Текст книги "Лесной роман (СИ)"

Автор книги: lyalik45

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)

– Свидание отлично, – улыбнулся он. – Она чудесная женщина. Роланд ты собрался в садик?

В это время Реджина пребывая на работе, все никак не могла настроиться на нужный лад. Рабочее настроение никак не приходило. Все было как обычно, но идеи не приходили в женскую голову, она впервые забыла оформить договор, а главное опоздание. Наверно впервые Миллс опоздала, чем буквально заслужила аплодисменты Сидни.

Работая с этой женщиной не один год, он всегда удивлялся, каким магическим образом ей удается всегда быть вовремя. Порой, когда на город нападала лютая метель или проливной дождь, Сидни, чертыхаясь, опаздывал порой на час, в то время как его коллега уже была на месте, попивая как ни в чем не бывало кофе.

– Завтра выпадет снег! Мисс Миллс опоздала! – веселился Сидни, наблюдая, как она спешно перечитывает контракт.

– Не начинай, – сразу предупредила женщина, выставив руки в защитном жесте. – Я не виновата, что вы мужики отвратительные водители.

Она хотела возразить что-то еще, ответить в своей манере или попросту отшутиться, как увидела новое сообщение. Робин и довольная улыбка озарила женское лицо: «Пообедаем сегодня?».

========== Часть 8 ==========

Июль незаметно вступил в свои права. Добросовестные или попросту хитрые студенты буквально расцеловывали свои зачетки, провожая учебный год. Наконец, закончилась ненавистная сессия, бессонные ночи, постоянная зубрежка и нравоучения строгих преподавателей. Однако оставались и те, кто тянул до последнего, пытался быть умнее или неумело давил на жалость, вынуждая профессоров вновь и вновь слушать однотипные ответы.

Сорвав очередной листок календаря, Реджина сделала глоток кофе. Наслаждаясь неожиданным выходным, женщина задумалась о том, чем заняться сначала: расслабляющей ванной или маникюром. Остановившись на первом варианте, она услышала звук, оповещающий о новом смс. Робин, как всегда приславший приятную глупость. При мыслях о профессоре на женское лицо улеглась довольная улыбка.

Прогулка в парке внесла большие изменения в привычную и размеренную жизнь женщины. Теперь строптивая и чаще всего дико язвительная Миллс, почти каждый день бегала на свидания, порой жертвуя обеденным перерывом. Не понимая с чего, она полюбила прогулки в тенистых аллеях, где заботливый профессор покупал ягодное мороженое и смеялся, когда она перемазывалась словно ребенок. Возвращаясь на работу, она чувствовала, как от долгих поцелуев болели губы. Разве губы могут болеть? Ей стало нравиться говорить о звездах, хотя ничего конкретнее большой и малой медведицы никогда не знала – не было необходимости. А сейчас Реджина с интересом слушала рассказы о небесных телах, старалась выводить их тонкими пальцами, а после жмурилась от нежного поцелуя.

Робину же нравилось узнавать о различных дизайнерских штучках. Ему даже не приходило в голову, что старый сундук, который он так и не выбросил после бабушки можно использовать по назначению. А во время очередной прогулки Миллс поведала, что сундук можно покрасить и покрыть лаком, отчего тот станет как новенький. Как опытный дизайнер, она искренне смеялась, поясняя, что винтаж сейчас в моде.

Им нравилось выуживать часы, порой минуты, чтобы просто встретиться. Несмотря на то, что официальная сессия закончилась – покой преподавателям только снился: оставались самые жалостливые студенты, умоляющие не переносить все на осень; оставался новый набор первокурсников, который никто не отменял и оставались многочисленные собрания, на которых требовалось обязательное присутствие.

Эмма с улыбкой наблюдала, как их квартира медленно превращается в цветочную оранжерею. Эти цветы совсем не походили на те, которые Реджина приносила от благодарных клиентов или потенциальных ухажеров. Она видела, как подруга улыбается, глядя на букеты тюльпанов, герберов или даже простых ромашек. Свон ни о чем не спрашивала и честно ждала, пока Реджина сама расскажет о новом романе, хотя была уверена, что этот роман с Робином.

Весь этот месяц толстые стены, которые Миллс строила годами, рушились и рассыпались, превращаясь в песок. Локсли медленно и аккуратно пробирался к женскому сердцу, учил искренности и радости простым вещам. Вызывая звонкий женский смех, мужчина чувствовал, как сам наполняется жизнью, а внутренняя пустота стремительно отступала.

Ему нравилось по-доброму подкалывать подругу, иногда заставляя даже краснеть. Так, с удивлением узнав, что она никогда не целовалась в кино, профессор решил исправить ситуацию. Буквально на следующий день они оказались в кинотеатре, где под очередное признание в любви, которое главный герой адресовал своей возлюбленной, Локсли хитро улыбнулся. Реджина даже не успела возмутиться, когда сильная рука развернула ее лицо за подбородок, а мужские губы увлекли в требовательный поцелуй. Она сопротивлялась, стучала по плечам, но когда пальцы Робина зарылись в волосах, а губы, так и требовали ответа – сдалась, почувствовав себя школьницей, которая целуется на последнем ряду. Но, черт возьми, это оказалось приятно! Темный зал, адреналин и уже близкий мужчина рядом дарили чувство эйфории и легкости. Несомненно, уже на выходе наглый профессор получил болезненный удар в плечо и бурчание, вызывающее смех.

– Мы не школьники! – воскликнула Миллс, морща нос от возмущения.

– Зато теперь и ты целовалась в кино, – открыто веселился Робин. – Люди в кино и не такое делают.

– Боже, Робин, перестань! Я не хочу это даже представлять! – она прикрыла глаза, отгоняя картинки, которые рисовало женское воображение.

– Здесь нужно не представлять, а пробовать, – рассмеявшись от рассерженного взгляда и легкого румянца, Локсли притянул ее к себе, зарывшись носом в волосах. Он уже знал, чтобы успокоить этого ежика, необходимы крепкие объятия и поцелуй в висок.

День ото дня их встречи все меньше становились невинными: мужские руки постоянно находили новые территории, прижимали ближе, чем следует, а шепот становился тише, чем нужно. Они балансировали на грани, но не переходили ее. Так было и в один из последних вечеров, когда в машине сильная рука, как всегда удобно устроилась на женской коленке.

– Тебе тут медом, что ли намазано? – вскинув бровь, Реджина почувствовала, как мужские пальцы, сминая края юбки, рисуют непонятные узоры.

– А тебе, что не нравится? – хитро прищурившись и глянув на дорогу, Робин продолжил свой путь по бархатной коже, приближаясь к ранее запретным местам.

– Робин! – попытка возмутиться провалилась, о чем свидетельствовала закушенная женская губа.

– Так нравится или нет? – наслаждаясь маленькой победой, мужская рука скрылась за легкой тканью, медленно поглаживая и вырывая первый тихий стон. Лицо Робина озарила довольная улыбка.

– Нравится, – выдохнув, Реджина позволила ему коснуться кружева белья, ощутив влажность.

Резкая остановка заставила женские глаза широко распахнуться, но построить логичный вопрос времени не оказалось – все нарушил требовательный поцелуй. В тесной машине, на обочине она корчилась и извивалась от наслаждения, когда мужские пальцы были слишком глубоко, когда шепот касался уха, а щетина приятно покалывала кожу. Потеряв всякий контроль и уткнувшись в плечо, которое пахло уже полюбившимся древесным парфюмом, она старалась не кричать, когда волна дрожи пронзила каждую клеточку, а перед глазами замелькали цветные круги.

Реальность вернулась очень быстро, вырисовывая скудный пейзаж за окном и осознание произошедшего. Женский мозг уже почти занялся самоедством, убеждая, что его хозяйка позволила лишнего, но Робин успел предупредить данные действия.

– Моя женщина, – тихий мужской шепот вызвал смущенную, но счастливую улыбку. Она поверила, по крайней мере, сейчас.

Отложив телефон в сторону и снова улыбнувшись, Миллс все же отправилась в ванную. Уже ступив босыми ногами на холодный кафель, она услышала знакомую мелодию, которая призывала вернуться обратно. Прочитав имя «Эмма», стало ясно – это не просто так. В суетливом разговоре Свон призналась, что второпях оставила необходимую ведомость дома и буквально умоляла подругу привезти ее. Отдохнула, подумала Реджина, разыскивая необходимый документ на столе.

***

Буквально через час Миллс была на месте. Блуждая по длинным коридорам и привлекая всеобщее внимание, она проклинала Свон до тех пор, пока, наконец, не оказалась у нужной двери.

– Ты мой спаситель, – воскликнула Эмма, а получив заветную бумагу, облегченно выдохнула, – иначе меня бы расстреляли.

– Собираться лучше надо, – усмехнулась подруга, покачав недовольно головой.

– Да у меня из головы просто вылетело. Ладно, я побежала, мне нужно отчитаться о своих бездельниках. Кстати Робин в 315 аудитории, так, если что, – хитро подмигнув, Свон скрылась за дверью. Услышав знакомое имя, Реджина хотела уже набрать своему профессору, но в последний момент отказалась от данной идеи, решив сделать сюрприз.

А в 315 аудитории допивая невкусный кофе и слушая жалкие попытки студента сдать экзамен, Робин упустил момент, когда в аудиторию заглянула Руби – секретарь их факультета. Молодая сотрудница использовала любой момент, чтобы покинуть рабочее место и посплетничать с коллегами. В основном она забегала на огонек именно к Локсли, с которым частенько виделась и вне стен университета, навещая свою бабулю Лукас.

– Прекращай мучить детей, – хихикнув, девушка как обычно уселась на край стола, закинув ногу на ногу. – Нарисуй человеку троечку и отпусти с миром.

– На троечку тоже надо наговорить, – усмехнулся профессор, листая лежащую зачетку. Он уже был готов сжалиться, но услышав о том, что Кант итальянский философ просто зажмурился. – Все прекратите насиловать мне мозги! Приходите осенью!

– Ну, мистер Локсли, – канючил парень, теребя края листка с ответом, – пожалуйста, дайте еще попытку.

– Я дал вам миллион попыток, – уточнил Локсли. – Поучите летом или учитесь лучше списывать. Кант – немецкий философ, до свидания.

– Какой ты жестокий, – расхохоталась Руби, когда понурый студент покинул аудиторию. – Вот нужен он тебе осенью?

– Я надеюсь, что с таким количеством хвостов его скоро отчислят, – усмехнувшись, Робин устало откинулся на спинку стула.

– Бедные студентики, – веселилась девушка, игриво толкнув мужчину в плечо. – Кстати, ты не поверишь, что вчера произошло! – улыбнувшись, она развела руками, явно желая рассказать что-то интересное.

Тем временем Реджина снова блуждала по университетским лабиринтам, то и дело, сталкиваясь со студентами или спешащими преподавателями. Ее даже окутала ностальгия, когда она также переживала времена сессии, прятала шпаргалки и мечтала скорее получить диплом. Улыбнувшись, тому, как довольный паренек подкинул вверх зачетку, сообщая по телефону, что собирается домой, женщина, наконец, заметила аудиторию 315.

Остановившись, она закусила губу, представляя, как Робин удивится ее визиту, а после наверняка расскажет очередную веселую историю. Резко открыв дверь, улыбка мгновенно сползла с женского лица. Крепко вцепившись в дверную ручку, Миллс несколько раз моргнула, стараясь проверить увиденное. Но нет, никакой ошибки и за столом сидел ее Робин, над которым нависала какая-то девица, что-то нашептывая на ухо и вызывая мужской смех.

Внутри все опустилось, а костяшки пальцев даже заболели от неудобной железной ручки. Захотелось то ли громко хлопнуть дверью, чтобы прервать эту идиотскую идиллию, то ли отвесить звонкую пощечину, то ли тихо испариться и вычеркнуть этого человека из своей жизни. Последнее было предпочтительнее.

– Реджина! – удивленный голос Робина, вырвал женщину из вереницы неприятных мыслей.

– Робин, ты сегодня просто нарасхват! – захихикав, Руби спрыгнула со стола и направилась к выходу. – Не буду мешать.

– Я тоже пойду, – пропустив незнакомку, Миллс с трудом сдержалась от желания толкнуть ее и мечтала скорее отыскать выход.

– Подожди, – подскочив, профессор в считанные секунды оказался рядом и, перехватив тонкое запястье, рывком прижал женщину к себе.

– Пусти! – закричала она, пытаясь оттолкнуть от себя эту глыбу. – Убери свои руки!

– Да в чем дело? – протащив ее через весь кабинет, словно ребенка, Робин попытался заглянуть в горящие огоньками глаза. – И, что вообще ты тут делаешь?

– Ну, прости, что помешала! – усмехнувшись, Реджина, наконец, вырвала руку, потирая красное запястье. – Я к Эмме заходила, решила и тебя навестить, как вижу удачно!

– Да я рад тебя видеть, – попытка обнять провалилась. – А это же Руби…

– Руби, – покачав головой, она ядовито рассмеялась, – она у тебя, что зачет так получала или сразу экзамен?

– Прекрати! – Локсли с силой схватил женские плечи, не задумываясь о болезненности хватки. – Руби наша секретарша, мы дружим сто лет!

– Вот и спи с ней! – в очередной раз, избавившись от мужского капкана, она прижалась к двери и резко выдохнула. – Думаю, недалеко ушла! Иди, догони!

– Да я хочу спать с тобой! – в раздражении, Робин скинул со стола папку, что ее содержимое украсило неровный пол, и резко сократил расстояние между ними, заставляя женщину попятиться назад.

С силой прижав хрупкое тело к двери, они буквально ввалились в маленькую лаборантскую, где испуганно вцепившись в мужской воротник, Миллс сразу попыталась вырваться.

– Пусти! – в сотый раз требовала она, спиной чувствуя неровную поверхность стены.

– Дурочка, успокойся, – усилив объятия, тихо зашептал Робин, стараясь успокоить рассерженную женщину. – Мне ты нужна, ты!

Неожиданное признание заставило на миг замереть, давая возможность глазам привыкнуть к тусклому освещению. Пару секунд они, молча, рассматривали друг друга, боясь даже моргать. Но полутемная маленькая комнатка и горячее дыхание, которое обжигало лица, все-таки выпустили так долго сдерживаемую страсть наружу. Мужские губы быстро затыкают женский рот, запрещая сказать лишнее, а руки спешно пробегаются по хрупкому телу, сминая тонкую блузку. Еще мгновение и пальцы профессора быстро расправляются с маленькими, неудобными пуговицами, скидывая ненужную вещь с женских плеч. Остатки здравого смысла убеждают остановиться, вспомнить, что сейчас не время, а главное не место. Но женское тело слишком податливое, слишком горячее, а тонкие пальцы, стягивающие его рубашку, дают четко понять – остановка невозможна.

Реджина упускает момент, когда маленький стол соприкасается с обнаженной кожей, а руки и губы профессора исследуют каждый миллиметр ее подрагивающего тела. Мужские движения быстрые и резкие, щетина царапает и раздражает нежную кожу, а пальцы вновь глубоко, слишком глубоко. Острые ноготки с силой вонзаются в мужскую спину, оставляя красные отметины, а когда наступает долгожданная развязка, она вцепляется зубами в его плечо, пытаясь заглушить крик. Мужское рычание сообщает о финале и наступает тишина, нарушаемая лишь тяжелым дыханием.

– Прости, – шепотом просит Робин, рукой ероша волосы. – Я не хотел делать тебе больно, я не хотел так, здесь… Прости, – теперь объятия нежные, осторожные, а в голосе явно сквозит раскаяние.

– Ты неплохо устроился, – отвернувшись, Миллс решила отвлечься на разбросанную одежду, буквально ненавидя себя за этот срыв. Довольное тело аплодирует стоя, призывая продолжить начатое. – Я и она….

– Руби просто мой друг, – в доказательство его пальцы заскользили по женской спине, а губы оставляли на недовольном лице невесомые поцелуи. – Мне ты нужна, ты!

– Хватит! – сдернув со шкафа блузку, Реджина заметила в углу брошенную туфлю, неподалеку валялась мужская рубашка, а белье нашло пристанище на стопке книг.

– Реджина…

– Не подходи! – выставив руки вперед, она сделала шаг назад, наконец, справившись с последней пуговицей. – Теперь я знаю, чем ты занимаешься на работе, уставший профессор!

– Не неси чушь! – застегнув джинсы, Робин снова дернул женское тело на себя, сжимая в объятиях. – Редж!

– Да пусти, ты! – вновь закричав, Миллс с трудом избавилась от мужского плена. Высвободив руку, ей удалось покинуть тесную лаборантскую и глотнуть немного свежего воздуха. Робин вылетел следом, стараясь поймать раздраженную женщину.

– Реджина! – снова повторил он.

– Не прикасайся! Ты хотел меня, получил! Поставь галочку и оставь в покое! Бедная твоя жена, что она терпела, будучи с тобой! – последние фразы были лишние, но ей так хотелось причинить ему боль, что в ход пошли даже запрещенные методы.

– Замолчи! – замахнув руку, Локсли задержал ее в воздухе и резко опустил. – Остановись, не смей говорить так про мою жену! Ты ничего не знаешь!

– Развлекайся со своими девочками! – прихватив сумку, Миллс покинула аудиторию, оставив за собой лишь шлейф из сладких духов.

========== Часть 9 ==========

Солнечная погода в Бостоне неожиданно закончилась, сменившись на бесконечный дождь. Ленивые капли, сползающие и растекающиеся по стеклам, не успевали даже высыхать, образуя неровные дорожки. На улице все чаще встречались хмурые и вечно спешащие люди, желающие скорее очутиться в тепле. Несмотря на середину июля в городе витало осеннее настроение, призывающее просто закутаться в плед, попивая ароматный чай, а может что и покрепче.

Следуя всеобщему и собственному настроению, Реджина одиноко сидела в гостиной, рассматривая журнал о моде, который выписывала ни один год, но так и не читала. Бездумно перелистывая страницу за страницей, она не услышала, как хлопнула входная дверь.

– Интересно? – голос Эммы нарушил тишину, заставив женщину оторваться от своего «интересного» занятия.

– Нормально, – вновь опустив глаза, поведала Миллс.

– Не знала, что ты практикуешь технику чтения наоборот, – усмехнулась Свон, развернув журнал в нормальное положение. – Что случилось?

– Я просто задумалась, – вздохнув, Реджина перевела взгляд на не радужный пейзаж за окном. – Наверно погода. Ты как приняла своих первокурсников?

– Приняла, ой приемная комиссия – это ад, – отмахнулась Эмма, бросив сумку в кресло. – Что с тобой? Ты уже наверно неделю сама не своя. Ты в зеркало себя видела?

– Я сдала проект раньше и у меня выходные, как хочу, так и выгляжу, – безразлично пояснила брюнетка, потеплее укутавшись в плед.

– Мне-то не ври, – Свон уселась рядом, сделав глоток из стоящей на столе чашки. – Какого черта! – поморщившись и пытаясь понять непонятный вкус чая. – Ты пьешь среди бела дня, да еще из чашки! – блондинка все же допила нелюбимое красное вино. – У вас что-то не так с Робином?

– Причем тут Локсли? – Миллс демонстративно проигнорировала первую часть женского монолога.

– Ты, конечно, считаешь себя самой умной, но я уже давно поняла, что вы вместе, – закатив глаза, Свон шутливо толкнула подругу в плечо. – Погоди…– она на секунду запнулась, – неужели, ты боишься, что он переедет в Чикаго? Не ерунди, я уверена, что это все слухи. Он не бросит наш университет, да и тебя.

– Думаю, бросит, – тихо пояснила Реджина, достав из-за дивана початую бутылку вина. – Так он в Чикаго? Давно?

– Ты что не знаешь, где твой мужчина? – от удивления Эмма, сделала глоток прямо из горла. – Что случилось? Вы поругались?

– Мы расстались, – ответ снова был короткий, но ясный.

– Может, расскажешь? Давай, как в старые добрые времена, – вытянув ноги, блондинка приготовилась слушать, предложив подруге бутылку.

– Помнишь, я привозила тебе ведомость недавно? – пригубив вина, Миллс дождалась положительного кивка собеседницы. – Я пошла к Робину, а там…– она замолчала, но почувствовав руку Эммы на своей, все-таки продолжила, – на нем висла какая-то девица, как ее… Муби, Руби…

– Руби! – оживилась Свон, хлопнув в ладоши. – Ты приревновала Робина к ней?! – по комнате разнесся звонкий женский смех.

– Я бы посмотрела, если бы рядом с твоим моряком красовалась полуголая девица, – брюнетка даже поморщилась от недавних воспоминаний.

– Да, Руби наш секретарь! – парировала Эмма. – Она всегда так ходит, везде сидит на столе, наверно кроме кабинета декана! Я же рассказывала тебе о ней, а еще ее бабушка оказывается соседка Робина.

– Ну, просто Красная Шапочка, – фыркнула Реджина, глотнув вина. – Бабушка, внучка, только серого волка не хватает! Его случайно не Локсли играет?

– Ты увидела, психанула и ушла? – предположила Свон, зная характер подруги.

– Я увидела, психанула, переспала с ним и ушла, – построив наиболее четкую логическую цепочку недавних действий, Миллс снова сделала глоток вина.

– Ты переспала с Робином в университете? – воскликнув, Эмма даже поперхнулась на данной фразе, откинувшись на диван. – Ты меня поражаешь, конечно.

– Я сама себе поражаюсь, – хмыкнула Реджина, закусив губу. – А потом наговорила ему всего, даже по покойной жене прошлась, – на последней фразе женское сердце вновь почувствовало укол вины. Может, стоило просто поговорить?

– Ты обалдела?! – блондинка недовольно покачала головой. – Такого я даже от тебя не ожидала!

– Я не знаю, что на меня тогда нашло, – выдохнув, Миллс в очередной раз начала прокручивать произошедшее. – Да все равно бы ничего не получилось! Зачем я тебя послушала и связалась с этим профессором?

– То есть, – прервав поток причитаний, Эмма встала с дивана, поставив руки в боки, – мы выяснили, что Робин тебе не изменял, а ты его обидела и сидишь тут?!

– А мне нужно станцевать сальсу? – язвительно вставила Реджина, желая скорее закончить бессмысленный разговор.

– Тебе нужно поднять свой зад и лететь первым рейсом в Чикаго! – пояснила Свон, стуча ногой от недовольства. – Ты пойми, если мужчина, который принял тебя со всеми тараканами уедет, ты будешь полной дурой! – констатировала она. – Но я не дам этому случиться, собирай вещи!

– Никуда я не поеду! – выпалила Миллс, помотав головой. – Он уехал, ни разу не звонил, а ты предлагаешь мне лететь в Чикаго? Нет уж! Умер, значит, умер!

– Реджина! – Эмма буквально вцепилась в женские плечи. – Ты не понимаешь или притворяешься? Ты обидела человека! Ты не права! Да ты даже не разобралась в ситуации, как всегда! Ты пойми, – женский голос стал тише, а хватка ослабла, – Робин может на эмоциях вдруг согласиться на новую работу. А это не игрушки, ему никто не позволит прыгать по университетам. Он уедет, а ты останешься.

– И что делать?

– Тебе нужно идти собирать вещи, а мне бронировать билет и узнать, где остановился наш профессор. Я позвоню Уиллу, он всегда все знает.

Не дав возможности подруге сомневаться, Эмма быстро позвонила приятелю, раздобыв нужный адрес. Собравшись, Реджина несмело топталась в гостиной, перебирая вещи в сумке.

– Так, – суетилась Свон, – я добыла тебе билет, рейс через три часа. Уилл сказал, что Робин будет там до воскресенья, то есть у тебя есть день. Вот адрес, – она положила на стол смятый листок бумаги.

– Ему предлагали работу? – тихо поинтересовалась Миллс, до конца не веря в то, что собирается делать.

– Уилл не знает, правда, – пожала плечами подруга, безуспешно разыскивая брошенные куда-то ключи от машины.

Закончив с пререканиями и сомнениями, женщины прибыли в аэропорт. Удача была на их стороне и рейс даже не задержали, что в данной авиакомпании было нормой.

– Позвони, как долетишь, – с улыбкой попросила Эмма, сжав женскую руку. – Все будет хорошо.

«Все будет хорошо» – Реджина мысленно усмехнулась данной фразе. Сколько раз ей обещали, что все будет хорошо. Это делал отец, Эмма, Генри, пару раз так говорили даже мать и Грэм – ничего не сбылось. Но рейс был объявлен и брюнетка отправилась на регистрацию. Будь что будет, решила она.

***

Несмотря на поздний вечер, Чикаго встречал новых гостей теплой и приятной погодой. Реджина с улыбкой вдохнула свежий воздух и, поймав машину, продиктовала таксисту нужный адрес. На удивление пятница обошлась без стандартных пробок и спустя полчаса, она оказалась у небольшого отеля. Потоптавшись на месте и смирившись, что пути назад нет, женщина вошла внутрь. Уже в холле добродушная администратор сообщила ей, что профессор Локсли остановился в 25 номере, и как раз недавно вернулся. Она старалась идти медленнее, проигрывая в голове предполагаемый разговор. Как назло, ни одной мысли не приходило, а ноги уже привели к нужному номеру. Резко выдохнув, она все-таки постучала в черную дверь с номером 25.

– Реджина, – застыв на месте, профессор удивленно распахнул глаза, – ты…как?

– Ты один? – вопрос вырвался неожиданно, и Миллс закусила губу.

– Приехала проверить, не развлекаюсь ли я с девочками? – прищурившись, он недовольно усмехнулся. – Увы, я один и порадовать нечем.

– Может, я войду? – закатив глаза, она топталась на месте, не желая устраивать цирк прямо на этаже.

– Да, конечно, – Робин быстро пропустил неожиданную гостью, закрыв дверь. – Как ты меня нашла?

– Ты не тайный агент, Локсли, – усмехнувшись, она оглядела небольшой, но вполне уютный номер. – Я приехала поговорить.

– Говори, – кивнув, он поставил ее дорожную сумку на стул, – я тебя слушаю.

– Робин, – женский голос стал тихий и мягкий, а пальцы вцепились в мужское запястье, – я много думала и не знаю, что у нас будет дальше… Все может измениться, только…– путаясь в словах, она до боли кусала губу, – но, если ты уедешь в Чикаго – это точно нас убьет.

– Реджина, – профессор неожиданно рассмеялся на столь трогательную речь и с трудом взял себя в руки, – я не собирался и не собираюсь никуда переезжать. Я приехал просто проконсультировать коллегу и все.

– Но…– Миллс с трудом подбирала слова, которые не формировались в речь и застревали в горле, – но Эмма, Уилл…

– Милая, – Робин с улыбкой покачал головой, – это же институтские сплетни. У нас всегда так, если поехал в другой университет, значит, решил перевестись.

– Тогда я зря приехала.

– Редж, – он сделал шаг вперед, сжав тонкие пальцы в своей ладони, – ты не перестаешь меня удивлять, конечно. Ты подумала, что я могу вот так уехать, ничего не сказав?

– А что я могла подумать? Ты не звонил, да я узнала, что ты здесь только от Эммы! Я видела на тебе полуголую девицу! – Миллс заводилась с полуоборота, снова забывая о цели приезда и переходя на крик.

– А что мне нужно было обивать пороги твоего дома? – Робин подхватил нотки раздражения, которые заполняли небольшую комнату. – Ты вспомни, что ты мне сказала, помнишь? – в запале он резко сжал женские запястья. – Мне нужно было остыть, да ты бы все равно слушать меня не стала!

– А мог бы попробовать, а не сбегать, как трус от проблем! – с трудом вырвав руки из цепкого плена, ее взгляд вдруг зацепился за красный шарфик, лежащий на спинке кресла. – Ну, теперь понятно, – подхватив пальцами симпатичную вещицу, она усмехнулась, – консультируешь, значит, или экзамен принимаешь экстерном?

– Хватит, Реджина! – профессор всплеснул руками, сделав шаг вперед. – Я тебя не узнаю, откуда в тебе это? Давай спокойно поговорим!

– Я, действительно, зря приехала, – холодно отчеканив, она схватила свою сумку и покинула номер, громко хлопнув дверью.

– Реджина! – вздохнув, Робин досчитал до 5 и отправился следом. Снова сбегает, подумал он.

До стойки администратора Миллс долетела в считанные секунды.

– Да есть тут кто-нибудь или нет? – зло выпалила она, не обнаружив администратора. После нескольких нервных звонков, девушка, наконец, появилась. – У вас тут, что самообслуживание? Мне нужен свободный номер, сейчас!

– Не нужно кричать, – себе под нос фыркнула администратор, но собравшись, быстро нацепила приветливую маску. – Сейчас посмотрю, – пару кликов по компьютеру и ответ был готов, – да, есть одноместный номер. Будете брать?

– Да, да – закивала Реджина, наверно в сотый раз, перебирая содержимое сумки, – номер до завтра, да какого…– в отчаянии высыпав все из сумки на стойку, она выдохнула, – черт, у меня украли кошелек!

– В нашем отеле? – настороженно спросила администратор, оторвав глаза от монитора.

– Не знаю, – помассировав виски и собирая вещи обратно, Миллс вспоминала, как расплатилась с таксистом деньгами из кармана. Аэропорт, наверняка там, какой-нибудь проныра и воспользовался суматохой. – Да, а может и в вашем чертовом отеле! Кто знает, кто тут ходит! Давайте звоните в полицию! – с каждой фразой она все больше переходила на крик.

– Девушка, – в холл буквально влетел Локсли, услышав знакомый крик, – простите мою жену, она у меня очень вспыльчивая и…– схватив подругу за руку, он игнорировал любые попытки освобождения, – очень забывчивая. Идем, дорогая!

Уже в номере, Робин снова пропустил мимо ушей женские высказывания по поводу всего происходящего и молча протянул телефон.

– Зачем? – удивленно спросила она, хлопая глазами.

– У тебя украли кошелек, блокируй карты, – усмехнувшись, пояснил профессор.

– Ах, да, – опомнилась Миллс, забрав телефон из мужских рук.

Пока его гостья разговаривала с банком, Робин улегся на кровать, закинув руки за голову. Он с улыбкой наблюдал, как женщина злилась и даже размахивала руками, объясняя ситуацию.

– Мне придется переночевать здесь, – обреченно констатировала Миллс. – А завтра Эмма вышлет мне деньги и я улечу, – выдохнув, она раскрыла дорожную сумку, в очередной раз, занявшись поиском.

– Что ты ищешь? Неужели и сумки перепутала в аэропорту? – не удержавшись от смешка, Локсли с интересом наблюдал за суетливыми женскими движениями. – Ты прямо мисс Удача сегодня.

– Не паясничай! – шикнув, она нервно поджала губы, отбросив сумку в сторону. – Мне…мне не в чем спать, дай мне что-нибудь.

– Прости, но в моей постели строгий дресс-код, – профессор продолжал открыто веселиться и раздражать свою гостью, – только голые женщины и никакой одежды.

– Закатай губу обратно, понял! – зло, сверкнув глазами, брюнетка до боли сжала кулаки.

– Слушай, я уже видел тебя голой, ты ничем меня не удивишь, – рассмеявшись, Робин еле увернулся от летящей в него статуэтки. – Ау, не дерись!

– Просто заткнись и дай мне в чем спать, – пояснив, Миллс искала следующий объект для бросания.

– Попроси меня, – профессор хитро прищурился, ожидая ответа или очередной статуэтки, пущенной в него.

– Я тебе не собачка, Локсли, чтобы просить! – обойдя кровать, она тыкнула ноготком в мужскую грудь, стараясь прожечь взглядом этого наглеца.

– Слово «пожалуйста» мы с тобой так и не выучили, – перехватив женскую ладошку и оставив поцелуй, Робин отправился к комоду. – Прошу, миледи.

– Благодарю, – сквозь зубы прошипела Реджина, и, выхватив футболку, скрылась в ванной.

– Полотенце на вешалке!

Пока женщина плескалась в ванной, постоянно чем-то громыхая, Робин включил телевизор, погрузившись в свои мысли. Устав переключать каналы, он четко понял, что его отношения с Реджиной снова вернулись к истокам. Эта женщина вновь закрылась в своем панцире, выставив иголки, и весь достигнутый результат можно смело отправить коту под хвост. Стоило быть умнее, а не доводить ее своими шутками. Да кто вообще знал, что она такая ревнивая?