Текст книги "Уврачуй мою душу...(СИ)"

Автор книги: Mind_Game

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

Тут баронет подошёл к столу, где стоял какой-то предмет, накрытый тканью, и снял её. Эдит ни секунды не сомневалась в том, что она увидит, но сыграла удивление.

– О, Томас! – воскликнула девушка. – Как это благородно с твоей стороны, чудесно, что ты всё-таки взялся за эту работу.

Миссис Шарп приблизилась к макету и внимательно рассмотрела его. На лице Эдит появился неподдельный интерес. Её действительно впечатляло, как Томас умудрялся из простых подручных средств творить свои маленькие шедевры.

– Я решил, что глаз должен быть подвижным, как настоящий, – сказал Шарп. – Если потянуть за этот рычаг, то глаз будет поворачиваться.

– Это поразительно, дорогой, – искренне восхитилась Эдит.

Она долго изучала конструкцию, затем стала расспрашивать мужа о деталях и о принципе работы механизма. Баронет с упоением делился тонкостями своего мастерства, влюблённо глядя на супругу.

– Ты отличаешься, – наконец, произнёс он то, что уже говорил ей однажды. – Тебе по-настоящему важно то, что я делаю.

– Томас, не стоит меня превозносить, – возразила девушка. – Не сомневаюсь, что любой, кто видел твою работу, не остался равнодушным.

– Заблуждаешься, родная, – Шарп поочерёдно поцеловал руки жены. – Никто не интересовался моими изделиями.

– Даже Люсиль? – сказала Эдит тихо.

– Даже она, – ответил баронет. – Сестре было приятно, что я мастерю для неё, но Люсиль ни разу не спрашивала, как я собрал ту или иную игрушку, как она работает…

Шарп помрачнел.

– Прости, давай не будем ворошить прошлое, – с этими словами девушка потянулась к мужу. – Томас…

– Ты отличаешься, – повторил он снова. – Ты единственный человек на свете, которому интересно, какой я на самом деле.

Эдит обняла и нежно поцеловала мужа.

Вручать Алану своё творение Шарп наотрез отказался, так что девушке пришлось самой навестить доктора. Когда МакМайкл увидел, какой сюрприз приготовил ему соперник (а Алану по-прежнему трудно было оценивать Томаса иначе), доктор пришёл в полное замешательство.

– Что скажешь? – полюбопытствовала Эдит, стараясь не выдать своего волнения. – Пригодится эта вещь тебе в работе?

– Не знай я, что этот макет собрал твой муж, я бы сказал, что автор – гений, – усмехнулся МакМайкл. – Впрочем, не уверен, смогу ли я пользоваться механизмом, не кроется ли в нём подвох…

– Если так, то я заберу макет обратно, тогда тебе точно ничего не будет угрожать, – заявила девушка, и доктор уловил прикрытое иронией разочарование.

– Хорошо, Эдит, буду полностью серьёзен – это потрясающая вещь. Ума не приложу, как мне отблагодарить мистера Шарпа за такой подарок.

Девушка почувствовала, как её губы непроизвольно растягиваются в счастливой улыбке – похвала Томасу оказалась бальзамом для души миссис Шарп. Тем более, ей было прекрасно известно, что Алан МакМайкл слова на ветер не бросает.

– Лучшей благодарностью будет молчаливое принятие, – ответила Эдит. – Томас предпочитает не думать о том, для кого он смастерил этот макет, так что не будем лишний раз напоминать ему об этом.

***

Теперь, когда в особняке Кушингов у него появилась собственная мастерская, Шарпу не приходилось скучать, пока его благоверная сочиняла роман. Томас находил в своих инженерных изысканиях настоящую отдушину – к тому же, отныне у него был преданный поклонник в лице жены, которая не уставала восхищаться его конструкциями. Эдит и сама проводила много времени за работой, девушку захватило вдохновение, и книга о Багровом пике становилась всё толще день ото дня. Наконец, роман был завершён, но миссис Шарп понимала – ей предстоят новые попытки по убеждению издателей в том, что её творение стоит напечатать.

– Алан просил меня зайти к нему – говорит, что хочет обсудить книгу и перспективы её издания, – обратилась Эдит к мужу. – Быть может, ты хоть раз согласишься составить мне компанию?

Томас собрался было по привычке отказаться, но вдруг передумал. В это утро баронет пребывал в приподнятом настроении, и ему не хотелось расстраивать жену. Вскоре Шарпы уже поднимались к офтальмологическому кабинету доктора МакМайкла. Однако оказалось, что он там не один. Дверь была приоткрыта, поэтому ещё с лестницы супруги услышали голос незнакомого мужчины, который восторгался макетом Томаса.

– Выполнено филигранно! Все детали воспроизведены с удивительной точностью, – говорил посетитель. – Я бы дорого дал за то, чтобы обзавестись подобным изделием.

– А вот и его автор, – провозгласил МакМайкл, заметив Шарпов. – Позвольте представить – сэр Томас Шарп, баронет, и леди Эдит Шарп.

– А меня зовут Ричард Мэдисон, – приветственно склонил голову гость Алана. Это был поджарый мужчина средних лет. – Я, в некотором роде, коллега доктора МакМайкла, хотя занимаюсь другим направлением в медицине – кардиологией.

– Рады знакомству, сэр, – ответил Шарп.

– Позвольте пожать вам руку, – продолжал Мэдисон. – Я потрясён вашим мастерством!

Томас скромно улыбнулся, но глаза баронета выдавали, насколько ему приятен такой отзыв.

По просьбе доктора Мэдисона Шарп стал рассказывать ему о принципах действия механизма, а Эдит подошла к Алану.

– Мы пришли поговорить о книге, – она кивнула на толстую папку, которую держала в руках. – Но, наверное, нам лучше зайти в следующий раз, чтобы не отвлекать тебя.

– Нет, что ты, вы вовремя, – заверил девушку МакМайкл и негромко добавил, – доктор Мэдисон уже собирался уходить. Но пока он увлёкся изобретением твоего мужа, я как раз могу поделиться с тобой кое-какими новостями, касающимися нового романа. Недавно моя мать устраивала очередной приём, и на нём я познакомился с мистером Хэмстедом…

Эдит тихо охнула – это имя было ей прекрасно известно. Джош Хэмстед был главой одного из самых крупных издательств штата Нью-Йорк – и недавно открыл филиал в Буффало.

– Только не говори, что ты ухитрился заинтересовать его моей работой, – прошептала миссис Шарп, чувствуя, что краснеет от волнения.

Лицо Алана озарилось улыбкой. Ему решительно нравилась мысль, что он по-прежнему может быть полезен своей давней подруге.

Несколько дней спустя Шарпы в компании доктора МакМайкла отправились в издательство Хэмстеда. Эдит нервно кусала губы, Томас крепко держал её под руку. В холле их встретила молодая девушка, весьма миловидная, с яркими зёлеными глазами. Посетители представились даме.

– Мисс Регина Эббот, – ответила она. – Я буду представлять мистера Хэмстеда в этом филиале, когда он вернётся в Нью-Йорк, а пока помогаю ему наладить работу.

Эдит постаралась скрыть изумление и радость: если Хэмстед дал женщине столь ответственную должность – он, вероятно, был человеком весьма передовых взглядов.

Мисс Эббот, тем временем, изучала гостей, и её взгляд задержался на докторе МакМайкле. Задержался дольше, чем это позволяли правила приличия, но Алан не мог отделаться от ощущения, что ему приятно такое внимание. Наконец, Регина пригласила их в кабинет Хэмстеда.

– По крайней мере, сэр Джош попросил оставить ему роман, – сказала Эдит, выйдя вместе со спутниками из здания издательства минут двадцать спустя.

– Он заинтересовался, дорогая, это очевидно, – убеждал супругу Томас.

– И мне так показалось, – вставил МакМайкл. – Раз он прочёл несколько страниц и решил ознакомиться с книгой целиком – это хороший знак.

Миссис Шарп терзалась сомнениями, но решила пока оставить свои противоречивые эмоции при себе. Какое-то время все трое молчали, а затем Алан нарушил тишину.

– Кстати, о хорошем, – повернулся он к баронету. – Доктор Ричард Мэдисон обратился ко мне с просьбой. Я пообещал ему узнать у вас, не согласитесь ли вы сделать для него подобный макет, но уже изображающий сердце. Мэдисон подчеркнул, что готов отдать за такое изделие значительную сумму.

Томас, удивлённый неожиданной новостью, растерялся на мгновение, а вот Эдит сразу же расцвела.

– Это же чудесно, дорогой! – воскликнула она. – Твоё мастерство оценили по заслугам. Не вздумай отказываться от предложения, я уверена, что работа над новым проектом принесёт тебе удовольствие.

Алан молчал, но смотрел на Шарпа дружелюбно. Тот не знал, как отреагировать, и только смущённо улыбнулся.

– Боюсь, что такая сложная задача может оказаться мне не под силу, – сказал он наконец.

– А я думаю, что всё получится, – отрезала Эдит. – Мы верим в тебя.

– Мы верим в вас, сэр Томас, – подтвердил МакМайкл, и Шарп почувствовал, что в словах доктора нет фальши.

Вечером после ужина Эдит ненадолго осталась одна, пока Томас скрылся в мастерской. Девушка размышляла о том, что, если её роман опубликуют, а у мужа появятся ещё заказы, то в ближайшее время их ждёт прекрасная жизнь. Могли ли все ужасы действительно так быстро остаться в прошлом?

========== Глава 9 ==========

Весна постепенно подходила к концу. Погода редко баловала жителей Буффало настоящим теплом, но погожих деньков на этот раз выдалось немало. Роман Эдит Шарп был издан – и, как выяснилось, пришёлся по вкусу многим читателям. На писательницу в один момент обрушилась слава. Даже мать Алана, миссис МакМайкл, которая с трудом выносила девушку, не без оснований полагая, что та принесла её сыну тяжкие страдания, сменила гнев на милость.

– Мы приглашены к МакМайклам на приём, – сообщила мужу миссис Шарп. – И, видимо, нам придётся туда отправиться. Хотя, будь бы моя воля, я предпочла бы придумать какую-нибудь отговорку.

Томас рассеяно кивнул, не отрываясь от своих чертежей. У него дела также пошли в гору – молва о мастерстве Шарпа быстро распространилась, и он стал принимать заказы на самые разные механизмы. Томас нашёл себе несколько умелых помощников и арендовал для работы небольшое помещение неподалёку от усадьбы Кушингов. Одним словом, можно было бы считать, что в семье Шарпов настали светлые времена.

Однако Эдит чувствовала, что её мужа что-то беспокоит. Порой на лице Томаса появлялось отрешённое выражение, порой он начинал было что-то говорить, но замолкал на полуслове… Миссис Шарп казалось, что какая-то мысль не даёт баронету покоя, но он не решается поделиться ею. Впрочем, у самой Эдит тоже появилось кое-что, что ей хотелось скрыть. Девушку стали мучить сильные головокружения, иногда – вплоть до тошноты. Она боялась, что эти симптомы могли быть отголоском отравления, несмотря на то, что с тех пор минуло несколько месяцев. Чтобы не волновать мужа, миссис Шарп посетила врача, не поставив супруга в известность. Визит к доктору развеял её тревоги, и Эдит в прекрасном настроении вернулась домой. За ужином она решила выяснить, что всё-таки гнетёт Томаса, но тот её опередил.

– Эдит, милая… – начал он, нервно сжимая одну ладонь в другой. – Я хотел бы с тобой посоветоваться. Почти уверен, что эта идея тебя шокирует, и всё же… Я всё чаще думаю о том, чтобы наведаться в Аллердейл Холл. Подожди, подожди, я объясню, в чём дело. Меня… немного расстраивает то, что пришлось забросить машину по добыче глины. После приезда сюда мне и в голову не пришло бы использовать твоё наследство, чтобы продолжить работу над машиной. Но сейчас, когда у нас появился постоянный источник дохода – быть может, ты сочтёшь допустимым вложить некоторые средства в возобновление этого проекта?

Девушка тяжело вздохнула.

– Я сочту возможным вложить туда хоть все наши средства, Томас, лишь бы нам самим не пришлось возвращаться, – ответила она. – Я понимаю твоё стремление запустить машину, на которую ты уже потратил столько сил, но вновь оказаться в стенах поместья… На это я не готова пойти, прости меня.

– Об этом и речи нет, Эдит! – разволновался мужчина пуще прежнего. – Разумеется, я отправлюсь в Камберленд один. Это будет исключительно деловая поездка, и я постараюсь вернуться как можно скорее.

– И ты можешь всерьёз такое обсуждать?! После всего, что мы пережили, после того, как едва не застряли в этом проклятом месте навсегда?! – миссис Шарп в гневе встала из-за стола. – Я сойду с ума от страха за тебя, если ты поедешь один.

Она хотела добавить что-то ещё, но лишь махнула рукой и в полном смятении покинула столовую.

После этого неудачного разговора Шарп долго не решался снова поднимать опасную тему. Он делал вид, будто бы обсуждения и не было. Но Эдит не давали покоя мысли о словах мужа. Она догадывалась, что стремление наладить работу машины не оставит Томаса. Наконец, самоотверженная девушка приняла решение.

– Летом, должно быть, Аллердейл Холл выглядит совсем иначе, нежели зимой, – задумчиво произнесла миссис Шарп. Супруги прогуливались по небольшому скверу, расположенному поблизости от издательства Хэмстеда. Томас в замешательстве взглянул на Эдит.

– Мне трудно представить себе поместье, утопающее в зелени, – продолжала девушка. – Но, пожалуй, любопытно взглянуть. Вот только было бы неплохо, если остановиться можно было где-нибудь неподалёку, а не в самом доме.

Поняв, куда она клонит, Шарп покачал головой.

– Тебе нельзя туда возвращаться, дорогая, – запротестовал он. – Я не прощу себе, если тебе снова придётся столкнуться с кошмарами…

– А я не прощу себе, если тебе придётся отказаться от своей мечты, – улыбнулась Эдит. – И я хочу быть рядом с тобой, где бы ты ни находился.

***

Если бы кто-то сказал миссис Шарп, что она по доброй воле вернётся в Камберленд, девушка ни за что бы этому не поверила. Однако это произошло – более того, Эдит пришлось долго уговаривать Томаса, который никак не хотел подвергать её опасности.

– Уму непостижимо – я настаиваю на поездке в Аллердейл Холл! – смеялась Эдит, но на душе у неё скребли кошки, и муж не поддерживал её напускную весёлость. Когда супруги пересекли океан и очутились на родине Томаса, их обоих настигло чувство, что они сами идут прямо в расставленные сети, но вслух Шарпы старались об этом не говорить. В Аллердейл Холле их ожидал Финли, также по распоряжению баронета была собрана группа рабочих, которые должны были помогать ему с глинодобывающей машиной.

– Чтобы держать всё под контролем, мне придётся жить на территории поместья, – сказал Томас жене. – Но мы не будем ночевать в доме, я попросил построить к нашему приезду небольшой флигель, в котором мы и обоснуемся.

– Замечательно, дорогой, – ответила Эдит, стараясь, чтобы её голос звучал бодро.

– Нам не нужно будет долго здесь оставаться, обещаю, – Томас крепко прижал девушку к себе. Экипаж остановился – Шарпы прибыли на место назначения.

Аллердейл Холл выглядел всё так же величественно и зловеще, как и раньше. Летний пейзаж странно контрастировал с обликом дома, и, пожалуй, только усиливал гнетущую атмосферу. Здание обветшало пуще прежнего. Пока баронет осматривал машину, миссис Шарп осторожно подошла к дому. От страха её сердце неистово колотилось в груди – и всё же что-то притягивало девушку, заставляя приближаться ко входу…

– Эдит! – окликнул её муж. – Ради всех святых, не заходи внутрь! Крыша могла прогнить почти полностью, не ровен час – что-нибудь рухнет с потолка.

Миссис Шарп обернулась. Томас стоял рядом с впечатляющей конструкцией, которую изобрёл сам, и взволновано смотрел на жену. Эдит показалось, что она испытывает дежа вю: будто вот-вот она бросится к Шарпу с вопросом о том, умирал ли кто-нибудь в доме, а он попытается отговориться… Не хватало только появления Люсиль с извечной связкой ключей. Эдит тряхнула головой, желая избавиться от наваждения.

– Конечно, ты прав, дорогой.

Целый день Томас провёл за работой, осматривая огромный механизм, прилаживая привезённые из Америки детали и проводя новые расчёты. Его жена постаралась создать уют в небольшом деревянном домике, который возвели специально для молодой четы. На фоне старинного особняка эта постройка смотрелась нелепо, зато Эдит чувствовала себя здесь хоть немного спокойнее. В домике не было отдельной столовой, только скромная кухня, а маленькая спальня напомнила девушке о комнатке, в которой они с Томасом однажды заночевали на почте. Миссис Шарп принялась готовить ужин, когда на пороге показался её супруг.

– Всё намного лучше, чем я думал, – поделился радостью он. – Машина каким-то чудом почти избежала ржавчины, а те детали, что всё же вышли из строя, мы смогли заменить за сегодня. Если мне удастся наладить подачу угля, то, предполагаю, уже через пару недель мы сможем вернуться в Буффало.

– Нам и правда повезло, – тепло улыбнулась Эдит. – Я опасалась, что за всё это время механизм совсем вышел из строя.

– Такое ощущение, будто кто-то охранял его… – Томас посмотрел в крошечное окошечко, из которого были видны причудливые очертания машины.

В эту ночь Шарпам не удалось сразу заснуть, и они тихонько разговаривали друг с другом, отвлекаясь от мыслей о прошлом. Наконец, мужчина начал дремать, и Эдит, поглаживая его по волосам, надеялась, что вскоре и её сморит сон. Девушке очень не хотелось оставаться наедине со своими страхами. Внезапно ей почудилось, будто где-то на территории поместья заплакало дитя. Миссис Шарп прислушалась. Плач стал чуть громче, хотя звучал несколько приглушено. Немногое заставило бы Эдит выйти посреди ночи во двор Аллердейл Холла, но ребёнок…

«Как он мог здесь очутиться, – лихорадочно соображала девушка. – Ведь вокруг поместья нет жилых домов…»

Она подождала ещё немного, но жалобные звуки не давали миссис Шарп покоя. Наконец, Эдит встала и, накинув шаль, вышла из флигеля. Однако, сколько бы она ни всматривалась в темноту, ребёнка нигде не было видно. Эдит негромко позвала: «Кто здесь?», но в ответ снова послышался лишь плач. Теперь девушке стало очевидно, что дитя находилось внутри поместья – звук шёл именно оттуда. От ужаса у неё перехватило дыхание. Больше всего Эдит хотелось развернуться и скрыться в маленьком домике, но если какой-то малыш сейчас был в особняке, то его нельзя было оставлять без помощи…

Миссис Шарп открыла входную дверь – та поддалась на удивление легко. В холле царила кромешная тьма, и девушка сделала несколько шагов наугад, слушая, как под ногами скрипят старые доски. Ей показалось, что плач начал удаляться.

– Не бойся меня, – сказала в пустоту Эдит. – Я тебя не обижу!

И тут она услышала испуганный крик своего мужа. Он бежал к дому с фонарём в руке.

– Я здесь, Томас! – девушка поспешила ему навстречу. – Где-то в особняке заблудился ребёнок…

Шарп сгрёб жену в охапку, и она почувствовала, как неистово бьётся его сердце.

– Как тебе пришло в голову зайти в дом, да ещё и ночью! – Томас не мог скрыть негодование, пусть и смешанное с облегчением. – Эдит, ты сведёшь меня с ума! Когда я проснулся и увидел, что тебя нет рядом…

– Здесь ребёнок, – с нажимом повторила миссис Шарп. – Разве ты не слышишь, как он плачет?

Томас прислушался.

– Нет, дорогая, я ничего не слышу…

Эдит хотела было возразить, однако поняла, что в доме действительно стоит звенящая тишина. Супруги простояли в холле ещё какое-то время, но плач так и не зазвучал. Томас вывел жену во двор.

– Умоляю тебя, родная, никогда не поступай так больше, – прошептал он. – Если тебя что-то напугает, разбуди меня.

Девушка уткнулась мужу в плечо. Она не знала, что и думать. Лишь бы Багровый пик не пробудился вновь…

Комментарий к Глава 9

Это предпоследняя глава, скорее всего :)

========== Глава 10 ==========

С утра Шарп отлучился по делам, пообещав жене вернуться к обеду – баронет планировал найти в округе человека, которому он мог бы поручить наблюдение за работой машины в своё отсутствие. Томас сомневался, что преуспеет, однако желание не задерживаться в Аллердейл Холле было не меньшим, чем желание вдохнуть жизнь в своё изобретение. Эдит села было за очередную рукопись, надеясь скоротать время до возвращения мужа, но что бы она ни сделала – всё здесь напоминало о зловещих событиях прошлого. Стоило девушке взяться за сочинительство, как перед глазами встала картина – Люсиль хватает листки бумаги, исписанные рукой Эдит, и швыряет в камин, сопровождая свои действия словами, полными желчи и ненависти. Миссис Шарп отложила ручку и встала. Быть может, лучше пройтись по окрестностям, чтобы отвлечься… Однако, как только девушка вышла из маленького домика, ей вновь послышался детский плач, доносящийся из особняка. Эдит помедлила, раздумывая, что предпринять. Сейчас, при свете дня, ей казалась маловероятной возможность того, что в здание проник ребёнок. Кто же тогда мог плакать там – и следует ли ей вмешиваться? Однако природное любопытство и тяга к неизведанному победили, к тому же, днём особняк выглядел всё же менее устрашающим, нежели ночью.

Миссис Шарп вошла внутрь дома. В нос ударил терпкий запах гнили – несмотря на летний сезон, солнечные дни были редкостью для Камберленда, и, поскольку за поместьем никто не следил, Аллердейл Холл отсырел. На полу повсюду валялись скрючившиеся насекомые, сквозь трухлявые доски сочилась багровая вязкая жижа. Горький плач продолжался, но теперь звуки раздавались где-то внизу. Эдит непроизвольно сжала ладони в кулаки – спускаться в подвал ей совершенно не хотелось, но, раз уж она собралась выяснить, кто плачет, отступать было бессмысленно. Девушка приблизилась к лифту, тщетно пытаясь не вспоминать обстоятельства, при которых ей довелось воспользоваться им в прошлый раз. Старый механизм заскрипел, приходя в движение, и вскоре миссис Шарп очутилась под домом. Здесь всё было по-прежнему – стены, покрытые слоем грязи, тусклое освещение, резервуары с глиной… Никакого ребёнка не было, да и не могло быть, как в глубине души уже давно поняла Эдит. Однако плач не прекращался – теперь он исходил из дальнего угла. Запоздалый ужас охватил девушку, она вдруг осознала, что этот звук был лишь приманкой, чтобы заставить её спуститься сюда. Эдит попятилась и вскочила обратно в лифт. На долю секунды ей показалось, что он не сработает, однако кабина всё же нехотя поползла вверх. Миссис Шарп выбежала из особняка и поспешила укрыться в деревянной постройке.

Девушка долго не могла прийти в себя, и, когда в поместье вернулся Томас, он сразу заподозрил неладное. На все его расспросы жена отнекивалась, уверяя, что ничего не случилось, но баронет не находил себе места от волнения.

– На тебе лица нет, Эдит, – сказал мужчина, глядя на супругу с болью. – А виноват в этом я, я не имел ни малейшего права привозить тебя в это проклятое место. Пока ты со мной, призраки прошлого так и будут липкой тенью преследовать тебя…

– Я не в силах изменить ход твоих мыслей и всё же прошу тебя не думать так, – ответила миссис Шарп. – Прошлое останется со мной в любом случае, даже не будь тебя рядом. Никто не в силах скрыться от него. Но если и есть шанс помочь друг другу справиться с былыми кошмарами – то только с помощью любви. И я счастлива, что я с тобой.

Томас не знал, что на это возразить. Жена всегда поражала Шарпа тем, что сумела принять его после всего произошедшего. Даже сейчас, жертвуя душевным спокойствием, она пошла на поводу у его безумной мечты – всё-таки запустить глинодобывающее устройство.

Дни в Аллердейл Холле тянулись долго и мучительно, хотя баронет очень старался ускорить возвращение в Америку. По рекомендации Финли он всё-таки вышел на нескольких людей, которых посчитал достаточно надёжными для того, чтобы поручить им наблюдение за машиной. Конечно, Томас понимал, что должен будет и сам приезжать в поместье для контроля за добычей глины, но он надеялся, что делать это можно будет крайне редко, если механизм будет работать без сбоев. Машина не останавливалась больше недели, и это воодушевляло изобретателя-самоучку. Шарп боялся поверить в свой успех и каждое утро спешил убедиться в том, что устройство по-прежнему действует. Эдит видела, как загораются глаза её мужа при виде работающей машины, и всей душой радовалась его победе. Однако наибольшую радость она испытала, когда однажды вечером Томас сообщил ей, что взял билеты на обратную дорогу.

– Мы отправляемся послезавтра вечером, дорогая, – обнял он девушку. – Осталось потерпеть совсем чуть-чуть.

И миссис Шарп испустила вздох облегчения.

Ночью перед отъездом Томас, проработав целый день, уснул мёртвым сном, а вот Эдит не спалось. Думы о плачущем младенце не выходили у девушки из головы – вот-вот она покинет поместье, так и не узнав, кто издавал эти щемящие сердце звуки. Словно в ответ на мысли миссис Шарп плач раздался снова. Эдит даже слегка укусила себя за руку, как она делала в детстве, когда хотела сдержать эмоции. «Не вздумай поддаваться, – сказала она себе. – Не все загадки должны быть разгаданы». И всё же оставаться в постели было выше её сил – не такова была натура Эдит, которая часто сталкивалась с неизведанным и каждый раз стремилась дойти до конца. Любому другому человеку идея проникнуть в подвал особняка ночью показалась бы безумием, но миссис Шарп уже спускалась туда с фонарём в руке. Она почти не сомневалась, что плачет призрак, но не знала, кому именно он принадлежит и хочет ли он что-то показать ей. «Если и так – вряд ли это сулит мне приятные новости, – подумала про себя девушка. – Но я должна выяснить, в чём дело…»

Звук по-прежнему исходил из самого дальнего угла, и Эдит, приблизившись, вдруг заметила, что там, в стене, есть какая-то ниша. Посветив фонарём, девушка увидела, что это не просто углубление, а потайная каморка. Под нависшим потолком висела старинная люлька, а в ней лежал младенец… Эдит втянула в себя воздух, сдерживая желание закричать – она уже видела этого ребёнка на руках у призрачной Энолы, и, тем не менее, его облик вызывал отторжение и холодящий душу ужас. Пересилив себя, миссис Шарп зашла внутрь комнатки.

– Ничуть не сомневалась в тебе, дорогая, – до боли знакомый голос сочился ядом. Эдит даже не понадобилось оборачиваться, чтобы понять, кто заговорил с ней. – Не можешь удержаться от глупостей, просто органически не способна. Смешно, мне не пришлось по-настоящему стараться, чтобы заманить тебя сюда.

Сердце застучало в висках Эдит с бешеной скоростью. Люсиль сделала едва заметный взмах рукой, и младенец-призрак исчез. Миссис Шарп, наконец, обречённо развернулась, чтобы встретиться взглядом с сестрой своего мужа. Люсиль по-прежнему разительно отличалась от остальных призраков Аллердейл Холла, она выглядела почти как живая – казалось, будто дом не истощает её силы, а, напротив, подпитывает. Эдит попыталась что-то сказать, но язык не слушался её, страх парализовал тело, остались лишь гулкие удары сердца и ледяные, пронзающие глаза Люсиль. А затем Эдит ощутила, как ужас уступает место странному безразличию – впервые она не пыталась бороться и отрешённо ожидала своей участи.

– Томас никогда не найдёт тебя здесь, – сказала Люсиль. – Все тайны дома известны только мне. До свидания, Эдит.

Улыбка призрака была поистине чудовищной. Миссис Шарп покорно наблюдала, как Люсиль медленно, наслаждаясь ситуацией, закрывает тяжёлую дверь. В последний момент девушка словно очнулась – она просто не имела права безвольно сдаваться, особенно в своём положении. Эдит сорвалась с места с отчаянным возгласом, но было слишком поздно. Дверь захлопнулась, огонёк фонаря, дрогнув, погас, и Эдит оказалась в кромешной тьме.

***

Томас сразу забеспокоился, проснувшись утром и не обнаружив рядом жену, хотя она могла и просто выйти подышать воздухом. Шарп обошёл территорию поместья, осмотрел все комнаты в особняке, но Эдит нигде не было. Шарп звал её, но она не откликалась. Пытаясь сопротивляться подступающей панике, баронет начал проверять все помещения по второму кругу. Когда он зашёл в супружескую опочивальню, Томасу вдруг почудилось, что он находится здесь не один, словно кто-то незримый пристально следил за всеми его действиями. Мужчина невольно вспомнил о призраках, населяющих дом – он никогда их не видел, но давно уже верил в то, что они существуют. Если исчезновение миссис Шарп устроила Люсиль, то она вполне могла сейчас наблюдать за Томасом в его бесплодных попытках найти жену. От этой мысли по спине Шарпа пробежал холодок. Не было сомнений, что Люсиль страшна в своём желании отомстить, и едва ли Томас мог что-то противопоставить ей. Он почувствовал себя абсолютно беспомощным в этом проклятом доме, в котором полновластной хозяйкой была его сестра, пусть даже и умершая. Однако тут баронету пришло в голову, что в особняке должны были остаться и другие души…

Томас стиснул голову ладонями. Если призраки его жён витали где-то поблизости, не могли бы они помочь ему? Ведь речь шла не о его спасении, а о спасении Эдит. Мужчина лихорадочно размышлял, что он мог сделать для того, чтобы увидеть их. Прежде мысль о призраках всегда страшила его, он отрицал возможность их существования, потому что столкнуться с жертвами своей собственной слабости Томас безумно боялся. Сейчас же он вдруг ясно осознал, что, дабы призраки показались, нужно самому захотеть этого, нужно быть готовым к контакту и нужно…

– Нужно раскаяться в содеянном, – прошептал Шарп. Как бы ему ни было тяжело, он усилием воли воскресил в памяти всех женщин, у которых сестра отняла жизнь с его молчаливого одобрения. Томас вспомнил их голоса, их влюблённые взгляды, их беспечный смех… Эти воспоминания резали душу, словно нож, и на глазах баронета показались слёзы. Оказалось, что множество деталей, связанных с его жёнами, до сих пор хранятся в закоулках его памяти, и теперь Шарп мучился, понимая, сколь ужасную судьбу он подарил этим несчастным. Томас оплакивал их, искренне страдая, и даже потерял счёт времени, погрузившись в пучину горечи. За окном вдруг раздался раскат грома, и мужчина, вздрогнув, поднял голову.

– Памела, Маргарет, Энола… – тихо позвал он. – Если вы рядом, прошу, помогите мне.

Застучали капли дождя, который быстро перерос в настоящий ливень. Шарп озирался, надеясь увидеть призрачные тени. В глубине дома что-то звякнуло, и Томас решил пойти на этот звук. Он приблизился к лестнице, ведущей в подвал, и тут увидел на ступенях ярко-красную фигуру. Глаза Шарпа расширились от страха – он совсем не так представлял себе призраков и едва сдержал крик при виде багрового скелета, обтянутого обвисшей кожей. Призрак поманил баронета к кабине лифта. Томас послушно зашёл внутрь и нажал на рычаг, лифт, привычно скрипя, спустился в подвал. Шарп вдохнул влажный, густой воздух и обвёл взглядом полутёмное помещение. Он уже был здесь, когда пытался самостоятельно найти Эдит, но теперь призраки подсказывали мужчине путь – крышка одного из чанов с глиной затряслась, и оттуда с мерзким хлюпаньем показалась следующая жертва Шарпов. Призрак издал приглушённый стон и указал иссохшимся пальцем на дальний угол. Подойдя, Томас разглядел покрытую паутиной дверь, о наличии которой он не подозревал раньше. По подвалу прокатился гневный вопль, и мужчина понял, что стал свидетелем ярости Люсиль, вот только он по-прежнему не мог видеть её. В следующий миг Шарп почувствовал стальную хватку сестры, в лицо ему пахнуло могильным холодом. Резкий рывок – и Томас упал на колени.