Текст книги "Асклепий. Часть 5 (СИ)"

Автор книги: M. G.

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

========== Глава 34. Эллиз ==========

7 октября

Вы когда-нибудь задумывались о том, как быстро на самом деле летит время? Прежде Эллиз практически не ловила себя на таких мыслях, считая, что это было бессмысленно и глупо, однако сейчас… Девушка не могла успокоиться. Сегодня, в понедельник, наступила последняя неделя Больших игр. Последняя. В воскресенье должен был состояться финал. Безумие! Эллиз помнила, как еще не так давно она стояла в толпе людей, желающих пройти на отборочные, а уже сейчас… Она сама была игроком Больших игр. И не каким-то там «усредненным», Эллиз была в тройке лучших. Шок! Нет, правда… Еще пару недель назад, в десятых числах сентября, она даже не знала всех этих людей, без которых теперь не представляла своей жизни. Майк, Рен, Оскар, Кристин и Иви, Ник, Нейтан, Кевин, Эйси, Лия… Да бог с ним, даже Джерар! Джерар и Камила, его эта подружка, и, конечно же, Чарльз. Чарльз…

После их самой встречи тогда, на балу, не было и дня, когда бы Эллиз не вспоминала о Чарльзе. Перечитав, наверное, с десяток раз его письмо, девушка все никак не могла успокоиться. Выучив каждую неаккуратную букву в его письме, каждую небрежную черточку на рисунке и, конечно же, каждую мятую складку его черного пиджака, который до сих пор висел на спинке ее рабочего стула, Эллиз не могла избавиться от мыслей о нем. А, кроме того, девушка не могла перестать думать о том, о чем Чарльз ее из последних сил пытался предупредить.

«Эллиз, проиграй на Больших играх. Я прошу тебя, просто проиграй» – гласило в письме. И… Господи. Что Эллиз только не успела придумать и передумать на этот счет. Девушка искренне хотела верить Чарльзу, что он не обманул ее, что это была не какая-то дебильная уловка, чтобы обеспечить победу той же Лии. Ой… Эллиз дала себе мысленную пощечину за то, что снова подумала об этой теории. Хотя, блин, исключать ее тоже было нельзя! И вот что делать?!

Вздохнув от безысходности положения, Эллиз с усилием потянулась в кровати, после чего повернулась на правый бок, вперившись взглядом в лежавшие на прикроватной тумбочке письмо и рисунок. И все-таки… Сегодня был понедельник. Последний ее понедельник в Офрисе. Иными словами, тот самый день, к которому Эллиз обещала определиться, станет ли она верить Чарльзу или же нет. И… Эллиз поджала губы. Думая, что это окажется просто, девушка до сих пор не была до конца уверена. Обман или же правда? Но если правда, то какая? Что имел в виду Чарльз, о чем он ее хотел предупредить, почему не мог сказать прямо?.. Эллиз не знала. И это незнание ее убивало.

Поднявшись с кровати, девушка тяжело вздохнула, а после, почесав кокон из волос, который представляла из себя ее утренняя прическа, Эллиз вразвалочку направилась к ванной. Там, за время, пока причесывалась и умывалась, девушка смогла наконец определиться. Возможно, она все еще была не уверена насчет слов Чарльза, но Эллиз обещала себе к концу дня окончательно разобраться в своих чувствах касаемо этого. Так или иначе, это нужно было сделать, чтобы не решать что-либо впопыхах на финале. Поэтому… Да. Эллиз обещала себе сделать это.

И таким образом, выйдя из ванной, девушка направилась одеваться и собираться. Как бы там ни было с Чарльзом, свет на нем единственном клином не сходился. Кроме того, что понедельник был особенным для Эллиз по причине «обещания определиться», этот день отличался еще и тем, что именно сегодня девушка дала себе слово поговорить с Реном. Так и не успев выловить парня в воскресенье после игр, Эллиз не смогла дописаться до него и вечером, соответственно поговорить с парнем по просьбе Майка Эллиз обязана была либо сегодня, либо… сегодня. Иначе никак. Даже после того, как игры закончились, Майк не прекратил свою паранойю, проснувшуюся в нем после испытания. Поэтому Эллиз поклялась прекратить ее за него. Узнает у Рена подробности, после чего сразу же прибежит к Майку и, Эллиз была уверена, успокоит его. Девушка не сомневалась, что как таковых причин для беспокойства у Майка в данном случае не должно было возникать. Ну да, миссис Прескотт была знакома с Реном. Да, вероятно, между ней и парнем имелась своя какая-то история, возможно, не особо приятная, тем не менее как это влияло-то на то, что сейчас она являлась сиделкой при Майли? Или Майк верил в теории заговора? Бред. Тем не менее бред, который серьезно беспокоил Майка, а значит он беспокоил и Эллиз.

Вздохнув, девушка бегло оглядела себя в зеркало, после чего наконец вышла из дома. Однако, стоило ей оказаться на улице, как она странно застыла. Точно! Девушка совсем забыла. Сегодня же был понедельник! День, когда Офрис менял свои декорации, и… Эллиз улыбнулась. Как красиво! Выйдя на улицу, девушка обнаружила, что на набережной все фонарные столбы, работавшие на электричестве, теперь были заменены аналогичными только с настоящим огнем. Прикольно. А ночью так вообще, наверное, выглядеть должно было очень красиво. И на том изменения не заканчивались. С началом новой недели в Офрис вернулась река. Та самая река, которую организаторы додумались высушить на неделе земли. Слава богу! Эллиз улыбнулась, а, заметив, плававшие на поверхности реки рыжие листья, так и вовсе не могла сдержать изумленного писка. Это было похоже на яркие огоньки! Девушка рассмеялась. Да, наверное, именно это организаторы и хотели сказать этими листьями. «Похожи на огоньки».

Эллиз поджала губы, оглядевшись, после чего направилась по набережной в сторону кафе. И вскоре она наконец-то дошла. Зайдя внутрь, девушка огляделась, однако Рена на месте не обнаружила. Узнав от других официанток, что парень еще не приходил, Эллиз заметно расстроилась, однако не отчаялась. В любом случае не прийти Рен не мог, просто, наверное, проспал или еще чего. К тому же это Эллиз пришла раньше обычного, хоть и на пару минут. Поэтому да! Скоро Рен придет и Эллиз с ним поговорит! А пока она лучше пойдет и приготовиться к этой встрече.

Зайдя в служебное помещение, девушка быстро переоделась там, оформила прическу, сцепив волосы в хвост, и, оглядев себя, сделала вывод: «Красавица, просто принцесса на выданье, ей-богу». Вопрос только заключался в том, где следовало искать принца. Эллиз усмехнулась. Хотя один уже был, только вот всплыл. И кто знал в каком смысле: прямом или переносном. Впрочем, не важно. Улыбнувшись своему отражению, девушка кивнула, и таковая вышла в кафе. В кафе, где ее встретил Рен. Чуть не врезавшись в Эллиз в коридоре перед служебным помещением, парень застыл, уставившись на девушку перед собой, а Эллиз в ответ лишь улыбнулась.

– Доброе утро, – поздоровалась Эллиз, Рен в ответ только кивнул, задержав на девушке взгляд. Попытавшись обойти Эллиз, парень уже хотел скрыться за дверью служебного помещения, как вдруг девушка его остановила. – На самом деле, нет, не доброе. Мы можем с тобой поговорить?

Рен нахмурился.

– О чем?..

– О многом.

Парень непонимающе оглядел подругу.

– У нас до двенадцати несколько часов будет, конечно, мы можем поговорить.

Эллиз отрицательно покачала головой.

– Ты не понял, наедине. Без посторонних ушей в лице Ланы и Рей, – объяснила Эллиз, сославшись на двух официанток, вечно подслушивавших девушку с парнем, с целью выудить какую-то интересную или провокационную информацию об игроках.

Рен поджал губы.

– Ну… Хорошо? Эм… Заходи, – предложил Рен, указав на дверь в служебное помещение, откуда недавно Эллиз и выскочила. Девушка кивнула, зайдя туда первая, следом за ней вошел и Рен. Закрыв дверь на замок, парень обернулся к Эллиз.

– Что-то случилось? – нахмурился он. – Эллиз, если ты о той дуэли с Ником и Иви, то… Давай не будем. Правда.

– Я хотела о ней поговорить, ты прав, но это не все, – неуверенно произнесла Эллиз, усевшись на низкую скамеечку у стены. – Рен, прости, если я покажусь бестактной. Не будь для этого особых причин, я бы не стала спрашивать, но… На испытании. Ты упоминал некую женщину, ту, с которой ты говорил. «Миссис Прескотт». Ты можешь рассказать, откуда ты ее знаешь?

Рен удивленно посмотрел Эллиз в глаза.

– Что?..

– Пожалуйста, Рен. Можешь не вдаваться в подробности, просто… Есть определенные обстоятельства, по которым мне нужно знать это.

Рен пожал плечами.

– Да там и нет ничего такого особенного, – скрестив руки на груди, парень хмыкнул. – Миссис Прескотт, вообще ее зовут Шейла, она была моим учителем музыки в школе. В средних классах еще. Прекрасная женщина, к слову.

Эллиз нахмурилась.

– И все?.. Ты уверен? А почему тогда ты так… Так вел себя на испытании из-за ее слов? Мне показалось, что вы в каких-то не особо дружеских отношениях состояли.

– Тебе показалось, просто… Просто я правда по-своему подвел ее, вот и… Вот и все.

– Подвел учителя музыки? – Эллиз переспросила. – Подожди-ка. Миссис Прескотт – твой учитель музыки, вы говорили о выступлениях, которые ты обещал ей, и ваше общее дело… Рен, ты что?..

– Нет, – парень покачал головой, – нет, Эллиз, не говори этого. Нет!

– Рен, ты что музыкант? – девушка вскочила со скамейки. – Серьезно? Я угадала? Вау… Это же круто! – радостно заметила Эллиз, однако, разглядев какую-то непонятную тоску в глазах Рена, она стушевалась. – Рен?..

Парень отвернулся, отойдя от девушки и вперившись взглядом в занавешенное тюлем окно, через которое в комнату проникал солнечный свет. Эллиз прикусила язык, глядя на это. Зачем она только накинулась на парня, он же просил не говорить…

– Прости меня.

– Не извиняйся только. Ты тут не причем, – выдавил из себя Рен, а после, напряженно вздохнув, обернулся к девушке. – Да, Эллиз, я музыкант. Точнее несостоявшаяся пародия на него. Да, я умею играть на гитаре и я пою. Да, сколько себя помню, я мечтал стать известным исполнителем, посвятить этому свою жизнь. И да, миссис Прескотт – это мой первый учитель музыки, которой я и обещал, что буду выступать, не брошу наше с ней общее дело. Да, Эллиз, да! Ты услышала, что хотела? Я все объяснил? – нахмурившись, парень опустил взгляд, и тогда же Эллиз решилась сделать то, чего раньше себе не позволяла. Увидев то, с каким взглядом Рен говорил обо всем этом, услышав его интонацию, Эллиз поняла, что сильно задела парня. Задела ту тему, которую сложно было назвать просто болезненной. Она задела его за жизненно определяющую тему. И это уже был не первый раз, когда Эллиз совершала нечто подобное. С Майком, по факту, было то же самое, когда она сказала о Майли, и сейчас с Реном… Девушка не смогла быстро подобрать слов, которые можно было бы назвать правильными в этой ситуации, поэтому вместо них… Она просто подошла и обняла Рена. Парень опешил, опустив взгляд на прижавшуюся к его груди девушку.

– Эллиз?..

– Прости меня, – снова повторила она. – Прости-прости-прости. Я не должна была давить на тебя, не должна была спрашивать, не должна была вытягивать признание. Прости меня, я ужасная подруга, – продолжала причитать Эллиз Рену в грудь. Парень слабо улыбнулся, наблюдая за этим, а после, тихо прыснув, в конце концов ответил девушке на объятие, прижав ее к себе так же тепло и крепко, как она прижималась к нему.

– Я же сказал, не извиняйся. И ты не ужасная подруга, слышишь? Просто я в последнее время… правда в край заврался.

Услышав это, Эллиз поджала губы, попробовав погладить Рена по спине. Парень ответил ей таким же неуверенным жестом, будто подтрунивая над той неловкостью, с которой это делала Эллиз. Девушка улыбнулась и, еще какое-то время простояв в дружеских объятиях парня, наконец отстранилась. И тогда же она увидела взгляд, с которым Рен смотрел на нее. Такой выразительный, светлый и в то же время… удивленный?

– Если честно… Я поверить не могу, что признался в этом тебе, – парень покачал головой, не отрывая взгляд от карих глаз Эллиз.

Девушка хмыкнула.

– Надеюсь, в хорошем смысле?.. – она с надеждой подняла брови.

– В лучшем. Кроме тебя, знает только Оскар.

– Оскар?

– Да, я… По пятницам вместо работы я хожу к нему и занимаюсь, весь последний месяц мы пишем с ним одну песню, и вот! – обойдя Эллиз, Рен раскинул руками. А девушка, смотря за ним, не могла сдержать улыбки. – Я, Рен Фейман, занимаюсь музыкой, и теперь об этом знает не только Оскар! Можешь поздравить меня!

– Рен…

– Эллиз, – парень улыбнулся. – На самом деле спасибо, что вытащила из меня эти слова. Я весь вечер вчера исходился, пытаясь убедить себя в том, что нужно попробовать и что-то решить с… С признанием этого факта. И… Прости, что игнорировал тебя вчера, я видел твои сообщения, но…

– Не объясняйся, я понимаю, – кивнула девушка. Рен покачал головой, смотря Эллиз в глаза.

– Спасибо. Серьезно.

– Да за что спасибо-то! – Эллиз рассмеялась. – Это я должна сказать тебе спасибо. Спасибо, что доверился мне в этом.

– Как я и говорил вчера, я просто стараюсь… Попробовать стать немного честнее.

Девушка кивнула.

– И у тебя отлично получается, – серьезно произнесла она. – А еще знаешь, что у тебя получается наверняка так же отлично?.. Играть на гитаре. И, если можно, я бы очень хотела послушать тебя.

Рен улыбнулся.

– Обязательно послушаешь! И… И на самом деле послушаешь не только ты. Я договорился с Оскаром, а тот, вероятно, обсудит это с организаторами и короче… После финального состязания, скорее всего, я выступлю на арене. Не знаю пока, как это будет, но… Но вот! Ты можешь себе представить? Я… попробую выступить на арене. Перед всеми, то есть всеми! Тобой, Оскаром, Майком… Это так круто! И в то же время так страшно! Но я так рад, что смогу сделать это! Тем более, после того испытания я так проникся всем этим. Серьезно… – выдохнув, Рен замолчал, а Эллиз, внимательно слушавшая его и не перебивавшая, только неоднозначно поджала губы, с усилием выдавив из себя более-менее естественную улыбку. – В общем, ладно. Уже время подходит, мне нужно переодеться. Объятия объятиями, Эллиз, но я сомневаюсь, что ты горишь желанием увидеть меня без футболки, поэтому…

– Ой! – Эллиз быстро закивала. – Да, извини! В общем, да! Жду тебя в зале! – обойдя парня, девушка направилась на выход, однако…

Чуть не врезавшись в дверь, которая не поддалась под ее напором из-за того, что Рен перед этим закрыл ее на замок, Эллиз почувствовала себя как-то неловко. Услышав смешок позади себя, девушка вспыхнула.

– Не смейся!

– Не смеюсь, иди давай.

Фыркнув, Эллиз все же открыла дверь, выскочив в коридор, а после, закрыв ее за собой, услышала щелчок. Щелчок, по которому ныне радостное лицо Эллиз сменилось на панически испуганное.

Твою мать, Рен… Девушка не могла подобрать правильных слов, чтобы описать то, какие эмоции она испытала от произошедшего в том служебном помещении. И Эллиз не столько беспокоило признание Рена, объятие с ним, сколько… Его искренняя радость после. Парень с такой самоотдачей рассуждал о том, как будет классно выступить на арене, после финала, и Эллиз видела то, с каким душевным счастливым нетерпением он говорил об этом, и просто…

«Эллиз, проиграй на Больших играх. Я прошу тебя, просто проиграй»…

«Оно будет проходить не на арене, а в городе. Вас всех выпустят в город, в Офрис. И я это говорю не просто так. Если ты увидишь, что мои слова сейчас – правда, проиграй. Оно того не стоит»…

Неожиданно предупреждение Чарльза заиграло для Эллиз совсем в другой тональности. Из-за Рена. Парень с такой верой говорил о выступлении после игр, а в мыслях у девушки крутились исключительно слова Чарльза. Слова, в которые Эллиз не имела права не верить, ведь, если они окажутся правдой, если они окажутся реальным предупреждением к чему-либо… Предупреждением, о котором она просто предпочла забыть и не думать… Как она посмотрит после такого Рену в глаза?.. Господи. И что в таком случае следовало делать?..

«Если ты увидишь, что мои слова сейчас – правда, проиграй».

Вот, что в таком случае нужно было делать. Если слова окажутся правдой, проиграть. Только вот почему?.. Непонятно. Эллиз до сих пор надеялась, что все это было простой ложью. Дурацкой выдумкой, чтобы выдвинуть Лию на первое место, или еще какой-нибудь дурью, в которую Эллиз готова была поверить, серьезно, готова была поверить, лишь бы это позволило Рену выступить. Только вот… Предчувствие подсказывало Эллиз, что это все-таки была правда. Слова Чарльза были правдой. Правдой, какой бы она ни была. Правдой, которую даже Эллиз, ненавидевшая ложь, отказывалась принимать. Отказывалась принимать из-за Рена и его выступления. Из-за Рена и его несбывшейся когда-то, но такой близкой и почти что реальной мечты сейчас. Из-за Рена. Просто вот… Из-за Рена.

========== Глава 35. Лили ==========

8 октября

Каждый человек нуждается в поддержке, и Лили знала об этом, правда знала, только вот вспоминала не так часто. Тем не менее моменты, когда подобные мысли приходили ей в голову, все же периодически возникали. И, наверное, сегодня как раз был один из таких моментов.

Придя после пар в университете домой, Лили первым делом завалилась к себе в комнату, переоделась в домашнее, а после… Сразу же села за рабочий стол, выудив из недр любимого рюкзака папку, в которой она хранила реферат к проекту. Разложив перед собой листы, Лили, наверное, в пятый раз все перепроверила. Титульный лист, введение, основная часть, заключение и, конечно же, содержание с чертежами. Все в порядке, кивнула сама себе Лили, а после… Заново начала все перечитывать, от начала и до конца. Зачем девушка это делала? Она и сама, если честно, плохо понимала. С одной стороны, таким способом она пыталась убедить себя в том, что была готова. Окончательно готова к защите проектов, которая должна была состояться уже послезавтра, в четверг. А с другой… Лили была не уверена в своих силах. И эту неуверенность ей давало не столько волнение перед самой перспективой выступить на конкурсе, сколько страх провалиться на нем. Девушка не могла себе этого позволить. Слишком много людей надеялось на нее, слишком много людей ожидало победы Лили, и эта ответственность убивала девушку. Мама, папа, профессор Говард, Алекс… Все они хотели, чтобы Лили выиграла, стала лучшей, и они не просто этого хотели, они… ждали, отметая любые другие варианты. Как того ждала и сама Лили.

Девушка знала. После вечеринки Роя в ее жизни многое изменилось. И одним из таких изменений можно было назвать ее окончательный разрыв всяких связей с людьми вроде Эшли, Джеймса, самого Роя. Лили перестала с ними общаться, а те… Казалось, были этому только рады. Эшли нашла себе новую лучшую подружку, которая, в отличие от Лили, «не сидела на последней парте». Рой нашел себе новую девушку, а Джеймс… Джеймс… Да Лили даже не знала, что там происходило с этим Джеймсом, единственное, в чем девушка была уверена на его счет, так это в том, что он расстался с Эшли, так и не начав встречаться. Ирония, одним словом. И вот… В чем заключалась ответственность Лили перед этими людьми? Она обязана была победить на конкурсе, чтобы не ударить перед ними в грязь лицом. Лили знала: она не переживет этот позор, если ударит. Она отказалась от общения с ним, по факту выделив себя среди всей толпы, назвавшись в чем-то лучшей, и если она не оправдает этого, Лили просто выставит себя полной дурой. Это не они будут хуже нее, это она станет хуже каждого. Хуже Роя, который любые конфликты решает истеричными криками и магией. Хуже Эшли, для которой слово дружба не значит практически ничего, ведь если перед ней не бьют челом за малейшие проступки, значит это не дружба. И, конечно же, Джеймс, для которого является нормой насмехаться над нулевыми, для которого является нормой собачкой бегать за Роем… Лили не могла себе позволить стать хуже этих людей. Не могла! Поэтому она обязана была победить на конкурсе. Только вот…

Как Лили должна была это сделать, если она была в себе не уверена? Не уверена в себе, не уверена в своем проекте, который именно по этой причине она и перечитывала уже пятый раз. Потому что была не уверена. Ответ простой. Девушке могла бы помочь поддержка. Чужая поддержка, в которой нуждался любой человек и которой Лили была лишена. И лишена по многим причинам.

В нее не верили родители. Просто не верили! Сколько бы Лили ни старалась доказать маме или папе, что она может сдать этот проект, все, что она слышала от них в ответ, – это придирки. Не критику, а придирки. Вот здесь слово не то, вот тут в чертеже ошибка, хотя… Черт тебя подери, даже преподаватель, к которому Алекс по просьбе Лили специально ходил уточнять, была ли там эта ошибка или нет, сказал, что все верно. И ладно, если бы родители Лили придирались только к технической части работы, они еще и придирались к подаче. Слишком комкано, слишком неуверенно, слишком тихо!.. Да как Лили должна была говорить «громко, уверенно и некомкано», если ее буквально на каждом абзаце дергали, утверждая, что она все делала неправильно! Поэтому Лили так волновалась, поэтому так боялась пресловутого поражения, ведь она, как и ее родители, просто не верила в себя. И единственный человек, который хоть как-то пытался изменить это, был Алекс. И…

У Лили не было слов, чтобы передать то, как она была ему благодарна. Девушка была ему благодарна, да, но, кроме того, она восхищалась его терпением и умением в нужный момент возникнуть словно из неоткуда и быть рядом. Парень часто писал ей, на парах, на переменах и, вероятно, из дома тоже. Он присылал ей мемы, которые непонятно где находил, периодически фотографировал Рики, каждый раз придумывая новую веселую подпись, но это даже рядом не стояло с внезапными, Лили даже сказала бы, фирменными сообщениями Алекса. Парень писал, утром, днем, вечером, не важно когда, самое главное, что он делал это внезапно:

«Лили, а ты в курсе, что ты сдашь свой проект? Так вот я держу тебя в курсе».

И все. Серьезно. И все. Это все, что он писал, после чего переводил тему. Вспоминая об этом, Лили улыбалась. Непонятно почему, но стиль Алекса формулировать мысль так нравился девушке, что… Что в какой-то момент она сама начала говорить подобным образом. И когда Лили имела в виду «подобным образом», она имела в виду не дословный повтор его фраз. Она имела в виду фирменную внезапность. В этом, наверное, и заключался весь смысл. Парень поддерживал ее не намеренно, не систематично, он делал это внезапно, порывом. Вот сейчас ему захотелось так написать, он написал. Не потому что должен был, а потому что мысль возникла. И черт возьми… «Мысль возникла». То есть у Алекса серьезно периодически возникала мысль написать ей, то есть периодически он думал о ней. Вау… Лили было приятно. Приятно и отчего-то очень волнительно. И чтобы как-то разбавить это волнение, девушка сама начала писать Алексу так же. Поэтому сейчас, сидя за чтением реферата, Лили решила это сделать снова. Ведь… у нее возникла для этого мысль.

«Алекс, а ты знаешь, что твои чертежи получились просто потрясными? Так вот знай. Я сейчас снова села за реферат и заметила» – ни с того ни с сего написала Лили, без какого-либо чувства неловкости отправив такое сообщение парню.

Улыбнувшись проделанному поступку, девушка даже не удивилась, когда всего через пару минут ей пришел ответ. Простой стикер, где довольный тюлень сидел с тремя рыбинами во рту, испытывая если не блаженство, то удовольствие, это точно. Лили просияла, а после снова вернулась к проекту. И в таком духе девушка просидела до самого вечера. Периодически отвлекаясь на переписку с Алексом, в целом Лили была сосредоточена. И это… Это было по-своему даже удивительно. В то время как Эшли сбивала и отвлекала ее своими сообщениями, Алекс, напротив, как-то мотивировал на работу, хотя ничего по делу и не говорил. И Лили искренне удивлялась и восхищалась такому эффекту от общения с парнем. Это было круто! Очень круто! Нет, просто… Просто невероятно. И, наверное, девушка бы провела в подобном расположении духа весь оставшийся вечер, однако… Увы, в один момент вся светлая радость закончилась. Закончилась тогда же, когда домой вернулись родители.

Лили пропустила этот момент. И узнала она об этом только тогда, когда в ее комнату неожиданно завалилась миссис Грааль. Девушка как на зло в тот момент сидела в телефоне.

– И как это называется, Лили? – прогремел мамин голос откуда-то со спины. Встрепенувшись и чуть не отбросив коньки от испуга, Лили резко обернулась, в последний момент поймав телефон, который она между тем неожиданно для самой себя подкинула в воздух. Встретившись взглядом с явно недовольной мамой, Лили поджала губы, однако… Не испугалась, как это обычно с ней бывало.

– Это называется «я повторяю проект», – улыбнулась Лили, отодвинувшись и продемонстрировав маме раскиданные по столу листы реферата. Лейла вскинула бровью.

– А мне кажется, это называется «ты сидишь в телефоне и разводишь бардак», – вкрадчиво заметила ее мама, скрестив руки на груди. – Почему ты не покормила Тима?

Лили нахмурилась.

– Чего?..

– Ничего! Я попросила тебя еще утром, как придешь, покормить Тима, – строго заметила мама. – В итоге сейчас я захожу домой, и первое, что я слышу, это – «А что мы будем есть?» от него.

– Так я спросила, будет он или нет. Он сказал, что после школы заходил с друзьями в пиццерию и поел пиццы там, – девушка поджала губы, краем глаза заметив, как засветился значок уведомлений на ее телефоне, вероятно, из-за очередного сообщения Алекса. Лили проигнорировала это.

– Ты должна была не спрашивать Тима, а покормить!

Лили покачала головой, отложив телефон на стол и встав с места. Что вообще?..

– Тим вроде уже взрослый человек. С самосознанием! Зачем я буду пичкать его, если он не хочет? – непонимающе заявила Лили, вскинув руками. – И вообще, что опять началось?

– Что началось? – переспросила Лейла, удивившись такому вопросу. – Это ты мне такое говоришь? «Что началось»?

– Я не говорю, а просто спрашиваю, – поправила Лили. – И да, что опять началось? В чем я провинилась?

Девушка вздохнула. Как же ей был неприятен весь этот конфликт. Да даже не конфликт, вздор! Вздор на пустом месте. С чего мама взъелась на нее вообще? С того, что она не покормила Тима, серьезно? С того, что она сидела в телефоне, опять конкретно в тот момент, когда мама зашла в комнату? Или для этого были другие причины?..

– Не говори «провинилась» при мне таким тоном, будто это я здесь чудовище, которое тебя без причин терроризирует. Который день подряд я прошу тебя о простом. Покорми Тима, подготовься к проекту, а ты систематично меня не слушаешься! – миссис Грааль повысила голос.

– Что? – Лили в удивлении вскинула брови, услышав такое заявление. – Я спросила Тима! Я готовлюсь к проекту!

– Незаметно. Вчера ты мне пересказывала свой реферат, и что-то я не вижу в нем работы победителя. Нужно лучше! Но вместо того, чтобы сделать его лучше, ты сидишь в телефоне и переписываешься с кем?.. С Эшли? Вам мало было встречи в воскресенье?

Лили нахмурилась. Ой боже… Решив не возникать, чтобы не усугублять и без того потерянную ситуацию, девушка приняла тактическое решение молчать, чем без сомнений воспользовалась ее мама.

– Лили, ты думаешь, я прошу от тебя победить на этом конкурсе просто так? Нет! Я вообще-то о тебе забочусь. Победа в октябрьском конкурсе дает столько бонусов на будущих курсах. Лояльное отношение преподавателей, к тому же возможность допуска на дополнительные лекции. А еще это престижно и зачтется тебе потом! Когда ты выпустишься и будешь искать работу! Я не понимаю, тебе что, наплевать на это?! Или нет, дай угадаю, ты, наверное, считаешь, что сидеть в телефоне и ничего не делать гораздо лучше!

Лили вспыхнула.

– Да с чего ты это взяла вообще? Мне не все равно! И нет, я не считаю, что сидеть в телефоне и ничего не делать гораздо лучше! Но я продолжу это делать, ведь только из этого самого телефона я получаю хоть какую-то малейшую уверенность в том, что смогу защитить проект, в том, что смогу победить на конкурсе, потому что, в отличие от живого общения здесь, там, в телефоне, меня поддерживают! Все? Довольна? – девушка нахмурилась, однако, заметив горящий праведным гневом взгляд мамы, прикусила язык.

– Какая же ты неблагодарная… Пошла вон отсюда.

– Я в своей комнате.

Миссис Грааль прыснула.

– В этом доме нет ничего твоего, понятно? Вот начнешь жить одна, тогда и поговорим о «своем», – холодно заметила женщина, после чего в последний раз оглядев дочь, направилась вон из комнаты, в коридор. Громко хлопнув дверью напоследок, Лейла вышла, уже в коридоре заметив: – На ужин можешь даже не надеяться!

Лили поджала губы. М… Прикольно.

И в этот момент к ней в дверь постучались. Так тихо, будто неловко. Это точно была не мама. Девушка нахмурилась, а после, быстро подойдя к двери, открыла ее, обнаружив застывшего у порога… Тима.

– Тим?..

– Есть разговор, – прошмыгнув у сестры под рукой, мальчик быстро проскочил в комнату, а после, плюхнувшись на кровать Лили, внимательно посмотрел на сестру.

Девушка нахмурилась и, закрыв дверь, скрестила руки на груди, непонимающе оглядев младшего брата.

– Какой еще разговор?

– Серьезный.

Лили закатила глаза.

– Если ты пришел посмеяться над тем, какой разнос тут устроила мама, то это несерьезно.

Тим на слова Лили только нахмурился.

– Такого ты обо мне мнения? – с наигранной обидой спросил мальчик. – На самом деле… На самом деле я хотел извиниться за то, что мама сорвалась на тебя, я не знаю, что на нее нашло. Я каждый раз, когда она приходит домой, спрашиваю, что будет на ужин. И почему ее это возмутило сегодня, я без понятия.

– Не извиняйся, я знаю, что ты тут ни причем, – Лили слабо улыбнулась, а после, пройдя к рабочему столу, села в кресло. – Итак?.. Это тот самый серьезный разговор, о котором ты говорил?

– Если честно… Нет, – неловко заметил Тим, поджав губы. Лили скрестила руки на груди. Так, а вот уже было интересно. Было интересно и не внушало никакого доверия.

– Ты что-то сломал и боишься, что мама скоро обнаружит это и прибьет тебя? – предположила Лили первое, что пришло в голову.

– Нет.

– Ты получил плохую оценку?

– Нет.

– Не сделал уроки?

– Да нет! – вспыхнул Тим, нахмурившись. А после, глубоко вздохнув, он, казалось, решился на что-то. И это что-то он вытащил из кармана. Лили зацепилась взглядом за то, что Тим достал, и это были… Какие-то буклеты. Бумажки. Или нет… Это были билеты.

– Тим?..

– Вот, – протянув сестре билеты, мальчик отдал их ей, и тогда-то Лили наконец поняла, что это были за билеты. В шоке выпучив глаза, девушка застыла, уставившись в одну только надпись на них: «Финал Больших игр».

– Тим?! – Лили встрепенулась, подняв на брата испуганный взгляд. – Ты где это достал?! Ты украл их что ли? Что?

Мальчик нахмурился.

– Я не крал их!

Лили не поверила.

– Да правда! Не крал! Я купил их! Честно!