Текст книги "Северус Снейп и Возникшая Волна (СИ)"

Гермиона была взбешена. Он издевался над ней, заносчивый идиот. Она помнила, что он рисковал своей жизнью ради них, да, но все же… Это не дает ему права так себя вести, быть настолько придирчивым. Не забыть спросить Минерву, помнила ли она о несносном характере профессора, когда просила его вернуться. То есть умоляла. Почему? Гермиона не могла понять. Тогда это казалось хорошей идеей. Нанять кого-то, кто будет преподавать ЗОТИ и предотвращать несчастные случаи на уроках зельеварения. Ее шаги отдавались эхом в коридоре по дороге к ее личным комнатам. Надо успокоиться перед послеобеденными уроками. Гермиона вспомнила о письме, которое спрятала в карман мантии. От Рона. Она не смогла подавить усмешку. Пять лет после школы, полгода романтических отношений, понимание, что они не подходят друг другу. Впрочем, она раньше догадалась об этом. Потом он поехал в российское Министерство магии по обмену авроров и через пять месяцев вернулся оттуда с милой беременной женой Надеждой. Она действительно была хороша, считала Гермиона. За четыре года совместной жизни: пара близнецов, полуторагодовалый мальчик и еще один рыжик на подходе. Но хорошо говорить по-английски Надежда Уизли так и не научилась. Но она успокаивала Рона, и его письма и визиты стали более регулярными.

Она развернула пергамент.

«Дорогая Гермиона,

Не могу поверить, что старушка МакГонагалл опять наняла подземельного сальноволосого мерзавца. Он такой же невыносимый, как и был? Могу только представить, как трудно с ним работать. Искренне соболезную, но уверен, что ты справишься.

С Надеждой, Алексом, Нико и Иваном все в порядке. Они и Гарри передают тебе привет. К сожалению, Гарри не может написать тебе сам, у него запарка на работе.

С любовью,

Рон»

Гермиона улыбнулась. Типичное для Рона письмо. Она посмотрела на часы и решила, что надо быстро написать ответ, а потом отправляться на урок к седьмому курсу.

Урок зелий уже начался, когда Снейп вошел в класс. Он кое-чему научился у ужасной Долорес Амбридж, например, раздражающему инспектированию класса. Северус презирал министерскую работницу, которая сейчас сидела в Азкабане, но умение пригодилось.

Фиеско побледнел, когда увидел Снейпа. Северус ухмыльнулся. К несчастью, это был тот самый класс, которому он накануне рассказывал о боггартах. Мисс Фабер тоже побледнела. Снейп сохранял на лице нейтральное выражение. Он тихо сел в конце класса, разглядывая комнату, пока его глаза не остановились на доске. Сбивающее с толку зелье. С рецептом, вроде, все было в порядке, но пар, который валил из котла одного из хаффлпафцев, был ярко-синим. А не должен бы. Северус тихо промолвил: «Эванеско», а ученик не мог понять, куда пропало его зелье. Снейп пристально посмотрел на него и немного поднял брови:

– Начните снова. Но не добавляйте скарабея, пока не закипит, – сказал он достаточно громко, чтобы класс и Фиеско могли расслышать его слова.

– Профессор Снейп? – спросил учитель, стоявший у доски.

– Мистер… – замялся Северус на секунду, – Мартин мог расплавить свой котел.

– Ах, – просто сказал Фиеско. У него не было выдержки Гермионы и гриффиндорской смелости.

Остаток урока прошел без происшествий, благодаря вмешательству Снейпа вначале. Профессор ликовал. Фиеско, наоборот, проявил себя как учитель-фиаско. Он не мог дать ответов на вопросы, иногда заикался, он не был настолько некомпетентным, как Квиррелл, но все же… Следующий урок у первокурсников Гриффиндора и Слизерина прошел спокойно. Может, потому что Фиеско решил прочитать лекцию, а не проводить практическое занятие. Но один взгляд Снейпа сказал неудачливому зельевару, что у него нет шансов избежать всевидящего ока профессора.

Снейп был счастлив, когда день приблизился к завершению, хотя и не знал почему. Уроки прошли успешно, никто не поранился, школьное оборудование тоже не пострадало, и он решил, что самое время пойти в Большой зал на ужин – первый раз с тех пор, как он был директором.

========== Глава 6. ==========

Мантия Северуса привычно развевалась, когда он вошёл в Большой зал. Пятница. Он скорее радовался этому. Все выходные сможет работать над своим зельем – Снейп знал, что успех уже близок. С эссе он справится легко: если этим вечером проверит половину, в субботу до полудня закончит. Потом дети пойдут в Хогсмид, и ему не нужно их сопровождать. Отработки, назначенные на этой неделе, уже закончились, значит, Северус будет свободен, как птица – или летучая мышь – в своей самой любимой на свете лаборатории.

Он видел Минерву и Гермиону, которые рядышком сидели за столом и перешептывались. Дети, возле которых проходил Северус, поворачивали головы. Тем не менее он притворился, что не замечает. Какая в этом польза? Последнее слово все равно останется за ним. Хотя Снейп и понимал негодование Минервы: восемьсот шестьдесят пять баллов, снятых за неделю, – многовато даже для нее. Если Северус не ошибался, рекордом МакГонагалл было семьсот семьдесят баллов, большинство из них потеряли Уизли и некоторые его слизеринцы(у него не бывало бывших учеников). Рекорд Снейпа, за исключением тех лет, когда учился Поттер, составлял шестьсот тридцать четыре балла. Он присудил двадцать пять. Всем. И пообещал себе, что уменьшит потерю очков факультетами – очень не хотелось попасть в историю Хогвартса как учитель, снявший больше всего баллов за неделю. Рекорд, принадлежавший Ире Кавана, был установлен в 1539 году. Она, как и Северус, преподавала зелья и за неделю сняла тысячу восемьсот сорок баллов, как и записано в хрониках. Согласно книге, которую он в детстве, возможно, читал даже чаще, чем Гермиона Грейнджер в юности, она установила этот рекорд через несколько лет после того, как учредили систему баллов для факультетов.

Северус не намеревался бить этот рекорд. По крайней мере в ближайшем будущем. Может, решил он, сев возле мадам Хуч, попытаться снимать по тридцать баллов за урок. Двести десять. Неплохо. Средненько. Может, присуждать побольше…

– Добрый вечер, – безразлично поздоровался он с инструктором по полетам.

– Северус Снейп, – ответила она, – я думала, все, что о вас говорят, выдумка.

– Могу вас заверить, нет. Вполне возможно, все, что вы обо мне слышали, правда, – добавил он с ухмылкой и положил себе на тарелку жаркого и картофеля.

Минерва заметила, что Гермиона неотрывно разглядывает Северуса с того времени, как тот вошел в Большой зал. Он прибыл позже, чем другие, но до начала ужина. Директор подавила ухмылку, увидев, как заметно Снейп пытается игнорировать уставившихся на него студентов. Все они уже были у него на уроке и знали мрачного профессора. Он все еще был диковинкой для учеников – Минерву это очень забавляло. Гермиона метала в Северуса сердитые взгляды, и МакГонагалл коснулась ее руки.

– Не смотри на него так, дорогая, – мягко сказала она.

– Если бы вы только слышали! Он говорил со мной, будто я глупый ребенок! – прошептала в ответ Гермиона.

– Я должна была это слышать? Когда ты с ним разговаривала?

– Сегодня, – проворчала девушка. – Он разозлил меня, заставив одну рейвенкловку плакать.

– Я слышала об этом, – грустно улыбнулась Минерва. – Но тут он не виноват.

Гермиона нахмурила брови в ожидании, когда директор продолжит.

– Понимаешь, – объясняла МакГонагалл, – девочка из неблагоприятного маггловского района. Думаю, это не лучшее место для детей – много насилия, и, как я слышала, ей или ее семье угрожали теми маггловскими палочками… пистолетами.

– Поэтому ее боггарт – пистолет?

Минерва пожала плечами.

– Очень похоже. Это действительно не его вина. Я знаю, что Северус всю неделю вел себя ужасно: снял огромное количество баллов и назначил несколько взысканий. Но я говорила с ним, дорогая. А Северус – он такой. Мы хотели его вернуть. И вернули во всей славе. – Она рискнула посмотреть на Снейпа, который, казалось, был полностью занят едой.

Гермиона фыркнула и принялась кромсать свое мясо, но Минерва остановила ее руку.

– Мне не нравится, как он вел уроки на этой неделе, но у Северус обычно есть причины для всех его поступков. Уверена, что и сейчас он не изменил своей привычке. Но, как я уже сказала, я разговаривала с ним. Возможно, это поможет, возможно – нет. Но мы согласимся. Поняла?

– Да, – ответила Гермиона, и что-то непонятное мелькнуло в ее взгляде. Она посмотрела на директора и улыбнулась. – Хорошо. В любом случае я завтра иду с учениками в Хогсмид.

– Ты говорила, что на завтра у тебя назначены отработки. Мальчишки, которые заколдовали доспехи.

– Все слизеринцы. Думаю, может, кто-нибудь, кто хорошо знает слизеринские нравы, проследит за взысканиями. Я даже знаю, кто.

Усмехнувшись, Гермиона медленно встала и направилась в другой конец стола. Она положила руку возле тарелки Снейпа и слегка постучала пальцами по столу.

– Профессор Снейп, – начала она своим самым дружелюбным голосом, спокойно и беззлобно.

– Грейнджер, – сварливо ответил он. Северус не любил, когда его отрывали от еды.

– Лучше, чем «мисс Грейнджер». Директор только что сказала, что я должна сопровождать учеников в Хогсмид.

– Развлекайтесь, – губы Снейпа слабо дернулись, он атаковал картофель ножом и вилкой.

Гермиона посмотрела, с какой точностью он измельчает картофель, и фыркнула – смешно так педантично нарезать гарнир.

– Да, – она отвела свой взгляд от запачканных чернилами и зельями пальцев профессора и посмотрела ему в глаза, – но я назначила взыскание пятерым шестикурсникам-слизеринцам, за то, что они заставили доспехи ходить по коридорам во время уроков. Я до сих пор не знаю, как им это удалось, но на этой неделе мальчишкам Хогсмид запрещен, и нужно, чтобы кто-то провел отработку. По сути, на всю субботу.

– И?..

– Я вспомнила кое-кого, кто очень хорошо умеет придумывать задания для отработок, – мило улыбнулась Гермиона.

– Филч, точно. Просто скажите ему, – ответил Северус, как она и ожидала. Он знал, что Грейнджер говорит о нем, но не собирался взысканиями портить себе субботу.

– Аргус Филч сегодня утром поехал к своему больному кузену. Филиус будет слишком снисходительным к ними. Минерве завтра нужно в Лондон и Министерство. Фиеско… – остановилась она, – ни за что. Профессор Синистра витает в облаках. Помона занята со своим ассистентом, она должна думать о…

– У профессора Спраут есть ассистент? – неожиданно заинтересовано спросил Северус.

Он видел, как губы Гермионы на секунду сформировались в ухмылку, а потом она снова нацепила маску безразличия.

– Было бы неплохо, если бы вы приходили на совещания. Да, у Помоны есть ассистент, – она сделала эффектную паузу. – И, полагаю, вы его неплохо знаете.

– Если он учился в этой школе, то весьма вероятно.

– О да. И он убил… эм-м… – Она замолчала. Получится невежливо.

– Он убил… кого? – Его глаза были темными и непроницаемыми, хотя ответа он ждал с некоторым интересом. Но Поттер же не может быть гербологом? Нет, он аврор. Поттер и младший Уизли – авроры.

– Э-э… никого, – запнулась Гермиона. Нельзя упоминать Нагайну.

– Кто же тогда ассистент? – нетерпеливо спросил Северус.

– Невилл. – К Гермионе вернулось ее хладнокровие. Она решила, что не даст Снейпу увильнуть от отработок.

– Лонгботтом? – спросил Северус, удивив юную коллегу своим безразличием.

Она только кивнула.

– Ясно, он убил ту змеюку. – Снейп покачал головой и, наколов на вилку кусочек картофеля, отправил его в рот. Профессор тщательно жевал, будто ему совсем не было дела до того, что сказала Гермиона.

– Ах да… – Грейнджер понадобилось мгновение, чтобы снова ринуться в атаку: – Как я уже говорила, Помона работает со своим ассистентом, Хагрид присматривает за заболевшим гиппогриффчиком, Филч – у своего кузена. Биннс не может следить за взысканиями, Минерва уезжает, Фиеско – это фиаско. У Авроры ее звезды, и она по субботам отсыпается. Филиус будет рассказывать им истории и, кроме того, должен присматривать за первым и вторым курсами. Профессор Вектор идет в Хогсмид со мной. Остаетесь вы.

– Тогда отложите взыскание, – предложил Северус.

– Не могу.

– А если Тре… – начал он, но, подняв голову, увидел мошенницу-ясновидящую с ее большими очками и бесконечными шалями, несфокусированными глазами и нетвердой поступью…

– Да, конечно, – фыркнула Гермиона, обратив свой взор на преподавательницу прорицаний.

– Хорошо, вы правы. Она тоже не подходит. Но я не могу… – начал он, когда безумная женщина встала возле них, вытянув вперед руки. Ее браслеты звенели.

Северус и Гермиона в унисон застонали. Никто из них не хотел слышать ее фальшивое пророчество. Но она выглядела как-то странно, будто пребывала в трансе.

Сибилла говорила отрывочно, не своим голосом:

– Тот, кто обладает силой бросить вызов и защитить, вернется, чтобы мстить и принять. Невыносимая и покинутая найдет возрождение в удовлетворении. Снова и снова переживут они маленькую смерть, пока не станет их больше, чем двое.

========== Глава 7. ==========

Гермиона смотрела на ухмыляющегося Снейпа. Минерва подняла брови, а все остальные учителя и большинство студентов сидели с открытыми ртами.

– Значит… – начала она, раздумывая о пророчестве.

– Смешно, – пробормотал Снейп и спокойно встал. Обычную его ухмылку дополняли колючие глаза.

Выглядевшая сконфуженной преподавательница трасфигурации рухнула в его кресло.

– Что не так, дорогие? – спросила Сибилла Трелони, когда увидела уставившиеся на нее изумленные лица, но не стала ждать ответа. Она двинулась к выходу, казалось, ее ноги не касаются пола.

Гермиона тряхнула головой. Гарри был прав, изумление после пророчества лишало дара речи. Ясновидица рассказывала о смерти, как в своих фальшивых пророчествах. Но. Но… Но! Два ее пророчества сбылись. Она говорила не своим голосом. Маленькая смерть. Бедный Северус.

Гермиона вскочила, но почувствовала что-то на своем плече – морщинистую руку МакГонагалл.

– Оно настоящее? – шепотом спросила Гермиона.

Минерва глубоко вдохнула и выдохнула со свистом:

– Думаю, да.

– И? Что оно означает?

– Я прослушаю его еще раз в омуте памяти, – пожала плечами МакГонагалл. – Но мне кажется, Северус будет потрясен.

Мужчина, о котором шла речь, спешил в свои комнаты. Видимо, стрекозе опять не хватает внимания. Но Северус не мог понять, почему на этот раз она пожелала стать свахой, сделав его героем сказки. Он бросал вызов, защищал, вернулся. Но мстить? Принять? Это не может быть кто-то другой, ведь вернулся только он. Он пришел, чтобы мстить? Или еще хуже – принять? Но это точно он. Снейп был уверен – Трелони не стояла бы перед ним, если бы не…

Северус снял чары с дверей, вошел и снова установил магическую защиту, стащил мантию и сюртук и расстегнул несколько пуговиц на рубашке. Он позволил себе упасть в любимое кресло и спрятал лицо в руках. Значит, она хочет свести его с кем-то. С кем-то невыносимым и чувствующим себя покинутым. Он застонал. Такая здесь только одна. Трелони пожалеет о том, что пытается свести его с Грейнджер. Невыносимой и покинутой. Уизли, его жена и много детей, Поттер с самой младшей Уизли и ребенком на подходе. Покинутая друзьями, у которых есть своим семьи. И невыносимая – тут все ясно.

Но отчего старой мошеннице захотелось свести их вместе? Послышался резкий стук в дверь. Северус знал только одного человека, который так стучал.

Он пробормотал несколько клятвенных слов, что не будет назначать столько взысканий по меньшей мере два месяца, и, надев свою обычную мантию, пошел открывать. Это же всего лишь Минерва.

Переодевшись в пижаму, Гермиона заварила чай и взяла на руки своего низзла Патрика, милую белую зверушку в светло-зеленую крапинку, которого завела вскоре после того, как умер Косолап. Она удобно устроилась на диване со своим любимцем, чашкой ароматного напитка и экземпляром «Растуманивания будущего». Гермиона все еще считала Трелони мошенницей, но все же все это казалось странным. И она уже подумывала над тем, чтобы написать Гарри и спросить о его опыте с неясными изречениями неудачливой ясновидящей, но решила, что не стоит. Джинни может родить со дня на день, значит, он не ответит сразу. И все же, Трелони сделала два правдивых пророчества. Возможно, это тоже. Значит, Снейп умрет от чего-то. Как там она сказала? Маленькая смерть. Снова и снова. Его будут пытать, пока не замучают? И кто?

Гермиона хлопнула себя по лбу. Умирать понемногу. Маленькая смерть. Petite mort. Французский. Шекспир. Смерть как метафора кое-чего другого. Она ухмыльнулась. Трелони предсказывала Снейпу не пытки или смерть, а женщину. Эта идея показалась Гермионе глупой: Снейп и женщина. Конкретно – покинутая и невыносимая женщина. Чем больше Гермиона думала об этом, тем больше уверялась, что все сложится самым лучшим образом. Может, тогда он станет более терпимым.

Она постучала себя пальцем по подбородку. Невыносимая и покинутая. Что ж, она найдет эту женщину и легонько подтолкнет ее к Снейпу.

– Минерва, – сказал он бесстрастно.

– Северус, – ответила она. – Неплохое представление, правда?

Директор вошла в комнату. Северус поднял бровь, когда увидел, что та принесла с собой большой плоский квадратный пакет, завернутый в коричневую бумагу.

– А чего ты ждала от Трелони? – отступил в сторону Северус.

– Но это настоящее. Давненько она ничего не предвещала. – Минерва положила сверток на пол и пристально посмотрела на Северуса. – Ты же знаешь, о чем оно?

– Оно ненастоящее. Я не верю, – закатил глаза профессор.

– А я верю. И будет лучше, если ты сможешь его правильно истолковать, – ухмыльнулась она.

– Ты пришла подшучивать надо мной? – рыкнул Снейп.

– Нет, – улыбнулась МакГонагалл и показала рукой на сверток: – Я принесла тебе это.

Она повернулась на каблуках и напоследок бросила:

– Оно само о себе расскажет.

– Минерва… – начал Северус.

Но она перебила его резким жестом.

– Я лучше пойду. – МакГонагалл подошла к двери, а потом еще раз обернулась. На ее лице была ухмылка. – Ты же знаешь, что это Гермиона?

И вышла.

– Ты становишься такой же, как он, – прошептал Северус, зная, что она не услышит его слов. Он поднял свою палочку с маленького столика, где оставил, и направил на сверток.

– Ревеллио Обскура, – четко промолвил он.

И случилось нечто неожиданное.

– Сжалься, Северус, перестань и убери бумагу, – сказал голос, которого он не слышал много лет.

Снейп вздохнул и, как взволнованный ребенок в рождественское утро, встал на колени и начал снимать обертку.

– Мерлин… – выдохнул он.

С портрета ему благосклонно улыбнулась черноволосая женщина.

– Привет, Северус.

– Бабушка Лакс, – побелел он, – когда…

С лица Лакс Принц не сходила улыбка.

– Мой милый мальчик. Типпи принес портрет из Принц-мэнора в Хогвартс перед окончанием войны. Думаю, Минерва хотела передать его раньше, но тебя не было.

– Я… э-э…

Она засмеялась:

– Ты же обычно не заикаешься? Но… ты нормально питаешься? Такой худой. И бледный. Ты совсем не гуляешь?

– Бабушка Лакс, я…

– Да-да. Теперь я хочу, чтобы ты повесил меня где-нибудь на стене, или ты собираешься держать меня на полу? – потребовала она. Выражение ее лицо было очень похоже на его обычное, когда он был недоволен.

Снейп застонал. Это как раз то, в чем он нуждался: еще одна женщина, указывающая, что делать.

========== Глава 8. ==========

Поскольку субботнюю отработку не перенесли, провинившиеся слизеринцы утром стояли у дверей кабинета профессора Грейнджер. Она предвидела это и просто потащила их к классу ЗОТИ. Приказала ждать и поднялась в кабинет Снейпа. Постучала и, услышав рычащее «войдите», открыла дверь.

– Доброе утро, профессор Снейп, – вежливо сказала она.

– Доброе, – ответил он. Казалось, его совсем не беспокоило произошедшее вчера вечером.

– С вами все в порядке? – заинтересованно спросила она.

Снейп закатил глаза.

– Только не говорите мне, что вы поверили в то, что она сказала.

– Почему нет? Ее пророчества уже сбывались, – ровным и спокойным голосом парировала Гермиона.

– Один раз.

– Дважды.

Северус покачал головой:

– Я так понимаю, вы привели сюда слизеринцев.

– Да, – улыбнулась она. – Большое спасибо за помощь.

– А у меня был выбор? – проворчал он, встал и, взяв палочку в руки, ожидал, когда Гермиона покинет его кабинет. Она же остолбенела от удивления, когда Северус открыл и придержал для нее дверь. Топнув ногой, он нетерпеливо спросил: – Чего вы ждете?

– Ах, ничего, простите, – Гермиона пристально смотрела на него, удивленная, что он делает что-то подобное для женщины – держит дверь открытой, даже если просто хочет убедиться, что она ушла и можно восстанавливать защитные чары.

Невыносимая и покинутая получит мужчину, который знает о манерах все, хотя и не часто их использует. Грейнджер вышла из комнаты и осталась стоять на верху лестницы, тихо ожидая, пока он наложит невербальные заклинания.

– Профессор Снейп… – начала она.

– Вы все еще здесь, – констатировал Северус.

– Да, – Гермиона кивнула, ей было интересно, действительно ли он верит в пророчество. – Ах, они должны оставаться весь день.

– Да, вы упоминали об этом, – ответил он, глядя ей в глаза немного дольше, чем требовалось. И размышлял, стоит ли применить легилименцию, чтобы увидеть, подозревает ли гриффиндорка, что пророчество о ней. Грейнджер вела себя так, словно не догадывается, – ее выдало бы сильное смущение, если она вообще заговорила бы с ним. Но Северус не знал, научилась ли Гермиона блокировать свой разум, ведь тогда она заметит его попытки. Профессор быстро перевел взгляд на ее волосы – строгий пучок, точно такой же, как у Минервы. Только несколько каштановых локонов обрамляли ее лицо.

– Что-нибудь еще, заместитель директора?

– Нет, – спокойно ответила она, смотря ему в глаза, когда он отводил взгляд.

Снейп в замешательстве? Он действительно не верит в пророчество? Человек, жизнь отдавший за единственное пророчество? Тот, чей мир перевернулся после слов похожей на стрекозу, чудаковатой женщины? Тот, кто из-за этого потерял любовь всей жизни? Но кто еще сможет узнать, верит ли он в пророчество, если не любознательная, смелая гриффиндорка? Она может просто спросить его. Нужно только успокоиться и не бояться.

– Профессор Снейп, э-э…

– Да! – рявкнул он, успев спуститься до половины лестницы, чего Гермиона даже не заметила.

– Мне лишь интересно, придете ли вы сегодня вечером в Большой зал? – нерешительно спросила она.

Северус снова посмотрел на Гермиону. Она знает? И хочет его видеть? Не похоже. Кроме того, ему не хотелось ее видеть.

– Нет, – ответил он.

– Хорошо. Тогда я вас оставлю.

– Хорошо, – пробормотал он и повернулся к ученикам: – В класс зелий, сейчас же!

В Хогсмиде было спокойно, дети неожиданно хорошо себя вели, и у Гермионы появился шанс спокойно посидеть в «Трех метлах» за кружкой сливочного пива. В поведении Северуса было нечто странное, казалось, он собирался порыться в ее мыслях. Но зачем ему это? Она же ничего не знает. Но ему, наверное, что-то известно. О женщине. Магический мир не слишком велик, и, благодаря дружбе с Гарри, Гермиона была знакома со многими волшебниками. Но с того времени, когда она пришла в Хогвартс… нет, с того времени, как закончила обучение, вырваться за пределы школы не получалось. Изредка Лондон, Нора по большим праздникам, Австралия дважды: первый раз, чтобы вернуть родителям память, и второй, когда они решили остаться там на целое лето. Ее мир был здесь.

А Северус? Она даже не подозревала, где он провел последние пять лет. Минерва говорила: то тут, то там, нигде не оставаясь надолго. Он ведь должен был встречаться с людьми, правда, Снейп никогда не был похож на человека, который любит общество. Наверное, та женщина – маггла, и у Гермионы не было возможности познакомиться с ней.

Список подходящих ведьм оказался коротким. Большинство знакомых ей женщин были замужем или вдовами. А еще эта история с Лили Эванс. Или Лили Поттер. Не ее ли он любил столько лет? Его патронус. Ее патронус. Если он все еще любит ее, его патронус не изменился, и ни у одной из женщин нет шансов, а пророчество – фальшивое. Тогда искать кандидатку незачем.

В голове Гермионы появилась идея, и девушка ухмыльнулась за кружкой сливочного пива.

Северус сидел за своим старым столом в классе зельеварения, перед ним лежала стопка пергаментов. Он не собирался тратить время попусту только потому, что Грейнджер свалила на него отработки. Ученики оттирали котлы, которые как следует не чистили еще со времен Поттера и Уизли. По мнению Снейпа, идеальное взыскание – жирные разводы и пятна, которые не смывались с котлов.

Качество ученических эссе не изменилось с того времени, как он покинул школу. Все так же бездарны и безграмотны. Если бы Темный Лорд все еще был угрозой, ученики не смогли бы себя защитить. Они не имели понятия о щитовых или других защитных чарах. На каждом факультете было две или три светлых головы. Но ни один из них не был настолько талантлив, как некоторые его предыдущие студенты. Как Гермиона Грейнджер.

Она всегда понимала, о чем он говорит. Всегда знала ответ до того, как он заканчивал вопрос. Это надоедало. Но Гермиона имела понятие почти обо всем. И уважала учителей. Она никогда не доводила детей до слез. Плачущий ученик обычно пропускал урок, по крайней мере, в его понимании. По крайней мере его урок. Но Снейпа никогда не любили студенты. Даже его слизеринцы. Он и не ждал всеобщего обожания. Он не был таким. Но Гермиона Грейнджер? Она хотела нравиться, быть любимой. Еще с первого курса Северус знал то, что она не поняла и, наверное, и не понимает до сих пор, – дружбу не найдешь в книгах, там нет подробных инструкций о том, как завести друзей. А Поттер и Уизли, по мнению Северуса, открыто использовали девушку. Эксплуатировали ее знания. Хорошо, что она в конечном счете не вышла за Уизли.

Но почему он думает о ней?

– Активнее трите котел, Хоббс! – прикрикнул Снейп.

Профессор неслышно вздохнул и снял мантию. Он сделал необходимые арифмантические расчеты для своих зелий, пока следил за отработкой, но больше ничего не предпринимал. Это его зелье, только его. Он бросил мантию и сюртук на кресло и вышел из класса, где наблюдал за учениками, в кабинет. После погружения в прошлое ему нужно было выпить в своих старых покоях. Северус никому об этом не говорил, но он иногда скучал по преподаванию зелий. Они были проще, и предотвращать ошибки было легче.

– Ты не повесишь это? – послышался голос с портрета бабушки.

Северус застонал, но вернулся за одеждой повесил ее в шкаф.

– Мальчик мой, ты не собираешься идти на ужин? – заворчала она снова.

– Бабушка Лакс, я не мальчик. Мне уже за сорок.

– Сорок три, мой мальчик, я знаю, – добродушно улыбнулась миссис Принц.

Северус только нахмурился, налил себе и сел.

– Северус, – позвала бабушка и немного подалась вперед, – ужин!

– Мне уже не пять, – пробормотал он, надеясь, что она его не слышит, и демонстративно опустошил стакан с огневиски.

– Нет, когда тебе было пять, я сажала тебя себе на колени и кормила с ложечки, – ответила она как ни в чем не бывало.

– Ты никогда так не делала.

– Не веришь? Тем летом, когда твоя мама решила порвать с тем ужасным магглом, Мерлин упаси. Ей не следовало выходить замуж за твоего отца. Он не был хорошим мужем и не отпускал тебя к нам, – пожаловалась Лакс Принц.

– И смотри на меня, когда я с тобой разговариваю! – добавила она, заправляя гребнем прядь в прическу.

Северус посмотрел вверх. Не нужно притворяться, что он не любил свою бабушку. Он встал и подвинул свое любимое кресло к портрету. Уголки его губ дернулись.

– Но я не помню.

– Не думаю, что тебе тогда было пять, Северус, скорее, три с половиной, – задумалась она. – Но ты и так не хотел есть. Костлявый мальчик, что не удивительно, учитывая, в каком доме ты жил. С тем человеком.

– Я… – Северус пожал плечами.

Лакс прервала его.

– Мы хотели оставить тебя у себя, – честно сказала она, стирая морщинистой рукой невидимую слезу. – Действительно хотели. Я и твой дедушка Квинтус. Мерлин, он видел в тебе силу. Твоя жизнь должна была быть другой, мальчик мой. Никакого Волдеморта. Но твоя мать… отец, – вздохнула она. – Хватит. Иди. Большой зал. Ужин. Сейчас же!