Текст книги "Привет, я ветер (СИ)"
Автор книги: Li Lu!
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)
Я никогда в жизни не замечала, чтоб кто-то из парней оборачивался, когда я прохожу. Ни разу со мной не хотели познакомиться, и даже не было намёка, что я нравлюсь кому-то из школы. Иногда я задумываюсь, почему парни не считают меня привлекательной, но свято верю, что найдётся тот, кто полюбит меня такой, какая я есть. Так как и мне по-настоящему ни один парень не нравился, я не сильно переживаю на этот счёт.
За свои семнадцать лет я один раз целовалась с парнем. Мои одноклассники остались после уроков, пошли в пустую аудиторию и играли в бутылочку. Как я там оказалась – уже не помню. Я же практически не общаюсь с одноклассниками и ни в чём с ними не участвую. И вот мой первый поцелуй произошёл со слюнявым одноклассником Лёшей из-за игры в бутылочку. С Лёшей, с которым я после этого ещё минимум полгода не разговаривала. Впрочем, наша любовь друг к другу взаимна.
Прерывая поток мыслей, я включаю музыкальный канал и начинаю одеваться пританцовывая. Платье струится по ногам в чёрных колготках и немного колет спину. Я смотрю в зеркало, которое стоит на полу, и придирчиво себя оцениваю. По крайней мере, я худая. Не знаю, благодарить ли мне за это природу, ведь дома всегда не хватает еды, чтоб наесться от пуза. Фигура не идеальна, но мне вполне по вкусу. Я плавно двигаюсь перед зеркалом, представляя, что я уже в клубе. Иногда нужно танцевать перед зеркалом, чтобы потом в клубе не упасть лицом в грязь.
Когда очередная песня заканчивается, я выключаю телевизор и ещё раз смотрю на себя в зеркало. Киваю сама себе, вздыхаю и иду обуваться. У меня нет никакой обуви на каблуках, поэтому я обуваю свои грубые ботинки с тракторной подошвой и надеюсь, что это будет выглядеть неплохо. Я надеваю куртку, пишу эсэмску Ромке и выхожу на улицу.
На улице уже темнеет, а двор выглядит пустынным. Холодный ветер бьёт в лицо и треплет волосы, портя мою безупречную причёску. Всё вокруг выглядит таким унылым. Безлюдная детская площадка, которая является безлюдной не из-за погоды, а из-за того, что все качели там уже давно неисправны. Пустые лавки, на которых летом восседают бабки-сплетницы, голые деревья с узловатыми и скрюченными ветками. Я так привыкла к этой депрессивной обстановке, что практически не замечаю то, что меня окружает.
Ромка ждёт меня около подъезда. В его облике я не замечаю ничего необычного. Из-под моей куртки видно серебристое платье и я надеюсь, что Рома увидел, что я не в штанах. Почему-то мне так хочется, чтобы кто-то заметил сегодня, что я выгляжу необычно. Заметил, что я девушка.
Наверное, это Егор своим интимным прикосновением нарушил моё самоощущение, ведь я чувствую себя как-то не так. Хочу в жизни что-то такое… Снова я думаю о Егоре!
– Привет, – говорю я Роме и обнимаю его.
– Привет, – говорит Рома и смотрит на меня снизу вверх.
На его лице появляется загадочная улыбка, но он ничего не говорит по поводу моего наряда.
– Ну что, пошли? – говорит он мне.
Я беру Рому под руку и иду с ним по направлению к ближайшему торговому центру. Там мы должны встретиться с Викой и Ильёй.
Мы идём медленным шагом, чтоб не доставлять Роме с его хромотой неудобств.
– Ну что, тебя достаёт тот педофил? – спрашивает у меня Рома.
Я возмущённо на него смотрю.
– Ром, не называй его так. Он нормальный, окей? Нет, он меня не достаёт.
Я не собираюсь рассказывать ему о том, что происходит между нами, чтоб друг не волновался.
– Тебе не кажется, что между Ильёй и Викой что-то происходит? – спрашиваю я у Ромы.
– Кажется. Они выглядят такими загадочными, когда находятся друг возле друга. Но я никогда не подаю вида, что замечаю что-то.
– Я тоже ничего им не говорила. Вообще-то, раньше мы с Викой чуть ли не каждый день разговаривали по телефону. А в последнее время мы говорим всё реже и реже. Я даже за ней уже соскучилась.
– Эх, девчо-онки! – Рома закатывает глаза, будто слово «девчонки» всё объясняет. – Как можно тратить время на такую хрень? Я бы с ума сошёл, если бы всё время зависал на телефоне.
– А я сошла бы с ума, если бы сутками играла в ваши танчики, – парирую я.
Рома начинает распинаться о преимуществах зависимости от игр и о том, что танчики – замечательная, поучительная, динамичная игра. И бла-бла-бла в том же духе. После первой минуты его разглагольствования я просто перестаю слушать и думаю о своём. Ромкин голос остаётся белым шумом на фоне.
Можно ли считать Егора педофилом в случае со мной? Я практически совершеннолетняя, через месяц мне исполнится восемнадцать, он старше меня на одиннадцать или двенадцать лет. Конечно же, нет, ведь есть уйма пар с ещё большей разницей в возрасте. Но почему тогда меня так это заботит? Наверняка у нас с ним слишком разные вкусы, представления о жизни и мировоззрение. Он же не знает меня как человека, не знает, какая я внутри. А если при дальнейшем общении окажется, что мы совершенно разные и я слишком молода для него? Или он слишком стар для меня?
Если у Егора нет детей, то в таком возрасте он вполне может хотеть семью, любящую вечно сидящую дома жену, несколько детишек и огромного пса. На такие жертвы я уж точно не готова.
Мне нравится, как плавно протекает моя жизнь. Я люблю своих друзей и гулянки, и думаю, что в ближайшее время не смогу от этого отказаться. Я чувствую себя молодой, чувствую, что передо мной открывается весь мир и уйма возможностей. Хватай любую! Моё будущее зависит только от меня.
И я узнаю этот мир постепенно. Плавность и постепенность – это моё кредо. Наверное, я слишком боюсь выйти из зоны комфорта для того, чтобы что-то менять.
Но Егор мне ничего не предлагал. Он вообще не заговаривал об отношениях с ним. Да, он сказал, что будет находиться рядом, хочу я этого или нет, но разве это означает, что он влюблён в меня и что хочет со мной встречаться? Я не знаю, что это означает.
Мы с Ромой подходим к торговому центру. Ещё через дорогу я могу рассмотреть Вику, весело машущую нам рукой. Она сегодня тоже принарядилась. Я заметила на ней другую куртку и коротенькие сапоги на каблуках. На лице подруги широкая улыбка, которая мне так нравится. Вика всегда находится в приподнятом настроении и заражает этим и меня. Она в нашей компании такой себе живчик, «руль толпы», а я охотно иду за ней. Мама часто мне говорит, что ей жаль, что не я заводила в толпе, что я только и могу, что следовать за другими. Но мне плевать.
Мы с Ромкой перебегаем шумную наполненную машинами дорогу и подходим к весело смеющимся Илье и Вике. Подруга заключает меня в объятия и с растворяюсь в её тепле. С Ильёй мы только киваем друг другу, ведь уже виделись сегодня.
– Сонька, я сегодня ночую у тебя, – говорит мне Вика. – Родители ни за что не отпустили бы меня, если бы я так не сказала.
Я призадумываюсь.
– Значит, после клуба мы пойдём ко мне?
– Если ты не против, конечно.
Я никого не привожу к себе домой. Кроме Егора. А почему, собственно, Егор должен быть особенным? Тем более как-то раз, несколько лет назад Вика заходила ко мне в квартиру. В спальню я её не пустила, она ждала меня в коридоре. Ничего плохого не будет, если она увидит и мою спальню?
– Нет, я не против. После клуба поедем ко мне, – улыбаюсь я. Это определённо прогресс.
– Ты можешь остаться у меня, – говорит Илья как бы между прочим.
Я смотрю на него подозрительно, а Вика кажется ошеломлённой. Она уже хочет что-то сказать, но я её перебиваю.
– Ну уж нет. Сегодня Вика ночует у меня. Я думаю, моя мама не будет против.
Илья пожимает плечами.
Мы всей шумной компанией движемся к клубу, в котором обычно зависаем. Это не один из шикарных клубов, куда приходят туристы и вообще все, у кого есть немного денег. Тут недорогой вход, на который даже я со своим скудным запасом могу насобирать, и алкогольные коктейли по сто рублей за двести пятьдесят миллилитров. Сюда приходят в основном школьники и студенты, часто здесь я встречаю своих одноклассников и учеников параллельных классов.
Клуб находится в подвале, никаких ярких вывесок, ничего, что могло бы на него указывать. Только избранные могут знать, что он здесь находится.
Мы с трудом открываем металлическую обшарпанную дверь и оказываемся в тёмном затхлом помещении. Нужно пройти несколько коридоров, чтоб попасть непосредственно в клуб. Уже с далека слышны басы и музыка, а также рёв толпы.
Пройдя по нескольким тёмным коридорам, мы углубляемся под землю и натыкаемся на ещё одну дверь, перед которой стоит накачанный здоровяк в чёрной футболке. Мы все скидываемся, платим за вход и прошмыгиваем внутрь, пока он не передумал.
Танцпол ещё полупустой, а музыка играет не на всю катушку. Громко, но не оглушительно. Диджей даёт всем несколько часов, чтоб рассесться и выпить. Мы замечаем свободный столик в углу и движемся туда.
Я ставлю свою сумку на один из стульев и неспешно снимаю куртку. Моё серебристое платье сверкает в разноцветных огнях подсветки. И Илья, и Ромка смотрят на меня так, будто не узнают, и мне это очень нравится, поэтому я расплываюсь в широкой улыбке.
– Сонька, ну ты даёшь! – восклицает Вика.
Она тоже снимает курточку и я замечаю на ней развевающуюся юбку и красивую майку без рукавов. То, что Вика красиво одета, не даёт такого эффекта, как в случае со мной, ведь у неё большой гардероб, и она всегда умеет нас удивить в этом плане. Вика может подобрать вещи так, что они выгодно подчёркивают её достоинства и кажется незаметной полнота. Мне бы такое умение.
Мы рассаживаемся по местам, и Илья идёт к бару заказывать нам коктейли. Я прошу его заказать что-нибудь покрепче.
Время плавно и приятно протекает. Мы распиваем уже не первые коктейли, и я чувствую, что начинает кружиться голова. Теперь я готова начинать плясать. Стеснение перед толпой как рукой сняло. Тем более в этом платье я чувствую себя такой красивой. Никогда не думала, что одежда может повышать самооценку.
Музыка становится громче, а от басов внутри зарождается дрожь. Мы с Викой выходим на танцпол и начинаем танцевать друг напротив друга. Я замечаю взгляды парней, которые прожигают мою грудь и ноги. От быстрой музыки, которая заставляет двигаться практически на пределе возможностей, и от избытка горячих тел, я быстро потею. А из-за выпитого алкоголя перед глазами всё плывёт и кажется, что я не танцую, а парю, такими лёгкими получаются все движения.
– Пошли покурим! – кричит мне через некоторое время Вика.
У неё красные щёки, а глаза возбуждённо блестят, она явно запыхалась от быстрых движений. Я киваю в ответ и мы направляемся на улицу. Морозный воздух колет разгорячённое лицо, и ветер быстро пробирает до костей.
– Ух! – говорю я и начинаю трястись от холода.
Вика достаёт из клатча пачку сигарет и протягивает мне одну. Лёгкие тонкие сигареты так нетипичны для меня, они даже между пальцами сидят не обычно.
Кроме нас с Викой возле клуба собралось довольно много человек. Я слышу раскаты хохота группы парней и ещё многие голоса разношёрстой толпы. Практически каждый здесь находящийся хочет привлечь к себе внимание пошлыми шуточками или вызывающим поведением.
– Ты в этом платье просто потрясная! – говорит мне Вика и трогает рукой ткань платья. – У мамы взяла?
– Ага, платье её молодости, – киваю я.
Лицо Вики как-то меняется, и я не могу понять, что с ней происходит. Сначала у неё расширяются глаза, а потом губы складываются в букву «о». Внезапно я чувствую практически невесомое прикосновение к талии, от чего вздрагиваю.
Стремительно повернувшись, я натыкаюсь на светлые серо-голубые глаза и явственную ухмылку.
– Привет, – произносит Марк.
В одной его руке толстая сигарета, которой он медленно затягивается, другой рукой он обвивает мою талию. Неслыханное нахальство, но почему-то я не убираю его руку.
– Ты как здесь оказался? – спрашиваю я.
– Ты думаешь, я не знаю этого места? Да я здесь практически каждую неделю появляюсь, а вот тебя вижу впервые.
Вика начинает показательно кашлять, привлекая к себе внимание.
– Э-э… Марк, это Вика, моя подруга. Вика – это Марк, мой одноклассник, – я представляю их друг другу.
Марк кивает Вике, а та расплывается в улыбке в ответ.
– Я была здесь пару раз, – говорю я.
– Как я мог не заметить тебя? В этот раз ты блистала на танцполе ярче всех, – шепчет мне на ухо Марк, и я чувствую от него явственный запах алкогольных паров.
– А вот я тебя не заметила, – говорю я. – Марк, ты как хочешь, а мы пошли внутрь, потому что здесь холодно.
Я освобождаюсь от его руки и вместе с Викой быстро иду внутрь.
– Почему ты не рассказывала, что у вас в классе есть такой красавчик? – возмущённо спрашивает Вика, пока мы идём по тёмным коридорам.
– Он только перешёл к нам с другой школы. Я с ним разговаривала всего раз.
Мы с Викой даже не подходим к столикам, я только успеваю бросить взгляд на Илью, разговаривающего сразу с несколькими девчонками и одиноко сидящего Ромку. Мы направляемся к танцполу и начинаем танцевать с новыми силами. Первые минуты я танцую напротив Вики, но потом несколько парней отделяют нас друг от друга. Парни неистово танцуют вроде бы и со мной, но и каждый по отдельности.
Я закрываю глаза, подымаю руки и начинаю двигать бедрами, будто в трансе. Музыка поглощает меня, а я в ней растворяюсь. На бедра сзади ложатся чьи-то горячие руки и крепко меня хватают. Я останавливаюсь и смотрю через плечо. И снова эти светлые глаза.
– Тс-с… – шепчет мне на ухо Марк. – Я просто хочу немного с тобой потанцевать.
Его руки направляют мои движения, я слышу спиной его двигающееся и прижимающееся ко мне тело, чувствую что-то в его штанах. От его ладоней платье берётся складками и ползёт вверх, открывая мои ляжки. Я закидываю руки ему за шею и ещё теснее прижимаюсь к нему задницей.
Дыхание Марка сбивается, и я не знаю, это из-за нашего танца или из-за моего воздействия на него. Его руки ползут вверх от бёдер к талии, потом останавливаются под грудью. Моё сердце начинает стучать с удвоенной силой.
– Ты такая… сладкая, – шепчет он мне на ухо.
Музыка начинает замедляться и постепенно прекращается, собираясь смениться новым треком. Я открываю глаза и убираю руки от шеи Марка, а потом и вовсе отхожу.
– Было приятно с тобой потанцевать, – говорю я и широко улыбаюсь.
Марк выглядит разочарованным. Видимо, он не ожидал такого скорого окончания нашего эротического танца. Но и я не могу позволить ему всё за один день.
Я смеюсь про себя и иду к столику. Там выпиваю ещё один дожидающийся меня коктейль.
– Ну ты даёшь! – кричит через музыку Илья и качает головой. Он явно не одобряет такое поведение.
Я пожимаю плечами. Моя жизнь его не касается.
Через час я изрядно напиваюсь. И понимаю же, что не стоит продолжать, но не могу остановиться. Думаю, надолго меня не хватит, да и Вика выглядит утомлённой и больше не выходит на танцпол. Я иду на улицу подышать свежим воздухом и затянуться сигареткой в одиночестве. Спиной прижимаюсь к стене здания и закрываю глаза. В этот раз я рассудительно надеваю куртку, чтоб не замёрзнуть. Внутри клуба такой спёртый воздух, что мне уже трудно там дышать и хочется побыть на улице ещё немного.
Я приоткрываю один глаз и с трудом фокусирую зрение. Недалеко от меня я замечаю группу парней, по кругу передающих косяк. Среди этих парней стоит Марк. Я направляюсь к ним.
– Привет, ребята, – говорю я и становлюсь около Марка.
– Будешь с нами? – спрашивает Марк и протягивает мне самокрутку.
Я смотрю на него с вызовом и беру её в руки. До этого я никогда не пробовала траву.
– Затянись и держи дым в лёгких столько, сколько сможешь, – рассказывает Марк, будто знает о моём первом опыте.
Я так и делаю. Чёрт, трава совсем не похожа на сигареты, и она такая крепкая, что я еле сдерживаю кашель. Когда лёгкие начинают требовать кислород, я поспешно выпускаю дым.
– Горько? – заботливо спрашивает Марк. – Ничего, сейчас станет хорошо.
Он снова меня приобнимает, потом сам затягивается и некоторое время не выдыхает дым. Марк поворачивается ко мне, и я замечаю, что глаза у него покраснели. Он смотрит на меня, будто оценивает, потом наклоняется и касается своими губами моих. Я застываю, не понимая, что происходит.
Марк углубляет поцелуй и выдыхает дым мне прямо в рот! Я послушно вдыхаю уже не такой горький дым и отстраняюсь.
– Хороший способ расслабиться вдвоём, – говорит Марк.
– Это точно, – говорю я.
Марк уже ничего не соображает, да и я сама постепенно перестаю что-либо понимать. Мне ещё как-то нужно добраться до дома, и эта мысль иногда появляется на краю сознания, как тревожный маячок.
Марк больше не обнимает меня. Я стараюсь удержаться на ногах и краем уха слушаю, о чём говорят незнакомые парни. К нам подходят ещё одна небольшая компания, и какая-то девушка обвивает руками торс Марка.
– Вы чего тут застряли? – мурлычет она.
– Косяк раскуриваем, – отвечает ей Марк и касается пальцем кончика её носа.
Я в ступоре смотрю на эту парочку. Марк весь вечер вёл себя так, что я почувствовала себя особенной, подумала, что он относится ко мне не так, как к остальным девушкам. Неужели он со всеми такой?
Когда косяк доходит до Марка, он затягивается и целует обнимающую его девушку, точно также выпуская дым ей в рот. Я нервно сглатываю и чувствую себя полной дурой. Пока на меня никто не смотрит, я потихоньку ухожу по направлению к входу в клуб.
Всё волшебство этого вечера в мгновение развевается. Остаётся только алкогольное и наркотическое опьянение, которое в данный момент меня только раздражает. Я бреду по тёмным коридорам, касаясь стен и постоянно спрашиваю себя, когда же закончится это головокружение?
Когда я вхожу в клуб, то сразу же направляюсь к столикам. Там одиноко сидит Ромка.
– Где все? – спрашиваю я.
– Пошли в туалет, – отвечает мне Рома. – Я видел, как Вика и Илья целуются, так что, думаю, она сегодня не пойдёт к тебе ночевать.
– Ром, мне всё равно, я сваливаю домой! – решительно выкрикиваю я. – Если Вика захочет идти ко мне, пускай позвонит.
– Ты чего? – спрашивает ошеломлённый Рома. – Что случилось?
– Ничего. – Отрезаю я.
Я хватаю сумку и застёгиваю куртку.
– Не переживай, со мной всё нормально. Завтра созвонимся. – Я обнимаю Рому за плечи и ухожу.
С меня хватит этой лживой ночи. Я иду и беспрестанно повторяю себе, что дура, каких ещё свет не видал. Господи, как можно было повестись на развод этого мерзавца? Как же всё-таки неприятно! Марк основательно прошёлся по моим чувствам. Не зря я никого к себе не подпускаю. Я вижу этого парня первый день, а уже готова с ним целоваться, готова ему поверить и… даже влюбиться в него! Такой глупости от себя я не ожидала и сама.
Я отхожу на достаточное расстояние от клуба и только потом замечаю, что на улице хоть глаз выколи. Всюду тёмные переулки и странные звуки, которые бывают только ночью. Район не в самом центре города, а значит, никаких ночных огней и вечно снующих туда-сюда людей. Я плохо себя чувствую, начинает мутить. Часто приходится останавливаться и опираться о здание, чтоб окончательно не свалиться без чувств. Из-за травы краски кажутся какими-то яркими, звуки громкими, а движения резкими, губы сами растягиваются в улыбке.
Я прохожу ещё одно здание, как чувствую резкий толчок, который практически сбивает с ног. Чьи-то руки толкают меня в тёмный переулок и жёстко прижимают к стене. Кто-то разворачивает меня лицом к себе и так сильно ударяет о кирпичную стену, что я начинаю давиться кашлем, а тупая боль расползается по спине.
Глава 7
Всё происходит как в страшном сне. И если вы думаете, что встретиться лицом к лицу с человеком, готовым вас прикончить, страшно, то умножьте это чувство стократ.
В момент испарилось алкогольное опьянение, всё тело подобралось и сжалось в точку. На самом деле, эти мгновения страха так быстро проносились, что я даже понять ничего не успеваю.
У меня перед глазами поблёскивает складной нож. Мужчина, который прижимает меня к стене и давит ладонью на грудную клетку, выглядит безумным. Я различаю пену вокруг рта, которая крохотными капельками падает на рыжую косматую бородку, а глаза его вылезли из орбит и налились кровью.
– Попалась, сучка! – шипит мужчина.
Его рука перемещается с грудной клетки на мою шею. Он сжимает ладонь и мне не хватает кислорода. Другой рукой он приближает складной нож к моему глазу, практически касается кончиком глазного яблока, но потом убирает и оставляет кровавый порез на щеке.
– Отдавай сумочку, – говорит он. – Ты же хочешь остаться живой?
Я готова отдать ему всё, что он захочет, лишь бы он оставил меня в живых. Я так боюсь смерти, так боюсь боли. Невероятно, на что готов человек, лишь бы избежать этой самой боли! Я не знаю, на что способен незнакомец, готов ли он отпустить меня или собирается прикончить.
Дрожащей рукой я протягиваю сумочку. Мужчина начинает шарить рукой у меня по телу, и я думаю, что возможен и другой вариант развития событий, в некотором роде даже страшнее, чем смерть. Через секунду я понимаю, что он проверяет мои карманы, но там ничего нет.
– Сучка, запомни, хоть слово обо мне кому-либо скажешь, и я снова встречу тебя в тёмном переулке. Поняла?
– Да, – шепчу я.
У меня онемело тело, отнялся голос. Я не смею ни крикнуть о помощи, ни отбиваться, настолько мне страшно.
Грабитель убирает нож в карман куртки и смотрит на меня с ухмылкой.
– До скорой встречи, – говорит он и размашисто бьёт меня кулаком в скулу.
Оглушительная боль накрывает моё лицо, а потом и всю голову. Перед глазами всё темнеет, во рту я чувствую металлический привкус крови, и слёзы сами льются из глаз. Я сгибаюсь пополам и закрываю лицо руками. Кажется, я сейчас потеряю сознание от боли.
– Это тебе привет от Дикаря! – словно в тумане слышу я последние слова незнакомца, а потом его удаляющиеся шаги.
Я сажусь на землю и пытаюсь справиться с болью и слезами. Сколько времени я так просидела – не знаю. Я не чувствую холода, не могу сориентироваться, где нахожусь и что происходит. Я чувствую громадное облегчение от того, что осталась жива, от того, что он не нанёс мне серьёзных увечий. Один удар – это ничто по сравнению со смертью.
Но в тоже время меня бьёт сильнейшая дрожь от пережитого ужаса, от избытка адреналина в крови, от полученного удара и потрясения. У меня сильно болит скула и я уверена, что к утру там будет фиолетовый синяк. Если он её мне не сломал, что вполне возможно.
С трудом я разлепляю глаза и пытаюсь рассмотреть окружающую обстановку. Первое время перед глазами плавают фиолетовые и жёлтые пятна, всё размывается. Я начинаю осторожно тереть глаза, стараясь не задевать остальную часть лица. Потом отчаянно моргаю много раз, пока более менее не могу что либо различить.
В голове гудит, а тело не слушается, но я прикладываю титанические усилия и встаю. С трудом делаю несколько шагов и останавливаюсь. Меня выворачивает наизнанку прямо на ноги. Когда рвотные позывы заканчиваются, я продолжаю свой путь.
Наверняка я сейчас выгляжу не лучше подзаборной шлюхи, поэтому надеюсь, что никто не встретится мне по дороге.
Передвигаюсь я очень медленно. Стараюсь идти в тени и не выходить на широкие улицы, хоть они и безлюдны. Часто останавливаюсь и прижимаюсь лбом к холодным кирпичным стенам домов и офисных зданий. Я пытаюсь прийти в себя после пережитого ужаса и избавиться от опьянения, которое с новой силой накатило на мой организм.
Я прохожу дом, в котором живёт Ромка. Теперь и до моего дома рукой подать. Я иду около забытой всеми детской площадки и смотрю на своё жилище, на окна своей квартиры, не подсвеченные светом ламп. Даже отсюда она выглядит тоскливой и нежилой. И тут меня одолевает безудержная тоска. Слёзы сами ручьём текут по щекам. Мало нам с мамой страданий пришлось вынести в жизни, так теперь ещё и это…
Когда я подхожу к подъезду и понимаю, что мне нужно открыть дверь, тело снова наполняется горькой злобой и грустью. Ключи от дома были в сумочке, которую я отдала грабителю. Так же как и телефон. Мне предстоит ночь на лавочке в жутком холоде. Я присаживаюсь на ближайшую лавку и беззвучно плачу от обиды. Слёзы комом не дают свободно дышать, они давят на грудь и горло.
В тишине я слышу гулкие шаги. Сердце начинает неистово стучать от страха, я вся сжимаюсь, как перед прыжком. После того, что случилось раннее, мне всюду мерещится опасность, и я начинаю трястись от страха. Кто-то дотрагивается до моего плеча, отчего я вздрагиваю и ещё сильнее сжимаюсь.
– Софи, что случилось?
Передо мной на колени становится невесть откуда взявшийся Егор. Он хватает меня за плечи и встряхивает, с ужасом рассматривая моё лицо.
– Что… кто это сделал с тобой? – спрашивает он. – Почему ты не заходишь в дом? Давай ключи, я тебя отведу.
– Я… я не могу… ключей нет… – между всхлипами шепчу я.
Егор рывком притягивает меня к себе и обнимает. Но мне сейчас не хочется, что бы кто-то ко мне притрагивался, чтобы мне сковывали движения, от которых я будто в клетке. Я вырываюсь из объятий и держу его на расстоянии вытянутой руки.
– Нет, Егор не нужно… – всхлипываю я. – Я просто хочу, чтобы меня оставили в покое.
Егор резко поднимается с колен и хватает меня за руку.
– Не будешь же ты мёрзнуть здесь всю ночь. Пошли, – говорит он и ведёт меня к углу дома.
Оказывается, там стоит его машина. Наверное, это Тойота, мне не видно в кромешной темноте, да и не особо интересно. Егор распахивает дверцу переднего сидения и сажает меня внутрь. Я ёжусь от прикосновения холодной кожи сидений, которую чувствую через колготки на ногах. Через пару секунд Егор пролазит на водительское сидение. Он сразу же включает мотор и печку. Потом дотрагивается до кнопки, отвечающей за подсветку в салоне.
Мне в глаза бьёт яркий свет. Он заставляет прищуриться. Кожа на лице натягивается, и я снова чувствую ноющую боль в районе скулы.
Егор поворачивается ко мне и нежно дотрагивается пальцами до моего лица.
– Повернись ко мне, пожалуйста, – говорит он мягко, и я подчиняюсь.
Егор нежно убирает волосы, падающие мне на лицо, и кончиками пальцев ощупывает скулу. Хоть его прикосновения лёгкие и невесомые, я всё равно вздрагиваю от боли, пронизывающей половину лица. Потом Егор отпускает меня и сжимает руль. Я замечаю, что костяшки пальцев у него побелели от того, насколько сильно он его сжал. Его лицо приняло замкнутое выражение, губы сжались в тонкую белесую полоску.
– Егор… – говорю я, хотя не знаю, что именно хочу сказать. Почему мне хочется извиниться перед ним?
– Помолчи, пожалуйста, – рычит Егор. – Просто ничего не говори.
Егор заводит машину и выезжает на проезжую дорогу. Мне хочется спросить, куда мы едем, но я боюсь. Учитывая, что сейчас ничего нельзя изменить, я откидываюсь на сидение и стараюсь расслабиться. Всё тело сжато, и напряжение никак не хочет покидать ноги и руки. При этом меня до сих пор сотрясает крупная дрожь, которая волнами накатывает и постепенно отступает. Глаза жжёт из-за безмерного количества пролитых слёз, отступающего опьянения и бессонной ночи.
Мы едем по ночному городу, мимо проносятся тысячи огней. Но я практически не замечаю дороги, ведь полностью погружена в невесёлые мысли. Я, конечно, знала, что на улицах процветает беспредел, но никогда не могла предположить, что стану очередной жертвой жалкой испоганенной человеческой души, которая способна на многое, лишь бы добыть свое, не прикладывая слишком много усилий.
Я одной стороны я очень напугана, мне страшно оставаться одной, я даже не знаю, как теперь буду добираться до школы без чьей-то помощи. С другой стороны я безмерно зла. Я прокручиваю ситуацию снова и снова и думаю, почему не дала этому проходимцу отпор? Почему даже не попыталась как-то спастись?
– Приехали, – говорит Егор и заезжает на крытую парковку.
Я даже не заметила, куда именно мы приехали. Когда Егор припарковался, я поспешно вылезаю из машины. Егор крепко хватает мою ладошку и куда-то ведёт. Он так сильно её сжал, будто боится, что я растаю.
Мы входим в просторный светлый холл и подходим к стойке администратора.
– Мария, доброй ночи, – деловым тоном говорит Егор.
Девушка за стойкой с замысловатой причёской и большими голубыми глазами пару раз моргает, будто не может поверить, кого видит перед собой.
– Егор Дмитриевич, очень рады, очень рады, – начинает причитать она. – Вам как всегда – лучший номер?
– Да, конечно. И пусть принесут поесть и аптечку, – говорит Егор.
Пока Мария что-то вбивает в компьютере, она ни на минуту не умолкает:
– Какими судьбами? Я слышала, что Вы снова в Москве, но к нам Вы ещё ни разу не заглянули. Я думала, Вы в первую очередь заглянете сюда. Работы непочатый край. – Мария улыбается и слегка подмигивает Егору, потом протягивает ключ. – Мы за Вами скучали.
Моё лицо кривится само собой из-за этого неприкрытого флирта. Между ними что-то было? Никогда не видела, чтобы девушки так себя вели.
– Ваш номер 303. Номер на двоих.
– Спасибо, Мария, – кивает Егор. – Не забудь о заказе.
Мария напоследок бросает быстрый взгляд на меня и её лицо сразу же меняет выражение на холодное и высокомерное. Не удивительно, я даже представить не могу, как сейчас выгляжу.
Егор ведёт меня к лифту. Мы заходим в полностью зеркальную коробку, и он нажимает кнопку. Двери с тихим щелчком закрываются, и лифт несёт нас вверх. Вокруг я вижу множество отражений и стараюсь рассмотреть себя. Мимолётный взгляд приносит шок и быстрое сердцебиение. Я хочу, что бы это оказалось какой-то шуткой и закрываю глаза.
Не проходит и минуты, как мы оказываемся в длинном освещённом коридоре. Егор быстро ведёт меня к 303 номеру и картой открывает дверь. Когда я захожу внутрь, то оказываюсь в огромной гостиной, обставленной мягкой мебелью. На крошечном журнальном столике стоит букет – нет, букетище – пышных цветов. Я не успеваю насладиться всем этим великолепием, Егор уже тянет меня за руку в другую комнату. Там стоит огромная двуспальная кровать с резными деревянными ножками и белыми простынями.
Но Егор снова ведёт меня в следующую дверь. Наконец мы оказываемся в просторной ванной комнате, совмещённой с туалетом. Егор становится напротив меня и вглядывается мне в лицо.
– Ты можешь рассказать что-нибудь о нападавшем? – спрашивает он меня.
– Я плохо его рассмотрела, – тихо отвечаю я и опускаю голову.
Мне трудно разговаривать об этом, разве он не понимает? У меня на глаза начинают наворачиваться слёзы.
– Нам нужно будет сходить к врачу, чтоб тебя осмотрели, – говорит Егор и запинается. – Возможны сильные раны и растяжения. – Сдавленным голосом продолжает он.
Я смотрю на Егора и некоторое время не могу понять, о чём он говорит. Потом до меня доходит.
– Нет! – практически выкрикиваю я. – Он… он ничего не сделал. Только забрал мою сумку и ударил по лицу.
