Текст книги "Незабываемая ночка (СИ)"

Автор книги: Marianna Girl

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)

========== Мёда много не бывает ==========

Одним унылым вечером в трактир «Замерзший очаг» забрел необычный посетитель. Вернее, посетительница – молоденькая огненноволосая бретонка. Девушка важно пересекла зал и, остановившись возле расположившегося за столом ярла Винтерхолда (завсегдатая таверны), громко произнесла:

– Налейте, пожалуйста, своему ярлу за мой счет. А то заскучал он. Ну и мне того же.

Услужливый трактирщик тут же выполнил требование, а знакомый голос заставил ярла Корира всё же обратить внимание на угостившую его девушку.

– Довакин? – в его глазах блеснуло оживление, Корир жестом пригласил её присесть рядом. – Я… не ожидал тебя здесь увидеть. Ты что-то хотела?

– Да, – бретонка выглядела неуверенной, словно боялась чего-то, но затем взяла себя в руки. – Я хочу поговорить с вами как архимаг Коллегии Винтерхолда.

Ярл презрительно сморщился. Сейчас уподобится своим предшественникам, начнет рассказывать, что маги ни в чем не виноваты, будет выпрашивать более благосклонного к своей шайке отношения…

– Я знаю, после Великого Обвала вы здесь все ненавидите магов и Коллегию, а в Коллегии опасаются нападения с вашей стороны.

И правильно однажды народ сделает, если устроит там погром, – подумал Корир. Хотя нет. Не надо погром: маги ведь просто так не сдадутся и будут яростно защищаться. Лучше, если одним из своих указов новый Верховный король догадается разогнать эту контору к скамповой матери.

– Так вот. Не знаю, как вам здесь всем, а вот мне всё это надоело, – продолжила бретонка. – Сами знаете, чем вы правите. И я знаю, чем управляю.

– Молодец, что знаешь, – ярл сделал из своей кружки несколько глотков. – А знаешь, что Винтерхолд был первой столицей Скайрима? И что теперь другие ярлы со мной вообще не считаются? Даже всерьез меня не воспринимают. Как думаешь, если я вдруг настолько подобрею, что начну с твоей Коллегией дружить, что они все подумают?

Довакин приятно улыбнулась – будто бы Корир мыслил в правильном для неё направлении. Значит, рассчитывает, что через дружбу с Коллегией Винтерхолд начнет возвращать себе былую славу? Только вот ей какой в этом прок?

– Подумают, что вы – великодушный человек, раз сумели наконец простить нас. Не пытайтесь отрицать: в город едут лишь для того, чтобы вступить в Коллегию, и если бы не мы – город давно бы зачах. Но и мы без города как-то… – волшебница замялась, будто пыталась подобрать нужное слово.

“Не выучила дальше слова”, – про себя пошутил правитель Винтерхолда. Или просто дальше речь не придумала.

– Простите, – извинилась бретонка, отхлебнув из своей кружки. – Хотела красиво сказать, но не придумала, как лучше.

Непосредственность этой рыжей пигалицы заставила Корира улыбнуться. Всё же ни один архимаг с момента Великого Обвала не удосужился не то что спуститься на их многострадальную землю, а заявиться в местную таверну и угощать ярла выпивкой!

– Тебе-то какой прок? Я слышал, что вы – гордые птицы, денег ни у кого не выпрашиваете, пытаетесь сами себе на жизнь зарабатывать. И, да – с чего ты взяла, что твоя Коллегия и мой город может иметь какие-то общие выгоды?

– Хороший вопрос. Может, ещё выпивки?

Норд согласно кивнул головой, и вот архимага Коллегии и ярла Винтерхолда уже окружало несколько бутылок медовухи.

– И всё же, какой прок тебе от того, что мы… сделаем вид, что подружились?

– Мне какой прок? Все знают, что мы с вами в достаточно напряженных отношениях, и потому побаиваются сюда ехать. Тем не менее, все приезжие останавливаются в этой таверне, платят деньги за постой и еду. И если я всё правильно понимаю, то эта таверна – самый стабильный источник дохода.

Архимаг ещё не пьяна, раз позволяет себе размышлять о таких серьезных вещах без запинки, решил Корир. Что же, это можно быстро исправить: бретонка вряд ли долго продержится, и скоро не то что языком шевелить не сможет, а вообще отключится!

– Спасибо, открыла мне глаза, – язвительно ответил норд, подливая себе и своей собеседнице ещё медовухи; бретонка кивнула сделала несколько глотков. – И что теперь посоветуешь? Открыть собственный кабак и заставлять жену разносить посетителям выпивку?

Девчонка рассмеялась.

– Тогда вы войдёте в историю как самый расчетливый и дальновидный ярл во всем Скайриме, – ответила она.

Шутку ярл Винтерхолда оценил скупой усмешкой.

– А если серьезно, – бретонка откашлялась, сделала ещё глоток, – чем больше в Коллегию будет приезжать учеников, тем больше вероятность того, что среди них окажутся богачи, которые смогут сделать пожертвования. Не исключено, что кто-либо из этих богачей захочет формально покинуть нас, но от своей деятельности не откажется. В таверне, как вон тот эльф, он жить побрезгует, и, скорее всего, захочет иметь в городе свой дом.

– До чего же ты наивно размышляешь. Вот сейчас мы с тобой тут упьемся, подружимся, и прямо вот сразу в мой город богачи со всего Тамриэля повалят, вступать в твою Коллегию.

– Конечно же, прямо вот сразу я ничего не жду. Но признайтесь, цели у нас с вами похожие: вы хотите вернуть городу прежнее величие, я хочу для Коллегии того же. И вообще, давайте уже выпьем.

Корир оживился.

– За что пить предлагаешь?

– За первый диалог ярла Винтерхолда и архимага Коллегии в неформальной обстановке.

– Вот же закрутила, – норд наполнил кружки почти до краев. – Давай проще – за знакомство.

Раздался глухой стук металла. От горьковатого привкуса бретонка ничуть не поморщилась и смело потребовала налить себе новую порцию. Пьёт до дна, ничуть не морщась. Не любит сидеть на месте, судя по тому, что она в дорожном наряде часто покидает город. В конце концов, в отличие от своих предшественников, не постеснялась первой предложить помириться. Кориру эта девушка уже нравилась. Правда, она наивная немного – но с возрастом это пройдет.

– Довакин, спросить хочу – как ты архимагом-то стала? Ты совсем молода, опыта у тебя явно немного. Неужели никого больше не нашлось?

– Я предлагала, но самые уважаемые наши мастера отказались. Одного я даже понять могу, он и правда очень стар и рассеян, а вторая сказала, что… не её это, боялась не справиться.

Норд снова позволил себе усмехнуться: кажется, эти «самые уважаемые мастера» – обычные трусы, раз спихнули на молодую неопытную девушку столько обязанностей.

– Всё случилось после того, как вы в Саартале какую-то дрянь нашли? Тогда ваш прежний архимаг погиб?

Девушка часто закивала. Те кошмарные дни впервые показали, что у Коллегии и города есть маленький, но всё же шанс восстановить хоть сколько-то приличные отношения, и сейчас Драконорождённая решила этот шанс использовать.

– Можно теперь мне вопрос задать?

Корир дал согласие кивком.

– Вы явно не расист, верующим человеком тоже не слывёте. Почему всё же Ульфрик, а не Империя? Или почему вы не объявили нейтралитет, как Вайтран?

Подобного вопроса ярл ожидал в первую очередь. Даже самому Буревестнику не нравилось, что его союзник держит в управителях данмера, да и Талоса Корир особенно не почитал… Впрочем, он в принципе относился ко всем богам без особого почтения. Однако Буревестнику не нужны проблемы у себя под боком, и потому он сделал вид, что его такой союзник устраивает.

– Я нужен ей, Империи этой? Ульфрик хоть денег пообещал. И даже прислал немного. Правда, ещё и этот Кай притащился, и толку от него не больше, чем от моего управителя. А нейтралитет… Здесь не Вайтран – кроме хоркеров, снежных ягод и парочки руин ничего у нас нет, не протянем мы долго в нейтралитете. Ещё пить будешь?

Архимаг Коллегии и ярл Винтерхолда осушили ещё по одной кружке, затем – ещё… По голове уже расползался знакомый туман, речь зашла о столь болезненном для города Великом Обвале, Довакин взахлёб рассказывала о Красной Горе, Министерстве Правды и Кризисе Обливиона. Пока речь не зашла о магах-данмерах, из-за ссоры которых случился Красный Год – и, как она думает, Великий Обвал.

– Ага! Я так и знал, что маги виноваты! – злорадно воскликнул норд.

– Это были не наши маги, – вступилась бретонка.

– Ладно, допустим, это были не наши маги. И как тогда Великий Обвал случился? Красная Гора же в Морровинде, её отсюда никогда даже видно не было.

Неожиданно Довакин со всех сил ударила кулаком по столу, содержимое кружек закачалось и чуть не расплескалось.

– Довакин, ты полегче, не надо так злиться, – успокаивал Корир.

– А я не злюсь, – девушка помассировала ребро ладони и отхлебнула ещё мёда. – Я показываю, при чем тут Красная Гора.

Ярл притворно почесал затылок и замычал.

– А как Коллегия тогда выстояла?

– Умели предки строить, – заключила архимаг, разводя руками.

– Это да. Умели.

Неожиданно для всех зал огласил довольный крик, и к Довакину и её собутыльнику почти подскочил запитый темноволосый бретон.

– Архимаг! Меня зовут Сэм, я – ваш огромный поклонник! – увещевал он. – Я слышал, как вы сейчас рассказывали про Красный Год, и перебить не смел! Только сейчас смелости набрался! Вы возьмете меня к себе в Коллегию?

Девушка наверняка бы отослала своего земляка к эльфийке, которая и заведует набором учеников, однако Корир решил вступиться за собутыльницу: нечего всякому пьяному отребью прерывать столь важную беседу.

– Не видишь, архимаг не может заняться тобой, – напомнил ярл. – И ты, можно подумать, в том состоянии, чтобы в Коллегию вступать.

– А я в другом состоянии и быть не могу! – парировал пьяница.

– Мог бы не пояснять, по тебе видно. Но, готов поспорить, норда тебе всё равно не перепить.

На лице Довакина появилось недовольство.

– О, я вижу, ты не прочь крепко выпить? – довольно спросил Сэм. – А как насчет дружеской попойки на спор? На кону – мой чудесный посох!

В руках у бретона показался необычного вида посох, больше похожий на гигантский цветок.

– Кто кого перепьет? У тебя нет шансов! – браво заключил норд.

– Вот и проверим! У меня как раз одно крепкое пойло где-то завалялось!

Мужчины схлестнулись в состязании, несмотря на возражения архимага, Корир уже настолько увлекся, что его мало интересовало, хотел ли этот бретон в Коллегию, отдаст ли он этот посох… Ярл чувствовал, что пьянеет сильнее обычного, всё вокруг проносилось, как в тумане, но сдаваться он не собирался.

– Ладно. Твоя взяла. Посох заслуженно твой! – торжественно продекларировал Сэм. – Эх, пить с вами – одно удовольствие! Я тут одно милое местечко знаю, там вино рекой льется! И не только вино! Надо срочно сходить туда!

Последнее, что правитель Винтерхолда хоть как-то запомнил, была дверь «Замерзшего очага» перед глазами, из которой он выходил в обнимку с двумя бретонами-магами…

– Просыпайтесь, пьяные рыжие богохульники!

Злобный женский голос заставил Корира проснуться и быть готовым отчаянно недоумевать. Ну да, он и его вчерашняя собутыльница – обладатели рыжих волос разных оттенков. Ну да, выпили вчера. Но почему же богохульники? Да и голос незнакомый. Корир расклеил глаза. Первое время мужчина попытался понять, что вокруг не так. Каменные стены, благовония, алтарь в форме цветка, женщина в ярком желтом балахоне с капюшоном, каменный бассейн и статуи Дибеллы повсюду. Неужто это… Маркарт? Как они с Драконорождённой здесь оказались? Где этот Сэм? И вообще, что вчера было?!

========== Первые подробности ==========

– Конечно же, вы оба ничего не помните, – вздохнула жрица Дибеллы. – Как ваша пьяная в хлам шайка завалилась сюда, оскверняла храм… Не говоря уже о бессвязных криках про свадьбу и козу.

– Пожалуйста, добрая жрица, расскажи нам, что мы здесь натворили, – жалобно попросила Довакин.

– Ишь, теперь я добрая жрица!

– Добрая. Другая бы вызвала стражников, и проснулись бы мы не в твоем храме, а за решеткой.

Пока архимаг жалобно пыталась задобрить жрицу Дибеллы, Корир разглядывал место их ночлега. На полу валялись пустые бутылки из-под вина, отрубленный палец великана, вонь которого чувствовалась даже с нескольких шагов, и аккуратно сложенный лист бумаги. Сэм же куда-то исчез – но, по всей видимости, эту записку оставил именно он. Что-то непривычно тянуло левый бок; мужчина ощупал себя и бросил взгляд вниз. Откуда-то появился изогнутый меч с длинной рукоятью и тонким клинком (катана?), да и кошель с деньгами явно потяжелел. Голова раскалывалась – и не только от выпитого, а возле нижней губы чувствовался соленый привкус. Подрался с кем-то? Только с кем? С этим Сэмом, и потому он ушел? С Драконорождённой? Норд тут же отбросил этот вариант.

– Вообще ты спала как убитая, а твой друг, когда я пыталась растолкать его, бормотал что-то о Рорикстеде, – пояснила жрица после недолгих просьб бретонки.

Рорикстед. Коза. Свадьба. Эти три слова правитель Винтерхолда связать между собой никак не мог.

– Скажи, а мы с ней…

– Нет, – отрезала жрица. – Ты к ней как к женщине и пальцем не прикоснулся, да и она не настаивала.

Хоть перед Тейной совесть чиста, с облегчением подумал Корир. Норд плюхнулся на каменное кресло и обреченно подпер лоб руками. Новости имеют свойство разноситься молниеносно, и скоро весь Скайрим будет знать, что ярл Винтерхолда напился в хлам и дебоширил в Пределе. Может, даже в других владениях. Позор, да и только!

Тяжёлая металлическая дверь храма открылась, впуская внутрь лучи солнечного света и свежий воздух.

– Надо же, кто проснулся!

Голос принадлежал молодому светловолосому бретону. За руку незнакомец держал испуганную маленькую девочку в заляпанном грязью и кровью платьице – Кориру и думать не хотелось, что пришлось пережить этому ребёнку.

– Эмильен? – с едва скрываемым раздражением спросила бретонка.

– Вообще-то Этьен, – поправил бретон.

– Конечно, – нехотя извинилась Довакин. – Прости. И что ты здесь делаешь?

– Ого, ты настолько пьяная была, что не помнишь ничего?

Жрица схватила девочку за руку и повела к двери внутреннего святилища.

– Уходите отсюда, пока я добрая, – приказала она.

Этьен ненадолго задержался, встал перед бассейном возле алтаря на колено и выпил немного освящённой воды. Лишь после этого вчерашняя компания предпочла покинуть храм. Умывшись из водопада и причесавшись ладонями, троица предпочла переместиться в отдаленную пустующую башню. И лишь убедившись, что их никто бы не подслушивал, Этьен решил начать свой рассказ.

– Спрашиваешь, что я здесь делаю? Даже не знаю, с чего начать.

– С самого начала, – потребовала Драконорождённая.

– Хорошо. Вваливаешься ко мне среди ночи ты, его высокоблагородие, какой-то стрёмный запитый колдун из наших, бретонов, и ещё какой-то шут, вообще долбанутый начисто.

– Шут? – оживился Корир.

Никакого шута ярл, конечно же, не помнил – а в храме Дибеллы проснулись лишь он и архимаг.

– Ну да, шут. Рыжий такой, кажется, имперец. Так вот. Вытаскиваешь ты меня из кровати, велишь одеваться во что-нибудь приличное и тащиться в Хаафингар, и не абы куда, а прямо в талморское посольство, устроить подставу века. Не знаю, как, но оказались мы там практически в мгновение ока. Шут принялся отплясывать перед эльфами, колдун пытался споить всех какой-то дрянью, а мы втроем пробрались в само посольство, где как раз проходил приём.

– А в чем суть была этой подставы века? – поинтересовалась Довакин.

– Суть была в том, чтобы незаметно надеть на Эленвен амулет Талоса и предъявить это безобразие публике. Кстати, идея была ваша, – Этьен направил свой изящный, как у лютниста (или карманника?), палец в сторону правителя Винтерхолда. – Да, не смотрите так на меня, я тоже удивился. Вернее, я подозревал, что вы, как сторонник Ульфрика, этих остроухих терпеть не можете, но чтобы так… Впрочем, я их сам ненавижу, и рад был с этой сучкой желтомордой хоть так поквитаться! Простите, ваше высокоблагородие, за «сучку».

Правитель Винтерхолда равнодушно отмахнулся.

– Что было дальше?

– Я заболтал её и незаметно нацепил на шею амулет Талоса, который его высокоблагородие дал мне перед этим.

Этого амулета Корир не носил, как Тейна ни пыталась внушить ему хоть немного религиозности. У Ашура если и были хоть какие-то амулеты, то мальчик их хорошо прятал от отца, чтобы не выслушивать сложные для ребёнка размышления.

– Я понятия не имею, где вы его достали, – опережая очередной вопрос, заявил бретон. – Да и неважно оно. В общем, я отошел подальше, и наша прекрасная подруга наложила на всех гостей – и саму Эленвен, разумеется, какое-то заклинание, после чего вся одежда с них исчезла.

Эмоции на лице Драконорождённой сменяли одна другую – волшебница удивлялась, пугалась и радовалась одновременно.

– Я не знаю подобных заклинаний! – возразила она.

– Ну, как-то же ты его выучила!

– А как мы убежали оттуда? – поинтересовался Корир.

– Эти эльфы и впрямь редкостные ханжи, тут же стыдливо прятались и прикрывались чем попадется, а потому задержать нас не могли. Во дворе охраны и вовсе не было – не знаю, куда они делись, но шут определенно руку приложил. В общем, снаружи были только шут и этот бретон, оба ржали, как кони, и какие-то гадости распевали. После этого мы спонтанно решили, что Предел – лучшее место для укрытия. Где-то возле Рорикстеда… да, вроде там, вы, ваше высокоблагородие, по совету шута спёрли козу с чьего-то двора и продали великану.

Правитель Винтерхолда стыдливо спрятал лицо в ладонях. Послушал совета шута! Украл чье-то животное! И продал его великану! Как такое вообще возможно? И, главное, зачем?

– Зачем мне было красть козу?

– Вот это лучше спросить у шута. Если найдёте его, конечно. Кстати, этот псих захотел показать великану, как здорово владеет кинжалом, и оттяпал ему палец. Намеренно, разумеется, хотя обставил всё, как случайность.

Ярл позволил себе грустную усмешку. Сумасшедший шут-имперец с замашками садиста. Бретон с манерами плебея и навыками вора. Пьяница-колдун. Хорошенькая Драконорождённая. Отличная компания для пьянки длиной всю ночь, последствия которой на весь Скайрим прогремят!

– А в храме Дибеллы мы как оказались? – поинтересовалась бретонка.

– Как, по-твоему, мы могли там оказаться? – ехидно ответил Этьен. – Ногами зашли. Кстати, ты увидела у шута отмычки и решила устроить соревнования взломщиков. Победил я. И дернули же меня скампы пойти исследовать внутреннее святилище! Жрицы меня увидели и пригрозили сделать бесплатную рабочую силу, если я не приведу им какую-то девочку, которую вроде как Дибелла избрала. Я согласился и вернулся к вам. Ты уже развалилась на полу и спала, как младенец. Шут разглядел твой ножик, начал буянить, хотел прирезать тебя, и прирезал бы – но его высокоблагородие и колдун этого психа остановили. Шут ушёл со мной, сказал, что хочет потанцевать перед Изгоями.

“Хоть что-то хорошее за ночь сделал”, – подумал правитель Винтерхолда. Не дал ненормальному шуту зарезать архимага Коллегии.

– Этьен, это точно ты, или я разговариваю с его добрым братом-близнецом? – съехидничала Драконорождённая. – С трудом верю, что ты при первой же возможности не сбежал.

– Да ты совсем обо мне неприглядного мнения! Я же помог тебе найти того старика, и до Солитьюда тогда проводил! Я добром на добро отвечать умею!

Девушка с недовольным вздохом закатила глаза. Кажется, этого Этьена она едва переносит. Что заставило её связаться с этим человеком?

– Твоя правда. Ладно, считай, я поверила, что ты от чистого сердца решил исполнить волю Дибеллы.

– Ну… не совсем от чистого сердца. Говорят, тем, кто её святой водицы попьёт, сразу в любви так везти начнёт, что…

Бретон неожиданно оборвал ход своих мыслей и стыдливо откашлялся.

– Ладно, не буду при его высокоблагородии уточнять. Кстати, а куда этот ваш колдун подевался? Когда мы с этим шутом уходили, он был с вами. Я вернулся – его не было.

– Самому интересно, – пробурчал Корир.

– Да ладно вам злиться, ваше высокоблагородие! Я бы только радовался, что всего за одну ночь столько пережил!

– И как вы с этим шутом разминулись? – перевела тему Довакин.

Этьен зачем-то перешел на шепот.

– Этот имперец – не просто больной на всю голову псих. Допустим, он и правда мать свою вез хоронить. Только вот гроб у его матушки уж больно длинный и широкий. Да и конь странный – вороной, с красными глазами, и слишком быстрый и выносливый! Не конь, а даэдрово порождение! А когда мы обратно уже с этой девочкой возвращались, то попали в облаву – кого вы думаете – отряда Пенитус Окулатус. Говорят, с Тёмным Братством их начальник давно в кошки-мышки играет, и я догадываюсь, почему этого шута так взбесил твой кинжал.

Хоть слухи и до Винтерхолда доходили в последнюю очередь, об уничтожении Тёмного Братства его правитель прекрасно знал. А после услышанного разговора ему приоткрылась новая страничка прошлого нового архимага Коллегии – слава истребителя секты убийц. Только вот Этьен этот – определённо не из числа законопослушных граждан, и Довакин с ним находится в очень странных отношениях: с одной стороны, позволяет себе вытащить его из кровати и потащить в Хаафингар, с другой – едва выносит его присутствие сейчас.

– И что, тебя просто так отпустили? – с недоумением спросил Корир.

– Не то, чтобы просто так… В общем, я оказался достаточно быстрым, чтобы забрать у шута лошадь, с девочкой в охапке прыгнуть ей на спину и рвать когти в Маркарт. А шута этого, надеюсь, прикончат, как бешеную собаку. И раз мы с этим разобрались, то позвольте откланяться. Меня в Рифтене, наверное, уже с собаками ищут.

Этьен небрежно изобразил поклон и ушел прочь. Правитель Винтерхолда обреченно сел на каменные, нагреваемые солнцем ступеньки и грустно провожал его взглядом.

– Ярл Корир, – позвала его бретонка. – Давайте я немного подлечу вас, и вернемся уже в Винтерхолд.

– Сильно помяли, что ли?

– Разбили нижнюю губу, стесали кожу на одной щеке, а на другой синяк поставили. Где и как вас ещё зацепило – не знаю.

– Ничего, не смертельно. Как там говорится – шрамы украшают мужчину, даже если они получены в пьяной драке.

Девушка выдавила из себя грустную усмешку и присела рядом.

– Довакин, – позвал её норд, жалобно подняв на собеседницу голову. – Я даже на собственной свадьбе так не нажирался, чтобы не помнить ничего! А вчера после нескольких кружек того пойла уже сам не свой был.

– Сэм опоил нас каким-то особым зельем, – успокоила архимаг.

– С тобой уже было так?

Было, конечно, тут же догадался Корир. Иначе не говорила бы так уверенно.

– Да. Что-то подобное однажды очень быстро срубило нас с подругой. Я за ночь чудесным образом переместилась из Виндхельма на болота Морфала. Как выяснилось позже, просто проспала всё это время на спине у быстрого и выносливого коня.

– А после зелья этого Сэма мы изрядно буянили по всему Скайриму. Вот сволочь. Найти бы, да начистить этому шутнику морду!

Девушка присела рядом и вытащила из-за пазухи листок бумаги – тот самый, что валялся на полу в храме Дибеллы.

– Как я поняла, это он записку оставил, – волшебница развернула сложенный надвое лист. – «Чтобы починить посох, нужны: палец великана, святая вода, перо ворожеи».

Сначала правитель Винтерхолда недоумевал, о каком посохе идет речь – но вспомнил начало их злополучного состязания. Посох в виде огромной розы был наградой за победу. Норд снова вспомнил о своей семье. Что сделает Тейна, когда ей расскажут, что её муж вышел из таверны в обнимку с двумя бретонами (одна из которых – молодая и весьма привлекательная девушка), как она будет пытаться объяснить всё это их сыну, что Ашур подумает про своего отца, что в итоге скажут его подданные и жители других скайримских холдов?..

– Пусть эту розу себе в задницу засунет, – едва слышно пробурчал ярл. – Что обо мне люди говорить-то будут?

– Да бросьте вы, – успокаивала девушка. – За то, что вы в талморском посольстве устроили, вас пол-Скайрима на руках, я уверена, носить будет!

Впервые за утро правитель Винтерхолда позволил себе рассмеяться: вот кому действительно будет стыдно друг другу в глаза смотреть, так это Эленвен и всей её талморской шайке!

– А откуда, интересно, взялся меч у меня на боку?

– Меч у вас на боку акавирский, один такой мы с Лидией в своё время из Храма Небесной Гавани забрали. Покажите мне его, может, мы ещё и в Вайтране побывать успели.

Норд вытащил из ножен меч и протянул Драконорождённой. Бретонка внимательно изучила его, затем прошептала над ним какое-то заклинание, заставив клинок вспыхнуть слабым синим сиянием.

– Да. Это Бич Драконов, меч из Храма Небесной Гавани. Настоящая акавирская работа, – заключила она, протягивая оружие ярлу Винтерхолда. – И он теперь ваш, ярл Корир. Носите с честью.

Корир осторожно принял из рук девушки меч, внимательно вглядывался в узоры на акавирской стали, извитую цубу, чудом сохранившуюся оплётку на рукояти… Когда он видел акавирское оружие так близко? Настоящее, а не сиродильские и морровиндские его копии? Пожалуй, никогда.

– Я… даже не знаю, что сказать тебе, – растроганный норд чувствовал, как его руки начинают дрожать; он поспешил убрать меч обратно в ножны, чтобы девушка не заметила его выходящих из-под контроля чувств. – Давно мне никто не делал таких подарков. Скамп, а я ведь и фехтовать совсем разучился. Что же, будет повод всё вспомнить. Ладно, пойдем завтракать. Думаю, денег с продажи козы великану нам на двоих должно хватить.

Вчерашние собутыльники спустились на самый нижней уровень города, где и располагалась таверна. На небольшом рынке наблюдалось некоторое оживление, среди которого Корир заметил, как достаточно молодой ричмен вытаскивает кинжал и не спеша подходит к ничего не подозревающей молодой имперке. Стражники, как один, сделали вид, что ничего не видят – значит, смерть этой молодой женщины была нужна кое-кому из Серебряной Крови, и лучше в это не вмешиваться. Архимаг, однако, без участия остаться не смогла; девушка кинулась в сторону преступника, преграждая ему путь и отталкивая имперку в сторону, в её руках блеснуло зелёное свечение. И почему надо обязательно на рожон лезть? Ладно, он ей потом всё объяснит! Ярл подскочил к ричмену, заблокировал его вооруженную руку, обхватил запястье, со всех сил ударил его основанием ладони в грудь, подставив при этом подножку. Парень повалился на землю, тихо ругаясь.

К поверженному подскочили стражники, подняли его и, скрутив руки за спиной, увели прочь.

– Дальше мы сами, – заверил один из них.

В глазах волшебницы отразилось удивление, будто бы ничего подобного от правителя Винтерхолда она не ожидала.

– Эй! Ты же в порядке? – громко поинтересовался молодой ричмен.

– Да. В полном. А теперь ступай своей дорогой, – посоветовал Корир.

Парень специально полез в карман и вытряхнул из него на землю лист бумаги.

– У тебя выпало что-то, посмотри.

Довакин же подняла записку. Ярл скорчил злобную гримасу и повернул голову на девушку.

– Сожгла немедленно, – резким тоном приказал он; архимаг замешкалась. – В вашей Коллегии даже такой ерунде не учат?

Записка в руке девушки в тот же миг вспыхнула ярким пламенем, а пепел развеялся по ветру.

– Простите, господин, – подыграла она.

Правитель Винтерхолда завел парня за угол здания магазина.

– Женат? – спросил он, заметив у бретона на пальце золотое кольцо; парень кивнул. – Дети уже есть?

– Пока нет, но я скоро стану отцом.

– Тогда послушай моего совета: возвращайся к своей семье и забудь о своих намерениях, какими бы благородными они ни были.

– Но… ты – определенно из знати, норд, и не здешний…

Подумал, что знатный норд из других краев может спокойно копаться в тайнах клана Серебряной Крови, – заключил Корир. Вроде бы парень этот местный, про особое коварство этой семейки должен быть в курсе. И уж только полный идиот не догадается, что ставший ярлом после военного переворота (так удачно совпавшего с переговорами на Высоком Хротгаре!) Тонгвор будет покрывать любые грязные делишки своей семьи и ради удержания власти готов убить любого, даже самого Ульфрика Буревестника (как бы им не восхищался), что уж там говорить о ярле какого-то далёкого, забытого всеми богами и даэдра городка, и тем более – рядовом жителе Маркарта!

– Поверь, тебе даже Ульфрик Буревестник не поможет.

Ричмен, состроив недовольную физиономию, предпочел оставить норда и его спутницу в покое.

– Почему… – решила было спросить девушка.

– Позже объясню. Пошли уже завтракать.

Слухи, конечно же, разнеслись быстро, и вся таверна обсуждала несостоявшееся убийство. Сама имперка молча жалась у камина, поглядывая в сторону то двери комнаты, то парочки чужеземцев, спасших ей жизнь. Пока, наконец, не вернулась в свою комнату, вскоре не вышла оттуда, в руках бережно держа что-то, и не направилась в сторону своих спасителей.

– Простите, что отвлекаю вас, – подделывая робость, позвала она. – Я хотела поблагодарить вас за спасение. Вот, возьмите это. Я купила это для сестры, но пусть оно будет вашим.

Имперка положила на стол серебряное ожерелье с изумрудом, затем вернулась в свою комнату и закрыла за собой дверь на ключ. Довакин с интересом проводила её взглядом, а затем будто бы погрузилась в раздумья.

– Любопытство гложет? – поинтересовался норд; девушка подняла голову. – По глазам вижу, что гложет. И пусть гложет дальше. Доедай быстрее, и пошли.

После завтрака ярл вытащил архимага за ворота города и лишь когда они отошли подальше, предпочел начать объяснения.

– Много о клане Серебряная Кровь слышала?

– Только то, что они – самые богатые люди в Пределе, и сейчас дорвались здесь до настоящей власти.

– Надеюсь, ты понимаешь, что этим людям дорогу лучше не переходить? Уверен, если бы ты оказалась на этой площади без меня, ты бы влезла в дельце, которое предложил тот ричмен. И ничем хорошим для тебя бы это не кончилось.

Довакин с некоторым недоумением посмотрела на правителя Винтерхолда. Нет, она и впрямь наивна и неопытна до безобразия!

– Скорее всего, ты бы неудачно поскользнулась на верхних уровнях города и рухнула вниз или же отравилась в местной таверне “некачественным” мёдом. Не думаю, что твой… дар остановил бы таких отморозков, как Серебряная Кровь.

Драконорождённая побледнела, в её глазах застыл ужас.

– Так вы… сказали тому парню правду? – боязливо спросила она.

– Может, и не правду – но, думаю, я был близок. Эта семейка ради власти, как мне кажется, даже Ульфрика предаст, если понадобится. Ладно. Берем повозку и отправляемся в Винтерхолд. Всё равно от разговора с женой мне не уйти, да и город я не брошу, пока меня не прогонят.

– У меня идея получше. Спустимся сначала пониже, не хочу привлекать внимание.

Едва Довакин и её спутник оказались в некотором отдалении от города, на небольшом возвышении, девушка попросила ярла не пугаться и держаться рядом с ней.

– OD-ah-ViiNG! – выкрикнула она.

Ничего не происходило, Корир уже собирался уходить к извозчикам – однако в небе показалась огромная крылатая тень. Норд схватился за рукоять меча, намеревался потащить бретонку в укрытие – однако дракон просто приземлился рядом с девушкой.