355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Miraslavushka » Маленькая дрянь (СИ) » Текст книги (страница 1)
Маленькая дрянь (СИ)
  • Текст добавлен: 17 ноября 2020, 18:00

Текст книги "Маленькая дрянь (СИ)"


Автор книги: Miraslavushka



сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

====== Вдвоём ======

– Ма-а-а-акс! – Пробасил младший Харгроув из кухни.

Вообще, он теперь единственный Харгроув в своём роде. После того, когда Нил и Сьюзан заснули пьяными в постели с сигаретами в зубах и сожгли весь дом в Калифорнии к чертовой матери, Билли резко повзрослел. В четырнадцать лет. Макс было девять, но она не собиралась следовать примеру старшего брата.

Сначала их хотели отдать в детдом, но это были 80-е, США, а Билли вот-вот стукнет пятнадцать и он, вроде как, дееспособный гражданин Америки, может работать, самостоятельно жить и учиться. Выкрутился. Единственная загвоздка была с Макс.

Как обычно.

Она была иголкой в его жопе с ранних лет.

Мэйфилд хотели передать в бездетную семью. И даже нашлась пара. Довольно странная.

Сорокалетняя женщина и её двадцатипятилетний сынок–задрот, с наклонностями сексуального маньяка.

Да, блять, серьёзно! Они оба представились мужем и женой, так как по правилам усыновления, несовершеннолетних можно отдавать только в женатые, полноценные пары.

– Я тебя с ними не оставлю. – Твёрдо сказал Харгроув, когда ещё на крыльце старого полузаброшенного дома увидел этих «родителей».

– Ну почему, Билли?!

Потому что этот блядский извращенец изнасилует тебя, пока ты будешь спать, а его мамаша своей юбкой прикроет содеянное. Не для того ли они ищут сироток, уроды вонючие.

– Мисс Дэкинс предложила мне конфетку! Она очень милая, а Пэг подарил мне наклейки. Если ты такой самостоятельный, то можешь валить на все четыре стороны, а я хочу остаться с ними! – Канючила Максин, когда Билли выводил её из дома госпожи Дэкинс, сжав в тисках её предплечье. – Ай, Билли, мне больно!

– Заткнись и выплюнь эту херню сейчас же. Я поговорил с управляющим, через месяц мне исполнится пятнадцать и я смогу подписать бумаги на твою опеку.

– Билли, но в этом штате это незаконно!

Вот же мелкая пиявка. Ей всего лишь девять, а она уже правовое регулирование США знает. Пока её ровесники играют в куклы или догонялки, Мэйфилд штудирует местную библиотеку. Мда, такую пигалицу просто так не проведёшь в таких вопросах.

– Угу. Именно поэтому мы переезжаем в Индиану. Всё, садись в автобус, я сказал. – Билли подтолкнул в лопатки рыжеволосую, чтобы она заняла места. – Два билета до главного аэропорта Калифорнии пожалуйста, сэр. – Билли протянул заветные семь долларов.

Денег у них оставалось немного. Только заначка Харгроува и выплаченные страховые по случаю пожара и утраты имущества.

– Билли, мне писать хочется. – Макс сидела на зелёном чемодане возле стойки регистрации, накручивая рыжую прядь на тонкие пальцы.

– Блять, ты издеваешься надо мной что ли?! Почему, когда я у тебя об этом спрашивал ДО посадки на самолёт, ты сказала нет?! – Голубые глаза зло буравили хитрую девочку.

Макс сонно вздохнула, подперев ладошками розовые щёки.

– Ну потому что тогда я НЕ хотела, а сейчас ЗАхотела… – Мэйфилд мечтательно разглядывала аэропорт. Кругом было много людей, все куда-то ходили. Туда-сюда.

– Гррр… Как же ты меня достала, мелкая. – Билли взглянул на часы. У них было ещё сорок семь минут. – Пошли. – Подросток взял девочку за руку и повёл в уборную.

Это была очень милая картина. Билли такой важный и большой, а Макс доставала ему едва до предплечья. Собственно, спустя пять лет ничего особенно и не поменялось. Только характер Мэйфилд стал более вредным, а у Билли появились проблемы с самоконтролем.

– Я сама. – Макс торжественно захлопнула дверь кабинки перед носом Харгроува.

– Ага, только не утони там. – Устало ответил Билли.

На самолёт они сели в двенадцать ночи. Глаза рыжеволосой слипались, а вот Харгроув не мог заснуть. В его голове жужжало слишком много мыслей.

Новый дом. Кажется, бывшие хозяева говорили ему по телефону, что он почти новый и покрашен в небесно-голубой. По приезде нужно будет сразу записать Макс в младшую школу и себя заодно тоже, в старшую. Нужно будет найти работу, а лучше две. Экзамены, скорее всего, экстерном придётся сдавать. Чёрт, а что потом?.. Он уже подросток и у него уже тараканы в голове. А Макс только ждёт этот самый переходный возраст. Она не из спокойных девочек-отличниц. Она нахалка, бунтарка и уже сейчас умеет дерзить. Как он с ней справится?! Будет вечно грозить детским домом?..

– Боже. – Парень печально вздохнул, вытирая ладонью лицо.

– Билли, а куда мы летим?.. – Макс уронила свою голову на широкое плечо брата.

– В Хоукинс.

– Никогда не слышала об этом городе.

– Потому что он маленький и, по слухам, военный, а потому его даже не на всех картах встретишь. – Ответил шёпотом подросток.

– Ясно… Билли?.. – Чёрт. Он знал эту интонацию. Он выучил наизусть это «Билли». Когда Мэйфилд так спрашивает, значит сто процентов ей что-то надо или она испытывает какой-то дискомфорт. А вот, например, если чуть понижает голос и глазки в пол опускает, значит накосячила.

– Что?!

– У меня уши закладывает. Билли, мммм… мне неприятно и ммм… ай! Вот здесь чешется! И голова болит. И колет, вот в этом ухе. Билли! – Макс заскулила, а самолёт уже начал набирать высоту. Впереди пять часов полёта. Класс. Весёлая ночка намечается.

Билли порылся в карманах и облегчённо вздохнул, когда нашёл жвачку.

– На. Жуй и не ной. – Тёплая ладонь протянула девчонке две подушечки.

– Спасибо.

Ремни безопасности разрешили отстегнуть, а Макс тем временем убрала подлокотник брата и устроилась своей рыжей головой на его коленях, закрывая глаза.

– Э-эй! – легонько растормошил сестру. –Не спать, чучело. Ещё подавишься, куда мне потом твой синий труп девать?! Макс, аккуратнее, блин. – Билли подобрал ноги девчонки, которыми она задела третьего пассажира в их ряду. – Простите.

– Угу… – Девчонка лениво жевала жвачку. Уши почти разложило, а вот голова всё ещё болела.

– Всё, спи. – Билли осторожно засунул три пальца в рот девчонки, вытаскивая жвачку и заворачивая её в салфетку.

– Голова боли-и-и-ит. – Макс перевернулась на спину, приоткрыв глаза встречаясь взглядом с Харгроувом.

Какой же она ещё ребёнок. Невыносимый. И, кстати, это пока НЕ капризы или истерики, которые может устроить Мэйфилд.

– Сейчас пройдёт. – Билли зарылся пальцами обеих ладоней в рыжие пряди, начав плавно массировать маленькую голову. Через каких-то семь минут, парень услышал детское сопение и сам постепенно провалился в дрёму.

В самолёте было жарко, но когда через три часа стюардесса предложила одеяло, Билли согласился, укрывая им спящую девочку.

Как говорится, надежда умирает последней. Ну вот она и сдохла, встретив своим пернатым трупиком двух новых жителей Хоукинса.

Дом, который органы опеки помогли приобрести Билли, был далеко не новым. Сам городок был мрачным и дождливым, хотя это только середина июля. Харгроуву удалось устроиться сразу на три работы. В итоге получалась неплохая выручка и дикая усталость. Их документы приняли в городскую школу. Директор, вроде, адекватный тип. У Билли никогда не было проблем с учёбой, потому что имелся талант схватывать всё на лету. Только старая история с поведением была не очень симпатичной. У Макс вроде тоже, но вот с поведением – совсем пиздец. Переплюнула братца.

Новая жизнь потихоньку налаживалась. Наступил август, а вместе с ним пришёл день рождения Билли.

Пятнадцать лет. Парень никогда не думал, что будет их отмечать в суде, подписывая документы на опеку своей младшей сводной сестры.

А вечером они скромно отпраздновали эти события.

– С днём рождения, Билли. – Макс поставила на стол пирог. Вообще-то, она хотела сделать торт. Но что-то пошло не так. И получился пирог, который чуть-чуть подгорел…

Блин, она ещё мелочь. Но зато как старалась. Билли улыбнулся и задул свечки, загадывая одно единственное желание.

Чтобы такого пиздеца в их жизнях больше не было.

Он даже курить после этого бросил на полгода. Но когда снова начал, никогда не делал этого дома.

Ну такого уж точно не будет.

Будут другие проблемы. Похлеще…

Они медленно перешли в гостиную. Включили какой-то канал по телеку. Билли всё-таки заказал пиццу, но при всём при этом оценил кулинарные способности сестры.

Макс сидела на краю дивана и жевала кусочек моцареллы.

– Эй… Ты чего скуксилась, м?.. – Билли потянул её за левую длинную косу.

– Мама. – Прошептала девчонка и…

Вызывайте Ноя и ковчег. Тут начался потоп.

Рыжеволосую прорвало. Она ревела, размазывая слёзы по пальцам, запястьям, локтям.

Это был накопительный эффект. Детская память. На похоронах Макс тоже плакала, но чуть-чуть, а потом вроде «забыла». Врачи предупреждали Билли, что именно так работает детская психика. В свою очередь он не стал задавать вопрос на тему подростковой психологии. Потому что ответ очевиден – он не грустит ни по отцу, ни по мачехе. Нил его постоянно ругал и в последние года часто лупил. Со Сьюзан вообще ничего, кроме «Да, мэм.» А вот Макс…

Она несомненно получила больше любви от них. Билли даже ревновал. Возможно, поэтому она стала такой капризной и кислой. Но её непорочная душа была чище душ некоторых монахов. Харгроув был в этом убеждён.

После он молча отпаивал её успокоительными и начал петь какие-то колыбельные.

Чего?!

– Всё будет хорошо, я тебя не брошу. – Шептал подросток в рыжеволосую макушку.

Потому что очень сильно люблю.

Последующие учебные года были.....

А д с к и м и.

Во-первых, Билли должен был успевать учиться, готовиться к выпускным экзаменам, работать на трёх работах, а ещё ходить на родительские собрания в средней школе и на вызовы в кабинет директора по одному вечному поводу.

Макс.

Ей уже одиннадцать и походу началось.

Срыв башки.

Скейты, игровые автоматы, какие-то непонятные мальчики, кажется одноклассники, ещё одна странная девочка, подстриженная под мальчика, месячные…

Блять, вот об этом Билли с ней говорить вообще не хотел, точнее даже не знал, как, сука, начать. Он просто ждал, когда она сама придёт к нему с испуганным лицом, а он ей чё-то попробует объяснить. Она всегда к нему приходила, когда чего-то не понимала, с кем-то дралась, что-то или кого-то боялась. А он всегда ей всё объяснял, лечил, давал пизды ей и тем придуркам —одноклассникам. Короче, доверие между Максин и Билли было очень сильное и прочное.

До определённого момента.

(Но это уже другая история)

Ему ведь уже шестнадцать. И конечно он знает что такое дрочка, секс, оргазмы и месячные у девушек. Потому что уже не раз испытал всё, кроме последнего.

– Билли, кажется, я умираю… – Тихо прошептала, в один из февральских вечеров, Макс, зайдя в комнату Харгроува.

Она была вся бледная, с огромными глазищами, немного дрожала, прикрывая руками красное пятно на домашних шортах.

Билли тяжело вздохнул, закатив глаза к потолку, медленно поднимаясь с кровати, на которой хотел поспать после долгой рабочей смены.

– Пошли в ванную. Я тебе кое-что расскажу. – Он приобнял её за острые плечи, подталкивая вперёд, на выход. – Да, убери ты руки, Макс! Расслабься, это нормально. Давай, шагай.

Проведя краткую объяснительную лекцию на тему: «половое созревание у девочек», поглядывая в бумажку с конспектом из энциклопедии, да, блин, Билли готовился к этому моменту. Потому что он знал, что из него херовая «старшая сестра» или «лучшая подружка». Мысли могут убежать, а сказать важное надо.

Важным для Мэйфилд стали три пункта.

Первое, девчачью херню, то есть прокладки, она будет отныне покупать себе сама.

Второе, теперь Макс официально стала подростком и может залететь, если будет трахаться с каким-нибудь идиотом у которого есть член.

Третье, трахаться ей нельзя совсем и совершенно. Пока она не достигнет совершеннолетия. Иначе, этому «каким-нибудь» Билли лично оторвёт член.

Это всё было немного (ужасно) грубо, но вполне в стиле Харгроува. Главное, что чётко и понятно.

Из бледной Макс начала превращаться в красную.

Волна смущения каким-то образом закралась в рыжеволосую девчонку.

– Ясно, спасибо, я всё поняла, Билли, пожалуйста, уйди. – Макс вытолкала братца за дверь.

– И четвёртое! Моим станком не смей пользоваться, у тебя теперь есть свой, окей?! – Голос по ту сторону двери.

– Да, да. Окей. – Макс смущённо посмотрела на себя в зеркало. Рыжеволосая начала медленно раздеваться, чтобы помыться, параллельно думая о том, как Джейн прошла через это «я умираю».

Ну, уж точно, мистер Хоппер не матерился и не угрожал её будущим парням.

Макс сегодня исполнилось двенадцать и она пригласила на свой день рождения самых близких друзей.

Джейн или Эл, Майка, пускай они друг с другом не очень ладят, но он встречается с её лучшей подругой, Уилла, милый и заботливый мальчишка, весёлого Дастина и Лукаса. Последний подарил ей валентинку на 14 февраля!

Билли в этот день работает в две смены. Поэтому праздник никто не испортит.

Да… Они начали ссориться.

С каждым месяцем всё сильнее.

Харгроуву уже семнадцать. Кровь кипит, тестостерона слишком много, лишнюю агрессию Билли скидывает в зале. Он начал качаться. Старшеклассницы за ним бегают, флиртуют и…

Макс тринадцать и она заебалась слышать стоны за стенкой. Он ебёт своих де-ву-шек. Мэйфилд по слогам произносит данное слово, в её интонации слишком много сарказма.

И ревности.

Что?..

– Макс, какого чёрта?! Что ты опять устроила?! – Билли влетает к ней в комнату в одном полотенце на бёдрах.

Ой, да ладно, Харгроув. Неужели тебе мало того, что ты светишь своим торсом перед отдыхающими девицами и женщинами за тридцать в городском бассейне?

– А что я такого сделала?.. – Макс спросонья невинно хлопает большими длинными ресницами (точно такими же, как и у Билли), прекрасно помня, как вчера вечером смешала толчёный красный перец и водку и вылила всю эту горючую смесь на сидушку унитаза.

Ох, Мелиссе… или как там её?! Короче, де-ву-шкам Билли не стоит завидовать, если они остаются ночевать у него дома. Потому что после охуенного секса наступает утренняя расплата от младшенькой.

– Только ещё раз такое посмей сделать! – Зарычал Билли и сильно хлопнул дверью. Побежав по лестнице на первый этаж успокаивать свою новую пассию.

Макс фыркнула и накрыла лицо подушкой.

В четырнадцать Мэйфилд впервые нажралась в говно.

Причин было множество. Например, неудачный первый поцелуй, к тому же с Синклером. Почему неудачный?..

Потому что Макс думала, что влюбилась, думала, что это взаимно и думала, что Лукас хотел её поцеловать и вскоре предложит встречаться.

Думала.

Или самообманывала себя. Зачем-то…

Хер знает.

Только вот кроме жуткой неловкости и «Прости, Макс, но ты мне не нравишься как девушка» Мэйфилд ничего не получила взамен.

Билли в свои почти девятнадцать уже приобрёл машину. Удобно.

Было это сделано по двум причинам.

Для того, чтобы возить Макс в школу (следить за ней) и для того, чтобы он наконец мог нормально трахаться, не сдерживая себя и не зажимая ртов девушкам, которых ебал.

– Блять, в машину, живо. – Билли тащил под руки, еле стоящую на ногах, ужасно пьяную Максин.

Он объездил весь Хоукинс, чтобы найти эту мерзавку.

– Заблюёшь мне салон – убью.

Макс всё-таки стошнило, но Билли её не убил.

На следующий день Харгроув посадил Мэйфилд под домашний арест, который длился два месяца.

Серьёзно. Это было слишком жестоко. Но главная драма впереди.

Девятый класс. Макс Мэйфилд пятнадцать. В голове полный бардак, как и в комнате, кстати. Попытки пойти хоть на какой-нибудь контакт с двадцатилетним сводным братцем проваливались моментально.

Серьёзно, Макс правда пыталась. Но его словно подменили. Может так сказывались нагрузки?.. Билли успешно сдал выпускные и поступил заочно в колледж, параллельно работая.

Мэйфилд тоже не сидела без дела. Помимо приключений с ребятами, демогоргоном и кучей других нелепостей, Макс тоже устроилась на работу в один музыкальный магазин.

Но вот сейчас ноябрь и что-то резко пошло по пизде…

Пропала Джейн Хоппер. Харгроув начал встречаться с матерью Уилера. Макс их спалила, не спрашивайте как. Сам Майк был чем-то между амёбы и психа, сбежавшего из мест не столь отдалённых. Уилл пытался прорваться сквозь Изнанку. Дастин работал над связью и делал какие-то антенны.

А Лукас ей признался в том, что все два с половиной года сох по ней. Но Билли, милый, добрый, морально-нравственный урод Билли, его, четырнадцатилетку, запугал до полусмерти и запретил втречаться с Мэйфилд. Да, блять, даже обниматься…

Это всё как-то ужасно резко навалилось на всё такие же острые и хрупкие плечи Максин.

Это был даже не снежный ком. Это была какая-то лавина, цунами.

В ночь на 6 ноября, 1985 года, Макс Мэйфилд тихо собрала самые необходимые вещи и впервые сбежала из дома. От единственного близкого человека, который её предал и разбил сердце.

Ей пятнадцать и она не знает, куда бежать. Дойдя до остановки, Макс села на рейсовый междугородный автобус и поехала в неизвестном направлении, даже для самой себя.

Билли в это время валялся пьяным и жутко уставшим. Единственный выходной. Он впервые не зашёл в комнату Макс, проверить на месте ли его девчонка.

Только утром, отходя от похмелья и делая завтрак на двоих Харгроув впервые стокнулся с тишиной в ответ на своё привычное: «Ма-а-акс».

Прошло три минуты, а ответа нет. На пятую Харгроув начал медленно подниматься на второй этаж. На шестую минуту он аккуратно постучал в комнату Мэйфилд. На седьмую выбил хлипкую дверь с одного удара, которую Макс предусмотрительно подпёрла стулом. На восьмую минуту Билли читал оставленную на столе прощальную записку.

Ровно через десять минут Билли Харгроув разгромил половину дома от внутреннего бешенства из-за этой рыжеволосой дряни и страха за её дебильную башку.

Куда. Она. Уехала. Блять. Сучка рыжая. Дрянь. Сломала мне все планы! Джек меня уволит за опоздания. К черту… Когда я её найду, припечатаю к стенке и выпорю. За все ёбаные пять лет семейной, сука, жизни.

Закинув в рюкзак пару документов, прихватив кошелёк и паспорт, Билли закрыл дом. Синий камаро завизжал по асфальту. Билли прибавил газу. Кристально голубые (точь-в-точь такие же как у Мэйфилд) глаза смотрели на табличку «Счастливого пути. Приезжайте в Хоукинс. Ждём вас снова.»

====== Харгроув ======

Билли Харгроув всегда был холодным, закрытым и даже жестоким человеком. Ещё в шесть лет он понял, что в этой жизни надо надеяться только на себя, когда родная мать ушла к своему новому ёбырю, а отец женился на Сьюзан Мэйфилд. Родители его бросили нахуй. За всё своё детство он не получал от них и капли ласки. К двенадцати годам к списку добавилась детская злость на всё того же отца, который за любые косяки сначала на него орал, потом тыкал, а после уже откровенно бил старым армейским ремнём по рёбрам, ногам, шее, рукам. Билли до сих пор видит в отражении зеркала те шрамы, оставшиеся от «воспитания» папаши. Когда он переодевается в тренажёрном зале, они являются свидетелями его брутальности. Ни у кого даже в мыслях не возникает перейти дорогу Харгроуву. Ну если, конечно, этот человек не хочет быть закатанным в асфальт. Однако, вместе с тем никто и не догадывается, что «настоящие шрамы» сидят у Билли Харгроува глубоко внутри, в самих лёгких, что его уязвимое место..... (Да, оно несомненно есть, имеет длинные рыжие волосы и ярко-голубые глаза) находится на подкорке в памяти, в самом чёртовом сердце, больше похожим на маленький чёрный комок. К пятнадцати годам список «лучшие черты Билли» завершил цинизм. Да, он стал законченным циником. Билли больше не видел ни в одном человеке, будь то, это парень или девушка, старый или молодой, красивый или страшный, что-либо хорошее. Потому что, когда видишь людей насквозь со всем их дерьмом, не получается выудить хоть что-нибудь доброе. По этой самой причине Билли Харгроув никогда и ни к кому не привязывался, ни в каких делах и ни при каких обстоятельствах. Женские слёзы его вообще не трогали, в особенности после секса. Блять, ну почему каждая девица рассчитывает на продолжение из книжек про принцесс? Какое нахрен «долго и счастливо»?! Что за бредятина?!!! И как раз теперь возникает главный вопрос, самое огромное сучье, но такое классическое исключение. Причина, по которой Харгроув сейчас, в данный момент жмёт все сто восемьдесят.

Макс Мэйфилд.

Парню вот-вот стукнет двадцать один, а он до сих пор не втыкает какого, блять, чёрта, он не сдал эту рыжую дрянь в детдом ещё тогда, когда они были в Калифорнии. Какого чёрта он опекал её как кровную, родную сестру ещё, блин, при живых родителях. Тем было до неё чуть больше, чем насрать. Какого грёбаного хрена, он вообще стал её официальным опекуном?!

Точнее, чем-то между злым и строгим старшим братом, приёмным отцом и бешеным зверем.

Три личности ещё как-то уживались в Харгроуве на протяжении нескольких лет, но вот, когда мелкая подросла, оставаясь всё такой же маленькой и наглой девчонкой, к этим «трём несчастным» добавился четвёртый.

Влюбленный придурок, в студию!!! Мы вас ждали, очень! Проходите, не стесняйтесь.

– Это какая-то херня. Так не бывает. Так не бывает. – Твердил себе Харгроув, когда просыпался весь потный, со стоявшим членом после очередного кошмарно-сладкого сна, главной героиней которого была та самая девчонка. Рыжее чучело, которое Билли постоянно проверял перед сном. Она крепко спала, как обычно скомкав одеяло где-то в ногах. Одна рука свисала с кровати. Рот был чуть-чуть приоткрыт, и из него капала слюна.

Господи, за что?!

За что он к ней так привязался, при том так сильно, что влюбился. А теперь хотел, жутко хотел, словно голодный волк.

Очередная дрочка на Мэйфилд в туалете закончилась главным выводом.

Он должен найти новую работу, чтобы не оставалось сил на подобные желания, а если хоть одна извращенская мысль коснётся его сознания, то он просто найдёт себе тёлку. На одну ночь. На один секс. Просто для разрядки, чтобы, блять, не сойти с ума.

Ещё одну работу Билли конечно же нашёл, но вот что касается «тёлки»…

Гормоны взяли своё, поэтому одним таким сексом, хотя бы раз в неделю, Харгроув не мог обойтись.

Запретный плод сладок. Мм, кто-нибудь перескажет Харгроуву этот вкус? Нет, просто сколько бы он ни пытался, ни старался. Ни одна девушка, женщина в конце-концов не могла заменить ему даже запаха Мэйфилд.

О каком поцелуе идёт речь?!

Билли уже последние полтора года не подпускает себя к Мэйфилд ближе, чем на сорок дюймов. Потому что боится сорваться с цепи, как бешеный пёс, на которую он сам себя сознательно и посадил. Однако, её духи, её шампунь, собственный аромат её тела так глубоко забились в нос Харгроува, что последний готов был всю жизнь нюхать собачье дерьмо, лишь бы не сглатывать судорожно слюну каждые пять минут, когда рядом находится младшая.

Это мучительно. Ужасно и печально.

Не подпуская самого себя, Билли конечно же, по канонам жанра, не допускал и остальных.

Придурков и уродов.

При всех хороших намерениях окружающих Макс подростков, в лице парней, Билли знал что конкретно так или иначе все они хотят от неё.

Знал, потому что судил по себе. Но у него было одно единственное оправдание, которое конечно же он никому не расскажет и даже в собственной голове не согласится с ним.

Билли Харгроув любил её. По-настоящему, по-своему, грубо и резко. Но чисто. Он любил её.

Потому что именно ради той самой грёбаной любви люди готовы жертвовать собой, своими страстями, желаниями и животными инстинктами. Готовы перерезать глотку всем, кто посмеет посягнуть на святой объект этой любви. Всем, тем более самим себе.

Он настолько сильно её любил, что эта любовь разъедала его нутро вместе с остальными классиками, вроде самобичевания, ревности, злости и страха.

Билли Харгроув ничего никогда не боялся. Все это знают?! Если нет, то вам же хуже. Будьте аккуратнее, когда ставите с ним на какой-нибудь спор или просто ссоритесь. Это опасно.

Поправка.

Билли Харгроув никогда ничего не боялся, кроме самой Макс. Точнее, того, что она одним апрельским или январским днём или вечером просто уйдёт от него. В Индиане совершеннолетие наступает с восемнадцати. Он ей больше не указ. Если честно, Макс вообще никто не указ, с её то характером. Поэтому она собрала свои манатки и съебалась уже в шестнадцать.

Супер.

Ваши страхи сбываются быстрее желаний.

Пизда. Обиделась. Ну конечно же.

Да, Билли закрутил роман с Карен Уилер. Это было странно и.....Это был алкоголь. Эти двое просто запутались в собственных жизнях, а потому пытались подавить чувства к совершенно другим людям вот таким вот способом. По крайней мере, Харгроув признаёт это именно за собой.

Только данный способ нихера не работает.

После этого придётся разгребать слишком много проблем.

Вот как сейчас.

Харгроув едет уже вторые сутки без перерыва. Предварительно заехав в местную полицию и дав показания, написав заявление, где его тактично послали нахуй со словами «Принимаем только через трое суток».

Долбоебы. Да вы видели, что сейчас творится?! Блядские 80-е, кругом полно наркоты и ублюдков, которые готовы сдохнуть на электрическом стуле, но изнасиловать, измучить, убить. Вы её фото внимательно рассмотрели?! Она же живая мишень для проблем и пиздецом. Через трое суток может быть поздно. Блять, может быть поздно уже на сорок пятый час.....Сука…

Билли заезжал в пригородные окрестности. Старался мило и как можно спокойнее разговаривать с людьми, чтобы они его не приняли за маньяка. А он уже к пятнадцатому часу поисков стал на него похож.

Огромные синяки под глазами. Сами глаза холодные, тёмно-голубые. Левый начал чуть дёргаться. Волосы, доходившие до плеч, ужасно взъерошены. А одна прядь, совсем тоненькая, тихо и незаметно посидела в тот день. Это было следствием ужасной паники, нервов и страха. Страха. Страха.

Уже на тридцать пятый час поисков Билли бубнил себе под нос что-то про то, что он даже ругать её не будет, когда найдёт. Лишь бы найти её. Живой. Целой и невредимой. К концу сорок девятого часа поисков обиженной беглянки Билли официально поклялся всевышним силам, в которые начал верить ещё десять часов назад, что даже кричать на Макс никогда, никогда, никогда не будет.

Он пообещал самому себе, что будет ей всё разрешать, о Боже, да пусть она общается с этими придурками, даже встречается с этим чёрным, только, блять, чтобы не ебалась с ним. Инфекции лечить и носиться с Мэйфилд по врачам Билли же снова придётся. Господи, лишь бы она нашлась. И больше никогда не уходила от него. Жила бы с ним до конца жизни. Истерики и капризы, всё равно на них. Он пиздец как любит её и её блядский дрянной характер, потому что это она, Максин Мэйфилд, его, только его девчонка. Младшая сестра, веснушчатое чучело, рыжее Солнце, которое светило ему и согревало его с шести лет. По мозгам ударили воспоминания, где ей только годик. Она ещё не умеет разговаривать, а вот ходить и даже танцевать очень пыталась. Лысая беззубая и такая смешная.

– Макс… Пожалуйста, найдись… Где же ты?!.. – Харгроув, ты, блин, не во время включил фазу «синтементальности».

Синий камаро резко с визгом затормозил в тот момент, когда Макс Мэйфилд, сидевшую на придорожной остановке возле Мотеля, настоятельно упрашивали два водителя какой-то фуры пойти с ними.

– Нет, спасибо. Я сейчас жду своего брата. Он приедет и заберёт меня. Нет, правда. Мне в другую сторону. – Макс оглядывалась по сторонам, кусая дрожащие от холода губы, вцепившись в лямки своего потрепанного рюкзака.

– Девочка, ну что же ты ломаешься? Смотри, какая красивая. Сидишь одна. Может твой старший брат про тебя забыл? М? Ты нам про него заливаешь уже двадцать минут. А сейчас уже почти заполночь. Давай с нами, Солнышко. Эй, Пэркинс, погляди, какие волосы. – Мужчина осторожно поправил выбившуюся прядь Макс. – Красавица. Пойдём, пойдём.

– Руки от неё убрал, мудила. – Раздался громкий голос, как гром среди ясного неба. Билли хлопнул дверью машины, сейчас он не жалел свою «подругу» вымещая на ней весь свой гнев.

Макс спасительно выдохнула, она одновременно понимала, что зря это сделала, потому что тот пиздец, который устроит ей Харгроув… Товарищи-дальнобойщики, лучше вам отсюда съебаться.

– Зачем так грубо?.. Всё… До свидания. – Оба мужичка ушли к припаркованной фуре слегка растроенные, что не получилось «снять придорожную», но зато с целыми носами и рёбрами остались.

В тот самый момент, когда Билли увидел наконец Макс, виновницу его переживаний, страданий, нервов и седых волос, то все данные клятвы и обещания тут же рухнули. Ему хотелось просто-напросто её убить.

Он не стал орать. Однако по одному очень цепкому и тяжёлому захвату собственного плеча Макс Мэйфилд сразу же поняла, что Билли о ней думает. И что будет дома, если конечно они до него доедут, а он не разорвёт на куски её тушку ещё в машине.

Макс Мэйфилд была жутко холодной, ледяной как труп. Сколько часов эта дура просидела вот так в одной рубашке и рваных джинсах на трассе, ночью и где она шлялась до этого, Билли даже думать не хотел, чтобы не взорваться. Парень снял с себя куртку, молча одевая в неё Мэйфилд. Девчонка утопала в тепле и одеколоне Харгроува.

От старшего брата пахло сигаретами. Сколько он выкурил… Макс предполагала, что много. И считать нужно в пачках.

– Билли, прости меня, пожалуйста. – Прошептала Мэйфилд.

Харгроув это услышал, но ничего не ответил, ни одной колкости. Макс стало не по себе. Она вдруг рванулась его обнять, но на своих предплечьях девчонка почувствовала железную хватку. Больно.

– Билли?.. – Харгроув всё так же молча посадил её в камаро, пристегнул, закрыл дверь и сел за руль.

Всё происходило в полном молчании.

Он везёт меня в лес или детский дом. Он ненавидит меня.

Но когда, через два часа за стеклом Мэйфилд увидела родные пейзажи и грязно-голубой дом, её догадки не оправдались. Когда Билли припарковал машину на часах было около четырёх утра. Вытащив младшую за предплечье из камаро, Билли поволок её в дом.

Когда замок входной двери щёлкнул, Мэйфилд еще не успела даже разуться. Девчонка стояла посреди коридора, рюкзак лежал на полу. Билли стоял напротив неё, шумно выдыхая через ноздри. Далее намечалась анекдотическая ситуация.

– Снимай штаны. – Хрипло, но жутко спокойно сказал Харгроув, растёгивая собственный кожаный ремень на джинсах.

====== Укрощение строптивой ======

Это шутка?..

Макс хлопала своими длинными ресницами и не могла понять, что имел ввиду Билли. Точнее, её мозг уже полностью осознал дальнейшую картину событий, но вот самоосознание не хотело соглашаться.

– Билли?.. Давай пойдём спать, а?.. – Прошептала Мэйфилд, делая шаг назад.

– Нет, блять. Ты теперь не отвертишься. Я двое суток не спал из-за тебя, а потому, сейчас мне уже похуй, маленькая дрянь. Мне ещё в полиции выкатят счёт за «ложную» заявку на твою жопу. – Харгроув полностью вытащил кожаный ремень из шлёвок джинс, медленно возвышаясь горой над рыжеволосой.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю