Текст книги "Рыжая вдова (СИ)"

Автор книги: miss Destinу

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 29 страниц)

Утро Линаэля началось с малого тренировочного комплекса лесных рейнджеров. Точнее, это урезанный вариант упражнений для детей. Он на утоптанной площадке перед домом совершал плавные движения. Неприспособленное к подобным нагрузкам тело стонало от разгоняемой по духовным каналам праны, мышцы горели, а левое колено, которое он старался не нагружать, изредка простреливало острыми вспышками боли.

У местных восточных хуманов есть похожий комплекс упражнений, который называется ушу. Заниматься в больнице было невозможно. Там места мало, а главное, эльф опасался себя выдать.

Этот комплекс преследует сразу две цели. Во-первых, позволяет поддерживать хорошую физическую форму. Во-вторых, улучшает движение праны в организме, что полезно не только людям, но в принципе любым живым существам. Смертным постоянные тренировки улучшают здоровье и позволяют прожить дольше. Повышается тонус и иммунитет.

В завершении комплекса Линаэль и вовсе впал в транс и совершил ставшее привычным за короткое время жизни хуманом отделение капелек праны, которые направил к больным местам. Нога, которая разболелась во время тренировки, перестала беспокоить. Дмитрий ощущал в теле лёгкость, наполненность силой, мышцы сладко постанывали.

Сразу после этого он отправился на кухню. Из муки сделал лепешки, которые запек в духовке. Пока нехитрый хлеб доходил, Дима сварил кашу.

Скудный завтрак заставил мысли активнее крутиться в голове. Для разнообразия рациона нужно было что-то срочно делать. С таким питанием никакие тренировки не помогут, организм вскоре истощится.

По верхам прошерстив память хумана, он быстро нашел решение. Не откладывая в долгий ящик, Дмитрий оделся в синий рабочий костюм тракториста и направился к соседке через два дома.

На стук в калитку дверь дома открыла пожилая женщина. Семьдесят пять лет, среди эльфов она бы считалась подростком, но люди быстро стареют. В этом мире они живут ещё не так мало, как в известных Линаэлю человеческих мирах, раза в два дольше точно. Ему было сложно называть «девочку» привычным для неё образом, но всё же он кое-как скрыл иронию и произнес:

– Баб Маш, чем я могу тебе помочь? Дрова наколоть, починить что-нибудь?

– Что, – прищурилась благообразная старушка в ситцевом сарафане, – на выпивку не хватает?

– Нет, – мотнул головой Дима. – Я завязал с этим делом. Теперь ни грамма в рот! А вот от продуктов не отказался бы. Так что, баб Маш, за десяток яиц и молоко сделаю всё, что скажешь.

Мария Ивановна задумалась. На водку алкашу она бы принципиально денег не дала бы, а едой помочь соседу могла бы и бесплатно, от широты души. Но… Она уже старая, силы не те, что в молодости. Вся родня уехала в город, впрочем, как и у большинства жителей этой деревни. Сама уже не поспевает содержать всё хозяйство.

– Работа есть, и много, – кивнула она своим мыслям. – Дима, мне нужно крышу поправить. А то в прошлый ливень такой потоп был! Весь пол на кухне залило.

– Сделаю, – серьезно кивнул он. – Показывай, где.

Старушка провела Карпова в дом и показала на потолок в районе печной трубы.

– Вот отсюда текло. Даже не знаю, как быть. Сама-то на крышу я не залезу…

– Ничего, баб Маш, я всё поправлю.

Работы Линаэль не боялся. А вот как без магии исправить протечку, он бы без опыта хумана долго думал бы.

– Я в сарае у тебя посмотрю, чем можно щели заделать.

– Конечно-конечно, – закивала Мария Ивановна. – Дима, ты знаешь, где сарай. Пошукай там. Можешь использовать всё, что найдёшь.

Инструмента в сарае бабы Маши было с избытком, в отличие от сарая Карпова. Дмитрий до попадания Линаэля успел пропить большую часть своего инструмента, сдав его на металлолом. Остались лишь единицы вроде лопат, граблей, вил, косы и прочих мелочей, что есть в любом деревенском доме.

В пыльном углу Дима откопал лист асбеста. Его-то он и размочил в воде, затем смешал с известью, которую нашел тут же, глиной и песком. Далее он обнаружил ведро со смолой. Найдя стальную миску, он поставил смолу на кирпичи и развел под ними огонь.

Приставив к дому лестницу, он забрался на крышу и замазал все щели. Когда раствор немного застыл, он промазал течи сверху смолой и присыпал её песком.

– Ну вот, – сказал он ожидающей старушке, слезая с лестницы, – несколько лет течь не будет. Потом нужно будет повторить, если снова потечёт. Всё же лучше было бы асбестом с цементом замазать, тогда надолго хватило бы.

– Ой, спасибо, – заулыбалась женщина. – Дима, погоди, я сейчас.

Женщина поспешила домой. Вернулась она минут через десять с большим пакетом, который вручила соседу. Дима почувствовал большую тяжесть, чем ожидал. Заглянув внутрь, он обнаружил пару десятков яиц, обернутых газетными листами, трехлитровую банку молока, литровую банку сметаны и пакет творога.

– Баб Маш, но тут много.

– Ничего, ты заслужил! – искренне лучилась радостью старушка. – А сможешь как-нибудь забор поправить?

– Могу прямо сейчас, – не стал отказывать Линаэль.

Где лежат инструменты, он уже знал, доски во дворе имелись, покосившийся забор ему показали. Найдя несколько ржавых труб, он забил их кувалдой в землю рядом со столбами забора, которые прикрепил к трубам проволокой. Гнилые доски поменял на новые. Через несколько часов работы забор снова был ровным, а неподалеку стояла довольная Мария Ивановна и держала в руках петуха.

– Вот, – с гордостью протянула она жирную птицу килограммов на пять. – Извини, но рубить сам будешь.

– Ох, баб Маш, спасибо.

От петуха Линаэль не отказался. Среди местных хуманов бродит мысль, будто эльфы (у них они считаются вымышленными существами) вроде веганов, мол, питаются лишь растительной пищей. Глупость несусветная, над которой он бы рассмеялся, но не хотел напугать старушку. Как может разумный гуманоид жрать лишь траву? Откуда мозг будет получать питательные вещества для активной умственной деятельности? Мясо – лучшая еда, об этом любой эльф скажет. Не зря в процессе эволюции в различных мирах разум почти всегда обретают всеядные существа, поставленные в тяжёлые условия жизни. Им приходится постоянно искать различные источники пропитания, помнить много вещей наподобие того, какие продукты ядовитые, а какие можно употреблять в пищу.

У эльфов особенно вкусными считаются вырезка и печень единорога. Раньше Линаэль обожал котлеты из единорожьей печёнки – пальчики оближешь.

От соседки он ушел довольным с полными руками продуктов. Для эльфа, который семьсот лет периодически получал от крестьян за свою работу оплату натуральной продукцией, разделать петуха не сложнее щелчка пальцев. А вот чтобы сберечь мясо без холодильника, пришлось постараться. Во дворе он из кусков фанеры на скорую руку соорудил коптильню и закоптил большую часть курятины. А окорочка сразу потушил в сковороде со сметаной и зеленью, которую сорвал с огорода. Хоть Карпов до этого ничего и не сажал, но зелень в виде петрушки, дикого чеснока и укропа продолжала расти сама собой.

Линаэлю при жизни эльфом даже в худших кошмарах не могло присниться, что он станет за еду работать на пожилых хуманов. А вон как жизнь повернулась.

Деньги сами собой не появляются, а их нужно много. Пусть в этом мире это лишь бумага, но люди придают ей огромную значимость, что даёт разукрашенной бумаге ценность. Линаэль сразу отбросил криминальные способы добычи финансов. Не то чтобы он не мог переступить закон. Мог, даже очень просто, но только если бы чувствовал за собой силу. А её не было ни капли. Здравомыслие подсказывало ему, что в местной тюрьме добиться своих целей будет не то чтобы сложно. Скорее, невозможно. Лишь на свободе он имеет микроскопический шанс вернуть родные магию и долгожительство.

Оставались честные способы заработка, но тут встаёт ряд препятствий. Во-первых, инвалида на работу в ССНР почти нигде не хотят принимать. А та работа, которая остаётся, малооплачиваемая. К примеру, можно устроиться в колхоз слесарем ремонтировать и обслуживать технику или перебраться в мегаполис и работать дворником. Но ни к тому, ни к другому душа эльфа не лежала. Во-вторых, немаловажную роль играло то, что мужчина считал, будто работая на себя, заработает не меньше, чем на низкооплачиваемой должности, скорее больше. При этом у него останется больше свободного времени для восстановления утраченных способностей. В-третьих, ему была жизненно важна близость леса. А куда ближе, если недалеко от деревни начинается тайга? Это место в глуши было идеальным для реабилитации. В современном мегаполисе особо не скроешься: повсюду камеры видеонаблюдения, почти у каждого человека телефон с камерой, в машинах видеорегистраторы, у любопытных соседей видеокамеры с мощными объективами. Никакой конфиденциальности. А привлекать внимание к своим занятиям эльф не собирался. Проблемы с представителями власти – это последнее, что нужно в его положении.

После сытного обеда Линаэль отыскал дома старый брезентовый мешок, взял нож и топор и отправился в лес.

Эльфы в процессе эволюции получили разум и долгую жизнь, но расплачиваются за это низкой рождаемостью. Если в семье за сто лет появляется один ребенок – это большое счастье. При этом их мир довольно опасный, в нём водится множество хищников с магическими способностями.

У эльфов в одном из ста случаев рождается одаренный ребенок. В далёком прошлом, когда эльфы были дикарями, они, как и люди, проявляли высокую социализацию. Ведь лишь сплотившись вокруг мага и всем племенем защищая и обучая детей, которые взрослеют очень долго, они могли выжить. Со временем эта раса, как и люди, прогнула мир под себя, но пошла по другому пути.

Хуманы лишь разрушают всё, до чего дотянутся их руки, создавая комфортные условия для жизни. Эльфы же с помощью магии научились менять леса, выращивая гигантские рощи. В них всё заточено на обеспечение комфорта и защиты разумных жителей. В этих рощах растут съедобные растения, живут изменённые одомашненные животные. Магически изменённые звери и растения защищают рощи от хищников и прочих агрессоров. Если кто-то не эльф и не один из обитателей рощи, то находиться там для него будет смертельно опасно.

Этот лес был непривычен. Ни разу не эльфийская роща, которая больше похожа на ухоженный лесосад. И не человеческий парк. Но и диким лесом тут не пахло. Сказалась близость людей. Накатные грунтовые дороги, натоптанные тропы, местами вырубленные деревья. В целом складывалось ощущение упадка природной энергии, что хорошо чувствовалось во время медитативного слияния с окружением, которое практикуют рейнджеры.

Линаэль старался разумом охватить как можно большую площадь, получая из инфополя растений информацию о том, что и где растёт, где и какие обитают животные.

По пути к намеченной цели, знатно петляя от берёзы к берёзе, он собирал в вещмешок чагу (грибы, которые растут на берёзах). Вскоре он пришёл к огромному вековому дубу, сбросил на землю полный мешок чаги и обнял ствол.

С помощью позабытой с детства методики Линаэль постарался почувствовать прану дуба.

У растений жизненная энергия сильно отличается от той, что течёт в телах животных. Но при умении можно позаимствовать у них прану. Обычно эльфы, наоборот, передают деревьям свою жизненную силу, чтобы ускорить рост и созревание плодов. Но на этот раз цель была иной. Линаэль почувствовал, как по стволу гигантского раскидистого дуба медленно текут соки. Вместе с ними так же неспешно двигалась жизненная сила. Она напоминала липкую патоку. Вроде черпаешь, но она не желает отлипать вначале от ствола, затем от эфемерных духовных пальцев.

После часа попыток зачерпнуть прану у эльфа получилось захватить капельку. Он сразу объял её своей затхлой хуманской жизненной силой и начал преобразовывать, растворять в себе. На это ушло ещё не меньше часа. За это время в лесу наступила темнота.

Если бы он был обычным человеком, то не сумел бы добраться до дома до наступления рассвета. Но Линаэль по-прежнему ощущал лес, причем даже лучше, чем раньше. Себя же он после вливания праны дуба чувствовал бодрым и полным сил.

Взял он столько энергии, сколько не сможет нанести вреда дереву и сколько может усвоить. Ни больше, ни меньше.

Вместо того, чтобы сразу вернуться домой, Дима ещё на некоторое время задержался возле дуба. Он стал ножом срезать ветки с листвой. Лишь когда образовалась приличная охапка, он обвязал её веревкой и, захватив мешок с чагой, отправился в обратный путь.

Утро Карпов начал, как и вчера, с малого комплекса лесных рейнджеров. Затем занялся переработкой и взвешиванием чаги при помощи старых пружинных весов с крюком. Затем он перебирал ветки с листвой дуба, вязал из них веники для бани и раскладывал на просушку.

К разочарованию Дмитрия, сразу получить наличные за лесные дары не получится. Чагу ещё можно продать в сыром виде, но в таком случае её закупочная цена в пять раз ниже. В райцентре есть государственные пункты приема лесной растительности: целебных трав, чаги, грибов. Цены там фиксированные и всё без обмана. Некоторые деревенские жители из тех, кто не спился, иногда сдают туда лесную продукцию. Карпов знал и о ценах, и местонахождении приемного пункта, но не его барское дело по лесам шастать, если в это время можно бухать.

Линаэль же в лесу как дома. Для него собрать его дары получше иной работы. Доход сулит неплохой, намного выше зарплаты тракториста, но придется немного подождать. За качественно подготовленные товары оплата существенно выше. Однако та же чага после разрубания на небольшие кубики сохнет около месяца. С травами то же самое, но для них ещё не сезон, ведь пока лишь середина весны.

Комментарий к Глава 2 Прим. беты:

Глава, конечно, была богатая на перлы. Тут вам и лесные пейджеры, и попытки зачерпнуть Прагу...

Бечено.

====== Глава 3 ======

Следующая неделя у Линаэля прошла схожим образом. Каждое утро он совершал разминочный комплекс, затем завтракал и направлялся в лес.

На скорую руку он сделал лук. Ничего выдающегося – обычная согнутая палка с натянутой капроновой веревкой. Наконечники стрел были изготовлены из отрезков толстой жести, а сами стрелы – из прямых прутьев. Даже настолько убогим луком он сумел в лесу добывать себе пропитание: то зайца подстрелит, то птицу. Теперь в мясе недостатка не было.

Конечно, Дима нарушал закон об охоте, ведь из лука охотиться запрещено, да ещё и без охотничьего билета, но кто бы его проконтролировал в глуши? Егеря тут редко появляются. Да и за лук эту поделку можно принять при большой фантазии, а воспользоваться им реально лишь со сноровкой лесного рейнджера. Но так и было задумано.

Карпов не собирался платить баснословные штрафы, если вдруг каким-то образом в их краях окажутся лесные инспекторы. Мало ли, завистливые соседи, к примеру, бывшие собутыльники, по доброте душевной донесут куда надо. Всегда можно соврать, что это не лук, а игрушка для тренировки моторики.

Иногда он успешно рыбачил, в чём ему помогала небольшая потрёпанная сеть, и никакого мошенничества. Эльфу был важен результат, а не долгое сидение на берегу с удочкой. А сеть он прятал на берегу речки, с собой не носил, чтобы и с рыбоохраной на штрафы не влететь.

Из леса помимо мяса и рыбы он стабильно приносил полный рюкзак чаги, а также дубовых и берёзовых веток для банных веников. Мясо он заготавливал впрок: коптил, вялил.

Но главным в лесных прогулках было иное. Каждый раз Линаэль находил новое подходящее дерево, которое становилось донором жизненной силы. Часто отнимать прану у одного и того же дерева нельзя, иначе оно засохнет, вот и приходилось наматывать километры.

Исцеление шло медленно и со скрипом… колена. Оно, зараза, никак не хотело выздоравливать. Для исцеления такой травмы капелек жизненной силы недостаточно. Тут требуется серьезное вливание, чего неподготовленное человеческое тело не выдержит. Или магию пускать в ход. Но для мужчины пока был доступен лишь один вариант: годами тянуть жизненную силу растений, постепенно усиливая свою возможность захвата энергии. И тут перед ним стоял выбор: или пустить все силы на лечение, или же на восстановление способностей. В принципе, выбора и не было. Понятно, что с учётом скоротечности жизни хумана Линаэль выбрал второе. В целом-то здоровье он привел в относительно неплохое состояние, а нога… ну хромает, ну болит после нагрузок, так не страшно. Несколько десятков лет можно перетерпеть подобные неудобства. Жизнь же в теле хумана он как-то терпит.

На следующее утро помимо разминки Линаэль полтора часа потратил на медитацию, пытаясь почувствовать свою душу. Как и ожидалось, с наскока ничего не вышло. Поэтому он и не расстроился, ведь изначально рассчитывал на длительный срок.

Вообще эльфы из-за своего долгожительства почти никогда не спешат. Всю работу выполняют неспешно, но очень качественно. Когда знаешь, что впереди долгая жизнь, нет смысла в спешке. Но Линаэлю пришлось перестраиваться на ускоренный темп жизни смертного, ведь он затылком ощущал холодное дыхание близкой смерти. В запасе жалкие тридцать-сорок лет, а это для того, кто прожил тысячелетие словно несколько недель. Глазом не успеешь моргнуть, как эти годы пролетят мимо.

Как бы ему ни хотелось посвятить всё время медитации, но жить в хлеву первородному было противно. Волей-неволей пришлось заняться обустройством быта.

В отсутствие денег оставалось использовать подручные средства и выполнять работу, которая не требует финансовых вложений. Этот день он полностью посвятил огороду: выкорчевывал сорняки, вскапывал грядки, окапывал и опиливал деревья. Вечером перед сном он вновь погрузился в медитацию.

Работы во дворе было так много, что хватило и на следующий день. И это ещё у Карпова не было семян для посадки. Но это продлилось недолго. Он прошёлся по соседям, а те по доброте отсыпали ему разных семян. В этой глуши люди не ходили в магазины за семенами, а заготавливали их впрок со своих огородов. Естественно, у них оставались излишки, которыми не жалко поделиться. Более того, добродетельные старушки понемногу поделились уже пророщенной рассадой. Так что на следующий день он вновь не вылезал с грядок, сажая помидоры, огурцы, перцы, баклажаны, кабачки и зелень.

В последующем Дмитрий чередовал походы в лес за чагой и ветками для банных веников с уходом за огородом и мелким ремонтом. Где остатки забора поправить, где землю разровнять. Сарай починить, дом немного подремонтировать.

Единственное, что оставалось неизменным, тренировки и медитации. А в лесу он не забывал позаимствовать прану у деревьев для улучшения организма, а иногда и зверушку или рыбку добыть.

Майские праздники Дмитрий, в отличие от соседей, праздновать не стал. Он в прежнем графике бродил по лесу, несмотря на дождливую погоду. Собирать чагу стало сложнее, поскольку не всегда удавалось сбить её топором, прикрученным верёвкой к длинной жерди. Иногда приходилось забираться по скользким стволам берёз на высоту пяти-семи метров.

После майских праздников он подошёл к соседу. Петрович вышел встречать гостя в семейных трусах и старой серой растянутой майке.

– Дим, привет. Заходи.

Получив приглашение, Карпов открыл скрипучую калитку и по кирпичной дорожке дошёл до порога дома, который был сильно похож на его собственный, только более свежий. Такой же козырек из шифера, широкая деревянная ступенька, массивный деревянный столб-подпорка, и всё покрашено зелёной краской.

Петрович достал из ниши из-под потолка пачку сигарет и зажигалку. Взяв себе одну сигарету, он протянул открытую пачку гостю.

– Будешь?

– Нет, спасибо. Я бросил.

– Уважаю, – кивнул Петрович, не скрывая довольной улыбки. Делиться сигаретами ему было не очень приятно, ведь они сейчас стоят дорого, но не предложить курева знакомому хуже для репутации – жмотом посчитают. Он вернул сигареты и зажигалку на место. – А я вот больше двадцати лет курю и всё никак бросить не могу. Нет, бросить легко, я так сто раз делал. А вот снова не начать курить…

– Понимаю. Отказаться от дурманящих веществ сложно.

– А я смотрю, – продолжил Петрович, – ты давно не пьёшь. Не тянет?

– Нет, – честно ответил Дмитрий. Слегка ухмыльнувшись, он веселым тоном добавил: – Вот от эльфийского вина я бы не отказался, но оно считается выдумкой…

Петрович юмора не понял, он был сугубо прагматичным человеком.

– Дим, так ты чего пришёл? Сразу говорю, денег нет. В долг дать не могу.

– Я не за этим. Петрович, ты в райцентр когда собираешься? Мне пенсия должна была прийти на карту. Хочу съездить до банкомата в райцентр и снять деньги. Заодно тебе часть долга верну.

Последняя фраза обрадовала Петровича. Вообще-то он собирался наведаться в райцентр через неделю, но ради такого дела, как возврат долга, он был готов ехать хоть сейчас. Но подумав, что нужно составить список покупок, согласовать его с женой, чтобы порожним рейсом не мотаться в поселок, он сказал:

– Давай завтра с утра съездим. У меня тоже там есть дела.

– Вот и славно, – мягко улыбнулся Карпов, зная, что хуманам нравятся улыбки, – тогда буду ждать.

– А ты, Дим, я смотрю, в лес зачастил, – с прищуром сказал Петрович. Его раздирало любопытство. – Нашел что хорошее или просто гуляешь?

– Свежим воздухом дышу, – легко ответил Дима. – Чагу ищу, берёзовые и дубовые ветки собираю. Вот продам веники в городскую баню, и тебе долг верну.

– О как! – был приятно удивлен Петрович. – Хорошая задумка. Я бы и сам хотел подобным заняться, да дела… – он многозначительно подмигнул и лёгким кивком указал в сторону дома, после чего шепотом добавил: – Меня Танька сгрызет, если днями вместо огорода буду в лесу пропадать. Она же будет думать, что я там водку пью и баб того самого. Только откуда в лесу и то, и другое?

– Если только с собой нести, – поддержал беседу Линаэль.

– Вот-вот! – кивнул Петрович. – Бабы! Попробуй им объяснить… Кстати, ты не думал жениться?

– Думал… – Дима сделал многозначительную паузу. – Когда молодой и глупый был.

Про себя же он подумал, что это было лет шестьсот назад.

– Да ты чего? – Петрович щелчком отправил бычок прямиком в жестяное мусорное ведро, которое стояло у порога. – Жениться тебе надо! С женщиной хорошо.

– Ага, – в голосе Дмитрия прорезался сарказм. – То-то ты только что на жену жаловался, – ухмыльнулся он.

– Так это я любя! И всё же подумай об этом.

– Петрович, на ком мне жениться в нашей глухомани? На бабе Маше?!

Петрович весело заулыбался, а Линаэль выдавил из себя мучительную улыбку.

– Действительно, у нас с молодыми и незамужними бабами туго, – сказал сосед, – но есть же ещё райцентр, город и другие деревни.

Линаэль имел в виду иное. Для него все девушки-хуманы были слишком молодыми. У эльфов дети считаются совершеннолетними в возрасте ста лет. Если опустить этический аспект ксенофилии, то остаётся иное. Хоть умом он и понимал, что люди взрослеют и живут иначе, но где-то на уровне подсознания закрепилось, что секс с малолетками младше ста лет – страшное преступление. Педофилия. А спать с человеческими женщинами, которые старше ста… Для начала таких нужно найти. Но даже если найдешь, то лучше не надо. Это ещё хуже. Даже в самых смелых мечтах Линаэль не мог представить, что у него на такую даму встанет.

Он ещё мог представить в качестве сексуальных партнёрш симпатичных девушек с внешностью, близкой к эльфийской. То есть это возраст в районе двадцати лет. Но двадцать лет! Он только представлял эту цифру, как в голове проявлялся образ маленькой эльфийской девочки. Вообще ужас!

– Новости видел? – продолжил поддерживать диалог Петрович.

– На чём? Телевизора у меня давно нет. Что-то интересное?

– Вчера передавали, что с зоны зеки сбежали. Моя Танька боится.

– Не вижу повода для опасений, – пожал плечами Дмитрий.

– Не скажи! Говорят, что побег совершен с зоны, которая расположена неподалеку от нас.

– Петрович, ближайшая зона находится от нашей деревни в ста пятидесяти километрах. Пешком по тайге каторжникам придется минимум неделю идти. Должно сойтись столь много случайностей, чтобы они вышли именно на нашу деревню, что вероятность стремится к нулю. Не забивай себе голову.

– Да я-то что? Я не страшусь. Это всё Танька. Да и если что, у меня ружьё есть. Ты лучше скажи, чего ко мне в баню не ходишь? Твоя же сгорела.

– Так и твоя пострадала.

– Уже починил. А тебе же тоже мыться нужно.

– Петрович, у меня с гигиеной проблем нет. Пока лето, моюсь в летнем душе.

– Видел я твой летний душ, – насмешливо фыркнул Петрович. – Три палки в землю воткнул, брезентом обтянул и лейку повесил!

– Что было под рукой, из того и сделал, – остался невозмутимым Дмитрий. – И не три палки, а четыре!

– Ха-ха-ха! – развеселился сосед. – Велика разница!

– А что? Постройка многофункциональная. Хочешь – душ. Лейку убрал, столбы в стороны разнес – сарай! Ладно, не буду тебя больше задерживать, в лес пора. Тебя завтра во сколько ждать?

Петрович ненадолго задумался, затем ответил:

– Часов в восемь поедем. Мне нужно позавтракать, скотине корму задать, так что точно не раньше восьми.

Утром, как и было запланировано, Карпов с Петровичем на старенькой Ниве отправились в райцентр. Грунтовая дорога не давала шибко разогнаться, да и подвеску водитель берёг, оттого старался не гнать. За колхозными полями вдоль дороги росли деревья. После майских дождей местами грунтовку размыло, но полный привод позволил преодолеть грязь.

Вскоре грунтовка сменилась старым асфальтовым покрытием. Петрович перестал так сильно концентрироваться на дороге и от скуки начал беседу:

– Сериал новый смотришь?

Дима оторвал любопытный взор от обочины и иронично приподнял правую бровь.

– Ах да, у тебя же телевизора нет. Вчера в новой серии у цыган украли ребенка.

– Это фентези какое-то…

Старый асфальт перешёл в ровное, как гладь, шоссе. Машина поехала бодрее, наметилось хоть какое-то движение автотранспорта, а то до этого путешественникам не встретилось ни одного автомобиля.

По дорогам шныряли в основном отечественные автомобили различных марок: Жигули, Москвич, Волга, УАЗ, ЗАЗ. Иномарки тоже попадались, но реже.

Поселок ничуть не изменился с момента выписки Линаэля из больницы. Всё тот же старый советский стиль построек с вкраплениями зданий из современных материалов: газоблоков, металлопрофиля и прочих. Старые деревянные заборы соседствовали с новыми металлическими.

В Сбербанке Дима снял с карточки всю пенсию. Как и ожидалось, вместо десяти тысяч на карте лежало всего семь тысяч пятьсот рублей. Остальную сумму списали в счёт долгов за коммунальные платежи.

Петрович тоже снимал деньги в соседнем банкомате, причём сразу с двух карт: своей и жены. Дмитрий сразу же вручил соседу пять тысяч.

– Остальные потом, – сказал он.

Петрович видел, сколько Карпов снял. Он поджал губы и протянул обратно две тысячи.

– Дим, на что жить будешь? Возьми обратно. Лучше чуть дольше отдавать будешь, чем с голоду загнешься.

Линаэль деньги не принял.

– Петрович, я с голода не помру. В лесу летом много еды растёт, бегает, плавает и ползает. Муки и круп у меня с изрядным запасом. Так что не переживай.

Петрович замялся, ещё некоторое время он пытался вручить деньги обратно, но Линаэль был неприступен и стоял на своём.

– Ладно, – убрал наличность в кошелёк Петрович. – Надеюсь, что ты не врёшь. Дим, мне по магазинам нужно пробежаться. Ты подождёшь?

– Мне тоже нужно в магазин забежать. Ты же машину оставишь там же?

– Да.

– Тогда встретимся возле твоего автомобиля.

Мужчины разошлись. Петрович направился в продуктовый гастроном, а Дмитрий – в рыболовный магазин. Там он приобрел себе маскхалат расцветки «берёзка» (летние брюки и куртка из хлопка, зелёные со светло-коричневыми пятнами) и добротные летние армейские берцы. Эти приобретения съели у него весь бюджет, но лесная одежда ему жизненно необходима. Ходить по лесу в старых вещах было неудобно, плюс маскировки никакой. А тут вещи качественные, с военных складов – самое то, чтобы по лесу ходить.

Деньги, конечно же, важны, но и без них можно жить. Так думал Линаэль. Для достижения его цели пока можно было обойтись и без рублей, поэтому он ни капли не жалел о том, что израсходовал всё до копейки. Он не любил быть в должниках, тем более быть должным не по своей вине, поэтому скорее старался погасить долг соседу. У него даже не возникло мысли обмануть Петровича, пусть тот и хуман. В культуре эльфов принято помнить о всех услугах и оказывать за них соответствующую ответную помощь. Но таким же образом эльфы помнят и о пакостях. У них даже есть расхожая поговорка: за добро ответь добром ты в такой же мере, а за зло плати ты злом, но в двойном размере. В общем, врагом эльфа лучше не становиться. Они злопамятные и живут долго. Могут столетиями вынашивать планы мести и отомстить в самый неожиданный момент.

Возвращение домой прошло без происшествий.

Ближе к вечеру после полива огорода Дмитрий отправился в лес. С собой он набрал самодельных пресных лепёшек и помимо обычного набора в виде рюкзака, ножа, топора и лука со стрелами захватил тонкое шерстяное одеяло.

На расстоянии половины дня пешего хода от деревни Линаэль собрал всю чагу. Теперь для сбора этих грибов нужно было углубляться в лес. То есть вернуться для ночёвки домой не получится. Но ничто не мешает эльфу в теле человека заночевать в лесу. Соорудить шалаш или навес несложно, развести огонь и того проще, погода хорошая. А, даже если пойдёт дождь, нынешнее здоровье позволяет его перенести без негативных последствий для организма.

Вот уже трое суток эльф бродил по лесу, собирая древесные грибы. Один плюс: искать их не приходилось. Чувство леса помогало ему знать, где именно он найдёт чагу. Оттого сбор лесных даров шел быстрее, чем у человека, которому пришлось бы долго бродить в поисках берёз и высматривать на них черные наросты.

Один лагерь Дима разбил в полудне пешего пути до дома. Второй лагерь расположился от первого на таком же расстоянии. Ничего сверхъестественного – обычная лесная стоянка на скорую руку, которую может создать любой бушкрафтер (человек, любящий походы в лес и создание чего-либо прямо в лесу).

На каждой стоянке имелся самодельный стол из жердей и бревнышек, лавка со спинкой из тех же материалов, навес с односкатной крышей. В качестве опоры для навеса использовалось крепкое бревно. Перед спальным местом расположено кострище, за которым установлен деревянный щит, отражающий тепло. Само спальное место устелено лапником.

Линаэль использовал лишь те материалы, которые не вредили лесу: сухостой, валежник. Лапника срезал немного, чтобы деревья не страдали. Костер, опять же, был организован по всем правилам, то есть в приямке. Лесных пожаров эльфу было не нужно.

Первый день у него ушел на обустройство стоянок. Следующие два дня он собирал чагу и таскал её в дальний лагерь. Грибов накопилось порядочно, примерно на четыре рюкзака. Ходить туда-сюда несколько раз было напряжно, поэтому Линаэль разделал их на месте для уменьшения объема и веса, сделал волокушу, завернул добычу в одеяло и направился домой.