Текст книги "Все встречи неслучайны (СИ)"

Автор книги: Marvenjen

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 15 страниц)

Микаса облизывает губы: ничего…

Она ничего не чувствует…

Словно на фотографии – не её родители.

Это абсолютно чужие ей люди.

– Это единственная фотография, оставшаяся в память о твоих родителях… Она мне очень дорога. Теперь она твоя, – тепло произносит Симура.

Микаса внимательно смотрит на фотографию, а потом переводит взгляд на старика.

– Нет… – девушка отрешённо улыбается. – Не стоит.

– В каком смысле? – старик хмурится.

– Несмотря на то, что это мои родители, и я безмерно благодарна им за то, что они подарили мне эту жизнь… вам они были дороже, чем мне, потому что я никогда не знала их. Они мои родители, но они чужие мне. А вы их знали. Так что оставьте себе … в память о них. Спасибо вам за всё.

Микаса протягивает фотографию Симуре. Старик с изумлением смотрит девушке в глаза, но потом, рассеянно кивает и берет фотографию из её рук.

– Спасибо… – улыбается он. – Думаю, ты права… Не стоит ворошить прошлое, которое ты даже не помнишь…

Девушка согласно кивает.

– Я думаю твоя мать бы гордилась тобой. И твоей книгой, и твоим… выбором, – Симура многозначительно показывает в сторону входной двери, намекая на того, кто стоит за ней. Микаса прикусывает губу.

– Ты как будто стесняешься его, – серьезно замечает старик.

– Я? – удивляется девушка. – Нет… я не стесняюсь.

– Такого человека нельзя стесняться. Такого надо беречь.

– Да… я берегу.

– А он тебя?

– А он бережёт меня так, как никто никогда не берёг.

– Даже твои родители… – ухмыляется Симура.

Микаса смеётся.

– Кстати, – переводит тему Симура. – Расскажи мне о твоих приемных родителях. Кто они?

Девушка широко улыбается, понимая, что этот разговор будет довольно долгим…

***

– Ты что вообще не двигался с того момента, как я ушла? – спрашивает Микаса. Леви удивлённо выгибает бровь:

– В смысле?

– Ты как стоял, так и стоишь.

– В отличие от некоторых я могу постоять какое-то время в одной позе, – хмыкает Аккерман. – У меня нет шила в одном месте.

Девушка натянуто улыбается.

– Как всё прошло? – меняет тему Леви. Микаса тяжело вздыхает и отводит взгляд, задумавшись. Аккерман напряжённо смотрит ей в глаза. Худшее, чего он опасался, это того, что Микаса выйдет из дома вся в слезах. Или вообще не выйдет. Но на её лице лишь лёгкая дымка задумчивости, больше ничего. Ничего не изменилось. Неужели она так ничего нового и не узнала…

– Ладно, расскажешь потом, – Леви открывает дверь, жестом приглашая её в машину. Девушка растерянно обводит его взглядом. Она хочет что-то сказать и её рот открывается, но в глазах пробегает сомнение и Микаса замирает.

Вот оно… то чего он боялся…

Она что-то сдерживает в себе.

– Я… не хочу домой, – тихо признается Микаса.

– Хорошо, поехали в парк. Он здесь недалеко, – говорит Леви.

– Сейчас? – удивляется девушка.

– Ну да, – отзывается мужчина, недоуменно поворачиваясь к ней. Но, как только его взгляд пересекается с её, он понимает, чем вызван этот странный вопрос.

Показаться в парке в такое время вместе?

Пусть даже сейчас начинает смеркаться, и к моменту, когда они приедут туда, уже будет немного темнее.

Она никогда не хотела, чтобы о них кто-то узнал. А за этот месяц её книга приобрела ещё больший успех, следовательно, количество её фанатов всё растёт. А о нём знают уже несколько лет, и не то, чтобы ему так нравится встречать фанатов на улице.

Поэтому он и сам любит гулять в более вечернее время, часов в восемь, девять, когда сумерки скрывают лица прохожих, и свет больше не выдаёт его. Сейчас же от силы семь вечера.

Удивительно, что в тот самый миг, когда он предлагал это ей, он совсем не задумывался о том, какие последствия могут быть у этой прогулки…

Но на лице Микасы вдруг расцветает теплая улыбка.

– Поехали туда, – и она тут же садиться в машину, не дав ему даже опомниться. Аккерман неспешно садиться вслед за ней:

– Уверена?

– А почему нет?

– Нас могут заметить.

Микаса молча поворачивается к нему.

– Ты ведь всегда этого боялась.

Девушка тяжело вздыхает.

Что-то в ней поменялось… Что-то, что он не уловил сначала. Она словно повзрослела на несколько лет … За один час.

– А ты? – спрашивает она.

– Что я?

– Ты боишься, что о нас могут пойти слухи?

Леви задумчиво смотрит ей в глаза:

– Счастье любит тишину.

– Ты не хочешь даже с фанатами контактировать, – улыбается Микаса.

– Но с тобой как-то легче, – протягивает Леви. Девушка широко улыбается.

– Тогда поехали. Я по пути расскажу, – с этими словами она застёгивает ремень безопасности и с готовностью откидывается на спинку кресла.

– Этот старик тебя что, подменил что ли? – усмехается Аккерман.

– Может быть… – вкрадчиво произносит Микаса.

***

Нет… не подменил. Просто открыл ей глаза. Просто пробудил призраков прошлого. Просто показал ей настоящую её, настоящую жизнь, которую она чуть было не упустила.

Эти несколько дней…

Как много они показали ей. Показали то, что её жизнь не вечна, как и жизнь её близких людей, и тратить время на сомнения – глупо. И ненавидеть жизнь за то, что она обделила тебя чем-то тоже. Микаса греет руки о теплый кофе в стакане и оборачивается на Леви, стоявшего около ларька.

«Такого человека не надо стесняться… такого надо беречь…».

Потому что никто никогда не знает, что может произойти. Никто не может предсказать будущее…

Люди, которые ждут подходящего момента, чтобы быть счастливыми, всегда несчастны. История любви её родителей была прекрасна. Да, её конец был печальным, но это никогда не испортит прекрасную историю. И доказательство этому – книги. Ведь, какой бы душераздирающей не была смерть Патриции Хольман, мы всё равно влюблены в ту короткую сказку, в которой оказался главный герой. Какой бы странной и недолгой не была любовь Ромео и Джульетты, люди всё равно обращаются к ним, когда им необходимо описать то самое идеальное, бурное чувство…

Именно такие печальные истории напоминали ей о том, что время не бесконечно. Всё идёт к одному исходу, но у каждого по-разному. Есть общее у этих путей: каждый человек – хозяин собственного. И единственное, что он не может поменять, это начало пути и его конец…

И один из самых ярких примеров сильного хозяина своего пути сейчас идёт ей навстречу с кофе в руках.

Девушка завороженно смотрит на него. Примерно так же, как в первый день их знакомства. Встреча с Симурой вправила внутри неё последнюю косточку новой жизни.

– Что? – спрашивает Леви, заметив её взгляд. Девушка качает головой вместо ответа и оглядывается. Людей почти нет. Странно… Вечером здесь всегда их много.

Допив кофе, они выкидывают стаканы в урну.

– Тебя действительно подменили, – хмыкает Аккерман и проходит вперёд, взяв Микасу за руку. К счастью, начинает темнеть, и их лица вновь скрывает темнота.

И, наверное, было бы хорошо, если бы было ещё темнее…

Потому что внезапно перед ними раздаётся чей-то взволнованный голос:

– Это же Микаса Йегер и Леви Аккерман!

Микаса тут же поворачивается. Недалеко от них стоят две девушки и один парень и восхищённо пялятся на них. Девушка широко улыбается и предупреждающее сжимает руку Леви. К её удивлению, Аккерман тоже одаривает подростков полуулыбкой.

– А можно с вами сфотографироваться? – скромно просит парень.

– Да, конечно, – на автомате отвечает Микаса и, бросив косой взгляд на Аккермана, подходит к ним. Леви послушно встаёт рядом с ними. Парень вытягивает вверх руку с телефоном, немного придвинувшись к низкой девушке рядом с ним, и несколько раз фотографирует.

– Спасибо вам большое! – говорит девушка. Леви отрешённо кивает. Микаса же обнимает фанатов и, пока девочки что-то тараторят про её книгу, парень кидает восхищённый взгляд на Аккермана:

– Телефоны вашей компании самые лучшие! – тут Леви замечает эмблему «Парадиза» на смартфоне парня. – Лучше всяких айфонов, честно! Спасибо вам за это. Вам и Эрвину Смиту.

И в руках девочек тоже его телефоны…

– Это вам спасибо, – улыбается Леви. Лицо парня сияет от счастья.

– Коул, пошли… – смеётся девушка сзади него.

И они убегают, вновь оставив Микасу с Леви вдвоём. Девушка косится на Аккермана:

– Видишь, как приятно встречать фанатов, – ухмыляется Микаса. Леви медленно расплывается в широкой улыбке.

Это всегда сбивает её с ног. Каждый раз, когда Микаса видит его счастливым, ей кажется, что весь мир замирает. Аккерман поворачивает голову к ней.

– Я никогда не понимал этого раньше. Или не замечал, что столько людей пользуются результатом наших с Эрвином стараний… Ты ведь чувствуешь то же самое, когда видишь свою книгу в чьих-то руках, да?

– Да, – отвечает Микаса и мягко обнимает мужчину за плечи и упирается подбородком в его плечо. – И впервые я почувствовала это, когда увидела тебя со своей книгой.

Леви целует её в лоб. Снова воцаряется тишина…

Каждому нужно собрать мысли после небольшого сотрясения давно осевших чувств. Каждому надо вернуться в реальность. В настоящее.

И Аккерман делает это гораздо раньше.

– Что ты хочешь на день рождения? – вопрос звучит так громко в её пустом сознании, что девушка вздрагивает.

Она совсем забыла…

Совсем забыла, что уже завтра ей двадцать пять лет.

Микаса вздыхает, а её взгляд замирает где-то в пустоте.

– Ничего, – отвечает она. – Завтра вечером мы все всё равно едем к Эрену и остальным ребятам на игровую выставку в их офис. Для меня это уже подарок.

– Ты же не играешь в игры, – замечает Леви.

– Не играю, но это ещё один повод для того, чтобы собраться вместе. А сейчас это как раз то, что мне необходимо. И Масаёши с братьями кстати тоже будут…

Леви удивлённо поднимает брови.

– Правда?

– Да.

– Это странно со стороны Эрена, устраивать выставки в день рождения своей сестры.

Микаса смеётся:

– Леви, это же не он устроил, а их начальство.

– А, ну да.

Микаса поднимается с его плеча и смотрит на небо, только сейчас замечая, как быстро и окончательно потемнело. Из-за ярких фонарей по краям тротуаров это было заметно не сразу.

Девушка оглядывается: людей почему-то почти нет. Или сама судьба решила отвести их подальше от неё и Аккермана.

На историю её родителей, рассказанную ещё в машине, Леви отреагировал вполне трезво. Он не стал задавать лишних вопросов, и просто дал ей выговориться. И у неё не было никаких лишних чувств насчёт этого. Никаких эмоций. Она лишь рассказывала историю про абсолютно чужих ей людей. По крайней мере всё ощущалось именно так.

Вопреки первой мысли о том, что искать маму бесполезно, в глубине души она всё-таки думала насчёт этого

А вдруг она ещё жива. Но что-то внутри останавливало её.

Зачем?

Зачем ворошить то, что её мать, наверное, хотела забыть… Михо отделила себя от семьи и друзей…

– Ладно, поехали домой, – раздаётся голос Леви. – Завтра долгий день. Видимо.

Микаса улыбается.

– Поехали…

***

«Завтра не менее долгий день, чем сегодня», —проносится у неё в голове ночью, когда они , приехав домой и умывшись, легли спать. Микаса понимает, насколько сильно устала, как только её голова касается подушки.

Может дело было в волнении, которое преследовало её весь день, не давая нормально вдохнуть. Микаса всю жизнь проклинает свою впечатлительность. Всю жизнь завидует хладнокровным людям. Всю жизнь хочет стать, как они.

Но с каждым годом её эмоции становятся всё сильнее.

А может быть ей только кажется?

Внезапно Леви придвигается к ней ближе и целует в плечо. Девушка вздрагивает от неожиданности. А его губы уже мягко касаются её шеи.

– Что такое? – тихо спрашивает девушка.

– Уже десятое, – шепчет Леви ей на ухо. – С днём рождения, старуха.

Девушка смеётся:

– Кто бы говорил…

Мужчина обнимает Микасу сзади, прижимая к телу, и зарывается в её волосы. Леви будто бы всегда понимает, когда нужно прервать её мысли. Когда она нуждается в объятии или поцелуе. Равнодушный человек на такое не способен…

Девушка разворачивается и оставляет одинокий поцелуй на его шее.

– Спокойной ночи, Леви.

========== 16 глава ==========

Микаса уже почти час наблюдает за ними. Тихие, неприметные, они всё это время ютятся в стороне, пытаясь скрыться от чужих глаз. Масаёши не отходит от своих братьев-близнецов ни на шаг и, кажется, не отпускает их плечи всё это время. У девушки длинные волосы, невысокий рост и довольно «мужественные» черты лица, что, в общем-то, никак не мешает ей быть красивой «по-женски».

Братьев зовут Хиро и Хаями, и их невозможно было бы отличить друг от друга, если бы не их волосы.

У Хиро они собраны в маленький пучок сзади, а у Хаями коротко подстрижены. За эти несколько дней Масаёши с братьями устроились официантами в ближайшую пиццерию чтобы хоть как-то прокормиться, так как денежной премии за сотрудничество с полицией надолго не хватит.

Утром Леви как-то туманно намекнул на то, что, наверное, стоит помочь им с образованием, возможно даже оплачивать обучение, так как, судя по всему, братья даже в школе недоучились. Микаса не сильно верит в то, что Масаёши примет такую щедрую помощь, но если удастся её уговорить хотя бы на помощь в обучении братьев, будет прекрасно.

Но вот уже целый час Масаёши не заводит ни с кем разговор, просто ходит вслед за остальной толпой и опасливо глазеет на игровые автоматы, фигуры различных персонажей из игр, живых актеров, наряженных в костюмы и прочие прелести, лишь изредка подходя куда-то за своими братьями и недоверчиво смотря на то, на что они показывают.

– Может быть подарить близнецам xbox? – спрашивает Эрен, с улыбкой наблюдая за тем, как быстро мальчики освоили управление приставкой. Микаса тоже улыбается: сейчас Хиро и Хаями невозможно отличить от обычных подростков, всю жизнь проживших в городе, в обычной обстановке и обычной семье. Хотя она была уверена в том, что близнецы будут весь вечер ходить за своей сестрой и пугаться любого шороха. Возможно она просто путает поведение детей, которые всю жизнь жили всего лишь в трущобах, от поведения детей, которые всю жизнь жили в абсолютно полной изоляции от людей на необитаемом острове.

От такого количества различных технологий и игр, громкой музыки и актёров, грустный, отрешенный взгляд Хиро и Хаями быстро просветлел. Но Микаса понимает, как только музыка смолкнет, как только смех утихнет, как только они окажутся далеко от этих отвлекающих звуков, красок и эмоций, всё вернётся.

На их лица вернётся задумчивость. На их щёки вернутся слёзы.

А может быть не вернутся…

В конце концов у них был целый месяц, пока Тэмотсу был в бегах, чтобы смириться с тем, что он уйдёт из их жизни. Хотя каждый глубоко в душе надеялся на то, что их брата минует эта участь, или отделается он только тюрьмой…

В любом случае он подготовил их к этому.

Девушка замечает недалеко от себя знакомую низкорослую фигуру: Аккерман тоже старается не упускать Масаёши из виду.

Несмотря на то, что идея пригласить её с братьями не кажется такой резкой и неправильной, да и Хиро с Хаями тут нравится, и это поможет им отвлечься, всё-таки Масаёши была не готова так быстро проникнуться своим окружением. Разве что только сблизиться с Нанабой и Гергером. Микасу она, кажется, избегает. Или ей только кажется…

Она ведь была последней, кто видел Тэмотсу.

И последним, что видел Тэмотсу.

Поэтому Микаса может её понять.

Нанаба, видимо, тоже решила не отходить от девушки далеко. Тоже кидает изредка косые взгляды или переглядывается с Микасой, заговорчески кивая. Но никто не подходит к Масаёши. Она будто бы всем своим нутром кричит, чтобы её не трогали.

Но не все слышат этот крик: заметив, что у Хиро и Хаями какие-то проблемы с игровым автоматом, к ним подходит Райнер. Леви встаёт рядом с Микасой, так как с её стороны лучше видно происходящее за автоматом.

В какой-то момент Микаса чувствует себя скрытым телохранителем или секретным агентом в голливудском фильме или сериале, где так любят вставлять сцены со шпионажем на массовых мероприятиях.

Райнер объясняет что-то так увлеченно, что близнецы невольно начинают улыбаться. А потом Браун, видимо, отпускает какую-то шутку и близнецы смеются от души.

И Масаёши тоже улыбается.

И замечает это не только Микаса: Эрен расплывается в трогательной улыбке.

– Ох… Райнер… – протягивает кто-то рядом с Микасой. Девушка оборачивается и замечает Нанабу. – А я видела, как он на неё смотрел… Ей же двадцать, да?

– Уже достаточно, – хмыкает Эрен.

– Боже, они же просто познакомились. Чего вы начинаете? – одёргивает их Микаса.

– А, кстати… – Нанаба вдруг расплывается в широкой улыбке. – Я так тебе и не сказала: двадцать лет ей исполнилось сегодня.

– Что? – удивляется Микаса.

– Ага…

Девушка поражённо смотрит на Масаёши.

– Думаю, это отличный повод, чтобы познакомиться, – замечает Леви. Микаса оборачивается к нему:

– Ты это знал!?

– Нет, не знал.

– Почему же ты тогда так спокойно отреагировал?

– А что, мне надо было от счастья прыгать? Один к триста шестидесяти шести это не такая уж маленькая вероятность.

Нанаба начинает смеяться, а Микаса закатывает глаза. К Масаёши, осмелевшие после поступка Райнера, подбегают Саша с Конни, начиная о чём-то оживлённо тараторить. Микасе кажется на какое-то мгновение, что они её спугнут, но потом девушка вспоминает, как мужественно Масаёши отреагировала на смерть своего брата.

Она может им не доверять, но не бояться. Для этого она уже слишком много повидала.

Зато близнецы начинают потихоньку проникаться симпатией к окружающим. Особенно к Райнеру, потому что, пока Конни знакомится с Масаёши, Браун воодушевлённо показывает им что-то вдали зала.

– Всегда знала, что Райнер тот ещё задрот, – бурчит Имир.

– Кто бы говорил, – многозначительно хмыкает Жан, приобняв Имир.

– Ой, да ладно тебе.

Микаса помнит, как десять лет назад, в марте, на свой день рождения, Эрен сказал, что никогда не хотел бы делить его с кем-то знакомым. От этого теряется ощущение индивидуальности.

Может быть, тогда она согласилась бы, но сейчас они уже взрослые люди, и думать об этом как-то глупо…

Взрослые, но ощущается это так по-детски. Хотя Леви прав: глупо радоваться такому нередкому совпадению.

Аккерман хмыкает и отходит от них. Масаёши сможет здесь прижиться. И, вероятно, даже быстрее, чем он в своё время. Несмотря на то, что её недоверие к окружающим не уступает ему, у него не было рядом таких людей. Он был один, и о нём никто не знал. А о Масаёши и её братьях заботятся и беспокоятся самые лучшие люди в Токио.

Она в надёжных руках.

Леви видит, как Микаса колеблется и, в конце концов, решает отложить знакомство, неуверенно свернув с Петрой к какому-то гоблину. Аккерман невольно закатывает глаза.

Детский сад…

Не будь сегодня их день рождения, ради которого даже Зик с Пик отпросились немного раньше, и о котором, естественно, Леви прекрасно знал, вряд ли он пошёл бы сюда. Он никогда не любил и не играл в компьютерные игры, как и половина из его знакомых здесь.

Но Микасу любят все. Её сложно не любить. Хотя, наверное, каждого человека сложно не любить, когда это твой человек. Но, к сожалению, Микасе постоянно кажется, что она этой любви не заслуживает. Аккерман видел это по её скромному взгляду, по опущенным векам, по скопившимся в глазах слезам, когда они с Ханджи, Эрвином, Кристой и Эреном приехали к ней после корпоратива.

Это ведь было совсем недавно, а всё так сильно изменилось…

Вдруг Аккерман замечает сзади себя Гергера, сидящего на скамейке и угрюмо склонившего голову. Леви подходит к мужчине и садится рядом.

– Как самочувствие?

Гергер задумчиво поднимает правую загипсованную руку и горько ухмыляется:

– Если не считать этого, и того, что я трезвый, то всё как обычно…

– Ты разговаривал с Масаёши?

– Да, разговаривал. На время, пока у неё нет своего телефона, я отдал ей свой старый.

Леви ухмыляется:

– Ничего, скоро будет.

Гергер улыбается:

– А ты с ней разговаривал?

– Нет, – отвечает он. – Ни разу.

– На самом деле… она очень похожа на Микасу. Но одновременно в ней есть что-то… что-то твоё. Возможно, все выходцы из Санья такие, черт… их… вас… неважно…

– Мы недоверчивые.

– Мне кажется, ты должен с ней познакомиться. Ты единственный, кто сможет её понять так, как надо.

– Понять то смогу, но помочь – нет. У меня никогда не было таланта психолога.

– У нас у всех он есть. Просто психологи помогают всем людям, и, в основном, чужим, а другие люди помогают только тем, кто им близок и кого они по-настоящему любят. Тогда их таланту понимать других позавидует любой психолог…

Леви лишь отрешённо кивает. В голове у него всплывает недавний разговор с Микасой, из которого он узнал о том, что Гергер учился на инженера-робототехника, но после окончания университета так нигде и не работал.

Мысль, которая пронеслась у него тогда, звенит до сих пор. Аккерман вздыхает:

– Ты планируешь устроиться куда-нибудь?

Гергер снова грустно улыбается:

– Я несколько раз пытался. Но или мне отказывали, или это было совсем не то, что хотел я. Хотя… я уже и не помню, чего я хотел. Слишком многого, видимо.

– А сейчас?

– А сейчас мне абсолютно без разницы…

– Тогда приходи к нам, – просто произносит Леви. – Раз тебе без разницы.

Гергер недоверчиво поворачивается к Аккерману:

– Что?

– А что? Думаешь, инженеры – робототехники нам не пригодятся?

– Вы же специализируетесь на другом…

– Ну и что? Мы уже давно планируем расширяться. Робототехники нам подходят.

Суровое, задумчивое лицо Гергера вдруг начинает сиять. Леви поднимается со скамьи и протягивает ему левую руку. Гергер издаёт короткий смешок и пожимает её.

– Спасибо.

– Извините… – вдруг раздаётся сзади Леви чей-то голос. Аккерман оборачивается и видит перед собой Масаёши. Кажется, впервые за это время она оставила своих братьев. Краем глаза Леви заметил, что Хиро и Хаями до сих пор проходят посвящение в «задроты» от Райнера.

– Да? – спрашивает Аккерман.

– Мне только что сказали, что вы тоже из Санья, – Масаёши говорит очень уверенно.

– Да, – отвечает Аккерман.

– А как вы сбежали оттуда?

– На деньги своего дяди после его смерти.

– А потом?

– А потом десять лет служил в армии.

Масаёши удивлённо поднимает брови и отводит взгляд. Аккерман замечает эту странную мысль, скользнувшую по её лицу.

– Но это того не стоило, – поспешно добавляет он.

– В каком смысле?

– Я зря потратил десять лет своей жизни, просто потому, что не мог выйти из зоны комфорта. Если бы я ушёл раньше, может быть… хотя, никто не знает, что может быть. Просто говорю, что это того не стоило.

– Как оказалось, стоило… – Масаёши ухмыляется.

– Мне просто повезло.

– Возможно. Но если так посмотреть, все наши с ними проблемы начинаются с того, – Масаёши кивает в сторону своих братьев, – что наша мама так и не смогла выйти из своей зоны комфорта. И нас за собой утащила. Так что вам действительно повезло.

– Вы ведь… – Леви тяжело вздыхает. – Вы могли сбежать оттуда без неё.

Масаёши молчит несколько секунд, а потом тихо спрашивает:

– А вы бы сбежали без Микасы?

Леви удивлённо поворачивается к девушке:

– Мама и девушка, это разные… понятия.

– Но любовь к ним одинаково сильная. Наша мать очень любила нас. Видимо, по-своему любила… Но нам этого хватало.

Аккерман задумчиво переводит взгляд на Микасу, которая ловко решает какую-то головоломку под удивлённый взгляд Ханджи.

Без неё он бы никуда не сбежал…

Не смог бы.

Леви поджимает губы.

– Я не знал свою мать, поэтому так и сказал. Возможно, ты права.

– Ладно, извините, я, кажется, помешала разговору, – Масаёши кидает тёплый взгляд на Гергера, и тот отвечает ей улыбкой. Девушка уходит к Хиро и Хаями, а Аккерман ещё долго настороженно смотрит ей вслед.

– Как видишь, она в карман за словом не лезет, – заключительно произносит Гергер. – Это не просто забитое до смерти жизнью животное, которое после избиения выпустили к людям.

– Это уж точно, – соглашается Аккерман, заметив, как Масаёши, минуя братьев, направляется в сторону Ханджи, Микасы и Нанабы.

***

Всего лишь двадцати минут хватило Микасе, чтобы понять, насколько сильный человек сидит перед ней. Масаёши рассказывала, каким Тэмотсу был в детстве: полный амбиций, мечтаний и силы мальчик с мятежными мыслями и эмоциями.

Чем больше Масаёши описывала Тэмотсу, тем отчётливее Микаса видела Эрена.

Масаёши была похожа на Микасу только тогда, когда находилась рядом с Тэмотсу. Сейчас же её уверенность и стержень никак нельзя было сравнить с нерешительностью и мечтательностью Микасы.

Она признаёт: Масаёши намного сильнее её.

– Можно спросить тебя кое о чём… – Масаёши вдруг осекается, – … он улыбался перед смертью?

– Ну… можно и так сказать. Но это была грустная улыбка… – отвечает Микаса после небольшой паузы. Масаёши вздыхает:

– Ну… оно и понятно. Не каждый человек сможет счастливо улыбаться, падая под поезд.

Масаёши произносит это так беспечно и просто, как будто речь идёт не о её брате, а о каком-то персонаже из фильма. Микасе становится неловко. Она оглядывается, и понимает, что в главном зале нет никого знакомого.

– Кажется, мы отстали, – предполагает Масаёши, озвучивая мысли Микасы.

Отстали…

Вряд ли бы Хиро и Хаями оставили свою сестру с чужой девушкой по собственной воле. Да и остальные люди остались здесь, исчезли только их знакомые.

Мастера неожиданности…

– Пойдем, найдём их, – Микаса встаёт со скамьи и направляется в соседний зал, оглядываясь. Масаёши послушно идёт за ней.

Однако никого не было ни в этом зале, ни в следующих.

– Это какой-то розыгрыш, видимо? – спрашивает Масаёши, озираясь по сторонам.

Микаса усмехается:

– У тебя ведь тоже сегодня день рождения, да?

Озадаченность на лице Масаёши тут же сменяется понимающей ухмылкой:

– Теперь ясно…

Охранник, который стоял около входа в последний зал, с улыбкой показал на ворота:

– Дамы, вы что, заблудились?

Масаёши кидает на него слегка озадаченный взгляд.

Микаса кивает ей и открывает двери в последний отдел.

Темно…

Микаса ожидает, что сейчас включится свет, и на них выпрыгнет весь Парадиз разом, однако все ещё темно. Краем глаза она замечает, что выключатель подсвечивается слабым синим синим светом изнутри. Микаса щёлкает по нему и свет освещает пустой, громадный зал, гораздо больше, чем предыдущие. Девушка не помнит, чтобы когда-нибудь была в нём.

Внезапно сзади раздаются крики. Микаса и Масаёши стремительно оборачиваются и видят, как прямо в этот зал несутся все гости выставки с напяленными на голову треугольными шапочками и в плащах разного цвета.

Микаса не сразу замечает, что на этих плащах изображены символы разведки, полиции и гарнизона, которые впервые появились ещё на первой обложке её книги. Масаёши отбегает в середину зала, а Микаса стоит с глупой улыбкой на лице, смотря на этот огромный поток людей. За несколько метров до ворот к толпе присоединяются её друзья во главе с главным затейником этой свистопляски. Эрен бежит прямо на неё, и Микаса, посчитав, что сопротивляться бессмысленно, закрывает глаза и расставляет руки. Эрен тут же подхватывает её, спасая от стремительного потока. С этой высоты Микаса может разглядеть всех собравшихся внизу. Нанаба и близнецы наваливаются на Масаёши, сдавив в объятиях, Зик и Райнер несут на плечах двух детей: девочку с каштановыми волосами, собранными в хвостик, и светленького мальчика. Она видит Эрвина, Ханджи, Жана, Кристу, прыгающую в толпе под музыку, Сашу и Конни, которые где-то откопали искусственные сабли и теперь поднимают их вверх, что-то отчаянно выкрикивая, Имир, Бертольда, Армина, Энни, которая пытается протиснуться сквозь толпу к Масаёши, Майка, Петру, Оруо, Эрда и Гюнтера, Пик с нарисованным на щеке бронированным титаном и даже Елену. А в дальнем углу Микаса замечает Киса Шадиса в форме кадетского корпуса и Пиксиса в куртке с изображением зелёного единорога с рогом, похожим на клинок.

За ними заходит коллега Эрена – Порко, воодушевляя толпу на ещё большие крики. Неосознанно взгляд Микасы выискивает Леви, которого за всем этим оранжево-зеленым водоворотом не видно. Толпа уже начинает скандировать поздравления, когда Эрен медленно опускает Микасу на пол и та, резко обернувшись, оказывается в нескольких сантиметрах от лица Аккермана.

Он улыбается…

На виду у всех.

А на его плечи накинут плащ разведки.

Девушка тут же бросается ему на шею. Она не знает, каким образом Эрен сумел подговорить всех гостей на это, и не понимает, где они нашли столько плащей, но она безумно благодарна им всем за это.

В зал под бурные аплодисменты входит генеральный директор офиса. Эрен многозначительно подмигивает девушке. Микаса видела Вилли Тайбера только один раз в жизни и то мельком. А сейчас он стоит прямо перед ней и смотрит ей в глаза, а затем протягивает руку для рукопожатия и Микаса аккуратно пожимает её.

– Я поздравляю вас с днём рождения, Микаса Йегер, и вас, – Вилли поворачивается к Масаёши и протягивает руку и ей, – Масаёши Накамура.

Раздаются бурные аплодисменты, и Вилли выдержанно ждёт, пока они смолкнут.

– Я просто хочу сделать небольшое объявление, – снова произносит Тайбер, и в зале воцаряется мертвая тишина. Вилли поворачивается к Микасе. – Дело в том, что у меня уже очень давно есть идея… сделать игру по вашей книге.

Микаса поражённо замирает с открытым ртом. В зале, кажется, становится ещё тише.

– И, я надеюсь, что вы будете не против того, чтобы поучаствовать в её создании, – продолжает Тайбер.

Микаса с трудом заставляет свой мозг начать заново работать, а рот открываться.

– Да… конечно! – наконец отвечает она.

– Чудесно! – Вилли снова протягивает ей руку и Микаса отвечает на рукопожатие уже намного увереннее. И на этот раз мужчина держит её руку намного дольше.

В зале вновь раздаются бурные аплодисменты. Краем глаза Микаса улавливает вспышку чьей-то камеры. Вилли отходит от девушки и, найдя в толпе Сашу, что-то быстро ей говорит.

К Микасе сквозь толпу пробираются двое детей, которых пятью минутами ранее держали на плечах Зик с Райнером.

– Это же Микаса! – кричит девочка и начинает прыгать от радости.

– Это Габи, моя двоюродная сестра, – представляет девочку Райнер, с трудом протиснувшийся к Микасе сквозь гостей и журналистов. – Они недавно приехали в Токио. А это Фалько, сын знакомой Пик.

Услышав своё имя, Пик, стоявшая рядом с Масаёши недалеко от Микасы с улыбкой машет ей.

– Очень приятно… – улыбается Микаса, присев перед детьми на коленях и разведя руки в стороны для объятий, в которые дети тут же падают.

Девушка знала, что Эрен не забудет про её день рождения. Это не в его природе – проигнорировать такой праздник. И не только Эрен… Микаса уверена – в сговоре были все…

Она поворачивается назад, и видит, как Масаёши оживлённо общается с Пик и Энни…

Она тоже не одинока… Этот мир примет её, откуда бы она ни была… Этот мир состоит не только из подонков и узколобых, мыслящих только в одном тупом направлении, не только из зла и гнили.

Масаёши не будет обращать на такое внимание. Она достаточно сильная для этого.