Текст книги "Зов долга (СИ)"

Автор книги: Майстра

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 4 страниц)

Вскоре мы подошли к первым строениям. Небо полыхало зелёным светом, и даже Марк, не привыкший к местным особенностям, ощущал непонятное давление. Нужно было срочно уйти под землю. На мгновенье меня отвлекла вибрация: упало сообщение, потом ещё одно. Смотреть я не стал, не до того было. Время стремительно уменьшалось.

Я осторожно пробрался к сараю, стоящему чуть в глубине первого двора. С ветвей засохших деревьев свисали ржавые волосы. Чуть в стороне была видна птичья карусель. Она еле видно мерцала фиолетовыми всполохами. Все аномалии перед выбросом и во время него насыщались энергией. Какие-то росли, другие возникали, изменяя местность до неузнаваемости.

Открыв обшарпанную, местами сгнившую дверь, посветил фонариком внутрь. Проход был чист. Я кинул несколько болтов, они свободно прокатились вперёд. ПДА и интуиция сейчас были бесполезны, все сходило с ума от количества энергии, вившейся вокруг.

Подвал в сарае был что надо. Чуть больше пяти квадратных метров. Переждать двум мужикам хватит. Мутантов не наблюдалось. В основном, они рыскали по поверхности, но были и такие, которые любили обосноваться в подземельях. Кинув болты, я убедился, что и тут аномалий нет. Их можно было встретить ещё реже, чем местное зверье. Но как говориться: береженого Ред Шухов бережет. Махнув рукой, позвал Марка. Свет фонаря высветил его бледно-серое лицо. Плохо дело. Какую-то дрянь на болоте все же словил. Я посадил его на ящики и закрыл погреб на щеколду, подперев люк валявшейся доской, поставив ее в распорку с лестницей.

Марк был совсем плох. Под глазами набрякли мешки, сосуды в глазах полопались, его бил озноб. Я достал аптечку, он притормаживая вынул свою.

В этот момент зону накрыло. Ощущения были сравни нокауту, только более убойные. Нутро свело, и на пару минут окружающая действительность перестала существовать.

Продышавшись, глянул на Марка. Он валялся в отключке, по крайней мере я на это надеялся. Утренний опыт показал, что объятия Зоны он переносит хреново.

Нащупав пульс, я вздохнул с облегчением. Прикрепил фонарь на лоб, чтобы освободить руки. Затем, положив под голову рюкзак, принялся смотреть что есть для оказания первой помощи. К моему удивлению, у Марка была редкая сыворотка, которую я тут же ему вколол. Она убивала большую часть дряни микроскопического размера, а оставшимся сильно затрудняла существование. Дорогая фиговина, надо сказать.

Костёр разводить было особо не из чего. Несколько ящиков погоды не сделают. Сев на один, я прислушался к происходящему наверху. Зона гудела и подвывала. Никто не знал, чем вызываются выбросы, от чего они зависят и главное: откуда берётся энергия.

Вспомнив про сообщения, проверил ПДА. Датчик добрался, и доктор не стал гнать их в ночь, дав укрыться от бушующей стихии. Хабу взял на операцию. Что ж неплохо, совсем неплохо. Следующее было про Семецкого. Умер, попав в мясорубку. Шансы пережить эту ночь повышались. У меня даже немного от души отлегло.

Семецкий был местной легендой, как и Шухов. Если он умер, значит порядочный сталкер останется жив в ближайшие несколько часов.

Посветив на Марка, я убедился, что он по-прежнему в отключке. Но судя по тому, что мешки спали и дыхание выровнялось, он просто спал, а сыворотка работала.

Завтра предстоял сложный день. Я заглотнул консервов, хорошенько запил противорадиационные таблетки водкой и отвалился спать.

Утром я открыл глаза и подумал в который раз, что ж мне, радиоактивному мясу, дома не спится. Бока, как всегда, задеревенели, пришлось размяться. Отдых вышел так себе, всю ночь прислушивался сквозь сон к дыханию желторотика и следил за изменениями звуков на поверхности. Но лучше так, чем совсем ничего.

Включив фонарик, посветил на парня. Тот спал. Решив дать ему ещё немного отдохнуть, проверил ПДА. Вроде над сараем аномалий не появилось. Добро.

Зашевелился Марк. Свет фонаря выхватил помятую физиономию. Его утро явно было ещё более недоброе, чем моё. Признаков заражения не было. Я протянул ему флягу с водой, и он, благодарно кивнув, попил.

Есть Марк отказался. Поднявшись, он размялся. Потом посмотрел на меня фирменным упрямым взглядом и проговорил:

– Мы должны вернуться на болото и помочь Ретивому.

Вот тебе и с добрым утром. Паскудство. Только доказывать и спорить, что тот помер окончательно и бесповоротно мне не хватало, по этому ответил грубо:

– Мы идем обратно в город, там делай что хочешь.

Марк словно меня не слышал и продолжил:

– Мы его найдем. Он... Он может умереть.

Видимо Дядя Миша все же повредил его мозг. Стараясь говорить спокойно, я проговорил:

– Он уже мертв.

Желторотик непонимающе на меня посмотрел:

– Ретивый жив, – взгляд стал пустым, казалось, что он снова блуждал по болоту. Парень поднял на меня растерянное лицо, голос непроизвольно притих, – я видел, как он моргал... И как захлебывался, когда то пятно потащило его под воду.

Понятно. Сентименты изнеженного мальчика, никогда не видевшего настоящей жизни.

– Ретивый мертв. Эта аномалия никого не выпускает. Поддерживает странную непонятную жизнь, но свою жертву держит крепко. Его можно убить и занять его место.

Марк задумался. Сел на ящик, уставившись в темноту. Из освещения был только мой фонарь, но он совсем скудно рассеивал мрак довольно большого помещения. Надо было думать как выбираться.

– Я не могу его там бросить...

Осел. Упрямый, трижды проклятый осел.

– Ты глухой или идиот? Ему нельзя помочь! Это ртутное пятно может годами лежать на дне. Как ты собрался его искать?

Уныло поникнув, Марк проговорил:

– Я должен хотя бы попытаться...

Если бы Ретивый был сейчас тут, я бы его пристрелил, не раздумывая.

– Что такого он сделал, что ты готов сдохнуть за него? – Не выдержав, спросил я, впрочем, не надеясь на ответ.

Марк посмотрел на меня растерянно и с какой-то детской беззащитностью:

– Он спас мне жизнь... Давно. Я связался с плохой компанией, начал принимать наркоту. Как-то с друзьями затусили на дискотеке. Мужик продал нам таблеток. Ретивый вмешался, он тогда в полиции работал. Дурь отравленная была. В общем, промыл мозги мне. Я это дело бросил и учиться пошел...

Я слушал, мне было интересно, как богатенький мальчишка дошел до жизни такой. Судя по его родокам они такое поведение должны были на корню пресечь.

– Я был мелким сопляком. И решил отстоять свои права на личную свободу. Делать что захочу и не жить по чужой указке.

Ну допустим ты и сейчас все еще был тем самым сопляком. Вслух говорить не стал. Это ж надо додуматься геройствовать на зоне.

– В общем история банальная, но благодаря нему я не помер от передоза. И вот мой друг лежит там, умирая раз за разом, а я сижу тут и ничем ему не помогаю.

В историю о чудесном спасении верилось с трудом. Хорошо зная гнилое нутро пропавшего сталкера, больше верилось, что он узнал парня богатых родителей, наживших богатство на Зоне и решил завести себе нужные связи. И не прогадал мужик. Став сталкером он получил отличного информатора. Марк явно что-то знал, ведь этому подонку нередко перепадал выгодный куш. Понятно почему пацан воспылал благородным чувством долга, однако на зоне были совсем другие законы. Каждый выживал как мог.

– Мы идем в город. Это не обсуждается. Хочешь гробануться? Вперед, но меня с собой не тащи. Марк сдался. Надеюсь, он не думал, что разжалобит меня слезливой историей. На кону стояла моя шкура, жизнь Маришки. Ну и если уж на то пошло, жизнь пацана, труп которого я совершенно не желал видеть.

– Я пойду один.

Парень совсем обезумел. Во мне росло желание вдарить как следует и отволочь обратно. Если бы не Зона, я бы так и поступил. Руки нужны были мне свободными, особенно после выброса.

– Ты сдохнешь еще в саду. Когда твоя тупая башка поймет, что это не игрушки и тут не детский сад? Спасая твоего Ретивого, умер Комар! Надеюсь, ты не забыл, как его сожрал мутант? – Марк дернулся, помнил он хорошо. – Умник полег, он прикрывал наш тыл, пока ты беспечно глазел по сторонам. Хабу подстрелили, и неизвестно выживет он или нет. Датчика дважды ранили. Думаешь, Ретивый лучше них? Пусть все вокруг дохнут, а он живет? – я уже орал во весь голос, выплескивая злость. – Каждый заходя в Зону понимает, что он труп. И это, блин, добровольный выбор, мать твою! Никого за яйца сюда не тащат! Ретивый знал на что шел! Хочешь идти его спасать? Вперед!

Я отвернулся, не желая видеть Марка и стараясь унять бешеное сердцебиение. Хотелось ломать и крушить все вокруг. Из-за какой-то гниды он хотел сдохнуть сам и меня прихватить. Мелкий придурок избалованный родителями. Привыкший получать все что хотел и не считающийся ни с чьими жизнями. Для него это все была забава. Злило страшно.

Видимо что-то из моих слов все же дошло до желторотика, и он понуро сказал:

– Идем.

– След в след, – буркнул я, взваливая рюкзак и взводя винтовку, – после выброса Зона стала еще опаснее, чем была, – нехотя пояснил я. Больше всего сейчас мне хотелось остаться одному и спустить пар. Ходить внутри периметра раздраженным не самое лучшее дело.

Кинув взгляд на Марка, я убедился, что тот собрался.

– Пушку наготове держи.

Я включил ПДА. Над нами по-прежнему было чисто, а вот сад представлял собой серьезное испытание. С другой стороны, мутанты сюда соваться не должны были бы. Я убрал доску и осторожно приоткрыл люк. Чисто. Мы выбрались и по-быстрому отлили.

На улице царило хмурое тяжёлое утро. По свинцовым тучам все еще пробегали остаточные всполохи зелёного цвета. Судя по грому и бьющим молниям, где-то недалеко шла гроза. Поливал дождь. Дерьмо. Скользко, да еще глаза застит вода.

Нам предстояло пройти между птичьими каруселями. Хорошо идти, когда тебя Датчик ведет. Но его не было, и приходилось рассчитывать на собственные силы. Болт за болтом я посылал вперед, разведывая безопасный путь. Несколько улетело вверх, один с бешеной скоростью вернулся к нам. Задело бы кого-то, могло и продырявить.

В итоге путь на проселочную дорогу был проложен. Сейчас бы я не отказался от отмычки. Выдохнув, сделал шаг, прислушиваясь к своим ощущениям. Марк внимательно шел за мной, наверное шоу с болтами таки убедило его, что невидимые аномалии были вполне реальны. Чёрт! Волосы зашевелились, раздался чуть слышный треск. Я замер и осторожно сделал шаг вправо. Ощущение смертельной опасности схлынуло. Хорошо. Двинули дальше.

Такое поле породило несколько артефактов, которые я заметил, пока преодолевал полосу препятствий. Если их собрать и выбраться живым, что далеко не просто, можно продать их, купить себе квартирку и жить безбедно несколько лет. Я прошёл мимо. Были задачи поважнее.

Выбравшись, вскинул винтовку. Осмотрелся. Твари Зоны все ещё отсиживались в логовах, но терять бдительность не стоило. Марк встал рядом, и мы пошли вперёд. Нам повезло, до Агропрома мы добрались без приключений. Хватало с лихвой дождя, который стоял стеной. Чуть просохшее камуфло за ночь вновь стало мокрым насквозь. На Зоне на такие мелочи не обращаешь внимания. Жив, все остальное не важно. Хоть ощущение было, прямо скажем, не из приятных.

Сверившись с ПДА, я убедился, что территорию научного центра накрыло радиационным пятном. Достав флягу, я глотнул и передал Марку. Он сморщился, но пререкаться не стал. Сделал несколько глотков. Закашлялся. На Зоне водкой лечатся – закон.

– Надеваем защиту, – отдал резкий приказ.

Достал из рюкзака противогаз и защитные перчатки. Надел, проверил, чтобы ничего не мешало стрелять. Подождал, пока желторотик закончит возиться. Я все ещё был зол на него. Смотреть на его понурую физиономию было удовольствием ниже среднего. Гребаный Ретивый. Нет, чтоб просто тихо-мирно сдохнуть. Ладно, проехали.

Видимость ухудшилась, но лезть без защиты в такое место – это обречь себя на смерть от лучевой болезни. Обратно мы пошли с другой стороны от Агропрома. Сталкеры по своим следам не возвращаются. Плохая примета.

Идя вдоль разрушенного корпуса, порадовался, что дождь утих. Дверной проем, виднеющийся впереди, вызвал сосущее чувство тревоги. Я остановился. Пригляделся. Слева вдалеке виднелся гравиконцентрат, рядом с ним на кусте чернели капли Волчьей слезы. Артефакт работал только на Зоне. Кладешь такую в рюкзак, и он становится заметно легче. Сейчас он нам был ни к чему, мы шли налегке, так что лезть его доставать, рискуя шкурой, резона не было.

Чувство опасности нарастало. Кусты частично скрывали вход. Разбросанные по территории обломки зданий мешали разглядеть почву.

– Боевая готовность. Стрелять по всему, что движется.

Приникнув к оптическому прицелу, я изучил вход, затем размытую землю. Опа! Отпечаток руки. Снорки, мать твою. Мерзкие существа. Живут стаями. Я принял решение идти в обход.

Видимо твари почувствовали что-то неладное. Решив не сидеть в засаде, они ринулись из проёма. Я открыл огонь, уложив сразу же одного.

На мой взгляд, снорки – одни из самых мерзких созданий Зоны. Выглядели как человек, с надетым на голову противогазом. Позвоночник и ребра торчали белыми костями наружу. Учёные исследовали одного в пределах периметра, поскольку местные твари погибали без аномального поля, порождаемого Зоной, и разлагались на радиоактивную жижу довольно быстро. Было установлено, что это мимикрия, приспособление к местной среде. По первости множество людей погибло, принимая их за раненых, пока поняли в чем дело. Многие мутанты считали своим основным лакомством сталкера и имитировали по возможности человеческий облик и повадки. Хотя мне лично казалось, что не только собаки и свиньи мутировали. Наверняка и люди попали под страшное воздействие.

Второго я снял в прыжке, вышибив ему мозги. Все же родичи пацана подогнали убойные винтовки. Многие мутанты не могли пережить именно отсутствие мозга, остальные повреждения не лишали их боеспособности.

Мать! Мы умудрились повстречать большую стаю. Я успел уложить троих, прежде чем мне пришлось отступать назад. Они передвигались как обезьяны, опираясь на руки, отчего их спину с вылезшим позвоночником было отчётливо видно, при этом голова сливалась с телом того же болотного цвета, что и "противогаз".

Мутанты стремительно приближались. Я вел точечный огонь, посылая два патрона подряд. Споткнулся и упал ещё один. Оставалось трое, и они брали нас в клещи.

– Марк! Блять! Стреляй!

Смотреть, как он там, у меня времени не было. Встав так, чтобы спину прикрывала стена, я снес ещё одному снорку башку. Оставалось двое, расстояние стремительно сокращалось. Твари петляли, не давая прицелится. Я перевёл оружие в автоматический режим и открыл сплошной огонь. Последняя тварь издохла, не добежав десяти метров. Давно я не попадал в такую жопу. Все ещё разгоряченный нападением внимательно оглядел территорию. Чисто. Теперь стоило поглядеть, как там мой клиент. Либо сдох, либо я его сейчас сам убью.

Марк встретился со мной взглядом и попятился назад.

– Стоять, зараза! – не своим голосом заорал я. Ещё не хватало, чтобы этот придурок вляпался в гриб-невидимку, который как обычно слился со стеной, и только наметанный глаз мог увидеть искривление теней. Обычно он рос в подземельях, но прошедший выброс помог ему выродится на стене. Пока я гасил снорков, сквозь тучи пробилось солнце. Оно-то и спасло парню жизнь.

От моего вопля содрогнулись стены, и если бы рядом с нами были ещё какие-то мутанты, они бы непременно вышли посмотреть, что за жратва орет у них под окнами.

Парень замер, и я более спокойным тоном объяснил, что он, говнюк, чуть не угробился об стену и для наглядности кинул болт, который отскочил от поверхности, не долетев десятка сантиметров. – Попадешь в такой гриб, и его плотоядная поверхность сожрет тебя в считанные минуты. Вырваться из этой пакости невозможно, засасывает насмерть.

Марк попятился от стены, с опаской поглядывая в ее сторону. Остановился, огляделся, увидел убитых снорков и вновь попятился от меня. В его глазах плескался отчетливый страх. Я молча смотрел на него и понимал, что бить бесполезно. Лупят тех, кто обучаем. Этот, как показывала практика, был безнадежен.

– Какого хрена, ты стоял и ждал, когда нас сожрут? – Устало спросил я.

Марк сглотнул и показал на убитых:

– Они... Они же люди...

Все же треснуть руки чесались. Не поможет, конечно, но хоть душу отведу.

– Где ты видел, чтобы люди бегали с позвоночником наружу?

Парень неуверенно передернул плечами.

– Нигде, но мы же на Зоне. Может, им ещё можно было помочь.

Я порадовался, что желторотик не пристрелил меня в запале милосердия. Все же шесть спасенных снорков против одного дохлого сталкера... Не знаю, не знаю, как он сдержался.

Надвинувшись с самой из грозных своих рож, я проговорил:

– Ещё раз ты ослушаешься ведущего, то есть меня, брошу подыхать как собаку, – Марк вжал голову в плечи и сделал шаг назад, и я рыкнул, – стоять!

Он замер, а я, подойдя вплотную и глядя через защитную маску, ласково, отчего это прозвучало ещё более угрожающе, сказал:

– Скажу жрать землю, будешь жрать. Велю пристрелить свою мамашу, будешь стрелять. Прикажу выстрелить в меня, будешь выполнять. Это ясно?

Он неуверенно кивнул, все ещё ожидая удара. Однако я его разочаровал. Развернувшись, зашагал дальше. Солнце наконец смогло прорвать тучи. Все вокруг засверкало. Капли дождя, повисшие на скудной растительности, отражали лучи. ПДА пропикало. Где-то рядом были сталкеры. Я кинул в наш чат вопрос. Несказанно повезло. В Зоне пережидали выброс Геша и Павлин и теперь, как и мы, шли в город.

Были сталкеры, которые шли на риск и приходили в зону перед выбросом. После его окончания можно было неплохо набить карманы артефактами. Чем парни и занялись вплотную, судя по нескольким контейнерам, висящим на поясе у каждого.

Бродяги присоединились к нам через километр после Агропрома. Им явно лишняя огневая мощь не помешала. Вынести хабар, минуя мародеров было ещё той задачкой. Так что я им предоставил ещё один ствол. Марка не брал в расчёт. А они для меня согласились побыть отмычками, хоть и были ветеранами.

От Агропрома до периметра вела хорошая дорога, однако по ней никто не ходил. Как я уже говорил, лёгкая дорога в Зоне не означает, что по ней можно дойти хоть куда-то. Обкидав участок болтами, решились ее перейти. Первым пошёл Павлин. Мы все, затаив дыхание, следили за ним. Все прошло гладко. Мы ринулись следом. Стоило мне сойти на землю, как я ощутил дыхание смерти. По асфальтовому плату прошла рябь, похожая на поверхность моря, когда совсем рядом проплывает опасный морской хищник. Что это за аномалия, никто не знал, но погубила она не одного сталкера. По человеку, попадающему в неё, проходила такая же рябь, кроша кости в крошку.

Оставив опасный участок позади, мы углубились в пролесок. На деревьях висели отросшие за ночь ржавые волосы. Сами по себе не очень опасные, если не прикасаться к ним голой кожей. Можно было заработать кислотный ожог.

Перемещались мы зигзагом. Первым шел Геша. Из него был неплохой ведущий. Аномалии он обкидывал болтами, и мы их обходили. Через несколько дней многие из них разрядятся об слепых псов, плотей, сталкеров. Другие вырастут, накрепко перекрывая проход, увеличиваясь в размерах от выброса к выбросу.

Вскоре мы вышли к Свалке. Ее, как и Агропром, накрыло радиационным пятном, и мы решили обойти ее по верху котлована. Как правило, спустя пару дней, радиация выветривалась, и проход становился возможным без специальной защиты. Чем ближе к периметру, тем меньше было вероятности встретить смертельно опасного мутанта, представлявшего серьёзную проблему даже для хорошо вооруженного сталкера.

Отстрелявшись от небольшого стада плотей, мы миновали котлован с радиационной техникой. Нокаут прошли лучше, чем в первый раз. Марк валялся всего пятнадцать минут. Обычно переход занимал пару минут. За это время я спросил мужиков как на Зоне, чего нового видели. Лишняя информация никогда не была лишней. Перекурив и глотнув беленькой, мы двинули дальше. Мародеры, сидевшие в засаде, так и не решились напасть на группу из четырёх сталкеров.

Отсидевшись в кустах, мы дождались, когда проедет военный патруль. Пройдя ещё километр, мы загрузились в джип Рони. Наш клан частенько пользовался его услугами. Он вывозил вольных сталкеров, получая за это неплохие деньги. Большая часть которых платилась за молчание.

Я сел вперед и выдохнул. Теперь мы были по крайне мере не сталкерами, а вооруженными до зубов бандитами, по мнению властей конечно. Бубна организовал для нас схрон в стороне от города, не за бесплатно, но, по крайней мере, можно было не париться за стволы и обмундирование. Оставшееся от умершего сталкера шло в фонд клана. Так, что отмычки, бывало, получали неплохие стволы, только вступив в клан.

Скинув все лишнее, мы поехали в город. Найдя взглядом в зеркале заднего вида Марка, сидящего у окна за водителем, изучающее на него посмотрел. Он был задумчив и рассеянно смотрел в окно на пробегавший мимо пейзаж. Под глазами чернели синяки, провалившиеся щеки и подбородок покрывала щетина. Выглядел он неважно. Зона не прошла даром, и показаться врачу ему было необходимо. Я перевёл взгляд и посмотрел в лобовое стекло. Виднелся город. Подкатывало бешеное чувство голода. Адреналин заканчивал своё буйство, и организм требовал своего.

Рони выкинул нас рядом с домом. Калитка была не заперта, дом тоже. Кому надо залезть, залез бы все равно. Местные знали, кто тут живёт, и не беспокоили меня. Ценностей я не хранил и не парился о защите жилья. Просто перед уходом ставил ловушку. Смертельную, естественно. Она была не тронута, и я потратил пару минут на разминирование.

Марк сидел на крыльце, облокотившись на трухлявую подпорку. С его ослиным упрямством вряд ли он признаётся, что ему хреново. Да и помощи вряд ли попросит. Его нужно было как можно скорее отвести к врачу. Слепой пес его знает, какую дрянь он вынес с Зоны. Приняв для себя решать вопросы по мере поступления, зашёл в дом. Марк прошаркал следом.

Не раздеваясь, открыл буфет достал хлеба и тушенки. Открыл банку армейским ножом и жадно вгрызся в сделанный бутерброд. Марк попросился помыться, и я кивнул, продолжая жевать. На третьем бутерброде жор поутих. Выпив и зажевав это дело четвертым бутером, окинул взглядом вернувшегося парня. Вид был совсем фиговый.

– Доедаю, быстро моюсь, а то не поймут на гражданке, и идём к врачу. Хреново выглядишь. Марк не стал спорить, устало кивнув. Уселся на диван, надевая чистую одежду.

Я быстро скинул грязное камуфло и потопал в душ. Эта сволочь все так же поливала то холодной, то горячей водой. Не обращая на это внимание, смыл запахи болот и Зоны. Задышалось легче. Даже настроение поползло вверх.

Схватив полотенце, выбрался из ванной. Зайдя в комнату, я сразу понял, что Марк ушёл. Я думал киданул на деньги, но нет. На столе лежал свёрток и ПДА. Я прошлепал босыми ногами и развернул тряпку. Золотая капля. Внутри неё клубился янтарный туман. Артефакт стоил бешеных денег. А если его объединить с Серебряной слезой, то жить безбедно можно было до конца дней. Долго, очень долго жить. Марк выполнил своё обещание и заплатил. Больше чем был уговор.

Что ж, осталось получить обещанное с его родичей и вопрос можно было закрыть. Что самое приятное, выкинуть из головы это «задание». И все же, мне было интересно, почему Марк свалил, не попрощавшись и куда он направился?