Текст книги "Ты моя жизнь (СИ)"

Автор книги: lightORdark

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц)

  В молчании продлился наш путь до машины и также в молчании он продолжился.

  На протяжении поездки я старалась унять слёзы и начать мыслить адекватно, а не под властью эмоций. Он предлагает мне уехать. Но разве я могла оставить Надю? У неё же никого нет, кроме меня, как и у меня никого нет, кроме неё. Я не могла так рисковать.

  Искоса поглядываю на Александра, чьё лицо казалось неестественно спокойным и до предела серьёзным. Брови периодически хмурились, будто он вёл мысленный диалог со своим внутренним 'я', когда мой внутренний помощник спрятался в тёмных уголках души, оставляя меня в одиночестве. Одиночество. Я с ним распрощалась, когда меня забрала Надя из детского дома. А сейчас, ощущая на губах лёгкое покалывание – след от безумства, которое со мной произошло, я с трудом представляла, как смогу вернуться домой и забыть про это. Неужели Саша уедет и никогда не обрадует меня новой карточкой?

  -Ты не мог бы остановить подальше от моего дома?– спросила, когда показались знакомые мне особняки.– Не хочу лишних вопросов.

  Саша молча кивает, отчего я готова разреветься на месте. Он обижен? Может, зол?

  -Я не хотела тебя расстроить,– пробормотала, стоило машине остановиться,– Я не смогу оставить Надю. Если бы не она, то я бы не выжила в одиночестве,– сказала правду, но легче не становилось.

  -Дети вырастают,– голос Саши раздался в каждой клеточки моего тела,– Им свойственно покидать родной дом. Неужели ты хочешь остаться здесь навсегда?

  -Не навсегда,– качаю головой,– Но хотя бы...

  -Хотя бы до тех пор, пока твоя тётя не умрёт?– я дёргаюсь от его резкого голоса, в шоке наблюдая за парнем,– Нечего на меня смотреть глазами обиженного ребёнка. Я сказал правду. Пока она жива ты будешь испытывать чувства вины, если покинешь её. Не уйдёшь, будешь проматывать свою жизнь: дом, институт, разговоры с любимой тётушкой за чашкой чая и тихий час, после всё по кругу.

  -Ты не понимаешь,– слеза, которую я так старалась удержать, скатилась по щеке, падая и разбиваясь о мои колени,– Ты не пережил того, что пережила я.

  -Да что ты?– парень расхохотался,– Это ты милая не пережила того, что довелось мне пережить. Ты и недели не прожила в детдоме, а вся изнылась. Ты не знаешь, какого это жить в чужой семье, а после быть ими брошенным, как ненужный мешок дерьма. Но знаешь что?– голос Александра становился всё громче и громче, заставляя меня вжиматься с каждой новой нотой в кресло,– Я никогда не жалуюсь, а ты, мать твою, привыкла быть жертвой! Я, кажется, проводил беседу по этому поводу, но видно в твоём мозгу это не задержалось.

  -Не кричи на мене!– истерически взвизгнула я, пытаясь открыть дверцу, которая на мой ужас оказалась закрытой,– Открой дверь!

  Крепкие руки резко прижали к не менее крепкой груди, не обращая внимания на мои попытки вырваться.

  -Успокойся,– в автомобиле вновь зазвучал спокойный голос Саши,– Успокойся,– лёгкое поглаживание по голове чуть-чуть приводило в чувство, заставляя меня понемногу глотать воздух.

  -Ты сильный,– шепчу, шмыгая носом,– А я слабая. Мне нужна чья-то поддержка, я хочу быть кому-то нужной,– поднимаю заплаканное лицо на Александра, всматриваясь в его глаза, пытаясь отыскать ответы на множество вопросов, витающих в моей голове,– Я хочу быть уверенной, что ты всегда будешь со мной, что я не буду преданно и брошенной. Я хочу, чтобы меня любили, чтобы ты любил.

  -Если я скажу, что люблю тебя, ты поедешь со мной?

  Я не произношу ни слова, ибо ответа у меня не было.

  -Слова забудутся и больше никогда не произнесутся,– большой палец ласкал мои скулы,– Как и твои отчаянные слова 'люблю' забудутся, потому что были брошены глупым ребёнком, не познавшего истинные чувства.

  Хочу как-то опровергнуть сказанное, но слов не нахожу.

  Ощущаю прикосновение тёплых губ, которые, дразня, прошлись по моим губам, так и не удостоив желанного.

  -Тебе пора,– отстраняется Саша, нажимая на кнопочку – двери автомобиля открылись,– Я буду ждать твоего звонка.

  Слов так и не нашлось, поэтому я молча покидаю машину, прикасаясь пальчиками к огненным губам.

  До дома дошла быстро, испытывая страх перед Надей. Я опоздала, хотя обещала прийти в привычный для нас обоих час. И Стас... Стоило мне коснуться дверной ручки, как всё навалилось одним махом на мои хрупкие плечи. Я расстроила своего одноклассника, мне придётся наврать тёте, чтобы не выдать себя и ребят. Всё придётся делать мне! Почему?

  Стоило мне только открыть дверь, как Надя встретила меня на пороге дома, разглядывая так, будто видит впервой.

  -Привет,– стараюсь не выдавать себя и улыбнуться, но судя по взгляду тёти, она обо всё догадалась.

  -Ты плакала?

  -Нет,– качаю головой, снимая свои туфли,– Наверное, аллергия.

  -Ты опоздала. Почему?

  -Нас задержали,– лучше бы я прошлась голой перед многочисленной публикой, чем стоять пред внимательным и, первый раз в жизни, осуждающим взглядом тёти.

  Она качает головой, а когда вновь фокусирует на мне свой взгляд, неожиданно кричит:

  -Не ври мне!– я отшатнулась, зажимая себе рот рукой,– Мне звонил Стас и сообщил, что тебя в школе нет! Где ты была!?

  -Гуляла,– сквозь слёзы бормочу, пятясь от Нади всё дальше и дальше.

  -С кем гуляла?

  -Неважно!– кричу и пытаюсь обойти тётю, но она крепко хватает меня за руку, заставляя посмотреть прямо в глаза, но её взгляд опускается ниже.

  -Бог мой!– восклицает Надя, отталкивая меня, после дрожащей рукой что-то доставая из карманов длинной кофты,– Этот парень посмел прикоснуться к тебе?

  Не понимаю, о чём она говорит, пока пытаюсь рассмотреть то, что она держала в руках, а когда сквозь пелену слёз мне это удаётся, я в ужасе приоткрываю рот:

  -Ты лазила в моих вещах,– карточки, бережно хранившиеся в моей шкатулке, сейчас были помятыми в жёсткой хватке Нади,– Ты не имела права...

  -Когда дело касается твоего воспитания, я обязана знать всё!– Надя в отвращении бросила карточки на пол,– Как ты могла так со мной поступать? Я думала, между нами нет никаких секретов!

  Не думая о том, что творю, бросаюсь на пол, собирая карточки в одну кучу.

  -Вот-вот!– восклицала Надя надломленным голосом,– Знаешь, кто так делает? Знаешь?

  Я не знала, и знать не желала. Быстро встала с колен и побежала по лестнице на верхний этаж, в надежде закрыться от этого кошмара в своей комнате.

  Всё происходящее было похоже на страшный сон, который навещал меня каждый раз, стоило мне только встретиться с этой четвёркой.

  С грохотом закрываю дверь комнаты, глотая солёные слёзы и зная наперёд, что собираюсь делать дальше. Позвоню Александру.

Глава 9. Лучшие времена.

  На улице темнело. Солнце скрывалось за горизонтом, на прощанье, скользя своими лучами по моему лицу.

  Закрываю дверь балкона, намереваясь, первый раз со времени моего прихода, выйти из комнаты. Облачённая в светлые джинсы и белую футболку – редкость в моём гардеробе, спускаюсь по лестнице, чувствуя груз за своей спиной – рюкзак, в который я собрала необходимые вещи.

  Слышу голоса из кухни, которые издаются из нашего старенького телевизора, чью форму можно было сравнить с коробкой. Наверное, сейчас и не осталось домов с такими телевизорами, в нашем районе точно.

  Надя сидела за столом, мало обращая внимания за происходящим на экране, куда интересней для неё было содержимое кружки, в которой плавали успокаивающие травы. На секунду я заколебалась, в неуверенности застыв посередине коридора. Неужели готова сейчас распрощаться с уютными вечерами за кружкой чая? Неужели я покидаю дом, о котором мечтала многие и многие годы?

  -Ника?– голос Нади заставляет меня дёрнуться к лестнице, дабы уйти дальше от поля её зрения.

  Когда слышу скрип стула и тихие шаги, оставляю письмо, помявшееся от крепкой хватки моих пальцев, на комоде и быстрее бегу к двери, открываю с такой силой, что штукатурка, своими маленькими кусочками, приземлилась на мою макушку.

  -Ника!– под громкий крик Нади выбегаю из дома, пересекаю улицу и, задыхаясь, бегу мимо особняков, жители которых удивлённо оглядывались, пребывая на роскошных верандах.

  Холодный вечерний ветер окутал моё тело, заставляя, содрогнуться, и не раз возникала потребность остановиться, обхватить себя руками, но я продолжала бежать, пока за поворотом не увидела незнакомую мне машину, а рядом с ней знакомых людей.

  Если во мне ещё жили сомнения, страх и раскаяние, то эти чувства быстро погибли, стоило обвить руками тёплую шею Александра и почувствовать ответные объятья на своей талии.

  -Спасибо,– ощущаю тёплое дыхание у своего уха, и невольно улыбаюсь, мечтая остановить время и согреться в тёплых крепких руках.

  -А я-то думала, ты с собой минимум пять чемоданов захватишь,– усмехнулась Катя, открывая двери чёрного автомобиля, выглядевшего очень компактно и просторно внутри,– Карета подана, принцесса.

  -Мы поедем на машине?– удивилась я, нехотя разжимая замок своих пальцев, сомкнувшийся вокруг Саши.– А это неопасно?

  -Я хороший водитель,– успокоил он, подталкивая меня к автомобилю,– Давайте быстрее выезжать.

  В салоне уже сидел Антон, с улыбкой подавая мне руку – знак помощи, которую я с удовольствием приняла. Вслед за мной в машине появилась Катя, с грохотом хлопнув дверью, при этом недовольно покосившись в мою сторону, будто это я виновница создавшегося шума.

  Сидеть между Антоном и рыжей было не самой лучшей идеей. Но каких-либо пересадок делать никто не изъявил желания, поэтому я тоже молчала, наблюдая за затылком Саши. Он, переговариваясь с рядом сидящим блондином, покинул спальный район, выезжая на оживлённую улицу.

  Мне стало грустно, стоило бросить взгляд в окно. Мои соседи – люди знакомые, и в тоже время чужие, не обратили внимания на проезжающий автомобиль, даже не подозревая, что кто-то в нём оставляет свою жизнь позади, в надежде на лучшие времена. И этот кто-то является мной.

  -Ты выглядишь встревоженной,– тихонько заговорил Антон, наклоняясь ближе ко мне, чтобы наш разговор остался тайной для присутствующих,– Наверное, тяжело прощаться с тётей?

  -Я не прощалась,– от взгляда, который изменил выражение лица парня, я готова была расплакаться. Почему не попрощалась? Потому что она бы меня никуда не отпустила, заперла в комнате, точно преступницу в клетке!

  -Я оставила письмо,– зарываясь пальцами в волосы, умещая свой согнутый локоть на колено,– Мне страшно за Надю. Я старалась написать его во всех подробностях, чтобы она не волновалась. Но сейчас..., Сейчас я не уверена.

  -Всё будет хорошо,– кажется, я неотрывно наблюдала за Антоном, отчего он смущенно поправил очки,– Ты сможешь ей всегда позвонить.

  -Да, конечно,– киваю и всё же отвожу взгляд. Меня посещает знакомое чувство, которое посетило, будучи я в компании Стаса. Власть. Я чувствовала власть и над Антоном, который не был способен на подлость, на предательство, который не будет на тебя давить, а скорее наоборот, будет подстраиваться для твоего удобства. Почему мне не может быть также легко и с Сашей? Почему он чувствует власть, вызывает во мне смущение, а я, подражая Стасу и Антону, стараюсь спрятаться от внимательных глаз, заглядывающих глубоко, отыскивающих душу?

  Закрываю глаза, старательно прислушиваясь к шуму колёс, в надежде отстраниться от внешнего мира, от ненужных мыслей. Не заметила, как снотворная дымка наполнила моё сознание до предела, закрывая мои веки и унося в мир, где всё разноцветно, радостно и счастливо. К сожалению, в реальном мире этому быть не суждено, ибо стоило моей голове непроизвольно отклониться чуть набок, встретившись с чём-то мягким и удобным, как это 'мягкое' с силой ударило по виску.

  От неожиданности я вскрикнула, непонимающе потирая ушибленное место:

  -Я тебе не подушка,– бросила через плечо рыжая, отворачиваясь к окну.

  Закрываю лицо руками, делая несколько глубоких вдохов. Сердце билось с бешеной силой. От страха дрожали коленки. На минуту, пока приходила в себя, мне показалось, что этот толчок вызван не из-за вредности Кати, а из-за неожиданного столкновения нашей машины спереди стоящей.

  -Больно?– спросил Антон, наблюдая за моим сморщившимся лицом, а рыжая, услыхав про боль, искоса поглядела на меня. Отворачиваюсь, не имея желания давать её хоть каплю уверенности в своём превосходстве надо мной.

  -Где мой рюкзак?– глотая воздух по чуть-чуть, оглядываюсь вокруг себя, после ища его под своими ногами.

  -Он в багажнике,– отвечает Антон, а я, вспомнив, что собственноручно избавилась от него, смущённо потупила взгляд

  -Точно,– отвечаю, после наклоняюсь ближе к Саше, который вместе с другом посмеивался над неизвестной мне темой прямой радиотрансляцией,– Ты не мог бы остановить машину? Мне что-то нехорошо.

  Александр непонимающе сводит брови, но чуть сбавляет скорость, а рыжая, явно разозлившаяся моей просьбой, возмущённо воскликнула:

  -Она что, хрустальная? К ней чуть не прикоснись, ей уже плохо! Достала!

  Перелезаю через Антона, кажется, задев его скулу локтём, но на тот момент мне было не до извинений. Саша резко тормозит, некрасиво выругавшись, а я быстрее покидаю машину, хватаясь руками за живот.

  На улице заметно потемнело, воздух похолодел, но, не смотря на это, по моему виску скатилась капелька пота, падая на землю.

  -Что, чёрт возьми, ты делаешь?– кричит зеленоглазый, громко хлопнув дверью,– Убиться захотелось?

  -Мне нужен рюкзак,– единственное, что смогла выговорить, присаживаясь на корточки. Руки дрожали, а перед глазами плясали чёрные точки, создавая круговорот и унося за собой. Чтобы избежать падения, прижимаю ладонь к грязной дороге, чувствуя кожей маленькие камешки.

  Слышу шуршание, после которого Александр садится рядом со мной, протягивая рюкзак. Заветный и такой необходимый рюкзак. Мало задумываясь над тем, как выглядит это со стороны, выхватываю его, как мог бы выхватить изголодавшийся человек, увидев кусок мяса, и достаю из его содержимого баночку таблеток.

  -Ломка, что ли?– слышу удивлённый голос Макса, когда почувствовала во рту знакомый горьковатый привкус.

  -Следи за языком,– резко отозвался голос зеленоглазого.

  Бушевавший внутри меня ветер, пошатнувший мою нервную систему, утих, оставляя с потребностью провалиться сквозь землю. Поднимаю взгляд от баночки в моих руках на Сашу, лицо которого было передо мной, но она ничего не выражало: ни злости, ни недоумения, ни грусти, ничего!

  Ощущаю на своей щеке прикосновение его пальцев и готова, точно кошка, замурлыкать от удовольствия, предварительно закрыв глаза, ибо пустое лицо не сочеталась с нежными прикосновениями.

  Александр встаёт с корточек, а я в свою очередь бросаю пузырёк лекарства обратно в рюкзак, неспешно застёгиваю молнию, прислушиваясь к происходящему.

  Саша с силой стучит ладонью по багажнику:

  -Катя, выходи!

  Поднимаю голову, чтобы увидеть, как рыжая выходит из машины, вызывающе скрестив руки на груди:

  -Какие-то проблемы?– бросает взгляд в мою сторону,– Обязательно было меня отрывать из тёплой машины в этот морозильник?

  -Что ты сделала?

  -Что я сделала?– сглупила Катя, наблюдая, как я смахиваю со своих рук песчинки, и, кажется, для неё это было последней каплей терпения,– Она стеклянная, Саш? Почему мы все за ней должны бегать и жалеть? Я вообще не пойму, зачем ты взял с собой эту малолетку, так ещё больную?

  Тебе что, не с кем поразвлечься в другом городе?

  -Успокойтесь!– перед девушкой встал Антон, закрывая её от разозлённого Александра,– Мы все напряжены, но давайте держать себя в рамках приличия. Катя,– развернулся к рыжей,– Я понимаю, ты не в восторге от Ники, но она поехала с нами и надо с этим мириться.

  -В ином случае пойдёт пешком,– добавляет Саша, возвращаясь ко мне, и помогает подняться.

  -Мы всегда вместе,– не отставала Катя, мало обращая внимания на попытки Антона её утихомирить,– Она лишняя!

  -Я не шучу,– повысил голос зеленоглазый, отпуская мою руку,– Ты действительно пойдёшь пешком, если не замолчишь!

  -Чего вы все такие злые?– удивился Максим, подмигивая нам,– Смотрите, там круглосуточная кафешка. Пойдёмте, перекусим?

  Неподалёку возвышалась вывеска 'Кафе', следом за которой шло небольшое заведение, окружённое грузовиками. Дальнобойщикам на ночь глядя тоже захотелось перекусить, как и моему желудку, заурчавшему об одном упоминании о еде.

  Слова блондина подействовали, но не избавили двух друзей от нехороших взглядов.

  Саша оставил нас и, сев в автомобиль, отогнал его ближе к кафе, а мы преодолели короткий путь пешком.

  Я держалась рядом с Антоном, как можно дальше от взбешённой Кати. Неужели она меня ревнует к ребятам? Это же глупо и по-детски!

  Не смогла сдержать улыбку от своих же мыслей. Антон, шедший со мной в одну ногу, удивлённо вскинул брови, так и не поняв мою неожиданную улыбку. Рыжая не упускала момента упрекнуть меня и мой возраст, хотя сама вела себя не иначе, как ребёнок. Это не могло оставить губы без улыбки.

  Обстановка в кафе мне сразу же не понравилась, стоило перейти через порог. Глаза тут же защипало от облака табачного дыма, захотелось кашлять от него же. Пузатые мужчины сидели вразвалочку, с любопытством провожая своими маленькими глазами.

  Я наивно полагала, что клуб – это последнее место, которое мне не понравится, и в котором я буду несчастна. Оказалось, что клуб по сравнению с этим заведением является крошечным несчастьем в моей 'новой жизни'.

  Мы прошли к столику около окна, которое сразу открыл Антон, давая возможность задышать нашим лёгким свежим воздухом.

  -Сборище холостых неудачников,– так охарактеризовала Катя людей, окружавших нас.

  Один из таких неудачников недобро покосился в нашу сторону, явно услышав слова рыжей.

  -Давайте держать свой язык за зубами,– предложил Саша, присаживаясь рядом со мной,– Катя, ты меня услышала?

  Девушка промолчала, даже не посмотрев на своего друга, будто его, да и меня не существует в этом мире.

  Саша закатил глаза, доставая из кармана джинс пачку сигарет.

  -Ты серьёзно?– удивился Антон,– Собираешься курить?

  -Здесь все курят,– пожал плечами тот, оглядывая окружение,– Воздух хуже всё равно не станет.

  -У меня непереносимость табачного дыма,– тихонько поддержала Антона, приобретая краску на лице вовсе не от смущения, а от еле сдержанного кашля.

  Наблюдаю, как на лице Александра появляется чуть заметная улыбка, и я вслед за ним растягиваю губы. Мы оба вспомнили момент, когда произошёл наш первый диалог, во время которого Саша выдохнул струю дыма прямо мне в лицо.

  Всё же общие воспоминания связывают людей, заставляют их улыбнуться друг другу.

  -Да?– протянула рыжая, тут же выхватывая из пальцев парня сигарету,– Мне что-то захотелось покурить. Ребята, у кого найдётся зажигалка?

  Это заставило прервать наш зрительный контакт. Саша протянул руку через стол, пальцами ломая пополам сигарету, которую рыжая успела взять в рот.

  -Сдурел?– зашипела она, скидывая со своих колен то, что осталось от сигареты,– Если твоей принцессе что-то не нравится, пусть валит отсюда!

  -Сейчас свалишь отсюда ты!

  -Променяешь меня на неё?

  -Легко,– Саша откинулся на спинку стула,– Хочешь проверить?

  Девушка отвернулась, не упустив момента, чтобы одарить меня пренебрежительным взглядом. Наверное, я должна радоваться, что Александр за меня заступается, что попытки Кати задеть меня каждый раз сводятся к нулю, но я не могла позволить себе позлорадствовать. Лишь грусть и вина ложились на меня тяжёлым грузом и давят, давят, напоминая: 'Ты рушишь дружбу, ты заставляешь их ссориться, ты, ты!'

  -Как же вы мне надоели,– осведомил всех Макс, заинтересованно разглядывая стол,– Вы лучше посмотрите на это,– ткнул пальцев в деревянную поверхность, заостряя наше внимание на надписях, чьё содержание не могло меня впечатлить, разве что только вызвать отвращение,– Какие некрасивые словечки,– не забыл вызывающе подмигнуть мне,– Не для глаз хороших девочек.

  Я лишь дёрнула плечом, даже не собираясь включать своё любопытство, но оно сработало самостоятельно, когда Максим, взяв ручку у Антона, начал старательно выписывать какие-то каракули среди чужих каракулей.

  -Оставлю свой отзыв,– посмеивался он, после удовлетворённый содеянным прочёл свой 'шедевр' вслух,– %Запрещено цензурой%

  Засмеялись все, но я осталась безучастна, чему никто и не удивился.

  -К сожалению,– сочувственно взглянула на меня Катя,– В нашем обществе джентльменов нет.

  -Твои слова задели Антона,– продолжала смеяться Саша.– Не списывай его со счетов.

  Антон махнул рукой, мельком взглянув в мою сторону. Я послала ему ободряющую улыбку.

  -Что-то желаем?– к нашему столику подошёл лысоватый мужчина с большими животом и несколькими складками на затылке. Таких я встречала в фильме ужасов, они ещё гонялись за своими жертвами с ножами в руках. Это всё, что я успела разглядеть в мужчине, потому что громко и надрывно закашляла, не в силах сдерживать себя снова.

  -Желаем, чтобы вы вынули изо рта сигарету,– Саша молчать не стал, смело смотря на мужчину с низу вверх. Где это видано, чтобы официант подходил к своим клиентам с сигаретой в зубах? Неужели недавно принятый закон прошёл всех стороной, кроме меня.

  Моё сердце замирает в страхе, когда мужчина упирается потными ладонями в стол и выдыхает сгусток дыма в лицо Александру. Это была точная картина из моих воспоминаний, когда зеленоглазый проделал то же самое со мной, но проделывать этот трюк с собой он позволять не захотел. Пальцы Саши сжимаются вокруг пепельницы и, вместе с её содержимым, он ударяет ею по сальному лицу мужика.

  Я закричала громко и не жалея связок, стоило мне увидеть каплю крови на столе, прямо перед своим носом. Кровь – это последняя вещь, которую я желала видеть в своей 'новой жизни', но, оказывается, 'лучшие времена' подготовила для меня свои подарочки.

  Я так увлекалась своими криками, что не заметила, как к нашему столику подлетели ещё двое мужчин, пока один из них не схватил меня за шиворот футболки, с силой заставляя встать из-за стола.

  Слёзы брызгают из моих глаз, когда очередная попытка вырваться не принесла успеха, а мужик всё продолжал меня куда-то тащить. Расплывчатыми глазами вижу официанта, который, воспользовавшись помощью своего дружка, держащего Александра за шею, делает два молниеносных удара кулаком в живот.

  Я перестаю вырываться, во все глаза наблюдаю за этой картиной. Вот Макс бьёт одного по лицу, избавляя друга от стальной хватки; вот Антона скручивает неизвестный, вместе с разъярённой Катей направляясь в мою сторону.

  'Почему они не сопротивляются?– кричало всё внутри меня,– Саше нужна помощь, почему они бездействуют!?' Ещё секунда и я с новой силой начинаю вырываться, пока не почувствовала на своей щеке горячий след от неровной дороги, на которую меня швырнули, и по которой я удачно проехалась лицом.

  Голова тут же отозвалась болью, я хватаюсь за неё, стараясь избавиться от этих мучений. Вижу, как Катя и Антон устояли на ногах, а рыжая умудрялась ещё что-то кричать вслед удаляющимся мужикам.

  Со стонами отрываю голову от земли, прижимая ладонь к своему лицу, чувствуя на коже кровавый след, но не смею на него смотреть. Это будет ещё одним ударом.

  Непроизвольно из моей груди вырывается облегчённый вздох, когда кафе покидают Максим и Саша. Если первый выглядел помятым и с красной пометкой на щеке, то последний ничем не выделялся внешне, но я-то знаю, куда достались болезненный удары. Александр остановился, хватаясь за бок.

  Чьи-то руки помогли мне подняться, но я была далеко от благодарностей, сразу направилась в сторону зеленоглазого, неотрывно смотревшего на закрытые двери заведения.

  -Всё к чёрту!– прорычал Саша, толкнув носков ботинок лежавший камень, который в свою очередь отлетел на несколько метров.

  Моя ладонь легла на его плечи, чувствуя напряжённые мышцы, раздражительную резкость, с которой повернулся ко мне молодой человек.

  -Ты поранилась,– произносит, протягивая руку к моему лицу, но так не решаясь коснуться его,– Тебе нужно промыть рану.

  -Со мной всё хорошо, но ты...– договорить мне не дал резкий, не требующий возражений голос:

  -У тебя грязь прямо на открытой ране. Ты хочешь подцепить заразу? Я не хочу. Мне остаётся лишь отправиться следом за Сашей к нашему автомобилю, около которого уже стояли ребята. Катя не обращая внимания на кого-либо из нас, села в машину и захлопнула с шумом дверь, тем самым показывая свою злость. Антон и Максим тоже решили остаться в тишине, не произнося ни слова.

  Пока я в неуверенности топталась на месте, в руках Саши оказалась небольшая коробка, из которой он достал баночку с бесцветной жидкостью и бинт.

  -Что это?– полюбопытствовала я, хотя ответ знала наперёд, но уж очень повисшая тишина пугала.

  -Спирт,– отвечает зеленоглазый, неожиданно подхватывая меня за талию и усаживая на крышу багажника. Мне удалось подавить в себе испуганный крик, но недоумение скрыть не удалось.

  -Так удобнее,– поясняет он, нацеливая на мою щёку кусочек бинта, пропитанного резким запахом спирта.

  -Будет щипать,– вспоминаю слова Нади, которая всегда предупреждала меня, стоило только пораниться.

  -Да, будет щипать,– усмехается Саша, прижимая к ране холодный кусочек.

  По всему телу пробежала дрожь, и в районе раны закололо так, будто кто-то не жалел иголок и с наслаждением протыкал ими мою кожу. Лицо болезненно сморщилось, но когда почувствовала холодное дуновение, стало легче.

  Мало задумываясь над тем, что делаю, касаюсь ладонью груди парня, в том месте, где произошёл болезненный удар, и двигаюсь выше, неотрывно наблюдая за своей рукой. Чувствую крепкое тело, мышцы, которые внешне не сильно выделяются, что и к лучшему, мне кочки никогда не нравились.

  Пальцы неуверенно касаются шеи, продлевают путь до скул, ощущая лёгкое покалывание из-за едва ли заметной щетины.

  Рука Александра замирает, больше не касаясь моей раны, а мне, только сейчас устыдившись своим действиям, остаётся как-то прервать неловкое молчание:

  -Тебе не стоило так остро реагировать,– от одного воспоминания о пепельнице и крови начинают дрожать коленки,– Всё могло закончиться хуже.

  -С этим уродом стоило,– произносит Саша, будто выплёвывая слова с неподдельным отвращением и, к моему сожалению, отстраняет своё лицо,– Ты жалеешь.

  От того, как это прозвучало, я опешила: он не спрашивал, а констатировал факт.

  -О чём жалею?

  -О том, что уехала, оставила своё тётю и завтра не повеселишься на долгожданном выпускном.

  -Надя заберёт документы, за это я не волнуюсь,– пытаясь вновь коснуться Александра – безрезультатно.

  -О чём нам спорить? По тебе видно, что ребята, поездка, это чёртово место тебе не нравится.

  -Достаточно того, что мне нравишься ты,– чёрные ресницы в блеске луны чуть дрогнули, и я могла поклясться, что заметила пробежавшую тень улыбки.

  -Это ты сейчас так говоришь,– не могу сдержать в себе вздох, когда лицо зеленоглазого зарывается в мои волосы, а горячие губ прижимаются к шее,– Но ты можешь жалеть, ведь ничего исправить нельзя. Вернуться назад тебе не хватит духу, и остаётся только и делать, что жалеть.

  -Нет,– неуверенно обнимаю его за плечи, с наслаждением касаясь пальчиками его волос на затылке,– Я не хочу жалеть. Главное, чтобы ты не пожалел.

  Секунда и я чувствую, как мои губы податливо отвечают на поцелуй, второй раз наслаждаясь новыми ощущениями и что странно – каждый раз, как в первый. То ли я настолько чувствительный и эмоциональный человек, то ли поцелуи Александра действительно способны вызвать головокружение, доводить до беспамятства, а после постыдно краснеть.

  Неожиданный стук в стекло вырывает из моей груди вскрик и заставляет спрыгнуть на землю, хватаясь за руку зеленоглазого.

  -Всё, конечно, очень классно, и я вам завидую, ребята,– крикнул Максим,– И я понимаю, что в таких делах торопить не стоит, но всё же...

  -Давайте быстрее свалим из этого клоповника!– возмущённый голос рыжей прервал парня,– Достали уже!

Глава 10. Эгоистка.

  Ночь, проведённая в машине, выдалась ужасно. У меня затекли ноги, и любые попытки их вытянуть карались презрительным взглядом Кати. Всю ночь подушкой мне прослужило плечо Антона, за что я его после поблагодарила, уверенная, что оно затекло, но он почему-то молчал и не выражал своё неудовольствие.

  -Какая же ты соня,– поддел меня Макс, кидая мне на колени бумажный пакет, в котором я нашла большой гамбургер, содержащий в себе все известные мне овощи и неизвестные соусы.

  Максим, да и Саша, с которым я за всё утро не обмолвилась и словом, выглядели бодрыми, хотя всю ночь сменяли друг друга в дороге. Я не смогла сдержаться и не выразить своё удивление:

  -Ну, не могли же мы отвлекать Антона,– хохотнул блондин,– Вы так мило спали в обнимку.

  Катя поддержала смех своего 'мужа', чтобы лишний раз позлорадствовать, наблюдая за моим удивлённым лицом. Но больше меня удивляла реакция Саши, а точнее отсутствие её. Он даже не взглянул на меня через зеркало заднего вида, даже не сказал банальное 'доброе утро'. Неужели обиделся?

  Еще, будучи ребенком, я видела настоящие горы, даже ходила на экскурсии вместе с родителями, но это было так давно, что сознание запомнило самые важные обрывки, оставила в памяти восторг.

  С Антоном мы поменялись местами, и вот уже я у окна, а он вынужден прижиматься к рыжей.

  Горы – это настоящая красота, вызывающая детскую радость от своего великолепия, а когда вскоре показалось море, чуть было не захлопала в ладоши. Я никогда, как ни старалась, не могла научиться плавать, но мне было простительно, ведь в восемь лет куда приятнее плавать с надувным утёнком, нежели напрягаться самой.

  Воспоминания о родителях всегда приносили боль, слёзы, поэтому я старалась отгородиться от мыслей о них, думать о жизни с Надей и радоваться, что она у меня есть. Сегодня этот трюк не прошёл, и вот уже чувствую на своей щеке мокрый след, который оставила солёная слеза, блеснувшая в лучах утреннего солнца. С родителями я путешествовала, радовалась жизни и была уверена, что жизнь – это череда незабываемых моментов, о которых ты будешь вспоминать с улыбкой на лице. Тогда почему я сейчас плачу?

  -Ника?– ко мне наклонился Антон, встревоженно вглядываясь в моё лицо,– С тобой всё хорошо?

  -Да,– шёпотом отвечаю, стараясь больше не привлекать к себе внимания,– Всё хорошо.

  -Тогда почему плачешь?– касаюсь пальцами своей щеки и стираю доказательство своей слабости.

  -Кое-что вспомнила,– мой доктор всегда говорил, что стоит делиться с кем-нибудь своими проблемами, тогда тебе будет легче и окружающим будет легче тебя понимать. Я решилась послушаться его, поэтому чуть повернула голову в сторону парня и прошептала: