Текст книги "Знаменитости тоже люди (СИ)"

Автор книги: Lina Kaulitz

сообщить о нарушении

Текущая страница: 33 (всего у книги 35 страниц)

Сейчас к Николаю и Екатерине Петерсон ехал успешный, перспективный молодой мужчина. С внушительным счетом в банке, обладающий крупной недвижимостью и авторскими правами на топовые хиты и отлично продающийся бренд RP. Его кровь была чище, чем за последние пятнадцать лет, а в голове, впервые в жизни, выстраивались конкретные планы на будущее. Он знал, что будет сложно, но также был уверен, что не отступится. И сегодня он собирался сделать очередной шаг навстречу своему новому и столь желанному будущему.

Прошлой ночью Коле так и не удалось сомкнуть глаз. Мужчину никогда ранее не мучала бессонница, перед самыми сложными и ответственными событиями в своей жизни Николай спал как младенец. Сегодня должно было случиться то самое долгожданное событие. Он впервые за пять лет собирался прижать к себе внучку, свою любимую маленькую девочку, которая совершенно неожиданно выросла в неуправляемую, отчаянную, невероятно смелую и упертую девушку. Алина не боялась ничего: ни сцены, ни критиков, ни фанатов и популярности, ни наркотиков или полиции. Она безразличным тоном отвечала на провокационные вопросы, комментировала пикантные события и ядовитые реплики журналистов. Она на всех мероприятиях была рядом с Биллом, иногда шла с парнем под руку, иногда чуть в стороне. На пресс-конференциях и автограф – сессиях сидела настолько близко, чтобы мужчина при необходимости мог дотянуться рукой и коснуться ее. Она беззастенчиво посылала матом наиболее докучливых репортеров и поклонниц рокера, демонстрируя камерам неприличные жесты, в то же время мило улыбалась, давая интервью серьезным изданиям. Коля читал о внучке, смотрел с ее участием ролики на Ютубе и понимал, что совершенно не знает своего собственного ребенка. С самого ее рождения мужчина придумал девочке судьбу, нарисовал себе ее образ и идеальное будущее, очень злился, когда она начала совершать ошибку за ошибкой, разрушая свою жизнь! И лишь недавно мужчина понял, что это были не ошибки. Это были поступки, которые позднее привели Алину к ее счастливому настоящему, к ее собственной сказке, преимущества которой хоть и были непонятны Коле, но имели место быть!

Тиски злости, обиды, ревности уже давно не сжимали сердце мужчины. Он хотел заново познакомиться со своей внучкой, узнать и понять ее настоящую. Готов был смириться и принять ее жизнь такой, какую та себе выбрала. Ведь это единственный способ снова обрести ее, не так ли?

Катя отмыла дом до блеска. Купила себе новое платье, посетила салон красоты. Наготовила сумасшедшее количество всевозможных блюд, словно гостей ожидалось не двое, а две дюжины. Она старалась по – своему. Очень хотела понравиться Алине и Билла, воссоединить чуть было окончательно не распавшуюся после переезда Мэри семью. Николай собирался нарядиться в костюм, но…подумав, выбрал менее формальную одежду, не желая ставить зятя в неудобное положение.

Он не ошибся. Открыв дверь, взгляд мужчины первым делом зацепился за дикую стрижку: коротко выбритые с одной стороны волосы и значительно отросшие с другой. Белые кончики черных прядей ниспадали на лоб, скрывали проколотое в пяти местах ухо. Простая белая футболка с коротким рукавом, черные браслеты на запястьях и надписи на руках, которые теперь были окрашены в терракотово – синие цвета группы. Коля знал, что на плече была татуировка RP, а на спине фраза «либо с тобой, либо никак». Далее джинсы и красные кеды.

Разумеется, у Билла были мысли одеться солиднее, выровнять длину волос, вытащить серьги и прикрыть татуировки, но Алина сказала, что это будет обман. Хватит строить из себя тех, кем они не являются. Пора ее родным принять и ее, и ее Билла целиком, со всеми странностями и особенностями.

Алина была в изысканном зеленом платье и эффектных босоножках.

– Ну что ж это мы стоим на пороге! Проходите, мои хорошие! – подбежала Катя и, как только Билл с Алиной вошли, кинулась обнимать внучку. Коля последовал ее примеру, затем пожал руку рокеру. Катя же очень тепло обняла зятя.

– Пойдемте к столу! У меня уже все готово! – радостно воскликнула она, торопясь скорее увести гостей подальше от входной двери, как будто опасаясь, что Коля может сказать что – то обидное, и дети уедут.

– Я думаю – мягко возразил Билл – что нам с мистером Петерсоном следует сначала поговорить, а потом уже обед и прочее.

– Хм, хорошо – согласился Коля, все еще обнимая внучку. – Пройдем в кабинет?

– Да, конечно.

С последнего посещения Билла любимая комната деда Алины не изменилась. Все тот же огромный, идеально чистый отполированный стол, полки с десятками книг, которых рокер никогда не то, что не читал, даже не знал об их существовании. Бросил взгляд на фортепьяно, на котором он впервые играл и пел при Коле. Нахлынули воспоминания. Сколько всего случилось с тех пор? Как сильно все изменилось… Тем не менее, в тот первый раз и наполовину не было так страшно и волнительно, как сегодня. Джек присел за стол, предложив Максу место напротив. Достал из шкафчика коньяк и два бокала.

– Э, нет, спасибо – улыбнулся рокер – Я в завязке.

– Это очень хороший коньяк – уверил Коля.

– Верю, но я совсем не пью уже полгода. Мы с Алиной решили воздержаться от алкоголя.

– Нда? Похвально… Ну тогда ты не против, если выпью я?

Билл кивнул, рассматривая украшенные картинами стены, стопку нот на столе, ежедневник… Взгляд задержался на семейной фотографии. Рокер невольно улыбнулся: на фото Алине было лет двенадцать, Мэри, соответственно, семнадцать. Видимо, был какой – то праздник. Алина улыбается во весь рот, демонстрируя два ряда белых зубов, ее волосы крепко стянуты в аккуратную прическу, руки в карманах широкого джинсового сарафана. На заднем плане – дом, украшенный шариками. Коля и Катя обнимают внучку, а Мэри стоит чуть в стороне, видимо, в том возрасте парню было не солидно обниматься с родителями. Совершенно счастливые лица. В жизни этой веселой забавной девочки Билл появился меньше, чем через десять лет.

Впервые рокер подумал о том, как сильно родные любят Алину. Иначе взглянул на их неприязнь, а, возможно, даже ненависть к нему. Раньше сложившаяся ситуация казалось парню забавной игрой: плохой уличный мальчик и домашняя чистенькая дедушкина внучка. Отношение Петерсонов к нему, как к негодяю, лишь забавляло, провоцируя противостояние. Ему было наплевать на их чувства, он даже не пытался понять Колю, а вот сегодня, кажется, понял. Вновь посмотрел на фотографию. К нему относились и продолжают относиться как к подонку, ломающему жизнь их маленькой любимой девочке, ангелочку с фотографии. Билл попытался поставить себя на место Коли и понял, что хочет себя прибить. Это открытие смелости не прибавило. Голос привычки настойчиво возвращал к мыслям о коньяке и сигаре, которую только что прикурил Николай. Билл нервно сглотнул, опустил глаза, снова поднял. Сказать или убежать?

– Мы давно хотели наладить с вами отношения, а теперь появился повод – сразу перешел к делу. – Я хочу попросить у Вас руки Вашей внучки.

Карандаш, который вертел между пальцами Коля, чтобы поддерживать видимость спокойствия и занять руки, треснул.

– С каких пор вас двоих интересует мое мнение? – сдержанно проговорил он.

– На самом деле, очень интересует. Мы хотим сделать все правильно. То есть… Алина непременно хочет венчаться, мне, если честно, все равно. Она хочет, чтобы Вы дали согласие.

– Хм…

– Прежде, чем вы ответите, я бы хотел рассказать о себе – потер затылок – Я знаю, что моя жизнь, мое прошлое, уже давно ни для кого не секрет и… черт, в Википедии можно прочитать намного больше, чем я кому бы то ни было рассказывал, но… Я бы хотел объяснить Вам все сам. – смотрел в глаза, говорил спокойно: – Я наркоман. Как говорил один мой знакомый из прошлого: бывших наркоманов не бывает. Возможно, он прав, но я собираюсь доказать, что являюсь исключением из этого правила. Если бы четыре года назад меня спросили, сколько времени я в завязке, я бы мог ответить с точностью до часа. Сейчас я могу примерно прикинуть сколько лет назад курил или нюхал дурь, не точнее. Думаю, вы знаете, что моя карьера идет в гору, и я уверяю, что смогу обеспечить вашей внучке достойную жизнь. Она никогда ни в чем не будет нуждаться. Вся наша недвижимость, счета в банке, автомобили… все до последнего цента оформлено на ее имя. И… мне кажется… нет, не так, я уверен, что знаю, как сделать ее счастливой.

В ожидании ответа не сводил глаз с Николая, который налил себе еще крепкого напитка, осушил бокал.

– То есть вы планируете создать семью? Дом, дети и все такое?

– Да. Алина обещала, что у нас будет настоящая семья. Насчет дома пока не знаю, нам приходится очень много ездить. Может, через пару лет. Ну…—улыбнулся – А насчет детей… мы уже начали над этим работать.

– Даже так?

Билл кивнул.

– Мне не нравится, что Алине пришлось бросить учебу – решил тоже быть откровенным.

– Да, совмещать учебу в Университете с моим сумасшедшим графиком невозможно, но… ей не обязательно будет работать когда – либо. То есть, она, конечно, сможет заниматься тем, чем захочет, но пока – усмехнулся – ее волнуют только дорогие тряпки, я и французская культура. Через три недели мы улетаем в Японию. Оттуда стартует полугодовой мировой тур, который закончится в Париже, где я уже присмотрел студию. Я собираюсь запустить еще один проект, материала накопилось достаточно много, осталось найти подходящих музыкантов. Поживем несколько лет во Франции, думаю, Алина найдет, чем себя там занять.

– Через три недели улетаете?! А потом будете жить в Париже?!

– Если понравится, то в Париже, если нет, то поищем другой город. Думаю, было бы здорово, если бы вы с миссис Петерсон приехали к нам на несколько месяцев.

Коля молчал, обдумывая услышанную информацию, хмурился. Прошло не менее пяти минут, прежде чем он, наконец, произнес:

– Тогда – хмыкнул – Тогда называй нас Коля и Катя. И… – развел руками – Как можно организовать свадьбу за три недели?!

–Э – э – э… нет, нет, нет! Ничего организовывать не надо! Никто не должен знать, что мы женимся! – быстро ответил Билл, припоминая грандиозное событие прошлой осени – свадьбу Джеймса. – Вы не представляете, что тогда начнется! Мы подумали, что Вы сможете договориться со священником. Проведем тихую церемонию. Из гостей только вы и мы. С друзьями отметим позже.

– Как же так, как же так? – Коля заметался по кабинету. – Ну, хотя бы можно организовать семейный ужин? Собрать родственников, показать вас им… Думаю, Алина будет счастлива увидеть родных и близких после столь долгой разлуки. К тому же, вы потом уезжаете.

– Конечно, давайте устроим ужин. Как хотите. Я уже имел удовольствие познакомиться с вашей большой семьей, правда, это было очень давно, и я мало кого запомнил.

– Отлично. Тогда я завтра же займусь приготовлениями, переговорю с отцом Томасом.

– Как я понял, вы даете добро? – широко улыбнулся Билл, видя, что тесть в мыслях уже заказывает цветы для церемонии.

====== Эпилог ======

Я считаю, что любовь – это всего лишь химическая реакция.

Ее не существует. Кто – то хочет со мной поспорить?

© Bill Kaulitz

Linkin park – Across the Line

– Если я скажу, что думаю по поводу сложившейся ситуации, ты, как обычно, не станешь меня слушать? – Коля впервые говорил с внучкой после ее отъезда. Он пришел в ужас, когда увидел в новостях фотографию своего нежеланного зятя. Слова корреспондента били по ушам, словно тарелки ударной установки, рикошетом раня сердце, за которое Коля схватился, вникая в смысл обвинения. Через полминуты на экране появилась фотография его внучки Алины как единственной свидетельницы защиты, показания которой, как он понял в дальнейшем, обвинение ставило под сомнение.

Уже несколько месяцев газеты пестрили подробностями мерзкого дельца. Шеллер оборвал телефон, уговаривая Николая поехать забрать внучку, вытащить из свалившегося на ее голову безумия, мужчина нарочито горько вздыхал, повторяя: «Я знал, что так и будет. Как жаль, что я никогда не ошибаюсь». Иногда Коле казалось, что Шеллер знает все на свете. Думает, что знает. Старый друг деда Алины обладал уникальной способностью выставить любую ситуацию в неприглядном виде, превратить самую светлую радость в несчастье. Здесь же красноречию мужчины было, где развернуться, не требуя особых мозговых усилий с его стороны. Шеллер и раньше, до всей этой истории, часто приезжал к Николаю обсудить новый клип или песню RP, почему-то мужчина воспринимал успех Билла, как собственное поражение. Верить в предвзятость друга не хотелось, но иногда Коле казалось, что Шеллер бесится только потому, что сам не разглядел талантов музыканта, не смог на нем заработать.

Мистер Петерсон был отлично осведомлен насчет успешной карьеры Билла, даже купил диск с альбом RP, чтобы хотя бы тайно, но все же быть ближе к дочери. После каждого ее разговора с бабушкой он устраивал жене допрос, выпытывая подробности жизни внучки. Хотел знать все, вплоть до интонаций, с которыми Алина рассказывала про то или иное событие. Насколько Коля знал, его внучка не была несчастна в Нью – Йорке. В глубине души он испытывал благодарность к рокеру, ибо понимал, что блеск в глазах Алины, различимый даже на фотографиях – заслуга только непутевого парня. Он заново учился, подобно внучке, привыкать и верить Биллу.

Но случившееся оборвало все надежды мужчины на благоразумие потенциального зятя и счастливое будущее Алины с ним. Убийство? Изнасилование? И его внучка жила с этим монстром? Он долго терпел, не встревая, издалека наблюдая за разворачивающейся трагедией, но сегодня не выдержал и позвонил.

– Папа – Алина, отвечая на звонок матери, никак не ожидала услышать голос деда. За год она успела отвыкнуть от родных интонаций. – Деда, он невиновен – прошептала, однако, голос выдавал волнение и неуверенность, девушка не была готова к этому разговору.

– Мне больно видеть тебя в таком состоянии. По телевизору.

Алина поджала губы. Телевизор уже давно перестал быть частью ее жизни, сил не было каждый раз пропускать через себя грязь, которой поливали ее Билла, а разгуляться репортерам было где. Адвокат советовал не давать интервью, но иногда так хотелось рассказать всю правду, поспорить, поругаться! Правда, с подачи Фреда реплики Алины часто появлялись в прессе, подогревая ажиотаж.

– Деда его подставили – намного тверже сказала она.

– Его подставили, а страдаешь ты.

– Он в тюрьме, ему намного хуже.

– Так ты хочешь услышать мое мнение или нет?

– Оно ничего не изменит.

Алина ссутулилась, закрыла лицо ладонями, несколько минут просидела на кресле в таком положении. Время ползло очень медленно, события, казалось, вовсе перестали случаться. Каждый день превращался в точную копию предыдущего, никаких изменений. Тупое ожидание суда. И никакой уверенности, что Билл скоро выйдет на свободу. Режим дня сбился, иногда она не спала всю ночь, зато потом отсыпалась днем. Иногда сутки слонялась по квартире, не находя себе места, потом отключалась на двенадцать-четырнадцать часов. Ей хотелось проснуться, когда случившийся кошмар будет далеко позади.

Сэм говорил, что для Билла все кончено, что следствие не ищет других подозреваемых, что вынесение обвинительного приговора – вопрос времени.

– Ты обещал, что не оставишь Даффа в покое. Ты обещал мне! – давила Алина. Ей хотелось видеть дилера за решеткой, а лучше в газовой камере.

Сэм уверял, что выполнит свои обещания, один раз даже попытался утешить девушку в своих объятиях:

– Не трогай меня! – отшатнулась она. Все, кто не верил в невиновность рокера, приравнивались к злейшим врагам. Мир раскололся на два фронта, стал двухцветным. Никаких «возможно», никаких «если». Либо ты за Билла либо против.

Миссис Петерсон хотела приехать в Нью – Йорк, даже собрала вещи и заказала билеты, но девушке удалось разубедить женщину и упросить остаться с отцом. Вот только влажных, выражающих муку глаз матери ей не хватало, чтобы захлебнуться и утонуть в жалости к себе! Хватает с нее Мэри с Марком, которые навещают почти каждый день, правда, приносят еду. Адвокат говорил, что Билл держится, улыбается, но не нужно было хорошо знать парня, чтобы понимать, насколько тяжело ему было в изоляции.

По радио часто крутили песни RP, музыка группы внезапно стала безумно популярной, сотни тысяч просмотров на Ютубе, правда, комментарии, оставленные под роликами, в основном не радовали: люди, не знающие Билла, охотно верили, что очередной наркоман – музыкант «съехал с катушек» и устроил беспредел. Тему мусолили, обсасывали со всех сторон, добавляя каждый раз новые подробности.

Алина молилась, стоя на коленях. Обещала Богу, что возьмет на себя ответственность за жизнь рокера, что никогда его не оставит, чтобы он ни натворил, каких бы ошибок ни допустил. Она безумно боялась думать о том, что карьера и жизнь ее Билла будут подобно вспышке: очень яркой, но короткой. Многие критики сочли своим долгом высказать мнение, а на самом деле – подлить масла в огонь и пропиариться за счет взрывной темы. Называли музыку и рифмы, сочиненные Биллом, гениальными, искали в них скрытый смысл, спорили. О рокере, в основном, говорили в прошедшем времени: «Он был хорошим музыкантом», «Он мог бы стать легендой, голосом поколения, если бы…». Алина уже давно не смотрела телевизор.

Пусть бы он ей изменял, пусть бы обижал и предавал. Она бы смогла терпеть его истерики, его внезапные вспышки ревности, его частые депрессии – лишь бы он был жив и был рядышком.

«Ты заставляешь меня страдать. Я никогда никуда от тебя не денусь» – как – то сказал ей рокер в минуту откровения.

Да, их жизнь была похожа на игру. Переживания и страдания теперь казались надуманными и необходимыми лишь потому, что иначе… скучно. Впервые Алина задумалась об этом несколько месяцев назад, когда увидела рокера, обнимающего фанатку. Тогда она подошла и полным энтузиазма голосом предложила взять ее третьей. Смятение и паника, отразившиеся на лице девицы, показались рокеру крайне забавными, он смеялся еще пару дней, вспоминая испуганное выражение лица поклонницы, но в тот вечер они с Алиной поругались, так как девушка не разделяла восторгов по поводу своей остроумной шутки и обстоятельств, при которых ее пришлось высказать. Целый вечер выясняли отношения, Билл злился, что – то доказывал, спорил… но потом вдруг подошел, крепко обнял и прошептал: «Малышка, я устал ссориться сегодня». Так и было, он устал выяснять отношения, тема разговора перестала его интересовать, захотел ласки и любви. «Ты же знаешь, что у меня ничего не было с той девицей. Моя жизнь вертится вокруг тебя» – говорил он, когда Алина обняла его в ответ, прижимаясь и целуя. Он был очень благодарен за возможность в любой момент прижать девушку к сердцу. Она ни разу не отказала ему в теплоте, несмотря на обстоятельства, настроение и то, чем занималась в данный момент. Каждый раз, когда парень начинал чувствовать себя одиноким, она была рядом, готовая доказывать свою любовь, свою потребность в нем.

«Малыш, я ведь все правильно делаю?» – периодически неуверенно спрашивал он. Билл старался и ждал, чтобы его за это хвалили. «Я безумно тобой горжусь» – говорила Алина, и он улыбался. Он действительно пытался создать семью и обеспечить ее всем необходимым. Ходил вместе с Джейн за продуктами в супермаркет, помогал раскладывать еду в холодильнике, после ужина складывал посуду в посудомойку и доставал оттуда чистую. Он все делал правильно. Найденные в его квартире наркотики уже не казались Алине страшным проступком, она придумала сотню отговорок и объяснений, оправдывая поступки своего мужчины. В ее глазах он вновь превратился в героя, сражающегося с привязанностью, показывающего чудеса выдержки и силы воли, как в начале их отношений, а то, что оступился – это мелочь. Фред говорил, что если Билл сорвется, нужно взять его за руку и помочь преодолеть тягу и последующую ломку. А что сделала она? Накричала, обидела! Определенно, в случившемся виновата только Алина. Больше она никогда не допустит подобных ошибок, что бы он ни натворил, она поймет и примет. Лишь бы был жив, лишь бы был рядышком!

Титанические усилия Шеннон хоть как – то развеселить девушку в этот раз увенчались успехом.

Подруга сбилась с ног, пытаясь помочь, но вскоре поняла, что самая лучшая помощь – отсутствие какой – бы то ни было деятельности. Любые предложения выйти из дома по делу, не касающемуся Билла, воспринимались в штыки. Сходить в кино? В гости? По магазинам? Погулять? Поехать в институт? Ни за что! Даже занятия французским прекратились – Тревер безумно обиделся на девушку, когда узнал, что в момент «раскрытия его души», как он выразился, в квартире находился еще кто – то. Фантазия мужчины красочно рисовала, как Билл смеется над его чувствами… Алина не стала спорить и убеждать в своей порядочности, просто пожала плечами, а что она могла сказать? Пусть лучше обижается, чем оспаривает ее показания.

Бар, в который согласилась сходить Алина, поддавшись на уговоры Шеннон, представлял собой небольшой подвальчик, довольно уютный, но настолько крошечный, что вмещал не более тридцати человек. Парни из RP планировали отыграть несколько песен без Билла. Разумеется, не своих, и разумеется, под, скорее, сносный, чем выдающийся вокал Рича. Никаких афиш или объявлений о выступлении не было. Присутствовали друзья и случайные посетители, которым повезло этим прохладным вечером забрести в уютное заведение с целью пообщаться под тихую приятную музыку. Алина сидела в уголке на мягком пуфе, рассматривала черно – белые фотографии известных музыкантов, украшающие стены, тянула сок. Все присутствующие скучали по Биллу, никто особенно не веселился – только по этой причине девушка задержалась так надолго.

– Съешь хоть десерт – поставил перед Алиной тарелку с чизкейком Марк. Девушка послушно кивнула, взяла вилку. Она действительно чувствовала голод, а Билл итак злился, что она похудела, лишая его возможность ласкать любимые формы. Когда он выйдет на свободу, Алина должна быть самой красивой. Она уже купила свечи с ароматом ванили и шоколада, пену для ванны, масло для массажа. Она обязательно устроит дома спа – салон для своего мужчины, сделает все, чтобы он расслабился, почувствовал себя наконец – то дома.

– Вы же Алина, девушка Билла из RP?

Две приятные молодые женщины в эффектных брючных костюмах, подчеркивающих ладные фигурки, задержались у углового столика, нерешительно переглядываясь. Видимо, привычки лезть в чужие дела у них не было, а тактичность, напротив, присутствовала и не позволяла навязываться. Неуверенные жесты и робкие взгляды говорили о внутренней борьбе. Алина подняла глаза, принялась рассматривать женщин, отмечая аккуратный, сдержанный макияж, тщательно уложенные волосы…

– Да, это я. А что? – сама того не желая, напряглась.

– Я же говорила, что это она! – шепнула одна другой и сказала громко: – Мы просто хотели выразить свою поддержку. Мы не верим в виновность Билла. Вы молодец, что не бросаете его. В газетах чего только не пишут сейчас…

– Спасибо – облегченно выдохнула. – Я не читаю газет…но…вы с Биллом знакомы?

– Нет, что Вы! Просто слушаем его музыку. Невозможно поверить, что Билл может быть способен на что-то подобное. Извините, что отвлекли Вас.

– Нет, все в порядке. Спасибо, мне было приятно – улыбнулась Алина, кивая, но когда подруги ушли, она натянула на голову капюшон серой толстовки, теперь никто в баре не мог видеть ее лицо. Люди обожают делиться своим мнением, особенно негативным. Можно сказать, что Алине было не привыкать к повышенному вниманию: поклонницы часто бросали недовольные взгляды в сторону подружки рок – звезды, особенно после того, как в сети появились их с Биллом общие фотографии, и то, что парень не настолько холост, как говорил раньше, стало ни для кого не секретом, но за последние недели Алина наслушалась в свой адрес слишком много негатива, в том числе от родственников и друзей Виви, и сейчас ей не хотелось, чтобы ее узнавали.

После нескольких блюзов девушка попрощалась с друзьями и отправилась домой на такси. На этой неделе ей звонили, помимо родителей, Стив, Ноль, Милка, тетя Сандра и…мистер Шеллер. Правда, с последним Алина не стала разговаривать, просто сбрасывала его звонки, пока у мужчины не закончился энтузиазм и желание пообщаться. Она говорила лишь с теми, кто был на стороне Билла.

Дома, как обычно перед сном, зашла на фан – сайт любимого. Ей нравилось бывать там, каждый раз девушка поражалась способностям поклонников быть в курсе всех последних событий в жизни рокера. Билл сам не понимал, каким образом им это удается. Сотни его фотографий (и не только с концертов), отзывов, вырезок из статей, рисунков. Особенно Алине нравились черно – белые портреты – некоторые девочки рисовали очень талантливо. Билл уже несколько месяцев не давал фанатам поводов для радости, но, тем не менее, свежая информация на сайте появлялась ежедневно. Вот и сейчас… пять новых фотографий. Алина открыла нужную страницу. О Боже…не смогла сдержать улыбки. Какой – то чудо —папарацци поделился своей личной фотогалереей. Джейн отлично помнила тот вечер: Билл был крайне возбужден после концерта, не пил, но много курил. Они целовались… целовались… целовались… забывшись, рокер повалил девушку на диван в вип – ложе, пальцы жадно шарили по телу, платье задралось… И вот Алина и еще несколько тысяч счастливчиков имеют удовольствие лицезреть оборку чулок, кружевные черные трусики и руку Билла в попытке спрятать всю эту красоту. Алина прикрыла лицо ладонью и качала головой, читая полные зависти комментарии. Хотя, многие девушки уже смирились с Алиной на посту неизменной подружки Билла, быстро сообразив, что татуировки на руках парня содержат именно ее имя. Даже злились, если в сети появлялись фотографии, где рокера обнимают другие особы. Билл часто шутил, что Алине не обязательно за ним следить, чтобы быть в курсе местонахождения и малейшего флирта рокера – достаточно зайти на его сайт, где поклонницы освещают все аспекты и события его жизни.

Далее Алина наткнулась на ссылку с интервью Хелены Юргент. Комментарии содержания «сжечь ее» не обрадовали, но все же Алина решила посмотреть.

«—Мне очень тяжело, потому что именно я их познакомила. Я виню во всем себя».

«Гадина» – прошипела Алина, внимательно рассматривая лицо докторши, когда та произносила слова перед камерой.

– Как могло такое получиться, что вы, личный психотерапевт Билла, не увидели в нем склонности к жестокости?

– Это все наркотики. Мы близко общались, я видела, что этот молодой человек способен на многое, но, понимаете, я верила, что смогу ему помочь. На самом деле, верила. Ситуация значительно ухудшилась, когда он перестал посещать наши встречи.

– Хотите как – то прокомментировать одержимость вашей сестры рок —группой RP и Биллом в частности?

– Нет.

– Если Вы верите в виновность Билла, то как можете объяснить показания его девушки, уверяющей, что парень провел роковую для Вашей сестры ночь с ней.

– У меня есть, что сказать этой девочке, но я сделаю это при личной встрече…».

Алина взяла с тумбочки телефон рокера, нажала на кнопку быстрого вызова. Хелена всегда была у него под рукой, на цифре «два».

– Алло? – неуверенный голос отозвался после нескольких гудков.

– Смотрю твое интервью. И что ты хотела мне сказать?

– Алина, добрый день. Какое интервью?

– Ах, у тебя их много? Я и забыла, что ты теперь звезда, не так ли?

– Это жестоко. Моя сестра…

– Мертва, а Билл тут ни при чем. И ты это знаешь. И я не понимаю, зачем ты настраиваешь людей против него.

– Ты так самоотверженно защищаешь его.

– Тебе бы тоже не мешало. Билл доверял тебе. Доверял, как никому. Намного больше, чем мне! И как ты ему отплатила?

– Ты ничего не знаешь, Алина. Если бы ты узнала, твое отношение к Биллу кардинально бы изменилось.

– Ну, так просвети меня.

– Что ж, ты сама этого хотела – сделала паузу. – Мы спали.

Алина помолчала минуту, в течение которой Хелена наслаждалась эффектом от своих слов.

– Хелена, ну и что дальше – то? Что ты хотела мне сказать?

– Ты не расслышала? Мы с ним спали! Занимались сексом!

– Хел, я понимаю, что пока мы были в ссоре, Биллу нужно было кого – то трахать, и таких шлюх, как ты, у него было некоторое количество. Так что ты хотела мне…

Трубку бросили. Алина покачала головой, неужели поведение докторши – всего лишь месть брошенной женщины? Желание стереть рокера в порошок появилось само собой, несмотря на разумные выводы, сделанные и даже озвученные Алиной. Захотелось его придушить. Медленно и мучительно. Но сначала она его вызволит, накормит, обогреет, зацелует, а потом сотрет в порошок и задушит. Кивнула своим мыслям и вновь вернулась к просмотру вызывающих фотографий. Хм, а неплохо она получилась, может, стоит задуматься о фотосессии для Плейбоя…

Linkin Park – Dedicated

Адвокат, теперь занимающийся личным расследованием убийства, прямо с утра ошарашил новой информацией, окончательно выбившей девушку из колеи.

У Алины никогда не было никаких сомнений, что за всем случившимся стоит Дафф, она сотни раз обсуждала это с Сэмом. Вынудила Стива и Ноля дать показания, для чего Сэму пришлось съездить в командировку в родной город. Детектив, если быть до конца честным, не верил в невиновность Билла и причастность Даффа к случившемуся, но… посадить за решетку столь опасного, по рассказам Алины, дилера очень хотелось. Он плотно взялся за дело Даффа, которое с каждым потраченным на него днем становилось все мене темным и непонятным. Если в начале расследования единственной зацепкой были показания Алины, то теперь переполненная уликами папка с материалами дела едва ли закрывалась. Возможно, если детективу удастся изолировать Даффа от общества, а Алина через какое – то время забудет Билла… и оглядится по сторонам, она, наконец, заметит Сэма, который будет всегда рядом. Верный, настоящий, способный сделать ее счастливой. Дафф занимал все свободное время детектива.

«У жены кузена судьи девичья фамилия Хертц» – слова адвоката проносились в голове снова и снова, пока Алина не записала их в блокноте. Теперь она могла их перечитывать, заставляя себя признать новые обстоятельства дела. Адвокат не зря провел с Алиной десятки часов, выпытывая из девушки любую информацию, которая могла бы пригодиться. Он взвалил на себя работу следователей, даже нанял частного детектива, который проверял любые предположения юриста. Полиция, как и говорил Сэм, больше не занималась расследованием – власти ждали суда и обвинительного приговора. Адвокат же отрабатывал свои деньги по полной программе. Алина, снова и снова пересказывая те или иные события, разумеется, не могла не коснуться конфликта с Хертцами. Адвокат копнул глубже и выяснил о родстве Джайла с судьей. Возможно, это всего лишь совпадение, так как с кем только Хертцы не были связаны семейными узами, но…