

– А если я познакомилась с иностранцем на сайте знакомств? Возьму, закручу с ним роман и уеду заграницу? Не думал? – она несла всякую чушь, обалдев от такого напора и наглости, как ей казалось.

– Заграница далеко, а я здесь, рядом. – контраргумент на эту чепуху был весомым.

– Знаешь, это даже как-то подло с твоей стороны. У меня, может, не самый удачный период в жизни. А ты тут со своими дурацкими… – Дарья злилась на него, ведь он знал! Знал и обещал не лезть!

– Я сделаю так, что в твоей жизни больше не будет «не самых лучших периодов». – снова оборвал её Суворин. – Я сделаю тебя счастливой.

– Очень самоуверенное заявление! А тебя не учили, что должно пройти больше времени, период свиданий должен быть более длительным, чем две недели встреч на работе?

– Учили. Но я решил, что с тобой нужно именно так. – казалось, у него на всё есть ответ.

– А тебя не смущает, что я тебя не люблю? – почти стиснув зубы, выдвинула последний, убойный, как казалось ей, аргумент девушка.

– Не смущает. Полюбишь. – спокойно сказал Володя. Она вздохнула и вновь села за стол. Он остался стоять.

– Ну допустим так… Но пойми, я только строю карьеру. Сейчас, на данном этапе, я не смогу сидеть в четырех стенах и быть хранительницей домашнего очага. Мне нужна работа.

– Работа у тебя будет. Я сделаю так, что наш брак никак не повлияет на твою карьеру. Поверь мне. – Даша закрыла лицо руками.

Прошло несколько минут в молчании.

– Присядь, пожалуйста. – произнесла, наконец, она. Мужчина выполнил её просьбу, сев рядом. – Скажи мне, почему? Почему? Почему ты всё это сейчас делаешь? – посмотрев на него, задала она вопрос.

– Потому что я хочу, чтоб ты стала моей женой.

– Мы знаем друг друга неделю…

– Две.

– Даже если две. И что, для тебя этого достаточно?

– Для меня достаточно. – спокойно отвечал он.

– Но почему? Потому что я такой образец якобы «идеальной» женщины? – допытывалась она.

– Нет. Когда я первый раз увидел тебя… Даже не тебя, а твои глаза, которые ты подняла на меня при той встрече, когда опоздала на совещание, я сразу понял, что ты только внешне такая сильная, независимая, смелая… А глаза у тебя печальные. Я посмотрел в них, влюбился и всё для себя решил. Тогда, сразу.

– Что решил? – Лазарева, была ошарашена совсем и уже мало что понимала.

– Что я хочу заботиться о тебе. Я никогда в жизни ничего так не хотел, как заботиться о тебе. И никогда себе не прощу, если это будет делать кто-то другой. Только я. Так решил. – по щеке Дарьи скатилась слеза.

– Решил… А у меня спросить?

– Я спрашиваю. – нежно ответил Суворин, осторожно вытерев слезу своей большой ладонью.

– Ты меня совсем не знаешь. – продолжала сопротивляться девушка, но всё слабее.

– Знаю. – в который раз возразил мужчина, смотря на неё с огромной любовью.

– Знаешь… – повторила она его слова. – Я уже поняла твой подход: ты узнаешь, я полюблю… Ты важных вещей обо мне не знаешь!

– Говори.

– Тогда, три года назад, я была беременна. От Леши. И сдуру сделала аборт. – слёзы сильнее потекли из глаз. – Понимала, что нельзя, но и оставить не решилась. Я очень испугалась. Генетики, того, что я одна… Ему даже говорить не стала, потому что осознавала, что если он так себя повёл после нашей ночи, если для него все было ошибкой, то и ребёнок будет ошибкой… Я боялась услышать от него эти слова: «Делай аборт». И сделала сама. Потому что я была одна. Вот так бывает, родни много, а ты один… – немного помолчав, Дарья продолжила. – Я себя теперь каждый день себя корю. Этот грех не искупить ничем. Потом, знаешь, как у Есенина: «Кто горел, уж тот гореть не может». Вот так. И я ничего не могу с этим поделать. И любить никого не могу больше. – она вытерла лицо руками. – Мне кажется… Нет, я знаю, что ты прекрасный человек. Я чувствую, что ты говоришь правду. Уж не знаю, как у тебя это так молниеносно произошло, но чувствую, что ты действительно любишь меня. Ты ждешь от меня взаимности, но я не смогу тебя полюбить. – она все ещё плакала и смотрела в стол.

– Я сейчас, наверно, должен встать и уйти. – более упавшим, но всё ещё увренным голосом, сказал Владимир, выслушав её признание. – Я впервые за весь вечер не знаю, как мне поступить. Я не хочу уходить, но и оставаться как-то… странно.

– Я должна выйти на некоторое время. Подожди. – и Лазарева быстро покинула комнату.

Она отправилась в спальню. Нужно было успокоиться, прийти в себя. Девушку трясло. Она вспомнила о хорошем успокоительном, которое принимала когда-то давно, года полтора назад. Ей прописал его психолог. Даша стала искать в ящике стола. Пришлось вытащить то, что там лежало, и, внезапно, среди бумаг, на пол выскользнул знакомый блокнот. Это был её дневник, который она вела до переезда в Москву. Даша улыбнулась и открыла его где-то посерёдке.

«Сегодня мы с мамой ездили к ясновидящей. Не знаю, зачем она меня к ней потащила. Я не хотела, упиралась, к тому же ехать было далеко, встать надо было рано, а шел дождь. Но мама переубедила. Ну как переубедила… Обижаться стала! Пришлось согласиться. Когда мы к ней приехали…» – дальше шёл подробный рассказ о том, что семнадцатилетняя Даша увидела и что её удивило, а что показалось банальным. Но привлекло внимание другое: «…Тогда я попросила её ответить, за кого я выйду замуж или хотя бы как его будут звать. Тамара (так звали ясновидящую), помолчала немного, а потом сказала: «Высокий, статный мужчина, при деньгах, будет занимать высокую должность, брюнет, глаза у него будут голубые. А имя…. На "В" будет начинаться. Любить тебя очень будет. Только с ним ты сможешь быть счастливой. Как встретитесь, сказать не могу. Только образ его вижу» – вот, что она сказала. Я, если честно, не верю. Знаю, что мы будем с Лёшей вместе. Не надо мне никаких мужчин других. Даже самых лучших!»

В этот момент внутри всё похолодело. Даша ведь и забыла уже о том походе к ясновидящей, о её словах. А тут внезапно эта запись…

Она подошла к зеркалу, поправила макияж, причёску, вытерла слёзы и вышла из комнаты.

Владимир уже стоял у входной двери и собирался, очевидно, уйти.

– Володя… – девушка неуверенно позвала его. Мужчина обернулся. – Останься. – Владимир молчал и как-то неоднозначно смотрел на неё. – Ты же ещё хочешь, чтоб я вышла за тебя замуж?

– Ты шутишь что-ли?

– Я уже взрослая, чтобы шутить такими вещами. – пожала плечами Даша, стоя у стены в прихожей. – Не уходи пожалуйста. Я не хочу тебя терять… Если ты готов быть с такой… Неидеальной, неправильной, не любящей тебя женщиной. – он подошёл к ней, посмотрел ей в глаза, погладил по щеке и сказал:

– Не защищайся. Разреши себе быть слабой, беззащитной… И хоть чуточку счастливой. Поверь, со мной можно.

Лазарева смотрела ему в глаза и ей действительно захотелось верить.

Владимир наклонился к ней и легко, нежно поцеловал ее в губы. Но через мгновение, положив руку ей на затылок, притянул к себе и поцеловал сильно, страстно, зажигая их обоих. Даша плюнула на всё и поддалась. В висках стучала кровь, а в голове только его слова: «Разреши себе быть слабой, беззащитной… И хоть немножечко счастливой».

Она не помнила, как они дошли до её спальни. Только его поцелуи – жаркие, страстные, но в то же время нежные… Как это получалось, знал только он.

Мгновение и его руки уже блуждали в поисках молнии на платье, ласково гладя её спину, ещё мгновение и платье с лёгкостью упало на пол. Его рубашка тоже была расстегнута и оказалась там же.

Она закрыла глаза, доверяясь только ощущениям. Мужчина не заставлял себя ждать. Ещё мгновение и она оказалась на кровати уже без единого предмета гардероба, а он осыпал её тело поцелуями, от каждого из которых она вздрагивала.

Его любовь рвалась наружу, перемешиваясь с нежностью и счастьем обладания этой женщиной.

Он вошёл в неё резко, заставляя застонать от удовольствия, которое предвкушалось уже долго. Движения пресыщенные страстью, потом всё же стали немного плавнее. Она подавалась вперед как бы ловя каждый его толчок, стонала и извивалась от удовольствия, сжимая в руках покрывало, потом, обхватив его руками за шею и немного приподнявшись, страстно целовала в ответ.

Комната, наполнялась запахом этой страсти и энергии, исходящей от двух тел, конрастируя с метелью, которая проносилась бесконечным потоком за окном.

Мир сузился до двух этих тел, до их губ и рук и желания быть еще ближе, еще сильнее – они забыли обо всем, обо всем на свете…

Входя мощно, сильно, Суворин будто изгонял из Даши эту боль, живущюю столько лет в её душе, разъедающую её изнутри и этот страх быть счастливой. Она вторила ему, и торопила, и благодарила за это исцеление, за это неистовое соединение и за то, что с ним, в его объятиях, она забывала обо всем на свете.

И вершина, которой они достигли почти одновременно, оказалась настолько невероятно потрясающей, что она еще несколько минут содрогалась всем телом – теперь не от боли, а от жизни и радости.

Спустя минуту, Владимир опустился рядом. Они лежали тяжело дыша, но обоим было очень хорошо.

– Я люблю тебя… Никому никогда не отдам. – проговорил мужчина, повернувшись на бок и любуясь Дарьей.

– Похоже, я приняла единственно верное в жизни решение, согласившись быть с тобой. – ответила девушка и улыбнулась.

На следующий день, они проснулись лишь в 12 дня.

Даша тихонько встала с кровати, обмотавшись одеялом и выглянула в окно.

За ночь прилично намело, во дворе было белым – бело, и мелкий снег до сих пор срывался. Она стояла и думала, что этот, наступивший год, будет для неё действительно по-настоящему новым. Как двор, который замело и он стал белым, её жизнь начиналась с чистого листа.

Внезапно, она почувствовала сильные руки, которые обняли её, и нежный поцелуй на шее.

– Доброе утро, любимая. – послышалось следом.

– Добрый день, скорее. – немного скомканно улыбнулась она и повернулась к Володе. – Первый день совершенно нового года. – девушка поцеловала его. – Пойдем завтракать?

– Ох, обожаю этот «первоянварский» завтрак! Салат Оливье, Селедка под шубой…

– Да – да… Язык, шампанское, икра и прочие деликатесы! – засмеялась Лазарева.

Они позавтракали, а затем решили пойти на прогулку, которая была весёлой и приятной. По-детски задорно играли в снежки, валялись в снегу, лепили снеговика и бесконечно много целовались.

Все новогодние праздники они провели только вдвоём, наслаждаясь друг другом, готовя вкусные блюда, гуляя по красивой праздничной Москве…

Даша, кажется, убедила себя в том, что любит только этого мужчину, который сделает её счастливой, а он ежедневно подтверждал это, стараясь радовать её и устраивая сюрпризы.

10 января, когда Дарья и Владимир вместе смотрели любимую советскую комедию, поедая приготовленные блинчики, задорно смеясь и растворяясь в объятиях друг друга, раздался звонок от Алёны.

– Алло! – дашин голос был довольным и задорным, а ещё, тетя услышала её весёлый смех, подавленный перед приветствием. – Привет, Алёнчик!

– Ну привет, пропажа наша! Сколько времени на связь не выходишь.

– Секундочку, я тебя поздравила с днём Рождения!

– Знаю, но всё-таки! Ты обычно приезжала к нам, а тут… Ни слуху, ни духу! – в этот момент Володя начал целовать её в шею и Лазарева снова захихикала.

– Прости, Алён… Володь, пререстань! – зашептала она, но видимо, всё равно получилось громко.

– Тааак, я что-то пропустила, звезда моя? – алёнин слух не дремал зря.

– Возможно. – снова улыбнулась Даша. – Я потом расскажу.

– Завтра приезжай и расскажешь. Или приезжай с тем, кого я пропустила. – предложила Синицына.

– Нууу… Я не знаю!

– Никаких не знаю! Ты забыла что-ли? Завтра же у Лёши день Рождения и мой заодно с его отметим, ну и с твоим инкогнито познакомимся! – девушку как ошпарило от этих слов. Уж кого она меньше всего хотела видеть, так это Алексея.

– Если получится, Алёнушка. – ответила Дарья, потихоньку овладевая собой. – А нет, так я в другой раз тогда. Ты без подарка точно не останешься, дорогая моя тетенька! – пошутила она в конце, чтоб ни Володя, ни Алёна не заметили перемены в её голосе.

Когда они попрощались, Владимир недоумённо посмотрел на неё.

– И почему ты отказалась ехать со мной к родне?

– Володь, завтра день Рождения Алексея. Алёна предлагала приехать на это мероприятие. Ты же понимаешь, что… – она замялась.

– Ну что? Ты боишься?

– Нет… Я не боюсь, но мне больно его видеть.

– Правильно. Ты боишься этой боли, бежишь от неё. А с ней надо столкнуться лицом к лицу и понять, что уже не больно. Потому что я рядом и у тебя другая жизнь. – словно уговаривая как маленькую, убедительно произнёс Суворин. – Тебе больше больно не будет, я обещаю. – он обнял её. – Поехали завтра, познакомишь меня со всеми. Мне, как никак, быть скоро частью этой семьи, правильно ведь?

– Правильно. Ты абсолютно прав… – проговорила Даша куда-то ему в плечо. – С тобой, я уже не натворю ошибок.

На следующий день, они купили подарки, цветы и поехали в Златоустово.

Сердце Лазаревой замирало и ныло, когда она, увидев родные места, вдавалась в воспоминания. Но присутствие Владимира и правда, облегчало всё, что она чувствовала. Она знала, что теперь сможет справиться, устоять. Есть кому поддержать её, не дать сорваться в пропасть.

Они подъехали к дому, Володя потушил зажигание.

– Ну вот, приехали… – произнесла девушка с легкой дрожью в голосе.

– Ничего не бойся. Всё будет в порядке. – накрыв своей большой ладонью её две хрупкие кисти рук, сложенные вместе на коленях, произнес он. И дальше, с расстановкой. – Ты. Моя. Только моя. – Дарья кивнула и глубоко втянула воздух и выдохнула.

Они вышли из машины и взяв из багажника все покупки, пошли в дом, протаптывая новую дорожку по снегу.

Дверь почти сразу открыла Марьяна.

– Проходите мои дорогие, ждём только вас! – Даша с Володей только ступили на порог дома, как из комнаты с диким визгом выбежали Богдан и Мира.

– Даша приехала! – и дети сразу кинулись обнимать её.

Следом вышли Алёна и Корней, за ними из другой комнаты Арсений Георгиевич и Алексей. Все столпились в прихожей, девушка поздоровалась с родственниками, каждого обняла и поцеловала. Хотя с Лешей она предпочла эту процедуру сделать максимально «холодной», лишь обняв его, и то, не крепко. Но даже от легкого прикосновения, её будто передёрнуло. Однако, Дарья взяла себя в руки.

– Ну вот, познакомьтесь. Это Владимир Александрович Суворин. – все улыбались, кроме Лёши. – Мой будущий муж. – при этих дашиных словах, на лицах уже было, скорее, недоумение.

– Ничего себе, вы даёте… – выдавил из себя Корней, первым придя в себя от такой новости.

– Ну, а чего тянуть? – мило улыбнувшись, ответила Лазарева. – Мы любим друг друга. По-моему, этого достаточно. – и посмотрела на Щербатова-младшего. Тот поменялся в лице и, казалось, готов был взорваться. Но, спросил относительно спокойно:

– И давно вы знакомы?

– Давно. – коротко и безапеляционно ответила Даша. – Ну, Володь, теперь тебе надо всех представить… – и она по очереди назвала имя и отчество каждого члена большой семьи Щербатовых.

Когда все познакомились с женихом Дарьи, а подарки и цветы были вручены, семья отправилась за стол. В общей суете так получилось, что Лазарева села аккурат напротив Алексея.

Весь вечер, девушка усиленно пользовалась этим случаем и демонстрировала Щербатову-младшему их с Владимиром идилию. В какой-то момент, у неё зазвонил телефон и Даша вышла из-за стола в коридор. Звонили с работы по срочному вопросу.

– Да, давайте запросим образцы, тогда уже решим. Надо ещё будет обсудить этот вопрос с Владимиром Александровичем. Я ему сама позвоню. – на работе, как казалось Лазаревой, не все ещё были осведомлены об «особых» отношениях шефа и его первого зама. – Спасибо, Аллочка. До свидания. – она нажала на кнопку отбоя.

– Карьера не ждёт? – раздался из-за спины знакомый до боли голос.

Даша обернулась.

– Работа. – она пожала плечами. – А ты чего не за столом?

– Тоже звонили. – соврал Алексей.

– Понятно. Идём? – девушка старалась контактировать с ним как можно меньше.

– Ничего не понятно. – он подошел к племяннице вплотную. – Мне не понятно, зачем ты выходишь замуж?

– Алексей, это нормально, когда люди любят друг друга и хотят создать семью. Это нормально, когда они при таком раскладе идут в ЗАГС, подают заявление и женятся! – с расстановкой и четкими паузами говорила Лазарева.

– Вот именно, что при таком раскладе! Но ты то его не любишь! – выпалил Щербатов-младший.

Они стояли у стены, к которой он припёр девушку. Расстояние было сокращено до минимума.

«Раскусил таки» – подумалось Дарье. – «Как он это делает вообще? Неужели я так плохо притворяюсь?» – но вслух она сказала, стиснув зубы:

– Да откуда тебе знать, люблю я его или нет? – прошипела девушка. – И вообще, – она повысила тон. – тебе какая разница, дядя? – делая особый акцент на последнем слове, спросила Даша.

Желваки на скулах его лица ходили ходуном. Аргументов не осталось.

– А что происходит? – раздался голос позади Щербатова-младшего.

Он обернулся и увидел Суворина. Дарья тут же, воспользовавшись моментом, выскочила из «ловушки» и оказалась рядом с будущим мужем.

– Володь, всё хорошо. Мы разговаривали просто.

Суворин внимательно посмотрел в глаза невесты, пытаясь понять, правду ли она говорит и точно ли всё хорошо. Он ведь знал, что человек, с которым она беседовала являлся источником боли и переживаний, и ругал себя мысленно, что не уследил за ситуацией. Непонятно, что Алексей мог ей наговорить за это время.

Но во взгляде любимой, он не увидел страданий, они светились какой-то небывалой уверенностью в себе. Она взяла его за руку.

– Пойдём, прогуляемся? Я тебе Златоустово немножко покажу.

– Пойдём конечно. – ласково ответил Володя и приобнял Дарью.

Лёша ушёл обратно за стол не сказав ни слова.

Когда они вышли на улицу, мужчина спросил:

– И что он от тебя хотел?

– Не верит, что у нас по-настоящему всё, думает, что я лгу.

– Ему то какое дело до этого? Прости, что я раньше не сообразил. Это только мучило тебя лишний раз. – он дотронулся до её лица. – Обещал беречь, а не сберег в банальном.

– Нет, Володь, всё хорошо. Я ему отпор дала, а в душе легче стало как-то. Будто бы действительно страх свой победила. Но не будь тебя, не случилось бы этого. Суворин, ты волшебник? – уже улыбаясь, спросила она.

– Могу и волшебником быть. Да я кем угодно буду, лишь бы ты век так улыбалась лучезарно, лишь бы ни одна слезинка не скатилась с твоих глаз. – с нежностью произнес Владимир, глядя на неё.

– С тобой, кажется, это реально. – ответила Лазарева. – Пойдём, всё-таки, посмотрим немного окрестности. А потом вернемся.

Даша и Володя не стали оставаться дольше, чем на сутки в гостепреимном доме Щербатовых. Они переночевали, позавтракали в кругу семьи и попрощавшись, уехали.