Текст книги "Знаменитости тоже люди (СИ)"

Автор книги: Lina Kaulitz

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 35 страниц)

Билл вытянулся на койке, заложив руки за голову, прикрыл глаза. Он безумно устал от всей этой хрени, свалившейся на него. Каждое утро, перед тем как открыть глаза, он зажмуривался на одно мгновение, позволяя себе надеяться, что все случившееся – безумный сон, что он вот – вот проснется в постели со своей девочкой. Иногда он даже тянул руки, ища ее на кровати, но Алины рядом не было, и все случившееся было гребанной реальностью.

Алина… Его малышка, его ангел – хранитель. Она снова пытается помочь ему, не обращая внимания на благоразумие. Теперь они могли общаться только с помощью адвоката, который стал единственной ниточкой, связывающей парня с внешним миром. Рокер требовал, чтобы Алина отказалась от своих показаний, отказалась, пока не поздно, ибо он уже почти не верил в возможность оправдательного приговора. Чертов Ник, глядя Биллу в глаза, утверждал, что это именно рокер, «Герой», как называл Билла наркоман, притащил порошок и угостил всех. Что именно Билл привел девочку в квартиру, поставил укол с убившим ее ядом, после чего закрылся с ней на кухне. Сколько мерзости на него вылилось за последние недели! Со слов защитника Билл знал, что Хелена давала против него показания, подтверждая, что он склонен к агрессии и наркотическим срывам. Следователь не сомневался, что Билл трахал умирающего ребенка. Парня крупно подставили, он покойник – никаких сомнений. Дафф держит свое слово. Только как дилеру удалось повлиять на результаты анализов? У него не могло быть таких связей в Нью – Йорке. Заговор вселенского масштаба, и все из-за кого?

Алина в грубой форме приказала ему заткнуться – адвокат принес Биллу записку с заверениями девушки в том, что она никогда не бросит рокера, и ее советом засунуть его благородство… да, именно туда. Мужчина перекатился на живот, упираясь подбородком в сжатые кулаки, и поморщился от боли. Даже здесь, в городской тюрьме, заключенные и охранники дали понять парню, насколько тяжело ему придется в случае вынесения обвинительного приговора по такой позорной статье. «Надо было убить Даффа и сесть за преднамеренное убийство» – рассуждал рокер. Ему было жаль Вивьен, разумеется, но … сейчас он мог думать только об Алине, которой, как он узнал, могло светить от трех до пяти за дачу заведомо ложных показаний. На самом деле, Билл то и дело возвращался к идее фикс – взять вину на себя. Здравый смысл подсказывал, что его все равно посадят, так хотя бы он сможет спасти Алину, пока не поздно. Если бы в нем было чуточку меньше эгоцентризма, он бы обязательно признал вину, он бы отгородил ее от давления полицейских, от угроз Даффа … Он надеялся, что в тюрьме ему воздастся за его эгоизм и стремление выйти на свободу. Билл отчаянно отрицал свою вину перед следователем.

Чтобы не давать противоречивых показаний, они с Алиной договорились во время допросов описывать события вечера двухнедельной давности, за исключением визита Тревера, во время которого Макс якобы отдыхал в спальне.

В тот раз они тоже повздорили. Ссора вспыхнула из ничего: приревновал Билл, приревновала Алину. Слово за слово… он отвез ее домой и уехал, не сказав, куда и зачем, но через час вернулся, сгорая от любви к своей девочке. В ту ночь она как истинная стерва издевалась над ним, позволяя себя ласкать, но запрещая проникать в нее. Она кончила от его рук, губ и языка раз пять, прежде чем дала согласие на его разрядку. Как же он обожал ее! Он был безумен в своем желании, железная эрекция требовала решительных действий, но…он не мог заставить ее хотя бы прикоснуться к нему! Злился, трясся от ярости и безудержной страсти, одновременно наслаждаясь устроенными девушкой мучениями. После того как он, наконец, достиг желаемого, умирая над своей любимой, почти теряя сознание от яркой и долгожданной вспышки, она встала с кровати, демонстративно потянулась, зевая. Сухо спросила: «И это все?». Он беспомощно развел руками, упал на подушку, выжатый, как лимон, улыбаясь. В ту ночь он пытался полностью спрятать Алину под своим телом, не реагируя на ее возмущения. Он не понимал, от кого ее прячет, ведь в квартире их было двое. Эта женщина могла за считанные минуты довести его до истерики, только ей он позволял все, зная, что это будет во благо. Алина была единственной в своем роде. Утром он продолжил ласки, наслаждаясь тем, как она тает в его руках. Он хотел, чтобы она достигла пика раньше, чем откроет глаза. У него получилось.

Биллу не давали бумагу и карандаши, он не мог записывать слова и ноты, приходившие на ум, а с его плохой памятью он рисковал потерять получавшийся шедевр, поэтому парень каждые пару часов прокручивал в голове придуманные строки, еле слышно напевая мотив, представляя себя на сцене. Он продолжал надеяться, несмотря ни на что. Алина, вселяла в него эту надежду. Его Алина, его ангел, его шанс. Он сделает ее самой счастливой на свете, когда выйдет на свободу. Если выйдет. Нет! Когда выйдет.

Снова перевернулся на спину, опять поморщившись.

Он часто думал об Алине в последнее время…нет, не так. Он постоянно думал об Алине. Он вспоминал ее тело, ее восхитительный запах. Нет, не духов. Запах ее самой, ее кожи, ее женственности. Аромат сводил парня с ума. Билл почувствовал, что возбуждается от одних воспоминаний. Лаская свою девушку, рокер словно попадал в другой мир, мог думать лишь о любви и желании. Он приходил в экстаз, наблюдая за ее личиком, когда она была на пике. Он не хотел верить, что больше никогда не почувствует ее оргазм, находясь внутри ее тела. Сколько же ошибок он совершил! Почему не посадил Виви в такси во второй раз? Почему накричал на нее и ушел, оставив беззащитную девушку ночью на улице? Ему было плевать на нее, хотелось побыть в одиночестве…

Билл улыбнулся, вспоминая забавный момент. Когда они только помирились с Алиной, она старалась делать вид, что стала зрелой и искушенной женщиной, в том числе и в постели. По ее мнению «зрелость и искушенность» заключались в томных стонах и криках во время занятий любовью. В первый раз, когда она принялась имитировать оргазмы сразу после проникновения, Билл удивился, но ничего не сказал. Не до этого было. Он тогда больше думал о себе, слишком изголодался по любимому телу. В тот раз Алина не получила удовлетворения, никаких сомнений, но Билл насчитал как минимум пять….

В следующий раз он пытался сдержаться, но… в какой – то момент не выдержал, остановился, уткнулся в ее грудь и … рассмеялся, ничего не мог с собой поделать. Алина тогда минут двадцать краснела и дулась, но потом простила, и они продолжили работу с ее эрогенными зонами, которая увенчалась успехом. Несколько раз.

– Ты чего скалишься, урод?

Билл вздрогнул, повернул голову в сторону соседа – мерзкого мужичка —алкоголика.

– Даже думать не хочу, какие картинки в голове представляешь! – мужик сплюнул, а Билл сел, на всякий случай напрягаясь, ожидая очередной драки.

====== Не виновен ======

Венчание прошло очень тихо, в маленькой церквушке. На Алине было обыкновенное белое хлопковое платье ниже колен, на Билле костюм без галстука. Из гостей только Катя с Колей и Мэри с Марком.

Поженились влюбленные на закате, после чего вместе с немногочисленными гостями посетили концерт детей в церковно-приходской школе, организацией которого занимался Коля. Детское пение, поражающее своей чистотой и искренностью, очень тронуло рокера. Заметив ностальгию в глазах зятя, Коля посетовал, что, хотя заниматься рок – музыкой с материальной точки зрения более выгодно, Билл получал бы намного больше удовольствия, связав свою жизнь с хоровым пением, на что рокер лишь улыбнулся. Закончили вечер за прекрасным ужином в Йога – баре, том самом ресторанчике, куда впервые пригласил Билл девушку.

Во время церемонии Коля с Катей старались не замечать, что их внучка держала Марка за руку. Вот уже несколько лет Мэри общалась с родными так, словно ничего не изменилось. Казалось, что с таким трудом отмененный армейский закон «не спрашивай – не отвечай» вновь возродился в не столь либеральной, как большинство американцев, семье Петерсон. Коля прекрасно относился к Марку, но… был пока не готов обсуждать ориентацию внучки. Душой мужчина принял, но сказать вслух по —прежнему было невыносимо сложно. Пока это устраивало всех.

За неделю до отъезда в тур состоялся тот самый ужин, о котором мечтал Николай. Приглашение получили около пятидесяти человек – приехало семьдесят. Гостям было страшно любопытно посмотреть на «живую» рок —звезду, потрогать его и убедиться, что он настоящий. Билл казался польщенным, он терпеливо отвечал на одни и те же вопросы, выдерживал любопытные взгляды, бесконечные рукопожатия. Даже мистер Шеллер с женой приехали, правда, в этот раз они и не смогли придумать ничего лучше томных взглядов умудренных жизненным опытом людей и разговоров о том, что счастье не вечно, и то ли еще будет! Сколько таких историй повидал мистер Шеллер! А Алина знала ответ точно: только одну. Ее историю.

Со стороны Билла были Ноль и Стив, которые держались по разные стороны комнаты, всячески избегая друг друга. Хотя, Нолю этим вечером было явно не до препирательств с совладельцем бизнеса – все его внимание занимала Мила. Девушка очень старалась произвести впечатление на успешного механика, который в сервисе разговаривал с ней исключительно деловым тоном и ни разу не пригласил на свидание.

Услышав звонок, Алина направилась открывать дверь припозднившимся родственникам.

– Билл! Биииииииииил! – позвала она.

– Да, малыш, уже иду! – рокер отложил гитару, на которой его заставили поиграть, правда, он и не особо сопротивлялся.

– Добрый день – вежливо поздоровался он с пришедшими гостями.

Пожилые мужчина и женщина нерешительно замерли на пороге, рассматривая парня, тот отвечал им тем же. Высокие и худощавые. Внешний вид супружеской пары несомненно говорил о принадлежности к богатым кругам. Идеально – прямая осанка женщины вызывала уважение, ее ухоженные седые волосы были пострижены чуть выше плеч, аккуратный макияж подчеркивал правильные черты лица. Мужчина тоже старался держаться прямо, хотя опирался на трость. Одет был в темно-серый костюм, запястье украшали большие часы. Мужчина с женщиной держались друг за друга, словно боясь упасть, их руки дрожали.

Они не сводили глаз с рокера, жадно впитывая в себя каждую его черту, каждую деталь внешнего вида. Женщина покачнулась, словно ей стало дурно, но мужчина очень заботливо поддержал свою жену. Его карие, не по возрасту яркие, глаза наполнились слезами.

Билл перевел выжидающий взгляд на Алину, не понимая, почему его не знакомят с новыми родственниками. Несомненно, он впервые в жизни видит этих людей, даже с его плохой памятью было невозможно забыть эту, безусловно, интересную пару. Алина прижала руки к груди и молчала. Билл начинал нервничать, снова посмотрел на гостей.

– Почему Вы плачете, что случилось? – спросил он, хотя сердце уже набирало обороты, рискуя вырваться из грудной клетки. Догадка практически болезненно пульсировала в голове. Билл побледнел, еще мгновение тишины и он закричит!

– Как же ты похож на Полу! – проговорила женщина, даже не пытаясь вытирать катящиеся по щекам слезы – Ты ее копия, Господи… – она потянула к Биллу руки.

Захотелось бежать, без оглядки, его спонтанное подозрение подтверждалось! Эмоции захлестнули, Билл сделал шаг назад, но Алина, стоящая рядом, легко подтолкнула его вперед.

– Иди к ним – прошептала она, сжимая его плечо. Пару секунд колебаний и …

И он пошел, как обычно слепо следуя ее советам.

Старики вцепились во внука, как в самого главного, самого дорогого для них человека. Не было слов. Не было сил что – либо говорить. Дрожащие руки трепетно гладили плечи и спину Билла, а он просто не мог поверить, что это происходит. Его непоколебимая болезненная уверенность, что неизвестные родственники от него откажутся, дала трещину, с каждой новой секундой рассыпаясь в пыль. Билл не мог не видеть неописуемых эмоций, светящихся в глазах стариков. Он стал им подарком, чудом, о котором они не смели даже мечтать.

Алина стояла в стороне, наблюдая за тем, как парень улыбается, и была безгранично счастлива за него. На поиски семьи Билла ушло много времени, но никаких сомнений, результат того стоил.

Девушка наслаждалась моментом, ей было хорошо и спокойно. Алина давно научилась ценить кусочки счастья, которые дарила ей жизнь с Биллом. Девушка ясно понимала, что очень скоро им придется вернуться к своей привычной жизни, включающей постоянные переезды и стрессы, творческие взлеты и кризисы, разницу между которыми на себе она практически не чувствовала: и первые, и последние неизменно сопровождались истериками и скандалами. Макс будет нервничать, замыкаться в себе… как в прошлый раз, когда они месяц не общались во время записи последних песен с альбома. Спали в одной постели, иногда вместе обедали, но не больше. Она его раздражала, он даже не смотрел в ее сторону. Сказать по правде, в тот раз Алина действительно испугалась – так долго парень ее еще не игнорировал, но, в один прекрасный момент – это случилось ранним утром, когда Билл вернулся, как надеялась девушка, из студии, – он залез под одеяло, обнял ее и прошептал, как ни в чем не бывало: «Малыш, просыпайся. Я соскучился». Эта ситуация обязательно повторится, несомненно, будет еще хуже…но несколько лет назад Алина четко определила цель свой жизни – сделать счастливым этого мужчину. Она прекрасно знала, на что идет, выбирая в спутники безбашенного и непредсказуемого музыканта, рок – звезду, но в то же время осознавала, что никогда не изменит своего решения, всегда будет рядом с ним.

Титры к своему сериалу я вижу под эту музыку:

Linkin park – Valentine`s Day.

Я ненавижу веселое кино!

© Bill Kaulitz

Linkin park – Across the Line

– Если я скажу, что думаю по поводу сложившейся ситуации, ты, как обычно, не станешь меня слушать? – Коля впервые говорил с внучкой после ее отъезда. Он пришел в ужас, когда увидел в новостях фотографию своего нежеланного зятя. Слова корреспондента били по ушам, словно тарелки ударной установки, рикошетом раня сердце, за которое Коля схватился, вникая в смысл обвинения. Через полминуты на экране появилась фотография его внучки Алины как единственной свидетельницы защиты, показания которой, как он понял в дальнейшем, обвинение ставило под сомнение.

Уже несколько месяцев газеты пестрили подробностями мерзкого дельца. Шеллер оборвал телефон, уговаривая Николая поехать забрать внучку, вытащить из свалившегося на ее голову безумия, мужчина нарочито горько вздыхал, повторяя: «Я знал, что так и будет. Как жаль, что я никогда не ошибаюсь». Иногда Коле казалось, что Шеллер знает все на свете. Думает, что знает. Старый друг деда Алины обладал уникальной способностью выставить любую ситуацию в неприглядном виде, превратить самую светлую радость в несчастье. Здесь же красноречию мужчины было, где развернуться, не требуя особых мозговых усилий с его стороны. Шеллер и раньше, до всей этой истории, часто приезжал к Николаю обсудить новый клип или песню RP, почему-то мужчина воспринимал успех Билла, как собственное поражение. Верить в предвзятость друга не хотелось, но иногда Коле казалось, что Шеллер бесится только потому, что сам не разглядел талантов музыканта, не смог на нем заработать.

Мистер Петерсон был отлично осведомлен насчет успешной карьеры Билла, даже купил диск с альбом RP, чтобы хотя бы тайно, но все же быть ближе к дочери. После каждого ее разговора с бабушкой он устраивал жене допрос, выпытывая подробности жизни внучки. Хотел знать все, вплоть до интонаций, с которыми Алина рассказывала про то или иное событие. Насколько Коля знал, его внучка не была несчастна в Нью – Йорке. В глубине души он испытывал благодарность к рокеру, ибо понимал, что блеск в глазах Алины, различимый даже на фотографиях – заслуга только непутевого парня. Он заново учился, подобно внучке, привыкать и верить Биллу.

Но случившееся оборвало все надежды мужчины на благоразумие потенциального зятя и счастливое будущее Алины с ним. Убийство? Изнасилование? И его внучка жила с этим монстром? Он долго терпел, не встревая, издалека наблюдая за разворачивающейся трагедией, но сегодня не выдержал и позвонил.

– Папа – Алина, отвечая на звонок матери, никак не ожидала услышать голос деда. За год она успела отвыкнуть от родных интонаций. – Деда, он невиновен – прошептала, однако, голос выдавал волнение и неуверенность, девушка не была готова к этому разговору.

– Мне больно видеть тебя в таком состоянии. По телевизору.

Алина поджала губы. Телевизор уже давно перестал быть частью ее жизни, сил не было каждый раз пропускать через себя грязь, которой поливали ее Билла, а разгуляться репортерам было где. Адвокат советовал не давать интервью, но иногда так хотелось рассказать всю правду, поспорить, поругаться! Правда, с подачи Фреда реплики Алины часто появлялись в прессе, подогревая ажиотаж.

– Деда его подставили – намного тверже сказала она.

– Его подставили, а страдаешь ты.

– Он в тюрьме, ему намного хуже.

– Так ты хочешь услышать мое мнение или нет?

– Оно ничего не изменит.

Алина ссутулилась, закрыла лицо ладонями, несколько минут просидела на кресле в таком положении. Время ползло очень медленно, события, казалось, вовсе перестали случаться. Каждый день превращался в точную копию предыдущего, никаких изменений. Тупое ожидание суда. И никакой уверенности, что Билл скоро выйдет на свободу. Режим дня сбился, иногда она не спала всю ночь, зато потом отсыпалась днем. Иногда сутки слонялась по квартире, не находя себе места, потом отключалась на двенадцать-четырнадцать часов. Ей хотелось проснуться, когда случившийся кошмар будет далеко позади.

Сэм говорил, что для Билла все кончено, что следствие не ищет других подозреваемых, что вынесение обвинительного приговора – вопрос времени.

– Ты обещал, что не оставишь Даффа в покое. Ты обещал мне! – давила Алина. Ей хотелось видеть дилера за решеткой, а лучше в газовой камере.

Сэм уверял, что выполнит свои обещания, один раз даже попытался утешить девушку в своих объятиях:

– Не трогай меня! – отшатнулась она. Все, кто не верил в невиновность рокера, приравнивались к злейшим врагам. Мир раскололся на два фронта, стал двухцветным. Никаких «возможно», никаких «если». Либо ты за Билла либо против.

Миссис Петерсон хотела приехать в Нью – Йорк, даже собрала вещи и заказала билеты, но девушке удалось разубедить женщину и упросить остаться с отцом. Вот только влажных, выражающих муку глаз матери ей не хватало, чтобы захлебнуться и утонуть в жалости к себе! Хватает с нее Мэри с Марком, которые навещают почти каждый день, правда, приносят еду. Адвокат говорил, что Билл держится, улыбается, но не нужно было хорошо знать парня, чтобы понимать, насколько тяжело ему было в изоляции.

По радио часто крутили песни RP, музыка группы внезапно стала безумно популярной, сотни тысяч просмотров на Ютубе, правда, комментарии, оставленные под роликами, в основном не радовали: люди, не знающие Билла, охотно верили, что очередной наркоман – музыкант «съехал с катушек» и устроил беспредел. Тему мусолили, обсасывали со всех сторон, добавляя каждый раз новые подробности.

Алина молилась, стоя на коленях. Обещала Богу, что возьмет на себя ответственность за жизнь рокера, что никогда его не оставит, чтобы он ни натворил, каких бы ошибок ни допустил. Она безумно боялась думать о том, что карьера и жизнь ее Билла будут подобно вспышке: очень яркой, но короткой. Многие критики сочли своим долгом высказать мнение, а на самом деле – подлить масла в огонь и пропиариться за счет взрывной темы. Называли музыку и рифмы, сочиненные Биллом, гениальными, искали в них скрытый смысл, спорили. О рокере, в основном, говорили в прошедшем времени: «Он был хорошим музыкантом», «Он мог бы стать легендой, голосом поколения, если бы…». Алина уже давно не смотрела телевизор.

Пусть бы он ей изменял, пусть бы обижал и предавал. Она бы смогла терпеть его истерики, его внезапные вспышки ревности, его частые депрессии – лишь бы он был жив и был рядышком.

«Ты заставляешь меня страдать. Я никогда никуда от тебя не денусь» – как – то сказал ей рокер в минуту откровения.

Да, их жизнь была похожа на игру. Переживания и страдания теперь казались надуманными и необходимыми лишь потому, что иначе… скучно. Впервые Алина задумалась об этом несколько месяцев назад, когда увидела рокера, обнимающего фанатку. Тогда она подошла и полным энтузиазма голосом предложила взять ее третьей. Смятение и паника, отразившиеся на лице девицы, показались рокеру крайне забавными, он смеялся еще пару дней, вспоминая испуганное выражение лица поклонницы, но в тот вечер они с Алиной поругались, так как девушка не разделяла восторгов по поводу своей остроумной шутки и обстоятельств, при которых ее пришлось высказать. Целый вечер выясняли отношения, Билл злился, что – то доказывал, спорил… но потом вдруг подошел, крепко обнял и прошептал: «Малышка, я устал ссориться сегодня». Так и было, он устал выяснять отношения, тема разговора перестала его интересовать, захотел ласки и любви. «Ты же знаешь, что у меня ничего не было с той девицей. Моя жизнь вертится вокруг тебя» – говорил он, когда Алина обняла его в ответ, прижимаясь и целуя. Он был очень благодарен за возможность в любой момент прижать девушку к сердцу. Она ни разу не отказала ему в теплоте, несмотря на обстоятельства, настроение и то, чем занималась в данный момент. Каждый раз, когда парень начинал чувствовать себя одиноким, она была рядом, готовая доказывать свою любовь, свою потребность в нем.

«Малыш, я ведь все правильно делаю?» – периодически неуверенно спрашивал он. Билл старался и ждал, чтобы его за это хвалили. «Я безумно тобой горжусь» – говорила Алина, и он улыбался. Он действительно пытался создать семью и обеспечить ее всем необходимым. Ходил вместе с Джейн за продуктами в супермаркет, помогал раскладывать еду в холодильнике, после ужина складывал посуду в посудомойку и доставал оттуда чистую. Он все делал правильно. Найденные в его квартире наркотики уже не казались Алине страшным проступком, она придумала сотню отговорок и объяснений, оправдывая поступки своего мужчины. В ее глазах он вновь превратился в героя, сражающегося с привязанностью, показывающего чудеса выдержки и силы воли, как в начале их отношений, а то, что оступился – это мелочь. Фред говорил, что если Билл сорвется, нужно взять его за руку и помочь преодолеть тягу и последующую ломку. А что сделала она? Накричала, обидела! Определенно, в случившемся виновата только Алина. Больше она никогда не допустит подобных ошибок, что бы он ни натворил, она поймет и примет. Лишь бы был жив, лишь бы был рядышком!

Титанические усилия Шеннон хоть как – то развеселить девушку в этот раз увенчались успехом.

Подруга сбилась с ног, пытаясь помочь, но вскоре поняла, что самая лучшая помощь – отсутствие какой – бы то ни было деятельности. Любые предложения выйти из дома по делу, не касающемуся Билла, воспринимались в штыки. Сходить в кино? В гости? По магазинам? Погулять? Поехать в институт? Ни за что! Даже занятия французским прекратились – Тревер безумно обиделся на девушку, когда узнал, что в момент «раскрытия его души», как он выразился, в квартире находился еще кто – то. Фантазия мужчины красочно рисовала, как Билл смеется над его чувствами… Алина не стала спорить и убеждать в своей порядочности, просто пожала плечами, а что она могла сказать? Пусть лучше обижается, чем оспаривает ее показания.

Бар, в который согласилась сходить Алина, поддавшись на уговоры Шеннон, представлял собой небольшой подвальчик, довольно уютный, но настолько крошечный, что вмещал не более тридцати человек. Парни из RP планировали отыграть несколько песен без Билла. Разумеется, не своих, и разумеется, под, скорее, сносный, чем выдающийся вокал Рича. Никаких афиш или объявлений о выступлении не было. Присутствовали друзья и случайные посетители, которым повезло этим прохладным вечером забрести в уютное заведение с целью пообщаться под тихую приятную музыку. Алина сидела в уголке на мягком пуфе, рассматривала черно – белые фотографии известных музыкантов, украшающие стены, тянула сок. Все присутствующие скучали по Биллу, никто особенно не веселился – только по этой причине девушка задержалась так надолго.

– Съешь хоть десерт – поставил перед Алиной тарелку с чизкейком Марк. Девушка послушно кивнула, взяла вилку. Она действительно чувствовала голод, а Билл итак злился, что она похудела, лишая его возможность ласкать любимые формы. Когда он выйдет на свободу, Алина должна быть самой красивой. Она уже купила свечи с ароматом ванили и шоколада, пену для ванны, масло для массажа. Она обязательно устроит дома спа – салон для своего мужчины, сделает все, чтобы он расслабился, почувствовал себя наконец – то дома.

– Вы же Алина, девушка Билла из RP?

Две приятные молодые женщины в эффектных брючных костюмах, подчеркивающих ладные фигурки, задержались у углового столика, нерешительно переглядываясь. Видимо, привычки лезть в чужие дела у них не было, а тактичность, напротив, присутствовала и не позволяла навязываться. Неуверенные жесты и робкие взгляды говорили о внутренней борьбе. Алина подняла глаза, принялась рассматривать женщин, отмечая аккуратный, сдержанный макияж, тщательно уложенные волосы…

– Да, это я. А что? – сама того не желая, напряглась.

– Я же говорила, что это она! – шепнула одна другой и сказала громко: – Мы просто хотели выразить свою поддержку. Мы не верим в виновность Билла. Вы молодец, что не бросаете его. В газетах чего только не пишут сейчас…

– Спасибо – облегченно выдохнула. – Я не читаю газет…но…вы с Биллом знакомы?

– Нет, что Вы! Просто слушаем его музыку. Невозможно поверить, что Билл может быть способен на что-то подобное. Извините, что отвлекли Вас.

– Нет, все в порядке. Спасибо, мне было приятно – улыбнулась Алина, кивая, но когда подруги ушли, она натянула на голову капюшон серой толстовки, теперь никто в баре не мог видеть ее лицо. Люди обожают делиться своим мнением, особенно негативным. Можно сказать, что Алине было не привыкать к повышенному вниманию: поклонницы часто бросали недовольные взгляды в сторону подружки рок – звезды, особенно после того, как в сети появились их с Биллом общие фотографии, и то, что парень не настолько холост, как говорил раньше, стало ни для кого не секретом, но за последние недели Алина наслушалась в свой адрес слишком много негатива, в том числе от родственников и друзей Виви, и сейчас ей не хотелось, чтобы ее узнавали.

После нескольких блюзов девушка попрощалась с друзьями и отправилась домой на такси. На этой неделе ей звонили, помимо родителей, Стив, Ноль, Милка, тетя Сандра и…мистер Шеллер. Правда, с последним Алина не стала разговаривать, просто сбрасывала его звонки, пока у мужчины не закончился энтузиазм и желание пообщаться. Она говорила лишь с теми, кто был на стороне Билла.

Дома, как обычно перед сном, зашла на фан – сайт любимого. Ей нравилось бывать там, каждый раз девушка поражалась способностям поклонников быть в курсе всех последних событий в жизни рокера. Билл сам не понимал, каким образом им это удается. Сотни его фотографий (и не только с концертов), отзывов, вырезок из статей, рисунков. Особенно Алине нравились черно – белые портреты – некоторые девочки рисовали очень талантливо. Билл уже несколько месяцев не давал фанатам поводов для радости, но, тем не менее, свежая информация на сайте появлялась ежедневно. Вот и сейчас… пять новых фотографий. Алина открыла нужную страницу. О Боже…не смогла сдержать улыбки. Какой – то чудо —папарацци поделился своей личной фотогалереей. Джейн отлично помнила тот вечер: Билл был крайне возбужден после концерта, не пил, но много курил. Они целовались… целовались… целовались… забывшись, рокер повалил девушку на диван в вип – ложе, пальцы жадно шарили по телу, платье задралось… И вот Алина и еще несколько тысяч счастливчиков имеют удовольствие лицезреть оборку чулок, кружевные черные трусики и руку Билла в попытке спрятать всю эту красоту. Алина прикрыла лицо ладонью и качала головой, читая полные зависти комментарии. Хотя, многие девушки уже смирились с Алиной на посту неизменной подружки Билла, быстро сообразив, что татуировки на руках парня содержат именно ее имя. Даже злились, если в сети появлялись фотографии, где рокера обнимают другие особы. Билл часто шутил, что Алине не обязательно за ним следить, чтобы быть в курсе местонахождения и малейшего флирта рокера – достаточно зайти на его сайт, где поклонницы освещают все аспекты и события его жизни.

Далее Алина наткнулась на ссылку с интервью Хелены Юргент. Комментарии содержания «сжечь ее» не обрадовали, но все же Алина решила посмотреть.

«—Мне очень тяжело, потому что именно я их познакомила. Я виню во всем себя».

«Гадина» – прошипела Алина, внимательно рассматривая лицо докторши, когда та произносила слова перед камерой.

– Как могло такое получиться, что вы, личный психотерапевт Билла, не увидели в нем склонности к жестокости?

– Это все наркотики. Мы близко общались, я видела, что этот молодой человек способен на многое, но, понимаете, я верила, что смогу ему помочь. На самом деле, верила. Ситуация значительно ухудшилась, когда он перестал посещать наши встречи.

– Хотите как – то прокомментировать одержимость вашей сестры рок —группой RP и Биллом в частности?

– Нет.

– Если Вы верите в виновность Билла, то как можете объяснить показания его девушки, уверяющей, что парень провел роковую для Вашей сестры ночь с ней.

– У меня есть, что сказать этой девочке, но я сделаю это при личной встрече…».

Алина взяла с тумбочки телефон рокера, нажала на кнопку быстрого вызова. Хелена всегда была у него под рукой, на цифре «два».

– Алло? – неуверенный голос отозвался после нескольких гудков.

– Смотрю твое интервью. И что ты хотела мне сказать?

– Алина, добрый день. Какое интервью?

– Ах, у тебя их много? Я и забыла, что ты теперь звезда, не так ли?

– Это жестоко. Моя сестра…

– Мертва, а Билл тут ни при чем. И ты это знаешь. И я не понимаю, зачем ты настраиваешь людей против него.

– Ты так самоотверженно защищаешь его.

– Тебе бы тоже не мешало. Билл доверял тебе. Доверял, как никому. Намного больше, чем мне! И как ты ему отплатила?

– Ты ничего не знаешь, Алина. Если бы ты узнала, твое отношение к Биллу кардинально бы изменилось.

– Ну, так просвети меня.

– Что ж, ты сама этого хотела – сделала паузу. – Мы спали.