Текст книги "От ненависти до спектакля - один шаг?"

Автор книги: Маска Вторая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)

Вороги-недруги.

      Джеджун и Юнхо всё время о чём-то спорили, что-то не могли поделить. Никто не знал причины такой жуткой неприязни. Но стоило только одному появиться на горизонте, как другой тут же начинал задирать его, смеясь над причёской, прикидом, недостатками, достоинствами… впрочем, причины были не важны – сам факт существования оппонента раздражал, и даже сами парни не могли объяснить, почему именно.

      Раз Юно обозвал Джеджуна красоткой из-за того, что парень предпочитал одеваться всегда стильно, опрятно и прическа, соответственно, была безукоризненна. Тот тоже не остался в долгу, прилюдно назвав Чона «вонючкой». Причиной послужил запах пота – только закончилась тренировка по баскетболу, и капитан команды не успел еще сходить в душ, а по пути туда и был встречен недругом, и безжалостно обозван.

      Поэтому с синяками ходили оба, ибо драки являлись единственным способом разрешения их многочисленных конфликтов. У каждого парня впоследствии образовалась своя группа поддержки, состоящая преимущественно из друзей и сочувствующих. Из близких друзей на стороне Джеджуна были Ючон и Хёнджун, на стороне Юнхо – Чанмин и Джунсу.

      Вся школа следила, как ненависть парней росла с каждым днём, словно снежный ком, по пути подминая под себя всех, кому не повезло находиться рядом.

      Учителям и руководству школы давно всё это надоело… Как хотели бы они избавиться от драчунов, что периодически ставили на уши всю школу. Но учились оба на отлично, так что причина их отчисления по поводу неуспеваемости отпадала сразу. Поэтому они решили наказать их своеобразным способом. Скоро и случай удачный подвернулся.

      Дело в том, что сверху была спущена директива. Главы школ должны подготовить представление к определённому дню. Что это будет – пантомима, концерт, юмористические зарисовки или же полноценный спектакль – не уточнялось, предоставляя право выбора самим организаторам на местах. Поэтому школьное начальство решило ставить трагедию Шекспира «Отелло». Чтобы выбрать класс, который будет отвечать за подготовку спектакля, было решено провести в школе «Неделю вежливости». Все учащиеся в течение этого периода должны были строго соблюдать Устав школы, быть взаимовежливы, повысить планку успеваемости и ещё много условий по мелочи, как-то: не курить, не злословить, не устраивать потасовок… В конце недели все плюсы и минусы будут суммироваться, и класс с самыми низкими показателями станет ответственным за спектакль. Практически ни у кого не вызывало сомнения, чей класс проиграет эту гонку.

      Но, к удивлению многих, Джеджун и Юнхо уже четыре дня не скандалили – просто стоически игнорировали друг друга. Благодаря этому их класс вышел на первые позиции. Все начали волноваться – никому не хотелось заморачиваться со спектаклем, тем более, если учесть, что ученики в школе были исключительно мужского пола, то из этого следовало, что парням придётся исполнять и женские роли…

      На пятый день ситуация изменилась…

      POV Юнхо

      Нет, ну почему этот смазливый идиот вызывает во мне столько отвращения? Я не понимаю, что происходит, но стоит лишь увидеть его, как волна негодования поднимается в душе. Даже не знаю, почему именно это чувство, не могу сам себе объяснить, что же в этом парне меня так бесит. Достаточно встретиться с ним взглядом – и все, можете выносить, причём обоих… И когда всё это началось? Да, наверное, с самой первой встречи.

      Ровно год назад мы все собрались в этой старшей школе. Многие перевелись сюда из нашей, но немало было представителей из других школ. Поэтому коридоры заведения пестрили незнакомыми лицами.

      Ким Джеджун… Я увидел парня, идущего мне навстречу с независимым видом. Внешность его приковывала к себе внимание. Чёрные, как смоль, волосы. Светлая кожа, как у девчонки, право. Глаза немного странной, почти миндалевидной формы смотрели так невинно. Но что меня заставило замереть, так это его губы. Пухлые, розовые, немного извращённо вывернутые, они влажно блестели – скорее всего, их часто облизывали или смазывали гелем для губ. Рот слегка приоткрыт… А… всё-таки облизывали, ибо тут же я увидел, как проворный розовый язычок пробежался по губам и тут же скрылся, но ротик так и остался приоткрыт. Если бы это сделала девчонка, я бы уже давно подбежал к ней и попытался поцеловать. Потом я, конечно же, извинился бы, но первым моим ответным действием на эту непроизвольную провокацию был бы именно поцелуй. Но это сделал парень! Этим всё сказано.

      Ну, вот, опять этот язык… Боже, я завис… Тряхнув головой, прогоняя наваждение, я просто улыбнулся и кивнул ему. В ответном взгляде на меня вылили столько презрения, что дыхание перехватило. Что же в моем обычном приветствии могло его так взбесить? Эта высокомерная сволочь прошла мимо, словно я – пустое место, либо грязь под ногтями, не достойная внимания.

      Это война. Со мной так нельзя поступать, ибо чувство собственного достоинства у меня шкалит чрезмерно, если меня задевают. Ну погоди, красавчик, мы ещё посмотрим, кто кого…

      С этого всё и началось. Учитывая, что мы попали в один класс, ни одного дня не проходило, чтобы мы не сцепились с Кимом по какому бы то ни было, пусть даже пустяковому, поводу, будь это очередь в столовой или вопрос, кто должен уступить дорогу в школьных коридорах. Синяки и ссадины стали для нас привычным делом, это как зубы почистить: день не подрался и чувствуешь, что чего-то не хватает. А он, кстати, неплохо дерётся, не смотря на свою кукольную внешность, я даже зауважал его немного, но только немного. А один раз так и вовсе в осадок выпал. Случилось это в столовой. Я решил подшутить над выскочкой.

      – Эй, принцесска, настолько голодна, что в очереди постоять не можешь? – крикнул я в спину парню, который встал за пять человек впереди меня.

      Я видел, что очередь ему занял дружок, Ючон, но удержаться всё же не смог. Меня проигнорировали. Оглянулись человек десять. Но тот, к кому были обращены эти слова, даже не вздрогнул. Я решил продолжить, мне так хотелось вывести его из себя, стереть с лица эту холодную маску, хотелось, чтобы она сменилась яростью, ненавистью, да чем угодно, только не это равнодушие – оно уже бесило.

      – Я к тебе обращаюсь, кукла! Эй, Ким Джеджун, ты совсем оглох?!

      И тут он обернулся:

      – Ты ко мне обращаешься? Что тебе понадобилось на этот раз?

      – Я уже не первый раз тебя зову, но ответил ты только сейчас!

      – Разве? – вздёрнутая бровь, взгляд типа «что тебе надо, букашка?» – Мне показалось, что ты звал принцессу и куклу. Надеюсь, не резиновую? – ухмылка.

      – Ах, ты… – яблоко, что было в руке, полетело в направлении этого лощёного гада.

      И вот тут… эта хладнокровная сволочь одним неуловимым движением руки поймала мой «снаряд», летящий с весьма большой скоростью. А затем… пальцы сомкнулись вокруг плода, побелели, глаза прищурились – мне всё же удалось убрать с этого смазливого личика вечно скучающее выражение – и сок брызнул во все стороны. Одним движением кисти он просто раздавил это яблоко! Конечно, я был шокирован, да что там – все, кто присутствовал, офигели, казалось, я оглох – настолько тихо стало в столовой. Но вот через минуту все загалдели. Кто-то восхищался, кто-то пытался высказаться, что ничего такого не случилось, просто яблоко попалось с гнильцой, вот и разлетелось на куски. Но я-то знал, насколько крепким оно было. А этот гусь просто улыбнулся окружающим, извинившись перед теми, кого обрызгал сок яблока:

      – Простите, ребят, невольно так вышло, пойду, помою руки, – и, даже не оглянувшись, покинул помещение. Нет, ну почему с другими он может нормально говорить, а мне, кроме презрительной ухмылки и язвительных замечаний, ничего не достаётся?

      И вот уже год, как мы воюем с переменным успехом. Можно сказать, свои фан-клубы у нас появились.

      А тут эта затея со спектаклем. Чувствую, что, несмотря на приобретённый негласный авторитет, нам с Кимом придётся туго, если из-за наших разборок всему классу придётся заморачиваться, играя отстойную трагедию…

Конец POV

      POV Джеджуна

      Да, вот уж не думал, что перейдя в эту школу, найду себе головную боль в виде одного-единственного накачанного самоуверенного придурка. И имя этому недоразумению Чон Юнхо.

      С самого первого дня всё не заладилось в наших отношениях. Стоило мне только появиться, как эта самодовольная сволочь многозначительно мне улыбнулась, да ещё кивнула, подмигнув. Как мне всё это надоело! Да, внешность у меня весьма няшная – все девчонки тащатся, поэтому передо мной никогда не стояло проблемы, с кем сходить в кино, на дискотеку или просто потусить. С партнёршей в постели тоже никогда вопроса не стояло, желающих было – в очереди стояли. Но были и свои минусы. Вниманием меня со временем не стали обделять и представители моего «сильного» пола. Сначала мелкие одноклассники просто вздыхали на расстоянии, я как-то не обращал внимания на это, мало ли, у кого какие проблемы. Но тут учитель физкультуры стал несколько подозрительно меня периодически зажимать. То поможет на канат залезть, подсаживая, держась за мою задницу своими граблями, хотя по канату я лазаю чуть ли не быстрее обезьяны. Подходить ко мне он предпочитал со спины, опираясь руками на плечи, дышал в самое ухо, объясняя самые примитивные вещи – это выглядело настолько интимно, что я шугаться начал. Потом Ючон мне объяснил причину такого поведения. Я, конечно, его на смех поднял, но один случай всё расставил по своим местам и показал мне, насколько я был неправ. Как-то учитель попросил остаться меня после уроков, чтобы потренироваться в баскетболе, аргументируя свою странную просьбу тем, что я неправильно веду мяч в игре, и индивидуальная тренировка выявит, в чём загвоздка. Я зашёл, но вот то, что было потом… до сих пор передёргивает.

      – Ким Джеджун, тебе говорили, что ты очень привлекателен?

      Вопрос поставил меня в тупик – обычно об этом спрашивают девчонки, прежде чем начать ко мне подкатывать. А тут взрослый мужик. Да и чем ответ на этот вопрос поможет мне улучшить навыки в игре? Но я честно ответил:

      – Да. Правда, девчонки. От представителя мужского пола я слышу это впервые.

      – Значит, я буду первым, – прошептал собеседник, но я услышал, правда, не понял, к чему это было сказано.

      И тут… Он подошёл ко мне, как обычно, зашёл за спину, обнял за плечи и в самое ухо зашептал:

      – Ребёнок, ты даже не представляешь, как на самом деле хорош. Меня просто колотит от желания обнять тебя и поцеловать твои пухлые губки, я еле сдерживаюсь, чтобы не трахнуть тебя прилюдно. Я надеюсь, ты понимаешь, о чём я? – тут он лизнул меня в щёку.

      Я? Понимаю? Ещё как! Я просто офигел от такой наглости. Да что он себе позволяет, совсем рехнулся, педик великовозрастный? Инстинкты сработали быстрее, чем я успел додумать. Я упал на колени, заставляя его, перекувыкнувшись через мою голову, рапластаться на полу в позе морской звезды. Грохот был впечатляющим, все-таки семьдесят килограммов чистого веса. Подойдя к нему, глядя в его широко распахнутые глаза, произнёс:

      – Ещё раз протянешь ко мне свои грабли – убью!

      Мести с его стороны я не боялся, ибо придраться ко мне было не в чем – со спортом я на «ты». Не зря после школы посещал индивидуальные уроки тхеквондо. Да и драться я умел – не раз с Ючоном в уличных потасовках участвовали. Ючону решил ничего не говорить – стыдно было – хотя тот сам, похоже, догадался, но спрашивать не стал, и за это я был ему благодарен. Но с этого дня всё в моей жизни перевернулось, вернее, мировоззрение несколько поменялось. Любой мужской взгляд, брошенный в мою сторону, расценивался как домогательство. Знаю, что больше похоже на паранойю, но тот единственный негативный опыт наложил свой отпечаток на всю мою последующую жизнь. Хотя в большинстве случаев подозрения были оправданы. Очень часто мне предлагали сходить на свидание. Драки стали для меня чем-то обыденным.

      Теперь можете себе представить, что я испытал, когда увидел влажный взгляд, устремлённый на мои губы? Этот Чон подмигнул мне, улыбнувшись. Но я просто решил проигнорировать его слишком интимное (?) приветствие (другого объяснения не смог подобрать), поэтому, лишь презрительно глянув в его сторону, прошёл мимо. И началось…

      Не было дня, чтобы мы не сцепились с этим болваном. Синяки, ссадины – это лишь малая часть наших разборок. Сколько оскорблений сыпали мы друг на друга. Он просто выбешивал, но я старался оставаться хотя бы внешне хладнокровным. Это, видимо, выводило из себя нашего капитана. Поэтому войне не видно было конца. Даже школа разделилась на два лагеря, у меня оказалось немало сторонников. Год продолжается этот идиотизм, но остановить всё это уже не можем ни он, ни я. А теперь ещё эта долбаная неделя вежливости и наказание в качестве спектакля. Да я лопну от ярости, от невозможности её выплеснуть на предмет своей ненависти. Хотя… может, это выход? Научимся спокойно себя вести, посмотрим, кто проколется первым. Надеюсь, играть спектакль выпадет другому классу. Меня просто бесит уверенность всей школы в том, что именно мы с Чоном проколемся, даже учителя в этом не сомневаются. Что ж, посмотрим…

Конец POV

      Итак, на пятый день всё изменилось.

      Все классы уже начинали волноваться – никто не хотел тратить своё время на никчёмные репетиции никому ненужного спектакля, придуманного представителями образования с воспитательной целью. Но вечные противники Чон и Ким вели себя крайне учтиво, друг друга они просто игнорировали. Даже друзья были удивлены: пять дней затишья после года противостояния – это как полный штиль после бури. Неожиданно, но чувство страха перед будущим остаётся. Ведь стоит только расслабиться, и следующее стихийное бедствие застанет тебя врасплох. Так произошло и в этот раз.

      Школьники весёлой шумной гурьбой неслись утром в школу. И вот вся эта куча-мала, пихая друг друга, пыталась протиснуться во входные двери, что грозились слететь с петель от столь сильного напора. И всё потому, что какому-то недоумку вздумалось крикнуть: «Кто последний – тот лох!» Толпа неслась вперёд, пленив каждого, кому не посчастливилось оказаться у неё на пути. Здесь же были и Юнхо с Джеджуном. Кричать и успокаивать кого-то было бесполезно – чувство толпы всегда было самым сильным пороком человечества. Ибо именно «за компанию» совершаются самые нелепые порой поступки, самые жестокие и бессмысленные преступления. Стадный инстинкт – это уже на подсознательном уровне, его не искоренишь, он утверждал себя тысячелетиями.

      Но вот большая часть всё же протиснулась внутрь… И тут кто-то толкнул Юнхо в спину, да так, что тот, пролетев три-четыре шага вперёд, наткнулся на Кима, которому повезло зайти одним из первых. Инстинктивно, защищая себя от падения, Чон попытался ухватиться за что-нибудь. И надо же, чтобы этим «что-нибудь» оказалась талия Джеджуна. Крепко держась за неё, Юнхо стал заваливаться на извечного соперника, роняя того на пол и сам приземляясь сверху. Всё бы ничего, и в позе не было ничего вызывающего, однако лицом капитан баскетбольной команды уткнулся прямо в шею красавчику. Ещё толком ничего не понимая, он шумно вдохнул, чтобы вновь наполнить лёгкие воздухом, который из них напрочь вышибло это падение.

      Джеджун не понял, что случилось – настолько стремительно всё произошло. Вот он в числе первых залетел в школу, и тут, словно ураган сбивает его с ног, и он падает ничком на пол, инстинктивно выставляя перед собой руки, чтобы не разбить лицо. Через секунду понимает, что на нём кто-то лежит, крепко держит его за талию, шее горячо от чужого влажного шумного дыхания. Неизвестно, что показалось Киму, но ярость накрыла с головой, он резким движением развернулся, заставив Чона невольно скатиться со своей спины на пол. После чего, оседлав грудь соперника, стал молотить кулаками по лицу Юнхо. Глаза бешено сверкали.

      – Опять ты?! Ублюдок, всё никак не успокоишься. Я же тебя предупреждал… – сопровождал каждый удар ругательствами Ким.

      Чон пропустил четыре удара, прежде чем пришёл в себя. Губа была разбита, скулу саднило, глаз горел, казалось, что его распирает. Но вот он всё же скинул эту «сбесившуюся куклу» с себя и врезал скользящим ударом справа по скуле:

      – Придурок! Совсем офонарел?!

      И тут раздался голос директора школы, что прибежал на шум, боясь, что толпа, ринувшаяся к дверям школы, просто-напросто снесёт их к чёртовой матери:

      – Так, Чон Юнхо и Ким Джеджун! Мне стоило сразу догадаться, что без вас тут не обошлось. Вы двое – сплошная головная боль нашего учебного заведения! Будьте добры, прекратите мутузить друг друга. Теперь мы точно знаем, чей класс будет ставить спектакль, хотя с самого начала мало кто в этом сомневался, – сказав это, директор удалился.

      Наступила тишина, всем уже было по фигу, кто же, в конце концов, оказался лохом, зайдя последним в двери школы, теперь главной новостью было то, что класс, который понесёт наказание в виде представления, был определён. Рядом с драчунами остались только друзья. Ючон подошёл к Джеджуну, похлопав того по плечу:

      – Спасибо, дружище, всю жизнь мечтал сыграть в отстойной трагедии… – вздохнув проговорил парень.

      Тот, к кому были обращены эти слова, только виновато глянул на друга и тут же, обратив ненавидящий взгляд на Юнхо, зашипел:

      – Какого хрена ты делаешь? Я игнорировал твою идиотскую рожу, как мог, но тебе всё же удалось меня спровоцировать!

      – Придурок высокомерный! Ты что, серьёзно считаешь, что весь мир крутится вокруг тебя? А тебе не кажется, что ты слишком зациклен на себе любимом? Неужто даже мысли не возникло, что я мог упасть на тебя без всякого умысла, просто потому, что меня кто-то неудачно толкнул?!

      – Да ты…

      – Хватит орать! Надоели. Какая теперь разница, кто что подумал и решил? Главное теперь то, что все мы в глубокой жопе с этим дурацким спектаклем! Хватит разборок на сегодня, пойдёмте, скоро урок начнётся, не хватало ещё опоздать, – раздался голос обычно молчаливого Хёнджуна. Все согласились с ним и поплелись в класс.

Распределение ролей

      Все уроки прошли спокойно. Лица Юнхо и Джеджуна выглядели весьма живописно с начинающими темнеть синяками и кровоподтёками. Больше, конечно, «светился» Чон. У Кима только немного свезена была кожа на скуле и распухла нижняя губа. Так обычно выглядят губы ребёнка, который обижен на весь мир из-за того, что не досталось конфет, подарка, игрушки – да мало ли причин у мелких представителей человечества, чтобы считать свою обиду вселенским горем. Именно такая ассоциация пришла в голову Юнхо, поэтому он прыснул, глядя на своего соперника. Тот, поняв, что смеются именно над ним, придал своему лицу зверское выражение, по его мнению, означавшее: «Закопаю!». Смотрелось это ещё более уморительно, с этим согласны были даже друзья Джеджуна. Поэтому ржали все, кроме самого виновника этого веселья. Конечно же, пострадал за всех тот, кто был на данный момент ближе к парню, а именно Ючон, который получил крепкую затрещину от друга, дабы неповадно было над друзьями зубоскалить. Но тот продолжал гоготать, пытаясь прикрываться руками от ударов, что сыпались на него. В конце концов, Джеджуну это надоело и, бросив злобное «придурки», он решил ретироваться из класса.

      Над попавшим под жернова Мельпомены классом потешалась вся школа, правда, за глаза. Иначе можно было нарваться на нехилую трёпку, ибо оба главных драчуна сейчас были практически в одной лодке. Но всё же через подставных лиц, коими на данный момент являлись классный руководитель проштрафившихся и директор школы, пытались укусить. Например, Хичоль из параллельного класса предложил свои услуги в качестве «добывающего» костюмера, роль которого заключалась в том, чтобы достать сценические костюмы, а уж, как и, главное, кто будет надевать их на «актёров» и сколько получит за это тумаков или лестных слов, уже было не его заботой.

      Надо всё-таки отдать должное парню, костюмы он добыл просто замечательные, настоящие. Помог ему с этим отец, что был постоянным спонсором одного небольшого театра. Но наличие небольшой труппы вовсе не говорило о том, что спектакли в этом храме искусств были плохи, напротив, актёры играли с душой, каждый раз срывая шквал аплодисментов. Но расширяться худрук не собирался, не смотря на то, что финансирование позволяло. Для него главным было не количество проданных мест в партере, а отклик истинного зрителя и критика, что по достоинству может оценить труд всей труппы. Ибо кормить бездарную и продажную клаку он не собирался. И, конечно же, лишь стоило Киму-старшему заикнуться о том, что сыну в школу требуются костюмы, он тут же получил желаемое.

      Хичоль разглядывал великолепные наряды и ехидно ухмылялся, пытаясь представить, кому же достанутся женские роли. Хотя, по большому счёту, это было не столь важно, ибо само ожидание спектакля уже являлось развлечением. Благодаря Чону и Киму, вся жизнь стала здесь одним сплошным представлением, нужно лишь умело нажать на ту или иную слабость одного из парней, и вуаля – смотрите и наслаждайтесь.

      Когда костюмы были доставлены в школу, Ким Хичоль, постучавшись, прошёл в кабинет директора.

      – Господин Чхве, надеюсь, Вы понимаете, благодаря кому у Вас есть этот великолепный гардероб для актёров?

      – Догадываюсь, что Вашему отцу это нужно было в последнюю очередь, учащийся Ким. И я подозреваю, что сейчас Вы хотите выдвинуть какие-то определённые условия, или я ошибаюсь?

      – Вы весьма проницательны. А по поводу условий… да, есть, но пока только одно: главные роли должны исполнять Чон Юнхо и Ким Джеджун.

      Директор прищурился:

      – Вы действительно хотите, чтобы от школы камня на камне не осталось? Да кто же из этих драчунов добровольно согласится исполнять женскую роль?

      – Я выдвинул условие, это не настолько большая уступка, согласитесь. А добровольно… Вы же директор, кто ж посмеет Вас ослушаться? О, простите, звонок. Мне пора, я так люблю уроки биологии, поэтому не стоит опаздывать. Надеюсь, Вы выполните моё маленькое условие? – с этими словами Хичоль вышел из кабинета.

      – Вот же засранец, – в сердцах вырвалось у Господина Чхве.

      Тем временем в классе тех самых «драчунов» шло горячее обсуждение предстоящего выступления. Классный руководитель так и стрелял глазами, переводя взгляд с одного ученика на другого. Все немного оторопели, ибо ещё никогда не видели своего учителя в такой ярости.

      – Ну, что, доигрались?! Я вас предупреждал, не доводите до греха. Теперь из-за вас мне две недели придётся практически жить в этой школе. Но не думайте, что это так просто сойдёт вам с рук. Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы спектакль был как минимум смотрибельным, иначе положительных оценок в четверти по моему предмету вам не видать. Завтра после уроков чтобы все были на месте – будем распределять роли. Пусть только кто-нибудь попробует не явиться – вы даже не представляете, что я с вами сделаю! Всё ясно?!

      Ученики закивали, но тут Ючон задал вопрос, ответ на который всех заинтересовал:

      – Простите, учитель, а Вы уже решили, кто будет исполнять женские роли?

      – Значит, всё-таки представляете, – ехидно улыбнулся тот, отвечая на вопрос. – Жду всех завтра после уроков, – рявкнул он так, что всех учеников как ветром сдуло.

Через полчаса классного руководителя второго «С» класса, Ю Дже Сока, вызвали к директору.

      – Господин Ю, – произнёс тот, едва Дже Сок вошёл в кабинет, – нам любезно предоставили костюмы к предстоящему спектаклю, через час их принесут в актовый зал, там и будут проходить ваши репетиции, а также демонстрироваться сам спектакль. А вызвал я вас по вопросу распределения ролей. Вы уже решили, кто будет исполнять женские роли?

      «Надо же, – подумал Дже Сок, – практически слово в слово повторил вопрос Пака. Ну, того я понимаю, по хитрой жизненной лотерее не лишено случайности, что Ючону может достаться одна из этих бабских ролей. Но директору-то зачем это знать? Праздное любопытство?»

      От раздумий его отвлёк голос господина Чхве:

      – Вы меня слышите? Я, кажется, задал вопрос и жду ответа, – в голосе послышались стальные нотки.

      – Простите, я пытался представить, кто бы мог исполнить их на самом деле, но ничего совершенно не получается.

      – Хорошо, – улыбнулся директор, – давайте сделаем так: раз Чон Юнхо и Ким Джеджун постоянно нарушают дисциплину, не должны ли мы наказать их соответственно? Ведь учатся они прилежно, здесь не подкопаешься, а вот с поведением… – директор сделал многозначительную театральную паузу, – давайте поручим им главные роли – это и будет самым страшным наказанием для них, ведь им придётся почти весь спектакль быть вместе, причём одному из них – исполнить женскую партию.

      – Но ведь они поубивают друг друга! – воскликнул учитель.

      – Либо спектакль удастся, и нас похвалят, что тоже немаловажно, либо они его сорвут, и у нас будет серьёзная причина отчислить их. В первом случае мы будем на хорошем счету у начальства, во втором – избавимся от головной боли в лице Чона и Кима.

      На следующий день после уроков в классе 2С собрались все ученики и классный руководитель.

      – Джеджуна, Джунсу, Юнхо, Ючона, Чанмина и Хёнджуна я попрошу остаться, а остальные – марш по домам, – строгим голосом произнёс Дже Сок.

      Названные парни переглянулись между собой, и Джеджун решил озвучить вопрос, который на данный момент волновал всех шестерых:

      – Позвольте узнать, учитель, а почему только мы удостоились чести обратить на себя Ваше внимание?

      – Ёрничаешь? – мгновенно парировал Дже Сок. – Я бы на твоём месте сейчас молчал бы. Ведь именно из-за вас с Чоном и ваши друзья будут главными действующими лицами в предстоящем спектакле – это даже не обсуждается, если только вы сумеете переубедить директора. Именно вас товарищи по несчастью должны благодарить за подобную «честь».

      Юнхо и Джеджун сразу же опустили головы и сгорбились, будто вся тяжесть вины легла сейчас на их плечи. Они боялись, что если поднимут сейчас глаза, увидят только укоризненные взгляды тех, кто попал в эту глупую ситуацию из-за их противостояния.

      – Да ладно, не переживай, – крепкая рука легла на плечо Дже, – прорвёмся как-нибудь.

Тот благодарно посмотрел на Хёнджуна, который улыбнулся в ответ.

      Костюмы уже висели на импровизированной вешалке, коей на данный момент служили брусья, принесённые кем-то из спортзала. Все зависли, разглядывая роскошество. Ведь это были настоящие сценические костюмы. Все застыли напротив четырех женских нарядов. Казалось, ребята только сейчас серьёзно осознали, насколько попали. Тут голос подал Чанмин:

      – А почему четыре платья? Насколько я помню, в трагедии всего две главных героини?

      Все дружно посмотрели на Дже Сока, ожидая ответа на вполне логичный вопрос. Тот только пожал плечами:

      – Ну, не могут же женщины на протяжении всего времени повествования ходить в одном и том же? – то ли спросил, то ли ответил учитель.

      Парни согласились, облегчённо вздохнув: две женские роли или четыре – в данном случае весьма большая разница. Теперь всех интересовал главный вопрос: кому они достанутся, ибо никто не хотел выставлять себя на всеобщее посмешище. Вопрос озвучил Ючон:

      – И кому ж настолько повезёт, позвольте спросить? – иронично спросил он.

      – Если не заткнёшься – тебе, – рявкнул учитель Ю, ибо эта мелочь его уже доставать начала. Мало того, что из-за них теперь надо париться со спектаклем, так они ещё и вякать пытаются.

      Пак быстренько захлопнул рот и попытался спрятаться за спину Хёнджуна, хлопая глазками из-за его плеча.

      Юнхо обратился к преподавателю:

      – Господин Ю, Вы, вероятно, уже набросали, кому какие роли достанутся, не могли бы Вы озвучить?

      – Конечно, могу, – улыбка Дже Сока больше напоминала оскал, Джунсу даже испуганно пискнул: «Ой!»

      Ю Дже Сок начал читать набросанное дома распределение ролей.

      – Яго будет исполнять Чанмин, – тот попытался было возмутиться, но вовремя вспомнил, что ещё две женские роли висят, поэтому согласился, что лучше быть на сцене негодяем, чем бабой, пусть и в роскошном платье. А учитель продолжил:

      – Кассио – Хёнджун, – возражать никто не посмел, ибо тот сразу же хмуро окинул всех изучающим взглядом, будто пытался определить недовольных данным фактом. Все по-прежнему молчали.

      – Брабанцио – Ючон, – Пак тут же решил возмутиться:

      – А почему именно мне досталась роль этого противного старикашки?

      – Не волнуйся, можешь взять роль молодой главной героини, я возражать не буду, мне старика изобразить несложно – мрачно произнёс Джеджун. Он уже понял, чем всё кончится, поэтому ухватился за последнюю возможность избежать позора.

      Ючон сразу пришёл в себя:

      – Нет-нет, раз мне её поручили, так и быть, не буду возражать, постараюсь быть убедительным, – произнёс он скороговоркой, боясь, что ещё кому-нибудь придёт в голову поменяться ролями.

      Джунсик пискнул ещё раз, понимая, что его шансы получить мужскую партию сводятся сейчас практически к нулю.

      – Да, Джунсу, ты прав, тебе достаётся Эмилия, – в глазах Кима стояли слёзы, готовые вот-вот выплеснуться, тут к нему подошёл Чанмин:

      – Не боись, жёнушка, я буду любить тебя крепко, – все услышали звук крепкой затрещины, это Юнхо попытался охладить своего немного переигрывающего друга.

      – Ты, что, не видишь, в каком он состоянии? Заткнись уже, – закончил он.

      Чанмин, насупившись, отошёл подальше, бубня себе под нос что-то о слабонервных плаксах и тупоголовых защитника, которым не мешало бы прочистить мозги, дабы неповадно было руки распускать, обижая друзей. Зато Джунсу одарил друга благодарным взглядом.

      – Ну-с, из главных остались только партии Отелло и Дездемоны. Есть предложения? – все переглянулись.

      Ючон шепнул на ухо Джеджуну:

      – Ну, паря, думаю, ты попал, – в ответ тот одарил его таким взглядом, что Пак невольно закашлялся.

      – Раз предложений нет, тогда тяните жребий, господа, – иронично улыбаясь, произнёс учитель.

      Тут активизировался Шим:

      – А чего сразу жребий-то, гляньте, Ким Джеджун – просто куколка, пусть роль красавицы и исполняет, – подмигнул он остальным. Всё посмотрели на него, как на умалишённого, и лишь Ючон, слегка улыбнувшись, покрутил пальцем у виска.