Текст книги "Дары любви"

Автор книги: Мануэлла

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

Он усмехается, словно понимая– предоставленный им выбор ужасен. Отдать себя в его мерзкие руки или обречь отца на позор и бесчестье, тюрьму , а мать– на смерть от нищеты. Но молчит, пристально глядя на меня.

Я медленно начинаю раздеваться, неловко  пытаясь пальцами развязать шнуровку платья.  Справившись, я приспускаю платье с плеч. Он рычит:

–Смотри на меня!

Я поднимаю голову, глядя в его темные глаза. Он ждёт стыда, испуга– я не доставлю ему такого удовольствия. Платье шелковой струйкой сползает на пол, я остаюсь лишь  в тонкой нижней рубашке. Он пожирает меня взглядом. Я снимаю чулки, чувствуя холодное прикосновение воздуха к голым ногам. Осталась одна тонкая рубашка. Набравшись смелости, я снимаю ее, оставшись полностью раздетой. Я смотрю на него, видя, как его взгляд заполняет вожделение. Несколько минут он просто молча смотрит на меня, я начинаю смущаться, пытаясь прикрыться руками.

–Нет, Люси. Распусти волосы и подойди ко мне.

Я вынимаю заколку, мои волосы каскадом рассыпаются по плечам. Медленно подхожу к нему. Он встаёт рядом со мной, но не прикасается. Лишь долго смотрит на меня, словно лаская взглядом. Мои соски набухают. Он хриплым голосом произносит:

–Сядь в кресло и раздвинь ноги.

Я сажусь в кресло, откинувшись на его мягкую спинку. Я словно вся горю– от стыда, и от безумного чувства возбуждения. Каждой клеточкой я чувствую вожделение, притяжение между нами. Огромную страсть....И  огромную ненависть. Обоюдные.

Он опускает на колени у кресла, притягивая меня к себе. Наклонившись, он обводит языком сосок, затем втягивает его в рот– я не в силах сдержать стон. Он обхватывает мою талию рукой,  продолжая ласкать грудь. Я чувствую его вторую руку у себя между ног– он пальцем входит в меня, я пытаюсь отстраниться, но он лишь крепче держит меня. Он начинает целовать меня, повторяя пальцем движения языка. Я чувствую волны наслаждения, приходящие по моему телу. Он ускоряет движения пальцем, добавляет ещё один, все быстрее и быстрее входя в меня. Языком он ласкает мои груди, я выгибаюсь навстречу его движениям, бесстыдно предлагая себя. И вдруг что-то словно взрывается во мне, я уже не сдерживаю громких стонов, лёжа головой на его плече. Он держит меня в своих сильных руках, пока я будто  опускаюсь на землю.

–Приятный сюрприз– с усмешкой произносит он.

Я непонимающе поднимаю взгляд. Он лениво гладит мою грудь. Мне снова становится ужасно стыдно...

Вдруг он резко встаёт, отталкивая меня на спинку кресла, и уходит. Уже у двери он оборачивается:

–Сразу видно, что в тебе нет коммерческой жилки Бойлов– за свою девственность ты могла бы получить гораздо больше...

Он выходит, оставляя меня заливаться слезами в одиночестве....

Аласдер

         Путь к вершине горы, на которой стоит монастырь, очень трудный. Но старший брат, одержимый желанием несметного богатства, упрямо движется за своим проводником. Вот они достигают огромной стены, которой обнесен монастырь. Проводник делает ему знак рукой, приказывая следовать за ним. Он отодвигает один из больших камней, стоящих у ворот, под ним обнаруживается лаз. Молча, в полной темноте,  старший брат ползет по узкому лазу за монахом.

Я иду к себе, а руки мои дрожат. Мне так хотелось обнять Люси, прижать к себе. Ненависть, что подпитывается ужасными воспоминаниями моего детства, начинает понемногу  слабеть. Мисс Бойл– достойная противница. Заплачь она, начни умолять– мне было бы гораздо легче. Но видеть ее решимость, сквозь которую  пробивается  страх, невозможно.

Я с силой бью рукой по стене. Зову слугу:

–Поднимитесь к мисс Бойл, скажите, я ожидаю сегодня вечером, что она будет меня сопровождать. Все необходимое она найдет в шкафу. Принесите ей ванну и отправьте кого-нибудь из девушек горничной.

Видно, что слуга считает ниже своего достоинства прислуживать шлюхе господина ( у нас в Ирландии все просто, все называется своими именами). Но он  молча кланяется и выходит.

Я иду в свой кабинет, пытаясь отвлечься делами, но буквы словно танцуют перед моими глазами– я вижу не  их, а Люси. Люси, выгибающуюся навстречу моему языку, Люси, предлагающую мне всю себя без остатка. В моих ушах стоит ее негромкий стон... Он нарастает, превращаясь в крик . Нет, пойстойте– этот крик? Он реален. Около двери кабинета слышны голоса, дверь распахивается, и в комнату влетает Люси с опухишими глазами и ворохом платьев в руках. Позади нее на меня виновато косится слуга. Спрятав улыбку, я отпускаю слугу:

–Ну, мисс Бойл, что вас привело сюда? Трагедия– не ваше поприще, вы решили оставить пустые слезы и перейти к драме?

Люси грозно смотрит на меня, я буквально вижу ореол гнева над всей ее фигурой:

–Вы! Как вы могли подумать, что я буду сопровождать вас в этом?!– она тычет мне в лицо платьями, задыхаясь от эмоций.

–Вы пойдете туда, куда я вам скажу! И наденете то, что я  вам прикажу! Вы– моя! Вы это понимаете?! Я не отпущу вас, и вы будете делать все, что я говорю! Ни слезы, ни мольбы, ни уговоры– ничего не поможет!

Я подхожу к ней, резко схватив за руку, притягиваю к себе, целуя эти сладкие губы. Я сжимаю ее в объятиях так, словно хочу раствориться в ней, стать единым целым. Я возбужден до предела. Понимая, что если не остановлюсь сейчас, то возьму ее прямо здесь, на жёстком полу кабинета, я прерываю поцелуй.

Люси моргает, не понимая, что произошло. Она лишь учащенно дышит, судорожно сжимая ворох платьев в руках.

–А теперь идите и приведите себя в порядок. И если вы не будете в этом платье к вечеру, то, клянусь святым Патриком, я вытащу вас из комнаты голой. Уверен, в таком наряде вы произведете фурор...

Я отворачиваюсь и начинаю медленно дышать, чтобы успокоиться. Чтобы не наброситься на нее прямо здесь. Нет, первый раз ( по моему телу проходит дрожь, когда я вспоминаю, каково было мое удивление , даже нет,  счастье, когда я узнал, что та, кого я считал искушенной светской дамой, лишь играющей в леди, оказалась невинной).

Я слышу стук двери за спиной...

Люси

                       Средний брат сидел у зеркала, что стояло посреди огромной залы огромного особняка. Он стал известен и богат, но его глодало желание ещё большего величия, ему казалось, что его талант не раскрылся в полную силу. Он понимал, что не может сыграть многое , потому что не знает, каково это, не чувствует. Ему предстояло сыграть роль призрака в собственной пьесе, но он ...он никогда не был по ту сторону жизни, не знал, что чувствуют души умерших, какими желаниями или чаяниями наполнена их загробная жизнь....

Я вылетаю из кабинета с такой скоростью, словно за мной гонится стая волков. По пути я вижу оценивающий взгляд молодых лакеев– те словно смотрят, что  такого  во мне нашел  их хозяин, жарко ли я могу греть кровать по ночам. Я приказываю себе не обращать на это внимания, думая лишь о том, какой великой цели служит подобное унижение.

Проходя мимо кухни, я вижу экономку, тихо  распекающую повариху и двух девушек-служанок.  Я решаюсь завязать разговор:

–Простите, мне нужна помощь.

Все разом замолкают, поворачиваясь ко мне. Я вижу в их взглядах неприкрытое  презрение. Экономка первой приходит в себя:

–Чем могу быть полезна?

Она намеренно не добавляет " мисс" или " леди", словно бы указывая мне, что девушки, так именующиеся, не продают свое тело незнакомым мужчинам, не живут в их домах, не делят с ними кровать. Я уверена, вся прислуга считает меня алчной искательницей богатых мужчин и приключений. Я не могу рассказать им ничего– таково было одно из условий контракта. Даже если меня узнают на каком-либо приеме в полусвете, я должна буду говорить, что по своей воле сопровождаю Аласдэра, впрочем, теперь  я уверена, что он ославит мое имя на всю страну. И мы, Бойлы, сохраним все владения и деньги, но навеки потеряем доступ в общество. Выходит, и все мои ухищрения с запиской были пустыми...

Я возвращаюсь от своих мыслей к реальности. Экономка, нетерпеливо глядя на меня, повторяет вопрос.

–О, простите, я задумалась– извиняюсь я– мне нужна помощь с платьями. Кто– нибудь из прислуги умеет шить? Видите ли, они слегка...слегка нескромные. Я хотела бы немного изменить фасон , одного из них, мне нужно сделать это до вечера.

Одна из девушек громко хмыкает, насмехаясь то ли над моей почти невыполнимой просьбой так быстро переделать платье, то ли над тем, что такая особа как пытается скрыться за скромным платьем. Экономка с минуту задумчиво  смотрит на меня, затем отвечает:

–Простите, но милорд не давал относительно этого никаких указаний.

И, с этими словами, она отворачивается от меня, давая понять, каково мое истинное положение в доме: я– такая же прислуга, как и они. Только мои обязанности заключаются лишь в том, чтобы удовлетворять их хозяина.

Горячие слезы обиды текут по моим щекам, пока я поднимаюсь к своей комнате. Меня ненавидят все в этом доме, хоть я и не знаю их, и ничего им не сделала. Внезапно я вспоминаю, как искажается лицо Аласдэра, когда он упоминает о моем отце. Это не просто так....Но продолжить мысль мне не даёт звук открывающейся двери в гардеробную.

Входит Аласдер. Он уже переодет в свободную рубашку, закатанную до локтей, и брюки. И тут до меня с ужасом доходит: это– не гардеробная! Это – дверь в его комнату. Наши комнаты – смежные.

–Мне сказали, что вы просили слуг помощи с платьями? Запомните, леди, вы здесь– никто! Вы– всего лишь вещь для моего удовольствия! И если вы собираетесь взывать к жалости моих слуг– не выйдет!– Аласдер гневно смотрит на меня, придвигаясь все ближе к кровати, на которой я сижу. Я не в силах вымолвить и слова.

–Ваши слезы приберегите для более важных моментов, вам ясно?! Если ещё раз мои слуги придут ко мне просить за вас ( вот, оказывается, в чем дело– экономка или девушки оказались не столь бесчувственными, как я считала), то вы об этом сильно  пожалеете! – сверкая глаза, он надвигается на меня, огромный словно гора.

Я пытаюсь отодвинуться, но Аласдер оказывается быстрее– он хватает меня за руку, опрокидывая на кровать. Я не успею моргнуть, как мужчина  лежит на мне, неистово целуя. Его губы жадно сминают мои, воздуха становится все меньше, я стараюсь увернуться, но все тщетно– он словно обезумел.

Одной рукой он удерживает мои руки над головой, другой начинает гладить мою грудь сквозь ткань платья. Затем он внезапно отпускает меня. С моих губ срывается вздох облегчения– от него это не скрывается– я вижу усмешку, искривившую его губы.

Вдруг он хватает лиф платья руками, с силой разрывая его. Я пытаюсь отбиваться, но что я могу сделать – мои жалкие удары для него даже неощутимы. Слезы вновь наполняют мои глаза. Он же продолжает раздевать меня.

Я лежу с какой-то покорной обречённостью– моих сил бороться уже не осталось. Я встаю, когда он приподнимает меня, чтобы снять то, что осталось от платья. Лежу неподвижно, когда он освобождает меня от сорочки и чулков. Я слышу как вздох восхищения вылетает из его груди, когда он  видит меня обнаженной. Его глаза словно ласкают мое тело, в них я вижу отголоски нежности. Нет, не может быть! Он– варвар! В его намерениях– лишь осквернить меня, поставить свою печать...

Аласдер встаёт, быстро избавляясь от одежды, ложится рядом. Я вздрагиваю от прикосновения его обнаженного тела к моему. Словно ток проходит между нами, и это возвращает меня в реальность, которая ужасает– сейчас случится непоправимое. Я понимаю, что сама согласилась на это, и поздно уже отступать, но я– Бойл. Я не сдамся без боя, я не собираюсь облегчать ему задачу.

Я начинаю отчаянно сопротивляться, с удовлетворением видя, как расширились от удивления его глаза. Но тут он придвигается ближе ко мне, целует....и  целует меня так нежно, так ласково, что волна наслаждения пробегает по моему телу. Мои руки словно живут своей жизнью– я глажу его плечи, волосы.  Он отрывается от моих губ, его взгляд потемнел, я чувствую его возбуждение у моего бедра.

Он наклоняется к моей груди, целуя,  обводя языком сосок...я теряю контроль над собой, мои стоны заполняют комнату. Он целует другую грудь, руки нежно гладят мой живот, бедра. Вот  поцелуи опускаются все ниже, руками он раздвигает мои бедра, и его губы оказываются...О,Боже, это невыносимо приятно, но ...

Мне становится неудержимо стыдно, я пытаюсь сомкнуть ноги, но он удерживает их. Его язык обрушивается на меня, в безумном ритме даря  наслаждение. Я выгибаюсь навстречу движениям его рта,  руки комкают простыни,  н в силах сдержать стона, я с силой  двигаю бедрами.

Внезапно, он поднимается на локтях, придвигается ко мне, с каким-то диким упоением целуя мои губы. Я чувствую его между своими бедрами. Он резко входит в меня– меня разрывает от невыносимой боли. Слезы текут из глаз. Я сжалась, пытаясь утихомирить эти ощущения, боль. Он нежно целует меня, не двигаясь. Его рука, скользя между нашими телами, находит чувствительную точку на моем лоне. Меня буквально затапливает волна страсти, боль уходит. Я я крепче прижимаюсь к нему, обхватывая ногами. Он вновь начинает двигаться во мне, боли больше нет, есть только безумное желание. Я стону в возмущении, когда он выходит из меня. Он усмехается, с силой входя вновь. Его движения ускоряются, я начинаю хватать ртом воздух, словно рыба– я чувствую себя так...так, словно умираю и рождаюсь вновь. Словно огонь течет по моим венам, и вдруг я взрываюсь в безумном экстазе, шепча обессилевшими губами его имя. Это заставляет и его излиться в меня с тихим хриплым стоном....

Я лежу, не в силах прийти в себя. Нет ни слез, ни волнения. Есть только чувство усталости и покоя. Словно бы я всю жизнь к этому шла. Словно бы мы созданы друг для друга. Словно нет унизительного  договора...Я придвигаюсь к Аласдеру, переполненная чувствами, желая обнять его, но обнимаю лишь подушку. Аласдер стоит у кровати, уже в брюках и с рубашкой в руках. Его взгляд вновь жёсткий:

–Я надеюсь, вам хватит пары часов, чтобы привести себя в порядок? Я буду ждать вас внизу, и если вы не выйдете к этому времени, я стащу вас вниз за волосы...-с этими словами он выходит, громко хлопая дверью.

Не такое мечтает услышать каждая девушка после своего первого раза ...Я бросаюсь на подушку, задыхаясь от рыданий...

Аласдер

                       Вдруг на ум ему пришли слова его слухи о ведунье. Та жила далеко в темном лесу, не выходя к людям. Но слава о ней шла по всем землям. Говорили, что она в силах решить исход любой войны, подарить дитя тем, кто уже потерял всякую надежду, сделать великим правителем или повергнуть в прах все мечты и чаяния.

Средний брат не верил в россказни, но подумал, что в его просьбе ведунья, задобренная звоном золотых монет, уж точно не откажет. И он отправился в путь.

  Я почти бегу по коридору в свою комнату. Я мог бы выйти через смежную дверь, но боюсь, что ещё минута– и я упаду на колени перед Люси, умоляя простить меня. Господи, она так невинна. Так наивна– я вспоминаю ту мечтательную полуулыбку, с которой она искала меня рядом с собой, ее страстные поцелуи и нежные объятия... Эта дурочка уже нафантазировала себе вечную и долгую жизнь со мной... Я ненавижу себя за то, что творю с ней. Для меня это– сродни издевательству над ребенком. В душе моей сейчас должно царить упоение– я сломал жизнь Бойла, я отомстил всей их семье. Ни старик Бойл, ни его жена, ни Люси уже не смогут жить счастливо как прежде– позор дочери всегда незримо будет присутствовать в их жизни. Но странно– осознание этого приносит мне только боль. Боль и ненависть. К себе.

Я, сбрасывая одежду на ходу, быстрым шагом иду к пруду у поместья. Вода остудит меня. Мне наплевать на то, что подумают слуги, если увидят, как их полуголый хозяин почти бежит вечером купаться–  своей зацикленностью на Бойлах или помощи соотечественникам я давно приобрел звание сумасшедшего.

Спустя пару часов я стою в гостиной. Жар все ещё сжигает меня изнутри. И даже заплыв в практически ледяной воде не помог. Имя жару– Люси.

Раздается звук каблуков, я смотрю на лестницу...Ангел. я вижу ангела– Люси спускается в смущении отведя взгляд. Ее прекрасные волосы локонами спускаются вниз, перехваченные сзади светло-голубой лентой в тон платью. Ее платье – оно одно из тех, что я выбрал. И , в то же время, нет. Светло-голубое платье, с корсетом, что до неприличия открывает грудь. Украшенное нежным гипюром на рукавах, и цветами у края корсета. Она прекрасна. Я подаю ей руку, и понимаю– я не хочу, чтобы на нее смотрели. Никто! Она– моя! Я не смогу делить ее ни с одним жадным мужским взглядом.

Мы едем в карете в полном молчании. Люси не понимает причину моей внезапной злости– она ведь верно исполнила мой приказ. Да и злиться стоило бы ей, после всего, что она перенесла по моей прихоти.  Но она ведёт себя с поистине королевским достоинством. Так, что я не чувствую никакого удовлетворения– она так и остаётся девушкой из высшего света, ничем не запятнанной, гордой, даже столкнувшись с такими унижениями. А я так и остаюсь все тем же нищим ирландцем, для которого эти девушки – словно пирожное на витрине дорогого магазина. Всегда будут лишь недосягаемой мечтой.

В Воксхолл гарденз, куда мы сегодня едем, собирается весь бомонд. Дамы полусвета наравне с представительницами высшего общества флиртуют, пьют шампанское, стреляют глазками из-под замысловатых полумасок или подают тайный знак ухажёром на языке веера, чтобы те увели их вглубь одного из десятков  затейливых лабиринтов.

Люси идёт со мной словно королева. Я вижу, как мужчины провожают ее взглядами. Я слышу женские  шепотки вокруг– как же, наследница Бойлов вышла в люди не с джентльменом! Знать не прощает подобных ошибок. Мужские же голоса наперебой повторяют о том, какой я везучий.

Но представление ещё не началось. Я вижу  у беседки группу своих друзей, вернее, богатых щеголей, прожигателей жизни. С ними мы познакомились тогда, когда я, старше их на несколько лет, разбогател и всеми правдами и неправдами смог поступить в Итон.

Доминик Лейтон, высокий блондин, с внешностью херувима, начинает петь дифирамбы Люси. Он подмигивает мне, как бы хваля мой вкус. Его пытается перещеголять в галантности темноволосый  красавец, Этьен Де Брюс, дамский угодник  высшего уровня из всей нашей компании– за ним открыта охота всеми девушками на выданье из ближайших графств. Но ему удается, ловко избегая брачных сетей, крутить романы с завидной регулярностью.

Эдвард Сентфорд, виконт Сентфордский, суровый молодой мужчина, прошедший войну, и отдавший Родине не только лишь долг, но и левую ногу до колена,– единственный из нас, кто, кажется, всегда собран и серьёзен. Вот и сейчас он хмурится, переводя взгляд с Люси на меня. Он не понимает, почему девушка так одета, сопровождает меня в такое место.

Я представляю Люси друзьям. Следует ни к чему не обязывающий обмен любезностями. Но я понимаю – спектакль начался. Притягиваю Люси к себе и страстно целую в губы. Поцелуй едва не выходит из-под контроля– мне хочется заклеймить Люси перед всем миром. Сказать всем мужчинам, что так пялились на нее, что она – моя!

Я отстраняюсь, все ещё держа Люси за талию. С удовольствием видя, как лицо и грудь девушки заливает румянец стыда– наконец-то! Брешь, нет, пролом в самообладании этой гордячки! Ледяная Королева, мисс Люсинда Бойл! Та, что отвергла столько предложений за два сезона. Поглядите теперь на нее– стоит, вся дрожа, словно осиновый лист.

Я подмигиваю друзьям, опешившим от такого– они видят состояние Люси. Что ни говори, но принуждение не в их правилах. И было не в моих. До встречи с мисс Бойл.

–Мы с мисс Бойл оставим вас, джентльмены. Пойдем искать самую темную аллею в местных лабиринтах. Люси обещала показать мне нечто увлекательное, а я люблю сюрпризы– я говорю нарочито громко, чтобы все сплетники, собравшиеся сегодня здесь, завтра первым же делом разнесли новости об услышанном.

Я со смехом подталкиваю Люси к зелёным тропам лабиринта, но она стоит, словно мраморная статуя, в освещении дивных гирлянд из крохотных фонариков над нашими головами.

И тут я слышу рычание, оборачиваюсь– мощная фигура Эдварда надвигается на меня:

–Ты знаешь, Аласдер, я всегда был за тебя. Все эти годы ( это правда, Эдвард– первый, кто принял меня в друзья, в равные себе в Итоне). Но сейчас ты ...– он со злостью сжимает кулаки.

–Я? И что же, позволь узнать, я делаю? – я, усмехаясь, смотрю ему прямо в глаза. Драка? Отлично– тогда  репутация мисс Бойл будет разбита в прах просто за вечер.

Он отворачивается от меня, словно я ему омерзителен. Хромая, подходит к Люси:

–Мисс Бойл, я могу предложить вам свою помощь? Давайте я отвезу вас домой? – он касается ее руки так нежно, словно она– хрупкая статуэтка. В моем мозгу словно взрывается молния– моя! Только я имею право так касаться ее! Только мне она может в ответ так улыбаться– робко, с благодарностью во взгляде. Словно я– герой. Но Люси всегда смотрит на меня  или с ненавистью, или с проклятым равнодушием.

Я хватаю Эдварда за плечо:

–Не смей ее трогать!

Он сбрасывает мою руку словно мотылька– несмотря на увечье, он сильнее всех нас троих вместе взятых. Я бросаюсь на него, друзья нас разнимают.

Я держусь рукой за разбитый нос. У Эварда на лице разливается фиолетовый синяк. Вокруг нас собралась толпа. Дамы в ужасе округляют глаза, пахнет нюхательными солями. Мужчины, напротив,  азартно обсуждают увиденное.

Эдвард молча смотрит на Люси, словно бы спрашивая ее, нужна ли ей помощь, защита. Я тоже смотрю на нее, усмехаясь– ну, давайте, мисс Бойл. Ответьте " да"– и завтра же ваш отец попадет в тюрьму. А матушка– в работный дом.

Люси берет себя в руки. С улыбкой отвечая Эварду:

–Нет, благодарю Вас, мистер Сентфорд, меня сопроводит Аласдер– она дала мне понять, что всё ещё " в игре", назвав меня просто по имени перед всеми. Что же, она храбрая девочка, моя Люси. Меня берет гордость за нее.

Люси нежно гладит по руке Эварда, с восхищением глядя на него– я все бы отдал за такой взгляд. Затем  возвращает свой бокал слуге, что стоит позади толпы, с подносом в руках. Берёт меня под руку, и мы идём из сада к экипажу.

Обратно мы едем также молча. Я лежу, подняв голову вверх, хоть кровь уже остановилась. Я намеренно не смотрю на Люси, хоть и чувствую ее взгляд на себе. Я всё ещё в шоке– что я готов был сделать с лучшим другом, даже более– с единственным мужчиной, что помог мне в жизни, только за то, что он посмел дотронуться до Люси. Что он посмел предложить ей помощь, что она...она могла воспринимать его как мужчину, быть ему благодарной, восхищаться им... Это осознание убивает меня. Не ясно, кто у кого в плену, кто по итогу будет расплачиваться– Люси или я.

Вдруг, заглушая мерный стук колес по мостовой, раздается тихий, полный непонятной мне нежности голос Люси:

–Вам очень больно?

И ее нежная рука...Она касается моего лица, носа. Легко, словно крылья бабочки, ее пальцы ощупывают меня, гладят. Я не выдерживаю, притягивая ее к себе, усадив на колени. Она обнимает меня, словно мать. Гладит мою голову. Я прильнул к ней всем телом, я дышу ею, я живу лишь ею. Она– словно весь мир для меня. Я чувствую, как слезы текут из глаз...Господи, что же будет дальше?

Люси

            Оказавшись внутри, старший брат видит прекрасное дерево, что растет посреди двора. Его плоды словно светятся золотом изнутри. Его листва ярче изумрудов. Старший брат оглядывается– вокруг никого. Даже его проводник– и тот сбежал. Что же, не придется делиться. Мужчина вытаскивает заранее припасенные мешки, подбегает к дереву, спешно  срывая плоды, бросает их в мешок. Наконец, оба мешка его полны. Вокруг тишина– сегодня Госпожа Удача явно на его стороне.

То, что я чувствовала в экипаже... Всеобъемлющая любовь. Мне стало жалко Аласдера. Жалко так, словно он – не взрослый мужчина, своей мощью пугающий многих, а маленький одинокий мальчик, отвергаемый всем миром. Мне казалось, что я чувствую его слезы.

Но, стоило нам только приехать к особняку, как он вновь нацепил маску злодея. Сухо попрощавшись со мной, он сообщил, что не будет беспокоить меня этой ночью. И мне показалось, что сказал он это с некоторым смущением. Хорошо. Я намеренно смотрела ему прямо в глаза– почему в нашем странном тандеме весь стыд и унижения должны быть только на моей доле?

Почти три недели  я сопровождала Аласдера в игорные заведения, в театры , а ещё и в дома с сомнительной репутацией. Это были в основном загородные дома холостяков, где собирались не обременные моралью члены высшего света. Но, что странно, стоило какому-либо мужчине даже просто взглянуть на меня, как Аласдер вспыхивал словно спичка. Хоть сам, по сути,  выставлял меня в роли разбитной женщины. В загородном поместье виконта Седжвика, куда мы приехали на выходные, собирались джентльмены и дамы полусвета ( в том числе и я, Люсинда Бойл, чья репутация в свете была безнадежно разрушена), а также замужние леди, уже родившие мужу наследника и ещё одного ребенка, и теперь имевшие большую свободу, нежели ранее. Их сопровождали так называемые приятели. И, хоть ночевать отводилось каждому гостю строго в своей комнате, но все знали, что с приходом темноты гости начнут навещать друг друга, а все это– лишь игра в условности.

Аласдер играл в карты с мужчинами, а я, сказавшись усталой, вышла на балкон. Я была утомлена пустыми беседами, глупыми улыбками и комплиментами. Я хотела лишь тишины и покоя. Нехотя Аласдер отпустил меня, заверив, что завершит партию, найдет меня и проводит в мою комнату ( я не сомневалась в том, что и сам он там же и останется. Все эти три  недели Аласдер каждую ночь приходил ко мне в комнату в своем особняке, все чаще оставаясь почти до утра. А недавно начал разговоры о том, что хотел бы, чтобы я переехала к нему в спальню).

Я стояла, размышляя над своей дальнейшей судьбой– когда все закончится, что я буду делать? Без репутации, без друзей и даже знакомых. Стану парией в высшем свете. Вдруг рядом со мной раздался мужской голос:

–Такая прекрасная леди– и скучает в одиночестве.

Я обернулась– это был один из гостей, мужчина красивый, но какой-то холодной жёсткой красотой. По-моему, это был лорд-канцлер, о котором ходили слухи, что из-за него покончила с собой любовница самого короля, когда лорд отверг ее притязания.

–Позвольте представиться, Эдвард Стинтон,– промолвил мужчина, игнорируя мое молчание.

Воспитание во мне взяло верх:

–Люсинда Бойл. Очень приятно, мистер Стинтон ( мои догадки подтвердились, это был он).

Мужчина же, шагнув ко мне, устремил свой взгляд в неприлично глубокий вырез моего платья, хоть я и пыталась прикрыть его руками, делая вид, что мне холодно– взять с собой шаль мне запретил Аласдер.

–Я ещё в Нортон-хаус заприметил вас, моя милая– жадно осклабился мужчина– но тогда вы были недосягаемы. Столько отвергнутых предложений руки и сердца. И вот теперь, я с удивлением узнаю, что  вы стали искать нечто иное, чем замужество.

Меня передернуло от отвращения. Я начала искать пути отступления, поглядывая на дверь позади Стинтона.

Мужчина же, похотливо уставившись на мою грудь, продолжал:

–Теперь и у меня есть , что вам предложить, мисс Бойл. Поверьте, я богаче этой деревенщины, Мак-Кермика, да и мои связи и знакомства гораздо выше ( Стинтон намекал на тесную дружбу с самим принцем-регентом). Только скажите, и все, что вы захотите, будет у ваших ног. Дома, драгоценности, экипажи.

С этими словами он подходил все ближе и ближе. Я отшатнулась:

–Мистер Стинтон– я понимала, что взывать к чести джентльмена в его случае бесполезно, ведь Аласдер разорвал мою репутацию в клочья, так что теперь я не могу требовать к себе отношения как к леди, поэтому решила напугать его– вы ведь знаете, как ревнив мистер Мак-Кермик, давайте оставим разговоры...

Но Стинтон, верно, решил, что я так набиваю себе цену, ломаю комедию перед потенциальным покровителем уровнем выше нынешнего. Он подошёл ко мне, захватив в кольцо своих рук, наклонился  и поцеловал. Я вырывалась, но он был гораздо сильнее. Я уже начала паниковать, как вдруг почувствовала, что свободна– Стинтона с силой оторвали от меня. Я взглянула на своего спасителя– это был Аласдер. Он гневно смотрел на меня, а рядом с ним полулежал Стинтон, закрывая рукой разбитый нос. Аласдер, весь дрожа от гнева, схватил меня за руку, потащив к комнате. Он велел слуге собрать все наши вещи ( мы должны были остаться здесь на все выходные) и подготовить экипаж. Пока я сидела на кровати, он молча пил виски. Пришел хозяин дома с извинениями, но Аласдер выставил его из комнаты. Когда экипаж был готов, он, вновь не говоря ни слова, схватил меня за руку и потащил мимо шокированных гостей к нему.

Первое время мы ехали молча, только стук колес нарушал тишину. Вдруг Аласдер зло бросил:

–Ну и как он тебе!? Лучше удовлетворил!? – он уставился на меня с такой ненавистью в глазах, словно хотел испепелить взглядом.

Я молчала– это злило его ещё больше:

–Не забывай о договоре! Сколько бы он ни предложил тебе, а судьба твоей семьи в моих руках! -казалось, в него вселился сам дьявол, так он был зол.

Вдруг он рванул меня на себя, я едва не упала. Он поставил меня на колени посреди экипажа, и начал расстёгивать брюки:

–Если ты ведёшь себя как шлюха, то будь добра– и работай как она– он достал свой возбужденный член, схватив меня за шею, приблизил мое лицо к нему:

–Возьми его в рот– я стояла, не в силах пошевелиться или ответить. Он провел большим пальцем руки по моим губам, открывая их. Затем на смену пальцам пришло его мужское орудие. Руками же он обхватил корсаж моего платья, рванув его вниз с такой силой, что я осталась обнаженной до пояса. Он велел мне облизать головку члена, я подчинилась, испытывая какое&-то странное возбуждение, граничащее с мазохизмом. Затем я взяла в рот его орудие, лаская его, посасывая, а он гладил руками мою грудь, возбуждая пальцами тугие камешки сосков. Вдруг Аласдер откинулся спиной на сиденье и застонал. Он обхватил член рукой, двигая взад-вперед, другой он удерживал меня. Вдруг струя его семени брызнула мне на грудь, а он сам сотрясался от наслаждения.

Немного позже он разрешил мне встать, кинув платок. Мы кое-как привели себя в порядок. Всю дорогу до особняка он молчал, даже не глядя на меня. Я чувствовала себя так, словно меня вываляли в грязи.

Едва приехав домой, он бросил служанке, что прибиралась  в гостиной:

–Пусть вещи мисс Бойл перенесут в мою спальню.

И, не глядя на меня, пошел в кабинет. Я ворвалась туда минуту спустя, когда меня отпустили оцепенение и позор перед слугами:

–Я не буду спать с вами!

–Я разочарую тебя, Люси, но ты уже это делаешь– хмыкнул Аласдер, сидя за столом и потягивая виски.