Текст книги "Все встречи неслучайны (СИ)"

Автор книги: Marvenjen

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 15 страниц)

Девушка встаёт, а к Габи с Фалько подлетают близнецы.

– У меня для тебя тоже есть подарок, – раздаётся сзади голос Аккермана. Микаса удивлённо смотрит на него. Леви кивает в сторону и берёт девушку за руку, настойчиво куда-то уводя.

В самом дальнем углу, возле двух разукрашенных аниматоров в костюмах гейш, стоит Симура. Микаса замирает.

А рядом с ним стоят женщина с ребенком и старушка с очень добрым взглядом.

Киеми и Изуми.

Изуми тут же отдаёт маленькую девочку Симуре и подходит к Микасе:

– Как же я хотела увидеть тебя… Я ведь помню тебя ещё младенцем…

Микаса чувствует как на глаза наворачиваются слезы. Она обнимает свою сестру, крепко прижав к себе.

Подарки Леви всегда прекрасны… и всегда вовремя.

– Я прилетела тут же, после того Симура позвонил мне, – с гордостью заявляет Киеми, обнимая и расцеловывая свою племянницу, сразу после того, как Изуми, наконец, её отпускает. – Хорошо, что у нашей компании есть личный вертолёт, они доставили меня сразу же. Правда, завтра мне придётся вернуться… Но ничего, мы с тобой успеем наболтаться…

Успеем…

Впереди ещё целая жизнь…

– Конечно… – произносит Микаса, уткнувшись в плечо своей тете.

– Господи… как же ты похожа на них, – Киеми слегка теребит её щёки и заливается теплым, старческим хохотом.

– А это Михо, – Изуми берет девочку из рук Симуры и подходит к Микасе. – Я сначала хотела оставить её с мужем, тут ведь так шумно, но потом подумала, что, наверное, лучше встретиться всей семьёй. Муж немного приболел, так что… не смог прийти…

Михо с неподдельным интересом разглядывает двух гейш, которые, напевая японскую мелодию, показывают фокусы Габи и Фалько.

Микаса протягивает Михо руку, и та, с удивлением осмотрев свою тетю с головы до ног, аккуратно обхватывает её пальцы своими и расплывается в широкой улыбке.

Семья…

Она наконец-то чувствует себя в своей настоящей семье. Пусть даже это всего лишь тетя, двоюродная сестрёнка, дядя и племянница…

Пусть даже она никогда не увидит своих родителей, не поговорит с ними… теперь она знает, что принадлежит к самой прекрасной семье в мире. Не потому, что эта семья владела каким-то там заводом, а потому, что это её родная семья.

И она не обманет, если скажет, что это самый прекрасный день рождения в её жизни.

========== 17 глава ==========

1 год спустя.

Только сейчас, сидя перед ними на удобном кресле и держа прохладный микрофон вспотевшей рукой, она понимает, что её жизнь всё-таки разделилась на «до» и «после». Просто она не сразу это заметила.

Там, внизу, сидят не только незнакомые ей люди, которые запоем прочитали её книгу, а теперь заваливают девушку вопросами.

Там, сзади, вне поля зрения собравшихся, стоят все они: живые герои этой книги. И каждый раз, отвечая на очередной вопрос, Микаса обводит взглядом самую дальнюю стену, возле которой стоят её друзья.

Это возвращает ей уверенность…

Она не умеет говорить на публике.

Даже осознание того, что перед ней её же фанаты, не помогает справиться с дрожащим голосом.

Но она достойно завершила это выступление.

– А теперь, – Микаса выжидает небольшую паузу, обведя глазами публику, застывшую в ожидании, – обернитесь!

Секунда, две, и зал взрывается криками, заметив тех, кто стоит позади. Эрвин вальяжно кланяется публике, Ханджи с Сашей одновременно вскрикивают.

Глубоко внутри Микаса уверена, что где-то там стоит Леви Аккерман и незаметно закатывает глаза. Она улыбается, заметив, как Райнер поднимает на плечи Масаёши, и девушка горделиво поднимает флаг разведки.

Несмотря на то, что её имя почти не упоминается в книге, Масаёши играет в ней ключевую роль.

Она и её брат.

И все, кто знает эту печальную историю, узнают её отголосок в концовке, и поймут, почему вторая книга была посвящена именно Масаёши и Тэмотсу Накамура.

А ведь за этот год так много чего поменялось…

Помимо того, что Микаса написала вторую книгу, Эрвин и Леви расширили своё производство с помощью Гергера, поступившего к ним на работу, Эрен и Криста поженились три месяца назад, а Армин и Энни полтора, Ханджи и Эрвин наконец-то ждут первенца, а Бертольд вместе со своим знакомым Николо открыли ресторан.

Толпа ликует: она увидела живых легенд…

Легенд, которые всего лишь люди, но толпе без разницы.

Они видят людей с обложек журналов, с экранов телевизоров, а значит – это легенды…

Видят бизнесменов, которые бросают воздушные шары в публику, владельцев ресторанов и магазинов, которые в шутку обороняются от толпы игрушечными клинками, работников престижного игрового офиса, которые случайно уронили огромную картину. И никто не понимает, что это – всего лишь люди.

Когда-нибудь люди научатся отделять человека от его творений. Когда-нибудь они начнут видеть человека за его гением. Человека, который ошибается, человека, который никому ничем не обязан, гнилых людей за божественными стихами или сильных людей за уродливыми картинами.

Но её мир идеален. В нём есть то, что многие люди не смогут найти и за сотни лет: столько хороших друзей…

Её мир идеален…

Сквозь толпу к сцене бежит Фалько с цветами. За ним Хиро, Габи и Хаями аккуратно ведут за ручки Михо и Хисторию. Год назад жизнь Микасы состояла из резких контрастов счастливых праздников и нервных срывов. Но последний год всё проходило так…

Равномерно, но не скучно…

Все были заняты работой, учёбой, новыми проектами. И время летело стремительно, но без резких поворотов. Кажется, это первый раз, после игровой выставки в прошлом году, когда они снова собрались все вместе.

Этот вечер почти закончен…

***

– Я уверена, мы обязательно это дело отметим как-нибудь попозже, – тараторит Ханджи, выходя из огромного здания и оглядываясь по сторонам, чтобы убедиться, что вокруг нет машин.

– Только когда ты родишь, – хмыкает Нанаба и легонько стукает по животу женщины.

– Ой да ладно, думаю он против не будет…

Микаса задумчиво смотрит на уже довольно округлый живот женщины. Она была до последнего уверена в том, что Эрвин с Ханджи не решатся заводить ребенка. Просто потому что Микаса абсолютно не видит Ханджи в роли матери.

Хотя, учитывая, что это мальчик, воспитывать его в основном будет Эрвин.

А какой ОНА будет матерью?

Да и будет ли вообще?

Эти мысли начали преследовать её с того времени, когда она впервые увидела свою племянницу. Дойдет ли всё до этого?

Словно прочитав её мысли, сзади подходит Аккерман:

– Устала?

– Да, немного… – машинально отвечает девушка.

– Что ж, думаю, нам пора прощаться, – Нанаба обводит взглядом друзей и, остановившись на Микасе, крепко её обнимает. – Я тобой горжусь!

А как начать гордиться самой собой?

Да и возможно ли это вообще?

***

Он видел, как она смотрела на Ханджи. Видел, какие мысли сжирали её изнутри. Не нужно быть ни экстрасенсом, ни телепатом, чтобы это заметить.

Леви видит её задумчивые глаза, её странную, постоянную улыбку. То как она иногда сжимала ткань своего красного платья, будто бы от боли, когда отвечала на вопросы. Она была такой уязвимой. Но за этой мнимой хрупкостью скрывается воин.

– Хочешь в кафе? – спрашивает он. Микаса тут же возвращается в реальность, одарив его озадаченным взглядом.

– Я не против… – отвечает она не сразу.

– В какое?

Микаса, выразительно улыбнувшись, открывает рот, чтобы что-то сказать, но Леви тут же перебивает её:

– Понял, едем.

Микаса резко поворачивается к нему:

– Я ведь ещё ничего не сказала!

– У тебя на лице всё написано, – ухмыляется Леви.

Девушка издает короткий смешок.

***

Они никогда не были в этом кафе вечером…

В том самом месте, где всё началось, и всё закончится. Оно, оказывается, украшено разноцветными гирляндами…

Микаса уже собирается сесть за тот самый столик, но Леви кивает на улицу:

– Давай лучше туда.

Девушка послушно выходит вслед за ним с пирожным и чаем в руках, кинув прощальный взгляд на уютный столик.

Кроме них здесь никого нет.

Четыре года прошло…

Микаса садится напротив Леви, поправив платье, и невидящим взглядом пялится на шоколадное пирожное. Каждый раз, приходя сюда после долгого перерыва, она никогда не замечает чего-то нового…

Это кафе неизменно.

Девушка отпивает из чашки, краем глаза заметив, как Леви делает тоже самое. Повисает какая-то напряжённая тишина.

Микаса доедает пирожное и задумчиво откидывается на спинку стула.

– Это был странный конец… – вдруг нарушает тишину голос Леви. – Даже мне он показался слишком тяжелым.

– Согласна… Но для тяжёлого мира нужен тяжелый конец.

– Не думал, что ты решишься на такое.

Микаса молча кивает и допивает чай.

– Кстати… – снова начинает Леви. – Ты так и не дала мне свой автограф.

Микаса смеётся и кидает на него выразительный взгляд.

– Ты серьезно?

– А почему нет? – Леви достает из сумки книгу и протягивает её Микасе. Девушка ещё несколько секунд недоверчиво смотрит ему в глаза, но Аккерман непоколебимо отпивает из кружки.

Микаса берёт в руки книгу и чувствует, как выпирает обложка. Она не придаёт этому особое значение.

– Только не урони, – глухо предупреждает её Аккерман.

Микаса выгибает одну бровь дугой и открывает первую страницу, заметив, как Леви медленно поднимается из-за стола.

И тут же замирает…

Потому что там, в самом верху, в двух ровных, маленьких дырочках на ленточке висит кольцо. Из-за усталости до неё не сразу доходит, что оно означает.

И не дошло бы, если в этот момент Леви не склонился бы над ней сзади, подняв её голову за подбородок.

Только в этот в мозгу вдруг что-то щелкает.

– Хочешь по-настоящему стать Микасой Аккерман? – спрашивает он. Всю сонливость, усталость и тревожность словно снимает рукой. Рассудок вновь становится трезвым.

Она широко улыбается и, достав из сумки ручку, расписывается на краю обложки.

– Это значит «да»? – спрашивает Леви.

Вместо ответа Микаса просто встаёт и крепко обнимает его.

– Конечно…

Странно…

Микаса никогда не относилась к замужеству, как к чему-то грандиозному. Он никогда не определял что-то в жизни людей. После него ничего не меняется.

Эрен и Криста, Армин и Энни, Майк и Нанаба не стали ближе, только потому что связали себя ещё и браком. Они всегда были также близки.

И Микасе кажется, что и Леви думает также.

Мимо кафе пробегают два ребенка, совсем не замечая их. Мальчик и девочка держатся за руки и несутся с криками и смехом куда-то в темноту.

Интересно, а если бы все люди были бы также свободны в выражении своих чувств, как дети, мир бы стал лучше или хуже?..

========== Эпилог ==========

Его шаги эхом раздаются в коридоре. Эти шаги не быстрые и не медленные. С виду, как всегда, кажется, что он совершенно не торопится. Его лицо ничего не выражает, но сердце внутри колотится с бешеной скоростью, и он не знает почему.

Леви заходит в палату и тут же натыкается на неё взглядом. Похудевшая и бледная, она лежит, разглядывая что-то в своих руках.

Леви замирает в дверях.

Вся жизнь проносится перед его глазами:

Жизнь в трущобах, пьяный дядя, маленькая девочка, которую пытались изнасиловать взрослые мужики, мертвое тело дяди, побег, бесконечная армия, кафе, Микаса, Эрвин, Парадиз…

И снова Микаса…

И снова, и снова…

Свадьба, поздравления, подарки…

Не его бизнес сделал его счастливым. Не Эрвин, не Парадиз…

А Микаса.

Она поднимает голову, встречается взглядом с его, и он видит в её глазах слёзы.

Он прекрасно понимает, что это за слезы…

– Леви… – Микаса улыбается. – Мы ведь с тобой так и не выбрали имя.

Аккерман опускает глаза вниз и видит её: маленькое создание, с трудом ещё открывающее глаза, и беспорядочно дёргающее ногами и руками.

Его губы сами собой расплываются в улыбке и он протягивает руку к младенцу. Микаса всё это время неотрывно следит за ним.

– Что, не доверяешь мне? – ухмыляется Леви, покосившись на девушку.

– Нет, хочу запомнить тот момент, когда ты стал отцом, – отвечает Микаса. Аккерман, погладив дочь по плечу, тут же протягивает руку к лицу её матери и вытирает слезу с щеки. Он подсаживается ближе к ней и обнимает её за плечи, притянув к своей груди.

Три года назад он бы даже и слышать не хотел о том, чтобы стать отцом.

Он не верил в то, что сможет дойти до этого. Он даже о любви никогда не думал. Для него смыслом жизни был долг.

Но в эту секунду, когда он впервые за год обращается к себе прошлому, давно ушедшему, давно изменившемуся Леви Аккерману, он не может себя узнать.

Если бы тот прежний, грубый, нелюдимый, циничный солдат увидел бы сейчас его, он бы не поверил.

Слишком много счастья в его лице, хоть сейчас оно не улыбается…

– Так как мы назовём её? – голос Микасы вытягивает его из задумчивости.

– Ты хочешь японское имя?

– Я не знаю… а что хочешь ты?

– Я думаю… – Леви усмехается. – Я думаю что любить её буду даже безымянной.

Микаса закатывает глаза.

Это его жест…

С такой же короткой продолжительностью, в том же направлении…

– Может быть… – Леви хмурится. – Все имена из книги уже заняты.

– Я не хочу, чтобы её хоть что-то, кроме фамилии, связывало с той книгой, – тут же отвечает Микаса.

– Она тебе разонравилась?

– Нет… но это ужасный мир. Только сейчас я понимаю, что создала действительно что-то… прекрасное, но вместе с этим страшное и тяжелое. Я не хочу чтобы она была связана с ним.

Леви задумчиво кивает.

– Может быть Хироми? – предлагает Микаса.

– Почему?

– Это просто первое, что пришло ко мне в голову.

– Ты просто соединила имена близнецов в одно?

– Думаю, они не обидятся.

– Надеюсь, она лет через десять не обидится, когда мы скажем, что назвали её первым пришедшим в голову именем.

Микаса устало смеётся.

– Как всё прошло? – Леви отрывает взгляд от девочки и внимательно смотрит в лицо Микасы. Девушка медленно кладёт свою голову на его плечо:

– Всё хорошо.

– Хорошо…

Всё хорошо… Потому что вся эта боль стоила этого момента. И пусть у неё сейчас нет сил радоваться, громко смеяться. И пусть время её детства давно ушло, но то, что ждёт её впереди, казалось ей куда прекраснее. Вся боль, что преследовала её в прошлом, ушла, вылилась в книги, и теперь их страницы пропитаны теми тревогами.

Всего лишь за три года её жизнь изменилась до неузнаваемости. Она наконец начала жить.

Она нашла семью своих родителей, обрела собственную семью… Огромную семью.

А всё произошло из-за одной только случайной неслучайной встречи…

И Микаса закрывает глаза, наконец-то позволив себе отдохнуть. Потому что она знает, что Леви будет здесь до того момента, пока она не проснется…