Текст книги "На выдохе сна"
Автор книги: Лора Олеева
Жанр:
Прочая фантастика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 8 страниц)
– …«Ты пойди, Святой Егорий, к сирому волку, рабу Тарасу, приведи его пред мои ясны очи». Сел Святой Егорий на коня верхом, взял в руки копье серебряно и в лес поскакал. Поскакал Святой Егорий по чистым полям да по шелковым травам, по пням, по изгородям да по гнилым колодам, увидел на поляне волка сирого, Божьего раба Тараса…
Как стопилась печь, вычистила Марина печь, водой побрызгала и поставила в печь хлеб ржаной.
– …Прискакал Святой Егорий на поляну. А на поляне волк сидит, на луну воет. И сказал Святой Егорий волку, рабу Тарасу: «Ты пойди, волк, в деревню к Маринкину дому. Ты явись, волк, пред ее ясны очи». И пошел волк, и побежал волк к дому Маринкину. Господи Иисусе Христе, Боже наш, помилуй меня. Аминь.
Испекла Марина хлеб обыденный, положила его на рушник чистый и вышла в полночь на порог из дома. Звезды ясные светят, и далеко-далеко все видно. Кликать стала Марина.
– Где ты, Тарас Лукич? Отзовись!
Трижды прокричала Марина в ночь глухую, светло-звездную, и выскочило из темноты перед нею чудище лесное. Глаза злобно горят, зубами щелкает, того и гляди загрызет девицу красную.
Не испугалась Марина гостя полночного, в пояс ему поклонилась.
– Здравствуй, друг мой, Тарасушка. Вон как свидеться нам пришлось. Звала тебя к себе матушка моя. Умирает матушка, а перед смертью хочет тебе шепнуть-намекнуть, как от беды своей избавиться.
Поклонился ей в ответ волколак, понурил голову и прошел вслед за девушкой в избу.
В избе под иконами лежит Федора, ни жива – ни мертва. Пальцы дулей завернуты, чтобы смерти от ворот поворот был.
Подошел волколак к Федоре, поклонился низко-низко, руку ей лизнул робко и глаза потупил. Стыдно ему, охальнику, перед Федорой и Мариной.
Сурово взглянула Федора на него.
– Что, Тарас, набегался по лесам-весям? Сладко ли тебе? Палка-то нема, да дает ума. Сама себя раба бьет, коли не чисто жнет.
Еще ниже склонился Тарас.
– Ну да ладно. Не все таской, ино и лаской. Ради Марины, ради дочкиной просьбы, прощу тебя, ослабожу, хоть и не заслуживаешь ты этого. Поди ты, Тарас, в лес. Найди там в лощине, ольхой заросшей, поляну. На поляне той три камня увидишь и березу, мхом изъеденную. Береза до земли наклонилась, в дугу согнулась. Вот как пробежишь ты три раза под березой энтой, так и сделаешься снова человеком. А не то ходить тебе волколаком до семи лет.
Поклонился Федоре Тарас, еще раз лизнул ей руку, хвостом пол подмел, мордой у ноги Марины потерся и из избы выбежал.
Побежал Тарас к родному дому, к окну прокрался и смотрит. Видит, играется его жена молодая с ребятенком маленьким. Ребятенок смеется-заливается. Смотрит Тарас и умом понимает, что это сын его, кровинушка родная. А сердцем темным чует: так бы и сожрал-разорвал и ребятенка этого, и жену молодую. Ребятенок взглянул в окно, увидел глаза горящие нечисти лесной, испугался и заплакал. Встрепенулась жена молодая, кинулась к окошку, да там уже нет никого, одна ночь за окном качается.
«Нет, нельзя мне, разбойнику, пока возвращаться, – думает Тарас и в лес бежит, – Нельзя к людям идти, пока не избуду злобы из сердца волчьего, пока не разменяю душу волколака на человечью душу. А вдруг не получится?» Застыл Тарас. Страх в сердце заворошился. Встряхнулся Тарас, слезу с глаз волчьих смахнул и дальше в лес побежал поляну колдовскую искать-выведывать.
Как подкатила ночка звездная да к ранней зорьке, стала кончаться ведьма старая. Собралась родня, в избу набилась. Мучится Федора, никак Бог у нее душу вынуть не хочет. За окном буря разразилась, гром гремит, березы качает.
– Да дайте ж вы ей в руки что-нибудь, что ж она смерти-то дулю кажет?
Дали в руки Федоре веретенце. Она дули-то разжала и веретенце схватила. Как схватила, тут же и кончилась.
Упало веретенце и под лавку закатилось.
Рухнула тут Марина на тело матери своей, в горе забилась.
– Ох, на что ж ты покинула меня, горюху несчастную, матушка. Оставила ты меня на черный день да на тоску вечную.
И гремела гроза весь день и всю ночь, пока отпевали и хоронили старую ведьму. А как вернулась Марина домой, села в осиротевшей избе, так и заприметила веретенышко. Подняла его и взяла в руки. И обожгло ей руки, как углем из печи. Обожгло и погасло.
А Тарас… Тарас так и бегает по темному лесу, поляну ищет. Как найдет поляну, по приметам сходную, так давай скакать-бегать под березами. Да, видно, все не то. Никак в человека не обратится. Так, видать, и бегать парню до семи лет волколаком бездомным. Вот и вся история. Сказка вся, больше сказывать нельзя.
Летит пуля, жужжит. Я вбок – она за мной, я в другой – она за мной. Я упал в куст – она меня по лбу хруст! Я цап ее рукой – а это жук большой!
Глава 14. Опять институт
Глеб разбудил Сашу ближе к рассвету и тут же завалился спать. «Система не просыхающих простыней», – успел он подумать и тут же отрубился.
Сон его был беспокойным. Во сне кто-то тянул к подушке Глеба мохнатые лапы, причем почему-то с зажатым в них мобильным, потом ему пришлось долго во сне объяснять бестолковому волколаку, как пройти до ближайшей поляны с березой, минуя пост ГИБДД и платную тропинку в лесу. А в конце разнообразных приключений Глеба странный лес вдруг превратился в спортивный зал, утыканный ножами и колышками. Поминутно замирая от страха быть заколдованным, Глеб, как сталкер, стал пробираться к выходу, а когда добрался до дверей, вдруг заметил, что за ним волочится по полу то ли волчий хвост, то ли грязная тряпка. Облившись потом, Глеб дернулся и проснулся.
«Ох уж эти сказочки, ох уж эти сказочники», – страдальчески пожаловался Глеб самому себе голосом Станислава Садальского и открыл глаза.
Сидящая в кресле по-турецки Саша бодро улыбнулась Глебу.
– С добрым утром!
Глеб взглянул в окно и зажмурился. Небо, чистое, пронизанное солнечными лучами, слепило и оглушало. Несмотря на разбитое состояние и недостаток сна, настроение Глеба тоже невольно улучшилось. Даже Настя показалась Глебу порозовевшей и более свежей, чем вчера.
Как и раньше, Саша поспешно скрылась до появления матери Насти, а Глеб остался для сдачи поста. Однако вскоре они снова воссоединились в кафетерии.
– Ну и куда сейчас? В институт? – спросил Глеб, глядя, как Саша с аппетитом ест вторую булочку.
– Да, я хотела бы поговорить с друзьями Насти – с теми, кто приходил в больницу.
– Почему?
– Потому что Насте стало плохо после того, как ее навестили одногруппники.
– А-а. Ну ладно. А Наташку ты больше не подозреваешь?
– Наташа – очень милая девочка, – сказала Саша, но больше ничего не добавила.
Глеб ожидал, что она что-нибудь еще скажет, но Саша молча пила кофе.
– Слушай, – сказала вдруг она, – Я подумала, что вдвоем нам не стоит ехать в институт и приставать с вопросами. У меня еще есть дохленькая причина для расспросов, а у тебя…
– Не понял. Меня в отставку что ли?
– Да не в отставку, – объяснила Саша, – Просто к ребятам я одна пойду. Потом перескажу тебе самое главное. Могу записать разговоры с ними на диктофон. Ты потом послушаешь. Если мне не доверяешь, – она с прищуром взглянула на Глеба.
– Да доверяю я тебе, доверяю, – махнул рукой Глеб, – А мне-то что делать прикажешь в это время?
– Если честно, тебе тоже есть дело.
– Ну?
– Ты же вроде с главврачом близко знаком?
– Предположим.
– Есть у меня подозрение, что случай с Настей не первый. Но никто мне вот так просто не расскажет ничего. А ты можешь разузнать, понимаешь, осторожненько?
– Понимаю. Надо узнать, были ли аналогичные случаи, сколько, когда и все такое.
– Ты просто умница, – Саша улыбнулась Глебу, – Джем будешь доедать?
И не дожидаясь его разрешения, Саша протянула руку к джему Глеба и намазала себе на хлеб. Глеб только возмущенно покрутил головой, но ничего говорить не стал.
Саша еще в первый раз, когда была в институте, сфотографировала расписание Настиной группы. Сейчас у ребят был перерыв между парами. Саша увидела, что несколько парней и девушек, отделившись от остальных студентов, сидят в сквере рядом с институтом. Среди них она увидела Вику. Не колеблясь, Саша направилась к ним.
Ребята сидели, забравшись с ногами на скамейку. Увидев приближающуюся к ним девушку, все замолчали.
– О! Здравствуйте! – удивилась Вика, – А вы ко мне?
– Добрый день! – Саша поздоровалась и услышала в ответ приветствия, разные по степени теплоты и энтузиазма, – Какие вы молодцы, что Настю в больнице навестили! Уважаю за такую инициативу! Кто же такой догадливый был?
Слегка полненькая симпатичная девушка с копной рыжих кудрявых волос пожала плечами.
– Да вот Вика позавчера сказала, что с Настей случилось, и мы решили тут же после занятий пойти ее навестить. Бедная Настя!
– Молодцы, молодцы! Друзей надо поддерживать.
– А вы что-то хотели меня спросить? – увидев, что Саша кивнула, Вика спрыгнула со скамейки и отошла с ней в сторону. Ее друзья остались на скамейке, перешептываясь и поглядывая время от времени в сторону Саши и Вики.
– Так и не удалось вам показания у Насти взять? – спросила с сочувствием Вика.
– Да в том-то все и дело, – с досадой сказала Саша, – А мне так важны были ее показания. На них, можно сказать, вся защитная сторона держится. И надо же какое совпадение – свидетель в коме. Если это, конечно, совпадение, – добавила она, понизив голос.
– Что вы хотите этим сказать? – шепотом спросила Вика, и ее глаза округлились.
Саша оглянулась по сторонам, как будто боясь, что ее кто-нибудь услышит.
– Да странно это, понимаешь? Важный свидетель и вдруг теперь не в состоянии давать показания. Подозрительно это. Тем более с противной стороны очень и очень влиятельный человек стоит. И очень богатый.
– Так вы что думаете – Настю того… – Вика зажала рот рукой.
– Не знаю я, что и думать. Только я боюсь, что дело может худший оборот принять. Надо будет за Настей теперь постоянно приглядывать. Ты, когда в больнице была, никого подозрительного не видела?
– Да нет, – неуверенно сказала испуганная Вика.
– Ага. А друзья твои?
– Не знаю…
– Может, они смогут вспомнить. Надо с ними тоже будет поговорить, наверное. Кто Настю навещал?
Вика стала вспоминать.
– Я пришла, Рыжик тоже. Из ребят Слон приехал и Лексус.
– Лексус? – улыбнулась Саша, – Это который?
– А вот тот в голубой ветровке, – Вика кивнула на светловолосого паренька, которого Саша видела раньше в институте.
– А почему Лексус? – спросила с улыбкой Саша.
– Ну, – пояснила Вика, – Он весь такой чистенький, ухоженный, всегда в рубашечках отутюженных и о-о-очень дорогой. Ну просто о-о-о-очень дорогой.
– И в чьей же собственности находится сей люксовый продукт юношепрома? – поинтересовалась Саша.
– Да ни в чьей, – со вздохом сказала Вика, – Он на такую бедноту, как я или Настя, даже не смотрит. Я уж не говорю о девчонках из общаги. У нас в группе каждая к нему подходы делала. «Ах, Лексусик, миленький, ты в клуб пойдешь? А в субботу что делаешь?» Только напрасно все это.
– Что, так-таки ни на кого не запал?
Вика покачала головой.
– Не-а. Тусоваться со всеми тусуется, воспитанный такой, предупредительный, но больше ни-ни. А девчонки по нему, конечно, сохнут.
– Понятно. Облом, однако. Но не отчаивайтесь, у вас еще три года впереди. Шанс есть.
Вика улыбнулась.
– А с Ритой Настя дружит? – спросила Саша, покосившись на рыженькую девчонку, что-то весело рассказывающую друзьям, – Рыжик – это ведь Рита, да?
Вика кивнула головой.
– Ну как «дружит»? Мы все в группе дружим. Вражды между Настеной и Рыжиком нет. Но и особой любви тоже.
– А что так?
– Да Ритке показалось, что Настя на Слона, то есть Ромку, глаз положила.
– А она положила?
– Да ерунда все. Может, так, пококетничала с ним маленько.
– Разумеется, надо же себя в форме держать. Все дело в ежедневной тренировке.
Саша и Вика захихикали, совсем как подружки-школьницы.
– И что, поссорились в итоге Настя и Рита? Махач-то был?
– Да ну, какой махач?! Просто Рыжик иногда Настю подкалывала, язвила, а так все нормально. Они вроде бы даже замирились перед Новым годом.
– Так кому в итоге Роман достался? Боюсь даже спрашивать, почему он «Слон».
Вика снова засмеялась.
– Ромка пока бесхозный. Вроде. Ритка на него вешается, ну и он вроде бы на нее снисходительно так поглядывает, но есть ли у них что или нет…
– Понятно. До конца держат интригу. А Настя без обид?
– Да зачем ей Слон? У нее свой парень есть. Еще со школы ухаживал.
– Вот как? У Насти парень есть?
– Да, Олежка. Он с нами в одном классе учился. Он, по-моему, и в институт этот девичий поступил, чтобы только с Настей вместе быть.
– А где он? Его здесь нет?
– Он в другой группе учится. В третьей. В перерывах к нам приходил. Только, кажется, они с Настей поссорились зимой.
– Кажется? Ты же самая близкая подруга.
Вика сморщила носик.
– Ой, вы себе не представляете, до чего же Настя скрытная. Я, например, в школе только через год узнала, что Олежка за ней ухлестывает. Сама случайно узнала. Меня это так бесит иногда. Я с Настей иногда ссорилась из-за этого. Ну нельзя же так: я ей – все, а она, как партизан, молчит.
– Тут ты права, – сочувственно поддакнула Саша.
– Ну вот! И я так думаю. Я, знаете, как на нее обижаюсь иногда. Потом вроде отойду и снова с ней как ни в чем не бывало. И про ссору с Олежкой тоже мне не хотела рассказывать. Он стал реже к нам заходить. Я спрашиваю: «А что у вас с Олежкой? Чего он не заходит?» Она только головой качает: не спрашивай, мол. А раз, я помню, мы после института к ней домой поехали. Во двор входим, а тут какая-то тень из-за угла. Настю за руку – хвать! Она даже вскрикнула. А это Олежка. Весь грустный такой, замерзший. «Ты почему на звонки и эсэмэс не отвечаешь?» – спрашивает. А у самого голос дрожит. Я в сторону отошла, чтобы не подслушивать. Только судя по всему, Настька его отшила. Он так, бедный, и остался один стоять во дворе. «Ты чего?» – спрашиваю. – «Да надоел, – отвечает. – Ну его». Жалко, конечно, Олежку.
– А в больницу он с вами ездил?
– С нами нет. Но он мог и потом съездить. Он собирался. Я как узнала, что Настя в коме, так сразу же ему написала. Он, наверное, один Настю навещал.
– Понятно. Телефон его дашь? И свой на всякий случай. А также Вики и других ребят, которые к Насте ездили.
– Да, конечно, секундочку.
Вика быстро продиктовала Саше телефоны.
Студенты тем временем слезли со скамейки и направились к институту.
– Вик, ты идешь? А то уже пара скоро начнется, – позвала ее рыженькая Рита.
– Сейчас иду. Извините, мне пора.
– Спасибо тебе большое. Слушай, еще только один последний вопрос.
– Спрашивайте.
– А ты Настю когда видела в последний раз?
– Да я же вам рассказывала раньше. Когда мы с ней в кафе хотели пойти. В апреле это было.
– А потом ты Настю не навещала?
– Нет.
– Точно?
Вика, казалось, на секундочку смутилась, но все же отрицательно покачала головой.
– Ну ладно, спасибо тебе. Ты мне очень помогла.
– Да не за что.
Вика забрала сумку со скамейки и побежала догонять друзей.
Глава 15. Олег
Саша минуту подумала и решила, что теперь неплохо было бы найти этого Олега. Одногруппники Насти пошли на занятия, да и телефоны их у Саши теперь есть. Можно и отложить разговор. А вот парень Насти…
Саша пошла искать юношу. Перекинувшись парой слов со студентами из третьей группы, она узнала, что Олег уже второй день не ходит в институт.
Саша зашла в учебную часть и безапелляционным тоном попросила адрес Олега, а заодно и информацию о других одногруппниках Насти. Чопорная дама, заведующая первым курсом, не стала допытываться о причине Сашиных вопросов и выписала все сведения на листочек.
Помахивая листком бумаги, Саша вышла из института и, сощурившись от яркого солнечного света, остановилась на крыльце, думая, что делать дальше. Зазвонил телефон. Отойдя в сторону, чтобы не сбили с ног полные жизненной энергии студенты, Саша ответила.
– Да, Глеб?
– Ну?
– Что «ну»?
– Успешно?
– Можно поконкретней?
– Я просто интересуюсь: вылазка удачная? Узнала важное что-нибудь?
– А ты?
– Саш, у нас что, баш на баш будет?
– Ну ладно, ладно. Докладываю: выяснила, кто был в больнице, наметила круг подозреваемых, поговорила с подругой Насти Викой, узнала разные женские сплетни.
– Никто не признался?
– Угу, уже в полиции добровольную явку оформляет.
– Короче, ничего серьезного. Одна трата времени.
– Ну разумеется. А у тебя информация – огонь?
– А то. Пересечемся – поделюсь.
– А я вот как раз стояла и думала: к Настиному парню одной ехать или тебя прихватить?
– Стоп-стоп-стоп. Попрошу поподробнее. Что это еще за парень?
– Глеб, давай без отелловских страстей. Настя уже давно совершеннолетняя.
– Это вопрос спорный. Кому, может, и совершеннолетняя, а я ее еще ребенком помню. Такая вот маленькая, хорошенькая куколка в желтых трусиках.
– Ужас! Ты только Насте никогда об этом не рассказывай. Оставь свои ностальгические воспоминания при себе. Сдерживай себя, пожалуйста, по мере сил.
– Тьфу на тебя! Так извратить святое.
– Что-то мне подсказывает, что к Настиному протеже брать тебя с собой чревато.
– Побью, думаешь? Хм. Не исключено. Но тут есть и оборотная сторона медали: не возьмешь – останешься без важной информации.
– Так не честно. Я тебе все рассказала.
– Ладно. Обещаю быть паинькой. Бить только с твоего согласия. Тогда возьмешь?
– Ну-у-у…
– Александра, не буди во мне зверя.
– Что, уже произошло превращение в волколака? Окончательное осознание своей истинной экзистенции на почве литературных опусов?
– Та-а-ак. Ты лазила в мой планшет.
– А что еще мне было в потемках делать? Спать нельзя. Вокруг ночь, Настя молчит, ты храпишь. Развлечений – ноль. Планшет включен. И святой бы соблазнился. Но ты не переживай. Я высоко оценила твой литературный вкус.
– Ладно, ладно, издевайся. Только сколько веревочке не виться…
– Ты меня на ней повесишь? Ладно, шутки в сторону. Если ты обещаешь быть корректным и профессиональным, то поедем вместе.
– Может, еще скажешь галантным и нежным?
– А что, я бы не отказалась. А также загадочным и сексуальным.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
