Текст книги "Космическая комедия (СИ)"
Автор книги: Mariette Prince
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)
В подтверждение её мыслям Данте снова заговорил:
– Маяк любви, прекрасная планета, Зажгла восток улыбкою лучей…
– Нет-нет-нет, перестань немедленно! Тут дело не в любви, я пытаюсь быть объективным!
Замахав руками во все стороны, Доктор будто бы попытался перебить собой поэтический монолог. А Клара едва удержалась от улыбки.
– Доктор, – сказала она, положив руки ему на плечи, чтобы заставить наконец посмотреть ей в глаза. – Я никуда не уйду.
Секундное молчание после того, как он перехватил её спокойное и непоколебимое утверждение, заглушило окружающий шум. Стрелка часов, застрявшая чуть дольше на одном делении, глоток прохлады от закрывшего Солнце облака. В промедлении блеснула истина.
– Ты не понимаешь, Клара, – сорвалось с его потяжелевших губ. – Мы не просто в ловушке, мы в очень серьёзной ловушке, где пока ещё открыт вход. Если Мисси права, то дело плохо.
– Тем более, – она провела ладонью вниз по его руке и крепко переплела их пальцы. – Если нужно возвращаться – вернёмся. Если идти вперёд – пойдём. Но только вместе.
Неожиданно Доктор подался вперёд и крепко обнял её, как будто им предстояла долгая разлука. Снова прятал лицо? Клара обняла его в ответ, но теперь уже сама задумчиво нахмурилась. Биение его сердец, ощущаемое через кожу и ткань их одежды, не предвещало ничего хорошего. Чего боялся Доктор? И почему не мог признаться в этом даже ей?
Когда он отстранился, Клара тут же уловила холодность, с которой он теперь смотрел по сторонам. Былая интрига улетучилась: Доктор был на стрёме. У него по-прежнему горели глаза, но не азартом, не воодушевлением. Ад принял для него истинное обличие, сбросив напускную иллюзию какого-то аттракциона из Парка отдыха в Блэкпуле. Опасность была настоящей.
========== Глава 7. Ярость и зоркость ==========
После Горбатого моста они приблизились к очередной щели. Оттуда хорошо было видно оставшиеся круги. Ад значительно сужался и углублялся подобно античному амфитеатру: спуски становились длиннее, обрывы круче, а до центра, казалось, совсем рукой подать. Картину перед их глазами невозможно было воспроизвести никакими спецэффектами. Ужас и страдания не просто витали в воздухе, они незаметно пробирались под кожу, пока глаза жадно и безотчётно выхватывали
– О Высший Разум, как искусен ты, – Данте в иступленном изумлении возвёл руку к небу. – Горе, и долу, и в жерле проклятом, И сколько показуешь правоты!
– Какая же тут правота, – пробормотала Клара рядом с ним. – Разве это справедливое возмездие?
– Сеньорина, справедливым бывает лишь возмездие, выведенное пером.
Усмешка Данте показалась ей не менее ужасающей, чем изуродованные страданиями лица грешников. И всё же правда в его словах неприятной оскоминой отозвалась у неё в горле. Точнее и не скажешь. Если бы каждый получал по заслугам, люди жили бы в совершенно другом мире. Сколько раз Клара задавалась вечным «почему?» и не находила на него ответа. Почему остаются безнаказанными убийцы, если у них есть деньги откупиться? Почему люди, которые так любят жизнь и жаждут ей наслаждаться, оказываются в инвалидном кресле? Почему лицемеры и лжецы живут себе припеваючи и ни в чём не нуждаются в то время, как честные и достойные заканчивают жизнь в нищете? Почему невинные дети бывают неизлечимо больны?
И всё же, глядя на страждущих узников преисподней, Клара скорее сочувствовала им, чем осуждала. Она не могла судить обо всем, но даже из тех, кого они уже встретили, отнюдь не все были достойны мучений. Это было нечестно.
Её взгляд упал на заключённых третьей щели – они были закованы в скалы вверх ногами, а ступни их полыхали огнём. Если память ей не изменяла, таким наказанием Данте наградил священников-взяточников. Особую щедрость он оказал папам: отправил сюда сразу троих своих неприятелей – папу Николая III, Бонифация VIII и Климента V. Его раскол с католической церковью всегда живо обсуждался в контексте изучения «Божественной комедии», особенно то, как мастерски поэт отыгрался на своих идеологических врагах при помощи искусства. Вот уж где автор не смог скрыть своего неравнодушия!
– Отчего же тогда ваше перо не подарило миру справедливого возмездия? – Клара обернулась к Данте, скрестив руки на груди.
Однако тот был невозмутим.
– Едва ли это мне подвластно, – он равнодушно вскинул брови. – Скитаясь вдалеке от дома, я растерял былой запал. Теперь мне муза изменила.
– Хотите сказать, это – творческий кризис? – едко отозвалась она.
– Печально мне глядеть на ваши очи, и пусть они прекрасны в гневе, – Данте покачал головой. – Вас состраданье делает подобной звёздам – святящим ночью, от земли далёким.
Щёки Клары мгновенно приобрели пунцовый оттенок. Кто мог похвастаться таким изысканным комплиментом, ещё и полученным от великого автора?
– К слову, про звёзды, – за их спинами объявился Доктор.
Вот уже несколько минут он тихонько сидел на камне и что-то рисовал в своём потёртом блокноте. Нервозные штрихи с сильным нажимом заполнили почти все светлые участки листа. Остальное было исписано галлифрейскими символами. Вообще-то Доктор в последнее время чаще писал заметки на английском, даже для себя. Клара, вспомнив об этом, нахмурилась. Что бы это могло значить?
– Скажи-ка, – Доктор обратился к Данте, закрыв собой путь вперёд. – Не думал ли ты когда-нибудь о том, что кроме Земли во Вселенной существует жизнь? Или другие формы жизни?
– Эй, что ты такое говоришь! – тут же возмутилась Клара, а затем тише добавила. – Он ведь не должен знать…
– Ш-ш-ш, не мешай!
Предупредительно он вскинул указательный палец, а затем странным движением, будто бы пытался зачерпнуть взбитые сливки с торта, поднёс его ко рту и облизал. Его губы зашевелились волной. Недовольство, задумчивость, удивление. Клара уже привыкла к его неадекватным выходкам, но всё равно каждый раз с интересом за ним наблюдала.
– Что ещё ты определяешь на вкус? – хмыкнула она.
– Твой скепсис, – Доктор прищурился одним глазом и звонко цокнул языком. – Так что, Данте? Как насчёт гостей со звёзд?
Его лицо исказилось в драматическом испуге. «Сколько же театральщины!» – подумала Клара. Впрочем, чувства Данте вполне отражали нравы его времени.
– Учитель, твои слова тревожат мою душу, – поэт невольно попятился назад. – Уж не испытываешь ли ты силу моей веры? Коль так, то я всецело предан Богу…
– Ой, ну при чём тут вообще Бог?!
Клара громко закашляла в старательной попытке заглушить негодование Доктора. Не хватало ещё сообщить средневековому человеку, что в будущем все природные явления объясняются наукой, а не религией, душу невозможно обнаружить в теле и предками людей были обезьяны. Для бедняги и так было достаточно потрясений!
– Нет, никто из нас не сомневается в вашей религиозности, – деликатно начала Клара. – Нам интересно кое-что другое. Не замечали ли вы чего-то необычного?
Уловка сработала: сдержанный намёк в вопросе подействовал на Данте не так пугающе. Пусть он до сих пор ёжился и медлил с ответом, но теперь, казалось всё-таки собирался что-то им сообщить. И когда Клара уже готова была мысленно похвалить себя за находчивость, он заговорил:
– Сказать по правде, было мне виденье. Но не могу открыть его сполна… – Данте виновато улыбнулся, – при сеньорине.
– Что ещё за глупости? – выронила Клара прежде, чем успела подумать.
Поэт склонил голову чуть набок. Было что-то необычное в его взгляде, что-то затаённое. Он рассматривали лицо Клары с интересом и каким-то сочувствием, даже снисхождением. Крючковатый нос загнулся ещё ниже к растянутым губам.
– Ваш нрав проворнее Дианы, – сказал он, затем посмотрев вверх на красные тучи. – Рождённая слепым огнём, и стрел своих горящий вам не жалко. Уж не кентавров символ был над головою в день вашего рождения? Ежели так, с такой отвагой досаден ваш удел, как женщины.
Брови Клары взметнулись вверх.
– Вы намекаете на то, что если я женщина, со мной нельзя говорить о чём-то? – спросила она.
Данте пожал плечами.
– Не всё, что ведомо мужам, положено узнать девицам.
Казалось, весь ад накрыла минутная тишина. Доктор, молчаливо наблюдавший за разговором, сложил губы в беззвучном «о» и подозрительно усмехнулся, словно в предвкушении увлекательного фильма. Уж он-то знал, чего ждать, он – профессионал, без лишних слов прекрасно понимал, какой рычаг сейчас по незнанию дёрнул этот мастер слова, но, увы, не того. К чертям полетит и его консервативная поза, и нелепый чепчик, да и сам он следом отправится. Ведь Клара Освальд, как раздразнённый на корриде бык, уже грозно раздувала ноздри.
– Ого, да неужели! – раскатистым сарказмом начала она. – Подумать только, и как я за столько лет не догадалась, что тайна мироздания сокрыта от меня только потому, что я родилась женщиной! Вот это открытие!
Ни о чём не подозревающий поэт сочувственно всплеснул руками.
– Жестока истина… – начал было он.
– Молчать! – рявкнула Клара и у неё это вышло так убедительно, что от неожиданности подпрыгнули даже пролетавшие мимо бесы. Что ни говори, многолетние тренировки в школе на учениках вроде Кортни Вудс пригодились даже в не самой очевидной ситуации.
– Да как вы можете?! – с красными от возмущения щеками она продолжала. – Упрекать женщину в недалёкости! И это говорит великий Данте! Обещавший своей Беатриче сказать о ней то, что не было сказано ни об одной женщине, воспевший искреннюю и бескорыстную любовь! И этот человек – сексист?!
Пламенную речь в защиту оскорблённого женского достоинства едва не столкнула Данте с отвеса в новую щель. Завидев, как он пошатывается на краю, Доктор бросился к нему и вовремя придержал за капюшон. Да уж, Клара чуть не сотворила настоящую катастрофу! «Божественная комедия» на их глазах могла обернуться нелепой трагедией.
– Только этого нам не хватало, – заворчал Доктор и, подойдя к Кларе слева, осторожно коснулся её спины. – Хватит. Остановись. Мы пришли сюда не для того, чтобы выявить у него мизогинию, правда?
Но Клару остановить было не легче, чем идущий поезд.
– Ещё и гороскоп сюда приплёл! – она будто бы ничего не услышала. – Какая нелепость! Этот человек сам утверждал, что родился под знаком Близнецов!
– И что с того? – Доктор удивлённо покосился в сторону грешников. – Ты на них посмотри! Древние всю жизнь читали по звёздам. Их гороскопы были поосновательнее, чем в «Космополитан».
Не дожидаясь ответа, он посмотрел на свою спутницу и взял её лицо в свои руки.
– Послушай меня, Клара, – его убеждающий тон резонировал с предшествующей ему шуткой. – У нас нет времени на глупые споры. Забудь о своих впечатлениях – они не важны. Мне нужен твой трезвый ум. Мне нужна моя Клара.
Это подействовало лучше, чем выплеснутая в лицо холодная вода. В его зрачках Клара увидела своё отражение – оно заставило её ужаснуться. Откуда в ней такая яростная вспышка гнева? Она разгорячилась явно не от жары. С этим местом точно было что-то не то.
– Ты… ты что-то спрашивал о звёздах, – Клара вдруг вспомнила, с чего всё началось. – Думаешь, тут замешаны другие расы?
– Без сомнений, – Доктор кивнул и торопливо раскрыл перед ней свой блокнот. – Я зарисовал ландшафт.
Внимательно вглядываясь в каждый штрих, они оба в какой-то момент столкнулись взглядами в одной точке. Тонкий запах догадки проскользнул у Клары перед носом, но был почти неуловим.
– Песочные часы, – произнесла она вслух. – Воронка ада и его отражение вместе составляют песочные часы.
– Это не отражение, – Доктор сделал пометку на полях. – Нижняя часть – чистилище. Туда мы не добрались. Но самое важное не это.
Острым карандашом он снова очертил контур фигуры и выделил жирную линию посередине.
– Внутренний стержень – опора конструкции, – прокомментировал он. – Видишь? Здесь всегда происходит основной процесс. Это как…
– Источник питания, – закончила за него Клара и тут же с ужасом взглянула на него. – Получается, мы движемся к центру Земли. Ад в верхнем полушарии, а чистилище…
– Гипотеза хороша, – Доктор прищёлкнул пальцами. – Но есть загвоздка: в центре Земли я бывал и, если бы мы снова туда шли, то это заняло бы гораздо больше времени.
Он повертел свой блокнот в разные стороны, подчёркивая линии и выводя какие-то формулы. Клара не успевала в них разобраться, но уловила суть.
– Хочешь сказать, мы где-то ещё? – спросила она, поджав губы.
– Верно, – удовольствие Доктора от её точных ответов зеркально отражалось в ней самой. – Причём нас окружает очень умная синтетическая модель, которая чётко воспроизводит реальную органику. Но мы не в глубине планеты, а на поверхности. Здесь слишком много кислорода. А ещё…
Доктор снова ткнул пальцем в блокнот. Кончик его ногтя снова упёрся в уже чёрную линию посередине рисунка.
– Я не зря сказал про стержень, – с напором повторил он. – Мы внутри машины, неизвестной, но очень умной машины, сделанной по гениальному чертежу. Такие технологии способны применять немногие расы. Приглядись. Ничего не напоминает?
– О господи! – Клара прикрыла рот ладонью от удивления. – ТАРДИС!
Комментарий к Глава 7. Ярость и зоркость
Эта часть вышла чуточку больше, но, думаю, зачтём её в счёт более короткой предыдущей))
========== Глава 8. Разрушение ==========
Поражённая этим открытием Клара ещё несколько секунд не могла сформулировать терзавшие её вопросы. Открытия Доктора не сулили ничего хорошего. За такими продвинутыми технологиями могли стоять только очень сильные расы. Но кто они? Проблема была ещё и в том, чего от них ожидать. Вряд ли они пришли на Землю с целью устроить тут парк культуры и отдыха.
– Хочешь сказать, в этом замешаны повелители времени? – предположила Клара полушёпотом, так, чтобы её не услышал Данте.
Ведь он уже говорил что-то об этом в начале их путешествия. Кислород, галлюцинации, перемещения во времени.
– Нет, – Доктор отрицательно покачал головой. – Это бы многое объясняло, но нет. Их следы я везде узнаю, однако…
Шумно втянув носом воздух, он осмотрелся вокруг, словно не был до конца уверен в своих словах, и двинулся вперёд. Клара последовала за ним. Реалистичные картинки уже не казались таковыми: в каждой детали виделся подвох. Если это симуляция, то здесь нет настоящих грешников. Никто из этих людей, чьи лица обезображены страданиями, на самом деле не существует. Они давно покоятся в своих могилах и живы лишь на словах, в преданиях и невероятных историях.
Эти мысли несколько облегчали её внутреннее состояние. Сострадание, неизменно следовавшее за ней из круга в круг, наконец спряталось где-то глубоко внутри, уступив место здравому смыслу. Думаться стало легче. Ведь если во время кошмара помнить, что это сон, не будет больно?
– Хорошо, – кивнула Клара. – Кем бы они ни были, у них есть ТАРДИС.
– Это не ТАРДИС, – ответил Доктор с пренебрежением. – Габариты не те, не находишь?
Всем своим видом он показывал, как раздражала его одна только мысль о том, что кто-то способен воспроизвести столь уникальную технологию его вида. Или же этот факт бил по его эго с другой стороны. В другой ситуации Клара не удержалась бы от колкого комментария, но похоже им обоим ещё долгое время будет не до шуток.
Они остановились около разрушенного моста. Под грубой подошвой ботинок Доктора что-то заскрипело и несколько камней шумной эскадрой посыпались вниз. Как Клара уже успела заметить, мостов в аду было немного, но все «водоёмы», через которые они прокладывали путь, выглядели весьма специфично. Вот и этот разрушенный мост когда-то служил переправой над бурлящей смолой, поглотившей осколки каменистой почвы. С высоты, где они стояли, она была похожа на жуткую чёрную дыру. Чем дольше в неё всматриваешься, тем мрачнее ужас при мысли о том, что будет, если вдруг оступиться.
– Ладно, у них есть машина, как ТАРДИС, – по-учительски Клара подчеркнула, что исправилась. – Что нам это даёт? Они продвинуты в технологиях, развиты и умны. Но в таком случае, что они забыли на Земле в 14 веке? Зачем им Данте? У них что, фантазии не хватает?
Доктор перехватил её взгляд и тут же весь буквально воспламенился.
– Ты права, ты невероятно, чертовски права! – он активно закивал головой. – Клара, это жутко важно, поэтому, пожалуйста…
Договорить он не успел. Клара, совершенно случайно взглянувшая ему за спину, вдруг истошно закричала. На них со скоростью кометы бежал настоящий дьявол. Его кожа была покрыта цепкими шипами, жёлтые глаза блестели пугающим азартом. Грязные клыки, перепачканные не то кровью, не то тёмной слюной, торчали из-под тонких губ. Дьявол довольно оскалился, услышав крик.
Он был слишком быстр. Доктор, обернувшись, среагировал молниеносно, но этого оказалось недостаточно. При всей его ловкости попытка оттолкнуть Клару в сторону и закрыть собой обернулась неудачей: дьявол как будто предчувствовал этот стратегический поворот и вслед за Доктором совершил широкий прыжок в другую сторону. Ещё мгновение, его хвост со звоном хлыста ударился о землю, а в плечи Клары вцепились острые когти, мгновенно поднявшие её в небо. Дьявол вырвал её у Доктора с нахальной усмешкой и понёс ввысь.
– Клара! – закричал Доктор. – Верни её! Верни немедленно!
Грозный тон его голоса не остался незамеченным. Другие дьяволы, кружившие над смолой – их было несколько – тут же устремились в его сторону.
– Спрячься за уступом, – скомандовал Доктор рядом стоящему Данте, а затем обратился к летающим тварям. – Кто из вас главный? Я желаю говорить с одним из вас!
Его грозность произвела должный эффект: дьяволы застрекотали между собой, как стая летучих мышей, шипя друг на друга и заливаясь диким визгом.
– Выйти Хвостачу! – кричали они почти в унисон.
Наконец от стаи отделился один дьявол и опустился на землю перед Доктором. Он был мощнее других и, очевидно, имел какой-то авторитет. Его тело, покрытое тёмно-серой чешуёй, выделяло его среди сородичей. Однако самое главное отличие было в огромном жилистом хвосте, один вид которого способен был навести небывалый ужас.
– Вы стережёте этот круг? – гневно спросил Доктор, когда они почти поравнялись.
Вид у него был воинственным. Казалось, если его не устроят результаты переговоров, он сам каким-либо образом взлетит и отобьёт Клару у этих нахальных типов.
– Кто ты такой, что б с нами толковать? – хмыкнул в ответ Хвостач. – Мы вздёрнем тебя так же быстро, как и твою девицу.
– Только попробуй ей навредить! – лицо Доктора покраснело от злости и он сделал шаг вперёд. – Ты что, думаешь, я тут на экскурсии? Шутки шучу с толпой туристов из Йоркшира? Или ты думаешь я потащился бы сюда в вашу вонючую глушь без распоряжения сверху?!
Слова вылетали из его рта вместе со слюной. В момент его опаляющего монолога едва ли можно было различить, кто из них двоих в этом круге хозяин.
– Повторяю последний раз, – Доктор чуть было не схватил дьявола за грудки. – У меня особое поручение. Мне небо указало / Пройти с другим сквозь этот дикий лог.
Весь боевой настрой Хвостача покинул его с первым же упоминанием высшего начальства. Он сгорбился, почти что потупился и бросил свой багор, признавая поражение. Дьяволы за его спиной продолжали щебетать.
– Хватит вам там! – бросил Хвостач через плечо. – У него неприкосновенность.
Его сородичами после этих слов овладело любопытство. Они медленно спускались и становились за спиной своего предводителя, перешёптываясь и злобно хихикая.
Тем временем Доктор окликнул Данте и тот робкими, но торопливыми шагами подошёл к нему.
– Дальше не пройти, – снова заговорил Хвостач. – Вам этим гребнем; и / пытать бесплодно: /Шестой обрушен мост, и нет пути.
Чтоб выйти все же, если вам угодно,
Ступайте этим валом, там, где след,
И ближним гребнем выйдете свободно.
Двенадцать сот и шестьдесят шесть лет
Вчера, на пять часов поздней, успело
Протечь с тех пор, как здесь дороги нет*.
– Да-да, спасибо за историческую справку, – недовольно буркнул Доктор.
Внезапно Данте, весь съёжившийся за его спиной, подал голос.
– Скажи, учитель, – шепнул он, с опаской глядя на дьяволов. – Нас никто не тронет, покамест мы не ступим в новый круг?
В этот вопросе был резон: глуп тот, кто так легко поверит дьяволам, пусть и безоружным. Пощёлкивания хвостами и еле слышные шорохи, а также бешеные глаза других бесов не внушали никакого доверия. Может, затянувшаяся пауза была только ловушкой?
– Вы гарантируете нам безопасность, пока мы будем пересекать эту щель? – заявил Доктор, как настоящий делец.
Блефовать он привык, но не всякий раз был уверен в успехе. Теперь же, когда Клара всё ещё летала где-то высоко над горячей смолой, он цеплялся за каждое слово и в любую минуту был готов сменить план на «наступательный». Краем глаза он поглядывал на лежащий у его ног багор. У него не было оружия. Доктор никогда им не пользовался. Но ради неё, ради её безопасности, ради того, чтобы вернуть её домой, он готов был поступиться своими принципами. Что с ним сделала эта Клара Освальд?
Хвостач, неожиданно подобревший и почти что улыбавшийся ему, вместо ответа низко поклонился.
– Мы вас проводим, – сказал он громко. – Но вы и сами не сворачивайте с пути.
Дьяволы звонко засмеялись в знак солидарности. Нутром Доктор чувствовал, что дело плохо, только вот не мог понять, с какой стороны ждать подвоха. Пока не заметил, как Хвостач двинулся по тропе вдоль скалы.
– А как же Клара? – на долю секунды его голос ослабел, но тут же вернул былую настойчивость. – Прикажите своим коллегам вернуть мою спутницу. Сейчас же.
Хвостач замер за месте. Доктор невольно взглянул на густую смолу, кипящую во рву, и увидел в ней отражение своего страха. А затем дьявол обернулся к нему с лукавой ухмылкой.
– Уговор был на другого, – довольно потянул он. – Девчонка третья.
В голове у Доктора затрещали барабанные перепонки. Какие хитрые эти черти! Вот к чему приводит неуместное цитирование! Лучше бы он продолжал пороть отсебятину! Но времени на то, чтобы корить себя за несвоевременно вспомнившиеся строчки, не было.
– Отпусти её! – обнажив зубы, рявкнул Доктор.
И гнев, затмивший его разум, снова сыграл против него. Иронично сморщив лоб, Хвостач прищёлкнул пальцами.
– Как пожелаешь.
Дьявол, всё это время цепко державший Клару, взмахнул крыльями. Сколько бы она ни сопротивлялась, всё было бессмысленно, а теперь… Со свистом он пронёсся над рвом в нескольких сантиметрах от грязной жижы. Это заставило Клару замолчать. Она уже не знала что хуже, то ли оказаться в смоле, то ли рухнуть с высоты на скалы. Пожалуй, от смолы она её отмоется, а вот сломать себе шею было уже критичным.
Обо всём этом ей думалось, пока Доктор качал права на земле и грозно размахивал руками перед бесами. В небе почти ничего не было слышно, но по жуткому взгляду Хвосточа ей всё стало понятно в ту же минуту. Клара зажмурилась и закричала.
Она не видела, как дьявол нёс её к земле. Интуиция ей подсказывала, что приземление будет совсем не мягким. Клара закрыла лицо руками. В ушах звенело её собственное имя, которое отчаянно выкрикивал Доктор. Его голос был теперь совсем близко.
Высота была не критичной, однако скорость и сила удара, с которыми она рухнула на землю, едва ли можно было уравновесить. Доктор попытался было рассчитать траекторию её падения и попробовать её поймать, но даже ему это было не под силу. Перед тем, как оказаться у его ног, Клара ещё пару метров прокатилась кубарем.
– Нет-нет-нет! – Доктор упал перед ней на колени, принимая её тело в свои руки, как волейбольный мяч. – Клара! Клара! Ты слышишь меня?
Он подхватил её под спину, подкладывая предплечье ей под шею. С ног до головы они оба были в пыли. Каштановые волосы на затылке Клары скатались в грязный ком – липкий след крови остался у него на ладони. Без сотрясения тут, конечно, не обойтись, но была ещё надежда. Доктор торопливо вытащил из кармана отвёртку и просканировал её с ног до головы. Если у неё остались цел позвоночник, не всё потеряно.
– Клара, не теряй сознание! – бормотал Доктор, слегка хлопая её по щекам, но вскоре бросил эту затею. – Ты правильно сделала, что закрыла голову. От такого удара можно было сразу свернуть шею! Но ты молодец! Ты умница! Слышишь?
Он неустанно пытался нащупать её пульс. Запястья, шея, грудь. Доктор вслушивался в малейшие шорохи, но не мог ничего расслышать из-за собственного гулкого биения сердец. Они выпрыгивали у него из горла, а в тот момент, когда его ладонь осталась схватила горячий воздух вместо рваного дыхания, они и вовсе готовы были разорваться.
– Клара, – Доктор склонился ближе к её лицу, закрыл глаза и прижался лбом ко лбу. – Моя Клара. Что я наделал? Я позволил тебе умереть?
Комментарий к Глава 8. Разрушение
Я подумала, что вообще-то надо вводить минутку полезной информации. Так как я пишу фанфик в строгом соответствии с текстом “БК”, сейчас и в дальнейшем я буду обращать внимания не некоторые интересные факты.
Вот например:
* – монолог Хвостача про мост не случаен. Если посчитать, то мост, о котором идёт речь, обрушился 1266 лет назад от момента повествования. Путешествие Данте предположительно происходило в 1300 году. Дата вычисляется исходя из того, что он говорит в начале “земную жизнь пойдя до половины”. Продолжительность жизни по меркам Средних веков составляла 70 лет, а сам Данте родился в 1265 году. Всё это к чему: обрушение моста связано с днём смерти Христа. Якобы в момент его смерти произошло землятресение, которое, возможно, и разрушило этот мост. Вообще об этом очень интересно написано на “Арзамасе” (https://arzamas.academy/mag/423-dante). Почитайте при случае!
А вот какое значение этот эпизод будет иметь в контексте работы, вы узнаете уже совсем скоро;)
========== Глава 9. Чего ждать от беса? ==========
Доктор чувствовал, как у него начинает кружиться голова, и не спешил открывать глаза. Он тяжело дышал, пытался сосредоточиться на собственном пульсе, но ничего не выходило. Остаток тепла на кончиках его пальцев болезненно обжигал сознание. Клара всё ещё не шевелилась. И не дышала.
Сдаваться никогда не входило у него в привычку. Наверняка должен быть выход, наверняка есть способ её спасти. Нужно просто подумать, пораскинуть мозгами, пойти на сделку со временем. Время? Да, им нужно вернуться в ТАРДИС. Можно подмухлевать немножко с системой жизнеобеспечения, подкачать кислорода, перезапустить сердце. Можно попробовать разорвать временную петлю. Доктор судорожно перебирал всевозможные варианты реанимации, всячески избегая очевидного факта. Клара бы обязательно скептически усмехнулась и передразнила: «Это фиксированная точка. Ничего не исправишь». Чёрт возьми, он знал об этом, знал, но разве мог сдаться?
– Господь не терпит опозданий, – с нескрываемой издёвкой сказал Хвостач. – Нельзя свернуть с пути, избегнув наказанья. Так ты идёшь?
Доктор с трудом поднял голову, чтобы увидеть нечёткие очертания дьявола. Слёзы, застилавшие ясность взгляда, покатились из уголков глаз, но были последними. Всю злость, что мигом родилась в нём от жажды поиска виноватых, с каждой минутой нарастала, как снежный ком. О, каким бы чёртом он не был, ад ему покажется просто раем по сравнению с тем, что Доктор мог бы ему устроить. И, открыв свою зловонную пасть, он только приближал минуту расплаты.
– Учитель, умоляю, будь благоразумным, – Данте опустился рядом с ним на колени и положил ему руку на плечо. – Уже ль твой правый гнев погубит наше дело? Боль сердца твоего я ощущаю, как свою, и знаю сам не понаслышке, что значит, потерять ту…
– Он обманул меня, – с трудом выдавил Доктор, не слушая поэта.
– Чего ж ещё ты ждал от беса?
Хорошо, что он не посмотрел в этот момент на Данте. Его улыбка вызвала бы у него только новую волну агрессии. Где-то в подсознании Доктор и сам задавал себе этот вопрос, но вновь и вновь чувство вины больно било его по хребту, не давая выпрямить спины.
Его взгляд скользнул к запястью Клары, на котором висел запылившийся браслет. Она любила разные украшения и умела их выбрать со вкусом. Но этот… Доктор вздрогнул, вспоминая его историю.
Это была холодная ночь на исходе августа. Дневная жара спала вместе с последними лучами солнца, подарив долгожданную прохладу раскалённому лондонскому воздуху. Клара ещё не вернулась домой: она проводила время с бабулей. После смерти Денни в ней проснулась особая чувствительность к тем, кто ей дорог и кого она боится потерять. Не то, чтобы Доктор был не из их числа…
Он не знал точно, во сколько она придёт и решил посидеть на балконе в маленьком видавшем виды креслице, накрытым клетчатым пледом. Странное дело, подумал тогда Доктор, Клара умеет сделать уютным любую безделушку, а у него всё в вечном хаосе. И всё же, разве она своим появлением не навела порядок в его жизни? Невольно он улыбнулся этой мысли и достал из кармана браслет. Аккуратное плетение ручной работы впитывало в себя отблеск звёзд и короткую металлическую полосу, где прятались витиеватые буквы «SIC ITUR AD ASTRA». Его приятель из древнего Рима, с которым они подружились во время одного из первых нападений зайгонов на Землю, подарил ему этот браслет, как знак большой признательности. И Доктор сразу подумал, что знает, кто на самом деле должен его носить.
Клара была в восторге. Когда он застёгивал браслет на её тонком изящном запястье, она с любопытством рассматривала надпись.
– Что-то про звёзды, да? – она улыбалась, прикусывая нижнюю губу.
Доктор так любил эту её улыбку, но не мог позволить ей узнать об этом, потому лишь сильнее нахмурился.
– «Так идут к звёздам», – перевёл он и поправил плетение. – Правда, настоящие римляне даже не представляли, о чём говорят. Фраза полубестолковая…
– Мне нравится, – перебила его Клара, а затем привстала на носочки и чмокнула его в щёку. – Будет напоминать о тебе. Ведь мой путь к звёздам – это ты.
Теперь, спустя много месяцев после этого глупого подарка, Доктор смотрел на него с такой сентиментальной улыбкой, как будто перед ним оставалась последняя нить, связывающая его с реальностью. Он провёл её к звёздам, показал красоту и необъятность Вселенной. Они спасли десятки планет и сотни тысяч людей в разных уголках галактики. Неужели всё это безумно большое приключение оборвётся именно сейчас? Невозможно!
Вдруг Доктора словно парализовало. Он застыл на несколько мгновений, уставившись в одну точку, и даже не моргал. Данте смотрел на него с затаённым испугом.
– Подождите-подождите, – Доктор подскочил на ноги и ринулся к обрыву. – Высота падения была не больше тридцати футов: 75% на то, что выжить можно, но всё зависит от силы удара и ускорения, и тут положительных прогнозов маловато. При этом почва довольно твёрдая, каменистая, много острых выступов.
Ботинком он отковырял несколько камней и сбросил их в кипящую смолу.
