Текст книги "Карусель безумия (СИ)"
Автор книги: MadAlena Mor
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)
В этот момент зрачки Освальда расширились, он как будто снова обрёл сознание, и только поэтому Джим инстинктивно присел. И вовремя. В сантиметрах над его головой просвистело лезвие. Джим сгруппировался и перекатился в бок, уходя от следующего удара. За его спиной оказался мужчина в маске чёрного черепа на лице, и продолжал пытаться изрубить офицера Гордона на части. Откуда он взялся, не было времени думать. Джим выхватил пистолет и выстрелил. Попал в плечо, но противник будто и не почувствовал ранения, набросился на Джима, ударил ногой в живот с такой силой, что тот отлетел к стене. Пистолет вылетел из рук. Снова засвистело лезвие японского меча.
Джим чудом успел увернуться от двух замахов и, поднырнув под руку убийце, ударил его локтем в бок. Надолго это не остановит, но даст время найти хоть что-то для защиты.
Что-то. Хоть, что-нибудь?
Убийца нанёс быстрый удар. И следующий. Острейшее лезвие катаны беспощадно тупилось о ржавый кусок железной арматуры, высекая искры. Джим продолжал парировать удары, отступая к противоположной стенке. В фехтовании он был не силён, но пока ему удавалось не умереть. Он снова чудом ушёл из-под выпада, так что лезвие меча чиркнуло по бетонной стене. Джим успел ударить железным прутом по руке Чёрной маски и наконец-то вышиб меч. Он раскололся пополам и стал не интересен своему хозяину.
Теперь почти на равных они снова сцепились. Джима повалили на пол. Незнакомец вывернувшись, умудрился врезать Джиму под дых, выбив весь воздух из лёгких и тут же, опрокинув на живот, сомкнул руки на горле. Колено вдавливалось в спину, а пальцы точно железные сжали горло. Джим не мог сделать и вдоха, не мог дотянуться до нападавшего. В глазах стремительно темнело.
Из последних сил, Джим извернулся и врезал локтем в бок душителю. Хватка на секунду ослабла. Этого было более чем достаточно. Джим тяжело поднялся и успел сделать целых два шага, как его снова повалили ударом ноги в поясницу. На бушующем в крови адреналине он почти не ощущал боли. Не обращая внимания на знакомый свист катаны, он сумел сделать рывок и дотянулся до пистолета. В ту же секунду, что палец лёг на спусковой крючок, Джим перекатился на спину и всадил пулю прямо в лоб Чёрной маски. Тот даже не покачнулся, не выронил меч, который успел подобрать чуть раньше, и на секунду Джиму почудилось, что его невозможно убить вообще, что он сделает необходимый для приёма шаг и смертельно быстро нанесёт финальный удар. Этого не случилось. Сначала со звоном покатился по бетонному полу меч, а следом мёртвой куклой рухнул и сам мечник.
Пульс в ушах бешено грохотал. Такое не часто встречалось в работе Джима. В Готэме в принципе ничего подобного случиться не могло. Он до сих пор не сталкивался с профессиональными убийцами и, если бы не получил военную подготовку, то наверняка был бы уже давно мёртв. Поразительно, как он справился, как будто знал, что нужно делать…
«А ты не промах».
Джим перевёл дыхание и кое-как поднялся. Он не знал, сколько сейчас времени, но эта ночка слишком затянулась. Пингвина нигде не было, наверняка сбежал, чтобы не попасть под раздачу. Далеко уйти он не мог. Нужно было найти его, возможно, что он знал какой-нибудь выход отсюда и подтвердил бы его слова в участке. Чутьё подсказывало, что после увиденного свидетель не помешает.
– Освальд! – позвал он, выглянув в коридор.
Парень не отозвался. Наверняка снова спрятался, что без фонаря не найдёшь. Джим вернулся в ту комнату, чтобы на всякий случай осмотреть вещи покойника, но о том, что он здесь вообще был, напоминала только затупленная катана.
Не мог же он уйти с пулей в голове. Это какой-то розыгрыш. Но на полу, там, где секунду назад лежал противник, тускло поблёскивала только маленькая сплющенная пуля.
«Ещё один грёбанный розыгрыш», – с досадой подумал Джим, отгоняя вопросы посерьёзней.
Задумываться об этом совершенно не хотелось. К чёрту Кошку. К чёрту всех остальных. Прав был Харви – гнилое место. Он вернётся обратной дорогой, хоть вплавь, хоть через огонь. Во что бы то ни стало.
Джим принялся дальше выламывать ржавую решётку, полный решимости довести дело до конца, когда услышал за спиной шорох. Освальд вернулся? Джим оглянулся, но заметил только промелькнувшую в проёме двери маленькую тень.
– Освальд?
Джим выглянул, но никого не увидел. Тишина. Под ногами обнаружилась пара жемчужных бусин. Чуть дальше лежало ещё несколько. Жемчужины куда-то вели.
«Нет, Джимбо, – прозвучал в голове голос Харви. – Это херовая идея. Тебе нужно выбраться из этой задницы. Не отвлекайся».
В конце коридора стояло что-то тёмное, как сгусток темноты, а под ноги снова прикатилось несколько жемчужин.
– Ата… ата… – позвало нечто детским голоском.
Спина была мокрой от выступившего пота. Джим помотал головой, отгоняя наваждение и бросился к решётке. Она уже неплохо поддавалась. Пара ударов и вылетит из креплений, а там первый этаж. До земли не далеко.
– Скорее! Скорее, ломайся ты, ржавая железка!
– Нет! Нееет! Не надо! – закричал кто-то так, будто его резали. – Пожалуйста! Нет! Остановись! Помогите! Кто-нибудь! Нет! Пожалуйста-а!!!
«Нет, Джимбо!..»
Освальда? Снова напоролся на бандитов? Не важно. Кто-то молил о пощаде. Джим не мог это игнорировать и, не раздумывая больше ни секунды, бросился на помощь. Голос становился всё громче. Коридор стал петлять, пока не упёрся в тупик. Вместе с тем, крик резко оборвался, будто кто-то выключил запись.
Тупик.
На глухой серой стене пестрели множества чёрных отпечатков человеческих рук вперемешку с параллельными полосами, будто кто-то пытался процарапать в стене выход.
«Интересно, почему они так настойчиво скребли эту стену? – отстранённо подумал Джим, прислушиваясь к тишине. – Кто же кричал? Или очередная уловка? Найду этого шутника…»
Джим вышел из тупика и огляделся, кажется, он пришёл справа. В одном из коридоров он как будто увидел промелькнувшую тень. Освальд? Нет. Фигурка была меньше ростом. Значит, Кошка. Джим побежал за ней и еле успел затормозить, чтобы не сбить с ног черноволосого мальчика лет десяти в форменном пиджачке.
– А ты что тут делаешь?
– Заблудился, – вздохнул мальчик, посматривая на Джима исподлобья.
– Это понятно, – Джим тоже смотрел на мальца с подозрением. – Как ты сюда попал?
– Я искал одного человека, – мальчик отвёл взгляд в сторону и покраснел.
Тоже погнался за Кошкой? Не исключено.
– Меня зовут Джеймс Гордон, а тебя?
Мальчишка не ответил, снова недоверчиво сверкнув чёрными глазами.
– Ладно. Это ты звал на помощь?
Мальчишка отрицательно замотал головой.
– Может быть, ты слышал, откуда кричали?
Снова недоверчивый взгляд исподлобья. Да уж, обычно дети больше доверяли Джиму.
– Пошли со мной, я выведу тебя отсюда, – Джим протянул руку, но мальчик и не шевельнулся.
– Ты чего? Ты же заблудился. Вдвоём больше шансов найти выход…
Мальчик осторожно отступил на шаг от Джима.
– Меня не нужно бояться. Я хочу тебе помочь. Ты понимаешь меня?
Джим присел на корточки, чтобы заглянуть в лицо мальчишки и только сейчас заметил чёрную корявую тень, возвышавшуюся над ним. Джим никогда в жизни не видел теней, подобных этой. Она не могла существовать просто потому, что в тусклом коридоре не было настолько сильного источника света, да и будь он, тень не падала на стену. Чёрная субстанция казалось одновременно сгустившимся чернильным дымом и при этом имела острые хищные очертания. Да. Теперь Джим видел совершенно точно. Это была совсем не тень. Чёрная тварь стояла над мальчишкой точно его продолжение и рвано подрагивала в пространстве. Как демон или злой дух. Их же не существует, – отчаянно цеплялся за реальность Джим Гордон.
– Что это? – только и смог выдохнуть он, пятясь назад.
Мальчик не ответил. Он сунул в карман руку, чтобы достать связку жемчужных бус и протянул её Джиму. Напуганный непонятной тварью детектив не видел подношения, его взгляд целиком и полностью оказался прикован к тени. Чудовищный нетопырь приближался, становясь всё более осязаемым. Или Джиму только казалось? Это игра света, которому здесь не откуда взяться.
– Что это? – снова повторил Джим, не столько мальчика, сколько самого себя.
– Оно за спиной, – прошептал мальчик, вжав голову и продолжая протягивать Джиму треклятое украшение.
То, что оно было за спиной, Джим и так видел прекрасно. Тень хищно выгибала гребнистую спину и скалила звериную пасть. Она становилась всё больше, возвышалась, расправляя огромные перепончатые крылья, вбирая в себя всё пространство серого облезлого коридора и хрупкую фигуру мальчишки.
– Оно за спиной. Не оглядывайся, – сказал мальчик, прежде чем его лицо поглотил мрак.
Предостережение показалось Джиму нелепым. Зачем оглядываться, ведь монстр перед ним. Нужно бежать. Бежать подальше от этого ужаса, от этой всепоглощающей тьмы.
Прежде, чем сорваться прочь, Джим оглянулся.
/ Если не хочешь, чтобы тебя считали безумцем, не ищи того, чего нельзя найти/
Пробуждение вышло смазанным, потому что Джим не помнил, чтобы вообще засыпал.
Снова тупик. Странное место он выбрал для сна. Он ведь искал выход. Точно, нужно найти выход. Не время для отдыха.
Кажется, он пришёл слева. Коридоры петляли и изворачивались змеёй. От злости Джим уже бежал и только чудом не влетел в какой-то чёрный кокон, свисающий с потолка. Тело. Это было чьё-то тело, завёрнутое в чёрный пластиковый пакет. Судя по размерам, ребёнок.
«Джимбо, иди дальше. Это не твоё дело», – совсем тихо посоветовал в голове голос напарника.
Джим осторожно открыл уголок мешка. Действительно ребёнок, маленький черноволосый мальчик. Где он мог его видеть? Во сне? Попытки припомнить лицо того мальчика успехом не увенчались, монстр за его спиной запомнился намного лучше. Джим скользнул пальцами на шею, чтобы проверить пульс, но видимо задел что-то не то, потому что у мальчика открылся рот и из него посыпались жемчужины.
Снова жемчуг.
Джим отшатнулся. Бусины всё продолжали сыпаться, брызгами отскакивая от пола, осыпали одежду. Но хуже всего было то, что мальчик смотрел на Джима чёрными злыми глазами и пытался что-то произнести, но проклятый жемчуг продолжал сыпаться изо рта.
– Ата… ата…
Джим окончательно перестал понимать, что здесь происходит. Он побежал. Нужно было найти ту палату и доломать проклятую решётку. Коридоры снова сменяли один другой, грязные и облезлые, с пятнами копоти и плесени. Кто-то неслышно следовал за ним, Джим отчётливо слышал шорох за спиной, но каждый раз оборачиваясь, замечал только промелькнувшую тень, а на первый взгляд верная дорога петлёй возвращала его к тупику.
Так не бывает.
Джим снова выбежал вон. Кажется, влево. Снова мешанина коридоров без единой двери, как проклятый лабиринт. Только застенчивый преследователь неслышно скользил следом. Он испробовал, кажется всё, пытался идти по своим следам, делал пометки на стенах, которые при повторном проходе пропадали, менял маршрут и снова упирался в стену. Голова кружилась от непрерывного плутания. Хотелось пить.
Тупик. Проклятый тупик. Проклятый Аркхэм. Проклятый остров.
Джим налетел на стену и завыл от бешенства. Ссаживая костяшки, он бил по стене, скрёб штукатурку, как будто действительно мог выцарапать себе выход наружу. Почерневшая от копоти извёстка сыпалась на пол, обнажая глухое железное перекрытие.
Это не имело никакого смысла. Джим упёрся лбом в стену и шумно выдохнул сквозь сжатые зубы. Так не годилось.
«Соберись, Джимбо, – почти зло скомандовал знакомый голос напарника. – Ты детектив, разве нет? Думай. Что здесь не так?»
Всё.
Джим пару раз стукнулся лбом о грязную стену. Здесь всё было абсолютно не так.
«Сосредоточься на главном», – снова подсказал голос разума.
Почему бы и нет. Всё остальное уже опробовано.
Джим огляделся. Стена. Кто-то запятнал всю стену. Отпечатки разные. Если те, кто их оставил, так и умерли в тупике, не найдя выхода, должны были остаться и трупы. Тут всё должно было быть завалено тлеющими телами. А их нет. Ни клочка плоти, ни одной косточки. Либо попавшие в ловушку всё-таки находили выход, либо сюда приходил кто-то, чтобы забрать тела. И этот кто-то знал дорогу. Он мог вывести, а мог и… вытащить волоком.
«Уже неплохо. Ищи, Джим, ищи».
Джим ещё раз внимательно осмотрелся. В тупике больше ничего не было. Три стены. Джим отошёл подальше, чтобы видеть всё целиком. Снова следы ладоней и полосы царапин, среди них несколько свежих. Не то. Он уже знает, что выход есть, его только нужно найти.
«Продолжай искать и найдёшь».
Чёрные растопыренные ладони махали ему со стены. Что-то выбивалось из общей картины серых отпечатков. Может, показалось? Джим приблизился, чтобы убедиться – на стене ближе к углу едва выделялся нарисованный зелёной краской знак вопроса.
Чья это отметка? Того паренька, Эда? Он ведь любил загадки, если он и сгинул, то из этой ловушки наверняка нашёл выход. Джим обвёл пальцами знак вопроса и провёл чуть выше, нащупав углубление в стене, надавил. Что-то щёлкнуло, и Джиму открылась небольшая панель с кнопками. Долго подбирать пароль тоже не пришлось. Четыре из десяти кнопок были значительно истёрты, уже на четвёртый раз комбинация подошла, и перед Джимом открылись двери лифта.
«Разве это выход?» – недоверчиво спросил голос Харви.
«Другого нет», – ответил сам себе Джим и вошёл в кабину.
Он нажал единственную кнопку на внутренней панели. Двери сомкнулись, Джима тряхнуло, и кабина медленно стала опускаться.
====== Ч.2 Ниже ватерлинии ======
/У безумия нет ни смысла, ни причины, но у него может быть цель/
«Поздравляю, Джимбо, ты в полной заднице», – бодро известил его голос Харви.
Внизу было светло. На стенах тускло мерцали старинные лампы. До подвала пожар точно не добрался. Коридоры выглядели старыми, но чистыми и вполне жилыми. Намного лучше, чем наверху, но Джим понимал, чем это место хуже. Он всё дальше углублялся в эту лечебницу, а это было скверно.
Мимо Джима прошла медсестра, толкая перед собой тележку с лекарствами. Не Ли – светленькая, в уродливых очках. Даже не взглянула, будто Джим стал призраком, и скрылась за углом. Может, она знала какой-нибудь другой выход? Предложений лучше не нашлось. Джим пошёл следом, но никакой медсестры за поворотом не оказалось, а навстречу ему медленно шли мертвецы.
Нет, не мертвецы – эти существа определённо были живы, но их тела кто-то настолько жестоко изуродовал, что и в самой безумной фантазии Джим не мог представить, что с такими увечьями можно жить. Он хотел убежать, но ноги не слушались, будто вросли в пол. Джим остолбенел и просто смотрел в отупении, как мимо него проходят безрукие и безногие калеки. Кто-то опирался на костыли, кто-то полз на руках, у многих лица были обезображены шрамами и кровавыми нарывами. У бедолаги, что прошёл совсем близко, было вырезано почти полчерепа вместе с участком мозга, и без поддержки нижней челюсти на горло свешивался чуть шевелящийся красноватый язык. У большинства виднелись Y-образные швы на торсах. Калек становилось всё больше, они продолжали идти, огибая Джима нескончаемым потоком. Его всё чаще задевали плечами и, наверное, в итоге сбили бы с ног и затоптали, или того хуже – увели за собой, если бы кто-то не схватил Джима за шиворот и не потащил в сторону.
– Нельзя попадаться Профессору, – чуть заикаясь, сказал кто-то.
За дверью продолжалось уныло шествие. Джим вздрогнул и стал остервенело отряхиваться, будто пытался стряхнуть невидимых муравьёв. Запоздалая паника охватила так, что он не сразу заметил своего спасителя.
– Что? – переспросил он.
– Следом за ними шёл Профессор. Он мог тебя увидеть и забрать. Нельзя ему попадаться, – терпеливо повторил тощий паренёк в очках с толстой оправой. Одежда на нём выглядела изношенной и грязной, но на больничную пижаму не походила.
– Я тебя знаю. Ты же Эд, да?
– Эд? – удивлённо переспросил он. – Это моё имя? Я уже и забыл о нём. А вы… ты? Джеймс Гордон. Оттуда. Я уже давно здесь?
– Почти год.
– Почти год, – эхом повторил он.
– Значит, ты действительно отправился в Аркхэм. Зачем?
– Загадка, – пожал плечами Эд и снова повторил. – Почти год…
– Как ты столько продержался? – поразился Джим, снова оглядывая Эда. Он и раньше был худым, но сейчас выглядел даже как будто посиневшим от истощения.
– Я… я приспособился. Я прятался… – пробормотал он, глядя куда-то в сторону. – Перебивался с одного на другое…
Джим тоже оглянулся. Это оказалось настоящее убежище. В углу лежала тонкая подстилка, рядом с которой валялись пустые консервные банки. Стена над лежанкой была знакомо обклеена вырезками, какими-то фотографиями и густо исчеркано зелёными пометками. Всё остальное место занимали шкафчики картотек и кипы пыльных папок.
– Здесь раньше был архив, – пояснил Эд. – Никто сюда не приходил, и я остался здесь.
– Архив?
Джим открыл первую же папку. Личное дело пациента. С зернистой фотографии на него смотрела девушка с обгоревшим лицом, совершенно лысая. Джим прочёл по диагонали: «Светлячок, восемнадцать лет, склонна к пиромании». Следующая папка была на парня с кипельно-белыми волосами: «Виктор Фрайз, заболевание крови, мутации температуры тела»…
– Да. Тут все дела бывших пациентов.
– Ты ведь пришёл сюда, чтобы разгадать тайну Аркхема. Ты что-нибудь нашёл?
– Нашёл, – медленно кивнул Эд.
– Что?
– Глупость.
– Ну, разгадка не всегда так увлекательна, как загадка, – пожал плечами Джим, но Эд не отреагировал на его слова, будто не слышал.
– Но это действительно оказалась глупость. Кто-то из санитаров потерял ключ. Пациенты вырвались на свободу. Начали крушить и поджигать. Чья-то глупость… Не имеет значения, что произошло в Аркхэме, если я не могу найти самую главную разгадку, – Эд скривил рот и зло пнул один из шкафчиков.
– Главную?
– Да. Как выбраться из Аркхэма. Вот самая главная загадка. Самая великая. Самая прекрасная. Загадка загадок!
Джим нахмурился и отступил на шаг к выходу. Кажется, Эд слишком долго пробыл в изоляции.
– Я глупец, – Эд всхлипнул и, сняв очки, потёр покрасневшие веки. – Почти год, а я ни на шаг не подступил к разгадке.
– Ну, ничего. Соберись, Эд. Теперь нас двое. Я тебя выведу, – самонадеянно пообещал Джим, чтобы приободрить сослуживца.
– Выведешь, офицер Гордон? – удивился Эд и прищурился, как будто увидел Джима впервые.
– Ну, да.
– Ну, конечно. Что ж, это можно было бы провернуть, – Эд задумался, что-то прикидывая в уме. – Я испробовал уже все способы, но с тобой… ты мог бы помочь…
– Способ? У тебя есть какой-то план?
– Да… нет. Не то чтобы план. Но это можно было бы попробовать, – Эд выглянул за дверь. – Кажется, они ушли. Это хорошо. Пошли за мной.
Эд повёл его по коридорам, останавливаясь на каждом повороте и прислушиваясь к тишине. Несколько раз мимо них проходила медсестра с тележкой. Сначала Джиму казалось, что они разные, но позже стал замечать, что они отличаются только причёсками, будто клонированные.
– Не обольщайся, их равнодушие напускное, – шепнул Эд. – Они пройдут мимо, но тут же доложат о тебе Профессору.
– Что за профессор?
– Просто Профессор. Он довольно странный… проводит эксперименты на людях. Ты уже видел его подопытных. Не отвлекайся, идём.
Джиму уже начинало казаться, что Эд водит его кругами, когда они пришли в очередной закуток. Эд открыл дверь.
– Сюда. Быстрее.
Джим зашёл в тёмную палату, и дверь за его спиной закрылась. Снаружи глухо щёлкнул замок.
– Эд?
Окошечко в двери чуть приоткрылось.
– Извини, офицер Гордон, – сказал Эд. – Но для меня единственный способ отсюда выбраться – это оставить здесь тебя.
– Что?! Эд!
– Ещё раз, извини, ничего личного.
Окошечко закрылось, прежде чем Джим успел добежать до двери.
– Выпусти меня! Эд! Ублюдок! Э-эд!!!
Джим продолжал колотить по двери, пока не ощутил пробирающий до костей холод, царящий в палате. Морозные узоры прямо на глазах расцветали на металлической задвижке. Вся палата представляла собой большой холодильник. Ни постели, ни жалкого матраца, ничего.
– Эд! Кто-нибудь! – ещё раз крикнул Джим.
Движения его становились скованными, зубы стучали от холода. Джим попытался согреть руки дыханием, но изо рта вырвалось только облачко пара, не принесшее тепла. Его всё сильнее бил озноб. Грёбанный холод. Джим вытащил пистолет и несколько раз выстрелил в замок. Промазал, потому что руки тряслись, как у старика. Да и что могли пули против железной двери? Ноги подломились от бессилия. Джим сел на колени и обхватил себя руками, чтобы сохранить остатки тепла.
Грёбанный Эд. Чокнутый ублюдок. Он совсем слетел с катушек в этой психушке. Как заточение детектива в этот холодильник поможет ему выбраться?
Дрожь уже отпустила, становилось, как будто теплей, но это говорило только следующей стадии обморожения. Джима уже клонило в сон, когда задвижка окошка открылась, и что-то звякнуло о пол.
Перед ним лежал ключ. Небольшой, под пятном ржавчины виднелся стилизованный оттиск совы. Какая глупость, ведь палату нельзя открыть изнутри. Но ему бросили ключ. Кто-то наверху очень любит его. Джим кое-как разогнул суставы и встал. Замочная скважина на двери волшебным образом не появилась.
Всё не просто так. Здесь ничто не просто так. Должен быть выход. Где-то ещё есть дверь. Джим из последних сил стал стряхивать со стен колючие лохмы инея и таки нашёл – целых три замочные скважины. Они располагались в стене совсем рядом, что совершенно не имело смысла. Какая разница, которая, если дверь одна?
Он открыл первый же замок, и дверь тут же обозначила себя, чуть приоткрылась с тихим рокотом. Джим тут же скользнул внутрь, подальше от смертоносного холода.
/Безумие это не только выход, но и вход/
Внутри оказалось так же темно, но намного теплей и даже влажно, как в тропиках, и почти ничего не видно. Под ногами что-то путалось. Ещё одна палата. Логично, если дверь, которая тут же исчезла, будто её и не было, вела в боковую стену. Джим проверил дверь в коридор, но и та оказалась заперта.
Вот же засада. Выбраться из одной палаты, чтобы угодить в другую. Здесь хотя бы не было так холодно.
– Ты растоптал мои цветы, – скорбно сказал некто за спиной детским голосом, но от его интонаций в животе у Джима напомнили о себе остатки озноба морозильной камеры. Он здесь не один.
Он медленно оглянулся и сам не понял, как очутился среди густого леса. За спиной всё так же находилась железная дверь, обитая войлоком, а перед ним оказалась поляна в окружении густых ветвей.
– Ты растоптал мои цветы, – снова грустно повторил детский голосок.
Джим растерянно посмотрел себе под ноги, но кроме переплетения голых корней на кафельном полу, никаких цветов не обнаружил.
– Здесь ничего не цветёт.
– Ты растоптал мои цветы!!! – разгневанно крикнули из глубины ветвей, и эхо прокатилось по металлическим стенам.
Теперь Джим увидел её. Детское личико там, где деревья точно лианы огибали стену и потолок, а внизу во все стороны расходились узловатые корни. Джиму показалось, что девочка запуталась в зарослях. Только что-то было не так, явно не так, это же Аркхэм. Джим с опаской приблизился и крик застрял у него в горле.
Она медленно открыла белёсые глаза и слепо посмотрела перед собой. Они слабо фосфоресцировали в темноте, так что становилось видно – не было тела, которое могло бы запутаться в корнях. Она и была этими корнями, ветвями, деревьями. Они росли из её головы как волосы, другие были продолжением шеи. Кожа на её щеках была зеленоватой и покрытой корой, точно струпьями.
– Мои цветы! Мои цветы! – плаксиво разевало рот существо. – Мои прекрасные цветы. Они все засохли. Мои бедные цветы…
Джим в ужасе попятился, но натолкнулся спиной на колючие ветки, которых секунду назад там не было. Они с силой толкнули его под ноги странному созданию, если бы у него были ноги. Те же ветви, став гибкими, подняли его под руки, так что он оказался лицом к лицу с хозяйкой этого странного леса.
Лицо существа странно задёргалось, по нему поползли трещины. Оно открыло рот, и из него потекла густая чёрная слизь, язык вывалился грязной тряпкой и повис, едва шевелясь, будто ещё силился вымолвить хоть слово. Вокруг светящихся глаз вспухла и запузырилась бурая пена и ручейками покатились по щекам.
– Нет… – выдавил Джим, не веря своим глазам. Он совершенно не мог пошевелиться, его как будто сковало ужасом. Каждая мышца была против него.
Оно захрипело. Трещины на лице увеличились и расширились, обозначив пять сегментов. Джим никогда не видел ничего подобного. Лицо раскрывалось точно бутон чудовищного цветка. Кривые лепестки с кусками челюстных костей и обломками зубов обнажали кровавую воронку глотки, она пульсировала, и что-то светилось там такое, что иррационально хотелось рассмотреть поближе, нырнуть в эту бездну…
Свечение становилось ближе. Джим с сжимающим в груди ужасом понял, что это не оно приближается, это ветви подносят его ближе. Его лицо было уже в пределах захвата омерзительных лепестков. Они сейчас сомкнуться, пришло откуда-то жуткое понимание. Они сомкнутся и заберут его лицо и не только. Заберут что-то ещё…
– Нет! Пожалуйста! Не надо! – Завопил Джим не своим голосом. – Пожалуйста! Нет! Остановись! Помогите! Кто-нибудь! Нет! Умоляю!.. Нет!
Лепестки медленно смыкались, Джим почувствовал, как липкая холодная плоть касается его лба подбородка и щёк, как ледяная слюна монстра уже течёт по его лицу.
Из последних сил он смог пошевелить руками. Они всё ещё были у него. Их никто не держал. Если бы он не оцепенел от страха, то давно бы вырвался. Да, нужно было вырваться. Джим извернулся и кое-как нащупал в кармане пистолет. Как хорошо, что он всё ещё был с ним. Джим не глядя, выстрелил перед собой и услышал бульканье. Ветви ожесточённо сжались на его руках и дёрнули. Он чуть не выронил пистолет. Из последних сил сумел отстраниться из захвата чудовищных лепестков и, упёршись ногами в стену, ещё два раза выстрелил прямо в центр цветка, в эту манящую бездну.
Ветви швырнули его в стену и обвисли еле шевелясь. Лицо монстра пыталось снова сомкнуться, но один из лепестков оказался отстрелен. Из него ещё больше текло чёрной слизи, таинственный свет теперь не заманивал, он вовсе потух, одни глаза злобно мерцали в темноте. Чудовище заверещало, в его крике как будто смешались голоса маленькой девочки, женщины и хриплый голос чудовища.
– Мои цветы!!! – кричало оно из последних сил молотя ветвями и корнями по стенами и полу, пытаясь попасть по Джиму. Очередной удар оказался настолько сильным, что погнул железную дверь. Щель оказалась достаточна, чтобы Джим кубарем вылетел из неё и побежал прочь, не разбирая дороги.
/Безумцы всех умней/
Джим бежал, пока лёгкие не раскалились настолько, что стало больно дышать. Он сел на пол у стены в каком-то тёмном уголке, пытаясь отдышаться. В ушах грохотала кровь. Мысли путались. Все события смешались в настолько густую кашу, что все объяснения происходящего казались смехотворными.
Джим пару раз ударился затылком о стену и истерично рассмеялся.
Ему совершенно точно никто не поможет. Всё здесь пытается либо убить его, либо ещё больше запутать. Как ему выбираться? Лифт снова приведёт его в тупик, а другого выхода он не знал. И есть ли этот другой выход? В любом случае, просто сидеть и чего-то ждать, было ещё хуже. Джим встал. Колени всё ещё подрагивали, но он пошёл, шатаясь, как горький пропойца, просто побрёл в каком-то отупении, куда глаза глядят, по бесконечному лабиринту коридоров.
– Этот чай слишком горячий.
– Этот чай слишком холодный.
Джим не сразу понял, что забрёл в столовую. Если в подвале психушки могла быть столовая для пациентов, то это была она. Много столов пустовало, а несколько оказались сдвинуты в один длинный, и за ним сидело пятеро. Двое, что спорили о температуре чая – бледный мужчина с белыми волосами и девушка с обожженным лицом, их фотографии Джим видел в папках досье. Шляпник из смертельного клуба, почему-то одетый в больничную пижаму, неизвестный в маске совы и Кошка. Все они сидели за этим длинным столом, который был густо заставлен чашками. Присмотревшись, Джим понял, что никакого чая там нет. Простая вода. Сахарницы и блюдца наполнены россыпями цветных таблеток. Таблетки без всяких упаковок и этикеток валялись на столе и хрустели под ногами. Обожжённая девица, измельчив одну из таблеток в порошок, грела её в ложке над зажигалкой.
– Либо торкнет, либо вырвет…
– Слишком жарко, – поморщился Фрайз.
– А у нас гости, – хмыкнула Кошка и подмигнула Джиму жёлтым глазом с вертикальным зрачком.
– Ты, – тупо произнёс он.
– Присаживайтесь, мистер Гордон, – во все зубы заулыбался Шляпник. – Как вам представление?
– Отвратительно.
Джим сел, потому что не видел причин отказываться. Он смертельно устал.
– Может таблетку? Вот эта должна восстанавливать силы, а эта должна выворачивать жилы. Пока не попробуешь, ведь, не узнаешь. А эти горчат, но с них улетаешь…
– Нет. Спасибо.
Очень хотелось пить. Джим с удовольствием бы выпил простой воды, но не мог поручиться, что в одной из чашек не окажется какая-нибудь весёлая пилюля. Кошка задумчиво размешивала ложечкой пару крупных капсул, точно леденцы.
– Так куда ты идёшь? – спросил Шляпник.
– Я иду наверх.
– Как любопытно. У тебя все шансы там оказаться, – доверительно сообщил он. – Рано или поздно.
– Мне нужно попасть в Готэм.
– Чисто технически, мы и так в Готэме. Где-то над нами третья авеню, а может пересечение с пятой… – задумалась Кошка, что-то прикидывая в уме. – В любом случае, ты уже на месте.
– Это ты завела меня сюда.
– Я тащила тебя за поводок, как слабого щеночка? – спросила Кошка. – Или может быть, я угрожала тебе смертью близких, если ты не придёшь сюда?
– Нет, но…
– Ты сам себя привёл. Но именно так и попадают в Аркхэм. Что-то тебя тянуло, ведь так?
– О чём ты?
– Ты мог отсюда уйти ещё там, – Кошка ткнула пальцем в потолок. – Но ты так хотел всем помочь. Такой добренький! Такой отважный, стал бросаться на помощь.
– Нельзя спасти всех. Ты разве не знал? – усмехнулся Виктор.
– Но ты шёл и шёл. Шёл и шёл, всё дальше и дальше, – подхватила Светлячок. – Разбрасывался обещаниями. Здесь любят таких…
– На завтрак и обед! – завершил Шляпник и рассмеялся.
– Я здесь не останусь. И вы покажете мне выход!
– А разве есть выход? – Светлячок со своим другом переглянулись.
– Да, но через него может выйти только тот, у кого есть ключ! – напомнил Виктор.
– Ключа не существует.
– Он есть!
– А вот и нет! Если бы он был, то двери открылись бы для всех! Это миф!
Лёд и пламя заспорили не на шутку.
– Так вы поможете или нет? – вмешался Джим. От их трескотни начинала болеть голова.
– Если ты оказался Аркхэме, значит здесь твоё место. Ты один из нас! – снова омерзительно заулыбался Шляпник и захлопал в ладоши.
