Текст книги "Мир Наших Сердец (СИ)"
Автор книги: Маргокошка
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)
Супруг, как оказалось, уехал в Кардифф, на встречу с кем-то важным, и обещал быть к вечеру. Айрин пошла к Анне, рассчитывая узнать побольше о портрете и его оригинале. Толкал ее на это поселившийся червячок под названием ревность. Хотя более опытная дама дала бы ей совет, что ревновать к прошлому мужчины – пустое дело, да и ненужное. Но Элизабет рядом не было, а Анна была ненамного старше невестки.
***
Девушка обнаружилась в библиотеке за чтением творений Джейн Остин – первой женщины добившейся успеха под своим именем.
– Ты хорошо себя чувствуешь? – спросила свою невестку Анна.
– Да, – как-то неуверенно ответила та.
– Мой брат что-то не так сделал? – с тревогой проговорила мисс Монтгомери.
– Нет, конечно, – дружелюбно улыбнулась молодая женщина. – Я и не знала, что можно быть такой счастливой. Но…
– Что – но? – с вниманием Анна задала очередной вопрос.
– Скажи, а портрет в холле, над камином…, – тут Айрин запнулась, не находя нужных слов, чтобы правильно сформулировать мысль. – Он очень ее любил? – с грустью спросила она внезапно.
– Дорогая моя, а что тебя беспокоит? Почему ты спрашиваешь об этом? – недоуменно поинтересовалась золовка.
– Теперь же я его любимая, – как капризная девочка утвердила миссис Монтгомери.
Анна рассмеялась.
– Прости. Дженни мертва. А ты жива и он тебя действительно любит. Разве можно ревновать к памяти? – удивилась она.
– Не знаю! – Капризно надула губы Айрин.
– Он ее любил. Это была его юношеская любовь, но она погибла. И мой брат нашел силы полюбить еще раз. Тебя. И это другая любовь. Более взрослая, более земная. Неужели ты не видишь, как он смотрит на тебя? Знаешь, однажды он стоял, поглощенный любовью и наблюдал за каждым твоим движением,когда ты разбирала какой-то узор. Сколько нежности, страсти было в его взгляде! Потому оставь эти глупости. В его жизни теперь ты, и никто другой ему не нужен.
Глаза Айрин намокли. Анна обняла ее, гладя по спине, чтобы ревнивица успокоилась.
– А ты можешь рассказать мне, отчего она погибла? – попросила молодая женщина.
Анна взглянула на нее, и обреченно вздохнув, сказала лишь следующее: – Это странная история. В один не очень прекрасный день она и ее камеристка пошли гулять, но больше не вернулись. Дженни нашли на дне ущелья, камеристка исчезла. Но потом выяснилось, что пропало дорогое ожерелье из дымчатого опала редкого окраса, и все посчитали, что девушка, обокрав хозяйку, просто сбежала. Но осталось много вопросов, а расследовать никто не стал. Да и некому было. Местный староста весьма уважаемый человек, но он не любит загадок.
– А еще вопрос? Можно? – состроив умоляющую гримаску, но решив точно разобраться в своем отношении к бывшей миссис Монтгомери, спросила Айрин.
– Спрашивай, – как-то обреченно вздохнула Анна.
– А ты ее знала? – задумчиво спросила невестка.
– Да. Меня привезли сюда два года назад, когда они уже полгода, как обвенчались. Мы сразу нашли общий язык. Она была удивительно светлым человеком. Жизнерадостным, веселым и очень добрым. Мы звали ее Sunny*. Я была зла на родителей, но она примирила нас. А ты наконец-то успокоилась? – спросила она Рин.
Та задумчиво поджала губки, но тут же ее черты лица разгладились и она кивнула.
– Вот и славно, – обрадовалась Анна.
***
Вечером Хьюго, вернувшийся не один, смог серьезно улучшить настроение супруги.
Во-первых, он привез кучу материи, и к ней целую кучу аксессуаров, и портниху с помощницами, с которыми он договорился, что те определятся с фасоном пошиваемых платьев для супруги и для сестры, снимут мерки, а затем, отужинав, в его карете отбудут домой с условием, что через неделю Айрин и Анна навестят ее, чтобы сделать примерку, и возможно, подзаказать еще чего-то, о чем они постесняются говорить при нем.
Во-вторых, он заставил ее закрыть глаза и, что-то вытащив, попросил взглянуть на это. “Это” оказалось сапфировым гарнитуром, состоящим из коллара и браслета, удивительно подходящими к ее синим глазам.
В-третьих, с ним приехал сурового вида мужчина, оказавшимся Пьетро. Айрин никак не ожидала, что наставник супруга будет так немногословен и не совсем любезен. Он строго и внимательно осмотрел ее, ухмыльнулся, что-то сказал неразборчиво по-итальянски, щелкнув пальцами, и ушел в свою комнату. Зато развеселившийся супруг после этого потащил ее в свои покои, где они до ужина «смотрели Луну и звезды», и где Хьюго (при притворном возмущении супруги) позволил своим рукам и губам много лишнего. И прозвучавший гонг еле заставил их оторваться друг от друга.
В телескоп они решили посмотреть попозже.
Комментарий к
sunny – солнечный, радостный (анг)
коллар – вид шейного украшения плотно обхватывающего шею.
========== Часть 9 ==========
Первый раз она услышала шаркающие шаги в тот день, когда супруг вернулся из Кардиффа. Сначала Айрин испытала неприятное чувство. Но объятия приятно посапывающего во сне супруга, который упорно не хотел ночевать у себя, не дали ей испугаться. Тем более, что это мог быть кто-то из слуг. Затем, через некоторое время, ее разобрало любопытство, и она решилась подсмотреть.
Как только некто прошаркал мимо ее двери, она, как мышонок выскользнула из объятий мужа, натянула пеньюар, пошитый модисткой, и, затеплив свечу, потихоньку выбралась из комнаты. Кто-то двигался в направлении холла. Стараясь не шуметь, она тихо пошла в том же направлении, и когда показался проем, ведущий к холлу, и там явственно кто-то неярко освещал его, она поставила подсвечник на один из подоконников и аккуратно, почти на цыпочках, подобралась ближе. Выглянув, она неожиданно увидела Реджинальда, стоящего перед портретом. Старик явно плакал. Ее это поразило, и ей стало стыдно подсматривать. Она повернулась и тут же уперлась в грудь супруга, решившего выяснить, куда это она собралась. Глянув через ее плечо, и увидев дядюшку, он потянул ее обратно со словами:
– Не мешай ему, будет время все объясню.
И они не видели, что Реджинальд, обнаружив сторонних наблюдателей, горько усмехнулся, и дождавшись, когда они уйдут, отправился в обратный путь.
***
С утра после завтрака Реджинальд попросил Айрин пройти с ним в библиотеку. Она пошла, хотя бы для того, чтобы понять действия своего новоприобретенного родственника.
– Я не сомневаюсь, – сказал он, – что твой поступок продиктован простой женской любознательностью. Да здесь и моей вины полно. Слишком громко хожу, – Он улыбнулся. – Но, наверное, просто надо объясниться. Понимаешь, в жизни каждого мужчины есть первая женщина, обычно это – его мать. Есть первая любовница, хорошо когда это – жена, но бывает и иначе. Но также есть и последняя женщина. Если мужчине удается осознать этот факт, она становится последним глотком света и радости в его жизни. Как осеннее солнце, уже плохо греющее, но позволяющее порадоваться последним погожим денькам, так и Дженни в моей жизни стала последним очарованием и последней любовью. Мне было достаточно слышать ее смех, радоваться ее радостям, и печалиться рядом с ней. Ведь и солнышко затмевается тучами, чтобы потом порадоваться синеве неба. Меня радовало, что она счастлива, и я тоже был счастлив. И вот ее нет, а я жив, – с горечью в голосе произнес он. – Это не правильно! Умирать должны старики, молодые должны жить, и жить долго.
Он замолчал, а Айрин осознав, какой бестактной она оказалась, прижалась щекой к его плечу, и произнесла:
– Простите меня. Мне действительно очень жаль!
– Ничего, моя милая. Любопытство в женской природе, с ним очень трудно справиться для вас, – он по-отечески погладил ее по голове. Она прижалась к его плечу по-дочернему, и он проговорил:
– Значит, теперь постараюсь потише шаркать.
– Необязательно, – со слезами на глазах ответила она. – Лучше я умерю свое любопытство.
– Дорогая, Вы станете редким исключением, – и он галантно поцеловал ее руку.
***
Перед обедом Айрин решилась пройти по имению, посмотреть, что еще находится у них в хозяйстве. Было немного холоднее, чем обычно, и она поверх кардигана накинула клетчатый плед. Легкий морозец приятно бодрил, и она не заметила, как оказалась у какой-то хозяйственной постройки, ворота которой были распахнуты настежь. Она зашла внутрь. Кругом находились тюки сена, и посередине стояло что-то напоминающее саркофаг. Любопытство опять победило. Но сдвинуть крышку для нее оказалось невозможным делом, и она решила покинуть помещение, надеясь потом получить ответ супруга, что это такое. Но в проеме она увидела Пьетро. Тот, хромая, подошел к ней и сказал:
– Тут нечего делать такой милой особе, как вы, мэм. И любопытство до добра не доводит.
Она покраснела, вспомнив Реджинальда, и вышла под ироничным взглядом Пьетро.
***
Пришло время немного подумать, для чего миссис Монтгомери прошла в сад. Особо любопытной ее назвать было нельзя, просто как хозяйка она была обязана ознакомиться с тем, что теперь находится в ее ведении. Но почему она так слишком тщательно старается это сделать? Ведь можно было разбудить супруга и рассказать ему о шагах за дверью. И Пьетро вызывал у нее тревогу. Он имел своеобразный характер, но не это ее заставляло тревожиться. Скорее его взаимоотношения с ее супругом: внезапно наступающая тишина, когда она заходила в кабинет мужа, причем она ощущала себя лишней в это время, перешептывания за спиной у всех… И потом, хоть Анна и сказала, что этого не может быть, но Айрин точно была уверена, что тогда, при поездке к портнихе, он следил за ними. Да и смерть первой супруги (из тех обрывочных сведений, что ей удалось собрать), вызывала слишком много вопросов. И последнее – все явно чего-то не договаривали, даже Анна на многое пробовала отшутиться, не отвечая на вопрос.
«А может, я просто перечитала готических романов?» – вдруг подумала Айрин, отправляясь домой.
========== Часть 10 ==========
То, что произошло на следующий день, подлило масло в тлеющий огонь сомнений миссис Монтгомери. Она уговорила Финч пойти погулять по чудесной тропинке к верхушке небольшой скалы, показанной ей ранее Анной. Правда, Хьюго запретил ей уходить далеко без сопровождения мужчин, а тем более – в места с нетронутой природой. При этом Реджинальд и Эрнст не считались надежными сопровождающими. Места вокруг поместья были действительно безлюдными, даже местное население, шедшее, или едущее куда-то не имело возможности случайно попасть сюда. А нечастый волчий вой по ночам еле слышался из-за явно огромного расстояния. Да и местные охотники очень сильно прореживали ряды хищников и кабанов, про которых она тоже слышала, но так ни разу и не увидела.
Прелесть данной прогулки заключалась в том, что сама скала представляла из себя длинный, сплющенный, скорее всего отколовшийся кусок с пологой верхушкой, вдоль которого шла широкая тропинка с крутым поворотом для захода на пологую вершину, откуда открывался великолепный вид на озеро и имение. Рядом не было ни одного ущелья или опасного обрыва. Айрин помнила про Дженни. Они уже дошли почти до развилки тропинки, которая уходила дальше в гору, не считая нужного им поворота. И тут они увидели животное. Волка оно не напоминало, как и собаку. Зверь стоял и молча смотрел на них. Его желтые глаза полыхнули нехорошим пламенем, загривок зашевелился и стал подниматься. Женщины замерли, и Айрин беспомощно оглянулась, пытаясь найти хоть что-то, что смогло бы отогнать животное. Но ничего не подходило. Зверь собрался для прыжка, и девушки прижались друг к другу, но внезапно послышался тихий свист, и зверь, молча развернувшись, помчался к верхушке скалы.
Перепуганные женщины поспешно спустились вниз, и первое, что увидела Айрин, удаляющуюся от них фигуру человека, со знакомой хромающей походкой Пьетро.
Зато при приближении к поместью женщины смогли лицезреть Хьюго, бешено мчащегося к ним.
– Финч, вы свободны! – проревел он.
– Да, сэр, – присела она и тут же отошла в сторону.
– Вон, я сказал! – указав рукой на имение, гаркнул супруг. И повернул к Айрин побелевшее, искаженное гневом лицо. Таких глаз, пылающих яростью, она еще не видела. Она оробела, и тут же, превратившись в маленькую девочку, которую строгий отец поймал за чем-то нехорошим, тихо расплакалась.
– Я не понятно выразился, когда запретил без сопровождения уходить далеко от поместья? – с еле сдерживаемой яростью спросил он. Она не ответила, сжавшись и прижав руки к груди. Это остудило мгновенно его злость, и поразило, что она могла подумать, будто он способен причинить ей зло!
Он тут же схватил ее в свои объятья и, прижавшись щекой, потерся о ее щеку. Айрин расслабилась.
– Глупая! Глупая! Ты подарила мне желание жить, и теперь хочешь отобрать его! Не смей уходить одна! Никуда! – Он закрыл ее рот поцелуем, но ярость внутри него уже стихла, и он просто целовал ее лицо, ощущая соленный вкус ее слез.
– Я больше не буду, – пролепетала она, и это его окончательно рассмешило. Хьюго молча указал на имение. Она, склонив голову, направилась туда. Он шел рядом, держа ее за талию.
Весь последующий остаток дня она проявляла чудеса смирения, а ночью была особенно нежна с ним.
***
Следующая ситуация произошла в самом Кардиффе, куда они с Финч, в сопровождении кучера и двух лакеев отправилась пройтись за покупками, в том числе – полакомиться в местной кондитерской «вкусненьким». Все утро она ходила из лавки в лавку, зашла к портнихе, забрала нижнее белье, затем заскочила к сапожнику, у которого заказала пару новых сапог и обувь для дома. Потом в галантерее нашлась пара новых красивых скатертей. И новые нитки для вязания, что-то для вышивки и прочая мелочь, так необходимая для украшения дома. А еще Айрин решила собрать своей верной Финч небольшое приданное, потому как девушка летом собралась замуж. Жених ее камеристки вернулся из Америки, где сумел неплохо заработать. Груженные лакеи еле успевали за хозяйкой, при этом сохраняя важность и достоинство. Карета двигалась, не отставая от них, и потому, отослав лакеев сложить покупки в экипаж, и подготовиться для возвращения домой, они уже сидели в кондитерской за чашкой вкуснейшего индийского черного чая, и понемногу лакомились пирожными с кремом и вкуснейшим яблочным мармеладом. Все было очень вкусно, но она, как истинная леди, не могла показать свою заинтересованность в пище. Поэтому она, не задерживаясь, расплатилась и хотела направиться к выходу, когда путь им преградил молодой парень, прилично одетый, но видимо – не джентльмен.
– Могу ли я узнать имя такой красавицы? – спросил он, улыбаясь.
– Я сейчас позову слуг, если вы не оставите меня в покое, – твердо, не давая усомниться в ее решении, заявила Айрин.
– Конечно! Английская чопорность. Мне ли не знать! – И тут же, пробравшись за стойку, он притащил к уже собравшейся выйти женщине хозяина, и заставил его представить себя.
– Благодарю за хлопоты, мистер Стивенс, – обратившись к кондитеру, ответила Айрин. – Но я не нуждаюсь в новых знакомствах. Боюсь, это придется не по вкусу моему супругу. Дайте мне дорогу, мистер невежа, – сказала она наглецу.
– Простите, мэм, – он осклабился, но уступил ей дорогу.
Добравшись домой, она рассказала о неприятном для нее происшествии мужу.
========== Часть 11 ==========
Теперь Хьюго отдал распоряжение, что любую женщину, Айрин или Анну, должен сопровождать лакей, умеющий обращаться с револьвером, который должен иметь его в своем кармане. Помимо этого, к радости супруги, было послан нарочный к миссис Пемброк с просьбой погостить у них неопределенное время. Не стоит говорить, сколько радости это принесло Айрин. Она уже соскучилась не только по суматошливости ее матери, но и по ее дельным советам, которые Элизабет могла дать. С тем же нарочным было отправлено письмо и Джонатану Пемброку с просьбой посетить чету Монтгомери в удобное для него время.
Также супруг попросил жену и сестру выезжать всегда вместе, чтобы Пьетро, который оказывается не просто так появился в Лейк – Эдже, мог наблюдать за безопасностью обеих женщин издали. Объяснений при этом никто не получил, но все участники были заверены, что в свой срок все будет разъяснено.
Теперь женщины сидели в гостиной, вышивая подголовники для кресел.
– Ты слышала, что принято решение объединить все железные дороги в одну? *– спросила Анна невестку.
– Слышала. Но что это даст? Ты бы согласилась проехаться по ней? – оторвавшись от узора ответила Рин.
– Конечно! Это же жутко интересно! – воскликнула золовка.
– А наша «Дэйли ньюс» писала, что при большой скорости может наступить смерть, – пошутила Айрин.
– Паровоз Стефенсона развил скорость 37 миль в час** и все остались живы, – назидательно ответила Анна. – Так что сейчас мы бы не ждали твою матушку, а уже давно общались бы с ней.
– Нет. Я знаю другой, более интересный способ: мы на паровозе едем к матушке, – с серьезной миной объявила Айрин.
Золовка, состроив внимательную гримаску, добавила:
– И с нами камеристки, пара лакеев, куча служанок, Пьетро, делающий вид, что он здесь случайно…
–… и на каждой станции куча лондонских констеблей***, – добавила Айрин.
– Нет! Ошибаешься. В каждом вагоне, – победоносно заключила Анна.
Девушки рассмеялись.
***
Наконец-то ожидания увенчались успехом. Не успели лакеи опустить подножку, как из нее буквально выпорхнула миссис Пемброк. Рин даже разволновалась, испугавшись, что поспешность матушки приведет к неприятности для нее. Но все благополучно обошлось. Зато был извлечен кружевной платочек, которым Элизабет стала утирать слезы при виде своей дочери, причитая при этом:
– Красавица моя! Ты еще больше похорошела. Замужество явно пошло тебе на пользу, – серьезно сказала она. Затем, потрепав свою дочь по щечке, как малышку, добавила: – И щечки так модно осунулись. Следи за собой, мужчины любят глазами! – И тут же переключила свое внимание на зятя:
– Дорогой мистер Монтгомери! Надеюсь у Вас все благополучно и вы довольны Айрин?
– Мои чувства по отношению к моей жене так же горячи, как и в первый миг, когда я ее увидел, – галантно ответил тот, чем вызвал новый поток слез.
– Вы не представляете, как отрадно слышать это моему материнскому сердцу, – прижав опять платок к глазам, произнесла Элизабет.
– Мы благодарны вам, что решились приехать, – поприветствовал свою экзальтированную тещу зять. Но та уже приказала тащить своей служанке Грейс вещи в свою комнату, и все наконец-то получили возможность пройти в дом.
***
Приезд матушки всколыхнул маленькое население Лейк – Эджа. Накопленная Элизабет энергия, которую после отъезда Айрин тратить было некуда, привело к нескончаемому потоку замечаний и указаний, конечно же и дочери в том числе. Единственные, кто избежал этого, были обожаемый зять и Пьетро, ловко исчезающий при попытке втянуть его в разговор. Чтобы дать всем роздыха, было решено повезти матушку в Кардифф в музей, кондитерскую, таверну (пообедать), и еще куда-нибудь, чтобы серьезно ее утомить. Теперь они сидели в уютном «Золотом Руне», и Элизабет делилась, чего здесь делается не так, по сравнению с лондонской жизнью – естественно, тихо и в рамках приличия. Они уже ожидали десерта, как Айрин опять увидела наглеца, посмевшего повести себя с ней, как с уличной девкой. Она отвернулась, давая понять, что не намерена общаться с ним. Но он сел неподалеку и что-то заказав, стал смотреть на нее. Ему быстро принесли бокал вина и пудинг. Он взял бокал в руки и подняв его, поприветствовал Айрин.
– Это становится невозможным! – Возмущенно высказалась молодая женщина, и, уже обращаясь к матушке, попросила ее поменяться местами.
– С чего бы вдруг? – Удивилась такой просьбе Элизабет. Дочь ей все объяснила.
– А ты точно не давала ему повода? – Строго переспросила мать.
– Мама! – Удивляясь тому, что она могла такое про нее подумать, возмутилась дочь.
– Тогда этот наглец у меня сейчас получит! – решительно произнесла Элизабет и отправилась к нему.
– Что это вы себе позволяете мистер? – Произнесла она с презрительной строгостью. – Вам, кажется, четко дали понять, что в вашей дружбе не нуждаются. Моя дочь порядочная леди, и вам стоит поучится хорошим манерам. Тогда бы вы знали, что к замужней женщине пристает только неотесанная деревенщина! – В праведном гневе высказалась она.
– Ого! Вот это темперамент! – Восхитился чужак. – Интересно, Ваша дочь унаследовала хотя бы часть его?
– Милорд, оплатите счет и покиньте мое заведение. Вы ведете себя не подобающе, – поспешил хозяин таверны на помощь матушке.
Тот бросил несколько монет и, повернувшись к Айрин, козырнул ей, и вышел, чтобы прекратить скандал.
Комментарий к
* Объединение железных дорог в Англии произошло в 1840 году. До этого была мелкая сеть ЖД обслуживающая экономические интересы добывающих компаний.
** 37 миль в час примерно 60кмч
***Полиция в Лондоне образована в 1829 году. По началу была малоэффективна, и в основном обеспечивала порядок на улицах. Уголовным розыском стала заниматься гораздо позднее.
========== Часть 12 ==========
Об инциденте женщины дружно договорились не сообщать. Хьюго занимался покупкой сталеплавильного завода, и ему сейчас было ни до кого. Тем более, Элизабет верила свой дочери, а без охраны ни одна из женщин никуда не выходила. Да и сама матушка, как в былые времена возобновила пригляд за дочерью. Уж она точно не даст последней сделать фатальную ошибку, если таковая обнаружится!
Так что решение о званном обеде было воспринято с радостью. Хоть как-то разнообразить очень суженный круг общения! Курьер-мальчишка развез приглашения, и привез ответные записки. Естественно, никто не отказался. Потому как отказывать главному арендодателю, а тем более человеку, через чьи руки проходило большинство финансовых потоков местного округа было не разумно. Кроме того, пригласили французского повара – Франсуа Микотелли, на что миссис Трамбл, оскорбленная в своих лучших чувствах, попыталась подать в отставку, но быстро сменила гнев на милость, когда прозвучало предложение провести небольшой отпуск с полным пансионом в Бате*.
Основной движущей силой подготовки стала Элизабет, хорошо помнившая званные обеды в отчем доме. Именно она выезжала с экономкой и списком необходимых продуктов для обеда. Она же взялась за украшение гостиной и столовой. И Айрин с Анной оказались в подневольном заточении, при постоянном сопровождении камеристок.
Наступление пятницы принесло облегчение всем, кроме Элизабет и Айрин, которые с утра все проверяли и контролировали. К съезду гостей даже матушка сдалась, но все равно была горда тем, что все готово, и краснеть не придется.
Айрин встречала приезжающих внизу, приветствовала, знакомила, коротко справлялась о делах, и предлагала пройти в гостиную, где их уже приветствовал супруг. Опоздавших не было, что весьма порадовало повара и дворецкого, руководившего сервировкой стола, и понимающего, что блюда долго горячими оставаться не смогут. Пока все собирались в гостиной, Анна взялась за музыкальное сопровождение. Айрин ее неплохо натренировала, и большинство гостей отметило, что техника исполнения у девушки возросла. Зато матушка подметила, каким томным и нежным взглядом на золовку смотрит холостой внук старосты деревни.
Наконец-то все собрались и прошли в столовую. Возглавлял процессию староста и Анна, затем шли Хьюго и жена старосты, далее – Эрнст и Элизабет, затем гости. Замыкали процессию Айрин и Пьетро.
Меню званного обеда состояло из четырех перемен:
Оленина по королевски
Фасоль
Картофельные крокеты
Кларет
________________________
Голуби а-ля дюшес
Ягнячьи языки со шпинатом
Кларет
________________________
Куропатки с трюфелями
Куриные кнели
Бекасы на ломтиках печени
Головы бекасов
Шампанское
_________________________
Десерт
Желе по-русски
Желе из кларета
Желе из шампанского
Рисовый торт с миндалем
Торт «Франжепан»
Жаренный козелец и яйца с луком**
***
– Господа! Долгих лет правления нашей королеве Виктории! – Произнес Хьюго, и все отпили из своих бокалов.
– Оленина просто тает во рту, – отметил староста, наслаждаясь блюдом.
– Все-таки французы понимают толк в дичи, хотя их манера готовить и подавать блюда не тушей весьма сомнительна. Мало ли что он туда насовал, – манерно выразилась сидевшая рядом с ним гостья.
– Дорогая миссис Фергюсон, продукты закупает экономка. И поверьте, она не зря получает свое жалованье, – заверил ее Хьюго.
– Да уж! Со слугами вам повезло, – согласилась та, – сейчас хороших сыскать тяжело.
– Поддерживаю Вас, – высказалась другая. – Все приходится контролировать, слишком много дерзят, а уж про то, что все они вороваты, я просто молчу.
– А Вы слышали, что Крейтоны выдали наконец-то замуж свою старшенькую?
– Сами виноваты, не надо было давать ей волю!
– Молодежь не отличается благонравием, как в былые времена.
– Кстати, мистер Монтгомери Вы уже договорились о приобретении завода? – поинтересовался староста. – Ведь Вам придется расширять и угледобывающую фабрику, поэтому многие надеются на получение работы.
– На днях я отправлюсь на заключительную встречу, где все и решим, – ответил Хьюго, почему-то глянув при этом на жену.
– Да это же настоящий шедевр, – воскликнул какой-то гость, увидев куропаток.
– Надо отдать должное, повар хорош, удивил.
– Вы еще не видели десерт, – учтиво произнесла Айрин.
– А вы не стали закупать его у Стивенса? – Удивился гость.
– Франсуа ревниво следит, чтобы никто не вмешивался в его меню. Мы не решились перечить ему. Как Вы правильно отметили, хорошего повара, как и слугу, найти не просто, – отметила Айрин.
Так, за разговорами, потом перетекшими в библиотеку вместе с напитками покрепче и сигарами для мужчин, и с чаем и с фруктами для женщин в гостиную, где миссис Монтгомери смогла похвалиться выращенными экзотическими плодами, прошло оставшееся время.
Комментарий к
* Бат – город-курорт, известный своими источниками в 18-19 веках.
** Захлебнулась слюной)))
========== Часть 13 ==========
Суббота и воскресенье, последовавшие за обедом, прошли в обычной суете. Понедельник был полон хлопот перед отъездом Хьюго в Манчестер. Хьюго, Пьетро и нотариус мужа, Конан Аэртон с утра заперлись в кабинете, объявив, чтобы их никто не беспокоил. Моросящий дождь прекратился, и женщины решились прогуляться. Айрин предложила пройтись до знакомого сарайчика, в который накануне ее муж и Пьетро зачем-то привезли большой мешок. Если бы они это сделали в открытую, то она не обратила бы внимания, но они подъехали к заднему двору, и, открыв ворота явно заранее припасенным ключом, выгрузили мешок, после чего вернулись к главным воротам, сделав вид, что подъехали только что. Обнаружить явно непонятные для нее действия Айрин удалось лишь в результате ее прогулки к беседке, где она дышала воздухом со своей камеристкой. Та, как всегда не обратила внимание, а если и обратила, то не подала виду. Ее это не касается!
Зато Айрин решилась (пока ее не отследил Пьетро) разузнать хоть что-нибудь. Элизабет разворчалась, что приехать сюда и ходить по глухомани явно не лучшая идея, но Айрин, не обращая внимания на ее слова, предложила им посидеть в беседке, пока она посмотрит заинтересовавшее ее помещение. В результате в беседке остались Анна и камеристки, Айрин же прогулялась до сарайчика, а Элизабет проследила за дочерью.
Внутри ничего необычного не было, саркофаг был закрыт, но от внимательного взгляда молодой женщины не укрылся стоптанный, старый сапог, потертый до дыр. Она молча подняла его и поставила на крышку саркофага. Развернулась и пошла обратно, когда на ее пути выросла Элизабет.
– И что ты здесь забыла? – сурово спросила та у дочери.
– Мама, я многое не могу пока объяснить, просто пока наблюдаю, – ответила Айрин.
Матушка стала внимательно осматривать сарай, но никого более не обнаружила. Тут до дочери дошло, в чем подозревает ее мать.
– Матушка, надеюсь, ты не думаешь, что я назначила тут кому-то свидание? – Удивленно спросила Айрин.
– Я надеюсь, что у тебя хватит ума не наделать глупостей, – уже смягчившись, ответила та.
***
Вечером супруг позвал жену в кабинет. Разговор, произошедший там, поставил Айрин в недоумение.
– Любимая, я завтра с утра уеду, но боюсь, что за этим последует некоторая цепь событий, рассказывать о которой мне пока не хочется. Но заставить тебя страдать я тоже не могу, – начал он, расхаживая от волнения по кабинету.
Миссис Монтгомери насторожилась.
– У тебя появилась другая? – С ужасом спросила она.
– Что? – В изумлении спросил он. – Конечно, нет! Что за глупости ты говоришь? Я люблю мою девочку и никто мне больше не нужен.
Он нежно поцеловал ее и продолжил:
– У Пьетро будет письмо, в нем правда. Он отдаст его только после того, как все случится.
– Что случится? – в недоумении спросила она.
– Помни только то, что я никому не дам тебя в обиду. И про письмо у Пьетро.
Он опять стал целовать ее, но это Рин мало успокоило. Что-то явно назрело, и оставалось только ждать, и надеяться хоть когда-нибудь получить объяснения на счет происходящего сейчас.
***
Неделя пролетела быстро. Айрин ожидала приезда супруга с потаенной тревогой, которую она никак не проявляла внешне, но отказалась выезжать хоть куда-нибудь. Матушка пожала плечами, но настаивать не решилась. Анна тоже смирилась. По вечерам они устраивали чтения, а приходившие с утренним визитом жены арендаторов приносили кучу сплетен и новостей.
Айрин несколько раз смотрела в окно, но дорога оставалась пустой. Видимо, от напряжения у миссис Монтгомери случился обморок. Ее уложили на кровать и ослабили шнуровку. Элизабет осталась с дочерью. Небольшое подозрение мучило многоопытную матушку, но она пока не стала его озвучивать.
Наконец зашла Финч и доложила, что экипаж подъезжает. Элизабет пресекла попытку дочери подняться, и, оставив камеристку присмотреть за ней, отправилась вниз, чтобы поприветствовать зятя, и попросить его пройти к жене.
По мнению Айрин ее не было очень долго. Молодая женщина поднялась. Финч ничего не осталось, как последовать за хозяйкой.
Спустившись в холл, Рин поразилась тишине, царившей среди домочадцев, и ужасу, застывшему в их глазах.
========== Часть 14 ==========
Миссис Монтгомери наконец-то пришла в себя, обнаружив, что ее отнесли и уложили на постель. Рядом стояли плачущие матушка, Анна и верная Финч, подносящая к ее носу соли. Их запах до конца прогнал морок сознания, но чувства не вернулись. Она просто лежала, не ощущая ничего. Еще несколько минут назад она была счастливой женщиной, у которой были муж, любовь и милые женские радости. Теперь отнято все, даже желание жить.
– Дочка, ты поплачь, – погладив ее по руке, с болью в голосе попросила матушка.
– Действительно, мэм, поплачьте, – поддержала Элизабет искренне сочувствующая Финч.
