Текст книги "Баттосай Поттер (СИ)"

Автор книги: Миха Французов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 22 страниц)

глава 7 том 3

Вернувшись в класс Гарри застал там всех четырёх судей Турнира: Каркарова, Бэгмэна, мадам Максим и Крауча. Они важно восседали за накрытым бархатной скатертью столом, а напротив них примостились на стульях Чемпионы. Гарри занял своё место, слева от Флёр, и приготовился принимать участие в очередном шоу.

Дамблдор пригласил Оливандера, сказал речь о том, что и зачем будет сейчас происходить, и Мастер Палочек приступил к работе.

Первой в его внимательные руки попала палочка Флёр. Он восхитился работой, поудивлялся сердцевине, сотворил "орхидеусом" букет и вручил его вместе с палочкой хозяйке.

Второй оказалась палочка Крама. Оливандер оглядел её, чуть ли не обнюхивая, похвалил работу своего давнего конкурента, исполнил "авес" и вернул палочку.

Дошла очередь до Поттера. Гарри с максимально наивной улыбкой, на какую был только способен, передал старому Мастеру свою правую палочку. Тот, не заметив подвоха, взял её в руки. Пустил диагностический импульс и тут же выронил её из своих длинных бледных пальцев в непритворном испуге.

– Боже правый! – воскликнул он, присматриваясь к палочке внимательнее. – Что же это?… Как же так?!… Это несомненно моя работа… Но что с ней могло случиться? Она ведь три года назад была совершенно другой! – лихорадочно говорил он самому себе, колдуя что-то диагностическое на палочку. – Материал тот же… Но свойства! Я подобного в жизни своей не видел! Что же за чудовищная сила проходила через неё, что сотворила такое?!

– Ну… Я много тренировался, – смутился мальчик и, опустив взгляд, покраснел. Затем тут же вскинулся, наивно-испуганно распахнув свои зелёные глазищи, – С ней все в порядке? Она не сломалась? – спросил мальчик.

– Нет, что ты! Наоборот. Она в прекрасном состоянии! – легко ответил ему Оливандер. – Но чего-то я не пойму… Такое впечатление, что ей чего-то не хватает… – задумался Мастер. Гарри покраснел сильнее и смущённо протянул ему свою левую палочку.

Глаза Оливандера округлились ещё сильнее, чем когда он только начал своё исследование.

– Я обычно колдую ими в паре, – тихо пояснил мальчик.

Мастер внимательно изучил теперь уже обе палочки. Покачал головой и вернул их владельцу.

– Не завидую я Вашим врагам, Лорд Поттер. Жить им в прямом сражении с Вами секунды две… И то вряд ли. Палочки в прекрасном состоянии. Лорд Поттер готов к Турниру Трёх Волшебников! – провозгласил он, наконец, решение.

Дальше их много фотографировали. По отдельности и всех вместе. После чего гости и директора разошлись.

– Лорд Поттер? – приподняв бровь, спросила незаметно подошедшая к мальчику Флёр.

– Все подробности в завтрашнем "Пророке", мадмуазель Делакур, – улыбнулся Гарри.

– Даже так? – удивилась она, выпуская свою силу вейлы на полную мощность.

Мальчик просто пожал на это плечами и, весело подмигнув, упрыгал по коридору к своему классу.

* * *

А следующий день ознаменовался бурей в стенах Хогвартса – утренние совы принесли свежий выпуск "Пророка", на первой полосе которого красовался заголовок: "Самый завидный жених Магической Британии", под которым подмигивал с колдографии улыбающийся не хуже Гилдероя Локхарда Гарольд Джеймс Поттер. Лорд Гарольд Джеймс Поттер.

В самой статье было интервью с Чемпионом Хогвартса. Что удивительно, Рита почти ничего не добавила к настоящим словам мальчика. Зато не поскупилась на описание его состояния (мальчик разрешил гоблинам опубликовать размеры счёта Поттеров), заслуг (на втором курсе, за историю с Василиском Слизерина, Гарри был награждён Орденом Мерлина третьей степени), спортивных достижений (самый молодой ловец в истории Хогвартса, самый результативный игрок в этой же истории) и магических успехов (Звание Мастера Чар, по совету Флитвика, он тоже скрывать перестал). За всем этим, в статье просто не осталось места для его трагического прошлого. Темный Лорд упоминался как-то вскользь, словно что-то совсем незначительное. А бедным сироткой Гарри уже и вовсе не выглядел ни под каким углом.

Статья нашла живейший отклик в умах студентов. И сердцах (либо том, что их заменяет) малолетних охотниц за хорошей партией.

Шум в Хогвартсе поднялся неимоверный. И преобладали в нем зависть, восхищение и заинтересованность.

А Дафна Гринграсс поймала себя на том, что ревнует! Ревнует СВОЕГО Гарри ко всей этой толпе. Ведь в статье было сказано "жених", но не сказано, что это ЕЁ жених.

Это было так странно, ведь этой свадьбы она не хотела, не искала и не ожидала. Но…

– Ну, подруга, ты и приз отхватила! – хлопнула её по плечу на выходе из Большого Зала Трейси. – Что он Лорд, миллионер, да ещё и самый молодой в истории Мастер, ты мне не говорила!

– Ну, это же Мальчик-который-выжил-не-просто-так. Могла бы и сама догадаться. Или почему, по-твоему, этот треклятый Контракт сработал именно сейчас?

– Ой! А об этом я как раз и не подумала, – прижала руку к лицу Трейси.

– Приняв титул Лорда, он принял и обязательства. В том числе и контракт.

– Ладно, тут ты права – я сама прошляпила этот момент. Но откуда можно было узнать, что он Мастер Чар?

– А того, что он за полминуты вскрыл барьер Дамблдора, и того, что вот уже год он не посещает уроки Флитвика, не достаточно, чтобы задуматься? – чуть более язвительно, чем хотела бы, ответила Дафна.

– Блин! Ненавижу чувствовать себя дурой! – вздохнула Трейси, – Ну и что теперь думаешь делать? Когда собираешься объявить о предстоящей свадьбе?

– Может, вечером? – задумчиво предположила слизеринка.

– Чего?! – в удивлении воскликнула Трейси.

– Шучу я, расслабься, – слегка натянуто улыбнулась Дафна. – Сама не знаю… Пусть об этом у гриффиндорца голова болит.

– Вот это по-нашему, по-слизерински! – рассмеялась Трейси.

* * *

– Поздравляю с титулом, Гарри! – отложив в сторону газету, улыбнулась Гермиона. Рон, сидевший за тем же столом, но на противоположном конце, был темнее грозовой тучи. Зависть. Чернейшая зависть расходилась от него буквально зримыми волнами.

– Спасибо, Миона, – чуть поклонился ей он. – Все благодаря тебе. Очень помогла твоя подсказка про совершеннолетие.

– Хорошо, – приняла благодарность она. – А где ты уже неделю пропадаешь по вечерам? Совсем наши занятия забросил…

– Хм… Понимаешь, Миона, – начал Гарри, – Вместе с титулом и наследством, свалились на меня и обязательства… Попытки с ними разобраться отнимают очень много времени. Прости, наши занятия из-за этого совсем из головы вылетели…

– Понятно, – вздохнула девочка. – А к Турниру ты хоть как-то готовишься вообще?

– Турниру? – удивился мальчик. – Что ты имеешь ввиду? Нам же ничего о нём неизвестно. Только дата проведения первого тура…

– То есть, нет? – утвердительно спросила девочка.

– То есть, нет, – признал мальчик.

– Сказать, что будет на первом этапе? – поинтересовалась она.

– Скажи, если хочешь. Но не думаю, что они смогут придумать что-то труднее Василиска. Школьники же участвуют, не мракоборцы…

– А дракон сложнее василиска? – с лёгким ехидством поинтересовалась девочка.

– Дракон? – задумался мальчик. – Разумный или дикий?

– Венгерская Хвосторога, – предоставила ему самому решать девочка.

– Значит дикий, – кивнул своим мыслям мальчик. – Достойный противник для школьников.

– А для тебя? – поинтересовалась Гермиона.

– Не уверен. С Венгерскими Хвосторогими я дела пока не имел, – задумался Гарри. – Но со Скальными, Водными и Китайскими, благодаря Хагриду, мне пообщаться уже доводилось. Занятные существа. Но к Адскому Пламени и еще десятку воздействий устойчивости не имеют. Так, что убить его будет не слишком сложно. Вот, что я думаю, – закончил свою мысль Поттер.

– Так его не убить надо! – возмущенно отозвалась Гермиона.

– Да? – выдал заинтересованность мальчик. – И что с ним сделать надо?

– Утащить яйцо из кладки под ним…

– О! Из этого действительно можно сделать шоу! – загорелся мальчик. Но буквально через минуту потух. – Но мне пока не до этого… Дел и так выше крыши. Вечерком накануне придумаю что-нибудь поинтереснее "конъюктивитуса"… А пока и со сва… – осёкся он на полуслове.

– "Со сва…"? – зацепилась за его оговорку Гермиона.

Гарри глубоко вздохнул и умоляюще посмотрел на девочку.

– Хорошо, Гарри, – вздохнула Гермиона, с таким выражением лица, словно величайшую жертву принесла, – ты имеешь право на секреты.

– Да не секрет это, – отмахнулся мальчик. – Просто говорить об этом не хочется…

– Так что с нашими занятиями? – сменила тему Гермиона.

– Подходи к туалету Плаксы Миртл после отбоя, – подумав немного, ответил мальчик.

– Тайная Комната? – удивилась девочка. – Так вот ты где по ночам пропадаешь… То-то я тебя на карте Мародёров не могу увидеть…

– Я уже не удивляюсь глубине твоей осведомлённости, Миона, – вздохнул мальчик.

– А что я такого сказала? – удивилась девочка.

– О том, где расположен вход, знали только три человека. Я, Снейп и Локхард. Причём Локхарду мы слегка память подправили: он искренне уверен, что вход в спальне директора, – ответил ей мальчик.

– А сам директор? Разве Добрый Дедушка не знает?

– Мы его дружно послали на хуй, – ответил Гарри.

– То есть? – не поняла девочка.

– Снейп неплохо владеет русским, – пояснил мальчик, – Окклюменты используют иностранные языки для тренировки разума. Я сейчас знаю девять. Снейп девятнадцать…

– А почему именно русский? – задумалась над новой информацией девочка.

– Ругательства на нем самые цветастые и сочные, – охотно пояснил мальчик.

– А Драко сколько знает? – вдруг, не совсем в тему, спросила она.

– Четыре: английский, французский, немецкий, русский. Сейчас пытается освоить гоблиндук, но успехами похвастать пока не может, – сдал своего друга Поттер.

Девочка после этого замечания Гарри скисла. Её собственные знания на четыре языка явно не тянули. И это серьёзно било по самолюбию.

– Ладно, после отбоя у туалета, – решила она закончить этот разговор.

* * *

– Позд'авляю, Ло'д Потте'! – ослепительно улыбаясь, подошла к Гарри на одной из перемен Флёр.

– Спасибо, мадемуазель Делакур, – учтиво поклонился мальчик.

– П'ошу вас, п'осто Фле', – отмахнулась она.

– В таком случае, просто Гарри, – обезоруживающе улыбнулся Поттер. Француженка рассмеялась.

– Хо'ошо, Га''и, – сказала она. – Может с'азу тогда на "ты"?

– Согласен, – пожал плечами Гарри. За время разговора, они как-то совершенно естественно продолжили путь по коридору вместе. Причём рука француженки оказалась на сгибе локтя гриффиндорца.

– Значит самый молодой Ло'д и самый молодой Масте' в исто'ии? – улыбнулась она ему. – Ты не сов'ал. В газете под'обности были. Да ещё какие! О'ден Ме'лина?

– Это было давно, – вновь беззаботно пожал плечами мальчик. – Сейчас я нацелен на Кубок. И, несмотря на такую очаровательную соперницу, намерен выиграть его.

– О, монше', не беспокойтесь об этом! Мне хватит и участия! Выиг'ать у Масте'а – я не так самонадеянна или глупа, – рассмеялась она.

– Это хорошо, – согласился мальчик. – Надеюсь меня самого, ты как приз не рассматриваешь?

– А почему бы и нет? – обольстительно прищурилась она. – Ты весьма ценный п'из, Га''и…

– С одним маленьким изъяном, – убрав улыбку, сказал он. – Я обручён. Связан Магическим Контрактом.

– Жаааль, – протянула вейла, но прятать своего обаяния и не думала. – Вот только Га''и, ты ценен не только как миллионе' или Ло'д, – улыбка её стала чуть более хищной. – Как любовник, ты п'из куда более ценный!

– Флёр, мне четырнадцать! Какой, к дементору, любовник?! – отбросил всякий флирт и последние намёки на улыбку мальчик.

– Молодость – недостаток, кото'ый быст'о п'оходит, – нежно провела по его щеке кончиками пальцев девушка. – Но та, что ог'анит такой алмаз, не будет жалеть об этом никогда!

– Почему?

– По-настоящему сильные волшебники в любви неутомимы. Они как на'котик для своих женщин. С этим ничто не может с'авниться. К тому же они очень медленно ста'еют… П'едставь, – мечтательно закатила вейла глаза, – Юный, к'асивый, ст'асный, неутомимый и изоб'етательный… И на долгие десятилетия таким остаётся… Какая же женщина откажется?

– Почему ты решила, что я такой? – самую чуточку смутился от такой трактовки Поттер.

– Я вейла, Га''и! Я не знаю, я чувствую!.. И я видела твою палочку, – сказала Флёр без улыбки, – Обе палочки.

– … – аргумент был более чем веский, так что Поттер не нашёл, что сказать на это, лишь сильнее нахмурился. – И что теперь? – спросил он.

– Тепе', мой милый, не хму'ься, – легонько стукнула она его пальцем между нахмуренных бровей. Тот инстинктивно расслабил их. – Тебе не идёт, ты становишься ст'ашным.

Поттер промолчал, с лёгким недоумением во взгляде, смотря на неё.

– П'осто две'ь моей спальни для тебя, Га''и, отк'ыта, – прошептала, склонившись и щекоча своим дыханьем, ему на ушко француженка.

Гарри замер. Затем посмотрел ей в глаза. И взгляд был не мальчика, а мужчины, полный силы и твёрдости.

– В этом замке и этой стране, милая Флер, – слегка стукнул указательным пальцем по кончику её носа он, – закрытых дверей для меня нет!

– Моя две'ь отк'ыта для тебя и во ф'анции, – уже не столь уверенным голосом, упавшим почти до шёпота, произнесла она и опустила глаза.

– Я запомню, – сказал мальчик и, склонившись в поклоне, поцеловал ей руку. – Оревуар, ма шерри! – произнёс он, выпрямившись, и удалился.

– Оревуар, мон амур, – прошептала девушка ему в след и покраснела. Вопреки сложившемуся о ней мнению, "опытной" в любовных делах она не была. И за шармом и раскованностью прятала застенчивость и ранимость. Да ещё и природа вейлы, что перешла к ней вместе с кровью маман.

Рядом же с этим мальчишкой, она таяла, как воск свечи рядом с доменной печью. Это и пугало и тянуло ее. И такой смелости от себя она и не ожидала.

Теперь же она молила небеса, чтобы он не воспользовался её приглашением, иначе…

Та пропасть, что таилась за этим "иначе", пугала её до дрожи в коленях, холодных мурашек на спине и сладкой истомы внизу живота…

* * *

глава 8 том 3

Вечером Дафна Гринграсс, по уже устоявшейся традиции, поджидала Поттера у туалета Плаксы Миртл (препротивнейший призрак, но Гарри чем-то нравится. Как он сам говорит: «она весело смывается». Иначе тот давно бы эту Миртл упокоил или развеял. При этом, правда, в саму Тайную Комнату он ни одного призрака не допустил и на сантиметр. Даже вход какими-то непонятными барьерами скрыл от них).

Гарри слегка опаздывал. Видно снова играет в прятки с Филчем и его кошкой. Или со Снейпом, вроде бы его нынче дежурство.

Удивительно, как Гарри умеет прятаться. Даже без всякой магии. Они как-то пару дней назад выбрали один участок коридора. Дафна отошла за угол и ровно через десять секунд вернулась. В коридоре не было никого. И негде спрятаться. И только лёгкое чувство, словно обнажённый клинок возле горла. И холодные мурашки по спине. Она там его так и не нашла. Ровно через тридцать минут он осторожно положил ей на плечо руку.

Как у неё тогда сердце не разорвалось, одной Магии известно. Но факт есть факт. Ни Филч, ни кто-либо другой за эти годы ни разу его после отбоя не застукал. При том, что ни одной ночи он за те же годы в своей койке не провёл, за исключением необходимых ему на сон тридцати-сорока минут в сутки.

От таких мыслей она зябко передёрнула плечами, представив себя на месте жителя того города, где он был хитокири. Каждую ночь ощущать сталь меча у горла. И ведь нигде в безопасности себя не почувствуешь: ни в доме, ни в замке, ни за стенами, ни за телохранителями, ни за шинсенгуми. Везде смерть находила.

Дафна кое-что почитала по эпохе Токугава и, особенно, по её падению и гражданской войне Бокумацу.

Про хитокири там сказано было совсем немного. В основном в причинах смерти того или иного политического деятеля. Имён этих убийц не сохранилось. Но примерные цифры, стоящие за этим названием ужасали – тысячи убитых. Зарубленных на улицах городов, убитых вместе со всей охраной и отрядами самураев в собственных поместьях, зарезанных вместе с защищающими их подразделениями шинсенов… Ночью, днём, без свидетелей и в толпе (правда толпа обычно очень быстро разбегалась, либо гибла под мечами обеих сторон – в Японии той эпохи жизнь человека не стоила ровным счётом ничего, цену ветоши, которой стёрли кровь с клинка).

Тут в коридоре послышались тихие шаги. Дафна отступила в ближайшую нишу и затаилась там. Гарри ходит бесшумно. Значит, это кто-то другой. Не Филч. Тот тоже ходит бесшумно, когда не ворчит себе под нос. Чем-то он напоминал Гарри. Чем-то неуловимым, но совсем чуть. Возможно только этими бесшумными шагами в ночи Хогвартса.

Шаги приближались. И вот из-за поворота вывернула фигура в мантии. Свет ближайшего факела осветил копну каштановых волос и гриффиндорскую мантию заучки всея Хогвартса. Мисс высшие баллы по всем предметам. Кроме Зелий. Снейпа она раздражала не меньше, чем учеников. Гермиона Грейнджер.

Рядом с ней бесшумной тенью появился Поттер. Грейнджер вздрогнула и зашипела.

– Гарри! Сколько лет вместе с тобой, а все никак не привыкну к твоим появлениям. Ты же меня когда-нибудь заикой сделаешь! – значит не врали слухи, и эти двое действительно некто большие, чем одноклассники, подумалось Дафне. Осталось понять насколько.

– Прости-прости, Миона! Ничего не могу с собой поделать, привычки такие привычки, – виновато разулыбался он, глупо начав чесать затылок.

– Откуда же у тебя такие привычки-то, – вздохнула девочка. – Прям ниндзя какой-то!

– Нет, какой из меня шиноби? – все так же глупо улыбался мальчик. – Просто из дома на Тисовой с самого раннего детства приходилось очень тихо сбегать. Да и вообще, ночь шума не любит.

– Да, я это уже слышала, – вздохнула Грейнджер, – А всё одно – мороз по коже, словно вот-вот нож под ребро войдёт, – передёрнула она плечами. Дафна, тоже поёжилась, значит не у неё одной такие ощущения от прячущегося Гарри. А ещё это значит, что Грейнджер про "прошлое" Поттера не знает.

– Ладно, к делу, – вздохнул Поттер. – Программа у тебя? – спросил он. Грейнджер кивнула и показала листок бумаги. Поттер достал из ножной кобуры палочку и поднял её.

– Империо! – бросил он в Грейнджер луч непростительного.

Дафна застыла в своём укрытии боясь дышать. Надежда Света Магической Британии раскидывается темными заклятиями! Это же пожизненный срок в Азкабане!

А свидетелей хитокири убирали быстро и качественно. И кто его, этого Поттера, знает, может и ему приходилось?

Дафна взмолилась Магии: только бы он её не заметил… Но тут же сердце рухнуло в пятки: это же, мать его, Поттер. Он наверняка ещё до появления Грейнджер уже знал о её присутствии. Это его самого дементора лысого отыщешь, от него же хрена с два спрячешься! Чем уж он там чует непонятно, но что чует – факт.

– Иди в Выручай Комнату. Не попадись по пути. Переоденься и приступай к выполнению программы. На её выполнение у тебя час времени. Через полтора часа стой здесь чистая и одетая в школьную форму. Выполняй! – тем временем давал инструкции своей марионетке Поттер.

Дослушав, Грейнджер развернулась и ушла. Двигалась она теперь не в пример тише и быстрее, чем до этого. А Гарри отступил и растворился в тени.

– Привет, Дафна! – услышала его голос у себя за спиной девочка. И говорил он как ни в чем не бывало. Словно не он только что применял непростительное на несовершеннолетней студентке Хогвартса.

– Ты знаешь, что за это положен пожизненный срок в Азкабане? – вместо ответного приветствия спросила Дафна.

– Знаю, – пожал плечами Гарри и улыбнулся. – Но ты ведь не станешь об этом никому говорить?

Дафна активно замотала головой. Да кто ей поверит?

– А палочка? – поинтересовалась она, вспомнив про возможную экспертизу.

– Палочка? – улыбнулся мальчик, доставая и показывая её Дафне. – Какая такая палочка? – наигранно удивлённо спросил он, и в его руке вспыхнула палочка, объятая Инферн Фламио. Миг, и никаких следов. Просто и эффективно.

– А от веритасерума, мы сейчас дадим Непреложный Обет, – улыбнулся он. – И об этом маленьком происшествии никто никогда не узнает. А если и узнает – ничего не докажет.

Дафна тяжело вздохнула. Действительно, иногда она забывает про перстень Наследника Слизерина на пальце этого наивно улыбающегося мальчугана. А забывать не стоит! Изворотливость Змея в сочетании с Храбростью Льва, не забывая про Фестрала Поттеров с его вообще непонятно чем – жуткое сочетание. Да и Гримм где-то рядом, но не забыт.

– Повторяй за мной… – не стал откладывать дела в долгий ящик Поттер.

* * *

Гермиона Грейнджер никому не говорила, что ночь смерти профессора Квиррела для неё была значительно длиннее, чем для большинства студентов и преподавателей Хогвартса.

Когда Гарри доставили в медицинское крыло и Дамблдор отправил её в спальню девочек Гриффиндора, она ушла и легла спать.

И ей снился сон. Сон, что зовут её Катя. И что она малыш, спящий на руках у мамы в одном из родильных домов пока ещё Советского Союза…

Девочка росла не по годам смышлёной и развитой. А ещё обладала феноменальной памятью.

Ходила в детский садик, потом в школу, дневала и ночевала за книжками, затем поступила в один из университетов теперь уже России, и с отличием его закончила по направлениям физика и информатика…

Ребёнком росла она довольно замкнутым. Ей было скучно со сверстниками. С книгами гораздо интереснее. Учёба давалась легко, родители любили и гордились. Видя такое не слишком полезное для здоровья увлечение, пристроили в школу танцев, которую она благополучно посещала с семи лет и до самого окончания университета. Иногда участвовала в турнирах, даже занимала какие-то места… Но близкого общения не получалось и там. Книги все равно были интереснее.

А в один прекрасный день ей в руки попалась бессмертная книжка Джоан Роулинг о приключениях мальчика со шрамом на лбу. И это был шок.

Ведь она помнила себя Гермионой. Не забывала об этом никогда. Но колдовать без палочки не умела, а в одиннадцать лет сова с письмом к ней так и не прилетела.

С тех пор она наизусть помнила каждую букву из этих десяти книг, пересмотрела все фильмы по ним по. надцать раз, перечитала моря фанфиков и тосковала…

По своей волшебной жизни. По Хогвартсу. По своему первому и, возможно, единственному другу Гарри. Смешному мальчишке, который не дразнил её заучкой, не доводил до слёз и даже не побоялся заслонить собой от тролля.

Но все это осталось там. Где-то за пеленой сна.

Кто ты: мудрец, которому снится, что он бабочка или бабочка, которой снится, что она мудрец, видящий сон про то, что он бабочка?

И однажды она вдруг снова проснулась в своей кровати, в спальне девочек в башне Гриффиндора. И точно помнила всю свою жизнь, как Кати из далёкой России.

А главное все десять книг канона и море фанфиков по ним. Так же прекрасно помнила и содержание сайта писательницы "поттермор" с разъяснениями и дополнениями по миру поттерианы.

И, вернувшись домой, начала действовать.

Вот только с чего начать? В фанфиках про попаданцев все такие крутые и деятельные! Идут к гоблинам или в Лютный. Направо и налево размахивают палочкой, и Министерство ничего не замечает.

Вот и Гермиона пошла к гоблинам. Вот только дальше кассы обмена валют пройти не смогла. Гоблины, как оказалось, говорят только на языке силы или на языке денег. А у Грейнджер ни того, ни другого не было.

В Лютный ей уже хватило ума не соваться.

Реальность оказалась не такой весёлой как в фанфиках. Что вообще может маглорожденная ведьма одиннадцати лет в Магическом мире? Другими словами соплячка-грязнокровка без связей, денег и влияния? Очень и очень мало. Да она на Косую аллею-то без сопровождения пойти не могла!

А "супер-знания" из канона… Тетушка Ро писала детскую книжку! Это значит, что информация о мире там поверхностна, отрывочна, неполна и крайне упрощена. Пользоваться ей для свершения сколь-нибудь серьёзного дела очень опасно.

Из канона Гермиона помнила, в каком ужасном положении был в это время её друг Гарри, но как ему помочь и не сделать при этом хуже не представляла.

Поэтому сосредоточилась на другом: сделать деньги. И в этом оказалась неплоха. Благо биржевыми сводками и финансовым рынком она в той своей жизни интересовалась. И имела идеальную память. А главное история этого и "того" мира практически не отличались.

Некоторых трудов стоило убедить отца, что стоит ей доверять финансовые решения. Но демонстрации её знаний из области математического планирования и анализа рынка, плюс три-четыре мелких сделки, увенчавшихся финансовым успехом, ей в этом помогли.

Но Грейнджеры хоть и были людьми по меркам Великобритании обеспеченными, всё равно не могли выделить сумм серьёзнее двух-трёх тысяч фунтов на игры с финансовым рынком. Так что дело обогащения хоть и двигалось, но с таким стартовым капиталом, миллионы на горизонте ещё не маячили.

А потом написал ей письмо Рон Уизли, в котором рассказал о результатах своей "спасательной" экспедиции к дому Дурслей.

После первого прочтения Гермиона подумала, что разучилась читать по-английски. После второго прочтения – что Рон окончательно рехнулся на почве зависти к Поттеру. После третьего, решила сама съездить и посмотреть.

Вызвала такси, назвала адрес и через сорок минут была на месте. Реальность отличалась от канона разительно. Гарри не был забитым. Он был один в доме и свободно в нем распоряжался. У него в подвале был навороченный по последнему слову магической мысли заклинательный зал, и весь дом накрывала стационарная защита, не позволявшая Министерству отслеживать творимое внутри колдовство. Сам Гарри, казалось, повзрослел за эти месяцы, что прошли с окончания учёбы, лет на пятнадцать.

Он и раньше на каноничного Мальчика-который-выжил походил мало. Точнее походил, но не во всём. Он был спокойнее. Значительно спокойнее того забитого истерика, что описан в первой книге.

Он был спокойнее, намного уравновешеннее и никогда не паниковал, даже в самых сложных ситуациях. Собранный, спокойный и открытый – таким был её друг Гарри на первом курсе.

На подначки Снейпа почти не реагировал (было видно, что они ему неприятны, но при этом совершенно его не задевают), от Филча в ночном Хогвартсе уходил виртуозно, с Малфоем почти не ругался (с Малфоем лаялся Рон Уизли, Гарри просто не позволял его морально и физически задавить), но при этом не любил толпы и сторонился шумных компаний. При всём он оставался ребёнком. Весёлым, любознательным, восхищённым и очарованным Магическим Миром. Но ребёнком.

Тогда же… Он выглядел все тем же ребёнком. Вёл себя почти так же. Почти. Но чувствовался, как взрослый мужчина. Теперь он был не просто спокоен и уравновешен, а надёжен. На него хотелось опереться. Ему хотелось довериться.

В тот раз она не стала ничего спрашивать, просто достала летнее домашнее задание, и они вместе начали его делать.

Работоспособность его поражала. Со всем тем ворохом домашки, что им задали на всё лето, они управились за один день (в этом очень помогло наличие массы книг по основам всех магических дисциплин, которые они изучали в Хогвартсе, в том числе таких, про которые Гермиона и не слышала даже. На вопрос: "откуда?", тот только пожал плечами и сказал, что купил через Гринготс). У них даже осталось время попрактиковаться в заклинательном зале Гарри.

В тот раз Гермиона возвращалась домой счастливая. Ведь её единственный настоящий друг не был в аду дома на Тисовой, как в каноне. Ей удалось ему хоть немного помочь (пусть всего лишь напомнив про домашнее задание). Да и вообще, ей удалось с ним просто пообщаться. Она ведь его чёрти сколько не видела! А ещё магия… То, чего она столько же времени была лишена. Это восхитительное чувство творимого тобой волшебства. И пусть это были всего лишь заклинания с первого курса, но и это было потрясающе.

Она ещё не раз в то лето к нему заглядывала. Они пили чай, болтали ни о чём и практиковались в заклинательном зале.

А потом был поход за учебниками и Локхард. Малфой и Джинни Уизли, ругающиеся по-русски, и Гарри, уходящий в кафе Фортескью под руку с Люциусом…

Стоило девочке попасть после летних каникул в Хогвартс, как она кинулась к Мадам Помфри корректировать зубы (зарок сделать это Гермиона дала ещё будучи Катей, если вдруг каким-то чудом она всё же попадёт обратно в Поттериану).

Второй курс разошёлся с каноном ещё в первый свой день: Гарри не опоздал в Хогвартс, и не было никакой летающей машины Уизли. А были Поттер и Джинни Уизли, добравшиеся через каминную сеть Хогсмида.

И первый урок Локхарда, где Гарри лучше всех написал тест! А после защитил их с Роном и Невилом от разбушевавшихся пикси сферой "протего".

Кошка Филча напомнила Гермионе, что канон всё же есть, а феерическое выступление его на квиддичном матче утвердило в этом мнении (как не был великолепен Поттер на метле, а от больничного крыла и костероста не спасся)

А выступление Гарри и Драко в дуэльном клубе! Гермиона, конечно, чувствовала, что Поттер силён, но что настолько: невербальная магия, две палочки, скорость, точность и разнообразие чар… Драко, кстати, тоже был хорош. Почти на уровне Поттера. Лицо Снейпа в тот момент стоило видеть: шок, это самое малое, что можно сказать про это лицо.

А уж то, что Поттер и Малфой оказывается друзья! За всем этим окружающие даже не сразу осознали, что Поттер парселмут.

А дальше Гермиона вспомнила канон и ужаснулась, ведь следующей после Колина Криви жертвой Василиска должна была быть она!

Как она шарахалась своей тени в те дни… Выпросила у родителей солнцезащитные очки, самые тёмные, какие вообще есть… Она бы и маску сварщика таскала, да в ней по коридорам не побегаешь, сам в угол какой-нибудь влетишь. Передвигалась вечерами только с зеркальцем вперёд себя за угол. За каждый угол. Презабавнейшее, наверное, зрелище собой представляла.

А всё равно не убереглась. Так с зеркальцем, в очках и застыла. Просто однажды вместо пустого коридора два огромных жёлтых глаза. А дальше уже пир по случаю спасения Джинни.

Подробности, как и все, узнавала из газет. И очень корила себя, что не успела сказать Гарри про вход в Тайную Комнату и про чудовище Слизерина. И про владельца дневника Тома Реддла… И много ещё про что.

И ошибку решила не повторять. Летом перед третьим курсом она приехала к Гарри и рассказала про крестражи. А он оказывается уже и так знает про них. И стоило ей только сказать, что именно ими является, как тут же убедилась в правильности такого своего шага. Канон мгновенно полетел к чертям вместе с двумя крестражами. Двумя самыми гадскими и неудобными, если верить Тетушке Ро. И вот тут-то она до конца прочувствовала разницу между возможностями маглорожденной ведьмы и чистокровного Наследника двух Древнейших и Благороднейших Магических Родов. Или, что вернее, своих и Гарри Поттера-Блэка, мага чудовищной силы, знающего, как этой своей силой пользоваться, человека прямого в своих решениях, как удар его пугающего меча, и столь же эффективного, как тот самый удар. Решил – и попробуй встать на его пути: не отскочишь сам, снесёт и не заметит.