Текст книги "Кукла 7 (СИ)"

Автор книги: Мир

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 24 страниц)

– Берите все, что есть, и уходите. – говорит голос их хозяина из пустоты, и мужики, выйдя из оцепенения, начинают сортировать имеющиеся ящики.

Обнаруживают, что помимо оружия и боеприпасов, тут имеется и некое снаряжение, и оборудование, которого нет в общем списке наличествующего добра. Некие приборы для поиска невидимок, некие опытные костюмы, для… чего-то.

– Кажется, промышленники прислали это всё сюда для испытания в бою.

– А чего оно тогда тут все лежит… пылится?

– Прислали видимо давно, а потом о них просто забыли.

– Визоры не выглядят пыльными!

– Ну… визоры видимо сами выпросили… для чего-то.

Для чего копам могли понадобится приборы для поиска невидимых тварей, Йорк, как и большинство присутствующих тут мужчин сказать не мог бы при всем желании. Но раз сказано «берите всё» – значит берем все!

Вот только пред этим, Йорк решил проверить, функционируют ли вообще эти приборы хоть как-то? Тем более что Марк выдвинул предположение, что они еще и позволят видеть в темноте. А тут, в подвале, при одном единственном фонарике на шестерых, темно как в жопе! И если прибор исправен и действительно обладает такой функцией…

Вот только первое, что увидел Йорк, после активации аппарата и надевания его себе на голову – некую маленькую тень, что удерживала одной рукой тень иную, большую, поставленную на колени и… одна тень душила другую! А скорее… уже заканчивала процесс, ведь удушаемое тельце, уже еле дергалось.

Йорк, чуть было не сделал в штанишки. Испугался! Стащил с головы аппарат, чуть было не отбросив её в сторону, что могло бы стать концом для хрупкой электроники импортного устройства. Выпучил глаза в ту сторону, где видел… то что видел! Попросил товарищей посветить туда фонариком – не увидел НИЧЕГО!

Чуть было не обосрался вновь! Но вместо этого – вновь нацепил маску на голову, и… невидимка у входа, у пролома в двери, через которую они вошли, был уже один, и валялся явным трупом. И Йорк, матюгаясь и получая заряды тока от ошейника, описал ситуацию коллегам. И те, тоже воспользовались аппаратом, вторым, ведь их было тут всего два, и тоже… славно поплясали от разрядов электричества, увидев бесформенное нечто, лишь отдаленно похожее на человека, валяющееся у двери.

– А ведь мы пару минут назад там проходили! И не было там ничего! Не было!

Набравшись духа и смелости, пошли проверили – да, теперь там лежит тело, и оно – вполне человеческое! Да еще и женское. А после того, как совладали с системой невидимости невидимки, содрав с неё её костюм и оголили тельце неизвестной, выяснилось, что оно у мертвой девушки еще и очень красивое.

– Как думаете, оно ведь еще теплое, да? Еще ведь можно да? – поинтересовался их главный придурок-матершинник Чак, поигрывая с сосочками мертвеца, – Я бы ей так и…

– Ты совсем окуел⁈ – не сдержался в речи Рон, – Это труп! Мертвец!

– Да, понимаю… но у меня бабы уже больше недели не было! Да еще и Мурена сбежала… – помянул он одну из двух женщин, что работала на их гоп компанию до недавнего времени, и бежала «за лучшей долей» с иными глупцами.

– Вот выполним работу, Хозяин возможно тебе её на блюде предоставит. – скривился Рон, отводя взор от мертвеца с обнаженной грудью.

– Да ну её! Там же пробы ставить не где! Она всех наших перетрахала! Достала… шалава…

– А эта чо, не такая думаешь? – вставил свой Юнь Марк, и тоже, скривившись, отвернулся от мёртвого тела, валяющегося на полу, с выпученными глазами и вывалившимся языком, не желая видеть, как один придурок, перешел с проигрывания, к наминанию груди этой мертвечине.

– А эта… – причмокнул Чак-некрофил, глядя на лицо мертвой красотки, – хотя бы красива.

– Кажется, я начинаю догадываться, за что тебя повязали.

– Эй!

– А что, не так?

– Я пока на воле был, таким не занимался! – явно обиделся Чак, но руку с груди не убрал, только мять её перестал.

– Может мы наконец работать начнем, а? – подал голос самый рассудительный из них, и мужики, переглянувшись, вернулись к ящикам, к оставленной там «работе».

И даже Чак, вздохнув, и в последний раз посмотрев на тело, отправился к остальным, чтобы помогать передавать ящики в коридор через дыру. И вернул внимание телу лишь тогда, когда все ящики с грузом, были вынесены прочь из помещения.

– А её че… так и оставим, да?

– А куда её деть то? Мы с теми то телами из лифта заипались воевать, извлекать, сортировать закапывать! Хочешь еще работки получить, да?

– НЕТ! Но…

– Свежее? Через часок ты изменишь своё мнение!

– Но… бабу надо, – погладил мужчина ошейник на шее, – Босс! – обратился он словно бы в пустоту, но его товарищи вздрогнули разом, ведь прекрасно знали – босс ответит, если его позвать, – Бабу хочу! Разреши хотя бы с теми достовучими су… самками! Из соседнего дома перепехнутся! Сил моих больше нет это терпеть.

– В подвале, куда попадете через соседнее строение, найдете баб, берите любых, что согласятся с вами пойти. – ответил на данный вопрос начальник, как всегда, говоря словно бы из неоткуда и отовсюду разом.

– Че, правда?

– В… соседнем?

– А не тюрьма ли там?

– Да откуда? Нет тут такого рядом! Совсем памяти нет что ли, тупица⁈ Средь лужайки домик этот стоит! И ближайшее строение… школа?

– Не, есть еще генераторная будка, мы мимо неё проходили, когда к черному ходу шли, помните?

– Ну…

– Вот там и будет нужное вам. – ответил голос властелина этих шестерок, и у людей пробежал табун мурашек по спине.

Впрочем, спорить с начальством, в их положении – себе дороже! А потому, вытаскав все честно спи… добытое! На улицу, они отправились в сторону неприметного строения генераторной. Вскрыли дверь методом лома, походили по помещению, где словно бы ураган побывал и нет ни единого целого куска проводки или оборудования. Нашли неприметный люк в полу, что был открыт, а вернее срезан кем-то еще до них. Спустились… попали в некое помещение, что иначе как тюремный коридор, и узилище для пыток не назвать! И следы крови, и иных жидкостей, и оборудование, и даже валяющиеся тут и там, части тел людей, зачастую в сильно несвежем виде, об этом прямо-таки кричат и говорят откровенно.

Тела убиенных… запытанных заживо! Тут тоже есть, но больше всего их впечатлила коллекция членов и яиц висящих рядами на одной из стен, с подписями, фотографиями бывших владельцев причиндалов.

– А я ведь его знаю!

– Этот член?

– Нет, этого мужика. Этого, с фото. Нормальный ведь дядька! Прям… конкретный перец! И… честный.

– Только не дядька он уже, раз под его фото, весят его яйца.

– Да уж…

Помещение пыточных казематов, как оказалось было соединено с основным зданием департамента, и вход через будку, явно неофициальный, а запасной, или даже рабочий, для поставок «тел». Но найти вход, что как бы парадный, со стороны департамента, они бы точно не смогли – несмотря на размеры широких дверей, под габариты широких дам, этот вход весьма искусно маскировался и сливался со стенами. И не впотьмах подвала с единственным фонариком подобное искать! А потому, хозяин, пославший их «вкругаля» поступил весьма правильно, показав дорогу, на которой сложно заблудится.

А еще, этот же хозяин, намекнул на то, где искать искомых ими баб в этом гигантском лабиринте из стен и железных решёток камер. И без него, блуждать в этом подземелье, растянувшимся на сотни метров и расположившемся на всей площади меж будкой и департаментом, они могли бы очень долго. Да и так, нашли нужное, только из-за того, что единственные живые этого места кроме них, некие дамочки в двух крайних камерах-стаканах, где даже сидеть места мало, заметили свет фонарика, и начали ругаться. Матом.

При ближайшем рассмотрении, пленницы самой дальней части подземного комплекса, оказались дамами не молодыми, но весьма и весьма симпатичными! А еще – настроены по-боевому! Словно бы готовясь умирать. Да только сдулись, как только увидели, что к ним пришли мужики. И даже матюгаться прекратили, и стоят все дружно, словно в рот воды, и пялятся, глазами хлопая. Ну и… побитые они все, но не конкретно так, а… небрежно, словно бы их попинали немного, да бросили сюда откисать, доходя до «кондиции».

– Дамы… а вы как тут… оказались… – выдал Рон, заговорив первым из всех, ведь мужики компании «спасения», представшие пред дамами с автоматами на лямках, тоже, долгое время молчали, рассматривая находку.

– Та по моложе была… да и по симпатичней… – выдал Чак, вздыхая, и получил подзатыльник, – Эй!

– Зато эти не только теплые, но и живые.

– Вы… видели нашу подругу? – подала голос одна из женщин камеры.

– Если ваша женщина-подруга умеет становится невидимой – то да.

Дамочки переглянулись, помрачнели, замотали головами – не умеет. Все тот же Чак, высказал предположение, что их подружка, трупик в одной из камер, и дамы стали еще более мрачными, но истереть или еще что-то делать сверх этого, не спешили, явно и сами знали, что именно этот исход наиболее вероятен.

А Чак тем временем, пошел осматривать эти самые соседние камеры с камерами с живых, те, в которых были тела мертвецов, разного пола, возраста, и вида смерти. Тут… было много маринованных тел, людей, умерших не от непосредственных пыток, а от того, что их… заморили голодом, или еще как-то так вот, изуверски умервшвили.

– А вы кто вообще, мальчики? – поинтересовались девочки, разглядывая мужчин с автоматами пред ними, щуря глаза от света фонаря, и смотря на них сквозь решётку камеры, выражая заинтересованность.

И некоторые из дам, попытались «глазками по стрелять» и пококетничать, но учитывая, что Чак убежал осматривать камеры, на мужиков их чары не подействовали вот ни разу, и разве что настроили на серьёзный и хмурый лад – раз стреляют глазами. Значит точно подстава и жди беды! Раз делают это даже в такой ситуации – точно все плохо! И прям кошмар!

– Из какой… вы организации? Кому служите? – вновь осмотрела снаряжение мужчин пред ними одна из теток, прикидывая, кто бы это мог быть, кто решился ходить тут, бряцая оружием, и всем прочим, не стесняясь и не боясь гнева толстух, и не догадываюсь, что в здании осталось… очень мало живых.

По внешнему виду парней – охотники! Это в их привычке цеплять на себя все добытое в подземелье барахло! Но вот автоматы… явно не для одаренных оружие! Даже с поправкой на слабосильность одаренности – они бедные люди! А тут… миллионы ходят!

А такие деньги могут быть только у какой-то компании-фирмы-структуры! И никак иначе! Но тогда вопрос – что за странная и богатая организация, смогла снарядить этих парней вот всем этим вот, и при этом – не научила в этом всем их двигаться⁈ Или… это обманчивое впечатление, и надо быть настороже?

Мужики, на вопрос дамочек, отвечать не спешили. Идиоты идиотами, а все же не дурни! А потому – первыми попросили представится им самих дам. Не для себя! Для их Босса, что в любом случае наблюдает за ними, и сможет сделать выводы и предупредит об опасности в случае чего. Так было уже раз, когда им прислали «в подарок» батон со взрывчаткой, и в итоге погиб лишь один лох, а не несколько. Так что и тут… хотя бы шанс! И это уже много! Ведь дамы в этих камерах, явно не простые! Не обычные алкоголички, или преступницы-карманницы! Не наркоманки, клофелинщици, и никто либо еще! Они…

И они представились, по форме, как положено! Назвав и звание, и выслугу… и то, что уже давно в отставке. И на вопрос, что они все тут делают и как в камере оказались, тоже, ответили – пошли мстить за погибших мужей. Так что если ребята Йорка заодно с бабами департамента – им лучше не открывать эту клетку, во избежание.

А парни поняли – дамы то такие же идиотки, как и они! Пусть и не осознают этого сами! Ну кто еще мог с голыми руками, что называется – с кулачками! Поберётся против вооруженных теток департамента, чтобы «отомстить!»⁈ Только полные и конченные дурдочки! И никак иначе! И неважно какая у них там выслуга, опыт, и тот факт, что они из спецназа.

Эти заслужено побитые дамы в двух камерах… либо изначально дурами были, либо десятилетие вне службы, вне спецназа, и алкоголь почти спившихся самок, окончательно сделал их тупыми как пробка, что они, в порыве чувств и жажды мести, вообще ничего не смыслили, не соображали… и итог был закономерен, и они были вырублены усыпляющими пистолетами, попинаны немного ногами, и оставлены тут «пылится» до «лучших времен».

– У вас попить чего-нибудь не найдётся, а? Умираем от жажды!

– Ммм… держи.

А еще – детей у этих дамочек тоже нет! Они… хоть и дуры полные, но вменяемые! Адекватные, пусть и некоторые… явно много налегали на алкоголь до недавнего времени, как видно горе заливая. Они… не бросили бы своих детей ради глупой мести! Даже несмотря на весь идиотизм, сложно найти женщину, что была бы НАСТОЛЬКО конченной матерью в их стране.

Чтобы бросила дитя, и побежала бы убиваться об стену. Чтобы… подставила кровинку, под клеймо неблагонадежного, ведь даже если дети уже взрослые, когда их мать совершает ТАКОЕ и идет на штурм полицейского департамента – это приговор! Это смерть карьере! Это… все! Это бомживание! И разве что в криминал идти, и парни Йорка знают – это так себе жизнь, и гамно сущее.

А значит… дамам этим нечего терять! Нету у них детей! У мужья… возможно их тела лежат в соседних камерах, а их яйца… висят на той «доске почета». И Йорк сделал предложение от лица своего босса – работать на него! Идти на войну! Против тварей, прущих на город!

– Как тварей, откуда⁈ – не поняли дамы из спецназа, что когда-то были одним отрядом, а сейчас «просто кучка подружек» не очень то и дружащих меж собой, и они явно пропустили момент, когда… ситуация стала вот такой.

Когда твари, стали угрожать их городу! И эти твари – не толстые бабы департамента!

Впрочем, не они одни такие! Живут в неведенье! И только вояки, наперекор всему, и даже в разрез с мнением охотников города, готовят сам город к обороне. И… Йорку и ребятам, придется к воякам присоединится. Их маленькому отряду, самим, в отрыве от военной машины, никак не совладать с таким врагом! Никак не уничтожить тварей, что «ориентировочно десять подземелий за раз, ориентировочно второй-четвертый уровень».

Дамочки, выслушав всё, верить мужикам не начали. Матерились, ругались, отчего у парней, не раз стимулируемых ошейниками за подобные речуги, стали скручиваться уши в трубочки. Дамы не хотели даже думать о ситуации в таком ключе! И…

– Да и насрать на них!

– Да, правильно, будем мы тут еще распинаться, пред уволенными оборванками-алкашками!

– И то верно.

– Э, э, парни! Не бросайте нас тут!

– Да! Хотя бы попить дайте еще!

– Невозможно ж ведь! Помираем!

– И вообще! Если все так, как вы сказали… городу может пригодится наша помощь!

– Угу, угу.

– Непонятно кому, у меня веры нет, – подал голос их босс, по своему обыкновению, звуча словно бы сразу везде, – вы либо с нами, либо… просто валите на все четыре. Оставлять вас в камере никто не будет.

– Чо, правда⁈

– Класс!

– Ну, раз сказано освободить, – пожал плечами Марк, и недолго думая, достал топорик орков.

По остроте топор для стали, как хорошо наточенный топор для дерева. Рубит вжух! Но это не значит, что не может застрять в металле! Как застревает обычный топор в древесине. Особенно если сталь хорошая, крепкая, как та дверь в арсенал! И рубить её поэтому было долго и муторно, меняясь местами, рубя по очереди…

Но здесь – просто решетка! И обычная сталь. И для топорика – что клетка из свежих веточек! И удар, и вжух, и прутья срезаны! И замок вырезан. И Марк за это тут же поплатился, и этот же топорик был приставлен к его горлу.

– А теперь сучка дети, вы рас…

Договорить дама не успела, буквально в следующий миг лишившись рук, а еще через миг, ног, а потом и головы.

– У меня нет времени с вами возится. Вы либо идете прочь своей дорогой, либо с нами, воевать с тварями, но учтите – обратной дороги уже не будет. – вновь подал голос их начальник, и Йорк сглотнул, неотрывно пялясь на тело наглой и шустрой дамочки, бывшего офицера спецназа, чье тело… продолжает и продолжает распадаться на все более мелкие кусочки прямо на глазах, превращаясь из четвертованного куска мяса, в мясо рубленное.

Видели это и пленницы камер, и впечатлялись ни меньше. Прям… до дрожи в поджилках! И естественно решили не связываться с такими вот… вещами. И… нет, не разошлись со спасшими их парнями, банально не зная, где тут выход, но и иных попыток нападать более не предпринимали.

И мужчины, и женщины, держа друг от друга на небольшой дистанции, покинули пыточный комплекс. И мужик пошли к ящикам с трофеями, сторожить которые был оставлен один из них, а женщины… следом за ними. Просто потому… что одним в ночи, после всего, было банально страшно куда-то идти. А тут… хоть что-то, хоть как-то, хоть какая-то надежда и ориентир – фонарик!

И в отличии от немыслящих в войне и по сути гражданских парней-бандитов Йорка, совсем осмелевших и двигающихся как на прогулке не смотря по сторонам, имеющие боевую подготовку дамы, сразу заметили неладное вокруг. Отсутствие света на улице, гробовая тишина, словно бы все вокруг, кроме идущих впереди них мужчин, просто вымерли.

Вспаханная чем-то лужайка подле здания департамента, а еще… трупы. Много. Но не людей! А тварей. Много! Целый рой, что ошметками валялся тут и там, словно бы… тут и правда, был прорыв, и некие летающие твари… атаковали, и были уничтожены. И их сюда… явно что-то или кто-то приманил! И тут, в дали от прочих построек и людей, расправится с угрозой.

И дамы как-то передумали бежать прочь! Передумали расходится по домам, несмотря на страх! И дамы как-то… поверили парням! И стали по-другому смотреть и на них, и на их снаряжение. И на ситуацию в целом. И… лишь одна из них высказала желание уйти.

– Нет, вы что, серьёзно? И вы им верите? И… да ну нахер! Я не буду ввязываться в эту муть! Да и… – потупилась она, самая молодая из всех, что и послужить то толком не успела, как попала под чистку, и была уволена вместе со всеми, – На хер! Я сваливаю! – и с гордо поднятой головой пошла прочь, так и не услышав ответа на свою тираду, лишь получив множество осуждающих взглядов бывших коллег-подруг, да сочувствующе-жалеющих, радующихся от мужиков, – Нам всё равно ничего не изменить!

И прошла еще всего пяток метро в тишине, и темноте, толком и не ориентируясь в пространстве, идя почти на ощупь. Споткнулась о труп некой твари под ногами, об существо, похожего на червя с крылышками мухи! И… резко передумала уходить.

– Ну нафиг, я с вами!

– Обратной дороги не будет. – прозвучал все тот же голос из пустоты средь ночи.

– Пофиг! Лучше уж… с оружием в руках! Чем просто… в канаве! Или собственной квартире… – проговорила она уже чуть тиши, добавив вообще фактически беззвучно, – если она у меня еще вообще осталась…

– Решение принято. – сказал все тот же голос пустоты, и дамы закивали, а мужики вздохнули, словно бы сочувствуя теткам, что только что подписали себе приговор.

А в следующий миг, на шеях женщин, появились некие медные ошейники. Еще миг, и устройства с противным щелчком захлопываются, стягиваются, прилипая к коже, словно бы сделаны из чего-то жидкого, и… исчезают с глаз, и даже при детальном рассмотрении в свете фонарика их уже не рассмотреть, и только бугорок на коже как-то ощущается.

– Обратной дороги нет. Разбирайте оружие, и дуйте на севр города. Вояк там меньше всего, а твари… уже через полтора часа будут там. И постарайтесь не сдохнуть хотя бы по дороге! В небе, полно летающей шушеры.

И словно бы в подтверждении этим словам, нечто червеобразное с крылышками, выпало из пустоты прямо в свете фонаря, пусть и было… уже мертвым.

– Приборы пригодятся, но не надейтесь на них слишком сильно – у твари четвертый уровень только из-за невидимости.

Глава 23

Лина проснулась от того, что кто-то вторгся в её личное пространство. Первое желание «Прирезать наглеца!» удалось с трудом подавить, осознавая – она не дома! А в гостях! И посмевшие явится к ней личности вполне могут оказаться хозяевами данного жилища.

Так собственно и оказалась – пара детей, одетых в школьную форму, заглядывали в узкий проём двери, тихо перешёптываясь.

– Ну и долго она еще будет спать? – тихо интересовался мальчик у девочки.

– А я почем знаю! Это ты её сюда притащил! – не забыла вставить шпильку его сестра.

– Я притащил, но откуда мне было знать, что она такая… соня!

– Ага, а как тащил так ты не думал о последствиях, да? – пробормотала девочка, рукой инстинктивно касаясь синяка, за ночь налившейся еще больше, – Все ты брат только одним часом и думаешь!

– Ух кто бы говорил, – пробурчал мальчики, за что тут же получил тумак от девочки.

В долгу не остался! И в коридоре началась небольшая потасовка между детьми, грозящая перерасти валяние по полу и порчу школьной формы. Научатся этому помешал щелчок замка входной двери.

– Родители уже пришли! – чуть не плача пробормотала девочка, и отпустила волосы мальчика.

Тот тоже постарался поскорее принять вид благоразумный. Отпустил девчонкину одежду, и постарался разгладить свежие складки на своей форме. Ну и волосы! Волосы тоже зализать! Хоть это и было нереально, из-за действия цепких пальчиков девочки совсем недавно.

– Опять деретесь… – донесся из коридора женский голос после открытия двери, – ну сколько можно? Вы же родня! А каждый день… Прекратите уже… портить друг другу день с утра… и форму. Перед школой! – строго сказала, как видно мать этих двоих, и дети синхронно потупились. – Отец, ну ты хоть что-то им скажи! Повлияй!

– Бесполезно. – донесся бас отца семейства, сопровождаемый вздохом. – Эти двое, пока лбы не расшибут, не успокаиваются. А себе, друг другу, соседу – им неважно.

Послышался смешковый хрюк, и сдавленный стон. И непонятно даже, хрюкали дети, стонала мать, или все было наоборот? А может одновременно и то, и то?

– А нам потом форму гладить, или вообще новую покупать. – вздохнула женщина, и подошла к оболтусам, начав одергивать одёжку и тоже участвовать в разглаживании складок. – Бестолочи! Может им ремня, для профилактики, а? – обернулась она к отцу, и тут заметила приоткрытую дверь в комнату с кроватью – нахмурилась.

Хотела бы просто закрыть, но тут заметила, что на их постели в комнате явно кто-то лежит.

– Так, а это еще кто⁈ – рыкнула она, входя в комнату с самым серьёзным видом, – Отец! – обернулась она к проходу, обращаясь к отцу семейства и тут же вернула взгляд на койку в полутьме комнаты-пинала. – Тут какая-то малявка голая лежит! ДЕТИ! – взревела, оборачиваясь к припухшей ребятне.

А Лина в этот миг в один прыжок вскочила с койки, приняв вертикальное положение прямо рядом с женщиной. И тетка заметила её появление рядом с собой только в формате «Как она тут оказалась⁈» и смогла только уставится на девочку в шлеме раскрыв рот, не в силах сделать еще что-либо.

В этот миг в помещение заглянул довольно крупного вида мужчина. Увидел «картину маслом», тоже выпучил глаза и открыл рот, однако несмотря на это, сгреб в охапку обоих своих детей одной рукой, не дав им слинять куда подальше пока предке в шоке.

– А это еще что такое⁈ – проговорил он, продолжая пялится, и прижимать своих чад к себе медвежий хваткой, что косточки похрустывают. – Откуда, как это понимать⁈ – с самым суровым видом уставился он на ребятню, пытающихся предпринять попытки высвободится из захвата, но явно не имея и шанса на успех.

– Я просто заходила погреться, – ответила Лина вместо них, вернув внимание на себя.

Выпустила из руки копье, пользуясь большой длиной комнаты-пенала, вооружившись им же, взяв как посох, и посмотрела на совсем ошалевшего родителя пары детей и не менее ошалевшею их мать.

– Я уже ухожу. – сказала Лина, и пошла на выход, словно бы не замечая, что его преградило сразу три человеческих тела.

Отец семейства не посмел преграждать путь той, кто может выпускать копья больше себя длены из руки, и неважно, как она выглядит, и во что одета, а потому отошел в сторону от прохода. Оттащив заодно и деток, что наконец перестали брыкаться в его захвате, и тоже, пялились раскрыв рты.

Лина дошла до двери и посмотрела на неё с видом «Мне её выбить или как?». Тут что-то больно сильно немудрено с замками! – подумала она, разглядывая запорные устройства. – Боюсь сломаю, если сильно надавлю, я после вчерашнего боя плохо контролирую силу. Да и ноги все так же болят, боюсь я не бегун на сегодня.

Она отошла в сторону, прижимаясь спиной к двери ванной и как бы говоря хозяевам жилья – открывайте. Только не пожалуйста, а «Иначе выбью!». И отец детей, отпустив их подышать, метнулся к двери с коротким «Сейчас!» все прекрасно поняв. И не желая злить охотницу с копьями, ведь он, в отличии от спокойно спящих в своих кроватках ночью, и сидящих за партами днем деток, был в курсе пусть не всего, но много из того, что произошло в городе в эти сутки.

Как ни крути, а на заводе, где он работал, этой ночью был тот еще аншлаг – прилетевшею в плавильную печь гигантскую осу там долго жгли и жарили, пока наконец не догадались полить её расплавленным металлом, от чего та наконец издохла.

И хоть всем говорили, что все под контролем и нет причин для паники и это все бедовые слухи, но слухи средь персонала блуждали самые разные, и далеко не положительные. Вплоть до того, что «Мы все умрем!», хотя основная масса все же была куда более оптимистично – чего только не переживали, и это переживем! Главное, чтобы зарплату вовремя платили! Ла еда на полках магазинов все так же была.

К этой версии придерживался и мужчина-отец двоих детей. Что, впрочем, не мешало ему быть в курсе новостей, особенно тех, что касались успешных действий охотников. Ну и то, что «Нудистка с копьем» вдруг куда-то пропала с экранов ТВ под вечер дня, заставляя цеховых аналитиков строить самые разные гипотезы о её судьбе, он тоже знал. И судорожно боялся оказаться быть правым насчет голой гости подле его двери.

Хитрые запоры входной двери оказались не такими уж и хитрыми, просто на двери был всего один работающий замок! А остальные… по какой-то причине давно приказали долго жить и были слегка потрошеными детскими ручонками. Возможно, только возможно! Теоретически! Именно потому все эти замки и отказали, что в них побывали ручки деток, пока родители пропадали на работе долгими сменами.

Услужливо открыв даме дверь и выпустив бесстрашную девочку из дома, мужчина-отец подводил её неторопливо удаляющеюся фигурку хмурым взглядам, все больше осознавая то, кто именно посетил их скромный дом этой ночью. И куда, собственно, делось н ночь эта могучая охотница.

Впрочем, задумчивость и хмурость, никак не помешали поймать просочившегося справа от него сына за воротник рубахи, как и не затруднило перехватить поднырнувшею под левую руку дочь за длинную косу.

– И куда это вы собрались? – сказал он детям, не отпуская, но позволяя им развернутся к нему лицом.

– В школу. Как куда? -удивился сын, пока дочь поправляла поперченную причёску, что если и испортилась, то самую малость – коса была богатой и тугой.

– Какую школу⁈ – почти прорычал отец семейства.

– Как какую⁈ – удивились дети, хлопая глазами, ведь их отправляли учится, даже если температура была критической! Даже если ноги были сломанными! Буквально! На костылях, но… а тут….

– Собирайтесь, пойдете на завод. – ответил отец на это возмущение, буравя их хмурым взглядом.

И дети еще сильнее захлопали глазами, а отец со вздохом пояснил.

– Там организовывается пункт укрытия населения. Охотников слишком мало, чтобы защищать весь город целиком, так что будут оборонять только наиболее удобные, или скорее… – тяжело вздохнул человек. – наиболее ценные места. И наш завод средь них. Собирайтесь, олухи! – вновь повисел он голос, а с улице донесся звук сирены оповещения, какую включают, чтобы предупредить окрестности о скором прорыве врат неподалеку, – Будете помогать строить баррикады.

Участковый полицейский одного из районов города Ван фигел от непостоянности своего начальства, слушая новые вводные озвучиваемые ему, равно как и куче других его коллег этим самым начальством на утреннем плановом совещании.

Еще вчера днем, когда в городе начали творится беспорядки из-за одиноко пролетающих монстров в небе, это самое начальство начало творить не пойми что. То приказывать всех в ружье, то требовать всех по домам, то еще чего-нибудь, но в целом придерживалось вполне простой и понятной политики – наше дело маленькое. Мы должны предотвращать панику, беспорядки, мародерство, и прочий беспредел средь простого народа.

Собственно, они, как и другие коллеги по полицейскому департаменту города, этим вчера весь день и занимались! Ездили на выезды, проводили разъяснительные и воспитательные беседы. Составляли протоколы… Вполне понятное и привычное дело! Разве что приходилось делать все «в темпе вальса» и в половине случаев «не по протоколу» – уж больно много было дел! Уж больно мало было времени и людей. И полное отсутствие возможности вызвать подкрепление из другой части города – у них там такая же петрушка. А где не такая, так своя Морковь.

А ночью, чуть ли не каждому вшивому участковому города, звонил чуть ли не лично мэр, и предлагал развести панику, всех в то самое ружье и на баррикады, срочно, срочно, и быстрей, быстрей, делать дело, пока не стало поздно.

Вот только их конкретное полицейское начальство на это реагировало просто – никак! Никто из знакомых участковому, ни прямых коллег, ни просто знакомых по полиции, выше-ниже, где-то там, так и не смог дозвонится до высокопоставленных дядь, хотя бы уровня главы районного участка.

И по итогу, злые и разбуженные копы, только и смогли, что прийти к выводу, что их кто-то среди ночи решил разыграть таким вот хитрым способом, представившись не тем, кто он есть. А начальство… просто тихо спит в своих кроватках! Им можно! Они не рядовой состав, что должен быть всегда бодр и свеж, даже если глаза красные от недосыпа.

Ну а вот сейчас, это самое начальство, как видно проснулось, потянулось… и спустила по инстанциям новую директиву – всё, атас, баста-падла… бежать спасаться поздно, ломится куда-то на баррикады тоже. Но вот как-то оповестить жителей надо! И кто это должен делать? Правильно! Участковые полицейские! Что «каждую собаку на районе» знает. И сейчас им, не выспавшимся и злым, требуется провести поквартирный обход всего района!

Сцуки! Всего района разом! – ревел в душе полицейский, понимая какой это будет абзац, даже за действуя они все доступные силы, что вряд ли им дадут сделать. – И вообще, с чего такая паника то⁈ Ну да, вчера летали монстры и делали кусь то там, то тут. Ночью что-то там грохотало, словно бы танки решили пострелять друг по другу, но сейчас то! Тишь да гладь! Спокойствие и ровный мир!