Текст книги "Люди, Бооги и Монстры (СИ)"

Автор книги: MandoDiao

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)

– Да твою ж мать, – Бен закатил глаза. – Ну какого хуя, его только не хватало!

– Ага, знатно подлил масла в огонь. За твоей жопой журналисты охотятся, зато Департамент тебе охрану выделил, ребята возле двери троих из желтых газет спровадили только за последний час. Докторша сказала, что тебя сегодня отпустят. У тебя есть, куда поехать?

Наверное, все-таки для него было слишком много плохих новостей за раз, потому что голова начала раскалываться, как хрустящая корочка. С зубодробительными прострелами в висок.

– К матери, я чую, тоже не вариант. Ладно, в отеле тоже ничего будет.

– Тебе нельзя одному, после сотрясения надо будить каждые три часа. У меня так было, когда я на скейте шибанулся с моста. Рвало ночью, как будто я намешал с три ведра алкашни.

– Я смотрю, у тебя богатый опыт в распитии алкогольных напитков, – заметил Бен, шипя от боли.

– Очнись, Шерман, я же О’Доннел, – он пожал плечами. – Это как спрашивать, пробовал ли американец бургер, и зачем русскому медведь.

– Зачем?

– Затем, что хоть кто-то катается на велосипеде по их дебильным дорогам.

Бен долго смотрел на Алекса, пока не произнес:

– И это я псих.

~~~

– О, – вырвалось у Бена, когда он обернулся на звук открывшейся двери. Он стянул с себя больничную одежду и стоял голый, как раз собираясь переодеться.

– Успокойся. У тебя нет ничего, чего бы я еще не видел, – в палату зашел Купер в своем черном пальто, видимо, приехавший из участка сразу после смены, и скинул спортивную сумку на кровать. – Это тебе.

– Что там?

Джон закатил глаза.

– Костюм пасхального зайца.

Бен непонимающе моргнул, прикрываясь между ног больничной рубашкой – он даже в душ с Купером одновременно не ходил.

– Одежда твоя, баклан. Из шкафчика забрал. Ты же не собирался ехать в окровавленной форме? – тот перевел взгляд на кучу черной одежды на стуле и вздохнул. – А нет, вижу. Собирался.

– Я же не знал, что под сопровождением имелся в виду ты.

– Господи. Вообще-то в 21 веке придумали такую полезную вещь, называется «телефон», – Джон присел в кресло, где до этого валялся Алекс.

– А вдруг ты был занят?

Бен открыл сумку и достал джинсы, толстовку и куртку. Ну да, какие трусы? Запасного нижнего белья он с собой не брал.

– Как снимать кеды с высоковольтной линии, так я не занят. А как забрать твою задницу из больницы, так куча дел, – Джон потер ладони о бедра. – Одевайся, дятел. Дьюи уже ждет нас в машине.

Бен быстро натянул джинсы, чувствуя взгляд Купера хуже прожектора.

– Дьюи? А он что здесь делает? О-ох, – скакать со штанинами была плохая идея, и у Бена резко закружилась голова и замелькали черные пятна перед глазами. Чуть не упав, он вдруг почувствовал теплую большую руку на груди, которая помогла ему выпрямиться. Поджав губы в одну тонкую линию, Купер смотрел на него сверху вниз с мрачным выражением лица.

– Лучше спроси, кого тут нет сегодня. Шишки из Департамента отчитались перед прессой и фьюить на своих лимузинах к едрене фене. Хоть операцию с госбюджета оплатят, – произнес Джон, его шершавая ладонь все еще лежала у Бена на груди.

Он, кажется, перестал дышать, смотря куда угодно, но только не Куперу в глаза. Джон, видимо, что-то уловил и сделал шаг назад.

– Я буду за дверью.

Бен натянул кофту и, прежде чем выйти, взглянул в зеркало. В ответ на него уставилась жертва боксерского ринга с фиолетовым заплывшим глазом и полоской пластыря через весь лоб. Ну, по крайней мере, теперь к вопросу «а не ебнулся ли он головой, чтобы так реагировать на Джона Купера» можно было честно ответить «о да, и было чертовски больно».

– Мальчик мой, иди-ка к папочке, – Бен не успел сесть на переднее сидение, как со спины его заграбастал Дьюи в крепкое объятие своими длинными, жилистыми руками. – Спасибо тебе, парень. Слышишь? Спасибо. – Он уткнулся лбом ему в щеку, в нос ударил запах кофе и ментоловой жвачки. – И О’Доннелу передай. Если бы у меня был сын, я бы хотел, чтобы это был ты. Понял? – Дьюи смачно поцеловал его в щеку. – Я люблю тебя, чел.

– Изменяешь мне, старик? – улыбнулся уголком губ Купер, садясь за руль и заводя Додж.

– Ни за что, дорогая.

Бен вырвался из объятий и обернулся, стерев влажный след со щеки.

– Ты что тут забыл?

На заднем сидении Дьюи закинул руки за кожаные подголовники и вздохнул.

– Да что-что, ждал, пока кончится операция. Ты врачей не знаешь? Ничего не обещаем, бла-бла-бла. Состояние тяжелое, бла-бла. Первые сутки самые непредсказуемые. Бла. Суки, кишечник ей своими членами порвали. Кастрировал бы, нахуй, прямо в зале суда, а не отпускал пол залог.

Улыбка слетела с лица Бена, и он тихо переспросил:

– В смысле, отпускал?

Он заметил, как Купер и Дьюи переглянулись в зеркало заднего вида. Так вот почему ему показалось, что Джон что-то от него скрывает.

– Давай тебе Джон объяснит, а? Мне тут выходить буквально через два квартала, а семейных разборок мне и дома хватает от души.

Бен чувствовал себя преданным. Не ими, а всей жизнью в целом. Как будто он был тем несчастным из легенд, который тащил огромный валун на верхушку горы, а валун раздавил его на обратном пути по склону.

Да, в мире не было чистого добра и зла, но отпускать насильников, которые чуть не убили полицейскую? Которые сломали ей жизнь? Даже если она выживет, ей потребуются годы, чтобы вернуться к нормальной жизни. Или всю оставшуюся жизнь она будет делать вид, что все в порядке. Будет бояться заводить детей. Хранить пистолет под кроватью. Пить таблетки, чтобы хоть немного поспать. Ходить к психотерапевтам, мучиться от паранойи, стоит какому-то типу зайти сзади. И ей будет стыдно до конца своих дней за то, в чем она даже не виновата.

– Бен, – голос Джона вырвал его из вихря отчаянных мыслей. Он уставился на Купера единственным открытым глазом. – Поговорим, когда приедем.

Сжав изо всех сил кулаки и с трудом удерживая их на коленях, Бен отвернулся к окну, не мигая уставившись на ночные фонари. Глотать получалось с трудом, в горле застрял непробиваемый ком.

– Так, тут мой выход, Джон, выпусти меня. Парень, – прежде чем выйти, Дьюи крепко сжал плечо Бена. – Не бесись. Мы на твоей стороне.

Бен судорожно кивнул и проводил взглядом Дудека, который ушел в свой приветливый, горящий теплым светом дом. В окне его жена накрывала стол к ужину. Бен вжался в пассажирское кресло и закрыл глаза. Глупо ненавидеть людей только потому, что они хотели забыть произошедшее.

Если никто не слышал, что дерево упало – падало ли оно? Имя Сандры прозвучит еще несколько раз по телевизору, а затем его забудут. Уже забыли, стоило ее коллегам разъехаться по домам.

Пятое шоссе, полный газ, тихий шум мотора в напряженной тишине. Дороги были пустые, и вскоре Купер припарковал Челенджер на подъездной дорожке у своего дома. Бен моргнул. Какого рожна они тут делали?

– Я попросил отвезти меня в отель, – напомнил он, не отстегиваясь и чувствуя, что терпение было на исходе.

– Чтобы я потом ловил тебя возле дома Райта? Нет, спасибо. Сегодня останешься здесь, – ответил Джон, даже на него не взглянув.

– Они отпустили Райта?

– У детективов с ним сделка. Он сдаст тех, кто не успел трахнуть Ньявес, но тоже находились в доме. Включая того, кто ебнул тебе битой по лицу.

– Сделка, – повторил Бен, отстегнул ремень безопасности и вышел из машины, хлопнув дверью. – Сделка, твою мать. Ну просто охуеть, – он прикрыл рот кулаком и сделал несколько быстрых шагов, как загнанный зверь.

Купер медленно вышел из машины и закрыл Челенджер на брелок.

– Ну, и как ты хотел мне все объяснить? – Ярость бурлила в нем, подталкивая на неразумные поступки.

Джон устало на него посмотрел, будто осунувшись за те пятнадцать минут, что они ехали от дома Дьюи. Морщины прорезали его щеки от носа к тонкому рту. Стоять на улице было прохладно, и он засунул руки в карманы пальто.

– В дом.

С этим тоном было лучше не спорить, но и запугать Бена уже было не так легко. Не тогда, когда изнутри клокотало желание отомстить.

– Учти, тебе понадобится что-то большее, чем пространные разговоры о мире, в котором мы живем.

– Иди уже.

Они поднялись по ступеням и неловко разошлись в дверном проеме. Джон снял с себя пальто и кинул на спинку кресла.

– У меня сегодня отец умер.

Бен прошел в гостиную и сел на диван, безразлично заметив:

– Я слышал.

Купер присоединился к нему, ухватив с собой из барного шкафчика стакан для виски, само виски и бутылку воды. Диван крякнул пружинами, но выдержал, прогнувшись под его весом.

– Это что?

– Нельзя мешать психотропные с алкоголем, так что ты пьешь минералочку, – едко улыбнувшись, Джон открыл бутылку и налил себе виски.

– Говнюк.

– Я же говорил, что его посадили за то, что он изнасиловал и убил кое-кого?

Бен сложил руки на груди и молча кивнул.

– А теперь то, что не слышал. Отец спалил меня с мужскими журналами в пятнадцать. – Джон залпом выпил полстакана и громко выдохнул. – Ох, крепкая зараза. И именно тогда я начал встречаться с Моникой из параллельного класса.

– Зачем?

– Это был 92-ой, – скривился Купер, утирая губы. – Если ты был открытым геем, ты был никем. Ни в армию не возьмут, ни уж тем более на престижную работу, если будет хотя бы подозрение, что ты по сосискам. Про школу я вообще молчу. Тем более, к тому времени мне пришлось устроиться на ночные смены грузчиком в порт – отец все пропивал, а сестре постоянно нужны были деньги на ребенка. Так что Моника была, как это, – он махнул рукой, – самое оно для прикрытия.

– Где твоя сестра сейчас? – Бен подозревал, что где-то в этой истории крылись демоны намного страшнее тех, что встречал он сам.

– В Калгари. Канаде. С Джошем и своим новым мужем Мэтью, – последнее имя он издевательски протянул. – Джошу уже сколько? Двадцать четыре скоро стукнет. Чуть младше тебя. Тогда он только орал и обмазывался говном с головы до ног. Я называл его «дерьмогном». Но не суть, – Купер потер лоб ладонью, – ты должен знать, что Моника была охренительно красивой. Большие глаза, длинные ноги, такая девочка-серфер, с упругим задом и клевыми буферами. Хотела стать спасателем после школы.

– Но не стала.

Джон посмотрел на него, не донеся стакан до рта, и в глазах его отразилась боль.

– Нет, – он сделал глоток и сощурился, глядя куда-то перед собой. – Не стала. Я ушел из дома, не появлялся в школе. Хотел даже бросить все и уехать куда-нибудь на заработки – например, в ту же Канаду, ловить в Онтарио щуку или судака. Тогда там вообще нормально платили. За три месяца сезона почти 30 тысяч баксов. Местных, конечно.

– Что случилось?

– Моника искала меня, а потом пришла ко мне домой.

Глаза Купера остекленели под цвет льда. Сердце Бена разрывалось на куски, как будто это он был там, вместо Джона, в тот день.

– Все как-то дерьмово сложилось. Джесс уехала к родне, а я пришел только на третий день, когда мне дозвонилась ее мать. – Он облизнул губы и, тяжело вздохнув, спокойно произнес. – Конечно, я сразу все понял. Он спал в блевотине на полу. Мон валялась в ванне. Врачи потом сказали, что она умирала почти сутки, истекая кровью.

Бен закрыл ладонью глаза, слушая, как в наступившей тишине тикали часы.

– Мне жаль, – его голос дрогнул.

– Дьюи тоже знает, – кивнул Джон, словно отвечая на молчаливый вопрос. – Лори. Я рассказал ей, когда мы только начали встречаться. Но чего они не знают, что она была беременна. – Он сделал паузу, будто только сейчас осознав полностью этот факт. – От меня.

Он помолчал, допил виски и налил вторую порцию. Бен не знал, что сказать, и не был до конца уверен, что хотел узнать эту историю из прошлого Купера. Насколько было бы проще по-прежнему считать его просто жестоким ублюдком.

– Так что да. Я тебя отлично понимаю. Жажда крови, безрассудные поступки. Мир должен поплатиться, – они столкнулись взглядами, и в глазах Купера осталась лишь тоска. – Я натворил много разной хуйни, прежде чем оказался в участке. И за некоторые вещи мне до сих пор стыдно. У тебя есть все шансы не допустить моих ошибок, и оставить жизни рассудить, что в итоге получит Биби Райт.

– А если не рассудит?

– Слышал поговорку: каждый несет тот крест, который сможет вынести. И Райт гораздо больше накажет себя сам, чем когда-либо будет в твоей власти. Или, – Купер пожал плечами, – его найдет младший брат Ньявес и вышибет ему нахуй мозги, что, кстати, более вероятно, ведь этого его месть. Не твоя.

– Не знаю, что ты хочешь, чтобы я тебе сказал, – честно ответил Бен.

Джон покачал головой.

– Ничего. Я рассказал, ты выслушал. Если завтра я приеду тебя арестовывать, моя совесть будет чиста. – Он хлопнул в ладоши и поднялся. – Хорошая вышла сказка на ночь, а теперь детям пора спать. Я разбужу тебя через три часа, все, как доктор прописал, а теперь съеби с глаз долой и оставь меня одного.

Ночью Бену стало плохо. Он уснул в спальне Купера и проснулся от приступа головной боли. Подступила тошнота, в рот хлынула обжигающая желчь, и ему пришлось срочно вставать и идти в ванну. Он нашел унитаз на ощупь, и его тут же вывернуло. Руки дрожали, голова кружилась, и пульсировало в висках, он присел на колени, держась холодными как лед пальцами за края унитаза.

Дышать, надо дышать. И постараться не запачкать коврик на полу, иначе Купер его убьет.

Внезапно ванну залил свет, и Бен сощурился в сторону двери. В проеме стоял Джон, хмуро уставившись в ответ.

– Долбанное луковое горе. Лекарства пил?

Бен кивнул.

– Воды принести?

Бен кивнул еще раз, чувствуя, как желудок странно сокращается где-то внутри. Его скрутил сухой спазм, и он навис над унитазом, сплевывая вязкую слюну.

– Фу, блять, – он вытер рукой губы.

Купер вернулся с бутылкой воды и приложил к его лбу. Боже, святая прохладная благодать. Бен простонал, закрыв глаза от наслаждения и придерживая бутылку возле лица. Он думал, что Купер сразу уйдет, но тот присел на бортик ванны напротив.

– Один плюс – хрень с тренингами кончилась. – Он успел переодеться в домашнюю футболку и мягкие штаны, но не похоже, что еще ложился спать.

– Вот так неудача, – прохрипел Бен. – Я только накатал отчет о том, какие мы охеренные. И с чего Ватели с нас слезла?

Он старался отвлечься на разговор, борясь со слабостью во всем теле. Вода немного помогла успокоить горящее от желчи горло. Зубы неприятно саднило, и Бен глотнул еще воды.

– Отчет сдашь, чтобы допустили к экзамену. Теперь у нее есть О’Доннел. Она выставит так, что он отличился благодаря ее промывке мозгов. – Купер потер глаз и свесил руки с колен. – Лучше?

– Вроде, – Бен стер остатки слюны с подбородка. – По-крайней мере, чужой прекратил рваться наружу.

Джон встал рядом с ним и склонился, протянув руку.

– Давай, помогу добраться до кровати.

– У тебя есть Плакс, рот сполоснуть?

Купер обхватил его за талию и с легкостью поднял на ноги.

– Господи, тебя шатает, как одноногого солдата, а ты за свежесть дыхания переживаешь, принцесса.

Тем не менее, Джон терпеливо страховал его возле раковины, пока он умывался. С его помощью Бен доковылял до спальни и упал на простыни с облегченным вздохом. Купер выключил свет в ванной и собрался уйти.

– Ты спать?

Джон замер возле двери.

– Ну, вообще-то два часа ночи. И это у тебя отпуск на две недели, а мне завтра на работу.

Купер что, оправдывался? Вот это номер. Значило ли это, что Джон и сам думал остаться в комнате, Бен не знал. Как он выглядел для него со стороны? Лежит весь в синяках в одних джинсах на чужой кровати. На которой Джон и Дэвид наверняка провели немало интересного времени, трах…

Блять.

– Точно, спокойной ночи.

Джон не стал закрывать дверь и молча ушел, оставив его полыхать от стыда в темноте. Господи, ну он и дурак. Он же бесит Купера с самого начала гребанного тренинга, на что он, собственно, надеялся?

От слова «надеялся» у Бена свело рот от мерзости. В смысле, гейский перепих не то, на что он будет когда-либо готов. Может, если только сверху, но Купер его за такие предложения в бараний рог скрутит и выкинет из дома спать на улице. Бен перевернулся и открыл глаза, уставившись в потолок. Укурившись в старших классах, он провел парочку экспериментов с университетским приятелем, и сейчас тоже не горел желанием пробовать анал. Кого может возбудить член в говне?

Бен разглядывал отсветы уличных фонарей на потолке и слушал, как Джон ходил где-то в гостиной. Он купил себе дом в Кастаике, надеясь, что тот станет его крепостью. Убежищем. А это всего лишь обычная картонная коробка на бетонной подставке. И она не защитит его от проблем. Зато защищает Джон, который не дремлет и, судя по звукам, смотрит телевизор, готовый прийти к нему на помощь, стоит только позвать. Джон, который зачем-то рассказал о своем прошлом.

Бену было физически больно думать об этом. Наверное, Купер долгие годы винил себя, прежде чем смирился с мыслью, что не в его власти было что-то изменить. Как и он сам долго не мог принять свою беспомощность, пока Тильда не вправила ему мозги. Странно, что у него до сих пор нет близких людей или друзей, к которым он мог поехать. Кроме Купера. Хах. Не значит ли это, что ему снова пора к психиатру?

Он закрыл глаза и, не зная сколько, лежал так, наполовину укрывшись одеялом. Он слышал, как Джон выключил телевизор. Наверное, пошел спать до будильника, который должен был прозвенеть через следующие три часа. Дом погрузился в тишину.

Каждый пятый коп терял семью, разводился, запивал, начинал принимать наркоту или просто вышибал себе мозги из револьвера, стоило выйти на пенсию. Бен надеялся, что он в эти пятые не попадет, и его старость окончится где-нибудь на побережье. С молодыми девчонками, которые будут не против пососать его старый член. Хотя он не против одиночества, может, даже когда-нибудь заведет собаку.

Может, завести ее уже сейчас?

Бен не слышал шагов, но почему-то вдруг почувствовал себя неуютно. Дыша тихо и равномерно, он старался не двигать веками. Это же Джон? Но зачем ему приходить в комнату, пока Бен спит? Проверить, как он?

Не выдержав, он открыл глаза, сразу наткнувшись взглядом на темную фигуру Купера. Тот стоял, прислонившись к косяку и сложив руки на голой безволосой груди. Уличный фонарь расчертил его кожу бледными полосками.

Нервный трепет из груди медленно переполз ниже и осел в животе. Ему стало труднее сохранять спокойный ритм дыхания, тысячи вопросов крутились у него в голове. Не сказав ни слова, Джон вышел на свет, смотря на него изучающе, будучи далеко в своих мыслях.

Не он ли говорил, что собрался идти спать? Бен чувствовал запах алкоголя, но взгляд Купера был слишком трезв, чтобы уверенно сказать, что он пил все это время. Чего он ждет? И что еще интереснее, чего он хочет?

Джон сделал несколько шагов в его сторону, обходя кровать со стороны окна. Бен знал, что стоило бы подать голос. Сказать хоть что-нибудь. Про то, что Джон, оказывается, и правда лунатит. Или что Бен завтра обязательно отдаст ковер из ванной в химчистку вместе со своей формой. Джон сел на кровать, и она ощутимо прогнулась. Бен смотрел на него не отрываясь, размышляя, что сделал бы Купер, если бы он действительно спал? Ушел бы на диван, в этом нет сомнений. Значит ли это, что Бен сам его пригласил своим молчанием?

Он невесело ухмыльнулся, зная, что являет собой жалкое зрелище со своими синяками и китайской щелочкой вместо левого глаза. О да, великий соблазнитель. Бен откинул одеяло и, чтобы приглашение стало более явным, погладил член сквозь джинсы. Во взгляде Купера зажегся интерес, одна бровь приподнялась в немом вопросе, а губы дрогнули в едва заметной улыбке. Он в сомнении наклонил голову, будто спрашивал, что Бен мог предложить еще.

Однако Джон не собирался просто смотреть, он коснулся его безвольно лежащей руки от запястья и прошелся одним слитным движением до бицепса. Бен помнил, что ногти у него обстрижены под самый корень, потому чувствовал лишь мягкие кончики пальцев, огладившие его грудь с редкими волосами, ребра и живот. Большим пальцем он погладил дорожку волос, уходившую под джинсы, вызвав легкую щекотку. Бен втянул мышцы живота и вздохнул. Ощущать его дразнящие прикосновения было приятно.

Джон убрал руку и поднялся, его тень закрыла от Бена свет от окна. Он передумал? Решил, что идея слишком плохая и не стоило даже заморачиваться? Но Джон не ушел. Он снял штаны: сначала медленно спустил пояс до бедер, а затем стащил по одной штанине, переступив с ноги на ногу. Когда он выпрямился, то показался Бену еще больше.

В другой ситуации Бен был бы не очень рад увидеть настолько огромного парня вроде Джона возле своей кровати в середине ночи, однако, во-первых, технически кровать с самого начала принадлежала Куперу и он имел полное право здесь находиться, во-вторых, Бен меньше всего хотел сейчас остаться в полном одиночестве.

И все же он понятия не имел, что творилось у Джона в голове. Стоило ли ему беспокоиться? Не то, чтобы у него было много вариантов, к чему все шло, но Бен отчетливо понимал, что активнее лежачего бревна в постели ему сегодня сыграть не получится. Поясница противно ныла, синяк на щеке пульсировал, отдавая болью куда-то в левое ухо. Хуже, наверное, было только, когда он в академии сломал руку и пытался заняться сексом с рукой в гипсе. Очень неловко, стыдно, и закончилось для Эбби переломом носа из-за одного неаккуратного движения.

Тем более, что за последнюю неделю он успел многое обдумать и пару раз очень успешно пофантазировать с салфетками. Что Купер однажды достаточно разозлится и насильно его поцелует. Или стащит штаны, склонит голову и возьмет член в рот. Или зажмет его после смены в душевой, пока все будут на дежурстве. Руки на кафеле, мокрые тела, и Бен не стал бы возражать против любого расклада. Но в этих фантазиях точно не было деталей про избиение битой. То, что Купер воспринял его достаточно соблазнительным с половиной лица Джекилла, уже было странно.

Не подозревая об этой мешанине в голове Бена, Джон не спеша лег сверху, удерживая вес тела на руках, и коснулся бедром его эрекции. Господи, у него встал так быстро? Бен скосил глаза вниз между их телами. Даже во время секса с девчонками ему требовалось немного подрочить, чтобы настроиться на нужный лад. Какого?

Джон, наверное, подумал, что он испугался, потому что, устроившись на локте, успокаивающе положил другую руку ему на грудь. А затем провел большим пальцем по соску, и Бен почувствовал, как кровь прилила к щекам. Он облизнул губы, пока Джон кончиком пальца очерчивал чувствительный ореол, будто снова водил по краю бокала. Купер склонился к его лицу, и они обменялись легким поцелуем на пробу. Без языка, обхватывая губы и отпуская с влажным чмоком. В верхнюю губу, а затем в нижнюю. Джон облизнул палец, и снова погладил его сосок, нажав подушечкой пальца сверху, словно втирая слюну.

Бен, чтобы хоть как-то ответить, положил руку ему на шею и запустил пальцы в волосы. Джон принял это как поощрение к более смелым действиям: провел шершавой ладонью по редким волосам на его груди, ловко вытащил из петли пуговицу на джинсах и опустил молнию.

С облегченным «ода-а» на выдохе, Бен почувствовал, как Джон вытащил головку наружу и провел по ней большим пальцем. Недовольный узкими джинсами, он на этом не остановился, встал рядом с ним на колени и потянул джинсы вниз. Бен с готовностью поджал ноги к груди, чтобы было удобнее их снять. Джон выкинул его штаны куда-то на пол и устроил колено между его ног, оперся руками по обеим от него сторонам и опустил лицо к его груди. Поцелуй? И снова не угадал. Джон коснулся его кожи холодным носом, а затем теплой щекой, обдавая горячим дыханием. Ниже, и ниже, повторяя одно и тоже, и не касаясь губами, а лишь нежась в ощущении близости. Когда он дошел до его бедер, то спустился на кровати и устроился между его членом и нежной кожей бедра.

Бен понятия не имел, откуда у Купера такая выдержка. Хотя о чем это он? Он в постели у самого терпеливого копа Лос-Анджелеса, который позволял себе вспышки ярости только, когда ему не оставляли выбора. Было ли в прошлом Джона что-то, из-за чего он развил железный самоконтроль, Бену оставалось только гадать. Во всяком случае, ему было до Купера далеко: он дернул бедрами, прося о большем. Ощущение влажного языка вызвало мелкую дрожь по всему телу, и Бен поджал пальцы на ногах.

О-о. О Боже. Судорожно вздохнув и сжав простыню в кулак, Бен приподнял голову, чтобы не пропустить ни одной секунды. Джон прошелся приоткрытыми губами по его члену, затем снова коснулся носом и потерся о член щекой. На губах у него играла развратная улыбка, будто он вполне осознавал, насколько недостаточными Бену кажутся его прикосновения.

Он взял его член в руку и несколько раз с силой подвигал вверх и вниз. Сухая горячая кожа была слишком тонкой и чувствительной к каждой мозоли на его руке, обрезанная крайняя плоть поднималась до головки и снова упруго возвращалась на место. Бен запрокинул голову и простонал, не в силах сдерживаться. Даже боль в щеке ушла на второй план, смытая волнами горячего возбуждения.

Бен почувствовал, как Джон раздвинул ладонями его бедра, придерживая их снизу под ягодицами, и на нежной коже паха ощутил его дыхание, легкую щетину подбородка и прикосновение губ. Господи, кажется, оно отдалось горячей волной аж где-то в пятках.

Однако минета явно не было в сегодняшней программе. Бен разочарованно простонал, когда поддразнивания кончились, и Джон снова вытянулся вдоль его тела. Бен уже хотел нарушить тишину. Он бы сказал: «Вернись и возьми его в рот, черт тебя подери». Или «какого хрена ты меня мучаешь?». А может даже что-то более опрометчивое: «дай мне кончить, и я сделаю все, что попросишь». Но не успел вымолвить ни слова, потому что Джон увлек его в поцелуй. Который тут же разорвал, и они какое-то время просто дышали общим воздухом, вдыхая дыхание друг друга. Его колено все еще было у Бена между ног, и он слегка покачивал бедрами, непроизвольно касаясь его мошонки и будто даже не замечая этого.

Купер положил руку ему на затылок, и Бен словно оказался в кольце рук, не видя ничего кроме лица напротив и внимательного, изучающего взгляда. Купер любил смотреть, это было очевидно. Наверное, Бен мог бы попробовать его хваленую выдержку на прочность, начав мастурбировать при нем и не давая к себе прикоснуться. Как долго Джон смог бы сдержаться?

Будто читая его мысли, Купер усмехнулся и навалился бедрами, сталкивая их члены вместе, Бен на секунду потерял ход мыслей и запрокинул голову от сладкой судороги, дернувшей все тело. О боже да, просто… да. Кажется, он уже был на такой стадии, что готов был кончить, только потеревшись об одеяло.

Джон воспользовался моментом и поцеловал его между шеей и плечом, впервые за все время втянув кожу между губ и широко лизнув до самого уха. Жадно, быстро, будто не удержавшись.

Бен совсем перестал понимать, чего хотел от него Купер. Однако его вполне устраивало, что Джон прижал его член своим животом и ритмично стал покачиваться бедрами вперед и назад, медленно, но верно подталкивая его к оргазму. Джон потянул его за мочку уха зубами, вынуждая его обхватить себя за шею, Бен снова простонал, голова полыхала от жара. Черт подери, как хорошо.

Он уплывал на волне возбуждения, когда вдруг понял, что до этого момента с ним возились, как с хрустальным. Джон перестал удерживать свой вес на руках и лег всем телом сверху, скользя жадными руками по бокам и подныривая под поясницу. О да, вот так. И еще сильнее. Бен выгнулся от прикосновения навстречу его горячей коже и губам, мучающим влажными поцелуями шею. Оба их члена стали влажными от текущей смазки, напряжение все сильнее стягивалось внизу живота. Бен с силой вцепился в Купера, вдавливая пальцы у лопаток и соскальзывая по вспотевшей коже вдоль спины от очередного толчка. Он, кажется, утонул под весом Джона в кровати, как будто она была замаскированной трясиной.

Их движения ускорились, шлепки по коже стали яростнее, грубее, Бен схватил Купера за задницу, сминая податливую кожу пальцами. Джона это только подстегнуло, он, как и Бен, уже не стеснялся стонов, громко выдыхая при каждом толчке и даже иногда порыкивая. Они поцеловались, Купер всосал его язык, и, господи, Бен дорого бы отдал, чтобы эти губы сейчас были на другой части его тела.

Хватка Джона на затылке была железная, он ускорял темп, и Бен потерялся в ощущениях. Только жар в голове, раскаленный член, зажатый между ними, требующий, чтобы его сжали сильнее. О господи, да быстрее же ты.

Купер громко простонал, напрягаясь под его руками и делая последние толчки бедрами. Он опустил руку, сжал член Бена, и того мгновенно перекинуло через невидимый барьер, яйца поджались, и мир сузился до требовательной руки на его члене.

– Ох бля-ять, – выдохнул он, когда голова немного прояснилась от оргазма, и расслабленно упал на кровать вместе с Джоном, который обмяк в его объятиях и уткнулся в шею, тяжело дыша. Он все еще поглаживал чувствительный пенис Бена, выдавливая последние капли, пока напряжение окончательно их не покинуло.

Все еще лежа сверху, Купер снова устроился на локте, пытливо уставившись на него в полутьме комнаты. Бен отдал бы полжизни, чтобы увидеть, какого цвета при свете дня его лицо сразу после того, как он кончил – красное и вспотевшее.

– Не думал, что ты такой нерешительный в постели, – выдал Бен, немного отдышавшись.

– Я просто, – Купер перевел дыхание и сглотнул, – не трахаюсь без справки на ВИЧ. Вот получишь результат теста, и мой член в твоем полном в распоряжении.

– А задница, – Бен, осмелев, шлепнул Джона по мягкой, упругой ягодице под рукой.

Джон рассмеялся глубоким, низким смехом и расслабленно выдохнул.

– Посмотрим на твое поведение, новичок.

========== Эпилог ==========

Две недели спустя

В комиссии сидело четыре человека: шеф Департамента полиции Чарли Бек, для своих «Чарли» – наверное, единственный, кому были позволены усы во всем здании, старший детектив из детективного бюро Дэниел Селинджер, по прозвищу «Сел», незнакомая дама из отдела кадров и Казински, его старший по смене.

Бен сдал физический экзамен, написал письменный, заплатил налог, прошел недельный инструктаж и, в шаге от успеха, на финальном интервью понял, что детектива ему не получить. Селинджер был бывшим шефом Сэмми и явно собирался его завалить.

Он отложил бумаги в сторону и сцепил перед собой руки в замок.

– Оставим общие вопросы. Одно и то же всегда, и вы, Шерман, наверняка, уже знаете, каких ответов мы ждем. Поэтому я спрошу прямо. До меня дошли слухи, что у вас возникли разногласия с бывшим напарником. Брайант, кажется, его фамилия?

Бен тяжело посмотрел на Села, прищурившись. Ох, только не надо гнать, козлина. Ты отлично помнишь его фамилию и помогал ему переводиться в другой участок.